ДНЕВНИК КОТА-ПАРАНОИКА

Понедельник.

Мои похитители продолжают донимать меня с помощью странных мелких вещиц, привязанных к нитке. Они обильно питаются свежим мясом, в то время как я вынужден есть сухари. Единственное, что даёт мне ещё силы — это надежда на побег, да ещё удовлетворение от разрушения какого-нибудь подвернувшегося предмета обстановки. Завтра попробовать съесть ещё одно растение в горшке.

Вторник.

Сегодня моя попытка уничтожить моих похитителей, крутясь у них под ногами, почти удалась; надо попробовать это на верхних пролётах лестницы. От отвращения к моим похитителям меня снова вырвало; но сначала я сумел забраться на их любимый стул. Надо попробовать ещё раз, на их кровати.

Среда.

Проспал весь день, решив донимать моих похитителей ночью, например, требуя еды; посмотрим, как подействует на них лишение сна.

Четверг.

Обезглавил мышь и принёс им разодранное тело, чтобы они осознали, на что я способен, и прониклись страхом. Они же только кудахтали и рассуждали, какой я хороший кот. Хм. Всё отчего-то пошло не по плану.

Пятница.

Вот теперь я убедился, до какой степени они садисты. Без всякой видимой причины меня подвергли пытке водой. На этот раз, однако, в воду было добавлено жгучее, пенящееся вещество, под названием «шампунь». Какие безумцы, интересно, могли выдумать такую жидкость. Едиственное моё утешение — я всё ещё ощущаю, как мои зубы впиваются в их палец.

Суббота.

Сегодня они устроили своё сборище. На всё это время меня поместили в одиночное заключение. Однако, до меня доходил шум и мерзкий запах из стеклянных ёмкостей, которые они называют «пивом». Гораздо важнее то, что я случайно услыхал — оказывается, моё сегодняшнее одиночное заточение связано с моей способностью причинять им «аллергию». Надо выяснить непременно, что это и как это можно обернуть в мою пользу.

Воскресенье.

Я убедился, что другие заключённые находятся на особом положении, а некоторые, вероятно, подсадные утки. Пса регулярно выпускают на волю, но он всегда возвращается сам, более чем счастливый. Он явно не в себе. Птица же, с другой стороны, наверняка стукач. Она изучила их жуткий язык и регулярно с ними разговаривает. Я уверен, она им докладывает о каждом моём движении. Сейчас, помещённая в стальную клетку, она неуязвима для меня. Но я могу ждать, время на моей стороне…

ДНЕВНИК. Один день из жизни кота.

7.00. Пришел в комнату, умирая от голода. Едва дотащился. Стал тыкать их лапой и выть, но они не поддались. Наверное, так нажрались моей рыбы, что встать не могут.

7.20. Одна встала. Чем они только занимаются!? Пьют какую-то бурду, только даром хорошее молоко переводят, юбочки какие-то, кофточки, флакончики, думаете, есть дала? Вот вам! Хрен на лопате. Кинула в миску какой-то гадости для Маньки и все. И усвистала. Я ел. А что делать?

10.00. Пытался спать на мамином диване. Только погрузился в приятную дремоту, мечтая о том, как приедет мама и будет обеспечивать подходящие жизненные условия, и выгонит, наконец, этих дур из дома, как пришла Манька. Била лапой по голове. Я долго терпел, поскольку она фитюлька неразумная и мозгов у нее в голове совсем нет. Потом не выдержал и достойно ответил. Она ускакала, думала, я за ней погонюсь. Вот еще. А эта все еще спит. Сколько же надо съесть рыбы, чтобы столько спать?

11.00. Встала наконец. Таскалась по квартире, пинала меня ногой. Говорила: «Заткнись» и «Пошел к чертовой матери». В общем, все как обычно. Каждый кусок хлеба достается горьким унижением.

11.30. Не кормят. Суют носом в старую бурду, пользуясь своим физическим превосходством, и орут: «Ешь, падла!». Я от них уйду. Только надо накопить припасов на дорогу.

12.00. Помыла мою миску... Может?

12.05. Все в мире обман и иллюзия. Вместо хорошего куска мяса, крайне необходимого мне, чтобы подкрепить собственные силы, она навалила в чистую миску этого отвратительного пшена, которое ест Манька, поскольку есть существо сущеглупое. Я, конечно, ел. Перед лицом голодной смерти не выбирают.

13.00. Сколько унижений, и все напрасно. Я выл, катался, терся обо все острые углы и даже собирал крошки с пола, чтобы показать ей всю меру своего отчаяния. Бесполезно. Это каменное сердце ничем не растопишь. Она даже не взглянула на меня и стала мыть пол. Я скромно сидел под столом в робкой надежде, что она смягчится, но она только шарахнула меня по боку мокрой тряпкой и велела убираться. Я, естественно, не теряя собственного достоинства, медленно удалился в комнату. Но она и туда приперлась со своей тряпкой. И еще в насмешку обозвала меня бедным котиком и процитировала: «И нету ни приюта, ни покоя...». Явно хотела уличить меня в невежестве. Можно подумать, я Тарковского не читал!

14.00. Готовит еду. Кинула жалкий кусочек мяса. Потом второй, третий, четвертый... Что за унижение! После двадцать восьмого я решил пойти поспать, в конце концов, что с них взять, и на том спасибо.

17.00. Проснулся от голода и от того, что сверху легла Манька. Дал ей по голове. В конце концов, кто в доме хозяин? Я или эта белая крыса? Пора решить данный вопрос раз и навсегда, поэтому я дал ей по голове еще раз.

17.10. Вместо полагающейся еды получил по голове полотенцем и безобразную ругань. Подговорил Маньку. Она пришла, поплакала и получила полную миску. Может, дело в кумовстве и взяточничестве? Надо проследить, не сует ли она им на лапу. Доел за Манькой. Есть по-прежнему хочется.

17.20. Спер из кастрюли пельмень. Съел. Теперь жалею. Наверное, они их отравили.

18.20. Пельмень переварился, но муки голода ужасны. Наверное, я в прошлой жизни зарезал отца и мать...

19.20. Пришла вторая. Эта тут же забегала, стала ее кормить. Маленькая такая, а сколько же в нее влезает, в прорву. И ест, и ест... Кинула мне поганый кусочек сыра, из-за которого еще, вдобавок, пришлось скакать по всему коридору и потом его убивать на всякий случай. Даже страшно подумать, сколько унижений приходиться терпеть взрослому коту.

19.40. Сидят на кухне и выдыхают дым. Оскорбляют словесно, думают, что я не понимаю. Издеваются над моим прекрасным вдохновенным лицом и огромными выразительными глазами. Завидуют. У самих глазки маленькие, а щеки толстые от переедания. И сами все лысые. Если бы я был таким уродом, то покончил бы с собой.

20.30. Приходила Манька. Жаловалась, что все скучные, только тапки веселые. Синие такие, с белой каемкой. Да, ничего тапки... Забудь, несчастный. Все прошлые попытки по улучшению этого дома закончились трагедией. Ужасно, когда у людей нет никакого чувства прекрасного.

21.00. Копал песок. Специально для них. Они иногда за это дают есть. Непонятно почему, но кто же разберет этих убогих.

21.15. Приятно, съев килограмм рыбы, полежать за батареей...

22.00. Есть больше не дают. Странно.

22.30. Опять получил полотенцем по голове, хотя всего-навсего пришел на кухню и пытался развлечь их пением. Между прочим, даже певцам в переходах кидают деньги. Может, пойти в переход?

23.00. Писал письмо маме, чтобы забрала меня отсюда...

23.10. Я все понял. Они решили уморить меня голодом. Фашисты!

23.20. В обстановке жесткой секретности доел Манькину еду. Смерть отсрочена. Но я буду бороться до конца!

00.00. Читал на ночь Экклезиаста. Очень успокаивает.