Ту сидела на берегу ручейка, опустив ножки в холодную воду, что приятно омывала её копытца — и чуть повыше них. Лесная пони, чью серую шёрстку украшали веточки и листья, а в чёрную гриву уже по воле кобылки был вплетён венок невзрачных цветов, всегда любила это местечко — шум бегущей воды, весёлое щебетание птиц и шорох листьев над головой… Красота. Всё это вызывало у пони такое замечательное чувство, словно сладкую щекотку в груди! Она жмурилась от удовольствия, в то время как её длинные мохнатые пальчики пробегали по траве. Да не просто так — как всегда, рядом с бедром у пони лежала деревянная дудочка. У племени лесных пони такие дудочки были главным развлечением, а у кобылок — основным инструментом для, кхм, брачных игр. С самого раннего жеребячества матери учили дочерей обращению с дудочкой, чтобы к возрасту совершеннолетия каждая молодая кобылка могла выступить на празднике Большого Костра. И Ту сейчас представляла, как она, уже повзрослевшая, стоит перед пылающим костром, что отправляет искры в ночные небеса. Её грудь мерно вздымается и опадает, пока она уравновешивает дыхание, затем кобылка подносит дудочку ко рту и начинает играть. Лёгкая, приятная мелодия развивается по поляне, молодые жеребцы, юные кольты и старые седогривые тяжеловесы настораживают уши и закрывают глаза, отдаваясь её мелодии…

- Ту! Нами тара!

Ту вздрогнула и обернулась — позади неё стоял чёрный жеребец примерно такого же возраста, но выше кобылки на голову. Такая же чёрная грива была подвязана двумя лентами, и спадала на его плечи. В отличие от кобылок, жеребцы носили набедренные повязки, но Аки она не полагалась по возрасту, и Ту стеснительно опустила глаза.

- Нами тара, Аки, - кивнула кобылка. Жеребец присел рядом с ней, но на расстоянии вытянутой руки — ближе садиться не стоило, пусть даже не было рядом взрослых. Потому что увидят — и уши надерут.

- Мелина? - спросил жеребец, указав на дудочку. Кобылка смущённо опустила ушки.

- Мелина, - кивнула она и прикоснулась к груди, а затем поднесла руки к мордашке и сделала вид, будто начинает наигрывать. - Ать мига мелина.

- Мига! - улыбнувшийся Аки сложил руки на груди, как будто молясь богам Леса. - Мига, Ту, мига! Ать чмок Ту мига!

Серая прикрыла глазки, вжимая голову в плечи и смущённо кладя хвостик на колени.

- Мига-мига! - повторил Аки. Он огляделся по сторонам, затем осмелился подсесть поближе и положил руку на плечо Ту, вороша её серую шёрстку. Лучше бы он этого не делал! Лесная пони едва заставила себя усидеть на месте! Аки нравился ей — он всегда принимал участие в играх между жеребятами разных полов, которые допускались лишь на Большой Поляне. И с ним любая игра становилась много веселее. Кроме того, он умел выискивать в лесу самые вкусные грибы и ягоды, находить самые сочные травы во время зимних переходов, что добавляло ему очков как завидному жеребцу. И то, что он всегда хорошо относился к Ту, удивляло пони.

- Ланано… - махнула она ладошкой и взяла дудочкув обе руки. - Ат мига Аки…

Аки выжидающе наблюдал за тем, как она поднесла дудочку ко рту, обхватила губами и вдохнула через нос, после чего заиграла, неторопливо перебирая пальцами по дырочкам. Свистящая мелодия, начинавшая тихо, постепенно стала набирать силу, по мере того, как осмелевший Аки водил ладонью по её плечу и гриве, а то и почесывал за ушком. Сердечко Ту билось всё сильнее, копытца начали баламутить воду, но оттого мелодия, вырывавшаяся из дудочки, звучала ещё громче, ещё красивее… Аки закрыл глаза и прижался щекой к щеке Ту, но та отстранилась и продолжила игру. Тогда жеребёнок прилёг на траву, закинув руки за голову и лишь помахивал хвостом в такт мелодии. Ту больше не могла сидеть — она сначала вытащила копытца из воды, затем привстала, а после и выпрямилась в полный рост, и одновременно с этим заиграла ещё громче, поднимая мордашку к небесам, словно пытаясь донести музыку и до богов, что на них обитали. Возможно, ей пока и не хватало мастерства, но Аки слушал её в блаженстве, и когда мелодия прекратилась, ещё долго просто так лежал и улыбался. Ту же воспользовалась его расслабленностью — она прижала дудочку к груди и сделала один шаг назад, затем другой… А после скрылась в кустиках, сумев не потревожить ни единую веточку. На секунду остановившись и оглянувшись назад, она счастливо вздохнула и уже не спеша направилась обратно к табуну.