Если бы кто-нибудь сказал о том, что такое возможно, я бы не поверил. Хотя кажется, не верить в нашем мире во что-либо уже невозможно... Но чтобы волк подружился с псом - это что-то из ряда вон выходящее.

Как и все представители своей расы, я всегда питал отвращение к собакам. Ко всем, даже к самкам и щенкам. А уж этот пёс... Наглый овчар по имени Мухтар, мощный, высокий, с угловатой мордой и прозорливыми карими глазами. На вид ему было лет двадцать семь-двадцать восемь, хотя я так и не узнал его настоящий возраст. Голос его всегда был немного хриплым, как будто бы он вечно простужен. Он постоянно раздражал меня своими дурацкими шуточками, которые часто касались моего хвоста. Ох, как меня это бесило... Когда днём он отсыпался, из его пасти вырывался такой ужасный храп, что мне хотелось выть. Зато ночью, когда твари лезли на нас... Он стрелял либо одиночными, либо короткими очередями, и после почти каждого выстрела на землю валился очередной оживший труп. Когда двое тварей перелезли через Границу - ряды легковых машин и грузовиков, которые были расставлены у единственного входа в город - он набросился на них, как будто бы был бессмертный. Первому - полуразложившемуся псу - он прикладом продырявил череп, второго, сдохшего всего пару дней назад барса, застрелил в упор. Его бесшабашность всегда граничила с твёрдым расчётом, а если уж он и кидался в бой сломя голову, то лишь в исключительных случаях. Именно такой случай подвернулся, когда на меня накинулась омерзительно пахнущая лисица и повалила на землю. До сих пор не забуду, как он подскочил ко мне и сначала сбив мёртвую тварь с меня, всадил лисице несколько пуль между глаз из своего "АК-100". "Сотка" со снайперским прицелом всегда была его любимым оружием. После моего спасения, я проникся к овчару уважением. А вскоре мы уже и подружились...

Появление тех, против кого мы сражались, мы с Мухой долго обсуждали вечером, пока ещё не стемнело, но надо было проверять оружие перед очередной ночью. Мухтар больше склонялся к версии "военных экспериментов", как в дешёвых киношках про зомби-апокалипсис, я же предлагал свои версии, большая часть которых была ещё более фантастичной. Впрочем, какая разница, откуда эти твари взялись. Главное то, что мы пока можем их остановить. Теперь, когда численность этих тварей сокращается, я даже начал позволять себе думать, что мы сможем победить. Хотя также я знал, что цена за эту победу, если она возможна, будет слишком высокой.

Мы теряли друзей и знакомых каждый день. Точнее, каждую ночь. Едва тьма сгущалась, как эти твари начинали лезть на Границу. Те, кто стоял в первом ряду, созданном из десятка "КамАЗов", чаще всего и становились жертвами тварей, просто не успевая добежать до второй линии. Мы с Мухтаром как раз были, и мимо нас бежали все, кто смог уцелеть во время атаки. Это было неприятное зрелище, но самое страшное начиналось тогда, когда эти твари дорывались до нас. Иногда мы оставались на местах, иногда бежали к третьей линии. Но даже во время таких отступлений Муха не терял голову, не вопил, как некоторые и даже редко когда матерился.

Но в тот вечер он явился на Границу позже обычного, без своих обычных шуточек, без улыбки на морде, даже "привет" никому не сказал. Прошёл к своему месту, опёрся о капот помятого полицейского джипа, вытащил из кармана потёртых джинсов пачку "LD" и закурил. Когти его левой лапы барабанили по металлу, хвост мотался из стороны в сторону и это меня напрягло - такое поведение верный признак волнения, а уж если Муха волнуется, то дело плохо.

- Что случилось? - спросил я.

- Барк умер.

Барк - его друг, дворняга обыкновенный, серого цвета с чёрным пятном на боку. Несколько дней назад эти твари его серьёзно подрали и он пролежал до сегодня в бреду. И вот умер.

Я содрогнулся. Понятно, что будет с ним дальше. Теперь его тело кинут в печь, а прах рассеют где-нибудь за Границей. И всё. Жаль парня - он был младше меня, и стрелял неплохо, и бегал. И ведь как неудачно - пошёл в атаку, и ведь солнце уже вставало, твари отходили... И так подставился! Один отставший от своих мертвяк кинулся на него сзади из фургона и повалил на землю, остальные подтянулись и когда мы дорвались до него, всё было кончено. Окровавленный кусок мяса отправили в город, но спасти не смогли.

- Соболезную. - только и сказал я. Пёс не ответил, нервно выкинул окурок и достал вторую.

- Э-э-э, Муха, что это ты так на сигареты налягаешь? У нас их и так немного, а если все будут курить как ты, то и вовсе не останется! - выкрикнул Семён, бурый медведь, всегда ходивший со своим ручным пулемётом. Даже в городе, чем очень напрягал полицию.

- Да так... - пёс щёлкал зажигалкой, пытаясь прикурить, но его правая лапа дрожала, и язычок пламени постоянно гаснул.

- Да что с тобой?! - почти выкрикнул я.

- Понимаешь, Барк хоть и помладше меня, но на Границе дольше всех нас. Меня тогда в первую ночь передёрнуло, весь расклеился. Бывает такое у новичков, - он наконец-то прикурил. - Так вот, наутро он подошёл ко мне, и спросил, в чём дело. Ну, мы с ним поговорили, и я признался, что мне страшно. Страшно умереть. Обычное чувство, сами знаете. - он затянулся, затем выпустил в воздух ядовитый дым и невесело оскалился. - Так вот он и сказал, что "Ты не умрёшь, пока я сам не сдохну". И вот...

- Нашёл насчёт чего беспокоиться. - фыркнул Семён.

- Действительно. - сказал я. - Не страдай ерундой. Может, сегодня тебе не стоять?

Муха подобрался. Тряхнул головой, снял с плеч "Сотку", положил палец на спусковой крючок.

- А кто же, если не мы?

Я покрутил уже порядком отросшие усы.

- Ну так и заканчивай плакаться. Вон, уже темнеет. - я кивнул на запад. Действительно, красноватое солнце опускалось за горизонт. Он посмотрел на него, кивнул.

Я не спеша снял свой автомат, снял предохранитель.

- Давай на позиции. Время поджимает.

Я любил стоять, любуясь на закат, и как же мне хотелось надеяться, что эта ночь пройдёт спокойно. Но сейчас я не думал об этом. Лишь проверил, на месте ли нож, хотя куда он мог деться?

Муха мне не нравился. Он стоял возе своего джипа, сжимая в лапах автомат, и щурясь, смотрел на бойцов первой линии. Они тоже готовились к бою, и многие из них оглядывались назад, запоминая пути отступления, чтобы не заплутать в темноте между машинами. Я никогда не обращал на них внимания - не хотелось запоминать морды, которые я затем увижу лишь перед тем, как тела скинут в печь, или в рядах атакующих тварей. Но теперь я, как и Муха, смотрел на них. Кто они? Леопард, три пса, два лиса и по-моему, лев. Я не успел разглядеть, он нырнул за один из автомобилей. Интересно... Леопарда я знаю, Макс, достаточно неприятный фуррь, в бою часто забывает про товарищей и спасает собственный зад. С первой линии всегда самым первым убегает, только подушечки лап сверкают. Остальные - навряд ли новички, просто не встречались. Новичков на первую линию не ставят.

- Эй, Муха! - крикнул Семён. - Сегодня твоя очередь проставляться!

- Сколько?

- Давай четверых в голову!

- Троих. - покачал головой пёс. - Я сегодня не в духе.

У них "проставляться" означает, сколько каждый из них промахнётся во время первой атаки. Убить надо, попав именно в голову, а вот если промахнёшься - значит, ставь на следующий день одну бутылку. Сколько промахов - столько бутылок. Учитывая, что во время первой атаки твари обычно полны сил, и попасть в них тяжело, Семён почти каждый раз ставил по три-четыре бутылки, что добывал со склада, благо запасы алкоголя пока что имелись в достаточных количествах. Причём всё равно обычно мы распивали лишь одну, а остальные отправляли обратно. Я редко "проставлялся", точность у меня занижена и чтобы попасть именно в голову, мне приходилось долго целиться. А на Границе поговорка такая - долго целишься, значит, быстро помрёшь.

- Хорошо! - медведь поднял свой пулемёт, поводил стволом по первой линии. - Я столько же!

- Отлично. - ответил ему Муха и обратился ко мне. - А ты сегодня не будешь?

- Одного если. - хмыкнул я.

- Ну давай одного! Как раз бутылок пять настреляешь!

Солнце закатилось под хрипловатый смех.

Я закрыл глаза и начал считать секунды. Раз, два, три, четыре... Тридцать, тридцать пять, сорок... Я всегда успевал досчитать до ста трёх, но в этот раз крик "Идут" раздался на цифре "восемьдесят".

Я открыл глаза, вскинул автомат. Темнота уже окутала нас, но впереди я разглядел красноватые лучи лазеров, попадавших прямо на шатающиеся во тьме тела. Затем сверкнули первые яркие вспышки и громыхнули первые выстрелы. Тут же раздался ответный рёв.

Стрелять мы не могли, поскольку между грузовиков находились "пути отступления". Глупо предполагать, что шестеро бойцов на нашем участке удержат наступающую ораву, но ведь были и другие... Вот где-то слева отрывисто загремел дробовик, справа "зачавкала" штурмовая винтовка. Видимо, там уроды уже подобрались достаточно близко. Я, давно привыкший к звуку выстрелов, и то прижимал уши, стараясь подавить возникшую в лапах мелкую дрожь. Да что такое! На секунду взглянув на Мухтара, я увидел, что тот снова курит. Показывает, куда отходить бойцам с первой линии? Странно. Никогда он не курил во время атаки.

Бой впереди нас продолжался. Мне жутко хотелось вскочить на крышу "БМВ", за которым я укрывался, и открыть огонь, да только по кому? Тем более, увы, скоро у меня будет возможность пострелять.

Звук разорвавшейся гранаты через грохот выстрелов прозвучал как-то жалко и неестественно тихо. Затем я увидел первую тень... И только заметив, что отступающий не бежит, а неспешно идёт к нам, я понял, в чём дело. Выстрелить я не успел - Муха спустил курок первым, разворотив тварям всю морду. Затем прямо через труп проскочил кто-то с первой линии, отчаянно паля из пистолетов. Я не особо удивился, узнав Макса.

- Они прорвались! - заорал он, подбегая к нам. - Их там дох...

Пока он орал, ещё две тени появились между грузовиками и кинулись за ним, передвигаясь на всех четырёх. На этот раз Семён и Муха не стали соревноваться, а просто послали в противника две длинные очереди и этим спасли жизнь нашему трусу. Он пронёсся мимо меня и побежал дальше, к третьей линии. Бы. Побежал бы. Потому что я схватил его за воротник армейской куртки и кинул на землю.

- Куда! - взревел я. - Оружие бери в лапы и дерись, сука!

Он судорожно кивнул. Я просунул лапу на заднее сиденье автомобиля и кинул ему один за другим два автоматических пистолета. Пусть прикрывает. Если бы не его кошачье зрение, дал бы я ему хороший поджопник, и послал бы дальше, а так он мне здесь пригодится. Тем более, что твари продолжали атаку.

Я прицелился в одного из подбегавших мертвяков и выстрелил. Автомат дёрнулся в лапах, звуки выстрелов сильно ударили по ушам, а сам тварь словно бы споткнулась и покатилась по земле. Отлично, один есть. Немедленно переведя огонь на другую тварь, я выстрелил и по ней. Или ему, какая разница? Главное, что и вторая тварь покатилась по земле. О, неужели я научился не тратить зря патроны?

Мы продолжали вести огонь. Больше с первой линии никто не вернулся, хотя и оставалась надежда, что они воспользовались иными путями отхода. К счастью, и твари атаковали нас не всей толпой, продираясь между грузовиками, то и дело ловя пули. Даже Макс подобрался и когда один из "счастливчиков" дорвался до нас, двумя выстрелами уложил его на месте.

Внезапно Семён опрокинулся на спину, дико вопя, в то время как повалившая его гиена в обрывках платья, вцепилась своими клыками ему в горло. Крик сменился на громкое бульканье, затих. Муха подскочил к товарищу, но тот уже был мёртв, а тварь обернулась к псу. Он без зазрения совести выпустил несколько пуль, пробив ей башку.

У меня тоже начались проблемы. Левый фланг затих и основная масса тварей ринулась туда, поэтому мне пришлось яростным матом послать Макса встать возле половинки микроавтобуса и следить, чтобы нас не атаковали с боку. Судя по всему, скоро нам всем придётся отступать. И я не ошибся. Едва я, поменяв магазин, вновь открыл огонь, успев при этом убить трёх или четырёх наглецов, как внезапно леопард заорал, а затем начал стрелять из обоих стволов сразу.

- Отступаем! - резко крикнул я, сунув лапу в карман своей куртки. Граната была на месте. Мы кинули свои "подарки" одновременно с Мухой - взрывом в воздух подбросили несколько второй раз скончавшихся тел, остальные приостановись. Не теряя времени, я окликнул леопарда и кинулся к третьей линии. Услыхав меня, Макс, отбросив разряженные пистолеты, бросился бежать, но на него тут же набросились сразу двое, повалив на землю. Муха, увидев это, развернулся, и бросился на помощь. Если бы на его месте был любой другой фуррь, участь Макса была бы предрешена, но этот кобель успел всадить все оставшиеся пули в мертвецов. Схватив за лапу Макса, он вырвал его из-под вонючих тел и подтолкнул его ко мне, после чего бросился сам, на ходу перезаряжая "Сотку". Я же, остановившись, присел на одно колено и прикрывал их. Третья линия тоже наконец-то пришла в действие, валя мертвецов толпами.

Макс, спотыкаясь и рыдая, успел оторваться достаточно далеко, зато к Мухе бросились сразу четверо. Одного я успел свалить, второго и третьего завалил он сам. Четвёртый ударом лап опрокинул пса на спину, но и сам по инерции пролетел немного вперёд. Я не стал мешкать, выстрелил - автомат выплюнул одну-единственную пулю и вдруг щёлкнул. Патроны.

Мой выстрел оказался напрасным - пуля пролетела мимо тварюги, по-моему какого-то кошачьего, но Муха, упираясь передними лапами в живот врага, сомкнул зубы у него на шее. Тварь обмякла.

- Давай сюда! - не своим голосом заорал я.

Мухтар сбросил с себя тело, вскочил - и вместо того, чтобы бежать, достал нож. Он всё равно бы не успел.

Прыжок для очередного врага закончился плачевно - он опрокинул Муху, но и сам получил нож в шею. Я открыл огонь, стреляя через пса, палила и третья линия, да только Мухтара это спасти уже не могло. Одна из теней дорвалась до пса и набросилась на него. Мухтар заорал, затем замолчал и его крик сменил победный вой твари. Ненадолго - моя очередь вспорола мертвецу грудь. Запрокинув голову, тварь повалилась на тело Мухи.

* * *

Остаток ночи я помню смутно. Я пошёл в контратаку, стреляя длинными очередями и не заботясь о патронах. Меня спас Макс - он оттолкнул меня к третьей линии и вовремя опомнившись, я побежал назад. Третью линию мы удержать не смогли, снова пришлось отступать. Что интересно - леопард ни на шаг не отходил от меня. Взял пистолет и пару обойм у того, кому оружие уже было не нужно, он прикрывал меня и парочку раз только благодаря ему я не отправился следом за Мухой.

Солнце встало и мы пошли осматривать трупы. Убийцей Мухи оказался волк чёрного окраса, почти свежий - даже следов разложения видно не было, и одежда на нём сохранилась, новенькая форма полицейского. Сам Муха умер мгновенно, тварь вырвала здоровенный кусок из его горла и разодрала грудь. Жаль его... Мухтара мы решили похоронить на маленьком кладбище "Гвардии", куда отправлялись все, кто не заслуживал просто сгореть в печи. Его "Сотка" теперь служит мне. Надеюсь, она сохранит мою жизнь до того момента, когда весь этот кошмар закончится. Если конец вообще возможен.