– Слушай, зачем мы вообще сюда пошли?

Спидрейсер всегда считал, что неплохо знает город, но эта безымянная улочка оказалось для него такой же загадкой, как и для приятеля. Он непрестанно озирался, пытаясь найти мало-мальски знакомый ориентир, всё-таки по службе доводилось десятки раз на дню пролетать над этим районом. «Или проноситься, ничего не замечая вокруг», – подумал с досадой на собственную невнимательность.

– Да я те точно грю, что кадеты здеся прошмыгнули, – Морнинг Стар подсветил рогом и всмотрелся в табличку на ближайшем доме. – К тому ж старшой велел проследить за энтими олухами.

– С каких пор мы на молодняк стучать начали?

– Ничё тя не понимаешь! Как думаешь, куды они в увольнительную попёрлись? На вечеринку, во! В самое зачётное место с самыми зачётными кобылами!

Спорить против такой логики пегасу совершенно не хотелось; ему оставалось надеяться только, что Стар покрутится-покрутится вокруг, ничего не найдёт и успокоится. Вслух же сказал:

– Что-то не похоже, чтобы здесь было такое место.

– Дык как раз тутова оно и бывает! – пылко возразил единорог, с любовью осматривая низенькие дома с облупившейся штукатуркой. – Нормальный понь не пойдёт туды, где на фасаде финтифлюшки и перделки налеплены!

Спидрейсер покачал головой, испытывая сильное желание врезать копытом по лбу сначала себе, а потом Стару. Глядишь и образумится – должны ведь в мире случаться чудеса.

Тот же никак не унимался, продолжая осматриваться в поисках мифического заведения, хотя пегас уже смутно догадывался, что в толчее проспекта они попросту обознались и не туда свернули.

– Ага! – радостный вопль заставил его подскочить, в то время как единорог кинулся к грязной, сильно обшарпанной двери. В магическом сиянии на ней блеснула надпись «Бар «Сиреневая ириска», чуть ниже – «Часы работы: с 8 вечера до 6 утра».

«Перерабатывают», – отстранённо отметил Спидрейсер, пока приятель в нетерпении приплясывал на месте.

– Вот оно! Вот! – торжествующе ткнул копытом и засуетился, озабоченно поправляя галстук-бабочку и одёргивая воротник тесноватой для него рубашки. – Как я выгляжу?

– Вылитый гвардеец на параде, – не удержался от смешка пегас, добавив в мыслях: «Такой же самодовольный». Он чувствовал глухую досаду, что упёртый деревенский увалень всё-таки нашёл заведение – и ещё неизвестно какое. Если оно окажется дешёвой забегаловкой с сидром, яблочной водкой и пропитыми рожами местных завсегдатаев, то легко представить, как разочаруется Стар. А разочаровавшись, непременно напьётся и пустит в ход копыта – по поводу и без.

– Слушай, ты уверен? – без особой надежды переспросил у единорога, увлечённо выкусывающего катышки пыли из хвоста. – Мне кажется, как-то оно… не шибко выглядит, и название странноватое.

– Не парься, – пробормотал Стар с набитым волосами ртом. – Усё будет нормуль.

– Как в прошлый раз?

– А? Это когда ж?

– Когда месяц назад мы пошли в казино, где ты продул всё жалование, напился до явления Селестии, подрался с охранниками и потом час орал перед входом, в каком месте их видал, – методично перечислил Спидрейсер, не без удовольствия наблюдая, как Стар спадает с лица. – Даже грозился открыть собственное казино с рулеткой и шаловливками.

– Ерунда, – не столь уверенно отмахнулся единорог. – Щас всё иначе будет.

– Думать не хочу, как именно, – пробормотал пегас уже в спину Стару, который закончил наводить марафет и решительно направился к входу.

Внутри жеребцов встретил затемнённый холл с охранником-земнопони. Под ленивым взглядом эдакой груды мышц, втиснутой в деловой костюм, у них мигом пропала всякая охота спорить:  если он вздумает устроить досмотр, то будет лучшим просто не сопротивляться. Однако охранник лишь кивнул им обоим.

– Приятного вам вечера, джентльпони.

«По крайней мере, не забегаловка, – успел перевести дух Спидрейсер, спускаясь вслед за единорогом по короткой лесенке. – Такие типы не стере…. уй ёёёё!»

За бархатным пологом им предстало фееричное зрелище зала, битком набитого пони. Пони с гладкими разноцветными телами, с изящными стрекозиными крыльями, с мерцающими в полумраке глазами – десятки пар их разом уставились на явно нежданных посетителей.

– Что ты там про кобыл говорил?! – свирепо прошипел Спидрейсер, не отводя взгляда от приближающихся фигур. – Сваливаем отсюда, быстро!

Но Стар ошалел чересчур сильно, чтобы реагировать на тычки, и пегасу оставалось обречённо наблюдать, как их окружают и весьма грамотно отсекают от путей отступления.

– Надо же, у нас гости! – радостно прострекотал чейнлинг, в чьей расцветке преобладали синие тона; он ловко вклинился между приятелями и вместе с парочкой других перевёртышей стал разводить их в разные стороны. – Это так здорово! Прошу, идём со мной!

Не переставая восклицать, Синий увлёк вяло сопротивляющегося Спидрейсера к бару, где тут же юркнул за стойку и стал самолично перебирать бутылки.

– Что выпьешь, друг? – спросил тоном бармена, готового смешать самый изысканный коктейль. – Есть отличный золотистый сидр с Радужных водопадов, есть Настойка Отдохновения. Или хочешь виски? Десять лет выдержки в дубовых бочках, йей!

– На твой вкус… друг, – натянуто улыбнулся пегас и едва не ослеп от сверкающей улыбки, которой немедля одарил его Синий.

В ожидании заказа Спидрейсер украдкой оглядывался, но не видел позади себя ничего, кроме улыбающихся лиц. Уже с десяток чейлингов плотно обступили его и о чём-то наперебой спрашивали, весело стрекотали-чирикали. Кое-кто вовсе дружелюбно потыкался мордочкой ему в спину, вызвав дрожь по всему телу.

«Выпью, хватаю Стара и сваливаю!» – твёрдо решил он, когда перед ним на стойке появился высокий стакан, доверху заполненной чем-то… облачным. Пегас пригляделся, моргая, но в стакане и впрямь плавали и вихрились настоящие облака.

– Спасибо тебе, – лицо Синего внезапно оказалось напротив, блестящие громады его глаз отразились в стекле. – Я давно хотел попробовать этот рецепт. Обещаю, тебе понравится!

 Спидрейсер с сомнением взял стакан и поднёс ко рту. Хотя вид облаков и навевал мысли о молоке, но пахло мятой и чем-то лимонным. Синий выжидающе и даже умоляюще смотрел на него, разговоры других чейнлингов как будто притихли.

«Выпью – сразу сбегу!» – подумал пегас и залпом опрокинул в себя полстакана.

Это оказался шок. Словно тысячи крохотных молний разом пронзили его, а все чувства обострились до предела – и отключились за ненадобностью. Откуда-то раздался сдавленный вздох – только секундой позже Спидрейсер сообразил, что он сам издал этот звук.

Не успел пегас опомниться, как стакан забрали из его окаменевших копыт, а в раскрытый рот вставили кубик сахара.

– Так будет гораздо слаще, – доверительно сообщил Синий, чья морда внезапно оказалась совсем близко от его собственной – непозволительно близко. Но ошарашенный Спидрейсер уже ничего не мог поделать. Несколько смеющихся чейнлингов потащили его на танцплощадку, где резким шлепком по крупу заставили взвиться на дыбы; тут же Синий подхватил его под передние ноги и прижался грудью к груди, не давая опуститься.

– Позволь нам… – проворковал, касаясь носом его носа.

– Поделиться с тобой… – раздался чей-то горячий шепот возле уха; глаза пегаса широко раскрылись при виде других тесно прижавшихся к нему чейнлингов.

– Любовью! – хор голосов привёл его в чувство. Но было уже поздно.

Раздалась быстрая, заводная музыка – и отчаянный вопль живого существа, чьи представления о границах возможного в этом мире сломались раз и навсегда.

***

– Парни, вы мне одно скажите, – массивный единорог в гвардейских доспехах тяжёлым взглядом обвёл двух подчиненных. – Просто признайтесь: вы все выходные бухали?!

Морнинг Стар встрепенулся, пролепетал что-то неразборчивое и снова опустил голову. При этом его задние ноги предательски подрагивали, что не укрылось от зорких глаз командира. Подавшись вперёд, он шумно принюхался, но ничего крамольного не учуял.

Спидрейсер почувствовал, что говорить всё-таки придётся ему.

– Никак нет, сэр, – пробормотал, хотя чувствовал себя лишь немногим лучше. – Мы были в одном… заведении, – он украдкой лягнул приятеля, давая понять: любое лишнее слово – и никакая магия его не спасёт.

– Вона как, – хмыкнул командир, устраиваясь за столом снова. – И чем же вы там занимались?

От его многозначительного тона оба жеребца поёжились, а Стар и вовсе испустил еле слышный стон.

– Танцами, сэр, – решился всё-таки сказать Спидрейсер, чувствуя, как краснеют уши. – В основном танцами.