С НАМИ…КТО?!

Денис Белохвостов

Аннотация

Недалекое будущее. Россия вышла из экономического кризиса и полным ходом идет подъем экономики. Но словно над людьми кто-то подшутил. По непонятным сначала причинам начинаются «изменения». Временные изменения внешнего облика. Позже удалось установить — причина безвредный вирус, уничтожаемый организмом сразу же или после «изменений». После первой волны паники люди смирились с этим, и стали относится как к данности. «Изменения» проходят только по определенным генотипам, на короткое время — два месяца плюс-минус пару дней, и охватывают лишь детей и подростков.

«Кто сказал, что у Господа Бога нет чувства юмора, возьмите к примеру камбалу…»

Фильм «Догма»

1. Генотип «кошка». Пушистый хвост и кошачьи уши. На теле и лице шерсти нет. Лицо почти не меняется, но глаза становятся «кошачьими» и так же реагируют на свет. Может видеть в «темноте». Очень острый слух. Руки от локтя покрыты мягкой шерстью, пальцы изменены и чуть утолщены, имеют убирающиеся двухсантиметровые белые когти. Скелет тоже меняется, более гибкий и пластичный, отсюда «грациозность» в походке и движениях.

2. Генотип «ангел». Крылья до поясницы. Летать естественно не может, изменение черт лица на «одухотворенное». Сильные голосовые связки позволяют очень красиво петь. Фигура худощавая. Перья белые.

3. Генотип «черт». Большой рост, сильные мышцы. На голове небольшие черные рога. Ни на лице ни на шее. Вместо обычного носа — «пятачок». Ногти черные, больше похожие на когти. Хвост покрыт густой жесткой черной шерстью, на конце «кисточка».

4. Генотип «девочка». В него перекидываются только мальчики. Меняется лицо и фигура. Даже у маленьких девочек — большая грудь. Волосы вырастают до копчика. Резать волосы бесполезно, в этом случае происходит их быстрый рост.

5. Генотип «мальчик». Перекидываются только девочки. Волосы выпадают и вырастают короткие. Мышцы становятся более сильными. Меняется лицо и фигура.

6. Генотип «волк». Хвост как у волка. Развитая мускулатура, небольшие неубирающиеся когти. Лицо удлинено, есть клыки. Нос человеческий. Хорошо различает запахи. На теле и лице шерсти нет.

7. Генотип «лиса». Лисьи хвост и уши. Цвет волос меняется на рыжий.

8. Генотип «заяц». Самый редкий вид. Почти не встречается. Заячьи уши. Цвет волос меняется на белый. Руки до локтя покрыты мягкой шерстью. Когтей нет.

Глава 1. Сашка и перекинутые.

Санька сидел на подоконнике и уныло смотрел в окно. Он согнул ноги, обхватив их руками и положил голову на колени, блуждая взглядом по окнам многоэтажек напротив. Когда ему было плохо он всегда садился в такой позе на подоконник и смотрел в окно, прижимаясь спиной к торцу стены. Слева крепкие стекла их поливинилхлорида, справа — тюль и занавеска. Он один, отгорожен от остального мира, наедине со своими мыслями. А мысли эти очень невеселые. Нет, он конечно предполагал, что такое может произойти и с ним, и более того иногда мечтал, представляя что смог бы сделать в новом облике. Но когда его поставили перед фактом, он растерялся, а потом испугался. Занавеска плавно отошла в сторону. Санька обернулся, на него ласково смотрела мать.

— Сашок, — ласково потрепала она его по голове, а Сашка вяло отстранился, не любил он, когда с ним пытались говорить как с маленьким, — ну не переживай, многие твои одноклассники, через изменение прошли, и ведь ничего, живы и здоровы.

— Сейчас не говорят изменения, сейчас говорят — перекинуться, — поправил мать Сашка, — и совсем я не волнуюсь, ни капельки.

«Что перекинусь не волнуюсь, волнуюсь — в кого», — мысленно добавил он.

— Но если все же чуть-чуть… останься в Центре, время быстро летит, оглянуться не успеешь как обратно вернешься, — продолжала успокаивать его мать.

— Ну вот еще, — обиделся Сашка, — меня тогда все трусом называть будут.

«И еще слухи пойдут, в кого такого я перекинулся, если в Центре отсиживался», — подумал он.

— Мам, я лучше к Славке пойду, — свесив ноги с подоконника решил Сашка.

— Хорошо, но долго у него не задерживайся. Нам вещи еще собрать надо, — предупредила мать.

— Зачем? — удивился Сашка, спрыгивая с подоконника, — в Центр ехать только послезавтра. А вещи я быстро соберу, чего там собирать, как в обычную больничку.

— А еда? — спросила мать, — у них конечно все там калорийно, но вдруг тебе вкусненького захочется?

— Мам, — уже раздраженно ответил Сашка, — ну я же не знаю еще в кого перекинусь, вот когда скажут, тогда и принесешь, — он постарался быстро выйти из комнаты.

— Дурачок, я же хочу как лучше, вкусная еда и стресс снимает, это врач говорил, вспомни, — донеслось сзади, когда Сашка выбегал в прихожую.

— Я к Славке, — повторил еще раз Сашка, открывая входную дверь.

Славка, лучший друг Сашки жил в его доме, на несколько этажей ниже, так что ни переодеваться, ни надевать ботинки не требовалось. Спустившись вниз на несколько этажей, он позвонил в дверь. Сначала послышался звук открываемой двери, потом в глазок поглядели, выясняя кто это там звонит, лишь затем открылась старая металлическая дверь, обитая новым кожзаменителем.

— Хаюшки! — радостно поздоровался Славка, пропуская гостя, и закрывая за ним сначала первую, а затем и вторую дверь.

— Привет! — лениво ответил Сашка, проходя в прихожую, потом без приглашения в комнату Славки. До недавнего времени Славка делил комнату со старшей сестрой, пока она не вышла замуж и не уехала. В углу стояли картонные коробки, славкина сестра много вещей не успела еще перевести, а некоторые к великой радости младшего брата достались ему «в наследство». Например музыкальный центр и старенький компьютер.

Сашка развалился на диване, а Славка сел на стул, с интересом смотря на друга. Повисло неловкое молчание.

— Когда? — коротко спросил Славка.

— Послезавтра, — последовал не менее лаконичный ответ.

— А в кого?

— Если б знать…, — протянул Сашка и посмотрел в потолок, но кроме побелки и раздавленных на ней комаров ничего не увидел.

— Знаешь, я тебе немного завидую, — то ли правду, толи желая сказать что-то ободряющее протянул Славка, — вот станешь ты например чертом или оборотнем. И так мы этому Чудикову из шестого «В» так наваляем…

— Ага! — перебил его Сашка, — а через два месяца он нам. И потом кто знает в кого я перекинусь, — он тяжело вздохнул, — а вдруг в девчонку? Помнишь Малошова из третьего класса? Мало того что два месяца девчонкой ходить пришлось, да к тому же потом еще все дразнились.

— Ну есть и положительные стороны, — философски заметил Славка, — ведь если перекидываешься в девчонку то непременно красивую. Вон, Сидоров до перекидывания был обычным парнем, а девчонка из него вышла обалденная. Даже я чуть не влюбился.

— Ты мне может еще потрахаться в таком виде предложишь? — возмутился Славка, — нет уж, педерастом быть не хочу.

— А при чем тут педерасты, все естественно, — не смог не ухмыльнуться Славка. Но видя что Сашка не на шутку обиделся, сразу сменил тон на обычный, — да не переживай ты девчонками редко кто становится.

— Но становятся же, пусть и временно…, — Сашка глубоко вздохнул, — но например зайчиком быть тоже хорошего мало. Я одного понять не могу за что их так девчонки любят.

— Потому что белый и пушистый, — уверенно ответил Славка, — а еще уши прикольные, Глотова так теперь и называют — Пушистик. Уж сколько по морде от него за это огребли, но все равно — все морды не начистишь. Да и редкий это генотип.

— Ангелом тоже не хочется становится, — размышлял вслух Сашка, — Машка Красильникова год назад жаловалась, крылья мол тяжелые и неудобные. Помахать можно, а летать нельзя. Нет лучше черт или оборотень, на крайний случай лис или кот. И чего девчонки в чертей так не любят перекидываться, морда им видите ли с пятачком не нравится, и рога. Ну насчет рогов конечно верно, неудобно это и насмешки вызывают. А что вот они на свиной пятачок так взъярились — непонятно, у всех же перекинувшихся лицо слегка меняется. «Хвост некрасивый», а по моему нормально, с кисточкой на конце, зато им можно хлестнуть не хуже плетки. «Глаза красными становятся как у кролика альбиноса», но это и придает угрожающий вид. Помнишь как год назад Барашкин и еще трое старшеклассников сделали себе трезубцы. До этого случайно все трое перекинулись в чертей, а никому не сказали что перекидываться будут. Вроде как просто заболели. Потом ворвались вечером в актовый зал, когда там завуч лекцию о перекинутых толкала с криками «В ад грешники! В ад!». То-то девчачьего визгу было, даже завуч сначала испугалась, чуть под стол не полезла.

— Дык, понятно, два метра роста и харя страшная, — согласился Славка, и помолчав добавил уже серьезно, опустив глаза, — я тебе действительно завидую, жалко на пару перекинутся не можем. Вот было бы весело. Жутковато, конечно когда не знаешь в кого, но все-таки интересно.

— Савинкова и Ершова на пару перекинулись, одна в кошку, другая в оборотня. Были лучшими подругами, всегда вместе ходили. А после переругались так, что чуть до драки дело не дошло. Правильно говорят «кошка с собакой дружить не могут. Недавно правда помирились, — заметил Сашка. Снова в комнате стало тихо.

— В школу завтра пойдешь? — неуверенно спросил Славка.

— Да, — твердо ответил Сашка и встал с дивана, — ладно мне наверно пора.

— Пока, — попрощался Славка и проводил его до входной двери, — ты звякни, когда узнаешь в кого преврати…, тьфу, то есть перекинешься.

— Хорошо, тебе первому сообщу, — небрежно махнул рукой Сашка, направляясь к лифту. На душе стало полегче.

— Тебе совсем не обязательно идти в школу, — наставала мать, когда увидела, что Сашка собирает учебники в свой рюкзачок. «Хм, раньше бы мне такое не сказала», — про себя усмехнулся он.

— А что пусть сходит, если хочет, — вмешался отец, — что в этом такого?

— Да не, просто думала, что все уже предупреждены, знают, так что смысл…, — пожала плечами мать.

— Сколько у вас в классе перекинутых? — спросил Сашку отец.

— Перекинутых сейчас двое — Корякин с крыльями ходит и Семкина-кошка, — а перекидывавшихся — дай подумать, — уточнил Сашка, — считай треть класса.

— Ну и иди, обрадуй одноклассников, — ободряюще улыбнулся отец.

— Уже все и так знают, — равнодушно ответил Сашка.

Когда он ушел из комнаты отец сразу стал серьезным.

— Ты пойми, — негромко сказал он жене, — он не хочет быть трусом и поэтому — молодец.

В классе действительно все уже знали что Сашка в ближайшею неделю отправится в Центр «на перекидывание». С тех самых пор как у него появилось на руке пятно. Светло-коричневое, на запястье. Появилось оно днем, быстро всего за час, все как у всех — неправильной формы, как пролитая краска. Если появилось такое пятно, значит через восемь дней начнется трансформация. После трансформации оно исчезает не оставляя никаких следов на коже.

— Привет! — первой к нему подошла и поздоровалась Ленка Семкина, она уже две недели ходила в школу, привыкая к изменениям. Выглядела она как гибрид кошки и человека, впрочем гибрид довольно симпатичный. Особенно нравились всем ее ушки — как у кошки, но побольше. И все хотели их потрогать. Девчонкам она их трогать давала, а вот на мальчишек шипела. Особенно настырные, получали когтями. И чаще всего дело разодранными рукавами не кончалось. Когти у Семкиной были острыми и расцарапывали до крови. А одному наглому девятикласснику, она вцепилась когтями в горло, когда он на спор попытался залезть ей под футболку, чтобы выяснить, есть у нее на животе шерсть или нет. Дело закончилось травмопунктом и серьезным разговором у директора. Но не с ней, а с раненым дураком. Директор пригрозил ему чем-то, что отбило у него всякую охоту ввязываться в подобные споры. Хотя непонятно о чем вообще спорить, всем известно, что шерсть у этого генотипа растет только на хвосте, ушах и руках. А на руках только до локтей. На лице волосы отсутствовали, а на голове росли обычные человеческие, как до перекидки. Но лицо все же немного изменилось, стало симпатичнее и одновременно хитрее. Сашка в который раз загляделся на ее ушки. До нее в школе была всего одна изменившаяся девочка-кошка, старшеклассница, которая жутко стеснялась такого изменения и всего через неделю уехала обратно в Центр, откуда вернулась уже прежней. Семкина заметила его взгляд и сердито сказала:

— И не думай даже!

— Я и не думаю, — сразу сжался Сашка, опуская глаза.

— Ага! — как настоящая кошка фыркнула Семкина, — и что вы так к моим ушам прицепились, если нравятся так, то найди кошку и гладь ей уши сколько влезет.

— Твои… э-э-э… другие, — набравшись смелости ответил Сашка, нарываться на когти ему не хотелось.

— Обычные, большие просто, — снова фыркнула Семкина, но больше уже не сердилась, — понимаешь, когда их гладишь, то щекотно. А я и раньше щекотки боялась. Вообще, я в эльфийку превратиться мечтала. Представляешь, сшила бы себе классное платье, я в фильме видела…

— Эльфов среди перекинувшихся нет, — прервал ее Сашка, — и никогда не было. Не существует такого генотипа.

— Ладно, — Семкина обиделась за то, что ее мечты так резко оборвали, — я вот что тебя попросить хотела, если в кота перекинешься — давай вместе держаться. А то достали! Все полапать норовят, или еще хуже — за хвост дернуть. Я же не кошка, обидно.

— Так попроси Вовку, он же черт, силы ему не занимать, и смелый — любому в репу даст. А если сама стесняешься, к Катьке, сеструхе его обратись, вы ведь почти подруги, — посоветовал Сашка, — да ты и сама вломить можешь. Классно ты тогда этого длинного отбрила. Он до сих пор с забинтованной шей ходит.

— Вот в этом-то все и дело, — грустно вздохнула Семкина, — я боюсь силы не рассчитать. А вдруг убью кого, я же когти на два сантиметра выпустить могу. Когда этот придурок меня схватил и под футболку полез, я так взъярилась, что себя не помнила. А потом сама испугалась, когда у него кровь из горла хлестать начала.

— И чтож это получается, — сложив руки на груди хмуро произнес Сашка, — хочешь чтоб я твоим телохранителем стал. Людей когтярами на кусочки резал, а ты вроде как ни при чем. Ну здорово…, — возмутился Сашка. Он думал, что Семкина рассердится, и был готов к этому, даже не боялся получить от нее пару царапин, но она наоборот смутилась.

— Да ты не так понял, — быстро затараторила она, — вы, мальчишки деретесь часто, вам не привыкать силу удара контролировать. А я до этого ни разу по настоящему считай и не дралась.

— В драке как раз ничего не контролируешь. Наоборот, стремишься, как можно сильнее ударить, — объяснил Сашка, — ладно, перекинусь, тогда и поговорим.

— Договорились, ловлю на слове, — улыбнулась Семкина, и хотела уже уйти, но Сашка набрался смелости и задал вопрос, за который, в лучшем случае мог быть послан, как многие его одноклассники.

— Семкина… я вот что у тебя дано узнать хотел… Ты можешь задней лапой, тьфу… то есть ногой у себя за ухом почесать? Ты же сейчас такая гибкая, ну то есть… грациозная…

Семкина строго посмотрела на него, но ответила:

— Могу. Вот только зачем? Рукой гораздо удобнее.

— А спишь ты как человек или клубком сворачиваешься? — забылся Сашка.

— Может тебе еще что интересное рассказать из жизни кошек? — зашипела на него Семкина, а зрачки у нее мигом сделались овальными, как у настоящей кошки. Сашка не стал испытать судьбу и бросив «Не надо», поспешно отошел от нее. «Нет в кота не хочу превращаться, — подумал он, — Семкина настойчивая и вредная, действительно уговорит стать ее телохранителем. С хвостом тоже проблемы, правда чехол можно купить, но говорят неудобно. Впрочем с крыльями тоже неудобно, блин да чего я парюсь, в котов очень редко кто перекидывается из мальчишек».

— Нашему полку прибыло, — хлопнул его по плечу, внезапно подошедший Пашка Корякин. Он был всегда веселым и очень общительным. Новый вид ему не нравился так как мешал любимому времяпровождению — игре в футбол. Сашка в который раз отметил, как не подходит изменившаяся внешность Корякина к его характеру. У ангелов лица всегда просветленно-одухотворенные, так и ждешь чего-то мудрого и значительного, а Корякин выдает очередной матерный анекдот.

— Слышь, меня в хор зазывают, — продолжал Корякин, — районный, собирают со всего района ангелов, которые сейчас есть, и концерты хотят по воскресеньям устраивать.

— Ну и чего? Шел бы петь, голос ведь есть, а в футбол ты сейчас все равно играть не можешь, — отозвался Сашка.

— Так бабки платить отказываются, — возмутился Пашка, — дядька из районной управы нам час втирал про благотворительность и еще что-то об имидже, а когда напрямую спросили сколько отстегнет, сразу стушевался. Бюджета у них видители на это не предусмотрено. Вот сам и пусть поет, если не предусмотрено.

Сашка не нашел, что ему ответить, и Пашка замолчал, впрочем не в его характере было долго молчать.

— Обидно, — хмыкнул он, — вот перекинулся я, а бабла срубить нельзя. Вон первые перекинувшиеся почти сразу миллионерами стали. А сейчас, если и берут куда, то только совершеннолетних. Или такой конкурс, что фиг прорвешься.

— А в рекламе сниматься не пытался? — попробовал дать совет Сашка, — вроде в журнале недавно объяву видел, требуются для рекламы перекинувшиеся дети от 9 до 15 лет.

— В «Ките» чтоли, — уточнил Пашка, и не дожидаясь ответа выпалил, — видел… ее еще в «Тине» печатали. Звонил я туда, — поморщился он, — и на сайте ихнем был, у них конкурс офигительный. Знаешь сколько ангелов сейчас по стране — несколько тысяч, а им нужно всего пару-тройку человек. Я даже на предварительный отбор не пошел. Вот ты к примеру, перекинешься, и что делать будешь?

— Ну это смотря в кого, — неуверенно ответил Сашка, — а так — не знаю, просто жить буду, а потом обратно — прежним стану.

— Я не в смысле как жить будешь, тут все нормально, я например спать на боку быстро привык. Я в смысле — есть идеи как денег зашибить? — Пашка всегда отличался практичностью.

— Паш, — не упустил возможности подколоть его Сашка, — а ты знаешь, что жадность смертный грех, не боишься, что крылья отвалятся?

— Да на фиг! Пускай отваливаются. Какой мне от них прок?! — взвился Корякин, на душе у него видимо накипкело, — летать нельзя, заработать нельзя, в футбол играть — тоже нельзя! Ну скажи, нафига мне они сдались? Я их не просил. Одни проблемы, вот перекинусь обратно — в футбольный клуб запишусь. А там с тринадцати лет и в юношескую лигу можно перейти.

— Хочешь стать профессиональным футболистом? — удивленно спросил Сашка, от Корякина такие планы на будущее он слышал впервые.

— Конечно, — гордо ответил тот, — я сейчас лучше всех играю, блин, то есть играл. Ну и буду конечно играть. Вот только от этих, — он с неприязнью повел крыльями, — избавлюсь и снова жизнь наладится. Их каждый день приходится вечером мыть а потом феном сушить, мать заставляет. А еще придурки, которые перья на сувениры просят, достали. Обидно что в харю не дашь как раньше, ангелы ведь слабые. Так что сейчас плохо мне, Сашок, — неожиданно выдал он тихим голосом.

— Это тебе плохо?! -закричала Семкина, быстро подходя к ним она услышала концовку разговора, — ты на меня идиот посмотри. Пристают видите ли к нему! Ну выдерут перо, у тебя же через день новое отрастет. А меня все хотят без одежды увидеть, извращенцы чертовы. Интересно всем, где у меня есть мех, а где нет! Как будто в Интернете картинок взрослых перекинувшихся скачать не могут. Кстати, насчет мытья и фена. У тебя только крылья, а мне еще хвост расчесывать и руки приходится. К тому же лак для ногтей на когтях не держится.

— А зачем тебе мыться? — издевательски улыбнулся Корякин, — ты — вылизывайся. Ты же кошка, так что гибкая. До любого места языком достанешь.

Ленка зашипела, и из пальцев выступили острые белые когти. Хвост рассек воздух, выпрямился и застыл. Она немного пригнулась как перед прыжком.

— Так, Корякин, ты довыеживался, — сверля его взглядом, с угрозой произнесла она, — щас перья считать будешь.

— Эй, Ленк, — Сашка каким-то шестым чувством понял, что сейчас будет не просто драка, а что-то более страшное, — ты же сама говорила, что когда в ярости, то убить можешь. Ты что, Пашку по-настоящему решила замочить? Тебя ведь за это в интернат для преступников отправят или еще куда похуже, — постарался он успокоить Семкину, одновременно вставая между ними.

— А чего он…, — Ленка не убирала когтей, все еще с ненавистью глядя на Пашку.

— Подслушивать не надо, — огрызнулся Корякин, но не отводил взгляд он когтей, что они могли с ним сделать он прекрасно знал.

— А я не виновата, что у меня слух чуткий стал, — Семикина все же убрала когти.

— Паш, ты того… тоже перегнул…, — неуверенно заметил Сашка, поворачиваясь к Корякину.

— Ладно, замяли, — Пашка уставился в пол, засунув руки в карманы.

— Ты мне Корякин одолжения не делай, — резко ответила Семкина, хвост принял обычное — висячее положение, — я еще не все сказала. Мне вот после обратной перекидки придется новые джинсы и юбки покупать.

— Так и мне куртку с рубашками обновлять надо будет, — парировал Пашка, — зато ты спишь как хочешь, а я — только на боку. И переворачиваться неудобно. А если начистоту, то это ты стала сильной, а я слабым. Вот тебе кто что скажет или полезет, так ты своими когтями его на колбасу нашинкуешь, а мне что делать — крыльями помахать? — с обидой в голосе закончил Пашка.

Ленка помолчала, слегка удивленная такой откровенностью Пашки, потом ответила:

— М-да… Ты Корякин извини конечно, но все же ты не совсем прав, — она почему-то стала внимательно рассматривать свои пальцы, — ты голос получил. Так хоть спел бы. Я недавно с Катькой на концерт ангелов ходила, в консерваторию. Это что-то! Некоторые девчонки даже плакали. Вот как классно они пели.

— Так это хор, они за это деньги получают, и немаленькие, — продолжал спорить Пашка.

— Все ты заладил деньги, деньги…., — недовольно перебила его Ленка.

— Знаешь, тебе предки нормально на карманные расходы подкидывают, у меня же прямая зависимость от оценок. А учиться я не люблю, скучно мне это, поэтому в дневнике тройки. А мои злятся, вот я и хочу сам зарабатывать, — объяснил Корякин, и добавил, — у тебя кстати от перекидывания еще один плюс — слух. Тебе Катька подсказывает, а никому кроме тебя не слышно.

— Она мне редко подсказывает, — протестующе подалась вперед Семикина, — я сама хорошо учусь! А насчет хора — ты подумай. Организуй в школе концерт, и бери деньги за вход. Я вот мечтала перекинуться в эльфийку, в том числе потому что они красиво поют…, — перешла на свою любимую тему Ленка.

— А что…, — поддержал ее Сашка, и обратился к Корякину, — слушай, почему считается что в хоре должны петь только ангелы? Собрать всех перекинутых по школе, из двора знакомых позвать. Человек двадцать я думаю наберется, музыку от караоке возьмите. Вот и готов концерт. А разрешение завуч или директор я думаю дадут.

— Хор из всех перекинувшихся?! — Пашка просто поперхнулся словами представив подобное зрелище, — да нас засмеют! Зоопарком называть будут! И не умею я такие вещи организовывать, — сникнув добавил он.

— Ну тогда не жалуйся на безденежье, — театрально развела руками Ленка.

— Хорошо, — азартно загорелись глаза у Пашки, — но вот ты в такой хор пойдешь?, — он ехидно посмотрел на Ленку.

— Пойду, если там будем не только мы двое, — спокойно ответила она, — а хотя бы человек десять.

— Тогда… годится, — Пашка явно ожидал другого ответа, — сегодня же переговорю с завучем и директором, а потом пойду собирать народ.

— Кстати, тогда у вас и название есть, — невинно сообщил Сашка, на всякий случай отходя на шаг. Пашка с Ленкой сначала недоуменно на него смотрели, но когда одновременно поняли, что он имел в виду, здорово разозлились.

— Сашок, я хоть и ангел, но кто-то сейчас здорово огребет, — угрожающе сказал Корякин, медленно направляясь в его сторону.

— Паш, — остановила его Ленка, — у меня идея получше, как перекинется, и из Центра вернется, ты его в хор запишешь.

— Э, мы так не договаривались! — попытался протестовать Сашка, — я же не знаю в кого перекинусь.

— Неважно, — с приторной улыбкой, ласково «пропел» Пашка, — в хор же мы записываем всех перекинувшихся. А если не пойдешь… Семкина, пожалуйста, покажи ему свои коготки, — Ленка тут же протянула руку вперед с выступающими когтями, — короче — в капусту.

— Ладно, понял я, понял, — сдался Сашка, решив сейчас не спорить, — мне еще перекинуться надо.

Зазвенел звонок и они медленно пошли в класс.

«Ну вот, вмешался на свою голову, — ругал сам себя Сашка, — уж лучше бы они подрались. Теперь Корякин от меня не отстанет, я его хорошо знаю, если ему что в голову как сейчас стукнет, так пока все не сделает, не отступится. Семкина тоже хороша, Пашку бы я побил, а вот ее — фиг. Только что были готовы друг другу глотки порвать, а против меня выступили как лучшие друзья».

Глава 2. Медцентр.

В Центр они с матерью приехали на такси. Отец предлагал подвести на своей машине, но мать сказала, чтобы он не волновался и ехал на работу. Центр представлял собой несколько корпусов, самые дальние скрывались за деревьями. Они прошли пост охраны, мать начала разговаривать с приветливой медсестрой, помогающей ей заполнить анкету и отвечающей на возникшие вопросы. Мать видимо хотела все же некоторые вещи выяснить без Сашки, особенно когда подошел дежурный врач в светло-зеленом халате.

— Саш, ты пока пойди, поиграй. Или почитай книжку, мне надо кое-что выяснить, — попросила его мать и Сашка послушно пошел по коридору, заканчивающимся большим холлом. Читать ему не хотелось, играть на мобильнике — тоже. Войдя в холл он увидел мальчика, сидящего в углу на диване. После разговора с Семкиной и Корякиным, страх у Сашки пропал, оставалось любопытство. «Неприятно конечно в кота или ангела перекидываться, но вполне терпимо. К тому же это все ненадолго. Вот только в хоре петь неохота — насмешек не оберешься», — думал он по дороге в Центр. Незнакомый мальчик сидел понуро смотря в пол, на появление Сашки он никак не отреагировал. Даже не посмотрел на него. На первый взгляд он был одного возраста с Сашкой. Но так как сидел согнувшись, казался ниже и меньше. Одет в спортивный костюм, на ногах — кроссовки. Видя что мальчик явно грустит, Сашка решил подбодрить его и сев рядом доброжелательно начал разговор:

— Привет! Перекидываться приехал? — и не дожидаясь ответа жизнерадостно продолжил, — не переживай! Мне тоже сначала страшно было, когда пятно появилось, а теперь просто интересно. Ну конечно сам процесс не сахар…

— Да я уже, — тихо сказал мальчик, и повернувшись внимательно посмотрел на Сашку. Большие карие глаза, смотрели на него испуганно-изучающе. Аккуратная прическа волос цвета слабо заваренного чая. После небольшой паузы мальчик продолжил, все также в упор глядя на Сашку, — два дня уже как… перекинулась. Теперь вот — привыкаю.

До Сашки не сразу дошел смысл слов, а когда он понял, то невольно сглотнул и сразу смутился. Конечно он читал об этих редких случаях, даже видел фотографии в Интернете. Но никогда не встречал таких перекинутых, и теперь не знал что ответить.

— А… как тебя зовут? — не подумав, спросил он первое, что пришло в голову.

— Юля, — из глаз мальчика покатились по щеке слезы, — я мечтала в ангела перекинуться. У меня две подруги ангелами были, мы на фотографии классно выглядим, я в середине, а они по бокам. Когда дуэтом пели — заслушаешься. А я — вот…, — мальчик всхлипывая уткнулся в ладони, — это все наверно от спорта, я легкой атлетикой занималась, не серьезно, просто бегала на стадионе, но ведь я же никаких таблеток не принимала, — продолжала плакать бывшая девочка.

— Ну так парнем тоже быть неплохо, по крайней мере врезать можешь, если кто тебя обидит, — попытался успокоить ее Сашка, все еще находясь в растерянности.

— Да я и девчонкой неслабой была, а сейчас вообще качок какой-то, — Юля начал понемногу успокаиваться, — ты вот лучше скажи, если такой умный, как я теперь подругам покажусь? Они конечно смеяться не будут. Но замучают разными вопросами.

Сашка поглядел на ее спортивный костюм, помолчал, раздумывая, и посоветовал. -Слушай, ты в школу не ходи и подругам на глаза не показывайся. Ты же можешь остаться в Центре. А потом нормальной вернешься.

— Что и сделала, — Юльке стало стыдно, что она разоткровенничалась и расплакалась перед незнакомым мальчишкой. Поэтому она сердито, и с вызовом спросила:

— А вот ты что сделаешь, если перекинешься в девчонку? Красивую, с классной фигурой, таких, которых на обложках журналов печатают. Что тогда?

— Эй, не каркай, — Сашку от такой перспективы передернуло, — был у нас один такой в школе. Директору пришлось двум старшеклассникам из тех что посильнее, поручить его охранять. А то некоторые, которые с головой не дружат, совсем его замучили. Не понимаю, неужели так трудно понять, что он не девчонка, а мальчишка?

— Вот в этом то все и дело…, — тяжело вздохнула Юля, но все же спросила с плохо скрываемым интересом, — а как друзья его к этому изменению отнеслись?

— По разному, в классе у него друзей считай не было, а во дворе, кто нормально, а у кого крышу снесло. Представляешь, в любви признавались, и ведь нормальные ребята, не педики, — стал рассказывать Сашка.

— А после…, ну те что к нему с любовью приставали, что делали? — опять спросила Юля.

— Ничего, они вроде сказали что-то типа «ты не она», и дальше все как обычно. Он только после обратной перекидки, как ее, блин забыл,…А! психокоррекцию проходил. Ну для того чтобы потом заморочек никаких не было, — закончил Сашка.

— Мне тоже сказали, чтобы я ее прошла, иначе может быть нарушение половой идентификации, так мне врач сказала, — заметила Юля.

— Слушай, а ты…, — но договорить Сашка не успел.

— Саш, Саш ты где? — позвала его из коридора мать, — иди сюда скорее.

Он вскочил с дивана.

— Ну ладно пока! — быстро попрощался он.

— Слушай, а ты когда перекинешься, можешь зайти? Я в Дальнем корпусе лежу. Сейчас сюда пришла потому что родителей жду, они обещали к трем подъехать, — робко попросила его Юля.

— Хорошо, — пожал плечами Сашка, — но это только через три дня в лучшем случае.

— Ладно, я все равно там буду, решила в школу пока не ходить. Ты только позвони сначала. А то там охрана строгая никого так просто не пропускает, — предупредила его Юля.

— Понял, а телефон какой? — спросил Сашка, видя что мать уже идет за ним по коридору.

— Да медсестру спроси, они все знают, а в Дальнем корпусе сейчас одна я такая, так что не перепутают. Спросишь Юльку, меня позовут, — пояснила перекинувшаяся девочка.

— Договорились, — подтвердил свое обещание Сашка, и пошел навстречу матери.

— Уже подружиться с успел? — улыбнулась мать, глядя на его задумчивый и озадаченный вид.

— Да нет, — поспешно ответил Сашка, — так просто поговорили с … эээ, да ладно, неважно.

Мать остановилась перед врачом, тот с добродушной улыбкой посмотрел на Сашку.

— Добро пожаловать! Ты не смущайся, если что хочешь спросить — спрашивай, — обратился к нему доктор.

— А-а-а, — Сашка абсолютно не знал, что спрашивать, и выпалил как обычно первое что пришло в голову, — а Дальний Корпус, это где?

— Что решил уже здесь изменения переждать? — удивился врач, — это конечно твое право, но твоя мама говорила что ты хотел после окончания изменения и стабилизации состояния выписаться.

— Да, — растерялся Сашка, но тут же сообразил, — это я так просто спросил, на всякий случай.

— Ну тогда пойдем в отделение, попрощайся с мамой и вперед, — пригласил его врач. Мать тут же сунула ему в руки большую сумку, собранную еще день назад и затараторила:

— Если разрядится аккумулятор в мобильнике, там телефон-автомат в каждом отделении, карточка в сумке, мобильник носи всегда в кармане, и обязательно позвони после изменения. Ешь все что захочется, это надо в кого бы ты там не изменился. И запомни, позвони как только придешь в себя.

— Да понял я все, — надевая сумку через плечо, ответил он. Сашке не нравилось, что с ним обращаются как с маленьким, — жрать от пуза, когда перекинусь — позвонить и сказать в кого, — подвел он итог.

— Ну счастливо, — попрощалась мать, было видно, что она сильно волнуется. Сашка постарался успокоить ее, — мам, да не переживай ты так, не я первый, не я последний.

— До перекидывания, то есть до изменения, тоже позвони, расскажи как устроился в отделении, — быстро попросила мать.

— Окей, мама, пока, — Сашка решил, что надо поторопится, таких долгих прощаний он не выносил с раннего детства, когда ездил к бабушке.

— Не беспокойтесь, если что мы вам обязательно сообщим, — улыбнулся на прощанье врач и повел Сашку к лифту.

В лифте он врач провел своей магнитной карточкой по считывателю и только после этого нажал номер этажа.

— А это зачем? — спросил Сашка, — мне говорили, что здесь свободный проход. И лестница вроде есть.

— Лестница применяется только для экстренных случаев вроде пожара, посторонние могут находится на территории Центра только в сопровождении персонала. А то развелось всяких психов, да ты и сам наверно знаешь, новости неделю назад смотрел? — уже без улыбки сказал врач.

— Это когда в Петербурге псих с обрезом начал стрелять по окнам Центра? — равнодушно спросил Сашка, — так его ведь поймали. Да и в Центр он не зашел, с улицы палил.

— Но пытался зайти, поэтому у нас и в других Центрах сейчас усилены меры безопасности, — сообщил ему врач выходя из лифта, и посмотрев на Сашку вновь улыбнулся, — ты не пугайся, охрана у нас надежная.

— Ну еще чего, буду я всяких шизоидов боятся, — буркнул Сашка.

— Молодец, — они пошли по застекленному коридору, с сильной тонировкой, так что снаружи никто не мог видеть кто по нему идет, — сейчас в отделение, потом на лекцию, а затем можешь отдыхать.

— Лекцию? — удивился Сашка, — какую еще лекцию?

— Обычную, там вам расскажут об изменениях. Ты конечно много знаешь, но все-таки послушать объяснение специалистов не помешает, можешь и вопросы задать, если что-то будет непонятно, — он впервые серьезно посмотрел на Сашку, — запомни главное, здесь все устроено так, чтобы вам помочь. Так что не стесняйся обращаться за помощью, если тебя что-то волнует. Потому что только задав вопрос ты можешь получить ответ. Итак вопросы есть?

— Да, — подумав ответил Сашка, — вы еще не научились определять в кого человек перекинется?

— Нет, — покачал головой врач, — только на втором часу изменений становится ясно, до этого…., — он развел руками.

Они вошли в отделение и подошли к двери одной из плат. Сашка успел прочитать на ней в коротком списке и свое имя. Врач распахнул дверь.

— Устраивайся, — широким жестом обвел он палату, — а я пока пойду, узнаю, когда лекция начнется.

В просторной палате стояли четыре кровати. На одной из них сидел черт, вернее чертенок. Несмотря на то что он был на голову выше, Сашка, зная, что черти всегда высокие, без труда вычислил, что мальчик младше его по крайней мере на год. Он равнодушно посмотрел на Сашку.

— На перекидку? — вместо, приветствия, вяло спросил мальчик.

— Ага, — утвердительно кивнул Сашка.

— А я уже, — сумрачно заметил черт, — выписывают, вечером домой отправлюсь.

— Чтож не рад? — спросил Сашка, запихивая сумку под свободную кровать, как раз напротив черта, и садясь на одеяло.

— Родители…, — неопределенно ответил черт, и сморщившись добавил, — религиозные они у меня. Не фанатики конечно, но в церковь регулярно ходят. Батюшка им твердил, что все нормально. Ну, если я чертом стану. Но они же ждали ангела… а вот не получилось.

— Так в Центре останься, — предложил Сашка, — а потом, когда нормальным станешь — вернешься.

— Нет, я лучше, домой пойду, — покачал головой черт, — мои меня вроде и любят, но стали сторониться. Вот и хочу показать, что я все тот же, просто изменился немного. Эх, а бабка совсем очумела, когда узнала в кого я здесь перекинулся. Представляешь, принесла сюда целый бидон святой воды и меня окатила. Она что думала, что я в человека сразу же перекинусь? Вот дура. А потом молитвы читала. Но ничего выйду, в церковь схожу, думаю и родители и бабка успокоятся.

— А тебя туда пустят? — с сомнением спросил Сашка, — я слышал священники не очень любят, когда к ним перекинувшиеся черти заваливаются.

— Да нет, у меня с этим в порядке, — черт впервые улыбнулся, — батюшка умный. Он говорит, что у Господа открыты ворота для всех, даже для тех, кто не выглядит как человек.

Дверь открылась и в палату вошел мальчик. Немного старше их, на год или полтора, не больше. Он с интересом посмотрел на Сашку, но обратился к черту:

— Васек, газировка осталась?

— На, — вытащил Васька из тумбочки большую пластиковую бутыль, — пей до конца. А то все равно выдохнется.

— Привет, — поздоровался мальчик со Сашкой, предварительно сделав большой глоток, — меня Игорек зовут, два дня уже тут, перекидка завтра, — коротко рассказал он о себе.

— У меня тоже наверно завтра, — сообщил Сашка.

— Слышь, Васек, оставайся. Тебя же родичи живьем съедят. А так живи в Дальнем корпусе, к тому же в школу тащиться не надо… Я слышал там — зашибись, отдельный номер у каждого. Плюс все радости жизни — телек, комп с играми и Интернетом. Спорт зал тоже есть, если мяч погонять захочешь, — с ленью проговорил Игорь.

— Нет, — твердо покачал головой Васька, — это мне наверно испытание такое дано. Пройдешь, значит сильный, а нет — слабак. Конечно можно и в Дальнем остаться, но в школе не поймут. В классе у нас нормально к изменившимся относятся, — продолжал размышлять вслух Васька, — эх, если бы я в ангела перекинулся, тогда другое дело. В хор бы записался, в церкви куда я хожу четыре ангела поют, офигеть, заслушаешься.

Его размышления прервала распахнувшаяся словно от удара дверь. И в палату стараясь держаться уверено вошла девчонка-подросток, с виду ровесница Игорька. Она деловито начала быстро запихивать свой рюкзачок в тумбочку. Все опешив смотрели на нее, пока Игорек громко не сказал:

— Э! Ты куда?! Это мальчишеская палата, девчонки в другом конце отделения.

Девочка выпрямилась, нервно откинула прядь волос назад и тихо ответила:

— Я и есть мальчик… Из Дальнего корпуса… А сейчас в обратку.

— Чего? — не понял Сашка. Игорь в отличие от него сразу понял в чем дело.

— Обратно он перекидывается, — объяснил он, — ну чтож, привет тогда, я — Игорь.

Сашка еще раз внимательно посмотрел на девочку. Высокая, длинные темные волосы до пояса, челка на лбу, довольно красивая, старше его года на два, а грудь вообще как у взрослой. Васька тоже смотрел на девочку, внимательно изучая, ее с ног до головы. Покончив с рюкзаком и заметив его взгляд девочка явно рассердилась и заметила:

— Ну что вылупился? Девчонок чтоли никогда не видел?

— Перекинутых — нет, — честно признался Васька, и неизвестно для чего сообщил, — а я вот чертом стал.

Девочка погрустнела, уставилась в пол и вдруг быстро заговорила:

— Ладно, я только вещи занести. Мне сейчас к врачу, перекидка уже скоро должна начаться. Увидимся еще, меня кстати, Пашкой зовут, — и она чуть ли не бегом выскочила из палаты. После ее ухода все молчали, раздумывая каждый о своем.

— Хм! — первым нарушил тишину Васька, — если подумать, то мне повезло… В принципе быть чертом не так уж и плохо.

— Да, в девчонку перекидываться — морока одна, они ж все красивые, — кивнул Игорь, — от всяких раздолбаев проходу не будет. Впрочем, говорят тогда можно испытать новые сексуальные ощущения.

— Это какие? — произнесли одновременно Сашка и Васька, и с подозрением посмотрели на Игоря. Видя такую реакцию Игорь смутился и стал оправдываться.

— Да вы не так поняли, я имел в виду, что у девчонок же там все по другому, — он хлопнул себя рукой по ширинке, — то есть значит и ощущения другие. Со мной один знакомый по Инету разоткровенничался, рассказал, что когда в девчонку перекидывался, часто сам с собой играл. Ну вы понимаете…

— И что ты хотел бы перекинуться в девчонку? — спросил его напрямик Васька.

— Конечно нет! — возмутился Игорь, — я просто хочу сказать, что при перекидывании, в кого бы ты не превратился, нет только плохой стороны. Обязательно есть и хорошая. Пусть небольшая, но есть, — и видя что Сашка и Васькой слушают его уже спокойно, продолжил развивать мысль, — например, черт, значит обязательно сила дается, ангелу — голос, волку — обоняние, кошке — когти…

— Погоди, — перебил его Сашка, — а какой плюс у девчонки, перекинувшейся в мальчишку и наоборот? Ты вот это объясни.

— Ну…, — задумался Игорь, — наверно после этого лучше понимаешь противоположный пол. Парень с которым я по Интернету переписывался, говорил, что до изменения у него девчонки не было, а после он любую закадрить может.

— И все? — разочарованно спросил Васька, — нет, ты не прав. А как же с тем что только при перекидывании в девчонку, тебе прописывают обязательную психокорекцию, для всех других изменения она по желанию.

— Ты опять не понял. Я хотел сказать, изменения не бывают только отрицательными, то есть…, — договорить ему не дали, в комнату ворвалось рыжее существо в такого же цвета платье и бросилось к Игорю.

— Он опять меня поцарапал! — закричало оно. При более внимательном рассмотрении этим шумным существом оказалась девочка-лиса. Симпатичная хитрая мордочка, черные глаза, а рыжие волосы сливались с шестью. На вид девочке было лет семь-восемь.

— Ну сколько раз говорить, что стучаться надо, — недовольно ответил Игорь девочке, которая всхлипывая норовила обнять Игоря за шею. На недоуменные взгляд Сашки, Васька почему-то отнесся ко всему происходящему как к само собой разумеющемуся. Игорь пояснил:

— Племяшка моя, — он тяжело вздохнул, видимо родственные отношения и обязанности его тяготили, — вот уж не думал что перекидываться практически вместе придется.

— А я лисичка! — сразу как-то позабыв про обиду и слезы обратилась к Сашке девчушка. Сашка промолчал, с любопытством разглядывая родственницу Игоря.

— Да, редкий вид, — ответил Васька, — немногие в лисиц перекидываются.

— Игорь, меня Ванька опять дразнит и обижает, — вспомнив зачем пришла заканючила девочка, — думает, если волк, то все можно? И поцарапал меня, вот, — она протянула ему ладонь. Игорь внимательно посмотрел, затем ответил:

— Крови нет. Вообще ничего не вижу. Ты его небось как всегда дразнила «Хвостом рыбу полови».

— Нет он первый начал, а я уже потом ответила! — бойко закричала девочка.

— Ладно, иди, а Ваньке скажи, что если еще к тебе полезет, то я быстро из него дурь выбью. Не посмотрю что волк, а будет наглеть, так вообще возьму хвост и засуну…, ну сама знаешь куда, — подвел итог разговору Игорь. Видя что ее фактически выставляют, девочка решила подойти с другого конца. Уходить ей явно не хотелось.

— Меня Лиськой зовут, — подошла она к Сашке, и уточнила, — теперь.

— Что действительно у тебя имя такое? — удивился Сашка.

— Да не слушай ты ее, — небрежно махнул рукой Игорь, — Алиса она. А как перекинулась, так имя себе новое придумала. Кота Базилио не хватает, вот бы получилась парочка!

— Нет, — быстро ответила Лиська, — я не хитрая, я добрая.

— Ты приставучая, — устало заметил Игорь.

— А вот и нет, — ответила Лиська и без всякой связи затараторила, — вот будет классно, когда я в школу вернусь. А то там одни ангелы с чертями. А я лисичкой буду. Подруги, даже те кто перекидывался — обзавидуются. И хвост у меня пушистый-пушистый, — и она повернулась, продемонстрировав выходивший из разреза на платье роскошный лисий хвост.

— Слышь, ну иди, а! — не выдержал Игорь и пригрозил, — а то больше вступаться за тебя не буду.

— Ну и не надо, сама Ваньку отошью, — девочка мгновенно оказалась у двери, и уходя напоследок показала Игорю язык. Игорь лишь презрительно покачал головой и лег на свою постель.

— А у нее действительно редкое изменение, — произнес Сашка, — повезло, в рекламе может сниматься.

— Да кто ее туда возьмет, — раздраженно ответил Игорь, — а если и возьмут, то режиссер ее в первый же день прибьет. Она же любого достанет, вот как приедет к нам с теткой, так начинается… Я на компе играю, а она приставать начинает, скучно ей видители одной играть: «Игорь, посмотри какая у меня кукла», «Игорь посмотри какое я платьице для нее сшила». И так без конца, пока не уедут, — он вытащил из тумбочки плеер, засунул наушники в уши и выбрав название на дисплее, нажал кнопку «Воспроизведение».

Сашка тем временем стал раскладывать вещи из сумки. Пакет с зубной щеткой, и пастой, — в тумбочку. Еду — туда же. Остальные вещи, в основном одежда пусть пока в сумке полежат. Тут он вспомнил, что обещал позвонить матери. Ее телефон стоял в меню первым и он просто нажал кнопку ввода.

— Привет мам, — поздоровался он, когда из трубки послышалось настороженное «Алло», — все в порядке, сейчас вот вещи разгребаю.

— А что врач сказал? — спросила мать.

— Ничего, он сразу ушел.

— Есть не хочешь?

— Нет, мам… вроде все…

— Хорошо, если что — сразу звони, все, целую.

— Пока.

Сашка запустил «Тетрис», на экране мобильника, в последнее время он им увлекся, и начал играть. В палату зашла медсестра.

— Саша? Только что поступил? — спросила она Сашку, он в ответ кивнул.

— Идите с Игорем за мой, — сказала она, — на лекцию.

Сашка встал, положил мобильник в тумбочку и они с Игорем пошли за медсестрой.

Глава 3. Взрослые.

В зале, куда она их привела, собралось человек десять. Один совсем взрослый парень, несколько подростков, остальные или ровесники Сашки или младше его. Само помещение напоминало уменьшенный школьный актовый зал. Доска как в школе, закрытая сейчас былым экраном. Перед ней — стол. За столом сидел человек в деловом костюме, что-то просматривая на ноутбуке. Справа и слева от него — двое в белых халатах, мужчина и женщина. Медсестра ушла, Сашка и Игорь, не сговариваясь сели вместе. Ожидание как перед объявлением контрольной. Все говорили шепотом или молчали. Вошла другая медсестра, ведя за собой двоих младшеклассников. Одна из врачей посмотрела в список, сделала там отметку, удовлетворенно кивнула и, наклонившись что-то тихо сказала человеку в пиджаке. Он сразу закрыл ноутбук встал и громко произнес:

— Добрый день! Попрошу тишины.

В зале мгновенно стихли все разговоры.

— Попрошу ко всему что я буду говорить, отнестись серьезно. Понимаю, что вы еще дети, но тем не менее сейчас вы должны сосредоточится. У кого есть цифровые диктофоны, могут включить их. По ходу лекции, можете задавать вопросы. Если стесняетесь спросить при всех, Людмила Павловна, — он показал рукой на женщину справа, — ответит вам на них после нашей беседы.

Некоторые вытащили мобильники и нажали кнопки записи звука. Но все по прежнему молчали, понимая серьезность данного мероприятия. Одна маленькая девочка, сидевшая отдельно ото всех изо всех сил прижимала к себе мягкую игрушку — медведя.

— Начнем с истории. Знаю, многие из вас достаточно осведомлены об истории изменений из газет, Интернета и телевидения, но повторить стоит. Изменения начались два года назад, вызвав панику по всему миру. Всякое было, но врачи и ученые совместно с… другими структурами быстро взяли все под свой контроль. И сделать это было непросто. Сейчас, конечно, не средневековье, но первое время люди прятались, чтобы пережить изменения. А потом всячески скрывали, что прошли через него. Опять же, к разным изменившимся было разное отношение. Людей с изменениями генотип «ангел» чуть ли не боготворили, а с изменениями «черт» боялись, и были случаи самосуда с сожжениями. К остальным относились тоже вобщем-то отрицательно, за исключениями генотипов «девочка» и «мальчик», когда пол полностью менялся на противоположный. Через год после первых официально зафиксированных измененных, во всех странах, кроме неприсоединившихся к «Соглашению о временных изменениях внешнего облика личности», а это страны Африки и большинство стран Исламского мира, открылись медицинские Центры, основная цель которых сделать прохождение людьми изменений без последствий для их психического и физического здоровья. Сегодня девиз «Вы тоже можете стать такими!» знают все. После массированной рекламы по всем СМИ отношение к изменившимся начало меняться. Сейчас многие изменившиеся работают на телевидении, в рекламе и даже снимаются в кино. Но это касается в основном совершеннолетних. В кодексе о трудовой деятельности внесены довольно жесткие статьи, регламентирующие труд измененных, которым не исполнилось восемнадцать лет. Теперь вернемся к сегодняшнему положению вещей. Совсем недавно удалось установить причину вызывающую такие изменения организма это безвредный вирус, как оказалось очень распространенный, но уничтожаемый организмом сразу же при проникновении в него или после «изменений». Откуда появился этот вирус мы не знаем. Теорий множество от военных экспериментов, до визита инопланетян. Но ни одна не получила достаточных доказательств. Но одно мы знаем точно, все изменения временные, это вы слышали сто раз и я повторю в сто первый. Не надо боятся. Наоборот, постарайтесь извлечь из этого периода вашей жизни максимум приятных сторон. Нам известно много случаев, когда люди хотели бы еще раз пройти изменение. Но такое увы, или к счастью, невозможно. Изменение люди проходят только один раз в жизни. А некоторые его могут вообще не пройти. Ограничение на изменения оказывает также возраст человека, — «лектор» включил проектор и на экране появилась кривая, похожая на детский рисунок холма.

— Посмотрите на экран, это кривая показывает зависимость возраста и количества изменений на тысячу человек. Старшие ребята поймут что она значит, для младших я поясню, нижний порог — шесть лет. То есть дети младше шести лет, изменения не проходят. Потом плавное увеличение, верхняя точка — тринадцать лет, означающее, что большинство ребят, как вы говорите, «перекидывается» именно в этом возрасте. Затем такое же плавное уменьшение. Последняя точка, на сегодняшний день двадцать четыре года — верхний возрастной порог. Старше него люди изменениям не подвергаются. Вопросы есть?

— А почему оплачиваемый больничный дают только на перекидку, а не на два месяца? — спросил взрослый парень.

— Это смотря кем вы работаете молодой человек, — ответил «лектор», — в законе о труде ясно говорится, что если человек в новом облике не может исполнять свои служебные обязанности, например артист или певец, то организация-работодатель обязана оплатить все время неработоспособности. Если не секрет, вы кем работаете?

— Сисадмин я, на вечернем учусь, — хмуро заметил парень.

— Ну вот видите, — улыбнулся «лектор», — знаний и ума еще ни у кого из перекинувшихся не убавлялось, это я вам гарантирую. И по клавиатуре стучать вы тоже сможете, так что ни о каком больничном на два месяца речи быть не может.

— Да на работе достанут приколами, — недовольно ответил парень, — независимо в кого я превращусь. Чуть что с компом не так, сразу орут: «Где сисадмин?». А теперь еще и прикалываться начнут. «Где вас Александр, черти, то есть извините, родственники носят?» или «Где вы изволили летать, или в Небесную Канцелярию по совместительству устроились?». А если в деваху перекинусь, то лучше сам за свой счет возьму, но на работу не пойду

— Достаточно, мой вам совет, сходите к психологу. Думаю вам там помогут и научат адекватно реагировать на подобные реплики. Теперь перейдем непосредственно к процедуре временной смены внешности, так мы ее здесь называем. За неделю до ее начала появляется пятно на левой руке, напоминающее родимое. На самом деле это область кожи с большим содержанием меланина. После этого проходит неделя, плюс-минус несколько часов и начинается перестройка клеток организма. Длиться она по разному, от одного дня до двух суток, в зависимости от возраста, генотипа изменения и индивидуальных характеристик пациента. Дети младшего возраста легче переносят этот процесс и длиться он у них меньше. Но все равно, не буду скрывать от вас, это довольно болезненный и неприятный процесс, — лектор сделал паузу, — если его проходить дома, без вмешательства врачей. Некоторые дети до сих пор скрывают пятно и к нам их привозили на «скорой». Самое важное, не пропустить начало процесса. Поэтому здесь нам пришлось принять некоторые меры. Раздайте индивидуальные браслеты, — обратился «лектор» к врачу-мужчине. Он взял заранее приготовленную коробку и пошел по рядам, раздавая браслеты. Сашка повертел браслет в руке, ничего особенного, зеленый пластик и небольшая овальная кнопка сбоку, немного похож на часы без циферблата. Когда все разобрали браслеты, лектор продолжил:

— Застегните пожалуйста их на левой руке, застежкой вверх, так чтобы браслет плотно обтягивал запястье. Если у кого-то не получается — подойдите к медсестре.

— Э! — возмутился парень, сидевший на последнем ряду, — а зачем нам это? У меня собака похожий носит, чтобы не потерялась.

— Вот именно, сигнальные браслеты нужны чтобы послать нам сигнал, когда ваш организм начнет перестраиваться на новый генотип. Конечно начальные симптомы трудно пропустить, но все же были случаи, когда изменения настигали человека в таком месте, откуда трудно позвать на помощь, — спокойно продолжал лектор, — пока вы находитесь на территории Центра или в радиусе километра около него, мы всегда можем определить ваше местонахождение, и состояние организма. Браслет считывает ваш пульс, давление и температуру тела, сообщая их на центральный компьютер. Вы же в свою очередь всегда можете запросить помощь, нажав на кнопку сбоку. Вот только шутить, нажимая ее просто так не надо. По вашему вызову тут же прибудет бригада дежурных врачей. Итак, еще раз прошу всех застегнуть браслеты, — «лектор» сел и стал смотреть на экран ноутбука.

— Не нравится мне это, — негромко произнес Игорь, — мы же здесь не заключенные.

Лектор, так как они сидели близко, видимо расслышал его слова.

— Здесь в Центре ничего не делается просто так, — снова начал объяснять он, — эти устройства для вашей же безопасности. Предположим у вас заболит живот или случится расстройство кишечника. Вы сидите в туалете, и в это неподходящее время начинаются первые симптомы. Естественно люди решают сначала закончить свои дела, а потом обратится к медсестре или врачу. Но бывает, что дойти самостоятельно уже не могут. Хотите перекидываться на полу туалета? Или другой случай, вы вышли за территорию Центра, погулять, отошли довольно далеко, начинаются первые признаки, вы идете обратно, рассчитывая дойти… но не успеваете. И последнее что хочу сказать о сигнальных браслетах, как только вы прибудете в Корпус Трансформации, у вас их срежут, и больше они вам не понадобятся, по крайней мере на два месяца, — объяснение подействовало, последние сомневающиеся застегнули браслеты. «Лектор» проверил на ноутбуке подтверждение сервера о поступлении сигналов. Когда он получил сообщение, что все присутствующие отслеживаются сервером, он закрыл ноутбук.

— Я передаю слово Эдуарду Владимировичу, желаю вам всего доброго, — коротко попрощался он и вышел из аудитории. Встал врач в белом халате.

— Я вкратце расскажу вам о сути трансформации, — начал он, но его бесцеремонно перебила женщина-врач.

— Минуточку, просьба ко всем без исключений. У кого есть в ушах или других частях тела кольца, серьги, «гвоздики» и другие фенечки, пожалуйста, выньте их, если нужна помощь, обратитесь к мне или вашему лечащему врачу. При перекидке кожу могут разорвать, это касается и мальчиков и девочек, — она замолчала, а врач продолжил.

— Первые симптомы изменения: поднимается температура, давление, ускоряется обмен веществ. Это так называемая подготовка, она проходит в первые два-три часа. Меняется иммунная, гормональная, и другие системы, размягчается скелет, затем непосредственно происходит трансформация, это занимает десять-двенадцать часов. Далее завершение, так сказать окончательная настройка нового тела, самый длительный период, от пятнадцати до двадцати часов. Ничего здесь мистического или сверхъестественного нет. Просто организм меняется на клеточном уровне. Обратное изменение происходит точно также. Но есть плюсы — излечиваются хронические заболевания и некоторые дефекты. Еще раз повторю, это не мутация и не болезнь, это временное изменение организма, только и всего.

— Ага, вы это Новой Инквизиции скажите, — издевательски хохотнул парень на последнем ряду. Врач поморщился, но взял себя в руки:

— Пока вы здесь вам никакая Инквизиция не страшна, а всяких дураков и фанатиков… с ними другие службы разберутся, это не наше дело. Но в ваших словах есть доля истины. К сожалению, до сих пор находятся люди, предвзято относящиеся к некоторым генотипам изменений. Но вы ведь знаете, что генотипы распределяются случайным образом и никак не зависят от личности человека. Так что, давайте, вкратце вспомним и перечислим все генотипы. Вот ты девочка, можешь? — обратился он к малышке на первом ряду, которая сжимала пушистого медвежонка. Она встала, как на уроке и начала перечислять:

— Ангел, черт, волк, кошка, заяц, лиса,… — на мгновение запнулась и неуверенно сказала, — еще…ну и те кто в мальчика и девочку превращаются, хотя конечно они не мальчики и девочки, то есть не были сначала ими, но…, — она окончательно запуталась.

— Короче смена половой принадлежности, так это по-научному звучит, — закончил за нее неугомонный парень с последнего ряда.

— Совершенно верно, — непонятно кого из них похвалил врач, — по статистике больше всего изменившихся это генотип «ангел» и «черт», далее по убыванию: «мальчик», «девочка», «волк», «кошка», «лиса» и «заяц». Причем изменения абсолютно не зависит от религиозной, рассово-национальной, социальной и территориальной принадлежности. Вы можете быть атеистом и стать «ангелом», можете искренне верить в Бога и стать «чертом». Естественно и ваше желание не проходить изменение вообще или проходить его по определенному генотипу не имеет значения. От личности человека это тоже не зависит. Ученые пришли к выводу, что изменения носят случайный характер. Теперь вернемся немного назад, вы знаете…, — договорить он не успел. Девочка с мишкой подняла руку как в классе, когда хотят пойти отвечать к доске, и не дожидаясь вопроса сказала:

— Ой, мне что-то плохо…

Женщина-врач, быстро подошла к ней, а все присутствующие повернулись в ее сторону, с интересом наблюдая что происходит. Было видно, что все лицо малышки покраснело. Врач нажала кнопку на браслете и успокаивающе тихо заговорила с девочкой. Слов разобрать было невозможно. А мужчина уверенно продолжил, стараясь говорить как можно громче и убрать ненужное внимание от начавшей «перекидываться».

— С помощью лекарств мы делаем процедуру трансформации фактически безболезненной. Также мы обеспечиваем быстрое восполнение необходимых веществ, чтобы новое тело, как можно быстрее стабилизировалось, — двери раскрылись, вошли двое врачей с носилками-каталкой. Девочку положили на носилки, закрыли простыней до шеи, и увезли. Женщина-врач вернулась на свое место.

— И последнее, — закончил лекцию врач, — это касается старших ребят. Пожалуйста, воздержитесь здесь от курения и тем более алкогольных напитков. Предупреждаю, некоторые обезболивающие с алкоголем не совместимы и не действуют. При этом само изменение проходит дольше и неприятнее. Так что выводы делайте сами. Теперь все свободны. Возвращайтесь в отделения, в ваши палаты. Если что-то осталось непонятным, можете задать вопросы психологу Инне Александровне. Она сейчас будет здесь, а потом, принимает индивидуально, в соседнем кабинете.

— А скажите, — робко спросила одна из девочек, — первые симптомы у всех одинаковые?

— Да, повышение температуры, учащенный пульс, как сигнал начала изменений происходит у всех. Бывают разные побочные эффекты, вроде рвоты, мышечных спазмов… Это конечно неприятно, лекарствами мы подобное быстро снимаем, — ответил врач. Ребята стали расходится, две девочки перешептывались, не решаясь спросить.

— Пошли? — предложил Сашке Игорь, — нам здесь больше делать нечего.

Они вышли из аудитории и неторопливо побрели по коридору назад.

Глава 4. Перекидка.

— Ты по Интернету записи перекидывания видел? — спросил Игорь, когда они остались наедине.

— А то, — ответил Сашка, и не смог не похвастаться, — во все типы.

— Противное зрелище, если честно, — не удержался от замечания Игорь, — как подумаю, что также ломать будет…

— А что есть выбор? — возразил Сашка.

— Если бы был, то меня бы здесь не было, — немного резковато ответил Игорь.

Неожиданно дверь одного из кабинетов открылась, и оттуда вышел мальчишка по возрасту ровесник Игоря. Увидев его с Сашкой, он пристально посмотрел на них и тут же приветливо улыбнулся.

— Добрый день Игорек, — сказал он, протянув руку.

— Привет, — равнодушно ответил Игорь, пожимая руку, — и с чего это он добрый? Мы же сегодня перекидываемся.

— Всегда найдутся хорошие вести, — радостно сказал мальчик и протянул руку Сашке, тот машинально ее пожал. Но приветливый голос незнакомца ему не понравился, слишком наигранный како-то, притворный.

— Тебе тоже доброго дня, — тем же тоном сказал он ему, потом повернулся и быстро пошел по коридору в противоположную сторону. Они снова продолжили идти в отделение, как вдруг за спиной раздался звонкий голос мальчишки.

— Бай-бай, — Сашка и Игорем обернулись, мальчишка помахал им рукой из конца коридора, затем быстро скрылся за поворотом.

— Странный он какой-то, — высказал свое мнение Сашка.

— Это верно, — согласился Игорь, — его зовут Алекс, то есть Лешка, но вот прозвище у него…

— Смешное? — предположил Сашка.

— Нет, — ответил Игорь, — и непонятно почему он здесь находится… ну то есть в Центре. Он не перекидывается, и не в обратке. Но мне сказали что он тут уже несколько месяцев.

— Может просто лечится, — предположил Сашка.

— Может и лечится, — махнул рукой Игорь, сейчас его видимо занимали более серьезные проблемы. Некоторое время они шли молча.

Игорь через тонированные стекла коридора смотрел на улицу.

— Я тут много думал, еще до того как узнал, что сам перекидываться буду. Статьи и книжки разные читал, в Интернете лазил. Все-таки почему эти изменения начались? Вот не было их никогда и на тебе. Побудь-ка в шкуре хрен знает кого.

— Ну а мне-то откуда знать? Если даже ученые не знают, — пожал плечами Сашка, — я правда читал, что вроде какая-то секретная лаборатория работала над генетическим оружием. Ну и у них там что-то взорвалось, вирус вырвался наружу и вот оттуда пошли эти трансформации.

— Бред собачий, — возмутился Игорь, — сам посуди, еслиб они оружие разрабатывали, то все зараженные просто сдохли бы нафиг.

— Ну значит недоработали, бракованный вирус вышел, — продолжал спорить Сашка.

— А что он тогда от одного человека другому не передается? — задал очередной вопрос Игорь, — тогда бы все перекидывались. И не в разные генотипы, а в один.

Сашка не нашел что возразить. А Игорь продолжал:

— Такое впечатление, что над людьми кто-то подшутил. Не очень удачно и не очень умно, но по крупному.

— И кто же так мог подшутить? — сделав упор на слове «так» спросил Сашка.

— В этом все и дело, — Игорь остановился и серьезно посмотрел на Сашку, — так мог пошутить лишь Господь Бог.

— Ну ты даешь, — присвистнул Сашка, — и зачем, по твоему, ему это надо?

— Откуда мне знать, — ответил Игорь, — ладно забудь. Нам скоро уже перекидываться.

Разговаривая о разных вещах, они незаметно дошли до палаты. Там Игорь стал по маленькому ноутбуку лазить в Интернете, а Сашка достал книгу и начал читать. Где-то через час Игорь быстро выключил и убрал ноутбук, встал и сказал обращаясь ко всем в палате:

— Ладно, мне пора. Еще надеюсь увидимся, — и помолчав добавил, — у меня началось.

Он просто вышел из палаты. Сашка хотел проводить его, но Васька остановил, схватив за руку.

— Не ходи. Игорек тоже боится, но не хочет это показывать. Строит из себя пофигиста. Ничего до сестринского поста дойдет. Да и браслет не даст перекидку пропустить.

Сашка опять лег на кровать, но все же не выдержал, встал и выглянул в коридор. Он увидел только как Игоря увозили на носилках. Но тот заметил его и помахал рукой, вроде как все в порядке.

А через час Сашка почувствовал неприятный жар и сухость во рту. Еще внутри все будто сжалось. Удары сердца отдавались в висках. Он встал и полез за сумкой, в которой лежала бутылка минеральной воды, когда услышал окрик Васьки.

— Куда?! Ты весь красный, давай к медсестре, быстро.

— Да я сейчас… только вот водички попью, — начал почему-то оправдываться Сашка. Голова стала работать плохо и мысли путались. Он уже успел вытащить бутылку, как вдруг слева кто-то схватил его за руку и нажал на браслете кнопку. Сашка неловко повернулся, и увидел Пашку. Васька тем временем схватил за другую руку и они вдвоем, не сговариваясь, потащили его в коридор.

— Что за фигня, почему так быстро? — неизвестно кого спрашивал Васька, — отчего его так скрутило? Ведь первые симптомы всегда не меньше чем за полчаса проходят, — но Пашка ему ничего не ответил, а Сашка и подавно молчал, стараясь собраться и не повиснуть на руках ребят. Он почувствовал жуткую слабость. Перед глазами у Сашки начало все плыть, как при высокой температуре, ноги слушались плохо. Начало подташнивать. Навстречу им из-за своего стола выбежала медсестра, она что-то спросила, но Сашка лишь хрипло сказал:

— Пить, — перед ним появился пластиковый стакан, и он жадно выпил всю воду, — еще, — попросил он. Так же в пару глотков осушил второй. Откуда-то появится доктор и еще одна медсестра. Они быстро уложили Сашку на носилки и повезли по длинному коридору. Сашка помнил лишь, как ему быстро сделали укол в руку и тошнота отступила. А вот трясти его, как в лихорадке, не перестало. Когда они приехали, его положили на другую постель и сделали еще один укол, после этого он провалился в жаркое, бредовое беспамятство. Но сквозь него он все же чувствовал как ноют мышцы, и слышал голоса докторов.

— Ого, что с ним происходит?

— Странно изменения идут по совершенно новому генотипу.

— Надо поставить в известность профессора.

— Может просто аномалия, исключение из правил?

Потом Сашка опять провалился в тяжелый жаркий сон. Ему снилось лето жара, и очень хотелось пить. Он идет по пыльной дороге к озеру и никак не может дойти. Потом снилось что-то еще, этих снов Сашка не запомнил.

Очнувшись, он почувствовав себя вполне здоровым и выспавшимся. Правда теперь к нему были подключены несколько датчиков. А рядом возвышалась стойка с приборами. «Хм, — первая мысль которая пришла в голову, — вроде все как в тех фильмах по Интернету, и рассказах, кто прошел перекидку». Он попытался приподняться, и к его радости удалось это довольно легко. Его тело до подбородка укрывала простыня. Когда он приподнялся она упала на живот. «Так, крыльев нет, значит не ангел, — быстро размышлял Сашка, провел он рукой по волосам — рогов тоже нет — черт отпадает, — потом посмотрел на руку, — ни шерсти, ни когтей… Эй, неужели…, — он судорожно сунул руку под простыню, — уф, нет, все хозяйство на месте. Слава Богу, что не в девчонку! Стоп, а в кого же я тогда перекинулся?», — скорее удивился чем испугался Сашка. Он тщательно осмотрел руки, потом, откинув простыню, живот и ноги. «Вроде все как обычно… хотя нет, руки вроде больше стали, ладони крупнее… да и роста прибавилось. Или мне это просто кажется, может кровати у них в этом отделении меньше, — думал он, затем стал свободной рукой, на другой мешал датчик ощупывать свое лицо, — надо же все в порядке, как раньше. Вот только волосы вроде чуть длине стали. Я хорошо помню, как подстригся недавно. Они до ушей не доставали, а сейчас закрывают их. Что за фигня?!», — Сашка стал немного паниковать. Он был готов к превращению в любой из генотипов, даже в девчонку, но сейчас он растерялся. «Блин, ну я же точно начал перекидываться, это помню. Потом спал, а сейчас снова прежний. Стоп. А может я просто проспал эти два месяца, а сейчас, после обратного изменения очнулся. Вот и объяснение, отчего волосы отрасли. Нет, мне почему-то кажется, что прошло не так уж много времени. О, надо в зеркало посмотреться, тогда и пойму что к чему. Эх, жалко, если я действительно, проспал все это время, или как ее там… в коме провалялся», — Сашка посмотрел по сторонам, но зеркала естественно нигде не увидел. Тумбочка, стойка с приборами, вот и все его окружение. Сашке стало обидно. «Как это так?! Все перекидываются, а я что? И болезней у меня никаких не было, — теперь уже с грустью размышлял он, — спросят в школе или во дворе в кого перекидывался, а что мне отвечать?». Его мысли были прерваны появлением, двух врачей, один с аккуратной бородой, второй с глазами на выкате.

— Как себя чувствуешь, — приветливо начал первым бородач, — мы увидели, что ты проснулся, и сразу к тебе заспешили.

— А как вы узнали, то есть увидели, что я проснулся? — недоверчиво спросил Сашка.

— Видеокамера, — коротко ответил пучеглазый, жестом указав на стойку с приборами. Сашка проследив за движением его руки, только сейчас заметил неприметный глаз портативной видеокамеры, — как самочувствие? Что-нибуть болит? Есть непривычные ощущения? — начал задавать вопросы пучеглазый.

— Вроде ничего не болит, все нормально, — ответил Сашка, и попросил, — а здесь зеркала нет? Что-то не пойму, в кого я перекинулся.

— Здесь, к сожалению, нет, — ответил бородач, — но я тебе его принесу. Сейчас важно выяснить твое самочувствие и…, — он замолчал, словно боясь сказать лишнее. Сашка это почувствовал.

— Слушайте, — всерьез забеспокоился он, — скажите, что со мной случилось? Я не смог перекинуться? Я же вижу что ни крыльев, ни рогов у меня нет, девчонкой я тоже не стал. Кем тогда?

— Видишь ли, — со вздохом, как после тяжелого труда начал пучеглазый, — ты вобщем-то перекинулся. Но в новый, ранее неизвестный нам генотип.

— И в кого это? — не понял его Сашка.

— В человека, но есть маленькая деталь, — продолжал говорить пучеглазый, — на момент начала перекидывания твой биологический и психологический возраст составлял одиннадцать с половиной лет. Но момент окончания изменений — тринадцать с половиной. Плюс внешние изменения.

— То есть? — до Сашка еще не дошла суть. Пучеглазый вынул из кармана маленькое зеркальце, несмотря на протестующий возглас бородача, протянул его Сашке, — глаза у тебя были карие, стали — голубые, волосы заметно посветлели, а кожа, стала наоборот, золотистого оттенка, как будто ты загорал, увеличилось количество меланина. Короче, ты стал старше на два года и у тебя изменилась внешность. Вот собственно и все.

Из зеркала на Сашку смотрело совсем незнакомое лицо. Абсолютно. Теперь, после объяснений он не знал, радоваться ему или печалится. Он совершенно растерялся.

— И чего? — тихо спросил он, — чего мне теперь делать?

— Главное — не переживай, — жизнерадостно ответил бородач, — сейчас поешь, потом отдохнешь. А там и в отделение для выздоравливающих перейдешь.

— Но тебе придется скорее всего остаться в Центре, — спокойно произнес пучеглазый, — за все время наблюдений за изменениями, это первый раз, когда появился новый генотип. Нам надо понаблюдать тебя. Это для твоего же блага. Неизвестно насколько стабильно твое состояние.

— А если я не захочу? — в Сашке проснулось упрямство.

— Мальчик, пойми, совершенно неизвестно, что с тобой может произойти в ближайшее время, — начал уговаривать его бородач, — вдруг на улице в обморок упадешь или еще что похуже. Побудь в Центре эти два месяца, а как обратно изменишься, так сразу выпишем.

— Не, не хочу я здесь два месяца валятся, — запротестовал Сашка.

— Силой тебя здесь никто держать не будет, но забрать тебя отсюда родители могут только под расписку. Пусть напишут, что сами будут отвечать за твое здоровье и все последствия, — спокойно сказал пучеглазый.

— Ладно, посмотрим, — чуть слышно ответил Сашка и положил голову на подушку. Врачи вышли из палаты. Сашка лежал, глядя в белый потолок, и думал. «А вобщем-то все не так уж плохо, — размышлял он, — можно своим родственником назваться, пойти в школу, сказать что сам я на перекидке в Центре остался, и отметелить Чудикова, а заодно и Валина из параллельного класса. Еще пригрозить неплохо, чтоб ко мне после обратки не лезли, а то иначе снова приеду. А что, хороша идея! Славке такой вариант тоже понравится, главное, чтоб он не проболтался. Я сам себя в зеркале не узнаю, а одноклассники и подавно не догадаются. Или может лучше о себе ничего не говорить? Пришел незнакомый парень, навесил всем и ушел. Нет, плохо, по-подлому получается. Ладно, «поживем — выудим», как Славка шутит». Размышляя Сашка быстро успокоился и продолжал придумывать, что бы еще такое сделать, используя свое изменение. Потом принесли пообедать, оказалось, что он очнулся не утром, а в середине дня. Сашка немало удивился проснувшемуся в нем зверскому аппетиту, как только он почувствовал запах еды.

— Все в порядке, — заметил бородатый врач, назвавшийся Иваном Борисовичем, увидев как Сашка набросился на обед, — тебе надо костную и мышечную массу нарастить. Во время изменений мы конечно кормим вас жидкими сбалансированными концентратами, своими для каждого генотипа. Но подобную «кормежку» редко кто помнит. При трансформации мозг как бы защищает себя, поэтому само изменение люди не запоминают. Да и после, как правило организму еще не хватает нужного количества веществ. Так что не стесняйся, ешь все что захочешь и сколько захочешь.

— Угу, — согласился с ним Сашка, заканчивая уминать курицу.

— Кстати, — улыбнулся бородач, — знаешь, мы так и не смогли идентифицировать твой генотип изменения. Он абсолютно новый, а в медицинскую карту надо что-то записывать, поэтому тебе присвоено кодовое название «Принц», можешь гордиться.

— Чему? — проглотив очередной кусок удивился Сашка, — разве я на принца похож? Кто это придумал, вы?

— Нет, одна из медсестер, — засмеялся Иван Борисович, — сказала, что взгляд у тебя особый — чистый и благородный.

— Ну вот еще, — смутился Сашка, — никакой я не благородный. Лучше бы назвали, э-э-э, «Солдат удачи» или «Восставший из ада», вот это действительно круто.

— Извини, уже обозвали, так что ничего сделать не можем, — развел руками врач, — что написано пером, не вырубишь топором.

Следующий день выдался суматошным. Сашку гоняли по разным процедурным кабинетам. Одной крови взяли столько, что он невольно пошутил:

— Вам за нее что вампиры заплатили, или вы ей сами питаетесь?

Ренген, компьютерный томограф, ультразвуковая диагностика. А еще куча врачей и других специалистов, Его спрашивали не было ли с ним несчастных случаев, не принимал ли он лекарства накануне и столько еще вопросов, что Сашка к концу дня был вымотан до предела. Одно радовало, теперь он чувствовал себя сильным. Хотелось как можно быстрее свалить из больницы и придти в класс. Вечером врачи сообщили ему, что завтра его переводят в обычное отделение.

Глава 5. Пашка и Юлька.

На следующее утро он вернулся в палату, где остались его вещи. Васька почему-то не ушел, а лежал на кровати и читал книжку. А вот Игорь стал оборотнем. Но все равно его было легко узнать. Пашка спал, разметав роскошные волосы по подушке. При его появлении, оба посмотрели в его сторону, кроме Пашки, который спал.

— Еще один, — провозгласил Игорь, голос у него стал несколько хрипловатым, что характерно для генотипа «волк», — на перекидку?

— С нее, — ответил Сашка, — вы меня не узнаете? Сашка я, три дня назад был здесь. За тобой Игорь перекидываться ушел.

Васька и Игорь уставились на него как на оживший памятник.

— Так ты Принц? — изумленно спросил Игорь.

— Откуда знаешь? — не менее его удивился Сашка, он считал, что данное ему врачами обещание о медицинской тайне является надежным.

— Слухами земля полниться, — усмехнулся Игорь, — вот какой ты оказывается северный олень. А что, кликуха тебе очень подходит, соответствует внешности.

Сашка оценивающе посмотрел на Игоря и предложил:

— А может поборемся? Я ведь теперь посильнее тебя буду. Но когти и зубы чур не применять.

— Щас! — возмутился Игорь, — тебе всю твою силу перекидка дала. Вот каким бугаем стал. Сейчас ты конечно меня на год старше, а был на год младше. Мне как оборотню, кроме силы когти и зубы даны. Так что мы на равных. Хочешь драться — давай!

— Слышьте, да заткнитесь же вы наконец! Дайте поспать, — раздраженно сделал замечание Пашка, протирая глаза. Своим замечанием от отвлек поссорившихся было Сашку и Игоря.

— А ты по ночам меньше гуляй, — огрызнулся Игорь, — а то ночью его нет, а потом весь день дрыхнет. Мы что на цыпочках поэтому должны ходить?

Пашка видимо услышал только конец разговора, потому что вяло спросил у Сашки:

— Ты на перекидку? Новенький? — зевая спросил он у Сашки.

— Старенький! — передразнил его Игорь, — Сашок это! Ты его помнить должен, Принц теперь он наш …., — и добавил несколько крепких выражений.

— А так значит ты новый генотип, — Пашка снова зевнул, — поздравляю, теперь врачи за тебя возьмутся.

— Уже взялись! — возмутился Сашка, — томограф, ренген, разве что в задницу не залезли.

— Не боись, еще залезут, — поддел его Игорь.

— Пасть прикрой, — огрызнулся Сашка, и решил поговорить с Пашкой, — слышь, ты ведь в обратку собирался? Ведь уже два дня прошло.

— Ха, а еще хвастался что все об изменениях знаешь, — ответил за отвернувшегося к стене Пашку Игорь, — обратные изменения не вычисляются так же точно, как после появления пятна. Сам считай, тридцать четыре дня плюс, минус два и сутки на всякий случай. Вот и переводят их заранее сюда из Дальнего корпуса.

— А почему тогда сразу из Дальнего корпуса на обратное изменение не возят? — спросил Сашка.

— Во-первых далеко, во-вторых, Дальний корпус не соединен с остальными коридором, — ответил не поворачиваясь Пашка, — хотели подземный коридор прорыть. Но потом отказались, коммуникации там какие-то лежат.

— Блин, — вспомнил Сашка, — я же обещал в этот Дальний корпус зайти. Когда перекинусь.

— Кому это ты обещал? — заинтересовался Игорь.

— Да так…, — напустил на себя равнодушный вид Сашка, но Пашка повернулся и тоже с интересом и недоверием посмотрел на него.

— У тебя там, что родственник? — спросил он, — кто? Я там всех знаю.

— Он недавно перекинулся и туда ушел, — попытался отвертеться Сашка, — да ладно, замяли.

— Слышь, тебя туда не пустят, даже если родственник. Пускают только родителей, братьев и сестер, и то по желанию перекинувшегося. Остальных посылают на … Хорошо, пошли провожу, — Пашка встал с кровати, спал он в одежде, накрывшись простыней.

— Да не надо, — Сашке стало как-то неудобно, — я сам найду.

— Мне все равно вещи кое-какие забрать надо, — с металлом в голосе ответил Пашка, и Сашка понял, что спорить бесполезно. Но он никак не мог понять, почему Пашка так навязчиво хочет с ним идти.

Они не успели и шага сделать, как от удара дверь чуть не слетела с петель. На пороге стоял здоровый черт.

— Нечисть быстро на выход! Эти опять приперлись! — закричал он и побежал дальше по коридору.

— Кто приперлись? — переспросил Сашка, в то время как Игорь достал из под кровати ярко-алую женскую шапку и напялил ее себе на голову. Васька со вздохом вытащил из под матраса черный с красной подкладкой плащ, и надевая его, вышел в коридор вслед за спешащим Игорем.

— Паш, объясни ему, а то нам некогда, — попросил он, обернувшись.

— Идем, — мрачно сказал Пашка, — сейчас шоу будет.

Они вышли из палаты, и пошли по коридору. Пашка неторопливо стал объяснять.

— Бабки тут повадились собираться и псалмы петь, — он сплюнул, — достали уже. Вроде старые, а глотки как луженые. Литургия блин оглашенных. Затянут непропетую, хотят этим нечисть прогнать. Догадываешься кого они нечистью считают?

— Конечно, — кивнул Сашка, такие религиозные бабки ему самому не нравились, вроде не агрессивные, но как начнут проповедовать, хочется сбежать подальше. Был у него один знакомый одноклассник с такой вот бабкой, она часто в школу приходила и начинала «увещевать отроков». Реакцию это вызывало однообразную, ребята или начинали откровенно хамить или просто уходили.

— И ведь не к основному входу приходят, оттуда их быстро охрана прогонит. А собираются около забора, там где он близко к коридору стоит. Думаешь зачем стекла затонировали? По этому коридору в перекидочную везут. Представь, едешь ты на перекидку. Переживаешь, а тут еще эти начинают кричать или петь. К ангелам они хорошо относятся, даже любят их. А вот всех остальных нечистью называют. Одно слово — «упертые». Во наши и решили их немного проучить, — Пашка уверенно шел, зная место, где будет происходить действие. Наконец они остановились у окна. Снаружи раздавался нестройный хор противных старушечьих голосов. Разобрать слова было невозможно. Старушки, одетые во все черное, как стая воронья, стояли как раз напротив них, за бетонным забором. От забора до коридора было всего несколько метров.

— А как? — спросил не скрывая свое любопытство Сашка, будь он сам «нечистью» обязательно поучаствовал бы вместе с другими в этой затее.

— Смотри, сам сейчас все увидишь, — Пашка впервые скупо улыбнулся.

Почти все «изгонятели бесов» держали перед собой раскрытые книжечки, со словами, чтобы ненароком не забыть. Уставившись в книжечки они совершенно не замечали, что творится вокруг. А сзади них черти в черных плащах, несколько оборотней и пара других генотипов, среди них Сашка узнал рыжую племяшку Игоря встала в точно такой же «хор». Развернула заранее приготовленные листы и подражая старушкам затянула на их длинный мотив. «Мы все грешники итак, нас манит дорога в ад», — ясно различались слова известной металлисткой группы. К тому же все «волки» для прикола надели женские красные шапки. Черти были все как на подбор в черных плащах, под которыми проглядывали у кого рубашка с тренниками или спортивный костюм, который обычно надевают в больницу. Старушки начали понимать, что происходит что-то не так, сначала они непонимающе смотрели друг на дружку, при этом не переставая петь, а потом кто-то все же сообразил оглянуться. «Ой, батюшки светы!», — запричитала одна из старушек, а хор «нечистых» грянул изо всех сил припев: «Мы все там в аду равны и печатью прожжены!». Это было уже слишком, даже для закаленных в «боях» с нечистью пожилых бабулек. Они крестясь стали разбегаться. Сашка засмеялся:

— Здорово они их! — восхищенно воскликнул он, — жалко я не черт, клево бы сейчас там спеть.

— Не жалей, — сказал Пашка серьезно, — ни о чем не жалей. Это я тебе как перекинувшийся перекинувшемуся говорю, — и он пошел обратно.

— Не понял, — догнал его Сашка, — почему ни о чем не жалеть? Еслиб я сейчас попел бы там, то в школе потом рассказать можно. Ребята обхохочутся.

— Ты кем хотел перекинуться? — не отвечая на его вопрос спросил Пашка. Сашка подумал немного и ответил:

— Вообще-то чертом. Есть у нас в классе один кадр, постоянно к нам со Славкой пристает. Вот бы мы ему тогда крути поубавили бы.

— То есть тебе нужна сила? Так? — не унимался Пашка.

— А кто сильным не хочет быть? — удивился Сашка.

— Но ведь сейчас ты сильный, и что? — Пашка задумчиво смотрел перед собой.

— Да, — согласился с ним Сашка, — вроде все верно. Я и сейчас ему вломить могу, — он помолчал и решил сказать правду, — загвоздка в том, что это ведь всего на два месяца. Что как сейчас, что чертом, но через два месяца я опять стану прежним. И вот тогда все проблемы вернуться, если не станут больше.

— Вот видишь, ты понимаешь, — ответил Пашка, — изменение, дающее тебе силу ничего не решает.

— К чему ты это говоришь? — не понял Сашка.

— А ты задумывался зачем они, эти изменения? Что они нам дают? В смысле потом, когда проходят, — спросил Пашка.

— Как это зачем? Незачем, просто они есть и все. И ничего они не дают, — уверено ответил Сашка, — ну может у некоторых болезни проходят.

— Ты не прав, — Пашка остановился и посмотрел Сашке прямо в глаза, от этого пронизывающего взгляда ему стало как-то не по себе, — я долго думал, когда в Дальнем корпусе лежал. Там, знаешь ли, больше делать и нечего, все быстро надоедает, и тогда остается одно — думать. И вот к чему я пришел. Изменения выпрямляют то что в тебе криво. В душе я имею в виду. Вот например я, всегда не понимал девчонок, ну не мог их понять и все. А сейчас хорошо понимаю, и первым делом, когда обратно перекинусь — помирюсь с Наташкой. Мы с первого класса дружим. А сейчас разругались, раньше я не знал почему, а теперь понимаю.

— Ты хочешь сказать, что став девчонкой, ты научился их понимать? — осторожно спросил Сашка, — хорошо, а как же тогда черти, ангелы и другие. Перекидка в них что дает?

— Я начал понимать девчонок, не от того что я сам стал девчонкой. Внутри-то я парень. А оттого, что они меня воспринимали как девчонку. Разговаривали и относились соответственно. Как и мальчишки, вроде разговариваете со мной как парнем, но при этом Васька стесняется меня, а Игорь никогда не смотрит в лицо, — Пашка вздохнул, — что касается остальных… Не уверен точно, но думаю, ангелы — это понимание, что сила и крутость не главное, черти — возможность стать лучше, а другие… Не знаю, есть конечно идеи, но не все там стыкуется.

— А я? — думая над словами Пашка, вырвался у Сашки вопрос.

— Насчет тебя — никаких идей, по моей теории ты ангелом должен быть, — пожал плечами Пашка, — а тут новый генотип. Нет, не понимаю.

Они пришли в палату. Скоро туда прибежали запыхавшиеся Игорь и Васька.

— Видел как мы их? — спросил обоих Игорь, сбрасывая красную шапку на кровать.

— А то! — показал большой палец Сашка, выражая свое одобрение. Васька в это время складывал плащ, чтобы спрятать его обратно под матрац. Вид у него был довольно грустный.

— Еслиб, чертом или зверем каким перекинулся, то обязательно попел бы с вами, — заявил Сашка, — Вась, а ты что такой грустный? Тебя чтоли бабка какая обидела?

— Нет, — тихо ответил, Васька, — просто богохульство это.

— Ага, — возмутился Игорь, — значит как нас нечистью обзывать, это ничего, нормально, а как этих «святош» разогнать — нельзя, богохульство видители. Ты еще в Новую Инквизицию запишись. Нет, ну вроде в двадцать первом веке живем, а у некоторых как были средневековые мозги, так и остались. Ты вот знаешь, почему он до сих пор здесь? — обратился Игорь к Сашке, тот отрицательно покачал головой, — его родичи совсем свихнулись, уголок в квартире отгородили, свечек понаставили и иконами все стены увещали. А его хотели все два месяца заставить молитвы читать, чтоб быстрее в обратку перекинулся.

— А вот и нет, я сам захотел остаться здесь, — обиженно заявил Васька, казалось он сейчас заплачет.

— Что? Я вру по твоему? Сам ваш разговор с врачом слышал.

— Да пошел ты, — Васька уткнулся в подушку и заревел.

— Дурак ты Игорь, — спокойно заметил Пашка, — а если бы тебя такого, с клыками и когтями, родители бы дробью из охотничьего ружья встретили?

— У меня предки продвинутые, — ответил Игорь, но понял, что перегнул палку и теперь чувствовал вину. Сашка подошел и подбирая слова стал успокаивать Ваську.

— Да ты не бойся, перекинешься обратно — нормальным снова станешь. И родители будут по как раньше относится.

— Вот я и боюсь, что не будет ничего как раньше, — сквозь всхлипы сказал Васька, — чужим себя чувствовать, хуже всего. И я ведь ни в чем не виноват, это самое обидное.

— Не беспокойся, все наладится! Если ты не веришь в Бога, то он верит в тебя, — раздался сзади насмешливый голос. Сашка вздрогнув обернулся, и увидел мальчика, вроде бы знакомого. Он вспомнил, что он здоровался и ним и Игорем в коридоре, когда они возвращались с лекции.

— Твои родители после обратного изменения, конечно немного чураться тебя будут. Но это продлится недолго. Снова будешь с ними в церковь ходить. Другое дело, а будешь ли ты так же верить.

— Алекс, ты чего пришел? — спросил Игорь мальчика.

— А что, ты мне запрещаешь? — с улыбкой спросил мальчик, — я просто так зашел. На него посмотреть, — он показал рукой на Сашку, — надо же увидеть новый генотип.

— Ну посмотрел? — угрюмо спросил Сашка, такое любопытство ему не нравилось.

— Ага, — кивнул мальчик, — всегда люблю что-то новое, а то скучно, — с этими словами он вышел из палаты, закрыв за собой дверь. Только сейчас Сашка понял, что совершенно не заметило как Алекс вошел. Васька перестал плакать и сел на кровати задумавшись.

— Не как раньше не будет, — твердо сообщил Васька, — от Бога я конечно не откажусь, но когда и как молится буду решать сам. Вот они мне все талдычили истории из Евангелия, заповеди, а как я в черта перекинулся — сдрейфили. И что тогда все их заповеди и вера стоит, если они просто подумать отказываются? В чем я виноват? Договора с Сатаной не подписывал, душу не продавал, на работу в ад не устраивался, чертом тоже становится не хотел. Это.. Это как отказаться от больного родственника только потому, что он заболел.

— Догматики они у тебя, верят, а думать не хотят, — согласился Игорь.

— Верно, о чем я и говорю, — ответил Васька, и помолчав добавил, — но я их все равно люблю. Они же мои папа и мама. От родителей тоже нельзя отказываться.

— Саш, ты вроде в Дальний корпус собирался, — сказал Пашка, когда Васька окончательно успокоился, — я уже иду.

— Да, я с тобой, — ответил Сашка.

— Слыште, я тоже пойду… до магазина, купить кое-что хочу, — вызвался Игорь.

— И я, вместе веселее, к тому же у меня газировка кончилась, — совсем другим тоном сообщил Васька и улыбнулся. Пашка ничего не ответил, но по его виду было понятно, что он не возражает.

«Ну компашка у нас собралась, — подумал Сашка вместе с ребятами идя по отделению, — ангела только не хватает».

— Слышь, Паш, а ты этого Алекса знаешь? -неожиданно спросил Игорь.

— Нет, я его вообще впервые видел, — равнодушно ответил Пашка, на ходу поправляя длинные волосы. Заметив это Васька посоветовал:

— Паш, а что ты их просто не обрежешь? Они же тебе вроде мешают, и вообще сделай нормальную стрижку. Как у мальчишки.

— А сиськи, тоже обрезать? — раздраженно ответил Пашка, и более миролюбиво объяснил, — волосы срезать бесполезно. Два дня и новые отрастают. Жрать только сильно захочется. Ты что не знал об этом?

— Не-а, — простодушно ответил Васька.

— Ну ты когда перекидывался, тебя что не кормили, такими вот пластинками, подслащенными, чтобы рога и копыта крепкими стали? — спросил Пашка, — коржики напоминают.

— Не помню, вроде кормили, — ответил Васька.

— Слышь, Игорь, — решил сменить тему Сашка, — а что ты об этом Алексе спросил?

— Да странный он, — Игорь замялся, как-будто ему было неудобно говорить на эту тему, — знаешь его прозвище? — Сашка в ответ отрицательно помотал головой, — Амэн. Это аминь по-латыни. Мы, православные, произносим в конце молитвы аминь, а католики — амэн. Дословно означает — «да будет так».

— И что? — не понял Сашка, — мало ли разных кличек бывает.

— Ничего, — ответил Игорь, — но он впервые пожал мне руку, тогда, в коридоре. И тебе кстати тоже. Ни до ни после..

— Погоди Игорь, — перебил его Пашка, — а что ты на этом парнишке так зациклился? Он что тебе нравится? — с легкой насмешкой спросил он.

— Ты мне больше нравишься, я девчонок предпочитаю, — не оставил выпад без ответа Игорь, — и фигуристых! Ты как раз под этот типаж подходишь.

— Подружку себе заведи, — огрызнулся Пашка, — только вот не знаю, волчара или псина тебе больше подойдет.

— Хватит вам, — примирительно сказал Сашка, — вот магазин. Ну мы пошли.

— Может тебе купить чего? — спросил Сашку Васька, а Игорь не говоря ни слова сразу направился в магазин.

— Сок купи, — попросил Сашка, — виноградный, что-то захотелось.

— Какой? — уточнил Васька.

— Ушастого поросенка.

— Вим-Биль-Дан чтоли?

— Ага, его.

— Ну тогда я пошел, — сказал Васька и направился за Игорем.

Магазин зазывал различной светящейся рекламой. «Обувь для копыт, любые размеры», «Чехлы для крыльев зимние и осенние, большой выбор моделей и расцветок», «Пошив чехлов для хвостов на заказ», «Костюмы и аксессуары для любых генотипов изменений! Недорого». Также не забыта была и другая сторона жизни перекинувшихся: «Бестселлер «Быть чертом не так уж и плохо»», «Советы перекинувшимся, как сделать деньги на ваших изменениях», «Как обратить недостатки в достоинства, советы профессионального психолога». Сашка с отвращением отвернулся, цену всем этим книжонкам, не отличающимся от статей в желтой прессе он знал.

— Что читал эту муть? — проследив за его взглядом спросил Пашка, когда они пошли дальше.

— Да. Мура полная, — презрительно ответил Сашка, — сами не знают о чем пишут. Спутали тип кошки и оборотня. У кошки слух, а у оборотня нюх обостряется, а не наоборот. И кошка не может видеть в полной темноте, у нее не прибор ночного видения. В тепловом спектре она не видит.

— А ты откуда знаешь? — спросил Пашка, выходя из корпуса на улицу.

— Да в классе у нас одна в кошку перекинулась, вот и рассказала, — ответил Сашка.

Некоторое время они шли молча.

— Слушай, а все-таки, с кем ты там хочешь встретиться? — осторожно спросил Пашка, — ты не подумай. Я не просто так спрашиваю. Там… сложные случаи лежат. Психологи с ними работают. Кто-то просто боится своего нового, пусть и временного тела, кто-то реакции на изменение друзей и родных. Друзья и знакомые ведь разные бывают. И дело не в этих двух месяцах, потом ведь могут не отстать и при каждом удобном случае припомнить. Ко всему прочему — вопросов дурацких не оберешься.

— Что, так все сложно? — опешил Сашка.

— Тебе трудно понять, — начал объяснять Пашка, — для одних перекидка, как два пальца…, а у других до попыток самоубийства доходит.

— Серьезно? — не поверил Сашка.

— Да уж не прикалываюсь наверно, — ответил Пашка, — люди разные, характеры и психика — тоже.

— Я к парню одному, вернее к девчонке, — запинаясь признался Сашка, — у нее такой же случай как у тебя, но наоборот.

— Это Юлька чтоли? Тогда понятно…, — согласился Пашка, — да, тот еще случай, она младше меня, и затворница не дай Боже. Даже в столовку есть не ходит, ей медсестры еду в палату носят. В Дальнем корпусе ведь выбор есть или ешь в общей столовой со всеми или тебе прям в палату обед приносят. Психологи конечно всех стараются уговорить есть вместе, чтобы мы меньше стеснялись и раскрепостились. Но никто не заставляет. Я пару раз приходил, а потом отказался, сидят все, насупившись, носами в тарелки уткнулись и едят молча. У каждого свои проблемы, и чужие его мало интересуют.

— Ясно, — протянул Сашка, — ты не подумай, я понимаю. Мне поначалу тоже немного страшно было. То есть к перекидке я был готов, даже в девчонку, а когда мне сказали что я новый генотип, то обидно стало. Чем я хуже других?

— У тебя то все нормально, — махнул рукой Пашка, — ты считай и не перекидывался.

— Не скажи, — возразил Сашка, — врач сказал, что через день два у меня преобразования окончатся и гормоналка выйдет на какой-то там уровень. Я так и не понял что это значит. А еще назначили сегодня вечером обязательною консультацию у психолога.

— Я могу тебе объяснить что это значит, — спокойно ответил Пашка, — на девчонок потянет и трахаться захочется.

— Хм, сильно? — задумался Сашка.

— Сильно, — кивнул Пашка, — но на меня особо не засматривайся, неприятно знаешь ли, не забывай я нормальный парень, такой же как ты.

— Да я это и так помню, — ответил Сашка. Так, непринужденно разговаривая, они подошли к Дальнему корпусу. Сразу после входных дверей путь им преградила застекленная стойка с охранниками и турникетом. Пашка лишь назвал охранникам свои имя и фамилию, те сверили данные по компьютеру и пропустили его.

— Юльку сам вызывай, — сказал перед тем как уйти Пашка, — у нас не принято в палаты друг к другу заходить.

— Хорошо, как-нибудь справлюсь, — ответил Сашка. Он подошел к стойке и попросил через окошко:

— Здравствуйте, я к Юле, — и вспомнив добавил, — медсестре пожалуйста позвоните.

— Имя? — строго спросил охранник.

— Юля, она недавно перекинулась, — пояснил Сашка, — сказала, что бы я отсюда медсестре позвонил, а в отделении Юльку знают.

— Твое имя как? — уточнил охранник.

— Сашка, — ответил тот.

— Ты ее брат или дальний родственник? — снова был задан вопрос.

— Нет, знакомый просто, — честно ответил Сашка.

— Тогда пропустить тебя не можем, — холодно ответил охранник.

— Так она меня об этом предупредила. Вы медсестре позвоните, пусть она Юльке передаст, что пришел Сашка как и обещал, — попросил он.

— Ладно, — охранник набрал номер на телефоне и коротко передал просьбу Сашки.

— Подожди, — сказал охранник не кладя трубку, — вон кресло, присядь пока.

Сашка послушно сел в кресло и стал ждать. Ждал он недолго, от силы пару минут. Охранник выслушал ответ и положив трубку сказал:

— Проходи, холл на первом этаже, видишь? Там жди, дальше не ходи. Понял?

— Понял, — кивнул Сашка, а про себя подумал «Ну и строгости у них здесь». Он прошел через турникет и войдя в просторный холл стал ждать, присев на мягкий кожаный диван. Через минуту вышла Юлька, в джинсах и толстовке. Увидев Сашку она отпрянула назад в коридор, ее лицо исказилось от страха:

— Ты кто? — негромко произнесла она, видимо все же переборов желание убежать, — откуда Сашку знаешь? Это вы так посмеялись надо мной, да?

— Я и есть Сашка, — вскочив быстро начал объяснять он, — понимаешь, перекинулся не как все, а в новый генотип. И вот как обещал…

— Так ты «Принц»? — уже без страха, но с удивлением спросила Юлька.

— И здесь уже об этом знают?! — возмутился Сашка, — тогда на хрена они мне втирали об этой их медицинской тайне!

Она подошла к нему и неторопливо с ног до головы стала внимательно осматривать. Сашке ее взгляд не понравился. Одно дело когда девчонка к тебе проявляет внимание, а другое, когда мальчишка, пусть и бывший совсем недавно девчонкой.

— Э, я не музейный экспонат, не надо так на меня пялится, — сделал он ей замечание.

— Хм, а ты ничего, можно даже сказать очень симпатичный, — усмехнулась Юлька.

— Слышь, вот перекинешься обратно, тогда мне это и скажешь. А от мальчишки слышать это мне не очень приятно, — заметил Сашка, впрочем сказал он это беззлобно.

— Но внутри-то я девочка, — возразила Юлька. Они сели на диван.

— Слушай, а откуда ты обо мне узнала? — спросил он.

— Медсестры сказали, — ответила Юлька, — да и врачи все время тебя обсуждали. Новый генотип — это событие.

— Да уж, круто они за меня взялись, — ответил Сашка, — думал вообще, разрежут, заспиртуют и в музее выставят.

— Я кстати, уже вроде нормально себя чувствую, — поспешила сообщить Юлька, — привыкла. Это сначала очень страшно было.

— Мне тоже, — ответил Сашка, чтобы поддержать разговор. О чем говорить дальше, он не представлял.

— Ты с психологами разговаривал?- спросила его Юлька.

— Нет еще, сегодня вечером сеанс назначен, — сообщил Сашка.

— Ты молодец, обещания держишь, — как бы невзначай заметила Юлька.

— Меня отец научил, говорит, если что пообещал, делай, если сомневаешься — просто не обещай, — Юлька внимательно смотрела на него, но уже как-то по другому.

— Чего? — прямо спросил ее Сашка.

— Ну тут мне в голову идея одна пришла, — улыбнувшись смутилась Юлька, — все вот разные костюмы надевают, чтобы привольнее смотреться или сфотографироваться. Черти — черные плащи и трезубцы, ангелы — длинные белые одежды, оборотни — красные шапки и лукошки. Ну ты ведь сам видел такие фотографии по Интернету.

— Видел конечно, а я тут при чем? — не понял Сашка.

— А тебе, так как ты у нас принц, надо сшить камзол и меч за пояс, — было непонятно, шутит Юлька или говорит серьезно.

— Слушай, какой я тебе нафиг принц, я обычный, просто перекинулся по-новому, — резко возразил Сашка.

— Да ладно, не бери в голову, это я так предложила, — сказала примирительно Юлька, — знаешь, я вот тут думала, в школу я точно в таком виде не пойду. А вот в обычное отделение переведусь. Только…

— Учти, — прервал ее Сашка, — положат к девчонкам.

— Знаю, — устало отмахнулась Юлька, — психологи все уши прожужжали. «Половая идентификация», «важно кто ты в душе» и так далее. Не это главное. Как там относятся к таким как я?

— Таких как ты у нас вроде нет, — ответил поразмыслив Сашка, — Пашка у нас в палате сейчас последние дни перед обраткой девчонкой дохаживает, а так не знаю.

— А ты сам как к моей перекидке относишься? — серьезно спросила Юлька.

— Нормально, — пожал плечами Сашка, — но видишь ли, ты для меня все-таки мальчишка. Ну то есть мозгами я понимаю, что ты девчонка, но вижу-то я парня.

— Понятно, — кивнула Юлька, — ладно, пойду я. Пора уже, да и у тебя наверняка дела есть поважнее чем болтать со мной, — встала она с дивана.

— Увидимся еще, — оптимистично ответил Сашка, Юлька пошла обратно.

— Эй! — позвал ее Сашка и нерешительно произнес, — если хочешь, я тебе другом могу быть, навалять, если кто приставать или обзываться станет. Я тоже думаю здесь останусь, врачи настаивают.

— Спасибо, — искренне поблагодарила его Юлька, — но ты сможешь это повторить, когда я снова девчонкой стану? — и она чуть ли не бегом скрылась на лестнице. Сашке ничего не оставалось как вернуться, миновав пост охраны, обратно в свой корпус.

Глава 6. Нападение.

Сашка лежал на кровати и читал книжку, когда снаружи началась стрельба. Он бросил книжку вскочил с постели, и вместе с Игорем и Васькой прильнул к окну. Сначала вроде ничего не происходило, точнее им не было видно, только слышались автоматные очереди. И бабахнули где-то сзади корпуса пара взрывов. Но буквально через несколько секунд все изменилось. Их корпус стоял в середине больничной территории, недалеко от входа, но окна палаты выходили в противоположную сторону. Они увидели как несколько людей в странных черно-белых балахонах с капюшонами бегут по газону к их корпусу.

— Мля! — громко выругался Игорь, первым сориентировавшийся и понявший, что происходит, — Новая Инквизиция, сматываемся все!

В этот момент один из бежавших поднял автомат и дал очередь по окнам. Не по самим окнам, а по тем, кто услышав выстрелы подошел к окнам. Зазвенели разбитые стекла. Мальчишкам повезло, очередь прошла выше, не задев ни их ни стекл. Окна разбились на верхних этажах, но все инстинктивно пригнулись. Потом они вслед за Игорем кинулись к выходу. Но распахнув дверь он столкнулся с охранником, который сильным движением отбросил Игоря обратно.

— Куда?! Лечь под кровати и не высовываться! Они внизу вход уже штурмуют!

Охранник бросился к окну, и увидев бегущих, прямо через стекло дал длинную очередь. От грома выстрелов у ребят заложило уши. Трое в балахонах упали, остальные заметались в поисках укрытия. Игорь, Васька и Сашка растерялись, а охранник продолжал стрелять короткими очередями, изредка матюгаясь. Он оглянулся и бросил:

— Я же сказал — под кровати! — и снова отвернулся к окну. Зазвенели разбивающиеся стекла и пули стали бить по потолку, оставляя выбоины, нападающие открыли ответный огонь.

— Алиска! — вспомнил Игорь о племяннице, и бросился из палаты. Васька нырнул под кровать, после того как пуля, срикошетив от потолка порвала ему рукав рубашки. Сашка тоже хотел последовать его примеру — залезть под кровать, заткнуть уши и отгородиться от этого ада. Но в этот момент охранник охнул и упал на пол. Стена около него забрызгана кровью.

— Сволочи, навылет прошили, — еле слышно прохрипел он. Его рассеянный взгляд остановился на оцепеневшем Сашке.

— Пацан, бери автомат, — сделав усилие, приказал он, — не дай им…, — охранник застонал, — внутрь, всех ведь положат.

Сашка подошел и взял не слушающимися руками короткий автомат, в горле стоял ком, мешающий сказать хоть слово.

— Не высовывайся… пригнись… экономь патроны, у меня всего один магазин остался, — закрыв глаза шептал охранник, темная лужа крови под ним становилась все больше, — продержись, пока милиция не подъедет… это недолго, иначе они здесь резню устроят.

Сашка выглянул из окна, и не целясь нажал на спусковой крючок, автомат забился в руках. В ответ послышались выстрелы и пули в который раз забили по потолку. Стекол в окнах уже практически не было. Сашка пригнулся, потом выпустил еще очередь. Особо не целясь, просто направлял автомат в ту сторону, откуда стреляли по нему. Третью очередь выпустить не удалось, дернувшись после нескольких выстрелов автомат замолк. Кончились патроны. Сашка наклонился к потерявшему сознание охраннику. «Где у него патроны? Он ведь говорил что-то про оставшийся магазин», — лихорадочно думал Сашка. Он боялся прикасаться к одежде успевшей пропитаться кровью, но все же пересилил себя и стал шарить на поясе под форменной курткой. Потом догадался подлезть рукой в карман. Магазин выпирал из кармана, но был весь в крови. Достав, Сашка положил его на пол. Попытался вынуть из автомата расстрелянный магазин, но ничего не получалось. «Как его заменить? Ведь в кино все так просто», — Сашка готов был расплакаться, казалось пустая обойма намертво приварена к автомату. Он все дергал его и искал защелку. Наконец, нажав случайно на какой-то выступ, магазин легко отделился и упал на пол. Сашка начал возиться с новым. Руки скользили из-за крови, было ужасно противно, но он все же сумел защелкнуть заряженный магазин. «Затвор», — вспомнил Сашка, когда поднялся чтобы начать снова стрелять. Здесь было проще, он легко передернул затвор. И высунувшись из окна дал очередь. Не короткую, а длинную. Потому что люди в балахонах уже почти достигли корпуса. Они думали что у него закончились патроны. Выждали, потом встали и побежали. Сашка стрелял в них не успевая прицелится. Кто-то упал, кто-то просто залег для ответного огня. Сашка пригнулся. «Еще одна такая очередь и все, патроны закончатся, — отрешенно думал он, — ну почему никто не идет? Где все? Врачи, медсестры, охранники». Словно в ответ на его мысли откуда-то с верхних этажей раздалась очень длинная раскатистая очередь. И вокруг все как по команде наполнилось грохотом выстрелов. Сашка высунулся в окно, к корпусу пригибаясь, бежали люди. Много вооруженных людей. Но не в балахонах, а в камуфляже и черных беретах. Они стреляли на бегу. Сашка понял, что это помощь, эти защитят. Он продержался. и с чистой совестью выпустил остатки магазина по прятавшимся за столбами балахонам. Он сел на пол, закинул как-будто делал это много раз автомат за спину. И тупо стал смотреть перед собой. В голове крутился один вопрос, на который он не находил ответа: «Ну а дальше-то что мне делать». На лежащего рядом охранника он старался не смотреть. Стрельба быстро стихла. А буквально через минуту в палату зашли вооруженные люди. Мигом оценив обстановку один стал что-то говорить по рации, второй проверил пульс у охранника и молча сделал, странный на взгляд Сашки жест. Двумя пальцами показал вниз. Третий уже занимался Сашкой:

— Не ранен?

— Нет.

— Когда должен перекидываться?

— Уже перекинулся.

— Значит медпомощь не нужна, — констатировал спецназовец.

— Васька, — Сашка указал на кровать, под которой прятался Васька. Спецназовец наклонился и произнеся пару дежурных успокаивающих фраз, сказал что можно вылезать, но Васька ничего не ответил. А когда его попытались достать силой, устроил истерику.

— Отстаньте от меня! Я никуда не пойду! Я хороший, верующий! — захлебываясь слезами кричал он. Спецназовцам пришлось его сначала сообща уговаривать, а потом доставать извивающегося и отчаянно сопротивляющегося Ваську. Воспользовавшись тем что на него никто не обращал внимания, Сашка тихо вышел из палаты. В голове была абсолютная пустота. Палата, коридор отделения неожиданно сделались тесными и душными, очень захотелось выйти на свежий воздух. Сашка направился к выходу. У лестницы он встретил Игоря, к нему прижималась плачущая Лиська.

— Ты как? — спросил Игорь, чувствовалось, что он тоже сильно перепугался.

— Нормально, — ответил Сашка, и неизвестно зачем добавил, — я сейчас стрелял и наверно убивал людей, теперь не знаю, хорошо это или плохо.

— А откуда у тебя автомат? — спросил Игорь, глядя на ремень и конец ствола, выглядывающий из-за плеча.

— Охранник дал, — отстраненно ответил Сашка, — его наверно убили.

— Ты чего несешь? — испугался Игорь, — у тебя наверно шок, пошли на первый этаж, там врачи и медсестры, тебе помогут.

— Не надо, — покачал головой Сашка, — мне просто надо подышать свежим воздухом. Душновато что-то здесь стало.

— С тобой пойти? — опять спросил Игорь.

— Нет, — Сашка уже спускался по лестнице. Пройдя на первый этаж, и оглядевшись, он понял, что здесь шел самый настоящий бой. Все стены были в выщерблинах от пуль. Неприятно пахло чем-то горелым. В холле находилось много военных, здесь же оказывали первую помощь тем кого ранило. Сашка прошел к выходу, его никто не остановил, каждый был занят своим делом. Он как раз спустился по ступенькам и вышел на улицу, когда увидел Пашку. Тот лежал ногами к корпусу, неестественно выгнувшись, словно хотел схватиться за что-то, но не успел. Глаза закрыты, а одежда в крови. Под ним такая же черно-багровая лужа как под охранником. Сашка сглотнул. «Так они Пашку убили», — этот простой факт он не хотел признавать.

— Он наверно к корпусу бежал, когда ему в спину попали, — раздался сзади скучающий голос. Сашка обернулся, позади него стоял Амэн, — а ты я вижу в бою участие принимал. Чтож, можешь потом похвастаться.

— Кому? — не понял Сашка, соображал он сейчас плохо.

— Ну не знаю, — протянул Амэн, — это тебе решать, — и неожиданно предложил, — хочешь расскажу о Новой Инквизиции?

— Да я и сам знаю, — отмахнулся от него как от назойливой мухи Сашка, — фанатики они и психи. Что о них говорить? — он все еще глядел на труп Пашки. Хотел отойти, но не мог.

— Не скажи, они фанатики, но не психи, — спокойно продолжал Амэн тоном лектора, — Новая Инквизиция — стопроцентная секта, они считают, что конец света уже наступил, и это последнее испытание. Я имею в виду изменения. По их мнению человек не может принимать изменения, а как только увидит у себя печать, то есть пятно, должен добровольно дать убить себя до изменения. Те кто принял — соответственно пособники дьявола и их следует истребить. Ангелов тоже, они не делают никаких различий между генотипами перекинувшихся. Сами себя считают вправе творить убийства и расправы. Их балахоны наполовину черные, наполовину белые. Этим они хотят показать, что у них тоже есть грехи, но они идут по пути очищения, читай — убийства перекинутых. Вобщем, если смотреть на идеологию, ничего нового.

— Почему Пашка? — не слушая его произнес свои мысли вслух Сашка, — ему же всего ничего до обратного изменения оставалось. А теперь он так и останется девчонкой. Значит его в таком виде похоронят?

— Знаешь, ему теперь по-моему все равно, — заметил Амэн, — если его помнят как мальчишку, он и останется мальчишкой. Они его убили и ничего больше сделать нельзя.

— Знаешь, — Сашку стало мелко трясти, — я там стрелял просто так, не смотрел, убиваю, или нет. А сейчас хочу убивать этих сволочей. Рвать, резать, — он перешел на повышенный тон, — Пашка был хорошим! За что они его?

— Э, да у тебя шок, — присвистнул Амэн, он достал из кармана маленький баллончик, и попросил, — открой рот.

— Зачем? — не понял Сашка.

— Лекарство примешь, — примирительно ответил Амэн, Сашка послушно открыл рот, а Амэн пшикнул ему из баллончика прямо в горло. Сашка поморщился.

— Холодит, — сказал он.

— С экстрактом мяты, поэтому такой вкус, — пояснил Амэн, — скоро должно подействовать, — ладно я пошел. Ты держись, не переживай особо. Бог дал, Бог и взял.

— Да пошел ты! — взъярился Сашка, но мальчик уже повернулся к нему спиной и зашагал ко входу. Сашка присел над Пашкой и зашептал:

— Вот вырасту, стану спецназовцем и этих, — имя людей в балахонах ему было противно даже говорить, — всех перестреляю.

Наконец на него обратили внимание военные, вернее на автомат за спиной.

— Эй, кто-нибуть, заберите у ребенка оружие! — раздался строгий голос. К Сашке подошли. Он почувствовал, что кто-то тянет за ремень, стараясь снять с него автомат.

— Зачем? — недоуменно спросил он, — он пустой. Патроны кончились.

— Тогда тем более он тебе не нужен, — Сашка покорно дал снять с себя уже действительно ненужный автомат. Один из спецназовцев, сочувственно похлопал его по плечу.

— Ты парень уже считай мужик, поплачь конечно, если тяжело, но не раскисай. Она тебе подружкой была?

— Нет, — ответил Сашка, транквилизатор начал действовать, ему все становилось как-то пофигу, нашло равнодушие, — и это не она, а он. Пашка. Ему немного до перекидки обратно оставалось. Он уже мечтал что будет делать когда выпишется. А тут эти налетели… и нет больше Пашки. Ни мальчишки, ни девчонки, никакого нет. Ушел он. И больше не вернется, — Сашка облизал пересохшие губы, — пойду я, устал и пить хочется.

— Правильно, или отдохни, если что к врачам и медсестрам обратись, они помогут, — сказал спецназовец и Сашка пошел обратно в корпус. По пути он услышал как ангел разговаривает с Амэном. На плече у ангела висел короткий автомат, точно такой же из которого стрелял Сашка. «Странно это выглядит, — подумал Сашка, — ангел, белые крылья за спиной, худощавая фигура, доброе задумчивое лицо, но в современной одежде и с оружием. Хотя вроде я видел как-то давно в церкви на стене изображение ангела с мечом. Тот был с мечом, а этот с автоматом».

— Ангел с автоматом — это ерунда. На чердаке вон, черт с пулеметом залег, — заметив его взгляд сказал, улыбнувшись Амэн. Сашка не заметил как он снова оказался рядом.

— Черт? — переспросил Сашка.

— Ага, — кивнул ангел, он был не высоким парнишкой, на вид лет четырнадцать, — если бы не он, нам бы трудно пришлось. У всех охранников ведь по две обоймы всего. А остальные боеприпасы и пара пулеметов, в закрытом железном шкафу под замком хранились. Оружейка, так это помещение называется, которое на последнем этаже. Ключи у начальника охраны, его одним из первых убили. Дверь в оружейку кое-как вышибли, а вот с шкафом не справились, да и некогда было. Когда эти ряженые налетели, Колька первым сориентировался, — продолжал рассказывать ангел, — вместе с охранниками к оружейке побежал за патронами, но они, когда поняли, что дело дрянь, спустились сюда, прикрывать, а Колька все же ящик умудрился открыть, схватил пулемет, ленты, потом на чердак. Замок у двери отстрелил, а из чердачного окна уже всех уделал. Они все у него как на ладони… были.

— Если бы не он, то…, — Амэн сделал паузу, — у этих, из Новой Инквизиции, были с собой длинные острые ножи. Автоматы им требовались, только чтобы охрану перестрелять, а ножи — сам понимаешь для кого.

— И чего теперь будет? — сам не зная для чего спросил Сашка.

— Не беспокойся придумают что-нибуть, — ответил ангел. Сашка не ответил, поднялся по лестнице, зашел в свою палату, стряхнул осколки стекла на пол, и ни на кого не обращая внимания лег спать.

Глава 7. Пансионат.

Проснулся он от того, что его тормошила медсестра. Заспанный Сашка никак не мог придти в себя и моргая тупо смотрел по сторонам.

— Так, быстро собирайся и иди вместе со всеми, — сказала медсестра.

— Всеми…, — эхом прошептал Сашка ничего не поняв, больше в палате никого не было. Он «на автомате» стал собирать рюкзачок, выходя — оглянулся. Битые стекла на полу в спешке просто замели под кровати, чтобы не мешались под ногами. Кровь на стене, лужу на полу вытерли, но не полностью. След остался. Около кроватей Васьки и Игоря — пустые тумбочки с раскрытыми дверцами. В палате остались только Пашкины вещи. Сашка закрыл дверь и поспешил за медсестрой.

Его вместе с другими перекинувшимися, медсестры проводили в тот самый зал, где им читали лекцию о изменениях, но на этот раз он был набит битком. А за столами рядом с врачами сидели военные. Сашка оглядел ряды, отыскивая свободное место чтобы сесть, но казалось свободных мест нет совсем. И тут ему помахали рукой, приглашая сразу двое. Игорь — откудато сзади, он сидел с племянницей, и Юлька, она сидела в середине. Сашка решил пойти к Юльке, там казалось все же попросторнее, ребята сидели не впритык, и была надежда втиснуться. Рядом с ней сидела девочка-черт сашкиного возраста, а по другую сторону, мальчик-ангел, совсем еще малыш. Сашка решил сеть между Юлькой и девочкой-чертом, так ближе, пусть и на одного человека. Девочка при этом шарахнулась, пытаясь отодвинуться, но некуда, пришлось сидеть прижавшись друг к другу.

— Инка, это Сашка, ты его не бойся, он нормальный, я тебе про него рассказывала, — громко прошептала Юлька, и Сашка естественно все слышал, — меня же ты не боишься.

— Да не боюсь я никого, тесно просто… не люблю тесноту, — ответила тихо Инка.

— Сашка, ты чего такой сонный? — спросила его Юлька, пока он снимал рюкзак, и положив его на колени, чтоб не мешал, — ты слышал? Пашку эти сволочи убили. Я разговор врачей случайно подслушала.

— Да, — ответил Сашка, — я видел его, расстрелять их надо и дело с концом. Эх, знать бы что так получится. Я бы с оружием научился бы обращаться, да… и стрелять метко. А то стрелял в них, а вроде ни в кого не попал. И еле перезарядить смог, когда обойма закончилась.

— Погоди, почему ты стрелял? — спросила Инна, забывшись и теперь внимательно рассматривая Сашку, — тебя на первом этаже застали? Там бой начался. До сих пор горелым пахнет. Говорят, почти всех охранников — кого убили, кого ранили.

— Да не, — начал объяснять Сашка, — к нам в палату охранник забежал, стал из окна стрелять, чтобы они с черного входа в корпус не прорвались. Потом его ранили, он мне приказал автомат взять и отстреливаться.

— Понятно, — кивнула Инка, — Юлька сказала что ты новый генотип. Принцем тебя назвали.

— Об этом теперь все знают, — равнодушно ответил Сашка, и вспомнив спросил, — Юлька, а ты почему здесь, ты же вроде в Дальнем корпусе должна быть.

— Нас всех сюда привели, — ответила Юлька, — вон, Инка тоже из Дальнего.

При этих словах девочка наклонила голову и уставилась в стол. Сашка еще находился под действием остатков транквилизатора поэтому этого не заметил и задал бесцеремонный вопрос.

— Родители у тебя чтоли тоже религиозные? — и пояснил, — у нас в палате Васька в черта перекинулся, а у него предки шибко верующие. Тоже в Дальнем хотел остаться, — Юлька больно толкнула его локтем в бок, но было поздно.

— Родители у меня нормальные, — вопреки ожиданиям Юльки не обиделась Инка, — а вот что в школе все такими сволочами окажутся, я не ожидала. Издевались как только могли, когда после перекидки вернулась. Ну я сюда обратно попросилась.

— Извини, — запоздало понял Сашка свой промах.

— Ничего, — ответила Инка, — по крайней мере буду теперь знать как уроды себя чувствуют.

— При чем здесь уроды? — не понял Сашка, бегло скользнув по ней взглядом, — нормальный генотип черт у тебя. Рога не месте, пятак на месте, ногти черные. Ты что — слабая стала после перекидки, врезать не можешь?

— Да при чем тут это! — рассердилась Инка, — сильная, слабая, не в этом дело. Я красивая была и в школе мне завидовали, вот и подвернулся случай отыграться. Куклу Барби видел? Так я на нее была похожа. Да, блондинка, но не дура.

Сашка хотел продолжить спор, но один из военных встал и громко сказал:

— Попрошу тишины!

В зале не сразу, но все-таки стало тихо. Ребята перестали разговаривать и шептаться, поняв, что сейчас им сообщат нечто важное.

— В связи с последними событиями, — начал говорить военный, — этот Центр и остальные по стране вынуждены перейти на другой режим работы. Пациенты сюда будут приниматься только на перекидку, то есть я хотел сказать — изменения. Дальний корпус функционировать не будет. Но в связи с активизацией Новой Инквизиции нами разработаны ряд дополнительных мер безопасности. Мы настоятельно рекомендуем всем генотипам изменившихся, на время пока они не придут в первичное состояние, провести в пансионате. Он находится недалеко, в Подмосковье, и хорошо охраняется. Там вы будете в безопасности.

— Вот только за колючую проволоку нас не надо! — раздалась громкая реплика с задних рядов.

— Никакой колючий проволоки! — рявкнул в ответ военный, — вам, точнее вашим родителям решать, отправлять вас туда или нет. Но предупреждаю, мы не можем гарантировать вашу безопасность, если вы откажетесь ехать в пансионат. Скоро сюда приедут ваши родители, эта информация будет передана им. Если они захотят забрать вас домой, то только под расписку о том, что сами отвечают за вашу жизнь и здоровье, — военный закончил говорить и сел. В зале сразу начался гвалт. Все обсуждали новость и делились мнениями.

— Ты как, поедешь? — спросила Сашку Юлька. Он некоторое время думал, потом сказал:

— Не знаю. Что мне в этом пансионате делать? Нет, наверно откажусь. Через месяц каникулы, а Новой Инквизиции я не боюсь.

— А тебя спрашивать никто не будет! — заметила Инка, — ты — новый генотип, очередная загадка для ученых, так что тебя скорее всего вообще здесь оставят.

— Они же сказали, что никого в Центре не будет, кроме перекидывающихся, — возразил Сашка.

— Правильно, — кивнула Инка, — но из правила всегда есть исключения. И это исключение — ты.

— Я не подопытный кролик! — повысил голос Сашка. Инка ничего не ответила, лишь покачав головой.

— Кстати, дети, — встала пожилая женщина-врач, — в этом пансионате, есть и школа, так что вам ничего не помешает закончить четверть.

Она наверно думала подбодрить этим своим замечанием аудиторию, но вызвала прямо противоположный эффект, никому ходить в школу и учить уроки не хотелось.

— Слышь, — толкнул локтем в бок Юльку Сашка, — ты сама что делать будешь? Домой вернешься или в этот их пансионат поедешь?

— Можно подумать у меня выбор есть, — фыркнула Юлька, — в пансионат конечно поеду, не сидеть же два месяца дома. Да и если дома — подруги все равно узнают, тогда начнется… И не надо так пихаться, больно же, — заметила она потирая ребра.

— Извини, не рассчитал, — признал Сашка, — никак не привыкну, что я сильнее стал.

— Попрошу всех спустится в холл первого этажа, — сказал военный снова встав из-за стола военный, — там вас ждут родители.

Ребята начали вставать, и выходить из зала. Но все двигалось очень медленно, так как все сидели впритык друг к другу. Ситуация была примерно такой же когда в кинотеатре заканчивается фильм и все встают, чтобы поскорее выйти на улицу. Наконец, Сашка смог выйти из за стола и в общем потоке побрел по коридору. Так получилось, что Инка с Юлькой пошли рядом с ним.

— Саша, — робко спросила Инка, — а сколько тебе лет?

— Одиннадцать, — сразу ответил Сашка, но потом засомневался, — точнее было до перекидки, а сейчас врач вроде говорил тринадцать. А что?

— Ничего, — ответила Инка, — я просто так спросила. Ты… как бы это объяснить, ну чтоли выглядишь и ведешь себя по разному.

— Она хочет знать, клеишься ты к девчонкам или еще нет? — раздался сзади насмешливый голос. Сашка, Юлька и Инка одновременно обернулись. Сзади улыбаясь волчьим оскалом шел Игорь, к нему казалось намертво прицепилась его племянница Лиська. Инку передернуло, она расталкивая других вырвалась вперед и скрылась из вида.

— Дурак ты! — резка сказала Юлька, — Инка и так переживает…

— А что я такого сказал?! — огрызнулся Игорь, — кстати, Сашок ты сейчас как себя чувствуешь?

— То есть? — не понял Сашка.

— Ну тебе вроде к психологу надо, — чувствовалось, что Игорь что-то недоговаривает.

— Какой нафиг психолог! — возмутился Сашка, — нас чуть не перестреляли! Сейчас неизвестно куда отправить хотят, а ты о психологе вспомнил. Хотя нет, наверно как раз сейчас психолог и нужен будет. Как Пашку вспомню… Но не люблю я их, слов много, а толку мало. Наговорят туеву хучу, а проблемы как были, так и остались.

— Но ведь…, — Игорь не договорил, решив оставить разговор «на потом», когда народу вокруг будет поменьше. Они спустились на первый этаж, где их встречали родители. Все смещались в одну огромную толпу, которую едва вмещал холл, отнюдь не предназначенный для такого количества народа. Сашка все же каким-то чудом нашел своих папу и маму. Но когда он подошел к ним, они его не узнали, продолжая всматриваться в толпу.

— Пап, мам, — обратил он на себя их внимание. Они удивленно посмотрели на него. Наконец мать неуверенно спросила:

— Саш, это ты?

От этого вопроса, вернее от того каким тоном он был задан, Сашке стало очень обидно.

— Не я, черт с рогами, — со злостью сказал он, — вам врачи, что, ничего не сказали?

— Нет, нет, — мать тут же обняла его, — они все сказали, просто нового тебя… ну твою фотографию не прислали по электронной почте. Не успели, у вас тут вон что началось.

Но Сашка почувствовал — что-то не то. И он понял что. Родители привыкли к нему другому, тому, каким он был до перекидки. У всех перекидывающихся вне зависимости от генотипа остаются свои черты лица, меняются конечно, но узнать их можно. А у него внешность поменялась полностью. И умом родители это конечно понимают, но душой принять не могут. Вот был раньше их ребенок, к которому они привыкли, а теперь подходит какой-то незнакомый мальчик и говорит, что он их сын. Нет, их конечно предупреждали. И они переживали из-за того, что у него неизвестный, новый генотип изменения, но.. Вот это «но» все и портит. Сейчас Сашка очень хорошо понял Ваську.

— Ты гляди, настоящим мачо стал, теперь от девчонок отбоя не будет, — ободряюще сказал отец, но говорил не смотря в лицо Сашке.

— Я не мачо, а новый генотип Принц, — резко ответил Сашка, отстраняясь от объятий матери, и неизвестно зачем добавил, — а еще я застрелил нескольких людей из Новой Инквизиции. Так что я теперь еще и убийца.

— Сынок, может давай домой поедем и там поговорим, — примирительно предложила мать.

— Нет, — решение созрело мгновенно, если до этого Сашка еще раздумывал, то теперь определился четко, — я в этот как его… пансионат поеду, там безопаснее.

— Но…, — хотел возразить отец. Сашка быстро замотал головой, давая понять, что ехать домой не согласится.

— Ты же в Центре можешь остаться, мы с врачами разговаривали. Они сделают исключение, а мы тебя навещать будем, — предложила мать.

— Нет, я в пансионат еду, — твердо ответил Сашка. Ему было очень обидно, на глаза наворачивались слезы. Он повернулся и бросился прочь, чтобы не заплакать, не разрыдаться как Васька. Родители хотели пойти за ним, но он мгновенно затерялся в толпе.

Глава 8. Встречи и сюрпризы.

Сашка несся, расталкивая людей, и не отвечая на замечания, пока не сшиб с ног какую-то девчонку младше себя. Она упала, но и Сашка не удержался на ногах, растянувшись рядом с ней. Если бы не это столкновение, неизвестно как бы далеко он убежал.

— Мля! — выругалась девчонка, потирая ушибленную руку, — смотри, куда несешься, чудила!

Сашка был в очень плохом настроении, поэтому не замедлил с ответом:

— А ты не путайся под ногами, мелкая! — огрызнулся он, и поднявшись хотел идти дальше, но взглянув на девчонку внимательней, остановился и замер, пристально смотря на нее.

— Ну что зенки вылупил? — поднимаясь зло ответила она, — здоровый, так думаешь все можно?

— Славка? Ты? — изумленно спросил Сашка, еще не до конца веря, что перед ним его друг. Об обиде на родителей он как-то сразу забыл, ошеломленный такой встречей. Единственно что он понял, что Славка перекинулся в девчонку.

— Что? — теперь в голосе Славки, а это был он, слышался страх, — ты откуда меня знаешь?

— Я — Сашка, — сбивчиво начал объяснять Сашка, — перекинулся, не в обычный генотип, а в новый. Теперь вот так выгляжу. А ты как здесь оказался? И почему мне не сказал что перекидываешься?

— Погоди, ты действительно Сашка? — не поверил друг, — скажи тогда с кем ты подрался месяц назад? Тебя тогда здорово отлупили.

— С Моргулиным, с кем же еще, — мгновенно ответил Сашка, — об этом, кстати, я только тебе сказал. Так объясни мне что ты тут делаешь, и почему ты мне рассказал, что тоже перекидываешься?

— Из другого центра я приехал, того что на Ломоносовской, — отряхиваясь, и не глядя на Сашку, ответил Славка, — там вроде уже разместился в Дальнем корпусе, так нет, сказали ехать сюда, там военных теперь полно. Отсюда в какой-то пансионат отправят. Автобусы скоро должны подойти. А тебе я ничего о пятне не говорил, потому что сюрприз хотел сделать. Сделал, называется, — от досады он сплюнул. Сашка поправил рюкзак, еще раз посмотрел на Славку и ему стало как-то неловко. Был друг, а теперь какая-то девчонка с длинными волосами.

— А в школе дела как? — спросил он, — про меня спрашивают? Я как видишь, сильнее стал, так врезать могу, мало не покажется.

— Да никто про тебя не спрашивал, — отмахнулся от него Славка, — и обо мне ничего не знают… Пока… Надеюсь и не узнают. Перекантуюсь эти два месяца, а потом в обратку. А там лето, а после когда в школу пойду скажу что в черта перекидывался. На компе пару фоток смонтирую. Так что никто не должен подкопаться. Ты только молчи.

— Да ясное дело, — пожал плечами Сашка, — ну что пошли?

— А ты предков видел? — спросил Славка, — я с моими уже виделся. Позвоню им, когда в автобус сядем, и после, когда на место приедем. Я пообещал, а то мать очень волнуется.

— Я тоже своих видел, — задумчиво ответил Сашка. В этот момент раздался голос из динамиков под потолком:

— Прошу всех, кто едет в пансионат, проследовать к автобусам. Напоминаю, едут только дети. Колонна охраняется. Родителям просьба не заходить за оцепление.

Сашка и Славка решили последовать приглашению, и стали вместе протискиваться к выходу. По дороге Сашка неосторожно задел девочку-кошку, шедшую впереди, а та то ли в ответ, то ли случайно повернувшись, заехала ему своим рюкзачком по боку. Все бы ничего, и это бы обошлось, но одна из прицепленных фенечек-брелков зацепила свитер Сашки не хуже рыболовного крючка. Сашка и так сегодня перенервничал. Нападение, родители, и к тому же транквилизатор Амэна давно перестал действовать, а это стало последней каплей.

— Поосторожней котяра! — заорал он, одновременно хватая за брелок, который возомнил себя блесной и твердо решил урвать кусок из его свитера, — мля, понавешала фитюлек, сейчас все оборву нафиг.

Девочка резко обернулась и Сашка увидел перед собой Ленку Семкину, свою одноклассницу. Он от удивления выпустил брелок и произнес:

— Ленка, а ты-то что тут делаешь? — этого делать не стоило, так как Славка, автоматически тоже повернулся на его возглас. Он тоже увидел Ленку, понял чем это ему грозит, и опустив голову постарался отвернуться, но из-за толкучки повернуться стало невозможно.

— Э? — Ленка тоже удивилась, — а ты мальчик откуда меня знаешь? Что-то я тебя не припоминаю.

— Ах, да, совсем забыл, — он еще не привык к своему новому облику, и что его никто не узнает, — я Сашка, помнишь, мы в понедельник с тобой и Корякиным разговаривали, обсуждали хор… понимаешь, новый генотип у меня…

— А так ты Принц, — радостно улыбнулась Ленка, и стала внимательно осматривать Сашку с головы до ног, как интересную вещицу.

— Погоди, — всполошился Сашка, — ты-то откуда про меня знаешь?! И почему ты здесь, в медцентре? Ты же недавно перекинулась, обратки тебе еще долго дожидаться.

— Так я новости по Интернету читаю, — ответила на первый вопрос Ленка, продолжая рассматривать Сашку.

— Гребаные журналюги! — выругался Сашка.

— Но твоего портрета на сайте не было. Лишь сообщение, что появился новый генотип, под условным названием Принц. А сюда меня родители привезли, когда о нападении по телеку сообщили. Они за меня испугались, теперь вот в этот пансионат отправляют, — сообщила она.

— Тогда понятно, — протянул Сашка. Тут он вспомнил о Славке и понял, что сейчас надо быстро отойти от Ленки, но было уже поздно, Семкина заметила Славку. Она прищурилась чтобы лучше видеть, и даже немного наклонилась заметив знакомое лицо. Славка заерзал, пытаясь отвернуться, но этим лишь упростил свое разоблачение.

— Чернышов? Это ведь ты? — скорее утверждая, чем спрашивая заявила Ленка. Скрываться больше не имело смысла.

— Ну я! Что вылупилась? — агрессивно ответил Славка, — по крайней мере я человек, а не гибрид какой-то.

Зря он это сказал, Семкина всегда находила что ответить, и как пообидней задеть. Зрачки у нее стали овальными — явный признак гнева.

— А знаете вы неплохо смотритесь, — притворно ласково сказала она, — вдвоем. Прямо-таки сладкая парочка. Вы ведь и раньше были не разлей вода приятели. Так что это все упрощает. А тебе Славочка, мы с девочками платье свадебное сошьем. Ну и соответственно брачная ночь и…

— Щас я тебе такую брачную ночь покажу! — взревел Славка и бросился сжав кулаки на Ленку, — хвост на фиг оторву!

Но толпа мешала полноценной драке, иначе неизвестно чем бы все закончилось. Ленка в ответ зашипела и выпустила когти. Сашка, оказавшийся между ними, понял, что надо как-то погасить этот конфликт, иначе крови не избежать. И пострадает в первую очередь его друг.

— Слышьте, да прекратите вы! — строго рявкнул он на Славку и Ленку, — хватит, а то обоим сейчас навешаю!

Недаром говорят, две собаки дерутся, третья не встревай. Потому что две первые мгновенно забывают о своей ссоре и объединяются против третьей. Что и произошло сейчас.

— Сашка, уйди, а то и тебе вмажу, — сердито огрызнулся Славка.

— Сашка, отстань, а то я за себя не отвечаю, — похожим тоном ответила Ленка. Но Сашка не отступил, он почему-то впервые почувствовал себя старше, и на нем сейчас лежит ответственность, сцепятся Ленка со Славкой или нет.

— Я сказал хватит! — громко приказал Сашка, — хотите подраться, пожалуйста, но не сейчас. Вот приедем, забьете друг другу стрелку, тогда хоть поубивайте друг друга. А сейчас быстро в автобус.

Толпа как раз начала рассасываться, приходя в движение, поэтому подхватив Сашку за левую руку, а Ленку за праву, он силой потащил их на улицу. Обои угрюмо молчали, но не вырывались.

На улице толпа поредела и теперь можно было идти спокойно. Но Сашка все равно не отпускал их, прижимая к себе Славку и Ленку. Боясь, что они все еще не остыли, и снова полезут в драку. Их без всяких проверок пропустили через оцепление спецназовцев, которое окружало автобусы. Провожающие родители оставались по одну сторону, перекинувшиеся дети — по другую. Только здесь, за оцеплением, около одного из автобусов, в который как раз шла посадка, Сашка отпустил обоих. Они встали в небольшую очередь. Славка и Ленка демонстративно повернулись в разные стороны, Оба сердито дышали и демонстративно не смотрели друг на друга. Автобус был обычным туристическим все заходили через переднюю дверь, и очередь двигалась медленно.

— Ладно, залазим, — сказал Сашка, когда наступила их очередь подниматься по ступенькам в салон. Сначала Славка, за ним Сашка, и последней Ленка поднялись в салон. Посмотрев вперед Славка увидел, что половина мест у окон уже заняты и поэтому громко предупредил:

— Чур я у окна! — и пробежав вперед бросил свой рюкзачок на сиденье, — Сашок, давай сюда.

Сашка молча сел рядом с ним и положил свой рюкзак на колени. Ленка, проходя мимо них не удержалась и показала Славке язык. Сашка прыснул, уж очень было это уморительное зрелище, Семкина-кошка, показывающая язык.

— Чего смешного? — удивилась Ленка, не ожидая такой реакции, а Славка просто сделал вид что не заметил и отвернулся к окну.

— Ничего, проходи, проходи, — подавил улыбку Сашка. Ленка прошла дальше в конец автобуса. Салон быстро заполнился. Сашка заметил, что на место слева от них сел Амэн и какой-то незнакомый ангел.

— Дети, прошу внимания, — сказала в микрофон незнакомая женщина-врач в больничной униформе, стоящая около водителя. Там, где обычно находится место для экскурсовода, — во-первых, уберите пожалуйста ваши вещи на полки, вернее багажные отделения, которые сверху. И не забудьте закрыть крышки. У себя оставьте только попить и немного покушать. Ехать мы будем три часа, так что просто рассчитайте сколько вам понадобиться продуктов и напитков, остальное положите на полку. Во-вторых, мы приедем поздно, так что вас сразу подвезут прямо к корпусу. Далее вы идете в палаты и спать. Утром займемся всеми вопросами и проблемами. В пути, если что-то понадобится, обращайтесь ко мне. Да, чуть не забыла, туалет в конце салона.

Сашка встал и закинул сначала свой рюкзак, потом славкин, на полку и закрыл крышку.

— Ты пить или есть что будешь? — спросил он друга.

— Не-а, — покачал головой Славка.

— А я воды на всякий случай возьму и чипсов, — сообщил Сашка, с этими словами, он положил литровую бутылку газировки и упаковку в сетку на спинке впередистоящего сиденья.

— Саш, помоги пожалуйста, — справа от него стояла Юлька с рюкзачком, а у окна сидела Инка, — а то мне роста не хватает.

Сашка, взял рюкзак, весил тот порядочно, поэтому он не удержался от вопроса:

— Ты кирпичей туда положила, чтоли? — но все-таки забросил его на полку и со вздохом облегчения закрыл крышку.

— Это не мой, а Инкин, — ответила Юлька и поблагодарила, — спасибо.

— Да косметика у меня там, — тихо пояснила Инка не отворачиваясь от окна.

— А я свою родителям отдала. Все равно в ближайшее время не понадобиться, поэтому нафига мне ее тащить в этот летний лагерь, — продолжила Юлька. Славка меж тем повернулся и привстал, высунувшись из-за высокой спинки сиденья, заинтересовавшись с кем это его друг болтает. При словах о косметике, Славка неодобрительно уставился на Юльку. Мальчишка, который пользуется косметикой на его взгляд заслуживал одного — по морде, но через секунду до него дошла суть дела. Правда Юлька заметила этот его красноречивый взгляд и резко сказала:

— Да, я сейчас мальчик, а до перекидки была девочкой, и пользовалась косметикой, как все нормальные девочки. Ты тоже если здесь находишься, то после перекидки, а значит, до нее был мальчишкой. Так что не надо на меня так смотреть. А ты Сашка хоть бы нас познакомил, — конечно Юлька не хотела знакомиться с Славкой и сказала последнюю фразу просто так. Но Сашка понял ее буквально.

— Это Славка, мой друг, мы в школе вместе учимся, — простодушно начал он, потом повернулся к Славке, указав рукой на Юльку, — это Юлька, она из Дальнего корпуса, вернее из бывшего Дальнего корпуса. Мы в центре познакомились.

Юлька и Славка смерили друг друга одинаково изучающими взглядами, но Юлька первая примирительно сказала:

— Ладно, мне тоже нелегко было, когда перекинулась, ты обращайся если что.

— А я нормально, мне ничего не надо… но ты тоже обращайся.

— Блин, ну вот заладили… — не выдержала сидящая у окна Инка, — да мнеб хоть в мальчишку, чем в эту образину с рогами! Пусть была бы как вон Сашка, он хоть и мальчишка, но симпатичный.

От этого заявления все офигели, не зная, что ответить. Ответ пришел с самой неожиданной стороны.

— Ин, ты поосторожнее с желаниями, знаешь, Господь иногда их выполняет, — раздался за спиной у Сашки насмешливый голос Амэна. Но Инка не ответила, снова отвернувшись к окну. Сашка неопределенно пожал плечами и сел на свое место. Юлька тоже откинулась на спинку, а Славка достал из кармана упаковку с таблетками и вытряхнув на ладонь две штуки попросил:

— Сань, дай воды, запить.

Сашка протягивая ему бутылку спросил:

— Что это, лекарства?

— Ага, успокаивающие, врач сказала попить пока все не утрясется, — он проглотил таблетки с запив их газировкой, потом отдал бутылку Сашке. Тот тоже сделал пару глотков и завинтив пробку, положил бутылку в сетку.

— Так ребята, мы отправляемся, помашите родителям рукой, — сообщила врач в микрофон. Сашка и Славка помахали, но в большой толпе за оцеплением не смогли разглядеть родителей. Автобус стал медленно двигаться, а потом в колонне быстро набрав скорость поехал по шоссе из города.

Включили «ночное» освещение. Кто-то негромко болтал по мобильнику. Кто-то читал или играл на мини-ноутбуке. Славка сначала смотрел в окно, а потом стал клевать носом. После чего нажав на кнопку откинул до упора спинку сидения и задремал. Сашка посмотрел на часы, десять вечера. Спать не хотелось. Он толкнул Славку:

— Слышь, я вот сегодня…, — начал Сашка. Но Славка только недовольно проворчал:

— Санек, отстань… я спать хочу.

— Да какое спать, десять часов всего, — возмутился Сашка, потом вспомнив, спросил, — погоди, так это из-за тех таблеток что ты выпил?

— Отстань, — опять сонно потребовал Славка, не открывая глаз.

Сашка решил больше не беспокоить друга, пусть выспится. Сам он спать нисколько не хотел отчасти потому, что сегодня днем уже спал. «Надо же, какой длинный сегодня день получился, — размышлял он, — еще утром я стрелял из автомата, а Пашка был жив. Игорь на самом деле очень боится за свою племянницу. А Амэн действительно странный парень. Не верится, что неделю назад меня вообще, больше всего беспокоило — что я получу за контрольную по алгебре. Нет, не неделю, чуть больше, но все равно кажется, что очень давно». Он так размышлял в полумраке, прикрыв веки. Остальные ребята тоже быстро успокоились и половина автобуса дремала. Они давно проехали кольцевую автодорогу и пригород за ней, за окнами стемнело и редкие огни поселков проплывали в темноте.

Мысли Сашки медленно, но верно стали переходить в другое русло. Он вспомнил как первый раз увидел «обнаженку» в начальных классах, когда один из мальчишек принес эротический дивидишник, чтобы похвастаться. Собственно видел он только обложку, содержимого диска естественно ему никто не показал. А тот мальчишка после уроков унес его домой, видимо опасаясь, что родители заметят пропажу. Потом вспомнилась первая порнушка в Интернете, когда два года назад, родители решили что его компьютер пора подключить к районной сети с выходом в Интернет. Собственно у Сашки тогда был только один интерес «а как это происходит?». Удовлетворив интерес, он переключился на более интересные как тогда казалось вещи: стрелялки и квесты. «Теперь я все знаю, не хуже других, тема закрыта», — решил Сашка. И даже иногда посмеивался над «озабоченными» старшеклассниками. Он уж наверно год не посещал эротические сайты, и вот сейчас воспоминания словно ожили. И хуже всего, к ним добавились совершенно новые ощущения и желания. И от этого всего в штанах стало очень тесно. «Нет, он и так у меня вырос после перекидки, так сейчас и встал еще, — Сашке стало очень неловко и стыдно, — нет, только не здесь! Не дай бог еще увидит кто, на мне же сейчас не джинсы, а простые штаны. Мля, а если Славка увидит, то подумает, что это у меня на него. Тогда дружбе конец. И прикрыть-то нечем, хорошо еще что темно. Заметят если только по проходу кто пойдет». Сашка завертелся, поглядывая по сторонам и поймал на себе взгляд Амэна. Тот словно прочитал его мысли, хитро улыбнулся, непонятно почему кивнул ему и отвернулся. Сашка попытался успокоиться, но это никак не удавалось, наоборот эротика навязчиво лезла в голову. Наконец через несколько минут мысли о сексе постепенно сменились другими и Сашка успокоился. Штаны тоже пришли в норму. И Сашка зевнув начал дремать. Он почти заснул, когда автобус наконец остановился. Сашка встряхнулся, прогоняя остатки сна. Он растолкал Славку, и они, взяв вещи, выбрались из автобуса, который как им и обещали, остановился перед самым входом в корпус. Они зашли внутрь, сопровождающая врач сообщила, что их комнаты здесь, на втором этаже. Подошедшая женщина раздала всем ключи с номерами. Вместе с ней они поднялись по лестнице.

— Все, сегодня всем спать. Вопросы будем решать завтра. Спокойной ночи, — сказала напоследок сопровождающая. Клюющие носом ребята были с ней полностью согласны.

— Номер на ключе соответствует номеру вашей комнаты, пожалуйста не перепутайте, — оказалось, что у каждого здесь отдельная комнат, а не палаты на несколько человек как в медцентре. «Здорово», — подумал Сашка, бросил рюкзак под кровать, закрыл дверь на ключ, погасил свет, разделся и с удовольствием лег в чистую постель, и почти мгновенно заснул.

Глава 9. Первый день.

Утром он проснулся от громкого стука в дверь. Полусонный, шепотом матерясь, встал и открыл.

— Слышь, Санек, у тебя вода холодная есть? — спросил стоящий на пороге Славка. Сейчас он был одет в синий тренировочный костюм. В руках держал полотенце и зубную щетку с тюбиком пасты. Волосы он небрежно стянул сзади в «хвост» с помощью резинки.

— Есть наверно…, — сонно ответил Сашка, пропуская друга в комнату и еще не до конца проснувшись, — хотя не знаю, я не проверял.

— Нормально, — отозвался уже из ванной Славка, — я у тебя умоюсь и зубы почищу, а то на нашей стороне только горячая вода. Полный кипяток, даже руки не помоешь.

— Ага, — зевнул Сашка, — пожалуйста.

— А на вашей стороне кстати, горячей нет, — отфыркиваясь проинформировал его Славка, — блин волосы эти достали! Стричь бесполезно, не в косу же заплетать.

— Ага, — снова зевнул Сашка и уже хотел было закрыть дверь, но увидел подошедшую и явно стесняющуюся Юльку.

— Привет, — поздоровалась она, — у тебя вроде холодная вода должна быть. Мне бы умыться и зубы почистить.

— Иди, — равнодушно пригласил ее Сашка, Юлька вошла, но услышав фыркающего в ванной Славку, отпрянула, — Славка там, после него пойдешь, — пояснил Сашка, — блин, да чтож это я никак проснуться не могу.

— Нет я лучше попозже, — Юлька быстро, чуть ли не бегом ринулась к открытой двери. Но убежать ей не удалось.

— Юль иди ко мне, — в дверях уже стояла тоже не выспавшаяся Инка, — вы все равно орете так что не поспишь, а я «сова», — она посмотрела на Сашку, — так мы значит соседи по номеру, — Инка зевнула и предупредила, — ты с мальчишками только не галдите сильно по вечерам, а то я плохо засыпаю.

— О Инн, спасибо, выручила, — обрадовано сказала Юлька и пошла в ее комнату. Сашка только потянулся к ручке двери, собираясь наконец ее закрыть, как словно по мановению волшебной палочки перед ним появилась Семкина. Одетая в светлую футболку и тренерки.

— Привет Саш, — быстро начала говорить она, — у нас холодную воду отключили, а горячая…, вообщем слишком горячая…

— В очередь, — перебил ее Сашка, — Славка умоется, после него ты, или вон в соседнюю дверь стучись, но там тоже очередь. Юлька к Инке умываться пришла.

— Ой, но я же их совсем не знаю, — смутилась Ленка, — а со Славкой твоим тоже пересекаться не хочу.

— Он не мой, — начал сердиться Сашка, но тут сбоку раздался громкий и знакомый голос.

— О Семкина, а ты что тут делаешь?

— Корякин? — повернув голову не менее удивленно произнесла Ленка. Сашка выглянул в коридор. И увидел Пашку Корякина вышедшего на шум голосов в коридор в пижаме и домашних тапочках. Ангел в классической детской пижаме в цветочек выглядел смешно. Пашка явно не рассчитывал, что встретит здесь знакомых. Сашка невольно улыбнулся.

— Меня и еще нескольких перекинувшихся из нашего района сюда вчера поздно ночью привезли, — объяснил Пашка. Сашку он не узнал и просто скользнул по нему взглядом.

— Меня тоже, но наверно раньше, — поняла все Ленка, и вспомнив за чем пришла уверенно спросила, — у тебя ведь холодная вода есть?

— Ну есть, — утвердительно кивнул Пашка, — ночью по крайней мере была. Я пить вставал.

— Отлично, — начала по деловому распоряжаться Семкина, — ты пока с перекинувшимся Сашкой побудь. Поговорите, обменяйтесь новостями, а я умоюсь, в порядок себя приведу… И не вздумай заходить, крылья оторву, — и она ловко проскочила мимо Пашки в его комнату.

— Чего? Ты куда? Какой Сашка? — затараторил Корякин протестуя против такого бесцеремонного вторжения.

— Сашка у нас перекинулся в новый генотип Принц. Ты что новости по телеку не смотришь? — напоследок сказала Ленка и захлопнула дверь. Пашка сначала непонимающе посмотрел на закрытую дверь, потом удивленно на Сашку.

— Я, это я, Сашка. Заходи, — устало сказал он, в который раз зевнув. Пашка последовал его совету и Сашка наконец закрыл дверь. Он прошел обратно, поправил одеяло и сел на неубранную кровать. Пашка внимательно рассматривал его, но Сашке было все равно.

— Классно Сашок, теперь значит ты вроде как качком стал, — наконец произнес Пашка.

— Ага, — равнодушно отозвался Сашка. Он все думал, как предупредить Пашку о Славке, но в голову как назло ничего не приходило.

— Так тебя сюда сразу из Центра привезли? А у нас сначала по телеку сообщение прошло, потом родителям позвонили из этого как его там… Штаба по обеспечению безопасности… Мои испугались, быстро меня собрали и сами сюда доставили, вернее сначала к школе, а оттуда всех на автобусе довезли. Сказали, что частным машинам нельзя, — неторопливо рассказывал Пашка.

— Наши еще здесь есть? — спросил Сашка.

— А мне откуда знать, — пожал плечами Корякин, — привезли сюда. Дали ключ, сказали, что завтра все вопросы по организации решатся. Вот я и завалился спасть, а до этого на компе поиграл.

— Славка тоже здесь, — сообщил Сашка, все еще не придумав как получше сообщить о генотипе друга однокласснику.

— А он-то почему? Он же не перекидывался, — удивился Корякин.

— Сюрприз хотел сделать, поэтому пятно никому не показывал. Ты вот что Паш…, — но закончить Сашка не успел, дверь в ванную распахнулась и оттуда вышел Славка, со словами:

— Ух, классно! Сашок, иди умойся, а то у тебя вид смурной.

Оба, и Корякин и Славка уставились друг на друга, никак не ожидая увидеть: один одноклассника перекинувшегося в девчонку, другой еще одного знакомого, который теперь знает об этом. Первым пришел в себя Корякин, он ударил себя кулаком по ноге и расхохотался.

— Сделал! Вот это действительно сюрприз! — сквозь смех сказал он.

— Ну что ржешь? — обиделся Славка, — откуда я знал что в это перекинусь.

— Да ладно, — прекратил смеяться Пашка, — считай мы все в одной лодке. Мне думаешь хотелось ангелом быть? Семкиной тоже несладко приходится. Вон только Сашке повезло, и не узнает никто, и в рыло заехать если что может.

— Эй, я что…, — начал сердиться Сашка, но Пашка его перебил, — Санек, иди умойся, а то у тебя вид как у хомяка после спячки. Кто его знает, может воду потом вообще отключат.

Сашка решил последовать совету, расстегнул молнию на рюкзаке, взял полотенце, тюбик пасты, щетку и пошел в ванну. Он открыл воду, проверил, горячей воды действительно не было, и первым делом умылся. Это его очень взбодрило, потом начал чистить зубы. А в комнате продолжался разговор.

— Слав, ты знаешь, Семкина здесь, — осторожно начал Пашка, имея в виду, что скрыть, что Славка перекинулся в девчонку не удастся.

— Да знаю я, — махнул рукой Славка, — уже успели поцапаться. Все бы ничего если бы она не была кошкой. Я бы ей мог по морде надавать, я же вроде тоже как девчонка, так что на равных. И правило, что мальчишки девчонок бить не должны не действует. А так она меня своими когтями…

— Кстати, она наглая, сейчас представляешь, меня из моей же комнаты выпихнула и дверь закрыла. Это как? Холодной води видите ли у нее нет. Ну и пофиг, могла бы вообще не умываться. Я вот утром не каждый день умываюсь, и ничего, — начал возмущаться Пашка, он все же был немного обижен на Ленку.

— Ты что Пашка идиот? Подумай головой, ей не только по мячу бить можно, — хмыкнул Славка, — если нет холодной воды в кране, то ее нет и в бачке унитаза.

— Да, действительно, — согласился Пашка.

— Слышь, Паш, а ты когда перекинулся, что первое почувствовал? — неуверенно спросил глядя в сторону Славка.

— Когда очнулся? — уточнил Пашка, и сам же ответил, — когда очнулся, то вижу, лежу на животе, а если на животе, то и гадать не надо — ангел. На крыльях-то особо не полежишь. Сначала было что-то вроде обиды, потом рукой махнул, ладно как-нибудь переживу.

— А я когда в себя пришел, — начал в свою очередь рассказывать Славка. Чувствовалось, что ему надо поделиться с кем-то, кому изменение тоже усложнило жизнь, — вижу, вроде все в порядке, укрыт по самый подбородок одеялом, ничего такого не чувствую. Я даже и не думал, что в девчонку перекинулся, но вот когда приподнялся и волосы длинные заметил, сразу все понял. Понимаешь, я почему никому не говорил, про пятно. Решил, что мы с Сашкой будем или два ангела, или два черта, или черт и ангел. Если кто смеяться над нами будет или приставать, то вместе отпор дадим. А сейчас… Я вот вчера много думал, если вместе ходить будем, то за его подружку принять могут.

— Да не парься ты, будь проще, — хлопнул его по плечу Пашка, — Сашок парень правильный, я — тоже. Так что держаться можем вместе. Да и всего — два месяца продержатся. Потом каникулы, а к сентябрю все уже и позабудут…

— Почему-то иногда, когда все хорошо, время летит быстро, а когда плохо, то тянется как жвачка, — заметил Славка, — вроде недавно перекинулся, а кажется что хожу в этом… обличье уже вечность. Да еще сиськи эти. Волосы обрезать можно, а здесь как быть, — он хлопнул себя ладонью по груди, — не лифчик же носить.

— Да, вот что хотел спросить. А почему они вообще у тебя выросли, вроде рановато еще, у нас в классе даже у дылды Петаковой меньше. Впрочем смотрятся они у тебя привлекательно, — ухмыльнулся Пашка.

— Слышь, может не надо? — раздраженно ответил Славка, — ты что не читал ничего о перекидке в генотип «девчонка»? Как там…, — он начал на память цитировать статью, прочитанную в Интернете, — фигура по женскому половому типу, увеличение псевдомолочных желез. Короче даже если ты маленький, сиськи все равно появляются, но чем меньше возраст, то и они тоже меньше.

— Мда, попал ты, — сочувственно вздохнул Пашка, и более жизнерадостно добавил, — ничего, перемелется, мука будет.

Из ванной вышел Сашка, он бросил полотенце и пакет на тумбочку.

— Вот кому повезло, это Сашке, — заметил Пашка.

— Это почему? — удивился Сашка.

— Здоровый, сильный, и тебя никто не знает. Можешь в школу придти навалять кому вздумается или вообще нахулиганить, стекла там побить, или в учителей пакетом с краской запустить, потом сбежишь, и никто тебя не найдет, — пояснил Пашка.

— Ну молодец! Предложил, — взмахнул руками Сашка, — может еще и прибить кого предложишь? Меня же сразу вычислят, я же один такой!

— Он прав, фото скоро должно в сети появиться, — кивнул Славка, — как первый репортер тебя сфоткает, так все — привет известность. Или хакер какой базу Центра взломает.

— Или врачу могут заплатить, — согласился Пашка, почесав рукой затылок.

— Да, верно, но все-таки ты знаменитость, новый генотип, — не сдавался он.

— Ну и к чему она мне? — возразил Сашка, — не люблю, когда пялятся как на инопланетянина.

— А интервью? На телевидение может пригласят, — Пашка решил все же доказать, что Сашке повезло с перекидкой.

— На фига? Что я там скажу, на этом интервью с телевидением? — оспаривал его доводы Сашка, — а сидеть как диковинный зверек, чтоб все пялились и пальцем показывали, повторяю, не хочу! Я боюсь за меня еще ученые возьмутся, любят они все исследовать. Делать им больше нечего.

В дверь раздался настойчивый стук, и не дожидаясь ответа вошла Семкина.

— Корякин, твоя комната свободна, спасибо что помог бедной девушке, — заявила с порога она.

— Это ты то бедная?! — возмутился Пашка, — ты когтистая, зубастая, наглая кошка, вот ты кто!

— Ты бы чтоли пижамку переодел, ангелочек, — хмыкнула Ленка, — а то выглядишь, как-будто из детсада сбежал.

— Пошла ты! — огрызнулся Пашка, но быстро поднялся и ушел в свою комнату. А Семкина, оставшись, негромко спросила:

— Слав, можно тебя на минуточку? Поговорить надо.

— Говори, — скрестил руки на груди Славка, готовый дать словесный отпор в случае насмешки, правда сразу опустив их, так как эта поза только подчеркивала его нынешнюю половую принадлежность.

— Не здесь, выйдем в коридор, — дипломатично попросила Семикина.

— Ладно, — пожал плечами Славка. Сашка решил им не мешать, если надо будет драться, друг сам его позовет. Они вышли в коридор, народу там почти не было, только у лестницы стояла пара ребят.

— Слышь, ты меня извини Славка, я конечно рассердилась вчера, но неприятно, когда тебя мутантом называет, — смотря в пол сказала Ленка.

— Ладно, забудь. Это все? — угрюмо спросил Славка.

— Нет, — Ленка внимательно посмотрела на него, — ты с кем будешь здесь тусоваться с мальчишками или с девчонками?

— С Сашкой и Пашкой… скорее всего, — ответил Славка, — что мне с девчонками делать?

— Ну дело в том, что ты… как бы это сказать, — замялась Семкина, — слишком выделяешься, чтоли.

— Чем? — не понял Пашка.

— Слишком уж ты э-э-э… красивая, и фигура хорошая, — продолжала Ленка, — а мы, девочки, не любим, когда среди нас появляется такая как ты.

— Я мальчишка, поняла?! — возмутился Славка, — какое мне дело до вас, девчонок!

— Ну ты сейчас большей частью, — ударение было сделано на последних словах, — все же девочка.

— Ну и что? Я вообще через два, нет, уже через месяц и три недели снова мальчишкой стану, — заявил Славка.

— Это конечно так, но помнишь Халилова? — продолжала гнуть свое Ленка, — ему очень понравилось быть девчонкой, потому что все внимание — ему, он ведь даже с мальчишками заигрывал.

— Ну так он старшеклассник, и к тому же странные его наклонности еще раньше замечали, то вырядится как попугай, то волосы покрасит в разные цвета. Но ведь вроде педерастом он не был, — вспомнил Славка.

— Вот именно, но мальчишки влюблялись в него перекинутого конкретно, а у многих девочек настоящая трагедия была. Ты представь, вот был у нее парень, а потом он вдруг заявляет что ему нравится этот перекинувшийся мальчишка. Ты меня понимаешь? — осторожно спросила Ленка. Славка услышав это минуту думал, потом расхохотался.

— Понимаю, — смеясь ответил он, — так вы меня значит конкурентом считаете? Ой, мамочки, но я же парень. Меня мальчишки не интересуют в этом плане. Я не педик! — серьезно ответил он.

— Ну и прекрасно, — чуть улыбнулась Семкина, — кстати, ты бы причесался и волосы уложил, или так и собираешься лахудрой ходить?

Славка, до изменения, все время носил короткую стрижку, и причесаться в его понимании — это провести пятерней по волосам, чтоб не так сильно торчали в разные стороны. Он возмутился:

— Во-первых прекрати называть меня в женском роде, а во вторых я не собираюсь стричься! Стянул сзади волосы в хвост и нормально. Чего еще надо? Может ты еще предложишь мне макияж сделать или платье надеть!

— Да не кипятись так! — фыркнула Семикина, — я просто подумала, что следить то за собой хоть немного надо. А то у тебя вид такой, будто ты только что подрался.

— Ну и что с того? — не понял Славка, — мне наплевать какой у меня вид.

— Да, теперь я вижу что ты действительно не изменился, ты стопроцентный мальчишка, — сказала Ленка. Приняв это за комплимент Славка гордо ответил:

— А то!

— Ну ладно пока, — сказала Ленка и пошла в свою комнату. Славка вернулся в комнату к Сашке, взял свое полотенце, зубную щетку, и тоже пошел к себе. Оставшись один Сашка скучал недолго. Он решил разобрать вещи, но не успел.

— Дети! Дети! Все выходим и собираемся перед корпусом! — раздался громкий голос. В дверь пару раз постучали и сильным рывком распахнули настежь. Сашка увидел вчерашнюю женщину-врача, которая мельком взглянула на него и последовала дальше. Крича свой призыв и открывая двери. Он вышел, закрыл комнату на ключ и пошел вместе с остальными. Рядом с ним сразу оказались Славка и Пашка. А потом их догнала Семкина.

— Куда бежите? Меня подождите, — недовольно заметила она.

— А ты шевелись быстрей, у тебя четыре лапы, а у нас по две, — не смог сдержать шпильку Пашка.

— Ну раз уж на то пошло, — не осталась в долгу Семкина, — то кое-кто вообще бы долететь мог.

Они спустились по лестнице и вышли на площадку перед корпусом. Здесь собралось довольно много ребят. Дождавшись, когда подтянуться опаздывающие, врач объявила:

— Так, сейчас все вместе идем в концертный зал! И не разбредайтесь, идите рядом, — громко сообщила она.

— Что еще за концертный зал, они что вообще? Какой концерт с утра? И это вообще пансионат вроде, — раздался возмущенный возглас сзади. Возмущался здоровый черт в спортивном костюме. Но врач уже шла, показывая дорогу.

— А кормить нас здесь собираются? — Сашка узнал голос Игоря, — я жрать хочу!

— Тебе бы волчара только пожрать, — ответил черт, — с собой чтоли ничего не взял?

— Взял, — рявкнул Игорь, — но война, войной, а обед по расписанию… а по расписанию сейчас в Центре завтрак должен быть.

— Вот я есть совсем не хочу, — раздался тоненький голосок Лиськи.

— Помолчала бы, — ответил Игорь, — кто с утряка конфетами обожрался?

— Ну я так, чуть-чуть, — смутилась Лиська.

— Ага, весь пакет уговорила, — кивнул Игорь, — маленькая, а прожорливая.

— Они что действительно нас на концерт ведут? — сам себя спросил Сашка.

— Нет, скорее всего хотят какое-то объявление сделать, вон из других корпусов тоже ребята идут, — раздался сзади голос Юльки. Сашка обернулся и увидел ее вместе и Инкой, шедших позади них.

— О, привет! — поздоровался с ними Сашка.

— Привет, — отозвалась Юлька, а Инка лишь молча махнула ладонью. Пашка и Ленка посмотрели на сашкиных знакомых, но ничего не сказали. Они подошли к одноэтажному, большому корпусу. В одной половине размещался довольно большой кинозал, во второй — столовая. Заходя в холл, разделявших кинозал и столовую, они услышали громкий смех и приветственные возгласы. Пройдя в холл, Сашка и остальные поняли, что вызвало такое веселье. К деревянному стенду, висевшему на стене, большими шурупами было прикручено оргстекло, а вот под ним помешалось большое изображение, примерно метр на полтора, красотки с большой грудью из «Плейбоя» в недвусмысленной позе. Из одежды на ней были лишь чулки и бусы. Сама картинка конечно никого бы не развеселила, почти все видели картинки намного круче. Но вот две матерящиеся бабки в белых халатах, пытающиеся одна ножом, а другая — вилкой, выковырять плакат из-под оргстекла, смотрелись комично. К тому же шурупы, державшие оргстекло были похоже закручены намертво.

— Да как же он, паразит этакий, ее туда засунул?! — в сердцах воскликнула одна из бабок, после очередной неудачной попытки.

— Я ентому чудаку уши поотрываю! — пообещала другая.

— Гвоздодер нужен! Кувалдой по стеклу! — раздавались шутливые советы из толпы. Другие наоборот возражали:

— Пусть висит! Классная фотка!

Но чем кончилось это противостояние досмотреть не удалось. Все постепенно зашли в зал и расселись по удобным, мягким откидным креслам как в кинотеатрах. Но кроме кресел и обычных столов, вынесенных на сцену в зале больше ничего не было. Ни штор на окнах, ни занавеса, как у них в школе. Солнце ярко светило через большие окна. Пахло краской, здесь явно только что закончили ремонт. Сашка только сейчас, оглядевшись, обратил внимание, что помимо перекинувшихся здесь находилось очень много обычных ребят. «Они-то что здесь делают?», — успел подумать он, прежде чем на сцену поднялся мужчина в сером пиджаке. Еще человек шесть сидели за столами.

— Итак, прежде всего я хочу поздороваться с вами, — начал мужчина, — меня зовут Петр Игнатьевич, я директор этого пансионата. Так сложилось, что из-за неспокойной обстановке в городе, всех вас, детей с изменениями, собрали в нашем пансионате. До этого дня мы работали как лечебно-коррекционный Центр для детей с психологическими проблемами. Они прибыли сюда всего на неделю раньше вас. Я прошу относиться к друг к другу с понимаем. У каждого здесь свои проблемы, но я надеюсь, вы подружитесь. Сейчас я оглашу правила поведения в нашем пансионате…

— Ну здорово, смешали зоопарк с дурдомом, просто праздник! — Сашка непроизвольно оглянулся, эту фразу сказал как ни странно Игорь.

— А что? Наоборот, так веселее, — иронично ответил сидящий рядом с ним Амэн.

Правила оказались простыми. Такими же как в обычном летнем лагере. Единственное различие заключалось в том, что здесь надо было еще и в школу ходить. После директора выступила главный психолог пансионата. Она тоже говорила о понимании и взаимопомощи ребят собравшихся здесь. Стало откровенно скучно. Но наконец все вопросы разъяснили и ребят пригласили пройти в столовую на завтрак. У дверей мгновенно образовалась толпа. Сашка вместе со Славкой, Пашкой и Ленкой вышли одними из последних.

Глава 10. Новые знакомые.

В столовой они вместе со всеми отстояли небольшую очередь к раздаточной, нагрузив подносы тарелками с едой. А вот выйдя в зал на секунду остановились. Полностью свободных столов уже не было. Поэтому Сашка и его друзья сели за первый попавшийся, где оставалось четыре свободных места.

— Эй, здесь занято! — мальчик рядом с ним, показал на лежащий на столе «лишний» поднос с тарелками, как только Сашка подошел к нему. Сашка растерянно посмотрел по сторонам, оставалось конечно несколько свободных мест, но уходить от друзей не хотелось. Он посмотрел на сделавшего замечание. Мальчик был чуть постарше его до перекидки, лет двенадцать не больше.

— Пофигу, закон электрички слышал?! — задиристо заступился за друга Славка.

— Нет, — удивленно ответил мальчик, такого выпада от девчонки он не ожидал.

— Поднял жопу — потерял место, — разъяснил ему Славка, садясь напротив, — Сашок, ты не слушай его, что так и будешь, как памятник официанту стоять?

— Ладно, придет — подвинемся, — примирительно сказал Сашка, садясь рядом и ставя поднос на стол.

— Да куда тут двигаться? — попытался возразить мальчик, но так как они сидели не на стульях, а на длинных скамьях, то подвинуться можно было запросто. Все замолчали, начав есть. Когда с завтраком было покончено, неторопливо прихлебывая чай, мальчишка стараясь чтобы голос звучал уверенно, спросил, смотря то на Сашку, то на Славку:

— Что, тоже проблемы с родителями?

— А? Чего? — не понял Сашка, а Славка молча уставился на мальчика.

— Ну… вы не перекинутые, значит с психологическими проблемами, — запинаясь начал объяснять ход своих рассуждений мальчик, — как здесь говорят… с тараканами в голове. Вы наверно брат и сестра?

Сашка и Славка посмотрели друг на друга, а потом расхохотались.

— Слышь, братан, защитишь сестренку? — в шутку пискляво спросил Славка.

— Да я за сеструху любого порву как тузик грелку, — басом качка ответил Сашка. Тут не выдержали и рассмеялись Пашка и Ленка. Семкина даже поперхнулась и пролила чай.

— Да что вы ржете? Что я такого сказал? — мальчику было непонятно отчего они так развеселилась.

— Да перекинутые они оба, — объяснил Пашка, — Славка, что напротив тебя в девчонку, а Сашка, вообще неизвестный зверек, новый генотип, кодовое название Принц.

— А почему кодовое? — ошарашено спросил мальчик.

— Откуда я знаю, в новостях так сказали, — ответил Пашка, — за что купил, за то и продаю.

— Так значит вы все тут перекинутые, — мальчик почему-то опустил голову, Сашке показалось, что он погрустнел.

— А ты почему здесь? — спросил он мальчика.

— Да так, есть проблемы, — уклончиво ответил он, но тут же протянул Сашке руку, — меня Димка зовут.

Сашка пожал руку, а Димка также за руку поздоровался с каждым. Даже с Ленкой. Такое приветствие выглядело странным. С чего это ручкаться с только что познакомившимися ребятами. А Димка, посмотрев за спину Славки радостно закричал:

— О партайгеноссе пожаловал! Ну наконец-то. Хоть бы раз вовремя пришел. А то каждый раз тебе место приходиться занимать и завтрак брать.

Сашка посмотрел на пришедшего мальчика. Он был одет в черные брюки, заправленные в армейские ботинки, белую рубашку с узким черным галстуком. Но самое главное на нем был черный военный мундир с петлицами, а на рукаве красовалась повязка с двумя скрещенными молотками. Лет ему было как и Сашке, тринадцать или чуть больше. Он вскинул руку с крепко зажатым кулаком.

— Городу и миру! — резко прокричал он приветствие. На этот его возглас обратили внимание, обернувшись, только перекинутые, остальные продолжали спокойно есть.

— Амэн! — раздался насмешливый ответ Амэна из-за соседнего стола, хоть обращались не к нему.

— Что это он? — спросил Славка, а Сашка встав сказал:

— Ладно, я уже поел, место свободно.

Мальчик молча сел на его место, так что тесниться не пришлось, встал и Димка.

— Я тоже пойду. А Витька у нас имперец, вот только империю себе никак не выберет, — мальчик не обращая на него никакого внимания начал есть уже остывший завтрак, — и опаздывает к завтраку все время.

— Мне надо было привести себя в порядок, — холодно ответил мальчик, на секунду оторвавшись от еды.

— Мозги тебе надо привести в порядок, — махнул рукой Димка, и немного подумав нерешительно спросил, — э-э-э… а давайте я с вами пойду, покажу что тут к чему. Вы ведь только вчера приехали.

— Хорошо. До обеда же мы свободны? — спросил Сашка у Славки и Пашки. Те согласно кивнули и они все вместе неторопливо пошли к выходу из столовой.

— А все-таки что у тебя за проблема? Ну с этим Витей все понятно, на почве нацизма крышу снесло, а ты вроде нормально выглядишь, — осторожно спросила Семкина.

— Внешний вид еще ничего не значит, — улыбнулся проходивший рядом Амэн, — ты что не знаешь, что самые страшные маньяки выглядят как обычные люди?

Димка нахмурившись ответил:

— Мои проблемы, это мои проблемы и я их тебе не скажу. А насчет Витьки ты не права, он ничего, хороший парень, но если его перекоротит, то лучше держаться подальше.

— В смысле? — не понял Славка, — драться чтоли полезет? Или кусаться начнет?

— Нет, хуже. Драка — это ерунда, — ответил Димка, — но вот если он говорить начнет, то тогда хоть святых выноси. Его или заткнуть как-нибудь надо или бежать подальше. Если успеешь конечно.

— Почему? — Семкина обернулась и посмотрела на Витьку, быстро доедавшего кашу.

— У него что-то типа гипноза в этот момент срабатывает. Ты не поверишь, но его класс два часа маршировал вокруг школы, этакой ровной «коробочкой», хором повторяя лозунги, которые он выкрикивал. Я сам видеозапись видел. Страшно, лица у всех как у фанатиков. Прикажет — разорвут в клочки. А сам Витька ничего не помнит, когда после приступа очухался. Поэтому он здесь. Мы его партайгеноссе в шутку прозвали. Он мой сосед, следующая комната по коридору, — рассказал о странном мальчике Димка.

— Так он же сейчас говорил, и вроде ничего, — заметил Сашка.

— Вот именно, сейчас он нормальный, а если увидите, что глаза у него горят, и сам словно заведенный, тогда врачей сразу зовите. А форма и повязка — это у него так, побочное. Уж очень он любит, чтоб все было правильно, аккуратно. Каждый день прическу «прилизанную» делает и мундир чистит, поэтому на завтрак опаздывает, — Димка и вся компания с Сашкой вышли в холл. Все не сговариваясь посмотрели на стенд. Теперь он стоял пустой. Старушкам удалось вырвать плакат из-под оргстекла. Заметив непроизвольный взгляд ребят Димка сказал:

— А это Эрих балуется. Он на эротике помешан, тоже местная знаменитость, успел прославится, — при этих словах Димка покосился на Семкину, — девочкам в его комнату лучше не заходить.

— Почему? — задал вопрос Славка, — сексуальный маньяк чтоли?

— Ага, — кивнул Димка, — что-то вроде этого. Нет, он неопасный, девчонок пальцем не тронет, даже как-то сторониться их, а вот всякие журналы с эротикой обожает. Просто фанатеет от них. Но откровенную порнографию не любит. Плейбой и Пентхаус — его любимые журналы. И чтоб у девушек сиськи были обязательно большие и попки круглые. Но просто за это, он сюда бы не попал. Он особенно понравившиеся ему картинки распечатывает и вывешивает там где помноголюднее. А помельче — как листовки разбрасывает. В его школе учителя взвыли и Эриха сюда отправили. А так, тоже хороший парнишка.

Они уже направились к дверям корпуса, как вдруг шедший им навстречу мальчик остановился, широко раскрыл глаза, и пальцем ткнул в Славку:

— Ты…, — он замер на месте, — …она…

— Опа! — прокомментировал Димка, и все поняли, что случилось, что-то не очень хорошее.

— Мальцов, ты успокойся, — начал Димка, — эй…

— Стелла…, — мальчик не замечал ничего вокруг, глядя на Славку, — я знал что ты есть.

— Слышь, я не Стела, я Славка! Перекинувшийся, генотип «девочка», понятно тебе? — четко произнес Славка, привычно скрестив руки на груди, когда начинал сердился.

— Нет, я узнаю твой голос, — мальчик продолжал стоять, показывая пальцем на Славку, но уже не говорил, а шептал, — я верил, что встречу тебя.

— Пошли отсюда! И чем быстрее, тем лучше, — скомандовал Димка, и они все поспешили покинуть корпус. А мальчик так и остался стоять в холле, что-то бормоча себе под нос.

— Так, а это кто? — сердито спросил Славка, — и кто такая Стелла?

— Ой, наверно это девочка, которую он любил, — предположила Семкина, — а она потом погибла. А Славка похож на нее, и теперь он верит, что встретил ее снова.

— Слышь, Семкина, ты телек поменьше смотри, — заявил Сашка, — это тебе не мыльная опера. Так, что с ним такое, Димка?

— Ну вообше-то все почти так как она и сказала, — заметил Димка, — мы встретили Лешку Мольцева. Он очень увлекался анимэ, ну знаешь эти японские мультики по кабельному телевидению. Там шел такой сериал: «Стелла и ее подруги». Я помню пару серий смотрел, когда болел и делать было нечего. Ну суть там в том что эта Стелла очень такая положительная и дубасит плохих девчонок, а вот с мальчишками у нее напряженка, те кому нравиться она, не нравятся ей, и наоборот. Вобщем я бы эту клюкву смотреть полностью не стал, а у него — любимый сериал.

— Так погоди, она вообще нарисованная? — спросила Ленка, — то есть ее не существует?

— Именно, — кивнул Димка, — но Лешке это пофигу. Он этот сериал несколько раз смотрел.

— Хм, я не понимаю, — пожала плечами Ленка, — как можно влюбиться в того, кого нет и никогда не было?

— Тут вот в чем дело, — Димка, сорвал травинку и помахивая ей, посмотрел на небо, — Мольцев из богатой семьи. Но его родителей самих бы сюда — мозги прочистить. Ты представь, он жил за городом и ходил в частную школу. Классы у них по пять-десять человек. Туда и обратно — на машине. Гулять — только во дворе особняка. Все поездки — с родителями. Игры, фильмы и музыка сначала просматриваются, прослушиваются родителями, а потом дается их согласие или несогласие на пользование ему. Компьютер оборудован специальными программами, разрешающими доступ только к определенным сайтам. Естественно выбранными родителями. Даже телек и тот под контролем, вечером в определенное время отключался — спать пора. Да и каналы там не все были. Ну вот он и отрывался на анимэ, потому что больше ничего ему, его дорогие родители не позволяли. Думаю поэтому он влюбился в нарисованный персонаж, а не в реальную девчонку.

— М-да, — покачала головой Семкина, — я не представляла, что сейчас у нас такое возможно, прямо тюрьма строгого режима. Его предки совсем на голову больные.

— А сюда-то он все-таки почему загремел? — спросил Сашка, — от родителей сбежал?

— Нет, — покачал головой Димка, — сериал закончился. У него на этой почве истерика случилась и нервный срыв.

— Что, из-за того что закончился сериал? — переспросил Сашка.

— Именно, — кивнул Димка, — после того как родители повели его к психологу. Врачи сказали, что у них выбор или настоящий дурок или сюда. Те выбрали последнее. Он вообще всех чурается, и в свою комнату никого не пускает.

— Так понятно, — с сочувствием отозвалась Семкина, — после такой жизни он просто всего боится. Слышь, Славка, ты когда его отшивать будешь, помягче это делай.

— А может ты его, того, соблазнишь? — задиристо ответил Славка.

— А чегой-то я? — сразу отстранилась Семикина.

— Ага, значит свою задницу подставлять не хочется…, — мстительно заметил Славка.

— Так он же не в меня, а в тебя влюблен, — парировала Ленка.

— Да не парьтесь вы, — заметил Пашка, — если начнет к Славке приставать — все вместе наваляем.

Около корпуса Димка с ними попрощался:

— Увидимся.

— Пока, — хором ответили все.

Придя в корпус бездельничать перекинувшимся ребятам не дали. Их стали готовить к школе. Всех переписали пофамильно, уточнили в каком классе кто учится. Потом пришли учителя их пансионатской школы, предупредили, что занятия начинаются с завтрашнего дня и чтоб никто не опаздывал и не прогуливал. В столовой после обеда выдали учебники и тетрадки. Ручки и карандаши нашлись у всех. Сама школа находилась на территории пансионата, но довольно далеко, и к ней вела асфальтовая дорожка. Учителя заставили всех, несмотря на вялое сопротивление, пройтись до школы и записать расписание уроков. Ребята конечно захотели дружно забить на уроки, всего-то один месяц остался до каникул, и погода стояла хорошая, никак к учебе не располагающая. Но врач и по совместительству старший воспитатель строго предупредила: всех, кто будет прогуливать занятия, заставят убирать территорию пансионата. А уж совсем злостных нарушителей — выдавать родителям под расписку, и домой. Пусть сами тогда охраняют и присматривают за своим чадом.

Поэтому утром почти все пошли в школу. Некоторый правда, решили сбегать в ближайший поселок, надеясь, что в первый день их никто не хватится. Как-то так получилось, что Сашка, Славка, Пашка, Юлька и Ленка одновременно вышли из комнат в школу. Поэтому пошли вместе, неторопливо болтая и обмениваясь мнениями о пансионате. Погода стояла хорошая, солнце, синее небо, и яркая зелень больших деревьев приятно расслабляла. Через некоторое время, вместо обрывков старых газет под ногами то и дело начали попадались свежие распечатки фотографий из Плейбоя.

— Это Эрих опять дуркует, — сказал Пашка, равнодушно пнув очередную фотку, сделанную на половинке обычного альбомного листа.

— Маньяк, — заметила Семкина, а Юлька согласно кивнула.

— Зря ты так, говорят нормальный парнишка, и очень веселый, — заметил Пашка, — мне вчера вечером о нем рассказывали. Ну а это… у каждого ведь свои тараканы в голове.

— Походе они у него не в голове, а в другом месте, — язвительно заметила Семкина. Славка присел завязать шнурок, и непроизвольно посмотрел назад. Поднявшись он сердито сказал:

— Опять этот псих анимэшный увязался. Санек, может наваляем ему прямо сейчас?

— Не надо, — вступилась Юлька за мальчика, который старательно прятался за деревом в нескольких метрах от них, — он же к тебе не пристает.

— Да, не пристает, — согласился, Славка, — но знаешь, неприятно когда на тебя все время косятся. Куда не поду, все время на него натыкаюсь. Пялится на расстоянии, но не подходит. Нет повода в морду заехать. Раздражает такое как комар ночью, вроде и вреда нет, а сильно достает.

В школе, после того как они в раздевалке сменили обувь Юлька подошла к Славке и тихо сказала:

— Слышь, отойдем, разговор есть.

Они незаметно отошли от остальных за угол к лестнице.

— Слав, ты извини конечно, но почему ты лифчик не носишь? — смущаясь спросила Юлька.

— Ты что, ненормальная? — задохнулся от возмущения Славка, — потому что я мальчик, может еще и кружевные трусы надеть?

— Ну насчет трусов я ничего не говорила, — заметила Юлька, — но сейчас, когда ты в футболке, видно что на тебе лифчика нет.

— Ну и что, — равнодушно пожал плечами Славка, — да и не так уж видно, она же черная, так что не просвечивает.

— Видишь ли, девочки, которые не носят лифчика, — осторожно продолжала Юлька, — как бы тебе это помягче сказать. Они хотят чтобы мальчики на них обратили внимание, короче другие девочки их считают шлюхами.

На этот раз Славка задумался.

— М-да, я этого не знал. Вообще-то ты права, мы мальчишки любим поглазеть на таких вот, одетых слишком открыто, но я бы например гулять с такой не хотел. Но с другой стороны, не могу же я носить женское белье, так и до педераста недалеко. Вот ты, что носишь под джинсами?

Юлька покраснела, но все же ответила:

— Конечно трусики, я же все-таки девочка… внутри, — она окончательно смутилась.

— Ну вот, а я парень. Так что все в порядке, но ты права, за одеждой мне надо следить. А то есть тут всякие…, — подвел итог их разговору Славка. Они быстро пошли назад и нагнали остальных.

В их классе собралось народу как в нормальной школе, всего двадцать четыре человека, половина перекинутых, половина нормальных, вернее сказать почти нормальных. Сашка выделялся на общем фоне не слишком сильно. Когда класс похож на бредовый сон, то просто рослый парень как-то теряется на фоне крыльев хвостов и рогов. Первый урок прошел достаточно спокойно. На перемене Сашка пошел в туалет. Избавившись от лишней жидкости, он решил заодно вымыть руки, выпачканные в меле, когда дверь открылась и вошел Димка. Он тоже стал мыть руки, так как отвечал у доски. Дверь распахнулась и в туалет влетел Славка, сходу запершись в одной из кабинок.

— Э! Ты куда? -запоздало спросил оторопевший Димка, — тебе сюда нельзя, тебе же в женский надо.

— Был! — раздалось из-за двери кабинки, — вышибли меня оттуда. Девчонки такой хай подняли. Все возмущаться начали. А мне что, обосаться теперь чтоли? Блин, и на фига я утром столько сока выпил?

— Не, ну вроде правильно, — вступился за друга Сашка, — он же мальчишка, значит в мужской туалет ходить должен. Девчонкам же тоже неприятно, они там секретничают, а мальчишка слышит.

— Нет, — возмутился из кабинки Славка, — вот Юлька туда нормально ходит, они ее за свою признают без всяких… А я зашел, так крик подняли.

— Да ладно, действительно, ты же мальчик, так что все в порядке, — ответил Димка. Славка вышел из кабины, на ходу застегивая брюки.

— Ненавижу быть девчонкой! — с чувством сказал он, — нормально отлить — только сидя, сиськи эти постоянно мешаются. Но что самое противное, это когда косятся! А некоторые с глупыми вопросами пристают.

Дверь открылась и зашел мальчик лет двенадцати. Он с удивлением посмотрел сначала на Сашку с Димкой, потом на Славку.

— Ну что вылупился? Перекинутый я, генотип «девочка», Славкой меня зовут, — задиристо прояснил ситуацию Славка.

— А, тогда понятно, — с облегчением вздохнул мальчик, — а я то думал, что у меня окончательно крыша съехала и глюки начались, — он протянул руку, а когда Славка пожал ее с доброжелательной улыбкой представился:

— Эрих, — Славка мгновенно отдернул руку.

— Так ты тот сексуальный маньяк, что картинки из Плейбоя печатает? — вырвалось у Славки.

— Да успокойся ты, — мальчик уверено и открыто смотрел на него, — ты меня в сексуальном плане, ну то есть как девчонка не интересуешь. Мне нравятся взрослые девушки и чтобы сиськи были большие. Так что ты не парься.

Он повторил свое имя и пожал руку Сашке.

— Если интересуешься настоящей эротикой, заходи, у меня на компе полная коллекция Плейбоя и Пентхауза за десять лет. Ну и еще из разных изданий картинки вразнобой которые нравятся, — с этими словами он отошел к писсуарам, а Сашка, Димка и Славка вышли из туалета.

— Вот в этом весь Эрих, — прокомментировал Димка, видя озадаченные взгляды Сашки и Славки, — вроде нормальный парень, но с закидонами. Еще он любит всех фотографировать. Постоянно носит с собой цифровик. Потом пачками фотографии приносит. Но фотографировать он умеет, классные фотки получаются. Ладно, я пошел в библиотеку, мне учебник бракованный выдали, надо поменять.

Оставшись вдвоем Сашка и Славка неторопливо побрели к классу.

— Слышь, Санек, — осторожно начал Славка, — вот скажи, как по твоему мнению, можно ли назвать лесбиянкой, мальчишку, ставшего на время девчонкой, который рассматривает фотографии голых девушек. Ты понял?

— Понял, — кивнул Сашка, — думаю тебя назвать лесбиянкой нельзя. Так что если ты на эротических сайтах лазишь или журналы листаешь, так ничего страшного.

— Не, я… если другие увидят? — тяжело вздохнул Славка.

— Так ты уж постарайся чтобы не увидели, — хмыкнул Сашка, — вот у меня на домашнем компе все файлы запаролены. Но это от родителей, и если кто случайно в гости припрется. У тебя же комната закрыта? Ну и все.

— Ладно, успокоил, — усмехнулся Славка, заходя в класс. А там его уже ждали. Лешка Мольцев сорвался с места, подбежал к Славке и сунул ему в руки коробку с ДВД-фильмом, до этого крепко сжимаемую обеими руками, как особо ценное сокровище.

— Вот.., — смотря не на Славку, а в пол, пробормотал он, — посмотри, — и выбежал из класса. Славка недоуменно уставился на коробку.

— Стелла и ее подруги, — вслух прочитал он название мультсериала. Сашка через плечо поглядел на обложку.

— А что, действительно эта девчонка, что на первом плане, на тебя похожа, только глаза у тебя не такие широкие, и нос побольше, — заметил он. Славка с тяжелым вздохом поглядел на раскрытое из-за теплой погоды окно.

— Что задумался-то? — спросил Сашка.

— Да вот думаю, сразу в окно швырнуть, или сначала об коленку, — серьезно ответил Славка.

— Об коленку толку мало, — посоветовал Сашка, — коробка же пластмассовая.

— Так, хватит! — решительно сказал Славка, — Сашок, надо собрать наших и всех кто может помочь. И доходчиво, — с этими словами он с силой ударил кулаком об коробку, — объяснить этому трехнутому на голову, чтоб держался от меня подальше, а лучше вообще отстал.

— Избить его конечно можно, — послышался с первой парты спокойный голос. Сашка и Славка обернулись, и заметили, что минуту назад писавший что-то в тетрадке Витька пристально смотрит на них, и от его проницательного взгляда становилось как-то не по себе.

— Но толку думаю от этого не будет, — между тем неторопливо продолжал Витька, — ты его не видел, когда его сюда привезли. Он вообще ни с кем не разговаривал. А по его выражению лица, можно было подумать, что у него жизнь закончилась. Потом вроде попривык, оклемался, но разговаривать с ним было невозможно. Он все время об этом сериале твердил в всем советовал его посмотреть. А теперь тебя встретил. Так сказать живое воплощение мечты.

— И что ты предлагаешь? — нетерпеливо спросил Славка.

— Я — ничего, — покачал головой Витька, — я лишь высказал свое мнение.

К ним подошла Семкина, которая оказывается внимательно прислушивалась к их разговору, благо слух позволял.

— Я согласна с ним, — она кивнула на Витьку, который снова стал что-то писать в тетради, — бить здесь бесполезно. Ты что анимэ не смотрел? Чем больше там главного героя метелят — тем сильнее он становиться. Ну и этот наверняка подражать будет. То есть еще больше к тебе приставать будет.

— Прекрасно, мне что теперь с ним любовь по твоему крутить? Или вообще потрахаться? — возмутился Славка, со злостью вышвыривая коробку с диском в окно.

— Да ладно, — не удержался Сашка, — один раз, еще не пидарас.

— А может это на себе испытаешь?! — Славке было не до юмора, — могу устроить, ты сейчас очень симпатичнинким стал. Вот помещу твою фотку на какой-нибуть гей сайт, где мальчиков любят. И тебе такое же предложат. Что тогда скажешь?

— Да не кипятись ты, — сразу стушевался Сашка, — надо морду набить — набьем. Это у нас теперь быстро и без вопросов.

— Нет, ты сначала с ним поговори, — вмешалась Семкина, — но поговори нормально, без ругани. Объясни, что ты не его мифическая девочка, вернее что ты вообще не девочка, то есть мальчик, который не девочка…, — Ленка окончательно запуталась, — короче сначала поговори, а потом в зависимости от результата, можно и другие способы разъяснения применить.

— Не хочу я с этим психом разговаривать, — уже остывая бросил Славка.

— Эй! — на них резко и холодно смотрел Витька, — мы здесь не психи, а вы не мутанты. Идет?

— Идет, идет, — проворчал Славка, и почти шепотом добавил, — идите все вы на… Прозвенел звонок и начался второй урок.

На большой перемене в класс буквально влетел Эрих. На шее у него болтался довольно мощный цифровик, если судить по большому объективу как у профессиональных фотографов. Первым он подбежал к Славке.

— О, вот ты где! — и сразу же сделал пару снимков.

— Э, ты зачем меня снимаешь? — с подозрением спросил Славка.

— Так для тебя же, — с энтузиазмом ответил Эрих, — да и вообще я снимать люблю.

— Не надо, — насупился Славка, — сотри то что наснимал, а то хуже будет.

— Да ты пойми, перекидываются ведь раз в жизни! Вот перекинешься обратно, а память останется, — словно не замечая его реакции, продолжал снимать Эрих, — я если перекинусь, столько фоток наделаю…

— Да на фига мне такая память! — рассердился Славка, — скорей бы уж обратно, забыть и не вспоминать.

— Ты не прав, — не унимался Эрих, прыгая вокруг Славки и снимая его с разных сторон как папарацци кинозвезду, — тебе фото не нравится — друзьям в классе покажешь! Прикольно.

— Щас, — Славка предпринял попытку загородить объектив рукой, но Эрих увернулся, — вот в классе точно показывать никому не буду. Да прекрати ты снимать! Санек!

— Мальчик, ну ты что, не понимаешь? — к ним подбежала Юлька одновременно с Сашкой, — ему и так не легко, оттого что в девчонку угораздило перекинуться, так ты еще из себя репортера строишь. Сотри фотки!

— Слышь, может действительно хватит? — с угрозой сказал Сашка, для убедительности сжав кулаки.

— О, тебя вроде Юля зовут? Ты ведь тоже перекинутая, генотип «мальчик», — затараторил Эрих, не замечая Сашку, — слышьте идея! Сфотографируйтесь оба, вместе, и лучше обнимитесь, а потом, когда обратно перекинетесь, точно также сфотографируйтесь. Вот это будет здорово!

— А больше нам ничего не сделать? — Славка с яростью толкнул Эриха в грудь, тот отпрянул, но не упал, — убирайся отсюда, фотограф хренов!

Сашка уже примеривался куда ударить сначала, в лицо или в живот, когда Эрих отпустил фотоаппарат и поднял руку, защищаясь от возможного удара.

— Да ладно вам, я же хотел как лучше.

— Ага, а получается как всегда, — раздался насмешливый ответ Витьки с первой парты.

— Если кого хочешь фотографировать, то сначала спрашивай разрешение, — строго заметила Юлька.

— Хорошо, хорошо, — примирительно опустил руки Эрих, — вот тебя, — он показал пальцем на Сашку, — можно сфотографировать?

— Хм, — Сашка на мгновение задумался, — ну сфотографируй, только в Интернет не выкладывай.

— А тебя? — палец переместился на Юльку. Та заметно смутилась.

— Ну вобще-то можно, но мне себя привести в порядок надо. Прямо сейчас я не могу.

— Меня — не надо, — не дожидаясь вопроса сердито ответил Славка.

— Да зачем тебе себя в порядок приводить, ты и так нормально выглядишь, — Эрих сделал паузу, — для мальчишки разумеется. Или ты хочешь под голубого закосить.

— Конечно нет, — возмутилась Юлька.

— Ну раз все обговорено, то вы двое встаньте рядом, а лучше обнимитесь, — при последних словах Юлька покраснела, а по выражению лица Сашки Эрих понял, что сейчас точно получит в глаз.

— У тебя чтоли бзик на обнимания? — заметил Славка, стоя в стороне.

— Да ничего ты не понимаешь в фотографии, — быстро стал объяснять Эрих, — хорошая фотография получается одна на десять обычных. А вы, — он повернулся к Сашке и Юльке, — у вас выражение лиц, как-будто собрались прибить кого-то.

— И я даже знаю кого именно, — вставил шпильку Славка. Но Эрих, уже увлеченный процессом фотографирования не заметил его реплики.

— Так, встаньте поближе. Улыбнитесь. Да не лыбьтесь вы как дебилы, натуральней улыбайтесь, — начал командовать он как заправский фотохудожник.

— Хватит, — не выдержал Сашка, — снимай как есть, или я пошел.

— Ладно, уже снимаю, кстати, от улыбки лопнул бегемот, — при этой шутке, Сашка и Юлька непроизвольно улыбнулись, а Эрих тут же нажал на кнопку.

— Есть! — довольно подвел он итог своим стараниям, — сами посмотрите, — и перевернув цифровик показал им на маленьком экранчике фото. Картинка получилась действительно хорошей, Сашка и Юлька стояли и улыбались как старые добрые друзья.

— Хм, ничего, — признал Сашка, — фотографировать ты умеешь, — они со Славкой пошли к своему столу. А Юлька задержалась.

— А-а-а, — нерешительно начала она, — Эрих, ты ведь будешь эту фотографию распечатывать?

— Конечно, — охотно подтвердил тот, — завтра отдам, видишь ли из-за моего хобби, лазерный принтер прятать приходится. Кстати, тебе каким форматом хотелось бы фото получить? У меня максимум — стандарт А4.

— А можно поменьше? Скажем с половинку карманного календарика? — осторожно спросила Юлька.

— Это типа размера кредитки? — задумался на секунду Эрих, — может тебе тогда не на бумаге, а на куске тонкого пластика сделать? У меня в принтере термочернила, картинку можно в воде мочить, и дождя не боится.

— Да, мне именно такую, — закивала Юлька, — и файл на флэшку перекопируй, я ее завтра принесу.

— Договорились, — кивнул Эрих, и тихо добавил, — вот только как бы мне этого перекинутого Славку уговорить, такие классные фотки могли бы получится. У него как это… мимика богатая.

— Лучше не надо, — серьезно предупредила Юлька, — он обидится.

— Блин, сложные вы все какие-то, проще надо быть, — беззаботно ответил Эрих.

— Вот перекинешься, тогда и будешь учить, — закончила разговор Юлька, отходя к своему месту.

— Да были у меня знакомые перекинутые, и все нормально, — вслед сказал ей Эрих.

— То знакомые, а то ты сам, — обернувшись ответила Юлька. Прозвенел звонок и все начали готовиться к уроку.

Идя после уроков по безлюдному коридору Сашка услышал громкие голоса, доносящиеся из приоткрытой двери класса.

— …мне надо чтоб ты наконец принял решение, — Сашка узнал голос Амэна, но не насмешливый или ироничный, а властный и решительный, — я могу исцелить твое сердце, но голос ты потеряешь. Я не всесилен. Выбирай. Ты сам говорил, что не хочешь жить в доме с прозрачными стенами.

— Я много думал об этом, если я могу что-то сделать… что-то действительно большое.. или выдающиеся, то я хочу это сделать. Понимаешь? — во втором голосе Сашка узнал голос Эриха, но от былой беззаботности и веселости не осталось и следа. Его голос звучал печально и жалобно.

— Понимаю, — холодно ответил Амэн, — но цена…

— Принято, — голос Эриха дрожал, — я… готов. Не вмешивайся, пожалуйста.

— Длинная обычная жизнь или короткая — гения? — голос Амэна напоминал голос строгого судьи.

— Короткая… гения, — последовал тихий, но уверенный ответ, — и это принято.

— Последнее. Ты умрешь девственником, — Амэн уже сдался и словно сочувствовал Эриху.

— Хорошо, — покорно склонил голову Эрих.

— Да пойми ты! — взорвался Амэн, — максимум сколько ты протянешь — это года два, не больше. А что потом? Тебя быстро забудут.

— Ты не прав. Останутся диски, записи. В конце концов воспоминания людей, — Эрих на секунду замолчал, а потом грустно улыбнулся, — а это не так уж мало.

— Если передумаешь, скажи, у тебя есть еще пару дней, — спокойно предупредил Амэн.

— Нет, не передумаю, — покачал головой Эрих.

— Когда думаешь открываться? — тон Амэна стал деловым.

— Вот немного отдохну здесь, — Эрих снова заговорил своим озорным и веселым голосом, — и начну.

— Ты не встретишь своего четырнадцатилетия, — Амэн казалось сейчас сам заплачет.

— Наверно это к лучшему, — улыбнулся Эрих, — пусть запомнят меня таким, сегодняшним.

— Да будет так, — подвел итог разговору Амэн. Сашка отпрянул от двери и поспешил к лестнице.

— Амэн! — насмешливо ответил Эрих. Сашка уже не мог видеть как они вышли из класса и пошли в разные стороны. Каждый своей дорогой. Вернувшись в корпус Сашка долго думал над услышанным разговором.

Глава 11. Друзья спешат на помощь.

Сашка делал домашнее задание, и размышлял что мог значить случайно подслушанный разговор, когда к нему без стука вошел Славка. Он ни слова не говоря с задумчивым видом плюхнулся на кровать.

— Чего? — спросил повернувшись Сашка, сразу позабыв об Эрихе и Амэне.

— Да я тут подумал, — нерешительно начал Славка, — надо бы с этим Лешкой-анимэшником поговорить, а то сразу бить вроде как действительно — перебор.

— Хочешь, чтоб я с тобой пошел? — догадался Сашка.

— Нет, — отрицательно замотал головой Славка, — я хоть в девчонку и перекинулся, но трусом не стал. Сам с ним поговорю. Но вот если он слов не поймет, тогда придется морду бить. И бить сильно! — в голосе послышались стальные нотки угрозы, — достал он меня конкретно.

— Без вопросов, — кивнул Сашка, — можно еще Игоря попросить помочь, а Корякина лучше не звать. Ну куда ему с его крыльями и слабыми руками драться. Девчонкам вообще ничего не говори, а то разнимать полезут.

— Не, — покачал головой Славка, — только мы с тобой. Остальных в это дело впутывать не будем.

— Хорошо, договорились, — согласился Сашка.

— Ну я тогда пошел, — Славка встал и направился в двери, — он в соседнем корпусе обитает, поговорю минут десять, тогда все и станет ясно. Вобщем побудь пока здесь. Чтоб в случае чего я тебя по всему пансионату не разыскивал.

— Заметано, все равно домашку сделать надо, — пообещал Сашка.

— Отлично, я побежал, — сказал Славка и закрыл за собой дверь.

Он заранее, после уроков узнал у Димки номер корпуса, этажа, и комнаты, где жил Лешка. Димка, правда, еще раз предупредил, чтоб Славка не особенно злился и не ругался на Лешку. Но Славка решил, что после разговора, тот либо от него отстанет, либо они с Сашкой его сильно побьют. Найдя нужную дверь Славка громко постучал кулаком и почти сразу дернул ручку, но дверь оказалась заперта.

— Кто там? — раздалось из-за двери.

— Свои, — сердито ответил Славка. Дверь открылась примерно на ладонь, и на него испуганно и удивленно уставился Лешка.

— Поговорить надо, — мрачно смотря на него исподлобья заявил Славка, — может впустишь?

— А… да, конечно… заходи пожалуйста, — забормотал Лешка открывая дверь и пропуская Славку. Когда Славка зашел, он захлопнул дверь, опершись на нее спиной, словно боялся, что зайдет кто-то еще. Славка изумленно смотрел на стены, на минуту забыв, зачем собственно он сюда явился. Вся комната была увешана плакатами анимэшного сериала, причем явно сделанными на заказ, а не обычными постерами. Некоторые были такими большими, что главная героиня на них изображалась в нормальный человеческий рост.

— Слышь, — Сашка потрогал плотную глянцевую бумагу, — ты что, все это заказывал?

— Да, — кивнул Лешка, опустив голову, — мне обычные постеры не нравятся. Я говорил, что мне надо и давал пару кадров из сериала, а в художественной мастерской потом из них плакаты делали.

— Этож сколько бабла ты в них вбухал?! — присвистнул Сашка, — я как-то календарь в фотостудии решил заказать со своей физиономией, так денег у меня хватило только на двойной альбомный лист.

— У меня родители богатые, много на карманные расходы дают, а больше я никуда и не трачу, — смущенно пояснил Лешка.

— Так вот, — вернулся к тому зачем пришел Славка, заметив несколько плакатов явно с намеком на эротику, хоть обнаженки на них и не было, но главная героиня была изображена в довольно сексуальной одежде и смотрела уж слишком озорно, — я не эта, как ее там Стелла, и вообще не девчонка! Ты вроде не дурак, так что понимать должен. Поэтому отстань и больше не ходи за мной и не пялься. Понятно?

— Понятно, — кивнул Лешка, по прежнему уставившись в пол, — а ты… э… посмотрел диск? Ну тот что я тебе дал.

— Нужен он мне, я вообще эти мультики не люблю, — фыркнул Славка, и после паузы добавил, — выкинул я его.

— Ты бы хоть немного посмотрел, — обидчиво заметил Лешка. — он интересный, там приключений много.

— Слышь, — рассердился Славка, — у меня последнее время и так сплошные приключения. В кавычках. Перекинулся в девчонку, об этом узнают в классе, да еще сюда привезли. Просто праздник, блин! Ты вот сам перекидывался?

— Я? Нет, — ответил Лешка, — но думаю что еслиб перекинулся, даже в девчонку, то не огорчился бы, хоть какое-то разнообразие.

— В смысле? — с подозрением посмотрел на него Славка, — какое это разнообразие ты имеешь в виду?

— Ну во первых меня в Центр бы отвезли. Во-вторых, потом, после перекидки, я домой не поехал бы, там остался.. Впрочем сейчас наверно не получится… После этих нападений, — Лешка тяжело вздохнул, — я однажды заболел и в больницу попал, вот классно было. Только это недолго продолжалось, через неделю меня родители забрали.

— А чего такого классного в больнице? — удивился Славка. Он один раз попал в травматологию после падения с горки, и запомнились ему лишь болезненные уколы, перевязки и главное — скука.

— Да все, — Лешка невольно улыбнулся, вспоминая, — истории страшные по вечерам рассказывали. По Интернету запрещенные сайты, которые только для взрослых посещали, мне там больше всего карикатуры понравились. Петарды поджигали и в форточку выбрасывали, девчонок дразнили. Но самое главное, там чувствуешь себя по другому. А так… изо дня в день одно и тоже: школа, дом и… больше ничего нет.

— М-да, — покачал головой, задумавшись Славка, — а ты это… с предками поговорить не пробовал? Мол, хватит уже, не маленький.

— Это бесполезно, — замотал головой Лешка, стало понятно, что родителей он боится, — как они скажут, так и будет. И ничего тут не поделаешь.

— Ну здесь ты от них не зависишь, — заметил Славка, — вот и оторвись по полной.

— Нет, — Лешка в очередной раз тяжело вздохнул, — они два раза в день звонят и я рассказываю что и как. Утром по электронке получаю расписание дня, а вечером отчитываюсь. Ну то есть рассказываю, что произошло за день.

— Ну и ну! — Славка, раскрыл рот от изумления, потом заговорил, — тяжелый случай. Погоди, ты им и обо мне рассказал?

— Нет, конечно, — испугано прижался к двери, словно его собирались ударить Лешка, — об этом я никому не рассказываю. Хорошо что свои мысли я могу от них скрывать.

На этот раз молчание затянулось, потом Славка неуверенно спросил:

— Слышь, а у тебя друзья есть? Ну там в школе, или хотя бы здесь?

— Нет, — спокойно ответил Лешка, и подумав добавил, — вроде в детском саду были, а потом, когда в школу пошел, там, понимаешь, класс маленький. У всех свои увлечения и планы, стыдно говорить, что каждый твой шаг родители контролируют. Вот я и молчу.

— У вас что во всей школе нормальных ребят нет? — удивился Славка.

— Есть, — кивнул Лешка, — но они к примеру идут на дискотеку, а меня родители не пускают. О выезде на ролевые игры или в детский пентбол поиграть я вообще молчу. Даже слышать не хотят. Да, ничего я вроде привык уже…

— Ага, до того привык, что сюда загремел, — резко сказал Славка и подошел к Лешке.

— Да это… просто совсем скучно и пусто как-то стало. Когда любимый сериал закончился. Вот я и сорвался, — нерешительно проговорил Лешка.

— Слышь, хочешь со мной дружить? — отрывисто предложил Славка, и быстро добавил, — но как с мальчишкой, и чтоб на мою эту сегодняшнюю внешность внимания не обращал!

— А можно? — нерешительно спросил Лешка, — я, если честно, не умею дружить.

— Ничего, — уже по доброму усмехнулся Славка, — не умеешь — научим, не хочешь — заставим. Так как, годится? — и он протянул руку для рукопожатия.

— Годится, — Славка нерешительно и осторожно пожал ее.

— Ну и договорились, — хлопнул его по плечу Славка, — только еще раз предупреждаю, без всяких задних и передних мыслей насчет моего девчоночьего облика. Я хоть и слабый, но в морду заеду сразу.

— Да ладно тебя я не такой. Ну в смысле я вообще никаких мыслей не имею, — испугался Лешка.

— Не парься, вижу что понял, — Славка азартно оглядел комнату, — где тут у тебя комп, начнем с него.

— Что начнем? — не понял Лешка.

— Человека из тебя делать, — решительно сказал Славка, подходя к столу, на котором стоял ноутбук, и садясь на стул, — к Интернету подключен?

— Конечно, — Лешка встал рядом, — но там все заблокировано. Можно посещать только определенные сайты, и даже новую игрушку не установишь. Родители специалиста приглашали, так он четыре или пять блокирующих программ установил, а еще какую-то заглушку сзади воткнул, без нее комп вообще не работает.

— Понятно, — кивнул Славка, — отвертка есть? Для начала поиграем немного в хакеров. Садись рядом. Тебе надо все понять и самому потом все делать, чтобы предки не заметили. У меня двоюродного брата пытались вот примерно так ограничить, от него я всему и научился. Пункт первый — на всякую защиту найдется свой взлом.

Через полчаса из динамиков раздавались мощные аккорды металлистической рок-группы, а Лешка под руководством Славки резался через скачанный в Интернете кроваво-эротический боевик «Крутой в городке-5».

— Мочи его, вон он из-за угла высунулся… осторожно, там снайпер на крыше… посылай эту деваху на фиг, она только сиськи покажет, лучше потом патронов прикупи… , — азартно давал советы Славка. Увлеченные игрой, они не заметили, вернее не услышали стука в дверь, и напрасно.

Сашка закончил домашку и как раз решал чем заняться дальше, когда раздался осторожный стук в дверь.

— Не заперто! — громко ответил Сашка. Но стук повторился.

— Говорю же открыто! — повторил Сашка, но никто не вошел, зато снова постучали.

— Да кто там?! — чуть ли не закричал Сашка и вскочил, чтобы открыть дверь, решив, что кто-то просто глупо шутит, стуча и потом убегая. Но дверь приоткрылась и в комнату робко заглянула Юлька.

— К тебе можно? — негромко спросила она, и быстро начала объяснять, уже входя в комнату, — я тут по алгебре не понимаю, а Славка говорил, что ты хорошо учишься.

— Ну не очень, — пожал плечами Сашка, — не ботаник конечно, но стараюсь не сачковать, и без особой причины уроки не прогуливать. Наверно поэтому и считается, что я хорошо учусь. А то вон у нас Власов целую четверть прогуливал, а потом его родители по учителям ходили, просили чтоб его из школы не исключали.

— И что? — поинтересовалась Юлька, остановившись посередине комнаты.

— А ничего, попотеть ему конечно пришлось изрядно, но сдал в итоге все предметы. А следующую четверть ходил на все уроки как миленький, пару раз только прогулял. Его родители по мобильнику контролировали.

— Как это? — удивилась Юлька, — ведь по мобильнику как раз никого не проконтролируешь. Ты же не знаешь где он находится, — она подумала, — или нужна специальная аппаратура, ее спецслужбы применяют. А просто так нельзя.

— Ошибаешься, — с улыбкой ответил Сашка, — ты про фотокамеру в мобильнике забыла. Предки Власова звонили ему и говорили: «Ну-ка сынок, отсними нам окружающий пейзаж». И если это не школа, то вечером ему здорово попадало.

— А…, — Юлька задумалась, — если старые картинки отправить? — казалось, что спорить с Сашкой ей нравилось.

— Функция времени должна быть включена, — объяснил ей Сашка, — его родители не дураки, все атрибуты посланного файла проверяли. Плюс текущее время на мобильнике, чтобы часы назад или вперед не переставил.

— Да, тогда ничего не поделаешь, — согласилась Юлька.

— Так что у тебя за вопрос? — вернулся к началу разговора Сашка.

— Не вопрос, а уравнение, никак с ним справится не могу, — пожаловалась Юлька.

— Так возьми тетрадку и просто спиши, — предложил Сашка.

— Нет, ты не понял, мне объяснить надо, чтобы я потом сама такие примеры решала, — почему-то отведя взгляд пояснила Юлька.

— Тогда бери стул, — он показал на стул, возле кровати, на который обычно складывал, вернее швырял одежду, и служивший скорее своеобразной вешалкой, чем стулом, — так, вот это уравнение. Знаешь учитель из меня никудышный, но попробую объяснить.

Юлька пододвинула стул и села около Сашки. Оказалось, что Сашка неплохо объясняет. Ему самому понравилась роль учителя, он почувствовал себя кем-то вроде старшего брата Юльке. Она же почти все время кивала и говорила «Ага, понятно». Когда решение уравнения было разобрано и объяснено, Сашка посмотрел на часы.

— Хм, что-то Славка задерживается, — задумчиво сказал он.

— Где? — не поняла Юлька.

— А, ты ведь не знаешь…, — рассеяно проговорил Сашка, забыв про свое обещание, — он к этому больному анимэшнику пошел, так сказать выяснять отношения. Поговорить с ним, объяснить, чтоб отвязался и не пялился на него. Но что-то долго они говорят. Двадцать минут прошло, как он ушел. Может не застал, он ведь и погулять мог пойти? Но тогда Славка должен был сюда вернутся, — вслух рассуждал Сашка, — мы же договаривались.

— Ой, а вдруг он на него напал? — испугалась Юлька.

— В смысле? — не понял Сашка, — зачем ему на Славку нападать? Скорее Славка ему может врезать.

— Так он же фанат! — горячо возразила Юлька, — мало ли что ему в голову взбредет. Он может, к примеру, его в заложники взять, — разгорелось у Юльки воображение, — а потом убить его, и себя заодно.

— Ну он вроде на маньяка не похож, — в Сашке тоже начало расти беспокойство, он достал свой мобильник и вызвав меню нажал на номере Славки. Долго держал трубку у уха, потом убрав, сказал

— Странно, не отключен. Но трубку никто не берет.

Он встал из-за стола и застыл в нерешительности, не зная что делать.

— Так маньяки как раз обычными людьми прикидываются! — не унималась Юлька.

— Вообще-то Славка сейчас слабый, — рассуждал Сашка, — по морде заехать может, а вот дальше…

— А дальше он его свяжет, порвет на нем одежду и…, ой, — Юлька широко раскрыла глаза от ужаса, представив Славку, беспомощного, связанного и занесшего над ним огромный кухонный тесак Лешку-маньяка.

— Так, быстро, идем к нему, — принял решение Сашка, испугавшись за друга. Они быстро выскочили из комнаты, Сашка забыл запереть дверь, настолько сильно ему передалось волнение Юльки. В коридоре им попалась Ленка Семкина, которая шла навстречу в свою комнату.

— Ленка, давай с нами! — схватил ее за руку Сашка и потащил в противоположном направлении, — со Славкой может плохое случится.

— Что? С кем? — не поняла Ленка еле поспевая за ним, — да не тяни ты так, больно же!

— Погоди, мы же не знаем где комната этого психа, — остановился Сашка.

— Да в чем дело? — рявкнула Семкина, рывком освобождая свою руку от сашкиной ладони.

— Славка пошел поговорить с этим, своим, фанатом-анимэшником и пропал, — затараторила Юлька, — Славка же сейчас девчонка, он слабее его, а тот мог дверь запереть и все что угодно с ним сделать. Ему же ничего за это не будет, богатые родители, да и просто что с сумасшедшего взять…

— Надо узнать номер комнаты, — перебил ее Сашка, рассуждал он сейчас более рационально чем Юлька, — узнать у кого-нибуть, кто его знает. Блин, я ни Димкиной комнаты не знаю, ни Эриха. И где их сейчас искать тоже неизвестно. Жаль телефонами не обменялись.

— Я знаю где Витька живет, — заявила Ленка, никто не заметил, что она немного смутилась, — он здесь этажом ниже.

— Тогда пошли быстрее, — рванулся к лестнице Сашка, говоря на ходу, — Ленка, могут понадобиться твои когти. Справишься?

— Ага, смогу, — кивнула Семкина, на всякий случай выпуская ненужные сейчас когти, паника и возбуждение передались и ей. Они спустились на этаж ниже.

— Куда сейчас? — спросил Сашка пропуская вперед Ленку, чтобы она показывала дорогу.

— Комната 205! — крикнула Ленка, поворачивая в нужную сторону. Но Сашка обогнал ее. Он подлетел к двери с номером 205, и толкнул ее. Дверь сразу же распахнулась, а сидящий в кресле Витька крутанувшись вместе с креслом повернулся к визитерам. Как не торопился Сашка, он все же обвел изумленным взглядом комнату Витьки. Плотные шторы закрывали окно. Полумрак. На столе включенный компьютер. Все стены увешаны черно-красными знаменами, с эмблемой в виде двух скрещенных молотков. На Витьке был одет все тот же черный мундир, в котором он ходил в столовую и на уроки. Сашка не успел и слова сказать, как Витька выбросил вперед руку со сжатым кулаком:

— Во славу императора!

— В какой комнате этот чертов фанат, который к Славке приставал? — выпалил с порога Сашка.

— Лешка чтоли? — равнодушно спросил Витька, — второй корпус комната… не помню то ли 427, то ли 429.

— Показать можешь?

— Могу, а что случилось-то?

— Славка мог влипнуть в неприятности, — коротко пояснил Сашка, и поняв что этих объяснений мало, рассказал, — он пошел к Лешке, который ему диск с сериалом сегодня отдал. Диск он выкинул, но решил поговорить. Сказал мне, что через десять минут придет, полчаса прошло, а его нет. Мобильник работает, но никто трубку не берет. Хрен знает как у них там разговор пошел и что мог Лешка с ним сделать.

— Понял, — сдержанно кивнул Витька, — я с вами. Только надо взять вот это!

Он вытащил откуда-то ремень с короткой палкой, как показалось в полумраке Сашке, и сразу же вышел в коридор. Дверь он тоже запирать не стал. И только выйдя за ним в коридор Сашка увидел, что «палка» — длинный нож, явно военного образца в деревянных ножнах. Витька тремя уверенными движениями надел ремень.

— А зачем тебе этот кинжал? — испугано спросила Юлька.

— Это не кинжал, а штык-нож, — он выхватил из ножен клинок, — видишь, — продемонстрировал он его на ходу Юльке, — с одной стороны упор, с другой — кольцо, которое надевается на ствол. На конце рукоятки — держатель.

Нож в руках у Витьки, казалось плясал сам по себе, и всем от этого стало не по себе. Но Витька уверенным движением вложил его в ножны.

— Да не пугайтесь вы, я с ним обращаться умею, — сказал он, и без всякой связи добавил, — с Лешкой я плохо знаком, кто его знает, что он мог там вытворить.

— Слышь, может ты этот свой штык-нож уберешь подальше, — предложил Сашка, понимая, насколько опасное у Витьки оружие, пока они чуть ли не бегом мчались к другому корпусу, — мы его и так скрутим. А в случае чего вон у Семкиной когти есть. В клочки порвет.

Витька резко остановился и повернулся к нему. Сашка остановился и отпрянул от слабого укола. И уставился на серую сталь, острие которой упиралось ему в грудь. «Как он это сделал? Я даже не заметил как он его достал, — промелькнула мысль, — совсем псих, я же мог на него налететь».

— Если у него будет что-то типа этого, — с угрозой произнес Витька, поднимая клинок вверх, — ее когти, — левой рукой он показал на Семикину, — не помогут. А я им владею очень хорошо, надеюсь убедился? — он в мгновение убрал штык в ножны.

Все со страхом смотрели на Витьку. Такого никто от него не ожидал.

— Ну что стоите, вперед! — скомандовал он. И все молча побежали за ним. Мысленно Сашка уже пожалел что позвал Витьку. «Неизвестно, кто больший маньяк, Лешка или он, — думал он про себя, — ладно, с этим потом разберемся, сейчас главное — Славку найти».

Когда они оказались около двери лешкиной комнаты, Сашка, не мешкая, громко постучал по ней кулаком. Ответа не было, вернее был, если считать таковым громкую музыку в стиле "хэви металл", и непонятные крики и гроханье, раздававшиеся из-за двери. Все по очереди смотрели друг на друга, не зная что делать. Дверь была заперта и открывать никто не собирался. Сашка еще раз громко забарабанил кулаком, но Славка с Лешкой, увлеченные игрой, его не услышали.

— А вдруг он задумал черную мессу провести? Чтоб типа навечно с ней, то есть с ним быть, — сделала предположение Юлька и побледнела. Сашка еще раз ударил кулаком в дверь. Безрезультатно.

— Ломать надо, — хмуро констатировал Витька. Сашка кивнул и уже приготовился врезать по двери ногой, но Витька жестом остановил его.

— Нет, он мог ее чем-то подпереть, надо вломиться неожиданно и наверняка. Вот что, выбивайте дверь втроем, — начал командовать Витька, — ты первый, — он указал на Сашку, — ты вторая, — Юлька кивнула, — ты третья, — Ленка выпустила когти и пригнулась, — прижмитесь друг к другу и ударьте всей массой. В комнате прыгайте в разные стороны. Если у него нет оружия — хватайте, валите на пол и не дайте подняться. Если есть — разбегайтесь по углам, и не мешайте мне, я пойду последним, — с этими словами он вытащил штык и зажал его в руке острием от себя. Выглядел Витька устрашающе. Но Сашка решил что план Витьки годится.

— Юлька, Ленка, давайте, — скомандовал он, — на счет три!

Юлька плотно прижалась к нему, а к ней Ленка. Они отошли к противоположной двери для небольшого разбега.

— Раз, — Юлька ухватила его за плечи, чувствуя на затылке частое дыхание Семкиной.

— Два, — Сашка глубоко вздохнул, набирая побольше воздуха как перед прыжком в воду. Витька застыл у дверного косяка со штыком наготове.

— Три! — они рванули вперед. Сашка успел развернуться боком, чтобы не разбить нос. И вся троица, со всей дури ударила в дверь. На такой силовой вариант дверь пансионата рассчитана не была, поэтому она просто сорвалась с петель, попутно выдрав слабый дверной замок и рухнула на пол. На дверь упал Сашка, на него Юлька, меньше всего досталось Ленке, она не только мягко приземлилась на Юльку, но на нее никто больше не упал. А тем временем в дверном проеме возник Витька, в черном мундире и с ножом. Обалдели все. Славка и Лешка с невольно открывшимися ртами глазели на представшую пред ними картину. Когда казалось компьютерная игра решила покинуть монитор и придти к ним в комнату. Сашка застонал, но все же первым делом осмотрелся. На Славку и Лешку так же посмотрели Юлька и Ленка. Витька остался неподвижно стоять на пороге.

— Вы что здесь делаете? — нерешительно спросила Семкина, видя живого и здорового Славку.

— На компьютере играем. А вы? — задал в ответ вопрос Славка.

— А мы… это… вот, в гости зашли, — тихо раздался Юлькин голос, которая уже все поняла.

Следующие полчаса Сашка с Витькой и Юлькой, матерясь, чинили как могли дверь, впрочем матерились только Сашка и Витька, Юлька лишь понуро смотрела в пол. Она чувствовала себя полной дурой, и ей было стыдно перед остальными, особенно перед Сашкой. А Славка и Лешка укатывались, вспоминая еще раз сцену «штурма».

— Я офигел, когда вдруг слышу грохот не из динамиков, а сбоку. А там этот с ножиком стоим, — Славка кивнул на Витьку, — ну все думаю, доигрались с виртуальной реальностью. Аж испугался в первую секунду. Потом смотрю, так это Витек.

— Нет, ну как они друг на друга упали! Вот это интересно, я думал такое только в мультиках бывает, — хихикал Лешка, — сначала дверь, а потом на нее они, да еще с кошкой в конце.

— Эй, ну хватит вам, — обиделась Семкина, рассматривающая в это время плакаты, — между прочим за тебя волновались.

— Ага угодил в лапы к маньяку! — продолжал смеяться Славка и тонким голосом начал петь, — «люди больше не услышат наши юные смешные голоса, теперь их только слышат небеса».

— Я что разве похож на маньяка? — удивился Лешка.

— Сейчас нет, — ответила Ленка, — но смахивал немного, когда мы тебя первый раз встретили.

— Все, — вытирая пот со лба сказал Сашка, — на первое время годится, а потом скажешь воспитателю, чтоб кто-нибудь подремонтировал. Только нас не закладывай.

— Не, — быстро замотал головой Лешка, — я скажу что пришел, а уже так было.

— Тогда мы пошли, — подвел итог ремонту Витька.

— Я с вами, — вскочил Славка, — мне еще к психологу этому надо, блин совсем забыл, — он обернулся к Лешке, — ты играй пока, и по Интернету полазай.

— Спасибо, — искренне поблагодарил его Лешка.

— Не за что, — махнул рукой Славка.

— И за дверь извини, — робко напомнила Юлька.

— Нормально, — улыбнулся Лешка, и добавил, — я давно так не смеялся.

Когда они ушли, Лешка сел за компьютер, но с паузы убирать его не стал. «Странно, вот пришли и вышибли дверь, — размышлял он, — и действительно, как будто сидел взаперти в душной скучной комнате. А они пришли и выбили эту дверь, с которой я сам ничего не мог сделать. И стало сразу свободно и весело. Раньше не было ничего, а вот теперь появились они. А Славка, хоть и девчонка, но больше его как Стеллу я не воспринимаю. Как так можно? Я его знаю всего полчаса, а чувствую, что он мой друг. Ладно, вечером подумаю, надо все-таки закончить этот уровень», — решил Лешка и запустил игру.

Обратно некоторое время все шли молча, потом Юлька сказала:

— Слушайте, простите меня, это из-за моей мнительности все так получилось. Саш, у тебя плечо болит?

— Немного, — сдержанно ответил Сашка.

— Да не переживай ты, — фыркнула Семкина, — у страха глаза велики, я вот тоже однажды себе так накрутила — вспоминать противно.

— Что накрутила? -заинтересовался Сашка.

— А так… проехали, — отмахнулась Ленка, видимо вспоминать этот момент ей было неприятно.

— Саш, может тебе к врачу сходить? — продолжала Юлька.

— Да не надо, — потер продолжавшее ныть плечо Сашка.

— Слышьте, посмеяться хотите? — спросил Славка, — вот говорят, что перекидываются только дети, так по Интернету сейчас репортаж мы с Лешкой смотрели. До того как играть начали. Зафиксирован самый редкий случай, когда перекидывающемуся, точнее перекидывающейся — двадцать шесть лет. Но самое интересное не это. Она в генотип «черт» перекинулась, а накануне ее назначили самым молодым судьей в России. Ну типа она юридический вундеркинд, так представляешь, ей на работе отпуск пришлось брать. Люди смеются, спрашивают как ней теперь обращаться, «Ваша честь» или «Ваша нечисть». Ребята засмеялись, потом договорились о сегодняшнем случае особо не болтать. А около корпуса разошлись каждый по своим делам.

Глава 12. Настя + Костя= химера.

Костя лежал и умирал. Умирал медленно. «Глупо. Ну почему все так глупо получилось. Нет, сам виноват. Но все-таки как же не хочется умирать, как это страшно и больно, когда знаешь, что все. Сколько там еще осталось? Десять минут, пять? Холод пронзает все тело. Рук и ног не чувствую, уже давно не могу пошевелится. Сволочи, хорошо все рассчитали. Нет, как же больно, и хочется жить. Очень хочется. Что это? Неужели слезы? Я плачу? Да. На это еще остались силы, из глаз текут слезы. А вот зрение уже дает слабину. Все плывет перед глазами. Значит все закончится на этом пустыре? Как жалко и глупо…».

— Мальчик, что с тобой?

«Что? Или у меня уже глюки? Нет, должен быть коридор со светом в дали, а у меня сейчас лишь страх смерти и еще эта тень сбоку».

— Я скорую, вызову. Ой, у меня же мобильник разрядился. Ты подожди, я сейчас к дороге сбегаю и приведу кого-нибуть! — пропищал высокий девчоночий голосок. Костя понял, что это ему не кажется.

— Стой, — собрав все оставшиеся силы прохрипел он, но получился еле различимый слабый шепот. Тень, наклонилась над ним.

— Что?

— Ты не успеешь, — Костя ухватился за этот шанс, и это придало ему сил, — спаси меня. Пожалуйста спаси.

— Как? — в голосе девочки послышалось недоумение, удивление и жалость одновременно, или Косте это показалось, слух уже начал подводить его, — что мне сделать?

«Что совсем с ума сошел? Хочешь и ее на тот свет забрать? Сам кашу заварил, сам и расхлебывай, а других не впутывай!», — проснулась совесть.

«Нет, я не подлец. Может я и совершил много ошибок, но я хочу их исправить. А трупом сделать ничего не смогу. Хочешь использовать ее? Не противно?» — не унималась совесть.

— Тогда пусть она сама решит. И так будет. Амэн, — эта борьба за одно мгновение пронеслась в голове Кости и он прошептал.

— Это опасно… Для тебя опасно… Но иначе я умру… Другого способа нет… Будет неприятно, и сейчас и потом… Решайся… Мало времени…

— Хорошо…, — девочка была потрясена этим предложением, — как мне тебе помочь?

— Ляг на меня… Я не могу двигаться… Если действительно хочешь чтобы я не умер не сопротивляйся. Чтобы ты не почувствовала, главное — не бойся и не сопротивляйся, иначе умрем оба… Ты должна получить мою неповрежденную ДНК…, — Костя сконцентрировался на внутренних ощущениях, почувствовав, что здоровыми остались лишь грудь и голова. Времени почти не оставалось. Девочка наклонилась над ним, но ложится не решалась. Костя ее уже не видел, перед глазами стояла темнота и разноцветные вспыхивающие круги. Он укусил себя за щеку, рот стал наполнятся кровью. Половину клеток он запрограммировал на мгновенную активную перестройку, половину оставил чистыми. «Хватило бы и слюны, но так надежней, — подумал он, — только бы она не испугалась».

— И что дальше? -со страхом спросила девочка.

— Ляг… и ничего не бойся… рот.. прикоснись… пожалуйста, — слова давались с большим трудом, к тому же мешала накопившаяся в горле кровь. Но страх девочки Костя чувствовал. Она неуверенно и осторожно приблизилась почти вплотную к его губам. И тогда он, почувствовав ее тепло, буквально выплюнул в нее кровь. Девочка отпрянула, инстинктивно отплевываясь, но часть крови, а это тысячи клеток, проникли рот, вошли в общий кровоток и начали свою работу. Она почувствовала сильную слабость и упала на Костю. А он начал переход из своего умирающего тела.

«Что случилось? Что это?» — подумала девочка.

«Химера», — мысленно ответил Костя, перед тем как девочка потеряла сознание.

Мать всегда называла Настю нюней и размазней. «Да чтож в тебе никакого характера, — сама она была женщиной деловитой и активной, воспитывая дочку без мужа, — все время ты — как кукла ватная». Настя в ответ лишь молчала и смотрела в пол. Или просто уходила в свою комнату и включала музыку. Материны упреки, к сожалению, являлись обидной правдой, она действительно с раннего детства была стеснительной, но симпатичной девочкой. И очень жалостливой и отзывчивой. Если кому-то требовалась помощь, то прибегала первой и помогала, абсолютно ничего не требуя взамен, даже благодарности. За это в классе другие девочки считали ее глупой и сторонились. Кроме одной, ее единственной настоящей подруги, которая понимала Настю и ценила их дружбу. С Люськой, они были, как говорится, не разлей вода. Делились всеми секретами и много времени проводили вместе. От нее и возвращалась Настя, в один из майских вечеров. Она допоздна задержалась, болтая с подружкой и слушая музыку, поэтому, чтобы не получить от мамы нагоняй за позднее возвращение, решила «срезать» дорогу по пустырю. Место это было тихим и безлюдным, к тому же неосвещенным. Но в сумерках тропинку разглядеть было можно, а большего Нате и не требовалось. Пустырь был сильно захламлен. То тут то там валялись ржавые груды металлолома, которые когда-то были машинами, или возвышались холмы из остатков железобетонных плит, свозившихся сюда с близлежащих строек. Настя быстро шла по тропинке, когда увидела, как с дороги на пустырь свернула «Газель». Она тут же бросилась к ближайшему кузову от грузовика и притаилась за ним. «Газель» затормозила рядом. В свете фар она видела, как из машины вышли люди в бело-черных балахонах, потом вытащили из салона мальчика и бросили его на землю.

— Ты умрешь здесь, исчадье ада, — сплюнул один из них.

«Новая Инквизиция!», — с ужасом подумала Настя, узнав балахоны фанатиков. Она смотрела много репортажей о преступлениях этой секты. Люди на ходу снимая балахоны и сворачивая их стали залезать обратно в микроавтобус. Дверь захлопнулась и Газель резко рванула с места, быстро выехав на дорогу и скрывшись из вида. Настя дрожащей рукой вытащила сотовый, чтобы позвонить в милицию и скорую. Но нажав на клавишу включения, поняла по незагоревшемуся экранчику, что аккумулятор разряжен. Тогда, она вышла из-за грузовика и подошла к неподвижно лежащему мальчику.

Когда она очнулась, было совсем темно. Голова кружилась и болела, во рту ощущался неприятный привкус крови.

— Ты как? — раздался где-то внутри голос.

— Не очень, — «на автомате» ответила она, а потом уже спохватилась, — ой! Кто это говорит?

— Я. Внутри тебя, — ответил голос в голове.

— Кто ты? — Настя испугалась.

— Костя… Костя Трифанов, — ответил голос и быстро добавил, — только не пугайся пожалуйста, мне трудно все контролировать. Я тот мальчик… короче ты меня нашла.

Настя приподнялась и встала на колени.

— А почему ты у меня в голове? Что случилось? — страх она полностью подавить не сумела, но постаралась хоть чуточку успокоиться.

— Долго рассказывать. Слушай, у нас мало времени, — торопливо начал говорить голос, — давай к тебе домой, ты ведь недалеко живешь? Там все объясню. А то придут эти, из Новой Инквизиции удостовериться…

Настя встала, провела рукой по лицу и почувствовала засохшую кровь.

— Слушай, давай быстрей, — торопил голос внутри, — мне тяжело тебя и меня в стабильном состоянии держать.

Настя нетвердой походкой пошла по пустырю в направлении дома. Осмысливая то что с ней произошло, и на ходу вытирая лицо от остатков засохшей крови.

— Погоди, ты в меня кровью плюнул, а потом я сознание потеряла, — размышляла она вслух, — ты вампир?

— Нет, — последовал короткий ответ.

— А, так ты телепат?

— Нет.

— Ты там… и ты здесь. Я ничего не понимаю, а как же твое тело? — спросила Настя.

— Да его наверно уже не существует, — ответил Костя, в его голосе ощущалось напряжение, — эти сволочи хорошо все рассчитали. Бактерии мне ввели, которые не только убивают, но и тело быстро разлагают. Так что от меня сейчас одна одежда осталась.

— Ты что вечно теперь у меня в голове будешь? — с ужасом спросила Настя.

— Нет! — раздраженно ответил Костя, — вот сейчас из-за твоего страха сдохнем вместе, тогда все и кончится.

Настя и сама заметила, что когда она начинает сильно боятся, то чувствует себя хуже.

— Тогда скажи хоть кто ты?

— Сейчас как и ты — химера.

— Я — химера? — удивилась Настя. Она подошла к подъезду и магнитным ключом прикоснулась к пульту домофона. Дверь с противным пищанием открылась

— Именно. Но не бойся, я все исправлю. Это был единственный выход. Иначе бы я умер, — но в его голосе начали проскальзывать и задиристые нотки, — к тому же ты сама согласилась.

Они замолчали. Настя, поднимаясь в лифте, обдумывала слова Кости.

— Ты можешь читать мои мысли? — задала она вопрос уже мысленно, до этого она говорила, обращаясь к невидимому собеседнику.

— Запросто, — честно ответил Костя, — но я научу их блокировать от меня, если хочешь.

— Мама, я пришла, — громко сказала Настя, включая свет в прихожей. Мать вышла ее встречать и сразу почувствовала неладное.

— А ну стой! — она подошла к ней, — что с тобой случилось? Опять через этот чертов пустырь шла? Почему лицо в крови?

Настя растерялась. «Скажи что упала», — подсказал Костя. Но мать сделала свои выводы.

— Что с тобой сделали?! — воскликнула она, и наклонилась, чтобы лучше рассмотреть лицо Насти, — на тебя напали? Отвечай!

— Да все в порядке, мама, — как можно спокойно ответила Настя, — упала я просто.

Мать недоверчиво еще раз тщательно осмотрела ее с ног до головы.

— А почему кровь на лице? — недоверчиво повторила она вопрос, все же предполагая самое худшее, — ты лучше мне признайся. Я тогда этих подонков из-под земли достану, как бы они тебя там на запугивали!

«Упала носом. Пошла кровь. Размазала ее по лицу, потому что было темно», — быстро проинструктировал Настю Костя. Настя повторила его слова. Мать посмотрела на Настю, и поверила ей, дочь хоть и выглядела слегка напуганной, но не в шоке как обычно бывает после насилия или нападения.

— Тебя точно никто не трогал? — еще раз уточнила мать, просто так, для профилактики, и сразу начала читать мораль, — я тебе сколько раз говорила: не ходить по этому пустырю! Прибьют ведь, а перед этим еще и … ну вобщем сама знаешь.

— Да никто меня не трогал, — устало произнесла Настя.

— Тогда дуй в ванную! А то выглядишь, как будто только что вышла из фильма ужасов, — приказала мать своим обычным деловым тоном. Настя сняла обувь, и послушно пошла в ванную.

— Отлично, ванная — то что нужно, нам надо остаться наедине. Там все объясню и покажу, — обрадовано заявил Костя.

— А ты можешь контролировать мое тело? — с опаской задала вопрос Настя, закрывая дверь.

— Так, опять начинаешь боятся? — строго спросил Костя, — отвечаю честно — могу, но если сейчас так сделаю, плохо будет и тебе и мне.

Настя, успокоенная ответом, посмотрела на себя в зеркало.

— Ого, придется голову мыть, — подумала она, и открыв воду умылась.

— Потом вымоешь, — заявил Костя, — сейчас сядь и слушай.

Настя подчинилась, присев на табуретку.

— Ты сейчас химера, существо с двумя ДНК. Первая твоя, вторая моя. То есть у тебя не одно тело, а как бы два. И это еще не все, в тебе два сознания, опять же твое и мое. Теперь представь…, — Костя сбился с мысли не зная как дальше объяснить, — понимаешь… это даже не два в одном, а целых четыре в одном.

Настя не удержалась и прыснула.

— Слушай, ты объясни как-нибудь по другому, а то на рекламу смахивает. Для начала, кто ты?

— Обычный человек… Вообще-то не совсем обычный, есть у меня некоторые способности… вернее были.

— А почему тебя Новая Инквизиция хотела убить? Ты перекинувшийся?

— Давай о Новой Инквизиции в другой раз, — Костя мысленно поморщился, — выслушай меня и не перебивай. Это важно для нас обоих. Договорились?

— Ага, — кивнула Настя.

— Химера — крайне неустойчивое состояние организма, — продолжал Костя, — это как в один стакан четыре стакана воды налить. Нет, не так… как в одну бутылку четыре объема воздуха закачать. От давления бутылка может лопнуть. Так и химера, если в ней наступает дисбаланс, то есть сознания или тела начинают бороться друг с другом, все, пиши пропало. Или мозги вышибет, или тело разорвет на части. Но, — быстро успокоил он Настю, почувствовав, что та начинает снова паниковать, — если поддерживать баланс, и сглаживать противоречия, то можно достаточно долго продержатся.

— А потом? — не выдержала Настя.

— Потом я найду Амэна. Он нас сможет разделить, — бодро ответил Костя и добавил, так чтобы Настя не могла его слышать, — если захочет конечно.

— А кто это?

— После расскажу. Теперь самое главное, для достижения баланса химера должна меняться. Четыре раза в сутки. Так, во всяком случае, придется поступать в нашем случае. Шесть часов мое сознание контролирует мое тело, шесть — твое, потом наоборот.

— Погоди я не поняла, как наоборот?

— Ты перекидывалась?

— Нет, моя подруга перекидывалась… Но она не любит это вспоминать. В черта перекинулась, вернее в чертовку.

— Ну вот, химера — это что-то похожее. Правда механизм изменения совсем другой.

— Погоди, мне что в тебя два раза в день перекидываться придется? — офигела Настя от такой перспективы.

— Не перекидываться, а менять физический облик. У химер не изменения по генотипу, как у перекинувшихся, а смена физического облика. Не бойся, потренируешься и все будет нормально. Две минуты понадобится, не больше.

— Слышь, как там тебя! Я не хочу! Я отказываюсь! — запаниковала Настя, — убирайся из меня! — и мгновенно согнулась сильной боли в животе, как будто ее ударили в солнечное сплетение. И сразу же навалилась противная слабость.

— Жить хочешь?! — холодно и строго спросил Костя.

— Хочу, — прошептала Настя.

— Тогда слушайся меня, — резко продолжал Костя, боль унялась и отступила, Настя тяжело дыша выпрямилась, — я бы рад вылезти из тебя, и тем более разделится с тобой. Но не могу. Стать химерой гораздо проще, чем разделить ее. Ну это как смешать кока-колу и воду. Смешать легко, а вот снова разделить… Сейчас я ослабил контроль, и тебе сразу стало плохо. Поэтому не бойся и не психуй. Умрешь ты, умру и я. Сможем ну.. сотрудничать чтоли, тогда остальное я беру на себя.

— Понятно, то есть обратной дороги у нас уже нет? — растерянно спросила Настя, все же стараясь собраться и мыслить рационально.

— Верно. А теперь начнем, хватит время терять. Упражнение первое. Сейчас ты мне полностью передашь контроль над своим телом.

— Зачем? — Настя опять начала боятся, на этот раз сама не зная чего.

— Да я тебе только что сказал! Забыла? — рассердился Костя, — четверть суток твое тело под моим контролем. Это сбивает с толку физические тела и подсознание. У них нет времени адаптироваться и начать борьбу.

— Да помню я! — слегка обиделась Настя, и решив показать, что храбрая, решительно сказала, — давай, говори что делать.

— Сядь, расслабься, — начал приготовления Костя, — лучше облокотись на что-нибуть. Так, молодец. Закрой глаза, — Настя послушно выполняла все его указания, — передавать управление просто. Главное не сопротивляйся, представь что засыпаешь и полностью отпускаешь тело, — Настя так и сделала, все получилось на удивление легко. Она просто стала как бы со стороны наблюдать что происходит, но одновременно все чувствуя и понимая.

— Отлично, — ободряюще и немного радостно похвалил Костя, и заметил, — эй, ты слишком раскрылась. Мысли блокируй, я не хочу знать твои тайны.

— Ой, а как? — спохватилась Настя. И тут же почувствовала что-то вроде перегородки, вставшей между ее сознанием и сознанием Кости. Настя поняла, что теперь Костя будет слышать ее мысли, только если она сама этого захочет.

— Установила? Хорошо. У меня полный контроль, — сообщил Костя, открыл глаза, подвигал рукой и встал.

— Как себя чувствуешь? — шепотом спросил он.

— Очень непривычно, — Настя действительно чувствовала себя неудобно.

— Ничего, это временно, — подмигнул он Насте в зеркало, — ты пойми, зла я тебе не хочу, ты же спасла меня. Пока мое время контроля, просто сиди тихо, или поговорить можем, мысленно конечно.

— Угу, — согласилась Настя, но поставила условие, — ты не отколи ничего такого. Да и с мамой нормально себя веди, с подругами — тоже. Кстати, а как долго мы так будем… вместе?

— Пока Амэна не найдем. По моим прикидкам его поиск займет дня три-четыре. Химера выдерживает до месяца. Так что не беспокойся, время у нас есть, — с этими словами Костя стал раздеваться.

— Ты… Ты что делаешь?! — закричала Настя.

— Успокойся, и плохо обо мне не думай. Я голых девчонок видел, — отозвался Костя, — мы же с тобой договорились… Упражнение второе, меняем физическую оболочку.

— Как? Уже?… А шесть часов ведь не прошло, — растерялась Настя.

— Объясняю. Идем от простого к сложному. Первое у нас получилось. Второй трюк тяжелее. Поэтому я и взял у тебя контроль над телом. Третий — не знаю проще или сложнее, зависит от тебя, но ты должна сама взять контроль над моим телом. Четвертый самый крутой. Ты должна сама будешь изменить физическую оболочку. Итак, начинаем второй уровень.

— Погоди, а для чего ты меня раздеваешь? — не сдавалась Настя. Объяснения — объяснениями, но раздеваться перед незнакомым мальчишкой, да еще когда он сам снимает с тебя одежду — чересчур.

— Да уж наверно не подрочить! — сорвался Костя, нервы у него сдали, — я сам первый раз превратился в химеру! А смена физического состояния — очень сложное и опасное дело, тем более за такое короткое время. Ты думаешь я не боюсь? Боюсь до ужаса! И не только за себя, за тебя тоже! Совесть у меня имеется. А ты еще тут меня извращенцем считаешь. Хочешь знать почему я раздеваюсь? Да потому, что если будет разрыв сосудов или внешнее кровотечение, то чтобы перевязать скорее. А вот если внутреннее…, — он осекся, поняв, что сказал лишнее. К тому же организм не заставил себя ждать отреагировав на его истерику тошнотой и слабостью. Косте пришлось сеть на табуретку. Он закрыл глаза и быстро привел все в норму.

— Ну если так… то все в порядке, — робко ответила Настя. Костя остался в одних трусах, вернее трусиках Насти.

— Ладно, достаточно, — сказал он сам себе, а может и Насте, встав и глубоко вздохнув. Она хорошо чувствовала как он волнуется и как часто бьется сердце.

— Да чего уж там. Снимай все, — разрешила она. Костя стянул трусы.

— Не беспокойся, я не смотрю, — Настя впервые уловила смущение в его голосе. И не смогла не улыбнуться, мысленно естественно.

— Чувствуй и запоминай все что я делаю. Тебе потом тоже самое предстоит. Я буду говорить, чтоб ты понимала. Ну как готова?

— Ага, — Настя вся сжалась.

— Тогда поехали, — Костя закрыл глаза, выпрямился и развел руки в стороны.

— В этой позе легче меняться, — он глубоко вздохнул.

— Убыстряем метаболизм, — Настя почувствовала, как ее тело охватывает жар.

— Все внутренние системы выводим на максимум, — сердце забилось как сумасшедшее.

— Активизируем вторую ДНК, — по телу пошел неприятный озноб, Настя сама не могла сказать как, но ощутила как внутри миллионы клеток меняются.

— Начинаем изменение тела, — вот тут началась самое неприятное. Она чувствовала как ее организм сопротивляется переходу. Накатывал то холод, то жар, иногда тело охватывала противная дрожь, но тело менялось. Постепенно прошли все неприятные ощущения.

— Изменение завершено, — сказал вслух уже совершенно другой, не ее, а Костин голос. Костя открыл глаза, бегло осмотрел себя. Настя смутилась.

— Слышь, вроде получилось, — прохрипел он, подходя к раковине и сплевывая сгусток крови. Потом открыл кран и прополоскал рот.

— Ты как? — спросил он мысленно Настю.

— Вроде нормально, но стало еще непривычней, теперь я вообще чувствую себя в чужом теле.

— Так ты в нем и находишься, — усмехнулся Костя, — все запомнила?

— Ну почти… ты мне потом подскажи, если что.

— Конечно, не волнуйся. Так теперь начинаем третий уровень.

— А почему уровень?

— А как еще назвать? Я компьютерные игры люблю, вот так и обозвал.

— Ладно, так я значит должна сейчас получить контроль над твоим телом?

— В точку. Начинай, — Костя сел обратно на табуретку.

— Погоди, я волнуюсь. Так, выходит я буду мальчишкой. Ну то есть как бы перекинусь в мальчишку?

— Примерно, да что ты волнуешься! Я сейчас контроль тебе передам, а ты только сумей его забрать.

— А если не сумею?

— Тогда я его снова заберу, и еще раз попытаемся.

— Ну чтож, тогда…, — начал Костя, но его перебил требовательный голос матери, постучавшей в дверь ванной.

— Настя! Ну сколько можно. Что бы там возишься? Ужин давно готов.

Оба непроизвольно вздрогнули. Настя — мысленно.

— А я это… ванну решил, тьфу, решила принять. Устала очень, мамочка, — ответил Костя.

— Ты что? — шикнула на него Настя, — я маму никогда так не называю. Она этого слова терпеть не может.

— Что это у тебя с голосом? — подозрительно спросила мать, — как-будто не твой.

— Простудилась… я это… горячую ванну приму, — сказал Костя. «Ой, если мама сюда войдет, что будет», — с тихим ужасом подумала Настя.

— Хорошо, но потом примешь горячее молоко с маслом, — сказал мать и ушла. Оба облегченно вздохнули.

— Давай, принимай контроль. Тебе еще обратно меняться. А то войдет твоя мамочка и в обморок упадет.

— Ага, щаз, моя мама не упадет в обморок даже если увидит взвод инопланетян или привидений. Она ничего не боится. А вот тебе придется туго. Поди объясни ей, куда это я девалась из закрытой ванной, и почему на моем месте голый мальчик.

— Ты не забывай, что в голом мальчике находишься ты сама, — язвительно заметил Костя, — хватит, начинаем. А то действительно потом хлопот не оберешься.

Он сел расслабился и отпустил контроль. Настя нерешительно стала забирать его. Так, вот уже руки слушаются ее, ноги. Она открыла глаза и машинально посмотрела вниз. И тут же покраснела.

— Да не стесняйся. Ты молодец, сильная и храбрая, — похвалил ее Костя. Настя меж тем подошла к зеркалу. Толком рассмотреть Костю после изменения она не успела. Сейчас на нее смотрел довольно симпатичный мальчик, чуть старше ее. Светлые волосы, но не блондинистые, чистые серые глаза. Еще она обратила внимание на то, что он был довольно мускулистым. Не качок, конечно, но все же чувствовалось — сильный.

— Ой, — она только сейчас заметила, что ее волосы лежат на полу, — а как же…

— При обратном переходе вырастут, — поспешил успокоить ее Костя, — а вот жрать придется в усиленном режиме. Масса тела у нас разная.

— Я не хочу потолстеть, — решительно заявила Настя.

— А мне надо быть сильным, чтобы разыскать Амэна, и еще кое-что сделать, — заявил Костя, — ты не бойся, не потолстеешь. Излишки массы скорректируем. Сиськи например себе увеличишь. Ты на этом не зацикливайся, осталось последнее. Тебе самой сейчас придется поменять физическую форму.

— Послушай, а сколько тебе лет? — не удержалась от вопроса Настя.

— Тринадцать.

— А мне двенадцать с половиной.

— Слышь, мы будет про возраст болтать или дело делать? — хмуро спросил Костя.

— Да, хорошо… ты можешь мне кое-что обещать? А то все-таки страшновато.

— Что? — в тоне Кости слышалось нетерпение.

— Ты мне расскажешь все. О себе… ну короче, вообще все…

— Обещаю, — Костя задумался, и серьезно произнес, — мы же теперь партнеры, вроде того, вернее больше чем партнеры. Мы — одно существо. А значит все нам придется делать вместе.

— Начинаю, — решительно предупредила Настя, и расставила руки в стороны, закрыв глаза.

— Если что, я подскажу, — подбодрил ее Костя. Все прошло на удивление хорошо, было конечно неприятно, когда менялось тело, но через пару минут Настя смотрела на свое собственное знакомое отражение в зеркале.

— Отлично, — похвалил ее Костя, — теперь все будет проще.

Настя улыбнулась ему через зеркало. Потом быстро приняла душ, убрала свои и костины волосы с пола, незаметно выбросив их в мусорное ведро на кухне. И пошла ужинать. Пришлось правда выпить горячего молока с медом, потому что мать, даже после тщательного осмотра горла, настояла на этом. Сославшись на усталость, Настя сказала матери, что ляжет спать сегодня пораньше. За ужином Настя действительно много съела, аппетит разыгрался не на шутку. Костя объяснил ей, что это из-за их переходов. Настя погасила свет легла в постель, и потребовала:

— А теперь расскажи мне все. Ты обещал, помнишь?

Костя тяжело вздохнул и спросил:

— С чего начинать?

— С начала.

— Ну значит в тридевятом царстве, тридесятом государстве…

— Прекрати, я серьезно, — рассердилась Настя.

— А если серьезно, то все началось с того, что я встретил Амэна. Вернее тогда он еще не был Амэном, а просто Лешкой, — и Костя стал рассказывать.

Проснулись Настя и Костя одновременно от звонка будильника, поставленного на четыре часа ночи. Оба полусонные, они несколько секунд соображали почему за окном темно и зазвонил будильник.

— Контроль мне передай, — сонно попросил Костя, и Настя почувствовала как он зевнул.

— Ага, — не менее сонно ответила она, отдав контроль над телом. И мгновенно уснула. Костя тоже не стал бодрствовать, сладко засопев.

Глава 13. Лучшая подруга.

Утром Настя проснулась первой. Сначала она испугалась, не понимая где находится, почему вокруг темно и она не может пошевелится, но вспомнив события предыдущего дня — успокоилась. «А, да, все верно, я же вчера стала химерой, решив помочь этому мальчику, — размышляла Настя, — ночью передала контроль. Вот веки и не могу открыть». Костя крепко спал. Но чувство времени у Насти было развито отлично. К тому же скучно лежать в темноте и ничего не делать.

— Наверно уже часов восемь, — подумала она и решительно сказала, мысленно естественно.

— Костя, вставать пора.

Ноль реакции, он продолжал спокойно сопеть.

— Хватит дрыхнуть! — более настойчиво повторила она.

— Угу, — ответил Костя не открывая глаз, и перевернувшись на другой бок продолжал спать.

— Да проснешься ты наконец?! — потеряла терпение Настя, — подъем я сказала!

— А! — Костя мгновенно проснулся, и спрыгнул с кровати. Повертел головой в разные стороны, и спросил:

— Это ты «подъем» крикнула?

— А кто еще? Сколько спать можно? Мне в школу пора, — заворчала Настя.

— Слышь, ты больше так не делай, в смысле «подъем» не кричи. И вообще какая школа, нам разделиться надо. Ты что, забыла? — он хотел начать одеваться, но перебрав настины вещи решительно отшвырнул их в сторону.

— Э-э-э, так не годится. Надо подобрать такую одежду, чтобы и мне и тебе носить можно было. Никаких платьев, юбок и прочей откровенно девчоночьей одежды! Нам днем меняться придется, возможно не один раз. Ну и как я буду выглядеть в юбке?

— Как шотландец, — усмехнулась Настя.

— Я серьезно. Нам лишнего внимания не надо, тем более повода в рожу получить. За педераста ведь примут или трансвестита. Поэтому придумай что одеть. Я же твоих вещей не знаю.

— Тогда в шкафу посмотри, — посоветовала Настя, — джинсы, футболка и курточка, я думаю, подойдут. Но курточка со стразами.

— Спасибо, — Костя стал рыться в шкафу, — а стразы срезать можно.

— Не вздумай! — повысила голос Настя, — они мне очень нравятся.

Костя подобрал несколько подходящих вещей и стал одеваться.

— А почему на тебя слово «подъем» так действует? — спросила Настя.

— В летнем лагере, у нас воспитателем отряда, десантник в отставке работал. Зверь. Приучал, сволочь, нас к дисциплине. Ведро воды наливал, и утром по палатам ходил. Крикнет «подъем», и если сразу не вскочишь, порция холодной воды в постель обеспечена. Суши потом матрац полдня. За три месяца у нас всех рефлекс выработался. Надо же, год прошел, а он не исчез.

— Понятно. Погоди. Надень розовую блузку, а не черную. Она больше по цвету гармонирует с джинсами и кроссовками.

— Слышь, дизайнер, хватит, — отмахнулся Костя, натягивая блузку, — налезла и нормально.

— Ничего не нормально, девочка должна хорошо выглядеть. Если я знакомых встречу, засмеют же.

— Не парься, я им потом по шее надаю. И все дела.

— Не все, ты совсем не знаешь девочек. Кстати, бить их не вздумай. Стой!

— Ну что еще? — нетерпеливо спросил Костя.

— Лифчик забыл.

— Да его тут особо не на что надевать, — с усмешкой заметил он, снимая блузку. И очень зря. Настя на не шутку рассердилась и обиделась одновременно. Сразу у обоих сильно заболела голова. В висках словно застучали молоточки. Костя схватился за голову.

— Перестань. Успокойся, пошутил я, прости, — застонал он. Насте было также больно, как и ему. Она подавила обиду и успокоилась. Боль постепенно прошла.

— Девочкам нельзя говорить такие вещи, — обиженно и тихо сказала она, — особенно если это на самом деле так.

— Извини, — серьезно ответил Костя, — ты, после того как из моего тела свое сделаешь, можешь подкорректировать… фигуру, так как захочешь. Я помогу.

— Правда? — недоверчиво спросила Настя.

— Да, — пообещал он, — но только больше не делай так, контролируй себя, а то сама видишь что получается. Слышь, как он надевается? — Костя матюгнулся, безуспешно пытаясь справится с лифчиком. Настя засмеялась и объяснила. Наконец он, вернее они оделись.

Костя пошел на кухню и сразу полез в холодильник.

— Э, ты чего?

— Как чего, жрать ищу. А потом на выход, надо до хранилища побыстрей добраться.

— Погоди, а душ принять? А зубы почистить? И причесаться в конце-концов надо! — возмутилась Настя.

— Это тебе надо, — отмахнулся Костя, — а по мне и так сойдет.

— Ну уж нет, пока ты в моем теле, будь добр следить за ним. Или…

— Или что?

— Взбунтуюсь. Тебе тогда больно будет.

— Тогда и тебе тоже больно будет. Ладно давай договоримся, когда ты в моем теле — выполняешь мои указания, когда я в твоем, я — твои. Но только чтобы они делу не мешали. Как, согласна?

— Согласна, — мысленно кивнула Настя, — я начинаю.

Она заставила Костю сделать все то, что делала утром сама. Правда позавтракать пришлось вдвое больше чем обычно, на этом настоял Костя.

— Масса мне нужна, чтобы мышцы сильные остались, тебе — фигуру корректировать, сиськи короче отрастить.

— Так! Еще одно, с выражениями полегче, — серьезно предупредила его Настя.

— Хорошо. Но вот скажи мне, — выходя из квартиры и закрывая дверь, спросил Костя, — когда ты себе молотком по пальцу попадаешь, или на ногу что-нибуть тяжелое падает. Какие ты слова говоришь?

— Черт, больно, — честно ответила Настя.

— А я обычно другие.

— Но тебе ведь не каждую минуту на ногу молоток падает? — резонно возразила Настя.

— Да, согласен, — с неохотой признал Костя, вызывая лифт, — я больше по привычке ругаюсь.

— Плохая привычка. Отучайся.

— Ладно, проехали. Кстати, хорошо, что не пересеклись с твоей мамой. А то боюсь, я бы точно что-нибуть не то напорол.

— Мама рано уходит на работу, и поздно приходит, — Косте послышалась печаль в голосе Насти, — но по выходным мы всегда вместе.

— Мои предки тоже постоянно заняты, особенно отец, — ответил Костя, — работает с утра до вечера, правда денег много на карманные расходы отстегивает. Например мобильник у меня — последняя модель.

— А ты еще и хвастун, — заметила Настя, — терпеть не могу таких, кто шмотками хвастает. Как правило у них кроме вещей и нет ничего. Пустые люди. Вот у нас в классе…

— Да не такой я! — перебил ее Костя, — я давно понял, и про людей, и про вещи. В начальной школе еще.

— Почему тогда деньгами хвастаешься?

— Да так просто, — Костя замялся, но сказал правду, — хотел дать понять, что не халявщик. Сейчас я твоими деньгами пользуюсь, но потом обязательно отдам.

— А это… Так я же сказала — не парься. И мобильником моим можешь свободно пользоваться. Твой же там, на пустыре остался. А вот макияжек все же надо наложить. Хотя бы небольшой, зря ты отказываешься.

— А где я тебе потом его смывать буду?! И хорошо, что ногти ты не красишь. Скажу тебе честно, мне накрашенные ногти, особенно в яркие цвета у девчонок не красятся.

— Ну тебе сегодня просто повезло, обычно я ногти крашу. А без сережек чувствую себя не в своей тарелке, как-будто что-то из одежды забыла надеть.

— Да я в принципе не против. При первой возможности могу ухи проколоть. К тому же сейчас модно, и боли я не боюсь. Но при каждом изменении кровь идти будет, оно тебе надо?

— Нет, — согласилась Настя, — аптечка конечно под рукой есть. Но ты прав, лучше не рисковать.

Она еще с вечера, под руководством Кости, собрала аптечку, чтобы в случае если при изменении ее в Костю, и наоборот, что-то пойдет не так, можно было бы оказать первую помощь. В основном там лежали кровоостанавливающие и болеутоляющие средства.

— Как к автобусной остановке пойдем? — выходя из подъезда спросил Костя. Они с Настей вечером наметили примерный маршрут, но Костя плохо знал ее район.

— Давай напрямик, через школу, так быстрее, — предложил он, быстро оценив местность, ориентировался он прекрасно, — уроки ведь уже начались. Значит никого из твоих знакомых не встретим.

— А если учителя увидят из окна? — испугалась Настя, — и потом окликнут? Нет лучше обойдем.

— Учителей послать можно, ой, — осекся Костя, почувствовав, что Настя закипает, — да пошутил я!

— А с моей мамой к директору ты пойдешь? Шлепай в обход к автобусной остановке! — прикрикнула на него Настя.

Их диалога конечно никто не слышал. Правда слишком оживленная мимика лица, была немного неестественной. Но кого это волнует? Идет себе современная девочка по каким-то своим делам, и иногда что-то шепчет себе под нос.

В обход школу обогнуть они не смогли.

— Ой, эти опять к Люське прицепились! — вскрикнула Настя.

— Кто? Где? — Настя почувствовала, что Костя весь сжался, готовясь отразить возможное нападение.

— Там! На школьном дворе, за деревьями, — быстро заговорила Настя, и забывшись хотела показать рукой, но не смогла. Костя понял направление, присмотрелся внимательней, и увидел через забор, как несколько пацанов его возраста окружили девчонку, и не отпускают ее. Он сразу все понял, и по заплаканному лицу девочки, и по наглым ухмылкам пацанов.

— Кто она тебе?

— Подруга! Лучшая подруга, — казалось Настя сейчас разревется, — а эти дебилы уже неделю к ней пристают. Понравилась она этому тупому придурку — их вожаку, а она послала его подальше. Вот и не дают проходу, а еще лапать начинают. Слушай надо кого-нибуть позвать.

— Не надо, — Настя удивилась жесткости в его голосе. Она не успела опомнится, как Костя зашел за ближайший гараж-ракушку и раскинул руки в стороны.

— Замри и не мешай, — приказал он, и начал перекидку. Через минуту на месте девочки стоял мальчик. Настя почувствовала, что Костя что-то еще делает со своим телом.

— Лучше закрой глаза, вернее блокируй зрение, а то испугаешься. Твоей подруге я помогу, — спокойно сказал он, сбрасывая с плеча сумку и опуская руки. Настя ощутила напряжение и пульсирующую силу во всем теле. Она решила довериться ему и мысленно зажмурилась. Теперь она могла только слышать и чувствовать что происходит вокруг. А произошло все очень быстро. Костя разбежался, прыгнул, схватился за край забора и в момент оказался по ту сторону. Насте на секунду показалась, что она на каком-то аттракционе. Дальше он просто влетел в толпу малолетних отморозков, нанося точные молниеносные удары, ломавшие кому ребра, кому некстати протянутую руку. Не прошло и пятнадцати секунд, как на ногах остались стоять только он и удивленная Люська, еще не понявшая что произошло. Настя все не решалась открыть глаза. А Костя продолжал задуманное, вернее перешел ко второй части:

— Так, вы уроды, слушайте сюда. Второй раз я повторять не буду. Ее еще раз хоть пальцем тронете — я приведу своих друзей из спортивной секции. Мы вас тогда просто искалечим, чтобы вы уж точно никого больше не трогали. Понятно?

В ответ раздались стоны и ругательства. Ругавшимся он молча нанес пару ударов ногой, сломав еще несколько костей. Его сразу поняли. Никто даже не пытался подняться. Костя заметив, что Люська стоит в шоке, решительно взял ее за руку и потащил с места схватки.

— Ты как? — спросил ее Костя, когда они вышли на дорогу и покинули школьный двор. Настя «открыла» глаза.

— Нормально, — ответила Люська, но дрожала, как осиновый лист.

— Теперь слушай ты, если эти еще раз к тебе прицепятся, то скажи своей подруге Насте. Она меня найдет, — начал инструктировать он ее, — я правда уеду сейчас ненадолго, но твои «ухажеры» намного дольше в больнице валятся будут, — он заметил, что Люська сморит на него со страхом. Неизвестно кого она сейчас больше боялась: обидчиков или неожиданного спасителя.

— Вот что, тебя ведь Люсей зовут, так? — в ответ последовал молчаливый кивок, — ты иди сейчас домой. Успокойся. Я позвоню, вызову скорою помощь, для них, — он кивнул в сторону школьного двора, — а ты отдохни. Не волнуйся, все будет хорошо, — он улыбнулся, тепло и по-доброму. Люся пошла по дороге, но пройдя несколько метров обернулась.

— А как тебя зовут? — громко спросила она.

— Костя, — он достал мобильник, чтобы вызвать скорую.

— Спасибо тебе.

— Не за что, — Костя снова улыбнулся. Но Люся вдруг остановилась, потом развернувшись, подошла к нему.

— А откуда ты? — теперь она разглядывала его с интересом.

— Да так…, — вдруг волна боли ударила изнутри. Костя скривился и присел. «Черт, совсем забыл, я же химера. Нельзя в таком состоянии перенапрягаться в первые дни, тем более концентрировать и высвобождать энергию, — услышала Настя слова, обращенные к ней, — сейчас быстро к тебе. Поездка отменяется, надо привести себя в норму, восстановить равновесие». Люся по своему истолковала болезненное выражение на лице Кости.

— Тебя ударили? — сразу забеспокоилась она, — тебе наверно очень больно?

— Я справлюсь! — твердо произнес он, и протянул ей мобильник, — вызови «скорую», скажи, что мальчишки подрались, есть ушибы и переломы. Скажи чтоб быстрее приехали.

Люся колебалась, но Костя приказал:

— Бери!

Пока она говорила со «скорой», ему удалось частично снять боль в животе. Но начала кружиться и болеть голова. Временами накатывала тошнота, но идти самостоятельно он теперь мог.

— Готово. Сказали, что сейчас приедут, — Люся вернула ему сотовый. Костя выпрямился и поблагодарил ее:

— Спасибо, ну ладно пока.

— Подожди, может тебя проводить? Ты где живешь?

— Да здесь, недалеко. Ты лучше домой иди, а мне еще к другу заскочить надо. Со мной все нормально. На завтрак что-то не то съел, вот живот и свело, — он быстро пошел прочь, надо было еще забрать сумку брошенную за гаражами.

— Тогда телефон дай, вдруг ко мне снова пристанут, — Люська достала свой мобильник готовая добавить номер в записную книжку.

— Да что она пристала?! — сказал Костя мысленно Насте, — меня сейчас на изнанку вывернет. Надо скорее к тебе добраться.

— Этот плохо работает, а свой я дома забыл, — и видя, что Люська хочет пойти за ним, добавил, — ты у своей подруги спроси, она должна знать.

— А если Люська действительно спросит? — заметила Настя.

— Соврешь что-нибуть, но мой номер не давай. Впрочем ты же его не знаешь, — отмахнулся от ее Костя, сейчас его здорово мутило. Найдя сумку, он заторопился в квартиру Насти. Последние метры от лифта до двери он шел держась за стенку, и шатаясь как пьяный. Захлопнув дверь, он пошел к ванной, на ходу снимая одежду и бросая ее на пол. Включил горячую воду, и не дожидаясь пока ванная наполнится, залез в нее. Чувствовал он себя ужасно, давление прыгало, голова болела, бросало то в холод то в жар. Дождавшись, когда вода достигла краев, он закрыл краны. Расслабившись, начал приводить тело в норму. Сделать это оказалось нелегко. Пару раз его вырвало, один раз из носа пошла кровь. Настя, несмотря на беспокойство и страх, не мешала, она училась. Костя подробно рассказывал ей что и как делает. Как сердце заставить биться быстрей, как контролировать давление крови. Влиять на работу органов. Когда он закончил, принял душ, вытерся насухо полотенцем, и передал управление Насте чтобы она сама изменила тело.

— Тренировка не помешает, привыкай. Жаль шестичасовой цикл нарушил, но это после моей драки — ерунда. Сейчас отдохнуть надо.

— Может так обойдемся? — неуверенно возразила Настя.

— А если твоя мамочка с работы пораньше придет?

— Она почти никогда не приходит раньше. Но ты прав, тебя ей лучше не видеть, тем более в моей кровати, пусть даже одного, — согласилась Настя и начала изменение. После, уже в своем теле, она легла на кровать. Окончательно вымотанные, костина усталость передалась ей, они одновременно заснули.

Глава 14. В одной связке.

Проснулась Настя уже под вечер. Она лежала и просто смотрела в потолок, вспоминая сегодняшний день. Проверив «барьер», чтоб Костя не мог слышать ее мысли, она размышляла. Обычная повседневная жизнь, где похожие дни мелькают один за другим вдруг закончилась. И на ее место пришла другая, где каждый час узнаешь что-то новое и казалось бы невероятное. «Вот к примеру перекинувшиеся. Их сначала тоже боялись, обсуждали, по телеку показывали. А потом как-то все привыкли. Я сейчас так же… Сутки назад познакомилась с Костей. И мне уже кажется нормальным менять свое тело и передавать управление. Как это так? Страшновато, есть немного, но больше интересно. Да и Костя в принципе хороший». Словно в ответ на ее мысли Костя проснулся.

— Ладно, хватит без толку валятся. Давай-ка займемся коррекцией твоего тела. А то трудно мне без мышц, на одной внутренней энергии, драться. Да и опасно, сама видела, как потом корежить начинает.

— Верно, по массе мы же отличается, — согласилась Настя, — ой, а я же не умею.

— За то я умею, кстати, заодно и научишься. Ты запоминай, в химере знания легче и быстрее передаются. Так что пользуйся, пока возможность есть. Но надеюсь, нам в таком виде недолго ходить придется. Вот найдем Амэна…

— Короче, что делать надо? — прервала его Настя, решительно поднимаясь с кровати, и начиная одеваться. Новую одежду она достала из шкафа, разбросанную по полу решила оставить «на потом».

— Для начала хорошо пожрать.

— Да я и так в последнее время как корова ем. За завтраком сегодня умяла ужас сколько.

— Ну и хорошо, меньше сейчас есть придется. Желудок — он не резиновый, и организм усваивать сразу очень много пищи не может. Нам нужно мясо и творог, фрукты тоже не помешают. Но белковая пища — это основа. Кости при превращении мало меняются. А вот внутренние органы и мышцы… ну что мне тебе объяснять, ты сама все видела и чувствовала.

В последующие полчаса Настя усердно опустошала холодильник. Ее мама никогда не скупилась на хорошие продукты, считая чипсы и кока-колу вредными для Насти. В процессе позднего обеда Костя изредка советовал какие продукты лучше подходят.

— Я сейчас лопну! — наконец запротестовала она.

— Не лопнешь. Жуй давай, в желудке еще место есть. Меня не обманешь.

— Да куда столько?! Здесь на десятерых хватит.

— Не знаю как насчет десятерых, но нам двоим должно хватить. Понимаешь, всякое может произойти. Вот возьмем сегодня, хотели поехать, а не вышло. Ладно, действительно достаточно. Теперь в кровать и переваривать пищу.

— Ну вот теперь я чувствую себя удавом, съевшем свинью, — заметила Настя ложась на одеяло.

— Ты на меня намекаешь? — обиделся Костя, — я по-твоему свинья?

— Нет, успокойся, я просто сказала, — Настя зевнула, — долго лежать?

— Полчаса будет достаточно, у химер ускоренный метаболизм. Но ты должна сама его ускорить. Сейчас у тебя все как у нормального человека, поэтому ждать придется не меньше трех часов.

— А можно я сама? Ты вообще не вмешивайся и молчи.

— Давай, если у тебя получится, буду только рад, — усмехнулся Костя. Но Настя прекрасно справилась.

— Быстро же ты учишься, — похвалил ее Костя, — теперь переждем, кстати, я о себе рассказал, теперь твоя очередь.

— Хорошо, но мне особо рассказывать не о чем, — начала Настя, но потом так увлеклась, что не заметила как прошло полчаса.

— Ну чтож, думаю можно начинать, — неожиданно перебил ее Костя. Настя немного обиделась, но ничего не сказала. Она встала, задернула шторы, включила свет, и хотела начать раздеваться, но Костя одернул ее:

— Ты что делаешь?

— Как что? Раздеваюсь. А как я, по твоему, буду фигуру корректировать. Мне же себя видеть надо.

— А вот и нет! — наставительно произнес Костя, — ты когда-нибудь стриглась, используя зеркало? Попробуй. Но заранее скажу, что ничего хорошего не получится. Когда меняешь тело, надо прежде всего его чувствовать, а уже потом, в конце, глазами проконтролировать результат. Поэтому, гаси свет и дуй обратно под одеяло.

Настя послушалась, но спросила:

— А как сильно можно ну… фигуру корректировать?

— Да как угодно, — отмахнулся Костя, — нам главное массу приемлемую и для тебя и для меня вычислить. Чтобы при изменении организм как можно меньше травмировался. Объясняя проще — не расшатывать стабильное состояние химеры.

— Ну так, берем среднее арифметическое…

— Щаз, — язвительно заметил Костя, — я что, по твоему дурак? Если бы это была чистая математика, то и коррекция не понадобилась бы. Пойми, — более примирительно сказал он, — каждое тело, и твое и мое, стремится к своему истинному облику. В том числе в массе, но не только, у нас же и… другие отличия есть. Поэтому чем меньше несоответствий, тем дольше держится химеричное состояние.

— Слушай! Что ты все заладил: химера, химера, — обиженно заметила Настя, — от этого слова я себя чудовищем чувствую.

— Так химера и есть мифическое существо, состоящее из двух разных существ, — удивился Костя, — ничего обидного в нем нет. Не нравится — предложи свой вариант.

Но Насте в голову ничего не приходило, и она промолчала.

— Послушай, ведь перекинувшихся никто не считает монстрами, — успокоил ее Костя.

— Хорошо, тогда поменьше говори это слово. И вообще, давай, чтоли начинать корректировку, а то все болтаем и болтаем.

— Годится, — оживился Костя, — так, первое — рост. Я выше тебя на полголовы. Поэтому мы его тебе немного увеличим. Сантиметра на два.

— И как мне его увеличивать? — недоуменно спросила Настя.

— Для начала убери подушку. Мешает. Так, теперь вытянись в полный рост, руки вдоль тела.

— Ну ты прям как наша учительница по физкультуре, — не смогла удержатся Настя.

— Ты не умничай, а делай как я говорю, — строго ответил Костя, — я тебя слегка направлять буду, но все остальное придется выполнять самой. Для начала прочувствуй свое тело от макушки до пят.

— Вроде чувствую. Странно, даже кости ощущаю.

— Отлично, так и должно быть, теперь осторожно и медленно начинай увеличивать рост. Не вытягивай себя, а именно увеличивай.

Настя с опаской попробовала, и с удивлением заметила, что тело легко подчиняется ей.

— Получается, — радостно сообщила Настя.

— Э, не увлекайся только, — предупредил Костя, — контролируй размер. Полтора сантиметра уже прошла. Еще чуть-чуть и хватит.

— Может еще? — нерешительно предложила Настя, — я же невысокая.

— Я сказал хватит! — рявкнул Костя. Настя с неохотой подчинилась, она всегда хотела быть высокой.

— Все. Вот только какой-то напряг в теле остался, — сообщила Настя.

— Нормально, теперь расслабься, дай твоим костям, и всему организму привыкнуть к новому росту. Минут через пять все пройдет. Не шевелись и не дергайся. Дыши ровно.

Настя лежала неподвижно, стараясь дышать как можно осторожнее. Действительно, скоро она чувствовала себя нормально.

— С ростом справились, дальше легче будет, — продолжал Костя, — если моя помощь тебе и понадобится, но самую малость. Ты уж свою фигуру сама корректируй.

— Так же как с ростом? — спросила Настя.

— Абсолютно. Но вместо костей управляешь мышцами и мягкими тканями. Внутренние органы, только, не вздумай трогать. Когда остановится я скажу.

Настя четко представляла как она хочет изменить свое тело. Потом сравнила с нынешним состоянием. «Ага, здесь — побольше, здесь убрать», — наметила она план корректировки. Оставалось привести его в действие.

— Так, вроде готова. Теперь могу менять?

— Давай, — Насте показалось, что Костя мысленно махнул рукой. Насте конечно давно хотелось иметь стройную красивую фигуру, как у взрослых девушек из глянцевых журналов. Костя словно читал ее мысли, несмотря на барьер.

— Хочу дать один совет — сиськами не увлекайся.

— В смысле? — не поняла Настя.

— Да была у нас одна, в классе. Все ей хотелось сиськи побольше иметь. Ну и купила эти разрекламированные лифчики. С надувными подушечками. На вид — вроде все натурально, не подкопаешься. Вид — офигеть, фотомодель, блин. Но как-то, прямо посреди урока, у нее одна из этих подушечек сдулась. Причем с длинным таким свистом. Сначала все на свист оглянулись, потом, увидев как у нее одна грудь уменьшается, от смеха корчились. А девчонка неделю в школу не ходила, дома переживала. Потом правда ничего, но дразнили ее после этого случая долго.

— Что, и у меня могут сдутся? — испугалась Настя.

— Нет. Запомни, химеричное состояние не проходит бесследно. Например твои знания по контролю органов никуда не исчезнут после нашего разделения. То же самое с телом. Как сейчас ты его изменишь, таким оно и останется. Выйдешь из химеры, включится обычный жизненный цикл. Но помни еще одно, никто не должен заметить что с тобой сейчас что-то не так. К врачам нам идти нельзя. Я все это к чему говорю? Большие сиськи не могут вырасти за один день, так что не злоупотребляй. Все понятно? Теперь готова?

— Готова, — непроизвольно кивнула Настя.

— Начинай, — одобрительно разрешил Костя.

Настя понимала, что до взрослой девушки ей далеко, но все же сделала изменения в сторону большей женственности.

— Вроде все, — сообщила она.

— Хорошо, вот теперь можно и на результат посмотреть.

— А лежать не надо? Пока все успокоится.

— Это же не кости. Ведь нормально себя чувствуешь? Тогда вперед.

Настя включила свет, разделась и подошла к зеркалу. Грудь заметно увеличилась, а фигура стала заметно женственней и привлекательней. Вроде немного коррекций, а совершенно другое впечатление.

— Ну как? — поворачиваясь перед зеркалом, спросила Настя, она уже так привыкла к Косте, что совершено его не стеснялась.

— Прекрасно, и масса соблюдена, и пропорции сильно не изменились. Молодец. Оптимальный вариант и сделала все сама.

— Я не о том, — рассердилась Настя, — как девушка я стала красивее? Ну сексуальнее?

— Не понимаю, ты что хочешь, чтобы у меня на тебя встал? Не получится, потому что сейчас я в твоем теле. А дрочить сам на себя — это уже изврат.

— Прекрати сквернословить, — рассердилась не на шутку Настя, и почувствовала легкое головокружение, — ответь честно, ты же знаешь о чем я хочу спросить.

— Отвечу, успокойся только. Мы еще не так стабильны, как хотелось бы, — примирительно сказал Костя, и подумав, произнес, — если честно, то просто супер. Как бы это сказать… ты это… привлекательна в смысле…

— Хватит, поняла, — оборвала его Настя, и прыснула, от мысли, пришедшей ей в голову.

— Что? — не понял Костя, — ты чему смеешься.

Настя расхохоталась:

— Знаешь вот как ты не старайся, а трахнуть меня у тебя не получится.

— И кто тут у нас сквернословит? — возмутился Костя, но тоже засмеялся, — а еще мне замечания делала. Впрочем все верно, близок локоток, а не укусишь. Но знаешь, — Костя перестал смеяться, — ты мне это после того как разделимся скажи.

— Разбежался, — Настя перестала смеяться, и начала одеваться, — после разделения я тебя видеть не хочу! Такого пережила… что и перекинутые не испытывали.

— Да ладно, расслабься. Хочешь я тебя драться научу? В качестве компенсации.

— Нет. Слушай, лучше расскажи, где ты так хорошо драться научился? В спортивной секции? — она застелила постель и легла на покрывало.

— Я вообще драться не учился. Помнишь, я тебе говорил, что умею концентрировать энергию и управлять телом? Монахи и всякие восточные бойцы этого годами добиваются, а я так усвоил за пару минут. Ну, я тебе рассказывал, когда мы с Амэном… В драке главное, знать куда бить и насколько сильно, уворачиваться от встречных ударов, то есть контролировать противников. Ну еще надо знать, куда нельзя сильно ударить, если конечно убить не хочешь. А так все зависит, в основном, от скорости и реакции. Сила на втором месте. Есть всего одно оптимально движение или удар, чтобы вывести противника из строя. Знаешь, Брюс Ли как-то выступая перед журналистами, попросил у одного из них бумажник, а потом бросил его обратно. Журналист поймал бумажник. «Вот! Вы не стали вставать в боевую стойку, кричать «Кия!», и так далее. Вы просто вскинули руку и поймали ваш бумажник самым простым и в тоже время эффективным движением. Настоящий рукопашный бой на самом деле, очень короткий, один-два удара. Посте чего или ты лежишь на земле или твой противник.

— Но знаешь ли… Это было все-таки немного жестоко. Когда ты тех, кто к Люське пристал, бил.

— А я не виноват, что по другому они не понимают! Они понимают только силу, с ними можно говорить лишь на языке ударов. С уродами приходится и разговаривать на уродском языке. Ничего, в больнице оклемаются, зато твою подружку теперь за километр обходить будут.

— Но зачем ты про друзей из спортивной секции сказал? Их же у тебя нет, — не унималась Настя.

— Элементарная психология, — усмехнулся Костя, — если бы они знали что я один, то могли бы еще раз напасть. Неожиданно, чтобы отомстить. В этом случае отбиться будет сложнее. Да и всякий хлам типа дубинок или ножей могут использовать. А я не супермен все-таки и не кошка. Жизнь у меня одна. А сейчас они будут меня боятся. Они ведь не знают, что никаких друзей-спортсменов у меня нет. Но почувствовав на собственной шкуре, как я с ними расправился, вполне поверят, что я занимаюсь в какой-то секции. Поэтому они меня будут боятся и не посмеют больше напасть. Потому что за мной, в их воображении, стоят мои друзья. Поверь, они хоть и тупые, но не совсем дураки. Просчитывать варианты «что им за это будет» умеют. К примеру, удастся им всем избить меня одного, а потом придут несколько таких как я и что? Поэтому я их и напугал.

— А если они все-таки не поверят?

— У страха глаза велики. Главное говорить уверенно и что называется соответствовать. Да не беспокойся ты, в крайнем случае еще раз их откошмачу, но только когда нормальным стану.

— Знаешь, а ты все-таки молодец — за Люську заступился, — помолчав, сказала Настя, — ты ведь знал, что рискуешь.

— Никакой не молодец, а дурак! — вдруг резко сказал Костя, — если бы я только собой рисковал, это одно дело. Но я тобой рисковал. В тот момент не подумал о тебе. Ничего бы твоей Люське не было. А вот нам… вернее тебе… Я-то ладно, сам ввязался, решил что хватит крутости с Новой Инквизицией разобраться в одиночку. А ты не при чем. Я тебя втянул. Из-за меня ты стала химерой.

— Нет, я же тебя хотела спасти, вот и…

Их спор был прерван звонком в дверь. Настя встала, посмотрела в глазок и уверенно открыла дверь. Она опомниться не успела, как на шею ей бросилась Люська.

— Настюха, сегодня со мной такое было! — восторженно закричала она, — я такого мальчика встретила. Он за меня заступился, всех раскидал. А потом… потом ушел, — упавшим голосом закончила она. И рассказала о дневном происшествии, в конце глаза Люськи заблестели.

— Настюха, я влюбилась! Понимаешь, по настоящему влюбилась.

Сказать что Костя и Настя были ошарашены этим известием, значит ничего не сказать. Настя стояла, уставившись на Люську, и невольно приоткрыв рот. Если бы Костя мог, он бы тоже стоял в такой позе.

— Кстати, — продолжала Люська, — ты его должна знать, его Костей зовут, — она вдруг схватила Настю за плечи и шутливо начала трясти, — признавайся, кто он тебе? Откуда ты его знаешь?

— Э-э-э… он мой дальний родственник, — неуверенно ответила Настя.

— Тогда уж ближний, — с усмешкой добавил Костя, пришедший в себя, — ближе, как говорится, некуда.

— Заткнись, — одернула его Настя мысленно.

— Что-то я тебе не верю, — пристально посмотрела на нее подруга, — ты врать никогда не умела. Он ведь не твой парень?

— Нет! — отшатнулась Настя.

— Теперь верю. Расскажи мне о нем, — Люська легким движением сняла туфли, пробежала в настину комнату и плюхнулась на диван.

— Ну…, — неуверенно начала Настя, абсолютно не зная, что можно сейчас рассказать о Косте.

— Дальний родственник, живет на другом конце Москвы, приезжал в гости по делам, — быстро начал инструктировать ее Костя. Насте оставалось лишь озвучить его мысли.

— А по каким делам он к тебе приезжал? — уточнила Люська.

— Не к тебе, а к твоей маме, — продолжал импровизировать Костя, — а что касается, дел, то передавал какие-то документы, какие — ты не знаешь.

Настя все это повторила слово в слово.

— Слушай, а у тебя же телефон его должен быть! Он сам мне сказал. Или может адрес электронной почты есть? — не отставала Люська.

— Телефон записала, но потом потеряла, — нашелся Костя, — е-мейла моего не знаешь.

— Жалко, — погрустнела Люська, но сразу приободрилась, грустить больше нескольких секунд она не умела, — все же, расскажи мне о нем. Какой у него характер? Что любит? Вобщем что он за человек? А то так и не поговорили толком.

— Ну… я сильный, красивый… о, это… талантливый еще, и вообще мечта любой девчонки! — подсказал Костя.

— Он нахальный, хвастливый, жестокий, и вообще тебе его лучше не знать! — сердито сказала вслух Настя.

— А еще я крестиком вышиваю, — поддакнул Костя.

— И еще он крестиком…. тьфу, — поперхнулась словами Настя. А Костя расхохотался.

— Хм, странная ты сегодня какая-то, — Люська внимательно посмотрела на подругу, — он мне таким совсем не показался. Э, постой, а что у тебя с грудью? Вроде больше стала, или ты ваты в лифчик напихала?

— Нет, — смутилась Настя, — расту вот…

— А ну покажи! — потребовала Люська, и не дожидаясь задрала футболку Насти, — ни фига себе, — удивилась она, — мы же еще на той недели сравнивали, у нас почти одинаковые были, а сейчас… У тебя на размер больше.

— Так вот, чем вы девочки меряетесь, в отличие от нас мальчиков, — захихикал Костя. А Настя очень пожалела, что не может врезать ему по морде.

— И фигура у тебя другая. Стройней и сексуальней, — продолжала инспекцию Люська, — признавайся как такого добилась? Диета или что?

— Да говорю, ничего особенного, — отмахнулась Настя, — фигура меняется вот и все. Должно же это было когда-нибуть произойти.

— У-у-у, — надула губы Люська, — завидую тебе. Теперь на тебя мальчишки внимание обращать будут. И влюбляться.

— Напомни ей, что на нее уже обратили. Да так, что мне пришлось их, от этого внимания отучать, — серьезно сказал Костя. Но Настя не послушала его, характер подруги она знала лучше.

— Да не зацикливайся ты на этом, — примирительно сказала она, — поверь у меня тоже сейчас не все так хорошо.

— С матерью проблемы?

— Нет. Не хочу говорить.

— Понятно, — они помолчали, — ой, мне же надо смс-ку отправить, — вспомнила Люська, — я воспользуюсь твоим мобильником? Мой дома забыла.

— Конечно, вон на столе.

Люська взяла мобильник и вместо того, чтобы открыть его и набрать сообщение, вдруг застыла, внимательно рассматривая его.

— Насть…

— Чего?

— Знаешь, а ведь этот мобильник был у Кости, когда он мне его дал «скорую» вызвать. Вот и звездочка сбоку наклеена, — медленно проговорила она, — но это твой мобильник. Я его хорошо знаю, тебе его на день рождения подарили. Я днем так перепугана была, что не заметила.

— Ну, я ему его одолжила, — неуверенно сказала Настя.

— Так это он к тебе пошел после драки? А мне сказал, что к другу…- Люська снова с подозрением посмотрела на подругу.

— Да успокойся ты. Да, действительно, он вернулся, поплохело ему, вернул мобильник, и потом уехал домой, — уже уверенно ответила Настя.

— Ох подруга, что-то здесь не так…, — вздохнула Люська.

— Как раз все так, — встрял Костя, до этого молчавший, — слышь, давай, выпроваживай ее, а то чем дальше в лес, тем толще партизаны. В смысле, она может начать подозревать кое-что посерьезнее обычной драки.

Но Люська сама пошла в прихожую, надела туфли, и сказала на прощание.

— Знаешь Настя, хоть мы с тобой и подруги с детства, но если у тебя с Костей что-то есть, то я его у тебя отобью, так и знай. Я серьезно влюбилась, — твердо произнесла она.

Настя закрыла дверь и вернулась в комнату.

— Ну вот, — с упреком сказала она, — разбил сердце бедной девушке.

— Я? Нет. Морды бил, кости ломал. А вот ничьих сердец даже пальцем не трогал, — возмутился Костя.

— Короче, влюбилась она в тебя. Что делать теперь будешь?

— А что ты предлагаешь? Перекинуться в меня, пригласить эту твою подругу на романтический ужин, а потом в постель затащить?

— Ну ты совсем…, — у Насти от гнева не нашлось слов.

— Вот так-то… вобщем план не меняется. Находим схрон, потом Амэна, разделяемся. А уж после всего этого с твоей подругой разбираться будем.

— В смысле? — насторожилась Настя.

— В смысле у нас серьезных проблем до фига, и главное — это решить их. А твоя подруга меня через неделю забудет. Успокойся.

— Ты Люську не знаешь. Кстати, а она тебе как? Нравится?

— Да обычная девчонка. Понимаю, конечно, она мне благодарна за то что заступился. Ну и навоображала черт знает чего. Нормально, говорю же, через некоторое время забудет.

— Мне так не кажется, — засомневалась Настя, — я ее такой никогда не видела. А мы знакомы очень давно.

— Ладно, давай спать ложиться. Завтра нам выходить рано, и в моем теле. Мы график нарушили. Придется идти мне. Надеюсь все успеем.

— Почему ты об этом с такой неохотой говоришь?

— Светится не хочу. В Новой Инквизиции меня очень хорошо запомнили. Но ты не беспокойся, вероятность встретить их — практически нулевая. Просто после той промашки, когда они меня чуть не убили, я осторожней стал.

Настя не стала спорить. Закрыла комнату на ключ, завела будильник, разделась и легла в постель. Костя вырубился сразу, но она долго не могла уснуть. Слышала, как пришла домой мать. И только после этого заснула. Ночью, встав по будильнику, Настя изменила тело и передала контроль Косте.

Утром он быстро оделся, поел. Взял заранее собранную сумку, закрыл квартиру и вышел на улицу.

— Так больше нигде не задерживаемся, и ни во что не вмешиваемся, — сказал Костя направляясь к автобусной остановке. Но он не прошел и двух шагов, как сзади раздался знакомый, радостный люськин голос:

— Костя, привет!

Глава 15. Обещанный концерт.

Сашка вышел из класса и наткнулся на, явно поджидавших именно его, Корякина и Семкину. По их, слащаво-хитрым выражениям лиц, Сашка понял, что его ждет что-то не очень хорошее.

— Сашенька, — медовым голоском начала Ленка, — ты ведь у нас честный и слово свое держишь?

— Ну держу, — не понял в чем дело Сашка, на всякий случай отходя на полшага назад.

— Помнишь, обещал в хор записаться, когда перекинешься, — сразу перешел к делу Корякин, — и слово дал!

— Помню вроде, — растерялся Сашка, участвовать в подобном хоре ему очень не хотелось, — но я ведь не обычный перекинутый. Я же человек как человек, немного вырос только. Так что не считается!

— Считается, считается, — задиристо стала наступать на него Ленка, — ты не отлынивай. Вечером собираемся у Пашки в комнате, и не вздумай не придти!

— Да приду! Куда я денусь, — проворчал Сашка. «Мда, обещания действительно надо выполнять», — подумал он и решил, что обязательно придет.

Вечером, после ужина, у Пашки в комнате собралось десять человек. Пришли так же Эрих, Димка и Лешка. Но начать обсуждение они не успели. Потому что произошло следующее: Пашка заметил мышь, которая «пешком и в наглую» пересекала его комнату, направляясь к шкафу. Пашка возмутился, рука невольно потянулась к стопке с учебниками. Но вместо того чтобы запустить в незваного гостя книжкой или чем-нибуть еще, Пашка, посмотрев на Ленку, сказал:

— Эй, Семкина! Гляди — мышь! Это вроде по твоей части.

Ленка взглянула в указанном направлении, еще толком не осознав значение фразы, и… Такой реакции от нее не ожидал никто. Одним прыжком она вспрыгнула на стул, на котором до этого сидела, другим — на пашкин стол и дико завизжала.

— А-а-а! Уберите ее! Немедленно! — кричала Ленка. Мышь, напуганная громким визгом, изменила первоначальный путь. И со всей возможной скоростью скрылась из комнаты, пробежав под входной дверью. Увидев, что мышь скрылась, Ленка перестала кричать, но все еще продолжала стоять на столе. Все несколько мгновений смотрели то на напуганную Семкину, то на низ двери, куда убежала мышь, а потом захохотали.

— Нет, — заливался Пашка, — я всякое видел, но чтобы кошка боялась мышей!

— Я не кошка! Сколько раз повторять, — обидчиво заявила Ленка, слезая со стола, — как и ты Корякин — не ангел. Я мышей действительно боюсь, противные они.

— Да у тебя даже хвост дыбом встал! Вид — ну точно как у напуганной кошки, — заметил Славка.

— Ладно, хватит, давайте концерт обсуждать, — заявила Ленка.

— Какой концерт? Ты же о хоре говорила, — удивился Сашка, — разучим несколько песенок, споем и все. Пятнадцать минут посмешища и свободны.

— Нет, Сашенька, — хитро усмехнулась Семкина, — концерт у нас будет по полной программе. Я уже все придумала.

— Минутку, — перебил ее Эрих, — я буду ведущим, то бишь конфьерасье, у меня это хорошо получается.

— А ты ничего не отколешь? — подозрительно посмотрела на него Семкина, — фотки из своих журналов со сцены расшвыривать не будешь?

— Будь спокойна, — заверил ее Эрих, — этим я только в школе занимаюсь.

— Ну тогда хорошо, — согласилась Ленка, впрочем добавив, — я сама думала концерт вести, но публики побаиваюсь.

— А я как раз нет, наоборот, я публику очень люблю, — улыбнулся Эрих.

— Что-то мне это не нравится, — прошептала Юлька, наклонившись к Сашке, — уж больно у него лицо хитрое и довольное.

— Ничего, нормально, — пожал плечами Сашка. Ему было все равно кто будет вести концерт.

— Так, теперь Юлька, и ты, Славка, — Ленка пристально посмотрела поочередно на обоих, — будете дуэтом петь! Песня «Итс май кайф» группы Сонни. Под караоке разумеется.

— Э, а зачем я с ней должен петь? — заупрямился Славка, — там же парень с девушкой поют.

— Вот в этом вся соль! — с важным видом стала объяснять Семкина, — ты, Юлька, только не обижайся… хоть, и мальчишка с виду, но слишком мягкий, движения, походка, у тебя другие, даже речь. А из тебя Славка, вообще мальчишка так и прет. Вот и получился замечательный дуэт. Этакий нежный пай-мальчик и девчонка-хулиганка.

— Ага, классная мысль, — вдруг поддержал Ленку Эрих, — я уже придумал как этот номер объявить.

— И как? — подозрительно спросила Юлька.

— Потом расскажу, — невинно улыбнулся Эрик.

— Только не говори, что мне девчоночьи шмотки придется надевать! — продолжал упираться Славка.

— Да надевай что хочешь, главное спой нормально, — небрежно ответила Семкина.

— Ладно, уговорила, — сдался Славка, — но учти, я тебе не Паваротти, спою как смогу.

— Надо еще Олега пригласить, пусть сыграет на своей дудке, — как-бы невзначай заметил Эрих.

— Ты что?! Эту сволочь? Забыл сколько он у нас крови попил? Да и стукач первый, — возмутился Димка.

— Нет, он конечно не очень хороший… Но его думаю пригласить надо, — настаивал Эрих.

— А кто это? — заинтересовался Сашка.

— Да есть тут один кадр, — брезгливо поморщился Димка, — всех закладывает, высмеивает, и сплетни распускает. Вобщем сволочь первостатейная.

— Нет, нет, ты Семкина его обязательно пригласи, — заметил Эрих, — он не откажется.

— Ладно, приглашу, — согласилась Ленка.

— Ох, хоть идея концерта ленкина, но вроде как всем распоряжается Эрик, — снова прошептала Юлька Сашке.

— Теперь ты, голубь сизокрылый, — повернулась Семкина к Корякину, — и ты, Принц тридесятого королевства, — перевела она взгляд на Сашку.

— А что я? И никакой не голубь…, — начал возмущаться Пашка, но был перебит.

— Вы двое у меня номер юморной исполните. Вот, откопала вчера в Интернете, вроде прикольно, — она протянула Сашке и Пашке несколько распечатанных листков, — короче, два раздолбая-пилота ведут самолет. Сашка — старший, ты, Пашка — младший. Ну, а дальше читайте диалоги.

Сашка и Пашка начали читать текст, естественно про себя.

«-Слышь курсант, как там приборы?

— Показывают.

— Что показывают?

— А я откуда знаю?

— Так чему вас там в училище учат? Кстати, из какого ты?

— Из Высшего Раздолбайского, а официально называется…

— А, тогда понятно, я его тоже десять лет назад заканчивал.

— Ладно, приборы оставим, они сами умные, электронные, авось не подведут. Карту давай. Хоть маршрут посмотрим куда лететь.

— Откуда?

— А что у тебя в планшете лежит?

— Плейбой, последний номер. Кстати, эта красотка на развороте, девушка месяца — классная телка. Вот с такой бы…

— Мне за прошлый больше понравилась. А эта — сплошной силикон.

— Не, вы только взгляните.

— Да видел я, у меня свой номер есть. Блин, стоп! Ты что, очумел! А как мы полетим без карты?

— Так у вас же в планшете тоже должна быть.

— Откуда? Я думал ты взял.

— А я что вы… Но постойте, вы что тоже туда журнал запихнули?

— А я не мужик по твоему? Смотрим оба вниз и находим знакомые ориентиры. И кстати, зови меня «шеф», я старше тебя и опытнее.

— Так точно, Шеф! Ориентиры… но мы же над морем летим.

— Правильно, море должны пролететь, значит все нормально.

— Вопрос можно, Шеф?

— Ну задавай, курсант.

— А вы в который раз летите? А то я смотрю, что мы все на автопилоте и на автопилоте. А при взлете… вы не поверите, я впервые молился.

— Ну видишь ли, я хоть и летчик… но ты ведь знаешь какая репутация у нашего училища. После него к самолетам не подпускают.

— Зато учится легко: пьянки и девочки. А на лекции все давно забили.

— Эх, как вспомню, так сразу на душе тепло становится. Нажрешься и на тренажер. А потом кто больше всех разбился, бутылку преподу ставит, а он нам всем — зачеты.

— А я один раз, представляете, весь маршрут пролетел и не разбился. Один из всей группы. Препод, аж прослезился, и сам мне стакан налил.

— Ладно, завязываем с воспоминаниями, думаем что делать. Идеи есть?

— Нет.

— Аналогично.

— Минутку, а как вы сейчас полетели, если вам полеты не разрешают?

— Скажу по секрету, я тут подслушал разговор начальства. «Самолет старый, скоро списывать, да и двумя дураками меньше».

— Ах вот они как! Шеф, но мы ведь долетим?!

— Конечно! Иш-ты, разбежались. Решили сэкономить. Долетим, и фиг им с маслом!

— Точно, а то распределение скоро. Некоторые офицеры взятки предлагали, лишь бы нас не брать.

— А нас, когда окончили, в наказание давали. Кто проштрафился — получай выпускника Высшего Раздолбайского. А ничего не сделаешь. Поэтому сразу после того, как я на этот аэродром приехал, меня в канцелярию определили.

— А у нас одного со старшего курса в техчасть забрали.

— Неужели? И что?

— Да ничего: два самолета вдребезги, летчики катапультировались, так что все нормально. Там начальник аэродрома новый был, его предупреждали, а он не поверил. Шеф, подлетаем к береговой линии!

— Блин, позарез нужна карта! Слышь поищи еще, может засунул куда ненароком. Или старые прошлый экипаж забыл.

— О есть! Действительно старые.

— Молодец!

— Во что играть будем, в дурака, или преф распишем?

— А? Не понял.

— Так вы сами про карты спрашивали, я совсем забыл, что одну колоду в карман брюк засунул.

— Да в преф бы конечно неплохо, как-то, помню, здорово мы сделали начальника аэродрома…

— Ой, шеф, смотрите, впереди город!

— О, нет, ну только не на город. Мы-то катапультируемся, а людей жалко.

— Нет, не катапультируемся, катапульты не работают. Мне механик сказал, с гаденькой такой усмешечкой. И горючего он мало залил. Скоро закончится.

— А вот это плохо. Говорил же нам препод, учите, авось пригодится. Слышь курсант вспоминай, что сможешь. Мы уже над городом. И я мозги напрягу, не зря же фуражку ношу.

— Шеф, что-то у меня ощущение, кажется мне этот городишко знаком.

— И мне тоже. Вон там стадион, за ним парк. Рядом должен быть супермаркет.

— Шеф, я узнал! В этом городишке я учусь. Здесь Высшее Раздолбайское находится.

— Точно, помню, сколько лет прошло, а помню! Вот там пивнушка должна быть.

— А за ней училище виднеется. Значит аэродром направо.

— Эх, ностальгия. Ну что отключаем автопилот. Вираж, и на посадку.

— Шеф, а может я?

— Не беспокойся, у меня рука легкая. Ты опыта набирайся. Как там говорится, умные учатся на ошибках дураков… Э, нет, короче: смотри и учись.

— Шеф. А вы уверены? Я тут еще раз прочитал полетное задание…

— Замолчи ты мне мешаешь.

— Шеф вы посмотрите на аэродром под нами, куда вы выруливаете. На эти самолеты… они вроде как гражданские…

— Я сказал заткнись!

— Слушаюсь!

Через полчаса.

— Ну подумаешь — не тот аэродром! Не тот город. Ничего, сейчас заправимся и дальше полетим. Я кстати, запросил по Интернету карту и уже распечатал. Так что все в порядке.

— Шеф. Я ничего не хочу сказать, вам конечно виднее. Но это карта мира, обоих полушарий.

— Запомни курсант, главное, чтобы самолет был в порядке и топлива достаточно, а куда надо мы долетим!

Сашка и Пашка закончили читать.

— Что-то не очень…, — заметил Сашка, но его перебил Корякин.

— А почему я младший?

— Ты — ангел, значит простодушнее и наивнее. А Сашка выглядит старше, вот и будет изображать из себя, этакого воздушного волка. Вы главное читайте с нужными интонациями и все получится.

— А я думал — петь буду, — пожал плечами Пашка.

— Успеешь, хор никто не отменял, но петь будем все вместе, в конце концерта, — пояснила Ленка.

— Хорошо, я конечно постараюсь, но сделаю, как могу. Многого от меня не жди, — предупредил Сашка, по правде говоря он был доволен. Зная характер Семкиной, он ожидал чего похуже, чем простой юморной диалог.

— И чтоб все выучили дословно, — строго предупредила Ленка.

— Не беспокойся, выучим, — махнул рукой Пашка.

— Завтра репетиция, — заметила Ленка, — а послезавтра концерт. Ладно, переходим к следующему номеру.

Костя повернулся. На его лице ясно читалось — он хочет сделать с Люськой то же самое, что вчера с ее обидчиками. А еще раздался издевательский голос Насти:

— А вот и она, птица Обломинго.

— Костя! — еще раз радостно закричала Люська, несясь со всех ног к нему. Абсолютно не замечая, что Костя скрестил руки на груди и судя по выражению лица собирался отшить ее так, чтоб больше она ему не мешала. Но когда Люська подбежала, остановилась, и не говоря ни слова только тяжело дышала, радостно смотря на него, он все-таки передумал. С трудом подавив гнев, Костя как можно доброжелательней сказал:

— Привет!

И сразу решил расставить все точки над «и».

— Слушай, понимаешь, я очень спешу, у меня дела срочные, так что пока.

Настя про себя усмехнулась. Уж она-то характер подруги знала очень хорошо, отвязаться от Люськи, если та сама этого не захочет, было не так легко. Костя, тем временем, развернулся и быстро пошел по дорожке. Но Люська, не отставая, пошла рядом, одновременно говоря:

— Так может я тебе помогу в твоих делах. Мне сейчас все равно делать нечего.

— А… конечно, — Косте в голову пришла замечательная идея как раз и навсегда избавится от прицепившейся девчонки, — хочешь помочь — пожалуйста. Тебе что дать нож или кастет?

— Что? — не поняла Люська. А Костя спокойно и даже добродушно разъяснил.

— Да понимаешь, у меня тут стрелка с одной бандой назначена. Будет жуткая драка, так вот я тебя и спрашиваю, что тебе дать из холодного оружия. Огнестрельного, извини, не осталось. Или ты предпочитаешь просто кусок арматуры?

«Я дам вам парабеллум», — вспомнилась Косте цитата из книги «Двенадцать стульев», которую он прочитал накануне.

— Ха! Ну вот и все. Легко, — довольно сказал он про себя.

— Грубо, — заметила Настя, — Люська на это не поведется. Да и врешь ты плохо, неубедительно.

— Да она сейчас исчезнет со скоростью пули, — мысленно ответил ей Костя.

— Кастет, — серьезно ответила Люська, — ножи я не люблю. Сама еще порежешься.

У Кости от такого ответа округлились глаза. Он ожидал любого ответа, кроме подобного. Он стоял и молчал, не зная что сказать.

— Плохо ты влюбленных девочек знаешь, — хмыкнула Настя, — да предложи ты ей сейчас пойти вместе с тобой против всей Новой Инквизиции, она бы не отказалась. Кстати, к твоему сведенью, она поняла, что ты врешь.

Костя чуть не зарычал от досады.

— Нет у меня кастетов, кончились, — резко отозвался он, — слышь, ну что ты ко мне привязалась? У меня действительно дела. И дела серьезные.

— Но я тебя не отблагодарила толком, тогда, когда ты за меня заступился. Вот и предлагаю помочь, — Люська, по прежнему не отставая, шла рядом.

— Хочешь отблагодарить — пожалуйста, — начал «закипать» Костя, — скажи «Спасибо, досвидания», и мы в расчете!

Костя совсем забыл, что он «химера», и поэтому резкая боль в голове и радужные круги перед глазами, оказались неожиданными. Выругавшись, он, чтобы случайно не грохнутся от накатившей вдобавок слабости, инстинктивно схватился за люськино плечо. Та, приобняв его, быстро и молча довела до ближайшей лавочки, и усадила на нее.

— Костя что с тобой? Тебе плохо? Может скорую вызвать, мобильник у меня с собой.

«Дурак, идиот, я же все еще нестабилен, — ругался про себя Костя, — мне нельзя так сильно поддаваться эмоциям».

— Послушай, ты чем-то болен? — озабоченно продолжала спрашивать Люська, — у тебя таблетки с собой есть?

Она потянулась к рюкзачку, расстегнула молнию и вытащила мобильник. Костя схватил ее за руку. Не говоря ни слова, лишь помотал головой. Он начал успокаиваться, боль отступила, слабость тоже быстро пропала. Сказывалась постепенная стабилизация их с Настей «химеричного» состояния.

— Нет, я не болен, — при этом он грустно улыбнулся, и посмотрел на Люську. «В принципе она ничего, в смысле вроде неглупая и не истеричка. Сидит вот сейчас смотрит на меня, и мобильник в руке держит».

— Не вздумай Люську с нами потащить, в этот свой схрон, — сердито напомнила Настя, — ее еще не хватало в наши дела впутывать. И не вздумай говорить что нас на самом деле двое.

— Еще чего. Я же пообещал, что больше никого в это не втяну, — ответил Костя.

— Когда пообещал? Не помню.

— Ни «когда», а кому. Себе.

Настя поняла, теперь Костя лучше умрет, но не позволит, чтобы из-за него пострадали другие.

— Ну что, вот кажется мы и в расчете. Понимаешь, у меня бывают подобные приступы, но быстро проходят. Ничего серьезного. Давай пройдемся до метро, а там я сам. Ты не обижайся, но мне действительно надо сходить кое-куда одному.

— Хорошо, — согласилась Люська, и опустила глаза, — я наверно очень навязчивая?

— Нет, ну пошли чтоли? — предложил он и улыбнулся, теперь уже легко и непринужденно. По дороге сначала они болтали о разных пустяках, Костя в основном рассказывал о себе, но не вдаваясь в подробности — живет на другом конце Москвы, ходит в обычную школу, а с Настей недавно познакомился. Потом обсудили музыку и фильмы. Пока они шли и разговаривали, Костя как-то не заметил, что Люська внимательно и настойчиво всматривается в него, вернее в его джинсовку.

— Э-э, — наконец решилась Люська, — Костя, а можно тебе вопрос задать?

— Да, хоть два.

— Почему на тебе настина одежда? И не только куртка, но и брюки и кроссовки ее, — и предвидя возражение, что она ошиблась, добавила, — я ведь ее подруга, так что ее одежду хорошо знаю.

Костя и Настя поняли, что здорово «попали» и надо выкручиваться, но как — никто из них не знал.

— Может сказать, что упал в лужу? Но тут поблизости луж никаких нет, — мысленно обратился он к Насте, — идеи есть?

— Нет, — честно ответила Настя.

— О, а это такая игра. Я о ней в Интернете прочитал. Ну, типа, обмен одеждой, — как ни в чем не бывало, продолжал разговор Костя.

— Какая-такая игра? Я впервые слышу, — удивилась Настя.

— Заткнись, — прикрикнул на нее Костя, — врать мешаешь.

— Интересно, и как в нее играют? — с подозрительностью спросила Люська, было видно, что она не очень ему верит.

— Очень просто, готовишь комплект одежды, можно для друга, можно для подруги. Тот тебе тоже готовит, потом меняетесь, а перед этим обещаете ходить в ней весь день. И в школе, и… если погулять куда собрался.

— Что-то я не понимаю, в чем интерес? — удивилась Люська.

— Интерес в том, чтоб другого выставить посмешнее, а самому впросак не попасть. Ведь дату окончания игры не знаешь, ни ты, ни тот с кем обмениваешься. Тут много вариантов, как это сделать. Например: в десять запечатанных конвертов кладется девять бумажек с надписью «продолжение». А в один — «конец игры». Каждое утро, перед началом вскрывается один из конвертов. Если выпадает «конец игры», то больше не обмениваетесь. Или другой вариант, кидаете кубики, если чет — обмениваетесь, если нет, пропускаете день. Короче не надо особенно стараться подставлять другого, потому что ты не знаешь, сможет он тебе отомстить или нет.

— Хм, — Люська задумалась, — понятно, интересная игра. Так вы с Настей в нее играете?

— Да, решили, вот, попробовать, — облегченно заявил Костя.

— И что, вы всей одеждой обмениваетесь?

— В смысле?

— Ну… нижним бельем тоже?

— Да ты что! — поперхнулся от возмущения Костя, а Настя хихикнула, — конечно нет! Я что, на извращенца похож?

— Нет-нет, что ты, это я так просто спросила, — заверила его Люська.

В этот момент зазвонил костин, вернее настин мобильник. Костя по привычке вытащил его из кармана, куда обычно клал свой, раскрыл, и сказал «Алло».

— Кто это? — раздался в трубке строгий голос.

— Я! — нахально ответил Костя, — а ты кто?

— Минутку, а где Настя? Почему у вас ее мобильник? Позовите ее немедленно к телефону.

— Идиот, это же моя мама! — испугалась Настя, но Костя решительно нажал кнопку отсоединения и выключил мобильник.

— С ней потом разберемся, — ответил он Насте.

— А что, вы и мобильниками обмениваетесь? — снова с подозрением спросила Люська.

— Нет, мой сломался, так я ее одолжил. О вот и автобус, ну ладно, пока, может еще увидимся, — поспешил Костя.

— Может я с тобой дальше проеду? — предложила Люська.

— Нет, лучше не надо, — твердо сказал Костя, бегом спеша к автобусу и крикнул, — еще встретимся!

— А в эту игру с одеждой со мной сыграешь?

Что-то в ее голосе заставило Костю пообещать:

— Обязательно.

И он скрылся среди людей, заполнивших автобус.

Глава 16. Концерт под угрозой.

На перемене к Сашке и Юльке, когда они обсуждали свои номера на концерте, подошли Ленка с Эрихом. Оба выглядели печальными и подавленными.

— Писец! — коротко выругался Эрих, а Ленка объяснила, — можете расслабится, концерт отменяется.

— Как это? — удивился Сашка, уж он то хорошо знал Семкину, если та что задумала, то не отступится.

— Мы тут пошли, зал их посмотреть, — вздохнул Эрих, — там вообще ничего нет, кроме розеток. А я этого не знал.

— Погоди, как ничего? — Сашка вспомнил зал, в который их привели в первый день.

— Да просто, новый он, им еще никто не пользовался. Санаторий недавно открыли. Ну вот, что-то там не согласовали, не привезли, а тут еще вы приехали, короче, заперли и забыли. Там ни аппаратуры нет, ни освещения.

— Ну…, — начала размышлять вслух Юлька, — шторы можно из классов принести. Плохо, что занавеса большого не будет…, но можно и так обойтись… магнитофон помощней подключим…

— Прекрасно, а освещать все будем свечками? Полный интим, — сплюнул Эрих, — нет, уж если делать концерт, то или хорошо, или никак.

— Тогда получается, что никак, — грустно подтвердила Юлька.

— Погоди. Ну что ты разнервничался. Как-будто ничего нельзя придумать, — не сдавалась Ленка, — Юлька права, часть самим можно сделать. У знакомых спросить, может кто-то поможет. Вон, у Лешки родители богатые, можно их попросить.

— Ага, а они с тебя потребуют полный сценарий, а еще хуже сами приедут и увидев чем тут Лешка занимается, вообще его прибьют и нас заодно, — махнул рукой Эрих, но немного подумав неуверенно заговорил, — есть у меня один знакомый. Он спец по всем этим звуковым и световым примочкам. Говорят, что и пару концертов помогал организовывать. Но я его не очень хорошо знаю, так что он меня может послать.

— Ну так позвони ему, телефон есть? — ухватилась за эту возможность Семкина.

— Да есть, но вроде неудобно, это же не плеер на день одолжить, — засомневался Эрих.

— Ты спроси, — Семкина взяла его за плечо, и притворно ласково добавила, — попытка ведь не пытка? — при этом выпустив когти и ощутимо кольнув ими Эриха.

— Ой, ладно, ладно, позвоню, — он стряхнул ее руку, достал мобильник, и вышел в коридор. Через некоторое время он вернулся.

— Собирай всех, — бросил он Ленке.

— Кого всех?

— Ну ты, Пашка, вобщем мне надо человек пять-шесть.

— А как с аппаратурой?

— Все после объясню. Так, собираемся после уроков у…, пусть у него, — Эрих ткнул пальцем в сторону Сашки, — а мне сейчас быстренько в город надо.

— А уроки? — спросила Юлька.

— Скажите что заболел, или еще что наврите, мне без разницы. Все, я побежал, мне еще успеть надо, — и Эрих выбежал из класса.

— Куда это он? — спросила Юлька.

— А я откуда знаю, — пожала плечами Ленка, — ладно пойду всех предупрежу.

И тоже вышла из класса.

Сашка ничего не ответил, лишь подумал, что в принципе, ему бы хотелось выступить на концерте.

Через час после обеда, все собрались у Сашки. Пришел также Витька, как всегда в черном мундире, и Лешка. Корякин сразу возмутился:

— А что они приперлись? Они же в концерте не участвуют.

— Я их пригласила, а ты что имеешь что-то против? — и настолько выразительно посмотрела на Пашку, что тот сразу же пошел на попятную:

— Да пусть, мне не жалко.

— Я может смогу чем помочь, или мне уйти? — неуверенно пробормотал Лешка, а Витька промолчал, сделав вид, словно и не заметил замечания Корякина.

— Сиди раз пришел, и не обращай внимания на разных…, — ответил ему Славка, и повернувшись к Пашке сказал, — знаешь Господь, по моему, ошибся дав тебе крылья. Нужно было дать другое.

— Конечно — рога, копыта и хвост. Я же в черта хотел перекинутся, — простодушно ответил Пашка.

— Ну, рога у тебя может и появятся, когда вырастешь, а вот мозгов врядли прибавится. Я именно их имел в виду.

Все заулыбались, Пашка сначала насупился, а потом усмехнулся.

— Футболистам много мозгов не надо, — пошутил он.

В комнату без стука вошел Эрих. Он, не торопясь, прошел к кровати и сел рядом с Витькой и Ленкой, потому что больше свободных мест не было. На колени он положил белый полиэтиленовый пакет.

— Значит так. Звонил я своему знакомому. Он обещал подогнать и свет и звук, причем на своем фургоне. И все помочь смонтировать. Но вот плату заломил…

— Сколько? — нетерпеливо спросила Ленка.

— Если что, я могу…., — начал Лешка, но Эрих его прервал.

— Вы меня невнимательно слушаете, — медленно продолжал он, — я сказал плату, а не цену. Короче ему нужна одна услуга.

— Это какая такая услуга ему от нас требуется? — с подозрением спросила Семкина.

— Что ты знаешь о виртуальной порнографии? — вместо ответа спросил Эрих.

— Ну читала что-то, это вроде как те что с кинозвездами себя представляют…потом монтаж на компьютере делают. Типа как будто с ними спали…, — неуверенно начала Семкина.

— Нет, — решительно заговорил Лешка, — это все ерунда, на домашнем компе настоящей виртуальной порнографии не сделаешь. Нужна трехмерная модель, специальные программы, и главное — мощный комп, плюс еще редактирование и подгонка. Такая аппаратура и специалисты, которые на ней работают, есть только на профессиональных студиях. И стоят такие фильмы бешенных денег.

— Все верно, — кивнул Эрих, — а кстати, откуда ты все это знаешь, при твоем-то режиме и контроле предков?

— Мне на студии рассказали, когда плакаты монтировали, — нисколько не смущаясь, объяснил Лешка, — пока их оператор редактировал — мы разговаривали. Он мне и рассказал об этом. Он сначала подумал, что я что-то подобное хочу.

— Ну так я не поняла, что за плату этот твой знакомый хочет? — не сдержалась Семкина.

— Теперь суть платы, — продолжил Эрих, — для начала, моему знакомому — семнадцать лет, то есть он еще несовершеннолетний. Но он заказал на студии двадцать фильмов с виртуальными девушками, причем долго выбирал из каталога. Виртуальная девушка — это уже созданный образ, поэтому платить можно меньше. Пошел забирать заказ, а там полно милиции, оказывается эта студия и запрещенной порнографией занималась. Ну извращениями всякими. Вобщем контору прикрыли, а заказ ему не отдали. Правда деньги вернули. Вся эта ерунда приключилась неделю назад. Вчера, как он узнал, всю конфискованную партию товара отправили в секс-универмаг, на Волхонке. И он хочет, чтобы мы добыли ему его фильмы. Вот список.

Эрих вытащил из кармана сложенный вчетверо листок и помахал им.

— Погоди, а что он сам забрать не мог? Или нашел бы другую студию, — удивился Лешка.

— Объясняю. После того рейда, все цифровые студии испугались, и везде требуют документы. Второе, он пытался подделать паспорт, и ломанулся в этот секс-универмаг. Так его в момент вычислили, и внесли в базу данных. Теперь он там появится не сможет. По крайней мере до своего совершеннолетия, а оно у него почти через год.

— И как ты это себе представляешь? — язвительно спросила Семкина, — пойти в этот магазинчик, сказать «Мне, пожалуйста, двадцать дисков порнухи заверните» и все? Эрих, ты чем думаешь? Если ему не продали, то нас туда вообще не пустят!

— Как раз об этом я подумал. Вот, — Эрих раскрыл полиэтиленовый пакет и вытащил штуку, похожую на зажигалку, — ослепляющая граната. У меня их тут много. Врываемся, швыряем гранаты, пока продавцы приходят в себя, хватаем коробки с дисками и убегаем.

— А видеокамеры? — равнодушно спросил Витька.

— Маски наденем.

— Так, это уже ограбление какое-то получается, — покачал головой Сашка, — нет, мне в колонию для несовершеннолетних или в спецшколу, как-то не хочется.

— Ты что, идиот гранаты в людей кидать? — поддержала Сашку Семкина.

— Они, между прочим, свободно продаются, как газовые баллончики, — возразил Эрих, — обычное средство самозащиты.

— Дело не в этом, — Витька спокойно забрал у Эриха световую гранату, и крутя ею перед собой как брелком, начал говорить, — после вспышки человек приходит в себя через пять секунд. Для драки это много, для того что ты задумал — мало. Ты просто не успеешь. Я смотрел репортаж с открытия этого универмага. Два этажа. Полно стеллажей с дисками. И ты за пять секунд хочешь отыскать нужные диски и сбежать? Плюс видеокамеры. Маски — это ерунда. Нас вычислят по любому, и с ними, и без них. Просто посмотрят кому эти фильмы так нужны, а дальше дело техники.

— Так что, никакого выхода? И концерт отменяется? — в голосе Эриха послышалась безнадежность, — а я так хотел побыть конферансье. Давно хотел, да все возможности не попадалось…

— Выход есть, — Витька вернул Эриху гранату, — надо сделать так, чтобы мы эти фильмы купили. Тогда продавцы будут молчать, а охранники информацию с видеокамер сотрут. И мы никакого преступления не совершаем. Остаются деньги. Но ты ведь вроде говорил, что их тому парню вернули.

— Да, он может нам их дать, но Эрих, как ты собираешься заставить продавцов нам продать эти фильмы? Забыл сколько нам лет? Под взрослых закосить не удастся!

— Я войду туда, и начну говорить, — тихо ответил Витька, но слова его прозвучали зловеще, — проблема в том, что мне сложно остановится. И если я буду говорить слишком долго, то потеряю сознание.

— Я конечно слышал о твоих способностях, но честно говоря не верю в них, — покачал головой Эрих, — может порепетируем? Покажи на что способен, а там посмотрим.

— Если будем репетировать, то мне понадобится время для восстановления сил. Да и диски могут раскупить. Это не так просто — подчинить себе группу людей. Но подготовится действительно надо. Завтра сразу после уроков выезжаем. А сегодня вечером потренируемся в библиотеке. Ленка, тебе особое задание, сходишь в супермаркет, и запомнишь как работает кассовый аппарат. Я понимаю, что вроде ничего сложного, считываешь штрих код, и пару кнопок нажимаешь, но вот какие кнопки — это тебе надо хорошо усвоить. Там у нас времени будет очень мало.

— Поняла, — сдержанно кивнула Семкина. А все как-то само-собой согласились считать Витьку командиром в этой операции.

— У вас будет всего пять минут для того, чтобы найти и оплатить в кассе весь список. Думаю отыскать из тысячи дисков двадцать будет непросто.

— Очень непросто, — добавил Эрих, — на коробках, в которых лежат диски с виртуальной порнографией, стоят только номера. Других наклеек на них нет. В базу, которая находится на терминале в центре зала, они не внесены. Там только официальная продукция. Но есть и хорошие новости. Нужные номера у меня есть, — Эрих снова помахал листком.

— Тогда все, — подвел итог разговору Витька. Все закивали и без лишних слов вышли из комнаты.

Глава 17. Тренировка и налет.

Вечером «заговорщики» собрались в библиотеке. Раньше она находилась в старом здании, которое после постройки санатория, решили отремонтировать, поэтому шкафы с книгами, временно, поставили в один из кабинетов школы на первом этаже. Библиотекаря здесь естественно не было. Ключи от кабинета им выдал завхоз, взяв обещание не выносить книги, а пользоваться ими как в читальном зале. Пришлось соврать, что они готовят задание в школе, и без старых книг им никак не обойтись, их нет в Интернете. Пожилой завхоз поверил.

Закрыв дверь на ключ, все приготовились к тренировке. Ребятами двигала уже не нудная организация концерта, а интерес, удастся провернуть эту авантюру или нет.

— Так, тренироваться будем на многотомниках, — сразу взял на себя командование Витька, и раздал всем листки, — у вас на все пять минут. Сейчас надо уложится в три. Диски искать сложнее. На это еще две минуты. Семкина, ты — на кассе, твоя задача пробить товар, положить деньги, и главное — взять чек. Сейчас ты просто сиди за столом. Они тебе книги будут класть, а ты сверяй чтобы ошибок не было. У остальных список из двадцати книг. Надо принести любые четыре. В супермаркете все будет примерно так же, но я войду первым, начну говорить. Секунд через тридцать, когда махну рукой, врываетесь вы. Да, чуть не забыл, переговариваться друг с другом, вы там не сможете. Вот, воткните в уши, — Витька протянул пакет с небольшими шариками.

— А что это? — спросила Юлька.

— Вата с воском, — спокойно объяснил Витька, — чтобы меня не слышать, иначе попадете под влияние. И кто тогда диски собирать будет?

— Ой, мамочки! — захохотал Эрих, — слышь, Витек, а ты у нас оказывается тоже перекинутый! В сирену, а мы типа аргонавтов. Тока ты не поешь, а говоришь.

— Могу не говорить, — сердито ответил Витька, он обиделся, — я в концерте не участвую. Это ты хотел конферансье побыть. Все, не хочешь чтобы я говорил — не надо. Я пошел, — и он действительно двинулся к выходу.

— Да погоди ты, — схватил его за руку Эрих, — пошутил я, не обижайся.

Витька остановился, и в упор посмотрел на Эриха.

— Пожалуйста, — тихо попросил Эрих.

— Ладно, забыли, — Витька вернулся к столу, — шарики в уши. Как махну рукой — побежали. Не забывайте следить за временем по своим часам.

— А мы их потом из ушей достанем? — поинтересовался Сашка, недоверчиво крутя пальцами шарик.

— Да, с помощью деревянной зубочистки, — ответил Витька. Ребята затолкали в уши шарики. Это оказалось даже забавным, звук гасился почти полностью. Все орали друг на друга, пытаясь хоть что-то услышать. И отчаянно жестикулировали, показывая, что ничего не слышно. Витька поднял руку вверх, гвалт мгновенно прекратился. Он посмотрел на часы, и махнул рукой. Все бросились к стеллажам с книгами. Оказалось что найти нужный том — не так-то просто. Сначала надо было отыскать собственно многотомник, и уже потом выхватить нужный номер. Отнести его Семкиной, а потом искать следующий. При этом постоянно путаясь в шкафах, бегая глазами по полкам, и иногда сталкиваясь с другими «искателями». Плохо было и то, что книга иногда оказывалась уже взята кем-то другим, и время на ее поиски, оказывалось потраченным впустую. Наконец каждый нашел по четыре книги. Ленка утвердительно кивнула и подняла руку. Витька посмотрел на часы, высыпал на стол зубочистки и дождавшись, пока ребята вытащат из ушей шарики, громко сказал:

— Плохо! Четыре минуты, двадцать секунд. А в универмаге все будет гораздо тяжелее.

— Ну ты поговори подольше, — предложил Славка, — лапши им на уши понавешай.

У Витьки аж перекосилось лицо от гнева.

— Да ты что, кретин?! Не могу я говорить дольше… без последствий. Мог бы, так наверно не устанавливал контрольное время, и меня бы вообще здесь не было.

— Вить, — Ленка взяла его за руку, так чтобы никто не заметил, — ты успокойся. Славка просто не понимает.

— Извини, конечно, но я же тебя действительно плохо знаю, и про твой гипноз тоже, — пожал плечами Славка.

— Это не гипноз, — мрачно заявил Витька, — я управляю толпой через собственную энергетику. Ладно все равно не поймешь. Задам вопрос иначе — мы хотим это сделать или нет?

— Если получится, был бы класс! В школе можно рассказать! — азартно воскликнул Корякин.

— Да, я еще никогда так, в наглую, диски не тырил! — поддержал его Сашка.

— Интересно конечно, хоть и авантюра, — заметила Юлька.

— А кто сказал, что мы не справимся?! — рявкнула Ленка.

— Тогда за дело! Шарики — в уши, и будем тренироваться, пока не уложимся в расчетное время. Поменяться списками! — скомандовал Витька и все началось по новому. Каждый раз менялись списками, бегали, искали, вынимали шарики, смотрели время. К вечеру все были злые, уставшие, орали уже и с шариками в ушах и без них, ругались, но в расчетное время так и не уложились.

— Минутку, — подняла руку, как на уроке, Юлька, когда все в очередной раз принесли книги, — так просто у нас ничего не получится, нужна система.

— Мля! Какая система? — заорал Эрих, — номера конфискованных дисков никто не сортирует. Их просто ставят на полку как придется.

— Но какая-то классификация там есть? — не удержался Сашка, тоже перейдя на крик.

— Нет!! Повторяю еще раз. Всю конфискованную продукцию студий, лишившихся лицензий ставят в специальный зал, вот и все.

— Тогда предлагаю разделить зал на сектора, и каждый ищет только в своем списке, — не сдавалась Юлька.

— Не подходит, это дольше, — возразил Витька, — я уже об этом думал.

— Нет, а если разбить номера по три цифры. Если подходит, сравниваем вторые три цифры.

— А что? Вроде действительно быстрее должно быть, — заметил Эрих.

— Возможно, — задумчиво ответил Витька, — но с книгами так не получится. Библиотечный номер у них на обороте обложки.

— Потренируемся на формулярах! Проведем эксперимент, — вмешался Сашка, — на формулярах тоже номера, и цифр в них больше. Попробуем просто искать как сказала Юлька, а потом сравним время.

Они выдвинули семь ящичков из шкафчика с формулярами книг. Переписали несколько наугад выбранных номеров, обменялись списками. Витька засек время. Начали искать. Потом еще раз, но уже по способу, предложенному Юлькой. Оказалось, что поиск во втором случае действительно занимает намного меньше времени.

— Ладно, на этом остановимся. Ты молодец Юлька. Если ни у кого нет других идей, то предлагаю на сегодня закончить. Ужин скоро. А завтра в восемь собираемся на автобусной остановке, — предложил Витька.

— У меня еще идея, — предложил Сашка, — номера дисков не пишем на бумаге, а заносим в мобильники, и соединяем в общий список. Когда кто-то находит нужную коробку, он из списка ее удаляет. Так быстрее получится.

— Точно, — заметил Эрих, — там же мы слышать друг друга не сможем. А по списку на мобильнике сразу ясно как дела обстоят.

— Принято, так и сделаем, — кивнул Витька.

Больше ни у кого идей не было, да и устали все здорово, поэтому договорились сейчас идти ужинать, а завтра с утра поехать. Возвращаясь обратно, Семкина с Витькой задержались, чтобы отдать ключ завхозу. Остальные, в молчании, побрели в столовую.

— Только бы не раскупили, только бы все получилось, — услышал Витька шепот Эриха, словно тот молился, когда они шли с ужина. Но особенно Сашку поразило выражение его лица, не обычное беззаботно-насмешливое, а осунувшееся, и как показалось, умоляющее неизвестно кого.

— Да успокойся ты! — не выдержал Сашка, — выйдешь ты еще на сцену, даже если сейчас у нас ничего не получится. У вас в школе что, дискотеки с караоке не устраивают?

— Ты не понимаешь, — грустно улыбнулся Эрих, — на сцену я выйду, это не вопрос. А вот шанса побыть конферансье, у меня уже думаю не будет.

— Почему? — не понял Сашка.

— В школе не устраивают концертов. Ладно, пока, — махнул рукой на прощание Эрих и пошел к своему корпусу.

— Хм, что это с ним? — спросил Славка, — сейчас он сам не свой.

— По-моему у него мечта — побыть ведущим на концерте, а не петь. Но вот как он это сказал…, — ответила Юлька и не договорив замолчала.

— Ничего завтра заберем эти гребаные диски и все, — оптимистично заявил Славка. Они вошли в корпус и разошлись по своим комнатам.

Витька возвращался вместе с Семкиной. Оба молчали. Вдруг Витька нерешительно сказал:

— Давай присядем, — показывая рукой на скамейку немного в стороне от дороги.

— Угу, — опустила глаза Ленка. Скамейка находилась на склоне небольшого холмика, дальше начинались деревья. За спиной заходило солнце, окрашивая все в оранжевый цвет.

— Знаешь, я не люблю ясного неба, и солнца. Мне почему-то спокойнее, когда пасмурно и тучи на небе, — поежился, словно ему было холодно, произнес Витька.

— А я наоборот солнце люблю, и купаться, — застенчиво ответила Ленка.

— Да, я отвлекся… Я вот для чего тебя позвал. Попытаюсь объяснить покороче. Когда управляешь толпой, то контролируешь себя очень недолго. А дальше я ничего не помню. Но чувствую, что это опасно. Я ведь могу отдать приказ убивать. Представляешь толпу фанатиков кидающуюся на прохожих? Мне самому страшно от этой своей… особенности. Поэтому я хочу тебя попросить. Если что-то пойдет не так — останови меня. Любым способом. У тебя когти и ты быстрая. Боль обычно меня сразу останавливает. Возвращает в нормальное состояние.

Он замолчал. Потом встал и глубоко вздохнув, произнес:

— У кошки девять жизней, а император не может умереть.

— Что? — не поняла Ленка.

— А, не обращай внимания. Мне часто всякие глупые фразы в голову лезут. Еще одна моя странность. Ну так как, поможешь если что?

— Конечно. Но… почему ты меня об этом попросил? — Ленка сделала ударение на слове «меня».

— Остальные будут заняты, — он пошел по тропинке, но обернувшись добавил, — и я тебе доверяю.

Утром все собрались на автобусной остановке. Собранные, молчаливые, обменявшись лишь кивками, вместо обычных приветствий, ребята были похожи на отряд десантников, перед выброской в тыл врага. У каждого маленький пустой рюкзачок за спиной, мобильник в кармане и немного денег. Все. Все лишние вещи решили не брать, чтобы случайно не выпали во время «операции». В автобусе еще раз шепотом повторили план «нападения», и кто что делает. И наконец вот он — супермаркет эротических товаров. Тонированные стекла, сильно тонированные, так что не видно, что за ними происходит. Ребята согласно плану, «просто шли мимо», когда у одного из кошелька упала «куча» мелочи. И как раз перед самыми дверьми. В тот же момент один из мальчиков, в черном мундире, решительно направился к стеклянным дверям, которые гостеприимно разошлись в стороны. Все, делая вид, что собирают монеты, смотрели на Витьку, силуэт которого едва виднелся сквозь тонировку. И ждали условленного сигнала — поднятой вверх правой руки. Слышать друг друга, они сейчас не могли, все вставили в уши ватные тампоны с воском.

— Мальчик, ты куда? Тебе сюда нельзя, — к Витьке неторопливо направился охранник. Но Витька, не обращая на него внимания, сделал несколько шагов вперед, и громко начал говорить.

— Во славу Императора!

Все продавцы, привлеченные его криком, вышли посмотреть, что происходит. А Витька продолжал говорить фразы без всякой логики, но очень эмоционально.

— Если мы не сделаем того, что нам сказали! То кто мы…

И вдруг люди, которые его слушали, как-то затормозились. Охранник, уже готовый взять мальчика за локоть, и силой вывести из супермаркета опустил руку. Продавцы замедлили свои шаги. Все начала впадать в какое-то оцепенение. А Витька, с все большем накалом, продолжал говорить как настоящий оратор. Слушающие его люди стали преображаться. В глазах появился нездоровый блеск, движения сделались резкими и порывистыми, они уже не отводили взгляда от странного мальчика. А когда он закричал:

— Ведь вы все за Императора?

— Да!! — взметнулось вверх несколько рук. А Витька как-бы в ответ поднял свою. Сигнал был принят. В супермаркет ворвались несколько детей. Ленка сразу подбежала к кассе, села на место кассирши, и стала ждать. Заранее наметив нужные кнопки, она с беспокойством посматривала на Витьку. Остальные со списками на мобильниках, бегали между стеллажами. Со стороны это действительно выглядело как ограбление, не хватало только масок, очереди вверх из автомата, и штампованного крика: «Спокойно! Это ограбление». Ребята метались между стеллажами, выискивая нужные номера. Хватали плоские черные коробки, и нажимая кнопку на мобильнике, если нашли нужную. Список быстро редел. А вот группа продавцов все больше смахивала на сходку секты, увидевшей наконец своего пророка. Все кричали хором вместе с Витькой.

— Господь видит нас! — орал Витька. Он похоже уже с трудом контролировал себя.

— Да!! — гремел отзыв. Весь персонал магазина, включая менеджеров и директора, пришедших на крик, сейчас стоял и как заколдованный немигая слушал Витьку.

— Император победит! Слава Императору!!!

— Слава!!!

В супермаркет сунулся было посетитель. Но услышав вопль, и увидев странную толпу, отшатнулся и буквально бросился бежать прочь. Он наверно ожидал много чего, и возможно как в рекламе, но не сходку психопатов.

Ребята подбегали и бросали, на прилавок перед Ленкой, коробки с дисками. Семкина быстро считывала штрих-код, нажимала на клавиатуре командные клавиши, и информация заносилась в сервер магазина, как у обычных покупателей.

— Все, список чист, — прокричал Сашка, передавая ей последние два диска. Но Ленка его не слышала, тогда он просто показал ей свой мобильник с пустым экраном. Семкина понимающе кивнула. Пашка и Эрих уже быстро складывали диски в заранее припасенную сумку. Ленка «пробила» последние диски и когда на экране появилась сумма, начала отсчитывать деньги, чтобы положить их в кассу. Сашка тем временем схватил чек. Все остальные уже были готовы к уходу. Семкина наконец отсчитала купюры, разложила их по ячейкам в кассе и захлопнув ее, по привычке крикнула:

— Все, можно сматываться!

Но посмотрев на Витьку, она поняла, уйти им будет не просто. Он потерял контроль, и ничем не отличался от тех, кто его сейчас слушал. Но что самое скверное, на его лице появилось нехорошее агрессивное выражение. Ленка выпрыгнула из-за кассы, и первым делом бросилась к Витьке.

— Витек! Быстрее уходим, кончай речь толкать! — крикнул ему Славка, и уже хотел схватить за локоть. Но Витька вдруг увернулся, и посмотрел на Славку. От его взгляда славка отпрянул.

— Так! — все почему-то услышали это слово даже сквозь вату, и испугались. Витька уже набрал воздуха в грудь, его взгляд не сулил ничего хорошего. Вот сейчас он отдаст приказ уничтожить, смести то что ему мешает, и люди, стоящие перед ним выполнят приказ. Но не успел, Ленка подбежала к нему, крепко обняла, и зашептала в самое ухо:

— Вить, все хорошо, уже все позади, успокойся, ты молодец. Ты все сделал правильно. Мы выиграли.

— Ты кто? — он непонимающе смотрел на Ленку, но агрессивность исчезла. Она не слышала слов, но поняла что он сказал.

— Я кошка, — прошептала она ему, — Ленка-кошка. Я твоя подружка. Ты что, не узнаешь меня? Просто пошли со мной, и все будет хорошо.

— Ладно, — Витька все еще не до конца пришел в себя. Ленка взяла его за руку и повела к выходу. Ребята не посмели ни прокомментировать, ни вмешаться в происходящее. Они просто вышли из универмага. А толпа еще минут пять стояла, прежде чем люди начали постепенно осознавать кто они и где находятся.

По дороге к автобусной остановке Витька окончательно стал нормальным.

— Все удалось? Я ничего плохого не сделал? — были первые два вопроса, которые он задал. Робко и испуганно, словно сам себя боялся.

— Ну это как посмотреть, — с иронией ответил Эрих, — тут тебя, понимаешь ли, обнимали, чуть в объятиях не задушили, а ты как покойник — ноль внимания.

Ошибка Эриха состояла в том, что он во-первых, не знал достаточно хорошо характер Семикиной, во вторых, не знал о возможностях девочки, перекинутой в генотип «кошка». Буквально через две секунды рубашка на нем превратилась в ленты, а на теле появилось много царапин, правда неглубоких, Ленка научилась контролировать себя.

— Ты чего?!! — заорал Эрих, — совсем с ума сошла?

— Еще что скажешь — отправишься в ближайшую больницу, — холодно ответила ему Семкина.

— Знаешь Эрих, ты сначала думай, а потом говори, — Сашка был на стороне Ленки, — сам так сильно концерт этот хотел, а теперь шуточки отпускаешь. Она Витьку остановила. Понятно тебе? А как и что — тебя не касается.

— Хорошо, — смутился Эрих, — не обращай на меня внимания.

— Извинись перед ней, — тихо, но настойчиво потребовал Витька, и не дождавшись ответа добавил, — слышь, Эрих, я не шучу, ты меня знаешь.

— Ладно, ладно, не кипятись. Эй, Лен, я извиняюсь, был не прав, готов понести любое наказание, вплоть до отбывания в раю на неопределенны срок, — и улыбнулся своей обычной иронично-веселой улыбкой.

Это разрядило обстановку. Подъехал автобус и ребята ввалились в почти пустой салон. Все стали весело обсуждать детали «налета» на супермаркет. Только Юлька села рядом с Сашкой и неуверенно произнесла, так чтобы остальные не слышали:

— Ой, стыдно-то как. Словно мы все сексуальные маньяки. Озабоченные короче говоря. Влетели в супермаркет, натырили дисков. Когда готовились — вроде ничего, интересно, а сейчас стыдно.

— Так это же не для нас, а для дела, — заметил Сашка, — и потом, ты признайся честно, порнушку по Интернету никогда не скачивала? Только честно.

— Ну, — замялась Юлька, краснея, — заходила на пару сайтов, из чистого любопытства.

— Ага, ну а мы сейчас из чистого любопытства, вынесли пару десятков дисков из супермаркета «только для взрослых». Перестань париться мы же их не для себя брали. А чтоб концерт состоялся. Не заморачивайся, будь проще.

— Но все равно, — не унималась Юлька, — такого я еще никогда не делала.

— Ну так всегда что-то делаешь в первый раз, — заметил Сашка, довольный «приключением».

— Эй! Есть идея! Пока мы диски не отдали, а не устроить ли нам коллективный просмотр? — радостно предложил Эрих.

— Нафига? — откликнулся Лешка, — там все как в обычных фильмах, только актеры другие, вернее их виртуальные заменители. А подобные фильмы здесь все видели.

— Ну ладно, не хотите, как хотите, — Эрих ухмыльнулся, — я вот думаю, что те ребята в магазине сейчас делают?

— Неважно, — ответил Витька, — важно, что концерн будет.

А в магазине тем временем шло очень напряженное совещание.

— И что со всем этим нам теперь делать?! — кричал директор, указывая на монитор, где камеры слежения запечатлели то, что происходило в торговом зале.

— Ну, за товар они заплатили, так что вопрос о воровстве или грабеже отпадает, — заметил начальник охраны.

— Да я бы сам заплатил в два раза больше, только чтоб они здесь не появлялись, — рявкнул на него директор, — у нас магазин «для взрослых», а не обычный универсам. А тут входят какие-то мальчишки, один начинает говорить, а вы все на него смотрите, как кролики на удава. Да еще орете вместе с ним, как ненормальные. А пока вы стоите, раскрыв рты, дети берут диски.

— Извините, Валентин Петрович, — осторожно заметил старший менеджер, — но вы сами с нами стояли. Вот, на пленке это видно.

— Знаю, не надо мне указывать, — раздражено ответил директор, — так какие будут предложения?

— А я предлагаю все забыть, — спокойно сказал первый зам по коммерции, — деньги за диски заплачены, чек эти ребятки прихватили. То есть они у нас эти диски законно купили.

— Минуточку! — в дело вмешалась старший продавец, здоровая толстая тетка, — на кассе стояла не наша девушка, а их. И на записи видно, что она из перекинутых, так что найти ее, думаю, будет не сложно. Предлагаю заявить на них в милицию и точка.

— А вы уважаемая, Анна Михайловна, подумали, что будет потом? — продолжал зам по коммерции, — ну найдут они их, поднимут записи. И выясниться что мы просто стояли и ничего не делали. Думаете нас за это по головке погладят? Так и лицензии лишится можно.

— Записи стереть можно, — посоветовал начальник охраны, — а чек они вряд ли хранить будут.

— Дорогой вы мой, — усмехнулся зам по коммерции, — даже если они потеряют чек, то как мы объясним, что несколько детей у нас взяли товар, и ни охрана, ни продавцы, ничего не сделали? А стертые записи вызовут дополнительные подозрения.

— Хорошо, ваши мнения мне теперь известны, — закончил совещание директор, — итак, первое, никому об этом случае не говорить! Напоминаю вам о коммерческой тайне. Второе, записи камер наблюдения уничтожить! Мы продали те диски обычным покупателям. Всем понятно?!

Все присутствующие дружно закивали.

Глава 18. Схрон.

Костя ехал долго. Сначала на метро до конечной станции зеленой ветки. Потом он сел на автобус. Пересекли кольцевую автодорогу. Проехали небольшой город. На окраине этого городка Костя вышел. Настя увидела, с одной стороны, бетонный полуразрушенный забор, с другой — деревянные частные домики с садами.

— Где мы? — спросила она.

— Рядом со старым оборонным заводом. Его закрыли лет десять назад, — Костя внимательно осмотрелся по сторонам. Настя уловила его беспокойство, посмотрев на старые постройки, видневшиеся за забором она спросила:

— Ты вроде говорил о подвале, а здесь по-моему даже ходить опасно, того и гляди все обрушится.

— Схрон не в подвале, — Костя быстро направился к дырке в заборе, — эх, плохо, что я в своем теле. Не дай Бог на кого-нибуть из Новой Инквизиции нарваться.

— Так давай поменяемся, — предложила Настя.

— Нет, смена тела только в крайнем случае, — строго ответил Костя, — нельзя так «химеру» раскачивать. Я и так сегодня с твоей подружкой психанул.

— Погоди, ты говорил, что у Новой Инквизиции здесь штаб и рядом твой схрон. Они что в этих развалинах собираются?

— Нет, под заводом раньше было бомбоубежище, очень старое, но вполне надежное. Там все и находится. И не штаб у них здесь, а просто иногда собираются, в особых случаях А обычно они по Интернету с помощью шифрованных сообщений общаются. Они же не дураки.

— Сообщил бы в милицию об этом месте. Что, такая идея тебе в голову не приходила? — с укором заметила Настя.

— Экая ты умная. Милиция и мой схрон тогда заметет. Они же, после нападения на Медицинский Центр, будут хвататься за любую зацепку по Новой Инквизиции, здесь все перевернут. И как нам тогда Амэна найти?

— Да, вроде все верно, — согласилась Настя. Костя осторожно, но уверено двигался среди разросшихся кустов и высокой травы. Потом нашел пролом в стене здания, спустился по грязной бетонной лестнице, стараясь не споткнутся о ржавые трубы и другой мусор. Здесь он включил фонарик.

— Прямой дорогой не пойдем, — пояснил он, — опасно, да и не надо нам в ту строну.

— А как тогда?

— Воспользуемся вентиляционной шахтой. Она же аварийный выход, я раньше всегда так делал, поэтому о моем тайнике никто не узнал, — Костя подошел к массивной металлической двери повернул рычаг, — Настя ожидала скрипа, но хорошо смазанные петли не издали ни звука. Настя увидела внутри большую трубу, уходящую вертикально вниз. Костя, не закрывая двери, стал быстро спускаться по скобам, приваренным к стенке. В самом низу они оказались в маленьком помещении, с одной стороны которого были видны лопасти огромного вентилятора. Костя без труда прошел между ними, выходя в коридор, вдоль стен которого стояли ржавые железные бочки.

— Раньше, еще когда завод работал, бомбоубежище как склад использовали, вот и накопилось всякого хлама. Там дальше трубы навалены, — объяснил он.

— Ну вот, считай пришли, — радостно сообщил он, но вдруг прислушавшись метнулся в сторону, и спрятался за ближайшей бочкой, стоявшей у стены, выключив фонарик.

Настя и сама теперь услышала голоса, доносившиеся из-за поворота, по крайней мере двое человек шли сюда. На стенах плясали блики от их фонариков.

— …Я повторяю, выступать сейчас — слишком большой риск, — говорил первый.

— Другой возможности у нас не будет, — спорил с ним второй, — надо одним ударом отрубить змею голову.

— Но мы потеряли много людей.

— Соберем всех оставшихся и ударим, если Господь посылает нам возможность. Мы должны воспользоваться ею.

— Слишком рискованно, это место…

— Я знаю куда их всех отправили, не надо мне это повторять, — второй явно стал раздражатся, — главное оставить их на время без связи. С этим ваш человек справится?

— Не волнуйтесь, он хорошо подготовлен, — они стали удаляться дальше по коридору.

— Тогда мы перережем их всех! — с яростью сказал второй, — на этот раз я пойду с вами, ибо терять нам будет нечего. Рай уже ждет нас…

— Мы все последуем за вами…

Больше ничего из разговора разобрать было нельзя. Костя некоторое время сидел, выжидая, потом встал, но фонарик включать не стал.

— Кто это? Они ведь из Новой Инквизиции? — спросила Настя.

— Да. Первый это Валентин, он меня тогда на пустыре убить пытался, — задумчиво ответил Костя, — а второй…. неужели сам Главный? Я его никогда не видел, только слышал о нем.

— Они что-то опять затевают, наверняка новое нападение, — заметила Настя.

— Я тоже так думаю, но с этим разберемся потом, — он включил фонарик и вышел из-за бочки, — сначала в схрон, потом к Амэну, с ним кстати и посоветуемся.

— Уф, я уж думала, что ты за ними следить пойдешь, — успокоилась Настя.

— В прошлый раз я именно на этом погорел, сенсоры там стоят, — отгибая кусок фанеры и пролезая в отверстие сказал он, — если у тебя нет с собой чипа допуска, на их мобильники поступает сигнал тревоги. Просто и действенно. Все, мы пришли.

Они оказались в маленькой комнатке, вдоль стены шли ржавые трубы с кранами. Костя вытащил из под труб большой ящик.

— Здесь комната аварийного отключения подачи воды, я ее случайно нашел. О ней никто не знает. Когда бомбоубежище переделывали под склад, трубы снаружи срезали, а дырки в стене забетонировали. А вот про вентили забыли или не нашли их, так что это идеальное место для тайника, — он зажал фонарик под мышкой и открыл ящик, Настя с любопытством посмотрела на то что там лежит. В основном в ящике хранилось оружие. Здоровый армейский нож, короткий автомат, пистолет, пятнистая куртка хаки, такие же брюки. Отдельно — гранаты и патроны. А также запасные заряженные магазины.

— Ты что на войну собрался? И… откуда у тебя все это оружие? — с тревогой спросила Настя.

— Откуда-откуда, — равнодушно отозвался Костя, — от них, откуда же еще, — он кивнул куда-то в сторону. Сам в это время, открыл маленькую коробочку с дисками и флэшками.

— Есть, — он схватил одну из них и быстро засунул в карман, потом задумался, рассуждая вслух, — пистолет чтоли взять, на всякий случай?

— Нет! Ты не забывай про меня. Что я с твоим пистолетом буду делать? А если мама найдет? — запротестовала Настя.

— Так сделай чтоб не нашла, — ответил Костя, взял большой пистолет и сунул его в рюкзачок, туда же последовала и запасная обойма, — отдача у него только большая, так что тебе я стрелять не советую.

— А я и не собираюсь. Вот что, положи его обратно, — потребовала Настя.

— Хорошо, — холодно ответил Костя, не сдвинувшись с места, — как тебе такой вариант: мы сейчас выйдем и случайно на охранников нарвемся. Валентин без охраны не ходит. Они вооружены, как и чем — я прекрасно знаю. И что делать? А так я хоть уйти смогу, выстрелю пару раз, чтоб не совались и убегу. Большую перестрелку они здесь устраивать не будут.

— Ладно, тебе видней, — сдалась Настя. Костя обратно шел очень осторожно, постоянно оглядываясь. И как оказалось не зря. Едва выглянув за забор, он увидел рядом машину и троих человек, стоящих около нее.

— Мля! Вот я говорил, что пистолет пригодится, — выругался Костя, — это машина Валентина, и его охранники, как всегда, разделились. Один с ним пошел, а трое здесь караулят. Все вооружены, уж поверь мне на слово, — в нем проснулась злость и желание отомстить. Он решительно скинул рюкзак на землю.

— Нет, — быстро ответила Настя, — давай…

— Не бойся, я хорошо стреляю, всех этих сволочей уложу, — перебил ее Костя.

— Один против троих? А если промахнешься? Или если они лучше тебя стреляют? — Насте было страшно, что сейчас начнется перестрелка и наверняка кого-то убьют. Это не обычная драка, где все заканчивается, в худшем случае, переломами и больницей.

— Ты обо мне забыл? — холодно напомнила она, — своей головы не жалко — твое дело. А я тут при чем?

Настины слова отрезвили Костю. Он уже держал в руках пистолет, и замер в нерешительности.

— И что ты предлагаешь?

— Перекинешься в меня, и спокойно выйдем. Но это я должна быть полностью. У тебя, и походка другая, и ведешь ты себя не как девчонка.

— А вдруг они тебя обыскать захотят? С чего это вдруг девочка выходит с территории заброшенного завода?

— Костя, ты дурак или прикидываешься? — с укором вздохнула Настя, — ну зачем люди в кусты или за заборы заходят? Приспичило, вот и идут облегчиться.

— Все равно опасно и подозрительно, — не сдавался Костя, — и к тому же сейчас не твое время.

— Не опасней чем начать палить из пистолета. Мы не в кино, где хорошие парни всегда метко стреляют, — парировала Настя.

— Хорошо, передаю управление тебе, — сдался Костя.

— Блин, у меня теперь не тело, а какой-то робот-трансформер, — не удержалась от замечания Настя.

— Ну, с моей стороны, это по крайней мере боевой робот, — усмехнулся Костя.

— Угу, стрелять научили, драться научили, думать не научили, — проворчала Настя. Она уже приняла управление, быстро перекинулась, подождала пару минут, пока организм придет в норму и уверенной походкой вышла из-за бетонного забора. Охранники сразу же повернули головы в ее сторону. Она сделала вид, что смутилась, одернула юбку, и заспешила к автобусной остановке. Охранники некоторое время смотрели на нее, но потом переключились на территорию завода откуда должен был вернутся их шеф.

— Ну вот видишь, — сказала Настя, когда они ехали в автобусе, — обошлось без твоего ненужного геройства, и стрельбы, кстати, тоже.

— Ничего, стрельба еще будет, — задиристо ответил Костя, — вот разделимся, тогда я их найду. Слышала же, они что-то затевают. Жаль мало информации.

— Ты уже один раз их нашел, и теперь во мне сидишь. Давай лучше в милицию обратимся или к федералам.

— Нет, сначала разделимся, а то они нас мигом вычислят и начнутся вопросы «Откуда узнал?», «Что там делал?». А про Амэна, сама понимаешь, я им рассказывать не могу. А если просекут, что мы химера, тогда вообще запрут под благовидным предлогом и изучать начнут. Вобщем дальше план такой, на твоем компе считываем информацию с флэшки, находим Амэна, а дальше видно будет.

— Хорошо, согласна. Давай так и сделаем.

Дорога заняла в схрон и обратно очень много времени, и домой к Насте они приехали уже к обеду. Там их ждал сюрприз, настина мама оказалась дома. Она встретила ее в прихожей.

— Э-э-э, мама, а почему ты не на работе? — удивилась Настя. Хорошо, что по дороге назад, они решили пока не перекидываться. То-то бы мама удивилась, когда в квартиру зашел, открыв дверь ключом незнакомый мальчик, да еще в настиной одежде. О последствиях такого лучше вообще не думать.

— Я-то думала ты мне обрадуешься, — обиделась мама, — могу уйти.

— Да нет, просто ты обычно такая занятая…

— Сегодня нас раньше отпустили, — мама Насти быстро забыла обиду и начала рассказывать, попутно разогревая обед, — электрики что-то там ремонтировали и закоротили. Все здание без света оставили. Сказали, что до вечера не сделают, вот нас и отпустили. Чего попросту за погасшим монитором сидеть?!

Настя переоделась и прошла в кухню. Мать быстро налила ей горячий, дымящийся суп.

— Да, я тебе сегодня звонила. Где твой мобильник? — строго спросила мать. Настя молча достала из кармана телефон и показала матери.

— А что за мальчик со мной разговаривал, которому ты его дала?

— Э-э-э… это один знакомый…

— Так, вот, чтоб больше таких знакомых у тебя не было, — резко сказала мать, — он мне нахамил. Хамло! Просто нахал, — продолжала возмущаться мать Насти. Она «по жизни» терпеть не могла грубиянов и наглецов, — от таких надо держаться подальше.

— Насть, слышишь, что мама говорит? — издевательски заметил Костя, — держись от меня подальше, как можно дальше. Маму слушаться надо.

Настя не выдержала и прыснула, чуть не подавившись супом.

— Что такого смешного я сказала? — удивилась мать.

— Нет, ничего мама, — Настя наконец подавила смех, — ты не беспокойся, этот мальчик так — случайный знакомый.

— Все равно, помни, парни… Они сейчас в таком возрасте, что только об одном и думают, — наставительно заметила мать.

— Ага, — возмутился Костя, — вот все так и думают, как не подохнуть, нормально разделиться, и потом разобраться наконец с этой долбанной Новой Инквизицией!

— Мам, ну зачем ты так, мальчишки они ведь тоже разные, как и девочки, — заметила Настя.

— Ладно, ты меня слушай, — махнула рукой мать, — много ты знаешь о внутреннем мире мужиков. Их мыслях и желаниях.

«А вот об этом уж точно побольше твоего, мамочка», — мстительно подумала Настя, но вслух ничего не сказала. Она молча доела суп, и пошла в свою комнату.

— Ура, наконец-то закончились глупые базары. Впрочем я как-нибудь потом хотел бы с твоей мамочкой переговорить, что называется за жизнь, но естественно в твоем обличье.

— Ой, вот этого делать не надо, — сказала Настя, включая компьютер, — не забывай, мне потом расхлебывать все что ты наговоришь придется.

— Да ты не думай, я уважительно говорить буду. Задела она меня просто. Ладно, проехали. Сейчас другое важнее. Вставляй флэшку.

Настя уверено воткнула флэш-карту памяти в компьютер, предварительно сняв с нее защитный колпачок. На экране появилось сообщение: «Устройство подключено».

— Папка «Музыка», в ней «Дримм соннит», потом запускай файл под номером четыре, — быстро командовал Костя.

— Но это же мп3, музыкальный файл, — удивилась Настя.

— Нет, просто замаскирован под него. На самом деле там шифровальная программа и сам зашифрованный файл, — действительно, после того как она щелкнула курсором мыши на значке файла, вместо привычного музыкального проигрывателя, появилось маленькое окно «Введите пароль».

— И?

— Все там будем, да не в одно время, — ответил Костя.

— Что? — удивилась Настя, — так и набирать?

— Да, так и набирай. Одна из любимых поговорок Амэна, — объяснил Костя.

— Я думала будет какое-нибуть большое число, или слово с цифрами, а здесь слишком все просто, — разочарованно заметила она, набирая слова.

— Не скажи, во первых несколько слов, не одно, простым набором не подберешь, и во вторых это довольно редкая поговорка, ее не все знают, — возразил Костя.

На экране монитора, после того как Настя набрала слова, появилось новое окно в котором был шестнадцатизначный номер, разделенный пробелами по три цифры для удобства набора или запоминания.

— Ну вот, это и есть телефон Амэна, — удовлетворенно произнес Костя.

— Ты что?! Таких телефонных номеров не бывает.

— Бывают, если через Интернет звонить. Этот номер нельзя отследить, сигнал через два спутника проходит. Амэн такое не из-за безопасности придумал, просто не любит когда ему просто так звонят, несмотря на то что знают о нем я и еще пара человек.

— Слушай, я конечно все понимаю, но во сколько нам обойдется звонок? Если слишком много, то я у мамы денег попрошу.

— Ты что? Все бесплатно, по крайней мере для нас. Вон, бери мобильник и звони, хотя стоп, надо сначала в меня перекинутся, твой голос Амэн не знает. А объяснять долго. Дверь закрой на замок, и начнем.

— Не получится. У меня замок сломан уже два месяца. Дверь закрыть так чтобы никто не вошел — нельзя. И если мама услышит твой голос в моей комнате…

— Так подопри чем-нибуть и пусть слушает сколько влезет. Потом обратно перекинешься и скажешь, что радио слушала.

— Не прокатит, мама тогда вообще дверь выбьет.

— Делать нечего, остается позвонить с улицы.

— А где мне в тебя перекидываться?

— Там посмотрим. Ты главное номер распечатай или просто запиши.

Настя послала файл на печать. Старенький принтер мгновенно напечатал единственную строчку, и выплюнул лист бумаги на стол. Настя аккуратно сложила вчетверо листок и убрала в карман. Потом надела куртку, в прихожей — кроссовки, и оттуда крикнула матери:

— Мам, я погулять пошла.

— Хорошо, но не долго, про уроки не забудь, — услышала Настя ответ из кухни.

Она быстро спустилась на улицу, и пошла за гаражи, там где вчера перекидывалась, чтобы помочь Люське. Настя огляделась, вроде никого не видно.

— Ну что, здесь, или подальше отойдем?

— Давай здесь, вроде все нормально, — одобрил Костя.

— Хорошо, — Настя быстро изменила свое тело, а потом передала контроль Косте. Он вышел из-за гаражей и направился к ближайшей лавочке. Настя почувствовала, что он сильно волнуется, но прямо спросить не решилась. Костя присел, вытащил настин мобильник, листок с номером, и стал неторопливо набирать цифры. Его сердце учащенно забилось. Потом были долгие гудки, и наконец она услышала спокойный голос.

— Алло.

— Привет Амэн, это Костя, — голос у него стал, от волнения, хриплым. Амэн долго молчал, потом сдержанно ответил:

— И тебе здравствуй.

— Понимаешь, тут такое дело…, запинаясь, начал говорить Костя, — вобщем так получилось… я химера.

— Здорово, и кого же ты еще втянул в свой крестовый поход? — холодно осведомился Амэн.

— Девочку, — тихо ответил он, Насте показалось, что Костя сейчас расплачется, — ты был прав. Дурак я. Решил что один с ними справлюсь. Извини, как ты и говорил, супермены бывают только в книгах и фильмах, в жизни они становятся трупами. Но я прошу одного — помоги нам разделится.

— Знаешь, — задумчиво ответил Амэн, — я больше всего боялся, что ты станешь оправдываться. Перекладывать свою вину на обстоятельства, других, и так далее, вот этого я терпеть не могу. А теперь дай мне… хм, твою, так сказать, вторую половину.

Настя получив контроль «взяла трубку».

— Здравствуй, — робко поздоровалась она.

— Привет. Для начала — как тебя зовут?

— Настя.

— Костик тебе все рассказал? — Амэн специально сделал ударение на слове «все».

— Да.

— Ну и как тебе быть химерой? — без всякой иронии спросил он.

— Нормально. Немного страшно, но больше интересно. Иногда даже смешно получается. Ты не думай, Костя не виноват, что так произошло. Это я его спасти захотела. Он просто хотел жить, каждый бы на его месте так поступил. И…, — она замялась, не зная как сказать, — … он хороший.

— Ну чтож, ваше дело становится все более интересным, — голос Амэна вдруг стал веселым, — хорошо, я помогу вам разделится, но возьму с вас за это плату. Какую, скажу когда встретимся. Сколько дней вы химера?

— Э-э-э, ну два с половиной, а если быть точной…

— Ясно, — перебил ее Амэн, — вот что, знаете санаторий в Подмосковье, куда всех перекинутых собрали, после последнего нападения Новой Инквизиции? Я — там. Приезжайте, и найдите меня. Все, пока.

— Постой, Новая Инквизиция собирается напасть снова! — мысленно крикнул Костя, но даже если бы он сказал вслух, то его бы никто не услышал. Амэн отсоединился, в трубке раздавались лишь короткие гудки.

— Может еще раз позвонить? — предложила Настя.

— Нет, это лишнее, Амэн не любит, когда ему досаждают или навязываются. Приедем и все расскажем. Санаторий перекинутых будет легко найти, покопавшись в Интернете.

— А что он говорил об оплате? У нас денег хватит?

— Не об оплате, а о плате. Речь не о деньгах. Ты не беспокойся, ничего такого, просто он любит, таким образом, показать на ошибки людей. Помочь им увидеть то, что они не видят или не понимают. Ну что, пошли что ли к тебе домой.

— Пошли, — согласилась Настя, — вот видишь, все нормально. Амэн нам поможет, и твоего дневного кошмара мы не встретили.

— А? — не понял Костя.

— Я о Люське говорю, — засмеялась Настя. Костя тоже усмехнулся, настроение у него было прекрасное. До того момента, когда свернув к Настиному подъезду, он не увидел Люську, которая тоже заметила его и радостно заулыбалась.

— Ну вот помяни черта, и он тут как тут, — пробурчал Костя. Больше всего ему сейчас хотелось убежать, но он понимал, что такой вариант — полный идиотизм. Тяжело вздохнув, он пошел навстречу неизбежности.

Глава 19. Необычный концерт.

Подготовка к концерту шла полным ходом, то есть царила жуткая неразбериха, ругань и крики. Семкина носилась по залу, обещая в который раз кого-то «порвать на флаг». Когда она пообещала такую перспективу Эриху, тот весело заметил:

— Слышь, поспокойнее, а то у нас будет очень много флагов, а выступать некому.

Его замечание заставило Ленку немного успокоится и придти в себя. Сашка спустился со стремянки, на которой закреплял занавес, сделанную из школьных штор, и услышал сзади тихий голос.

— Саш, тебя можно на минутку?

— Да. Что с тобой? — Юлька выглядела испуганной и смущенной одновременно.

— Пронимаешь, она ко мне пристает, — выдавила он из себя.

— Кто?

— Да девочка тут одна, — неуверенно и еще больше смущаясь продолжала Юлька, — говорит, что я ей нравлюсь, и вообще — любит она меня. Что мне делать? Я же тоже девочка. Мальчик я лишь временно. Она меня уже достала, не знаю, куда от нее деться.

— Блин, развелось извращенцев, тьфу, то есть извращенок, — сплюнул Сашка и с ходу предложил, — а давай ей вместе наваляем, чтоб больше и не думала приставать.

— Нет, ну почему сразу извращенка? — из-за занавеса вышел Эрих, уже одетый в черный костюм с галстуком-бабочкой. Он слышал их разговор, Юлька покраснела, а Сашка насупился.

— Она как раз нормальная. Ты же сейчас — мальчишка. Значит все в порядке, — и вдохновенно продолжил, — мой тебе совет — воспользовалась ситуацией!

— В смысле? — одновременно воскликнули Сашка и Юлька.

— Ты вот подумай, — уже не сдерживая улыбку, продолжал Эрих, — так, тебя всю жизнь будут трахать. Ну когда тебе еще представится возможность кого-нибудь трахнуть самой?!

— Ты… ты предлагаешь…, — Юлька поперхнулась словами.

— Чтож, Эрих, предложение хорошее, одобряю. Вот с тебя и начнем! — Сашка незаметно подмигнул Юльке.

— Нет, я в смысле…, — стал отступать Эрих.

— Да…, — Юлька поборола в себе смущение, и выдала, — ты ничего, симпатичный. Действительно, когда еще такая возможность выдастся.

— Ну так я его подержу? — Сашка схватил Эриха за воротник.

— Отпусти дурак, пошутил я, — начал вырываться Эрих, — костюм порвешь!

— Так ты сам предложил, а теперь вот вырываешься почему-то, — Сашка все же отпустил Эриха.

— Шуток вы не понимаете, — притворно обиделся Эрих.

— А ты перед тем как шутишь, подумай, иначе вечно получать будешь, — предупредил его Сашка. Когда Эрих ушел, он сказал Юльке.

— Юль, ты не парься, пошли эту девчонку куда подальше, а если что, я тебе помогу объяснить ей что к чему.

— Э-э-э, — Юлька нерешительно переминалась с ноги на ногу, — а можно я ей скажу, что мы раньше… то есть до перекидки, парой были? Ну то есть влюбленными.

— Ладно, скажи, — разрешил Сашка, — но только сейчас мы не парочка, запомни, а то неправильно понять могут.

— Угу, спасибо, — поблагодарила Юлька и убежала.

Быстро шедшего Эриха ухватила рука с черными когтями, но тут же отпустила. Вздрогнув и оглянувшись, он увидел Инку, держащую в руках прозрачную коробку с диском.

— Эрих…, ты тут все определяешь вроде… а можно одну песню поставить? — робко попросила она. Эрих мгновенно забрал у нее диск, и деловито сказал:

— Так что тут у нас? Ну конечно, Лайн Корелли! Нет, у нас концерт, а не дискотека.

— Почему? Он же классно поет, и вообще я его фанатка! — встала на защиту своего кумира Инка.

— Инн, — Эрих потряс диском перед ее носом, — вот объясни мне, как можно быть фанатом человека, которого не то что не знаешь, но ни разу не видела?

— Но у него песни хорошие.

— Это я уже слышал. Ты другое объясни! Ты ничего о нем не знаешь, Коррелли ведь псевдоним, он же на русском поет, портретов его нигде нет. Ну не хочет он видимо светится. И как можно фанатеть не по песням, а по человеку?

— По песням и клипам, они такие классные и красивые.

— Ох, — Эрих тяжело вздохнул и покачал головой, возвращая диск, — если судить о личности исполнителя по песням и клипам, то половина певцов сбежала из резервации для дегенератов, а половина из дешевого фильма ужасов.

— Зря ты так, — обидчиво заявила Инна, — мне например когда плохо становится, я его песни послушаю, и вроде как все снова нормально.

— Прекрасно, я же тебе его слушать не запрещаю, — улыбнулся Эрих, — помогает от депрессухи — очень рад. Но ставить его сегодня не надо, сегодня и так весело будет.

— Ладно, — подала плечами Инка, — по плееру послушаю. Кстати, ты слышал? Ходят слухи, что у него концерт скоро будет. Если это правда, я в лепешку расшибусь, но билет достану.

— Лепешкам билеты не нужны, — ехидно заметил Эрих. Но когда Инка отошла, по его лицу прошла мрачная тень грусти и сожаления. Но всего на миг, и он снова побежал помогать устанавливать аппаратуру.

Концерт начался. В зале выключили свет, оставив освещенной только сцену. Солнце еще не зашло, но все окна закрыли принесенными шторами. Поэтому в зале получился приятный полумрак. На сцену не торопясь поднялся Эрих и улыбнулся всем своей «фирменной» улыбкой. Вместо обычного «Здравствуйте дорогие зрители!» последовало:

— Знаете, что в человеке самое главное? Крылья, когти, хвосты — это ерунда, — начал он с чувством, — самое главное…, — повисла пауза, во время которой старшеклассники с задних рядов успели прокричать свою версию из трех букв, услышав их, Эрих громко завершил вступление:

— В Бобруйск, животные! Самое главное — это ум!

И хоть с задних рядов продолжались раздаваться реплики: «На себя посмотри, маньяк сексуальный… Ты кого животным назвал?…». Эрих продолжал говорить.

Конец первой книги

сентябрь 2005г — май 2006г