Я и Лис

Focco

Прошло всего несколько дней с того момента, как в моей квартире поселился Лис.

Да, да, самый натуральный Лис.

Вот только был он с меня ростом, ходил на задних лапах и говорил.

То есть – совсем как человек, если на того нацепить игрушечную, мохнатую голову, а позади – большой пушистый хвост.

Вообще-то, я не знаю, откуда он явился и почему выбрал меня, да меня это и не волнует. Главное – он живет у меня и я рад этому.

В первый день, когда он вошел в мою комнату и увидел все эти картинки 'furry-art', что я качал из Сети, он замер, долго крутил своей мохнатой головой и, вдруг, уставился на меня. Боже, я никогда не смогу забыть эти голубые глаза напротив, полные удивления и… признательности, наверное.

И вот сейчас, он там, в ванной, а я сижу здесь, перед включенной машиной, слушаю, как сквозь пение вентиляторов доносится шум воды и тихое сопение Лиса.

Сопение?! Но ведь он – там, а я – здесь! Тихонько выглядываю в коридор и замираю с раскрытым ртом. Вваливаюсь обратно в комнату и долго не могу отдышаться – дверь в ванную не закрыта! Лис даже не прикрыл ее!

Сижу, дышу, думаю.

В первый вечер я постелил ему в соседней комнате. И всю ночь думал о том, что там, за хлипкой стенкой, лежит живой, теплый, разумный плод моих фантазий. Я так хотел встретиться хоть раз с кем-нибудь, похожим на те картинки, и вот сейчас, когда он появился, я отправил его спать в соседнюю комнату. Я не мог уснуть, ворочался, кровать жалобно поскрипывала, а за стеной слышались аккуратные шаги Лиса. Он тоже, по-видимому, не спал и мерил комнату шагами.

На следующий день мы внесли диван в мою комнату, чтобы спать в одном месте.

А вот теперь – душ. Мы пообвыклись, сошлись, нашли общие интересы, кое-как сумели разобраться с языками, построив систему фраз-жестов, нашли приемлемое для обоих питание. И вот он в душе. Забыл закрыть дверь. Нарочно или случайно? Что движет им? Что движет мною? Чего я так разволновался? Ну, забыл он, ну и что? Он – парень, я – тоже. Ну, красивая фигура у него, да еще это мех… Эти черные ушки, стоящие чуть торчком, вздрагивающие от каждого звука. Этот мокрый, черный треугольник носа, подрагивающий от запахов. Эти голубые глаза, тонкие, черные губы и розовый длинный язык… Этот хвост – яркий, живой индикатор его отношения. Боже, как же мне нравится его видеть, слышать, чувствовать его мех, когда он случайно касается меня! Но как он отнесется к этому? Как сказать ему, что он нравится мне, нравится как… Как кто?

Я сижу, слушаю воду и представляю его, его действия.

Вот он, гибкий, стройный, слегка изогнувшись, поливает свое бедро из душа. Теплая вода, сильными, тонкими струйками теребит/расчесывает мех, чертя мокрые дорожки в его мехе от бедра вниз, к ступням. Вот, чуть прогнувшись, он льет себе на живот, плавно перейдя от бедра на пузо. На коротком, желтовато-белом меху появляется мокрое пятно, расплывается, вытягивается вниз, к ногам. Он чуть наклоняется вперед, подставляя под массаж душа свою грудь, как выделяется рельеф его мышц, как… Интересно, а как он выглядит, когда вода приминает его пушистый мех?

Вечерами, ложась спать, мы гасим свет до того, как раздеваемся. Это, своего рода, устоявшаяся традиция – дань морали и воспитанию. Порой, я, даже, завидую ему, Лису – он в темноте видит лучше, чем я. По крайней мере, должен видеть лучше. Я спать ложусь в плавках, а он, я точно знаю, лишь прикрывается хвостом между ног, пока не залезет под одеяло.

И, все же, а как он выглядит под водой? Посмотреть? Подойти и, словно бы ненароком, случайно, заглянуть в ванную, тем более что санузел все равно совмещенный? Нет. Нельзя. Он ведь не лезет под мое одеяло, не вваливается в ванную, когда я моюсь. Он терпеливо ждет, когда я закончу и освобожу.

М-да, проблема. Что же делать, как поступить?

Чего, собственно, я хочу? Подсмотреть за ним? Прижаться к нему? Поговорить с ним?

Но о чем?! В чем причина моего желания быть рядом с ним?

Собственно, давайте уж говорить на чистоту: я не голубой, не гей, то есть. Я не лезу в штаны к парням. Да, я спокойно отношусь к подобным явлениям/отношениям у других, но себя не причисляю к ним. Мне вообще нравятся девушки. Ну, не эти, конечно, что здесь, на улицах – курят сигареты, ругаются матом и пьют пиво как лошади. А вот эти, что на стенах, на тех самых картинках, что я развесил. Мне нравятся их стройные фигуры, их, покрытые мехом, тела, их мордашки – сочетание звериных черт и разумности во взгляде. Мне нравятся их ножки, заканчивающиеся пальчиками или маленькими копытцами – не важно. Мне нравятся их хвостики: то длинные и пушистые, то короткие, словно клок ваты. Правильно нарисованные, они словно живые – лишь замерли на мгновение, позируя фотографу. И, может быть, все именно в этом? В моем желании коснуться, прижаться, впитать это мохнатое тело без остатка? В том, к чему я так стремился все это время? И мне уже не важно кто это – самочка или самец?

Боже, что я говорю, о чем думаю. Он ведь не собака, не плюшевая игрушка, которую можно прижать, погладить и отпустить. Он – живое, разумное существо. У него своя жизнь, свое право, свои взгляды. И пусть жизнь свела нас на какое-то время. Кто я ему?

Чу, вода смолкла. Наверное, выходит. Вот и шаги по коридору. Уф, какой он…

Завернувшись в банное полотенце, роняя капли, наверное, даже не вытирался, со слипшимся, мокрым мехом, с обвислым хвостом и улыбкой во всю пасть, он подходит ко мне, поворачивается спиной и, чуть прогнувшись, так, чтобы хвостом приподнять край полотенца, садится передо мною прямо на пол.

Хочешь, чтобы я вытер тебя?

Осторожно протягиваю руки, нежно кладу их ему на плечи и, едва касаясь, еложу полотенцем по его спине. Боже, как же все-таки приятно касаться его!