КРАСНАЯ ШАПОЧКА

Никита Лисицкий

После того, как волк съел Петю, он облизнулся и побежал дальше. Волк был нонконформистом, и считал, что главное и единственное предназначение волка – съедать неосторожных путешественников, а не сидеть в клетке, или пытаться поймать тощего зайца где-то в таежной глуши. Упитанные туристы гораздо вкуснее зайцев. К тому же, осознание того, что выполняешь свою миссию – весьма поднимает самооценку. А самооценка даже у волков иногда страдает.

Волк бежал по лесной тропинке, раскрыв пасть, и радовался приятной наполненности желудка. Последние пять дней он ничего не ел. Все животные в лесу будто вымерли. А скот, запах которого вызывал у волка обильное слюноотделение, находился на фермах за такими высокими заборами с колючей проволокой, будто там содержали опасных заключенных. Он потерял уже практически всякую надежду и подумывал начать ловить грызунов. Мыши и крысы, довольно жирные, частенько встречались ему за время скитаний.

Вчера ночью волк случайно выскочил из леса и оказался на твердой, дурно пахнущей поверхности. Рядом на огромной скорости, рыча, пронеслось что-то страшное. Волк отпрянул в кусты. Автомобили – он уже видел их раньше, но не знал, что они могут передвигаться так быстро. Большие существа со светящимися глазами проезжали мимо, а он зачарованно смотрел на них.

«Эта тропа куда-то ведет, - решил волк, - Возможно, там есть еда».

Он потрусил вдоль дороги, стараясь не высовываться из перелеска. Несколько раз оказывался на такой же твердой поверхности, как и та, что была на тропе, но быстро перебегал ее и вновь прятался среди деревьев. Он все бежал и бежал. В животе неприятно ныло. Щемило сердце.

Волк тосковал по родным краям. Огромной пущей, где он провел счастливое детство, играя с братьями и сестрами. Вместе они росли, охотились, ходили к деревням и пугали местных собак. Однажды он вышел один на один со здоровенным волкодавом и завалил его, вцепившись в горло. Эти человеческие псы совсем разучились драться, - подумал он тогда.

Рядом с ним всегда была его подруга. Красивая. Очень красивая. Волк вздохнул – воспоминания о ней были слишком тягостны, ведь они уже никогда не будут вместе.

Внезапно лес оборвался. Волк увидел дома – высокие, со светящимися окнами, не похожие та не, которые он видел в селах. Много домов. И от них пахло людьми. Дорога, вдоль которой он бежал, терялась между этими домами.

Город. Когда-то он слышал о нем от матери. Люди собираются в большие стаи, рассказывала она, строят большие дома и делят их на маленькие норы. Эти норы нужны им для того чтобы спать, потому что днем они уходят.

- Куда уходят люди? – спросил волчонок.

- Они уходят в другие дома, в другие норы.

- То есть, они уходят из одной норы в другую, а потом возвращаются? - удивился он.

- Да, - кивнула волчица, - Люди – странные существа.

Волк решил обогнуть дома, и повернул вправо. Он бежал долго, но они все не заканчивались. Пару раз он натыкался на кучи мусора, в которых различал запах еды. Этот запах сводил его с ума, и он уже готов был броситься туда и рыться в отбросах, чтобы наконец-то удовлетворить голод. Но гордость не позволяла.

- Ты охотник, всегда помни об этом, - вспоминал он слова отца, - Это у тебя в крови.

Охотиться, чтобы жить. Каждый день начинается с мыслей о том, где найти добычу. Как загнать, как приблизиться. Дальше сработают инстинкты и тело, словно пружина, направит его клыки к заветной цели – горлу жертвы.

Вдруг волк услышал знакомый вой. Он остановился как вкопанный и прислушался. Вой повторился. Волчий вой. И он доносился из города, откуда-то из-за домов со светящимися окнами. Неужели, кто-то из его собратьев живет с людьми?

- Люди приносят зло, никогда не подходи к ним слишком близко, - говорила ему мать.

Он понял это той зимой, когда их стая, в поисках добычи, спустилась в большую деревню. Они проникли в хлева и устроили пир. После вынужденной голодовки они наконец-то почувствовали себя счастливыми. Волк любовно смотрел на свою подругу. На то, как грациозно она отрывает куски мяса, на ее маленькие черные глаза, на ее увеличившееся брюшко. Скоро и у них будут волчата, которых он, как когда-то его родители, будет учить премудростями охоты и жизни в лесу…

Наутро люди устроили облаву. Охотники с ружьями и собаками прочесывали каждый метр леса,

- Пока ты далеко от них – ты свободен, - говорил отец, - Свобода – самое важное для волка.

Стае пришлось уйти в горы. Казалось, люди не будут идти так далеко, но облава продолжалась – волки слышали лай собак и крики позади. Откуда-то сверху тоже доносился странный шум.

Они бежали по склону горы – впереди белела широкая вырубка. Лес обрывался, и им нужно было преодолеть открытое пространство, чтобы вновь очутиться под защитой деревьев. Рыхлый снег мешал бежать, и они прыгали в нем, словно кролики, разбрасывая белые комья.

Его отец – вожак стаи – выскочил из леса первым. Они двигались гуськом, по следу. Шум в небе все усиливался, и неожиданно из-за холма вылетела странная штука, в которой сидели люди. Раздались выстрелы.

Его подруга бежала впереди него, и вдруг, при очередном прыжке через сугроб, она упала. Волк не сразу понял что произошло. Он остановился рядом с ней. Из шеи вытекала струйка крови, окрашивая снег. Вновь застучали выстрелы.

Он упал. Упал так, чтобы люди сверху подумали, будто его зацепило пулей, и так, чтобы мордой касаться ее морды. Он лизнул ее нос, выпавший язык. Она не реагировала. Он чувствовал только легонькое, затихающее дыхание. Он смотрел на нее и надеялся, что вот сейчас она откроет глаза, поднимется и они побегут дальше. Но она лежала неподвижная.

Выстрелы затихли. Из леса, уже совсем близко, донесся собачий лай. Волк посмотрел в другую сторону – до деревьев оставалось прыжков двадцать. Но никто из стаи не смог их сделать. Все его родственники лежали на окровавленном снегу.

Он резко вскочил и стремглав бросился через вырубку. Наверное, люди замешкались, решив, что все волки мертвы – когда снова началась стрельба, он уже укрылся за деревьями.

С тех пор волк скитался. Он выработал личный кодекс чести и считал своей главной добычей людей. Если они имеют право охотиться на него, то он может платить им той же монетой. Прятаться, подбираться к человеческим селениям, выслеживать неосторожных путников. Прыжок, ужас на лице жертвы, зубы смыкаются на горле. Их смерть была быстрой, но они, тем не менее, успевали понять, что стали добычей волка. Жаль, думал волк, что они уже не могут рассказать об этом. Ну ничего – их собратья найдут останки и расскажут другим.

Чтобы не попасться, волк постоянно перебирался от одной деревни к другой, менял направления. Иногда бежал несколько дней, иногда надолго залегал, чтобы вероятные преследователи не напали на его след. Если люди не попадались – волк залезал в хлева и убивал домашний скот. Если приходилось совсем туго – охотился в лесу. Так прошло много времени, пока однажды он не оказался в местности, где все словно вымерло…

Лес закончился. Впереди была дорога, но больше и шире той, которая привела его в этот город. Придется поворачивать обратно, подумал волк. Еду он так и не нашел. До ближайших деревень, где он питался в прошлый раз – несколько дней ходу. Да и там наверняка готовы его встретить. Ситуация вырисовывалась неприятная – голодная смерть или смертельный риск. Обессиленный он побрел назад. Забравшись как можно глубже в чащу, волк улегся на зеленый мох и заснул.

Он проспал до следующего вечера – голод и усталость давали о себе знать. Разбудил его шум автомобиля. Волк осторожно выбрался на тропу и прислушался. Автомобиль остановился. Хлопнули двери. Запах человека. Приближающийся запах человека.

Волк присел на задние лапы. Если это охотник – нужно бежать. Но собаки нет. Может быть он без собаки. Достаточно хорошего ружья. А если изловчиться и прыгнуть, пока он будет целиться. Второго такого случая может и не быть. Человек шел прямо на него. Волк уже мог различить силуэт.

Все ближе и ближе. Бежать или нападать? Он ведь и сам охотник – один на один, достойная схватка.

Волк зарычал.

- Привет, - сказал человек, - Тебя-то я и искал.

Волк громко закрыл пасть и приготовился к прыжку. Это не охотник, подумал он, путешественник – легкая добыча, мне наконец-то повезло.

- Да, - кивнул человек, - это как раз то, что мне нужно.

Волк прыгнул и вцепился человеку в горло. Тот не издал ни звука, словно был рад, что волк его съест. Благодарная добыча – что может быть лучше. Волк тоже был благодарен человеку. «Не каждый день встретишь такую приятную личность, - думал он, - Какой хороший сегодня день!»

Сытый и довольный, волк решил вернуться поближе к городу. Теперь в нем возник интерес не только охотника, но и исследователя. Как живут эти люди в своих больших домах с маленькими норами?

Приближаясь к городу, он почуял еще одного человека. Вот так везение, подумал волк. Он притаился за деревом, прислушался. Затем втянул носом воздух. От этого человека пахло приятным цветочным запахом. Наверняка самка, решил волк. Ну что же, его гастрономическим вкусам не свойственна дискриминация по половому признаку. Молодая самка – нежное мясо. Истошный крик. Ужас в глазах. Кричащую самку даже приятнее будет убивать. Бросаясь на этого странного человека, волк не чувствовал его страха. Это было необычно. Даже охотники немного боятся, хотя у них в руках ружья. А этот не боялся, его зрачки лишь немного расширились, на губах появилась улыбка. Волку показалось, что съедая его, он выполняет работу – механически решает поставленную задачу. Голод не позволял вдаваться в размышления, но он вдруг представил – что если к нему начнут сами приходить путники, подобные этому?! С желанием чтобы их съели. Один, второй, третий. Затем выстроится очередь, и волк из свободного охотника превратится в орудие их стремления к самоуничтожению. От этой мысли его даже передернуло.

С этой все будет по-другому, решил волк, затаившись и готовясь к прыжку. К тому же, насытившись, он мог теперь насладиться процессом, устроить представление. Фильм ужасов для жертвы, триумф – для него.

Волк выбежал на тропинку и стал, уставившись на женщину. Она оказалась не молодой, крепкого телосложения, в штанах и футболке. Эта самка похожа на самца, отметил волк.

Он зарычал и медленно двинулся на нее. Женщина, видимо оцепенев от страха, не убегала и не кричала, глядя на волка. Он заметил, как капелька пота скатилась с ее лба и задрожали колени. «Может сделать пару кругов вокруг нее, - размышлял волк, - Чтобы она сполна ощутила всю безысходность своего положения. Но нет, - он отогнал эту мысль, - Охотник не может проявлять лишнюю жестокость».

Волк немного присел и прыгнул на женщину, раскрыв пасть. Он наметил ее горло, задние лапы сработали как пружина и подбросили его к цели. Сейчас он ударит ее в грудь, повалит на спину и вонзит клыки в шею.

Внезапно волк увидел руку женщины стремительно движущуюся к его морде. Он еще не понял, что происходит, как она схватила его за язык, потянула на себя и сильно сдавила. Волк приземлился, практически упал, прямо у ее ног.

Женщина стояла, держа волка за язык, а он словно покорный раб, стоял перед ней с раскрытой пастью.

- Ну что, попался, - сказала она спокойно, - Что теперь с тобой делать? И откуда здесь волки взялись, - добавила она задумчиво, - Зайцы и те давно перевелись.

«Она тоже охотник, - решил волк. – Этот цветочный запах – только маскировка. Она – очень хороший охотник. Поймать меня. Без ружья. Вот так. Что дальше?»

Смерти он не боялся. Даже не думал о ней. В конце концов, это судьба каждого волка – погибнуть от руки охотника и отправиться на тот свет, но все равно остаться свободным.

- Идем, - сказала женщина, развернулась и потащила волка за собой. Он не сопротивлялся. Да и не очень-то посопротивляешься, когда тебя держат за язык.

Они вошли в город, и пошли по темным улицам. Немногочисленные прохожие со страхом поглядывали на женщину. «Меня принимают за собаку, - понял волк, - Боятся не меня, а того как она меня ведет».

Шли долго. Через несколько десятков кварталов показался высокий забор с кованными решетками. Повернув за угол, женщина потащила волка к воротам со светящимися надписями.

- Закрыто, - крикнул охранник и осекся, - Это волк?

- Да. В лесу на меня выскочил, - кивнула женщина.

- И как вы его так? – охранник с опаской смотрел на волка и не двигался с места.

- Можно сказать, рефлексы сработали, - скромно улыбнулась она, - Позовите кого-то. Рука уже устала держать. Могу отпустить случайно, - подмигнула женщина, заметив, как нервничает охранник.

- Да-да, сейчас.

«Странное место, - подумал волк, - Решетки, за ними деревья и пахнет животными. Где-то рядом лошади. Чуть дальше, кажется, коровы. А еще дальше – медведь. И еще какой-то странный запах. Это явно не ферма».

Охранник вернулся.

- Сейчас придет зоотехник и заберет его. Хорошо, что есть свободный вольер. Он же дикий – его в карантин нужно. Вдруг бешенство или еще чего.

- Нету у него бешенства, - уверенно сказала женщина, - Вы что не видите? Нормальный здоровый волк.

- Ну да, да, - закивал охранник, - Вы свой телефончик оставите?

- Зачем?

- Ну, вы же его привели.

- Привела, - согласилась женщина, - Куда же его еще вести. Не в милицию же. А дальше это уже ваша проблема – у меня и без того хватает.

В воротах появился мужчина, с длинной палкой, на конце которой болтался ошейник.

- Вот так добыча, - улыбнулся он, - Как это у вас получилось?

- Рефлексы, - коротко ответила женщина.

- Хорошая реакция. Каратэ занимались?

- Вроде того, - кивнула она.

- Вы его секундочку еще подержите, я ошейник надену.

Волк почувствовал, как на его шее застегивают кожаный ремешок. «Сейчас он отведет меня за эту решетку, - понял волк, - Наверное, сюда охотники приводят живых животных, чтобы затем показывать другим свою добычу».

- Все, спасибо, можете отпускать.

Женщина отпустила язык и волк закрыл пасть. Язык немного онемел, но было приятно снова чувствовать его во рту. Ошейник надежно облегал шею – дергаться не имело смысла.

- Оставите свой телефон, на всякий случай? – спросил зоотехник.

- Нет, - коротко ответила женщина, - До свидания.

Она развернулась и пошла назад – в сторону леса, где еще час назад волк чувствовал себя свободным охотником.

Волк тоскливо посмотрел ей вслед. «Теперь я их пленник, - подумал он, - Глупо попался. Нужно было откусить язык и бежать – лучше такая смерть, чем остаток своих дней провести за этой решеткой».

- Идем, - сказал зоотехник и потащил его за собой.

Женщина дошла до перекрестка и стала дожидаться автобус. «Ну и прогулочка, - думала она, - Как он сюда прибился, этот волк. Голодный, наверное, совсем был, если напал. Конечно, дичь в лесу всю давно повывели. Даже фермы, и те далеко. Где ж ему тут, бедняге, найти себе еду».

Три остановки и она дома. Старая девятиэтажка. Вечно ломающийся лифт. Изрисованные стены. Грязный пол.

В квартире было темно, только из-под двери в комнату дочери пробивался тоненький луч света. Там громко играла музыка.

- Доча, - позвала женщина. Музыка продолжала играть за закрытыми дверьми.

Она прошла в свою комнату. Находиться здесь ей всегда было приятно. Здесь оживали воспоминания о тех прекрасных временах, когда ее уважали, когда она гордилась своим делом, когда не беспокоилась о будущем и радовалась жизни. Фотографии на стенах возвращали ее в прошлое. Под ее взглядом они оживали, и она слышала голоса. «Товарищ лейтенант, разрешите обратиться». «Награждается орденом За заслуги перед отечеством». «Вам так идет эта форма».

Женщина подошла к шкафу, открыла его и достала с полки что-то, любовно замотанное в косынку. Она положила ее на стол, перед зеркалом, поправила волосы, и аккуратно развязав узелок, достала краповый берет. Одев его, она выпрямилась, как по команде «Смирно», и отдала честь своему отражению в зеркале.

В комнату зашла дочь. Ее русые волосы, любовно расчесанные, мягкими волнами спадали почти до колен.

- Опять ты свой красную шапочку надела, - сказала она скептически.

Мать строго посмотрела на нее.

- Когда ты уже пострижешься?

© Copyright: Никита Лисицкий, 2010