Черный день

Ganlok

– Ты обещал!

– Я помню, дорогая, помню…

– Ну смотри, вот только попробуй!..

– Все-все, я побежал!

– И не смей возвращаться с новыми дырками, слышишь?!

Все еще посмеиваясь, я пулей вылетел из дома и чуть ли не бегом направился на базу. Недавно пришел приказ с новым заданием, и мне, несмотря на отпуск, пришлось собираться и добираться своим ходом до места дислокации. Ну да ладно, зато потом вернусь и буду отдыхать дальше, а что может быть приятнее отдыха сразу после задания? Тем более такого пустякового, как выполнение миротворческой операции в каком-то нестабильном городишке.

До базы я добрался всего за полчаса. На военном пункте царил контролируемый хаос. Обычная подготовка к вылету, когда несколько групп зверей выполняли работу, сталкиваясь и смешиваясь, что создавало неслабый бардак. Однако эффективность действий техников и снабженцев как всегда была на высоте – всего за двадцать минут средних размеров транспортный вертолет был подготовлен к довольно дальнему перелету. Прошли уже времена, когда винтокрылые машины имели ближний радиус действия. Современные вертолеты, вроде «Виндранера», были способны без дозаправки лететь, ни много ни мало, полторы тысячи километров, почти в три раза больше, чем «Блэкхоук» …

В тени, отбрасываемой вертолетом, пристроились семеро бойцов со всей своей экипировкой, мои сослуживцы. Да, приказом в нестабильную зону с нашей базы было отправлено всего одно отделение, но если считать все места базирования войск, то выходило никак не меньше батальона, а это шесть сотен морд. По слухам, туда даже танки отправили …

– О, добрался, – сидевший посреди кучи рюкзаков лев оторвался от экрана КПК. – Где снаряга, боец?

– В том самом, товарищ сержант! – я шутливо вытянулся в струнку и отдал честь. Лев сдавленно фыркнул, чуть не выронив свой наладонник.

– К пустой голове лапу не прикладывают! Вот загнул ведь, товарищ… иди снарягу получай! Опять свой раритет брать будешь? – сержант спрятал комп в карман, от греха подальше, и блаженно вытянулся в тенечке – становилось жарко.

– Ничего не раритет, нормальная винтовка, – буркнул я себе под нос, и недовольно прижимая уши, побежал в сторону складов.

Получив экипировку, в числе которой была и моя личная М14, я, не задерживаясь, вернулся к своим. Черный волк толкнул сержанта и показал когтем в мою сторону. Лев, окинув взглядом мою фигуру в темно-зеленом кителе и непонятного цвета штанах, встопорщил усы в усмешке и махнул лапой, подзывая к себе. Я прибавил шагу и уже через несколько секунд стоял перед командиром.

– Вот что тебе мешает взять нормальный полуавтомат? Ладно, ты болтовки не любишь, но, черт возьми, есть ведь хорошее современное оружие? Сколько этой «эмке» лет-то? Годиков семьдесят?

– Это современная копия, – буркнул я, смотря исподлобья и усилием воли заставляя хвост стелиться по земле, а не махать, как электровеник.

– Ну и черт с тобой. К вылету готов? А то пилоты опять уснут, еле разбудили, – лев встал с насиженного места, подошел к кабине и вертушки и постучал по ней рукояткой пистолета. – Эй, там! Не заснули?! Вылетаем!

Изнутри машины донеслись какие-то сдавленные ругательства, грохот падения. Пинком распахнув дверцу, наружу высунул голову пилот, хорек. Почесав себя между ушами и зевнув во всю пасть, он сонно осмотрел нашу братию, и начал подготовку к вылету. Со свистом турбин несущие винты начали раскручиваться. Наше отделение загрузилось в вертолет, расположилось на жестких, хоть и обтянутых кожзамом, сидениях и приготовилось к перелету. Сунув в ухо наушник, я воткнул штекер гарнитуры в гнездо бортовой связи. Десантное отделение вертолета было тесным, неудобным, но стоит отдать должное проектировщикам – покинуть машину можно было очень быстро и без задержек.

– Вот блин, ну что им приспичило, а? Зачем туда целый батальон отправляют, да еще с танками? – сильно похожий на лиса гривистый волк с трудом расположил на коленях легкую, но длинную штурмовую винтовку. – Серж, просветишь?

– Сам не в курсе. Говорят, есть вероятность гражданской войны и мы своим присутствием должны ее предотвратить. Или хотя бы задержать. Для этого нам и нужны танки.

– Кстати, а почему мы используем российские «Армады»? Нам что, своих танков не хватает? – задал я давно интересующий меня вопрос. Лев пожал плечами, смотря в иллюминатор.

– Надо же нам хоть чем-то показать русским, что мы ценим их как партнера и союзника? Да и нашим танкистам «Армады» нравятся больше, чем «Абрамсы» вторые… Не спрашивай, почему, сам не знаю.

– Дела творятся совсем непонятные… – я смог, наконец, усесться нормально. Увы, лисья гордость, шикарный длинный и пушистый хвост, в данном случае лишь мешал.

– Дела делами, а ты все еще носишь ошейник? – прищурившись, спросил тигр, сидящий аккурат напротив меня. Я улыбнулся.

– А как же, да и удобно, если честно. Провода от наушников теперь не болтаются, как попало, – выдав дежурную шутку, я вызвал легкие улыбки сослуживцев. А когда-то над этим долго смеялись…

Полет продлился несколько часов, за которые мы все успели более менее выспаться. Привезли нас на закрытый военный аэродром, на котором нас ждал огромный транспортный самолет. Дождавшись звукового сигнала, мы вывалились наружу, гремя снаряжением построились в колонну и побежали к транспорту. Здесь наш сержант отметился и отдал приказ на погрузку. На этот раз мы не шутили, не перебрасывались фразами, а делали то же, что и все остальные – наклеили на морды выражения суровых, брутальных вояк. Недолго, до отлета, после чего все оттаяли и стали самими собой. Местами уже веселились, кто-то принес с собой плеер, чем вызвал бурный спор о музыке, кто-то просто травил анекдоты. Но большая часть, как, например, я, просто улеглись спать, обняв рюкзак и свернувшись вокруг него в клубок.

– Отделение! Стр-р-р-рой-ся! – рявкнул во всю свою луженую глотку сержант. Мы быстро встали на свои места и вытянулись в струнку. Кивнув с довольной мордой, лев круто развернулся к нашему временному командованию. Насколько я смог разглядеть, нас встречали два лиса, волк и гепард, вроде и при полном параде, а вроде и что-то было не так. Осмотрев прибывших, волк кивнул сам себе.

– Не буду толкать длинные и бессмысленные речи. Скажу лишь, чтобы вы все были в полной боевой готовности. Но помните, ваша задача – миротворческая миссия! Старайтесь соответствовать званию миротворцев, хотя бы временно. Вольно.

– Тебе не кажется, что тот волчара какой-то странный? – спросил у меня гривистый волк. Я пожал плечами, помешивая чай в кружке.

– Ты имеешь в виду, что он никак не тянет на штабную крысу?

– Именно что. Он на нас глянул и тут же отправил всех по казармам, половина там тут же завалились и отключились. Обычно штабу глубоко положить на солдат, помнишь, как в прошлый раз нас заставили разгружать самолет?

– Такое забудешь, блин… слушай, чего тебе не нравится? – я глотнул чая и тут же удивленно посмотрел на кружку. Напиток оказался неожиданно хорошим, даже слишком.

– Вот видишь? – волк заметил мою реакцию. – Словно перед забоем, в последний раз нормальные условия!

– Да успокойся ты, все будет нормально. У нас танки есть, блин! – я поставил кружку на стол, дабы не расплескать столь хороший чай.

– У нас и артиллерия будет! MLRS, две машины, и «Палладинов» до черта! Я тебе реально говорю, что-то тут не чисто! – сослуживец не на шутку разошелся.

– Черт возьми, Джеймс! Успокойся! – я чуть не сбил стакан с чаем со стола. Вскочив, мы зарычали друг на друга, столкнулись взглядами. Но вскоре гривистый волк отвел взгляд и сел обратно на стул. Устало потер глаза, посмотрел на меня, прижав уши. Затем решительно встал, быстро допил свой чай.

– Пойду, посплю, пока еще можно… прости, друг, что нарычал, как-то… ладно, пошел я.

Проводив волка взглядом, я вернулся к неспешному чаепитию. Нам еще немного печенья выдали, надо бы попробовать. Обычно выдают галеты, а тут такая щедрость…

Дни в роли миротворца тянулись, словно патока, будучи однообразными до зевоты. Изредка хоть какое-то разнообразие появлялось при патрулировании – в эти дни наше и не только отделение вооружали, как на войну, да еще и с запасом, чтобы в случае чего мы могли продержаться как можно дольше. Здравый смысл подсказывал, что миротворцы должны как раз показывать мирные намерения, а не угрожать, обвешавшись оружием гуще, чем елка иголками. Но таков был приказ, штаб не желал терять зверей зря. Было даже предложение отправлять в патрули не меньше взвода, но это было бы слишком серьезной провокацией. Вот и отправляли по отделению, но с полными карманами патронов, гранат, будучи готовыми в любое мгновение рвануть на выручку.

Напряжение нарастало. Если вначале почти никто не воспринял всерьез слова полковника о боевой готовности, то теперь каждый буквально спал с оружием, держа всю экипировку под лапой, а зачастую вообще спя в бронежилетах. Вспомнив ветеранов, многие, особенно лисы, выбивали со складов кевлар и обматывали им хвосты. Тяжело, неудобно, но что только не сделаешь ради безопасности. Наше отделение вообще забронировалось полностью, за что и получило прозвище «Бронехвостые». Сначала смеялись, а потом привыкли, да и все вокруг поступали примерно так же. Прямо на бронежилеты нашивали кармашки для запасных магазинов, вшивали в берцы ножны для небольших ножей, зашивали в экипировку различного рода НЗ. В общем, готовились. Регион становился все более опасным, жители смотрели на нас с затаенной злобой, ненавистью. Многие тихо рычали, шипели, скалились нам вслед, но нападать не решались. Это могло продолжаться довольно долго, и мы надеялись, что напряжение не перерастет в конфликт. Мы очень на это надеялись, у многих из нас были семьи, дети…

Вдалеке раздался взрыв, и тут же грянула канонада. Взвыла сирена.

– Тревога! ТРЕВОГА!!!

Начался хаос. Все бойцы, выдирая не до конца пришитые карманы, спешно экипировались и вооружались, зачастую путая оружие и обмундирование. Случилось то, чего мы все так боялись – произошло вооруженное нападение. Наши ребята забаррикадировались где-то в центре города, и наша задача – вытащить их оттуда как можно быстрее и с наименьшими потерями. Мгновенно в пятнадцати километрах за городской чертой была развернута батарея 155мм самоходок «Палладин», которые всего через пять секунд после развертки сделали первый залп. Затем еще один. Артиллеристы сегодня старались, как никогда, пытаясь поддержать попавших в передрягу зверей. MLRS пока молчали, их было решено использовать лишь в крайнем случае…

Из ангаров выкатились танки, ревя мощнейшими дизельными моторами, шустро развернулись на месте и выстроились в боевой порядок. Опознать российские «Арматы», они же Т-99, было очень просто – их башни были сильно смещены назад, а сами машины были весьма небольшими. На плацу сразу стало очень тесно.

– Действуем по плану «Исход»! – раздалось из наушника, встроенного в шлем. Я внутренне вздрогнул, но, покрепче вцепившись когтями в винтовку, рванул вслед за своим отделением.

План «Исход» подразумевал продвижение шести отделений при поддержке танков к позиции застрявших бойцов. Огневая мощь, создаваемая при этом, обеспечивала серьезное превосходство, а с учетом того, что прорываться мы будем вообще не жалея боеприпасов… в общем, мы всерьез верили, что отделаемся малой кровью и не понесем потерь.

Ворвавшись в город, мы быстро стали прорываться к его центру, стреляя во все, что движется, не смотря, по кому ведется огонь. Я не отставал от своих сослуживцев и поливал свинцом любую подозрительную тень, стреляя в автоматическом режиме. Контролировать винтовку в этом случае было практически невозможно, но меня это не волновало. Стреляя во все стороны, мы быстро ворвались в центр города и наткнулись на серьезное сопротивление.

– РПГ!!! – заорал кто-то, я быстро приник к прицелу и всадил одиночными несколько пуль по позиции, что заволокло дымом от пуска гранаты.

– Рвем их! – взревел бык-пулеметчик, зарядивший новую ленту и стреляющий прямо так, с лап, на ходу. Его рев тут же подхватили и все остальные, заставляя себя с яростью прорываться сквозь толпы слабовооруженных зверей.

Прогрохотало танковое орудие, еще одно – сразу два здания превратились в руины, не выдержав попаданий мощных фугасных снарядов. Десятки трассеров чертили пунктиры по стенам зданий, выбивая окна, убивая любого, кто встанет на их пути. Я уже оглох, но продолжал всаживать пулю за пулей по противнику. Рядом упал гривистый волк, хрипя, харкая кровь, зажимая лапами рваную рану на шее.

– СНАЙПЕР!!! – рыча, я чуть не крутился волчком, ища любой признак стрелка. Рядом упал еще один боец, он умер мгновенно, я лишь успел заметить, как его затылок взорвался кусками костей, шкуры и мозгового вещества.

– Подавляющий огонь! На подавление!

– Восток двенадцать-двести сорок, группа зданий!

– Принял! ОГОНЬ!!!

Целая улица утонула во взрывах, раздираемая мощными снарядами гаубиц. Чуть дальше с оглушительным грохотом рванул боеприпас объемного взрыва, уничтожив целый квартал. А мы, наконец, добрались до забаррикадировавшихся бойцов.

– Четыре трехсотых, трое двухсотых!

– Носилки, живо! На танках!

– Выбираемся, вашу мать, хвосты в зубы! ВСЕ НАЗАД!!!

На обратном пути нас почти не задерживали. Может быть, некому было?..

– Двадцать зверей убито, тридцать два – ранено! И это вы называете малой кровью?! – полковник, волк был в ярости. Он с самого начала не одобрял наш план, и теперь метал молнии, рыча и скалясь.

– Потери могли быть и больше, сэр!.. – начал было оправдываться гепард, но волк бешено глянул на него, и он тут же заткнулся.

– Потерь могло бы не быть вообще! Пройтись надо было залповыми системами, все равно боеприпасов полные склады! Максимум результата и минимум жертв, так нет же, отправили зверей… там же дети были, щенки, котята и так далее! А если бы кто с ума после такого сошел?! Что тогда?!

– Сэр, успокойтесь! – один из лисов в чине подполковника шагнул вперед, за что поплатился: волк резким ударом в кровь разбил ему нос, и, брезгливо тряхнув запачканной кровью лапой, указал на дверь.

– Вон отсюда, крысы, чтоб ближайшие сутки духу вашего тут не было!

Поджимая хвосты, и невольно поскуливая, оба лиса мигом выскочили из кабинета. Остался лишь гепард. Он с укоризной посмотрел на своего друга, который со вставшей дыбом шерстью смотрел им вслед тяжело дыша и едва сдерживая рычание.

– Потом позови, ладно? Выпьем за старых друзей, – сопровождаемый бешеным взглядом полковника, гепард покинул кабинет и аккуратно прикрыл за собой дверь.

Волк тяжело опустился в кресло и застыл, закрыв глаза лапой. Спертый воздух душил старого ветерана, но он не хотел открывать окно. Он сидел и тихо шептал, повторяя одно и то же слово раз за разом, не в силах остановиться.

– Простите… простите…

Привычный распорядок дня обратился в пыль. Несколько раз нас штурмом пытались выбить с базы, но полковник, грамотно распоряжаясь имеющимися средствами, отбил все атаки практически без потерь. Почти каждый день кого-то убивали или ранили вражеские снайперы. Все владевшие оружием с оптическими прицелами, включая меня, устраивали охоту за ними. За неделю снайперских дуэлей убили больше полусотни стрелков, потеряв всего двоих, но жизни нам это не облегчило. Нас обещали вытащить, батальон солдат с техникой слишком дороги, чтобы списать в расходный материал. Меня несколько раз ранили, пока несерьезно – касательные попадания по лапам, да сильный синяк на груди. Спасибо бронежилету, остановил пулю. Моя М14 доказала свою эффективность, а главное – безотказность и великолепную надежность, чем не могли похвастаться современные образцы. Разве что у русских есть что-то надежное и точное одновременно, но откуда этому взяться в нашей армии?

После очередного штурма мы, с разрешения командования, собрали брошенное повстанцами оружие, в основном АКМ и АК-74. Патронов для них на складах не было по умолчанию, но никто не запрещал боезапас убитых. Несколько раз мы предпринимали собственные вылазки, но безрезультатно, база по неизвестной причине находилась почти в самом центре города. Попытка прорыва закончилась подбитым танком и потерей двух отделений. Несколько раз задействовали MLRS, которые, как и гаубицы, находились где-то в пятнадцати километрах от города. Разрушительная мощь двух систем залпового огня превратила немалый кусок города в руины, но особого результата это не принесло. Несколько раз залпом стреляли гаубицы, опять же, без особых результатов. Мы же чуть не молились на нашего полковника, лично руководившего обороной. Именно ему мы обязаны артиллерией: неизвестно, как он смог выбить у командования столь серьезную огневую поддержку, но она нас несколько раз уже спасала.

Наконец, пришла долгожданная весть – нам высылают подкрепление, морпехи, техника, но самое главное – авиация. Всего через сутки нам обещали поддержку AC-130, и это несколько странно. Такую огневую мощь используют нечасто, и уж тем более не для подавления города, на который хватит и обычных штурмовиков. И так нешуточное напряжение нарастало еще больше. Многие уже писали завещания.

Мы ушли в глухую оборону. Нам обещали серьезные подкрепления, и до этого момента было решено и кончика уха над стенами не показывать. Артиллерия продолжала методичный отстрел всего шевелящегося вне военного пункта, наводясь по снимкам со спутников, что ни час – грохот взрывов и обрушаемых зданий. Кстати, нам удалось вытащить подбитую «Армаду», но техники вынесли однозначный приговор – машина, спася жизни экипажа, умерла. Единственное, что могло нам еще послужить – это ее орудие с башней, их системы удалось запитать от двигателя Хамви и вытащенного со складов дизельного генератора. Получившийся агрегат был вполне достоин смекалки создателей машины, так как в нем не могли разобраться даже те, кто его собрал.

Наступила ночь. Зажглись десятки прожекторов, снайперы и часть пулеметчиков задействовали тепловизионные прицелы. На мое крепление тепловизора не досталось, так что я был бесполезен, а брать новую, непристрелянную винтовку мне не хотелось, будь она хоть трижды лучше моей М14. Зато получил шанс поспать нормально. Я отключился, лишь только моя голова коснулась грубой ткани рюкзака. Через несколько минут загрохотал пулемет, взвыла сирена, в небо полетела осветительная ракета.

Вскочив на лапы, я лишь чудом не наступил на свой собственный хвост. Бронежилет что я снял перед сном, уже был затоптан и отброшен в сторону, равно как и шлем, так что на плац пришлось выбежать как есть, в ошейнике, кителе, уже дырявых на коленях штанах и берцах. Слава Господу, хоть запасные магазины к винтовке взял.

Пулеметный грохот усиливался, с каждой секундой к песне смерти присоединялись все новые и новые голоса. Басовито ухнула танковая пушка, на мгновение осветив базу яркой вспышкой. Тут же к стоящему на плацу, укрытому несколькими бетонными плитами для защиты, подбитому танку потянулись яркие шарики реактивных гранат. Громыхнуло несколько раз подряд, после чего меня чуть не сбило с лап ударной волной – рванула боеукладка, но экипаж вновь чудом остался жив и успел покинуть машину до того, как ее разорвало на куски. Бледно-красные нити пулеметных трассеров уже перенеслись во внутренний двор, противник миновал ворота. Когда их успели взорвать, я не заметил.

Споткнувшись на бегу, я рухнул на бетон носом, едва успев отвернуть нос. От удара помутилось в глазах. Стерев с морды кровь, с рычанием вскочил на лапы и рванул к главным воротам. Туда, где царил самый настоящий Ад. Оставшиеся три танка прятались за зданиями, выезжая только чтобы выстрелить. Пулеметный огонь достиг своего пика, его поддерживали несколько сотен автоматов. Начавшую потухать осветительную ракету тут же заменили еще на три, стало светлее. Упав на колено, я вскинул винтовку и прошелся беглым одиночным огнем по силуэтам нападавших, вскочил, и побежал в укрытие. Упав за грудой ящиков, я чуть отдышался и выглянул из-за укрытия. Приникнув к прицелу я выстрелил по бегущей фигурке, потом по еще одной. Рядом грохнул свой пулемет на сошки волк из моего отделения, прижал приклад к плечу и застрочил короткими очередями. Воодушевленный огневой поддержкой, я по пояс высунулся из укрытия и начал методично отстреливать противников. Одна из фигурок чудом увернулась, за ней потянулась ниточка пулеметных трассеров. Яростно рыча, пулеметчик вдавил крючок до упора и не отпускал, пока патронная лента не иссякла. Нырнув в укрытие, я быстро сменил магазин. С диким рычанием взведя пулемет, волк установил его на сошки и открыл огонь. Я принялся его поддерживать, как вдруг я ощутил что-то влажное на своей морде, через мгновение замолк пулемет. На секунду повернул голову, я увидел пулеметчика, которому выстрелом разнесло голову. Взревев, я встал в полный рост и принялся очередями поливать свинцом любую подозрительную цель. Начало темнеть, осветительные ракеты медленно падали, затухая. Оглушающий свист заставил меня задрать голову вверх. Прямо надо мной небо прочертили два светящихся дымных следа, за ними еще два, и еще… сразу сотни взрывов накрыли участок перед воротами, разрывая все, что попало в радиус действия, в мелкий фарш. Часть зарядов рванули на территории базы.

Я опустил винтовку, заворожено смотря на сотни и сотни взрывов прямо передо мной. Через минуту все затихло. Молчали пулеметы. Молчали пушки, винтовки. Молчали и звери. Я медленно осел у ближайшей стены, оперев об нее винтовку. Светлело, медленно, но неумолимо. В предрассветных сумерках уже можно было разглядеть последствия бойни…

Мимо меня проносили носилки с ранеными, кого-то несли прямо так, на лапах. Рядом со мной остановился полковник, в изодранной форме, поврежденном бронежилете. Он посмотрел на меня с какой-то грустью и ушел. А я уснул тревожным, чутким сном…