Железная дверь со скрипом открывается, и я слышу шаги человека, тяжело взбирающегося по лестнице. Это сбрасывает с меня сонливое оцепенение, и я смотрю на алеющий горизонт. Облака красны, словно артериальная кровь, словно груды пропитанной кровью ваты, и я с улыбкой смотрю на них, чувствуя как на шерсть, сверху налипла влага росы. Человек идет по гудрону крыши, следом за ним, матерясь, лезет второй. Я широко зеваю во всю пасть длинной, почти собачьей морды с мощными челюстями. Вибриссы отяжелели от утренней влаги, и это чувство… забавно. Человек обходит кирпичную коробку на вершине крыши, и видит меня.

- Что, опять рассвет встречаешь? – Спрашивает он лениво.

- Ну, начинал с того что смотрел на звезды. – Отвечаю я.

- Как ты только не промерзаешь, ладно шуба твоя, но ведь сыро же?

- Влага до подшерстка не добирается. – Я лениво встаю, и неспешно собираю раскладушку, на которой спал. Человек немного посмотрел на меня, и махнув рукой пошел делать что-то с антенной, вместе со своим напарником. Интереса я у них не вызываю, насмотрелись уже. На следствии они расскажут, что у меня уже давно привычка ночевать на крыше, под открытым небом и свежим воздухом. Спускаюсь вниз, в свою квартиру. Душ, завтрак, переодевание.

***

- Прекрасные кадры, просто прекрасные. – Мой собеседник идет рядом со мной к машине. Перед зданием нашего офиса собралась группа людей, человек двадцать. У некоторых плакаты. Очередное дерьмо, с проклятиями в мой адрес и протестами против генетических модификаций. Увидев меня, они начинают кричать оскорбления и угрозы, охрана напрягается, выходит чуть вперед, отсекая их. Лично мне эти протестующие напоминают стаю макак в клетке рядом с клеткой ягуара, которому до них не добраться, и пользуясь этим они кричат и кидаются своим говном. Ощущение еще больше усиливается, когда один из них внезапно кидается вперед, и прежде чем охрана успевает его поймать, кидает в меня сразу два яйца. Я резко останавливаюсь, равнодушно пропуская снаряды мимо себя, но одно из них ударяется об мой дождевик, и разбивается. Воздух наполняется ароматом тухлятины.

Все так же равнодушно я продолжаю идти к машине, и перед тем как сесть демонстративным жестом скидываю дождевик прямо на асфальт. Дверь захлопывается, отрезая меня от их криков. Мой собеседник садится рядом со мной, водитель заводит мотор.

- Знаете, вам давно следовало бы принять наше предложение, и переехать в охраняемый дом.

Я усмехаюсь в ответ на эту реплику:

- Я не собираюсь прятаться от кучки идиотов, которым не нравится, что современные технологии позволяют человеку изменить свой геном, и стать таким как я.

- Они могут быть опасны для вас.

- Хах, для меня более опасны фуррфаги, жаждущие провести со мной ночь.

Я лгу ему. Я прекрасно знаю, что парочка наиболее радикальных противников генетических модификаций планируют мое убийство. Знаю, потому что я анонимный соучастник их плана.

***

Я вожусь в гараже с моим мотоциклом. Уже глубокий вечер, и я просто ремонтирую какую-то деталь для него. Для сторонних глаз. На самом деле я собираю зажигательный детонатор. Последняя деталь газовой бомбы. Бытовой газ, распыленный в замкнутом помещении обладает мощнейшей взрывной способностью. Основой бомбы является обычный баллон для примуса. Причина по которой на мне плотная одежда закрывающая тело проста, не оставить ни единого следа на изделии. Для соседей по гаражам, я просто берегу мех от машинного масла.

Но сейчас уже поздно, никого рядом нет, и достав устройство, я устанавливаю в него последнюю деталь. Убираю его в пакет, плотно обматываю еще одним, и кладу в рюкзак. Сверху все, что нужно для пикника. Вывожу мотоцикл, запираю гараж, и завожу мотор.

Я люблю с ветерком пронестись по ночным трассам, почти пустым от машин. Свет ближний, и то скорее для соблюдения правил движения, в темноте я вижу прекрасно. Нужная мне дорога пустынна, окружена глухим лесом, и я останавливаюсь у давно примеченного бетонного блока. Когда-то это было канализационным люком, но сейчас массивная деталь просто валяется на обочине, поросшая густой травой. Именно под этой приметной штукой я и прячу готовое изделие.

Вновь несусь в ночи. Еду к реке, и расположившись там, ужинаю, глядя отражение звезд в воде. Неспешно качаются деревья, чуть выше по течению шумит компания в пивной палатке. Ловят последнюю хорошую погоду этой осени. На меня накатывает меланхоличное настроение. Эмоции ослаблены модификацией, но тем не менее память возвращает меня в прошлое. Во времена, когда пришлось убивать.

- И тебе вновь придется это сделать. Это меньшая кровь. – Отчетливо звучит голос в голове. Это уже привычно. Нельзя сохранить здравый рассудок, пережив то, что пережил я. Вслух говорить не обязательно, он услышит и так.

- Я знаю. Я сделаю это.

- Еще не поздно отказаться. Ты выдержишь последствия?

- Ты прекрасно знаешь что мы не испытаем эмоций даже от осознания того что я знаком со всеми этими людьми. Наша совесть давно мертва.

- Все может открыться.

- Риск оправдан, в противном случае на меня будет совершено покушение без моего ведома, а это значительно опаснее. – На этом я обрываю внутренний диалог, обратив внимание на то, что гуляющая компания заметила меня. Они криками зовут меня присоединиться, и я отвечаю им. Я собираю вещи, и иду к ним, ведя с собой мотоцикл. Они замолкают когда я смотрю на освещенную палатку, ошеломленные отблеском моего тарпетума, а затем свет падает и на меня, и они разражаются удивленными возгласами. Я улыбаюсь им. Вновь я в центре внимания. Мы весело проводим время, пиво водка и вино льются рекой. Я привычно ссылаюсь на ложь о том что быстро пьянею. Разговоры становятся все более и более оживленными, и никто из них не может прочитать моих настоящих эмоций. Для них я настоящая мохнатая душа компании.

***

Коготь щелкает грубо вделанный в корпус рычажок выключателя, замыкая цепь гаджета. Дешевый планшет медленно и нехотя запускается, наконец, дает сигнал загрузки. Я прохожу еще немного, и пристраиваюсь у автобусной остановки. Достаю планшет. Для людей я просто играю или читаю, коротая время. На самом деле я отсылаю по почте заранее написанное сообщение. Убедившись в его отправке, выключаю прибор щелчком когтя, грубо разрывая цепь питания. В сети этот прибор пробыл несколько минут, вновь мелькнув хаотичным образом в радиусе области. Сегодня ночью он будет тщательно уничтожен. Планшет очень похож внешне на мой настоящий, вот только через него я веду анонимную переписку с теми, кто хочет меня убить.

***

Звездное небо красиво. Им можно любоваться очень долго. В нем есть свой смысл, свет бесконечно далеких, равнодушных к нам звезд. Мы ничто для них, кучка биомассы, отчаянно дерущаяся сама с собой за скудные ресурсы планеты. Мы жестоки сами к себе, и нельзя быть не жестоким, если хочешь выжить. Вся доброта, все сопереживание, все милосердие существует только для себе подобных, а я уже не подобен людям. Ко мне многие относятся как к чудовищу, как к тому, кому нельзя существовать. Это веселее чем цапаться с представителями иных религий или наций, которые могут дать более масштабный отпор. Таких как я пока слишком мало. Генетические модификации только начинают становиться обыденностью, но это неизбежно, слишком значительные преимущества они дают.

Я могу предсказать все. Оппозицию, которая поставит их под сомнение. То как она наберет силу, то как будет манипулировать мнением масс. Их животным, инстинктивным страхом перед моим обликом. Их страхом перед моими физическими возможностями. Я предрекаю акты противодействия, и неравенство весов. Когда одного из измененных убили просто так, просто из-за того что он стал не такой как все, новость почти не вызвала широкого осуждения общественности. Когда я искалечил посмевших покусится на мою жизнь, мне долго пришлось отмываться от грязи. Глупым людишкам не дано будет узнать кто я на самом деле, и на что шел, когда возникла необходимость. Это осталось в прошлом, в той далекой, маленькой стране которую я утопил в крови, не достаточно полно предсказав последствия совершенной мной диверсией. Совершенной чтобы вырваться из той ловушки, в которой оказался.

Все вышло… глупо. Мы были просто демонстрационной моделью. Повстанцы приняли нас за элитные войска. Потерпи они несколько лет, и такие как я действительно бы оказались элитными силовиками, выставленными против них. Человек самое смертоносное существо на земле. Человек, избавленный генетическим вмешательством от ряда своих недостатков, наделенный сверхестественной живучестью и стойкостью, не знающий усталости и страха, смертоноснее втройне. Тогда мы это доказали, и мало кто знает, сколько шрамов таится под моей мягкой шерстью, и под моей черепной коробкой. Я теперь мудрее. Теперь я наношу упреждающие удары по сердцу своих врагов, не оставляю им шанса сплотится против меня.

Позади, грохочет взрыв. Крыша содрогается от него, и я слышу, как осыпается часть моего дома. Я слишком далеко от зоны разрушений.

***

На моем лице маска испуга и растерянности. Я невнятно объясняюсь перед спецслужбами о событиях ночи. Пока главной версией является взрыв бытового газа, и моя привычка спать на крыше стала для меня чудесным спасением. Эксперты установят причину позже, а пока я в шоке от того что выжил в этом неожиданном «несчастном случае».

***

Мой голос наполнен гневом и презрением. Я сыплю обвинениями и угрозами на той передаче, в которую приглашен. Я произношу целую речь против убийц, террористов, агентов запада которые пытались устранить опасность распространения столь полезных и эффективных генетических модификаций, которые я пропагандирую самим собой. Конечно, разве можно позволить недочеловекам стать сверхлюдьми? Ведь на это имеют право только избранные, и потому у вас его хотят отнять.

Их было двое, спланировавших и осуществивших. Третий – изготовитель устройства и создатель плана, так и остался неизвестным. Их было двое, но своим необдуманным действием они подставили под удар всех противников вмешательства в геном человека. Мне оставалось только нагнетать истерию вокруг двух десятков невинных жертв. Да, я чудовище, но этим преступным деянием я разом пресек то, что со временем могло вылиться в страшную войну между теми кто изменил себя, и теми кто остался человеком. Расслоение стало бы слишком сильно, а природа человека такова, что он всегда создает врага из непохожих на себя. Теперь же генетические модификации буквально врываются в моду на волне жалости к «невинной жертве», и смутному чувству того, что против модификаций борются мнимые «враги», которые хотят лишить людей столь полезной вещи по своим скрытым, и непременно зловещим планам. Фирма буквально завалена заказами, и теперь перекос в сторону модификатов станет слишком сильным, чтобы сложились условия для той войны, которая столь часто снилась мне, и о предпосылках которой шептал мне мой второй голос.