Глава Малкут - Корни проблемы

Пассажиропоток от Москвы до Китежа весною столь мал, что лейтенант Сергей Коростелев вольготно занял всё пустующее купе, радуясь, что никто не будет храпеть, тормошить, спаивать, ругаться и плакать… Путь предстоял недолгий — всего четыре часа. По меркам дальнего следования время мизерное. Выдохнув с облегчением, пепельноволосый поджарый мужчина положил фуражку на верхнюю полку со свёрнутым матрасом, сам развалился на нижней, не застилая, и вытащил из тонкого бокового кармана небольшого чемодана распечатанные листы с подробностями о тяжёлом деле, с которым местные, китежские участковые не справились. Уже неделю стабильно один труп каждые сутки, в случайное время. Разные места, не повторяющиеся, изощрённые способы убийства — и ни ДНК убийцы, ни отпечатка ауры, ни одной улики. Абсурд — будь ты трижды профессионалом, какой-то след да оставишь! Но пока лишь можно было с вероятностью в добрые «девяносто девять и девять» предположить, что убийца — маг. Одно убийство — в парке, другое на высоте десятков этажей, третье — словно в противовес на втором этаже многоквартирного дома. Жертвы не связаны между собой вообще никак, различаются и по роду деятельности, и по благосостоянию, и по интересам, и по видовой принадлежности.

Перевернув распечатку, следователь посмотрел карту города с отмеченными на ней местами убийств. Присел за узенький оконный столик и, пока поезд не тронулся, стал вертеть короткой линейкой, раздумывая, можно ли начертить пентаграмму или другой магический знак, опираясь на точки смертей. Нет, не выходит на этот раз — значит, не сектант и не сатанист, которых хватало в подобных городках, и не отрезанных от цивилизации, и в то же время находящихся на достаточном удалении от матушки-столицы. Просто маньяк? Возможно, жертв всё-таки что-то объединяет между собой, неделя — не такой срок, за который возможно отработать все версии.

Поезд тронулся, добродушно качнувшись и плавно набирая скорость, когда Сергей вернулся к списку жертв и кратких сведений о них. Шесть людей и одна антро, четыре мужчины и три женщины. Студентка, врач, алтарник, дворник, безработная музыкантша, программист и почтальон. Практически случайная выборка бедняков без влиятельных связей.

Что оставалось? Сумасшествие? В комбинации с немалым магическим талантом — вплоть до умения превратить в камень сердце, убив так бедную девушку практически мгновенно, оборвав все шансы на выпуск с красным дипломом — безумие это смертоносная и непредсказуемая смесь. Добавить к этому умение мага работать абсолютно скрытно, неведомо как творить чары, не оставляя энергетического отпечатка — и таких маньяков только засылать в тыл вражеского государства, сеять хаос и разруху.

Если что-то и объединяло убийства, так это бесчеловечная жестокость и дьявольская изобретательность. Дворнику, например, телепортировали уличного кота в живот — выбираясь наружу, животина порвала все внутренности бедолаге, и тот умер от болевого шока и кровотечения. Доктор взорвался в своей же машине посреди главной улицы, прошло лишь пять минут после того, как он заправил полный бак. Почти любого человека вывернуло бы наизнанку и трясло бы по ночам в кошмарах от одного взгляда на фотографии с мест преступления, но милиционер рассматривал искорёженные останки с суровым беспристрастием. И чем изощрённее выглядели способы убийства, тем меньше он сомневался: убийца вовсе не такой живодёр, каким пытается себя выставить. Это — лишь попытка сойти за другого, менее изобретательного, более жестокого. Маска, которую натягивал на себя преступник, скрывая своё истинное обличье, выставляя перед собой кровавую завесу. Пусть газетчики перелаются, пусть зальются воплями о помешанном маньяке.

Оставалось лишь два парадоксальных варианта, до которых Сергей мог додуматься — убийца либо нуждался в смертях самих по себе, либо желал погрузить Китеж в постоянный страх. Но разумен ли виновник этого беспредела в принципе, или просто как-то питался жертвами, как хищник, не выбирая, на кого нападать, действуя по наитию?

Будоражащие новости перепугали китежан так, что они и окно открыть боятся. Как защититься от того, чего не знаешь? Многие из тех, кто имел возможность покинуть город, уже переехали хоть к бабушке в деревню, хоть к знакомым на дачу. Цены на квартиры в Китеже упали не только в центре города, но и по окраинам… Проблему необходимо решать как можно быстрее. Если убийца самовлюблённо бросал вызов расследованию, предлагал «поиграть» — лейтенант Коростелев этот вызов принял, но со всей серьёзностью. В смерть не играют.

Сергей не сразу заметил, как его убаюкал мерно и едва заметно качавшийся вагон. За мыслями он больше не видел купе, перестал всматриваться и вчитываться в материалы дела. Опять потерял контроль над собой, впал во вредный дорожный гипноз… Когда же наконец получится сохранять осознанность? Подобные отключки мозгов, «дневные сны» приводят лишь к бедам и неприятностям. Вот сейчас Сергей не заметил, даже не услышал, как в купе объявился попутчик. И если бы этого было мало - не человек, а представитель иного разумного вида, давних соседей человечества. Сергей всегда не любил антро, они ему были противны и раздражали чуждостью.

Серая антропоморфная лошадь неопределённого возраста и пола — длинногривая, с короткой бородкой, в дешёвой майке и тугом кружевном воротничке, несмотря на наличие копыт, ступала по коврам вагона бесшумно и легко, потому Сергей не сразу обратил на неё внимание. Всё же на неё — хоть копна шерсти на подбородке могла бы сойти за бороду. У этих зверей иногда хрен ты пол разберёшь… Закрыв бумаги, чтобы не вспугнуть неожиданную соседку, Сергей угрюмо взглянул на кобылу: авось сейчас фыркнет и оставит его в покое.

Пришла без багажа — значит, из соседнего купе, не вынесла одиночества, ищет, с кем поболтать. Упорная — сразу заняла соседнюю нижнюю койку, поправив юбку, из тех, где хвост проходит над резинкой. Руки обмотаны — скорее всего не из-за ран, а чтобы с них не спадала шерсть так же, как с мохнатых ног. Наверное, эта антро была против стрижки — глаза тоже были еле видны из-за чёлки.

Надежды на одиночество растворились. Вариантов немного — или уйти и уступить самому нужное место, или потерпеть соседство и, возможно, попробовать вынести из него хоть какую-нибудь пользу.

— Я не помешаю? — учтиво осведомилась тем временем копытная. Сергей не сказал ничего вслух, просто пожал плечами — вежливый вариант ответа «потерплю вашу компанию, хотя и не горю желанием с вами общаться». Так обычно отвечают, обедая в столовой, когда к вам подсаживается незнакомец из-за того, что все столики заняты. Поезд не производил впечатление переполненной забегаловки, но кто знает, откуда и от кого ушла эта дама в более тихое и умиротворённое место. Чтобы не встречаться взглядами с антро-кобылой, лейтенант сменил позу и глянул в окно. Столбы и деревья бежали лишь слегка быстрее, чем в пригородной электричке, и всё равно любоваться пейзажами можно было лишь когда состав выезжал на более-менее открытое пространство полей или дач.

— Я не хочу показаться навязчивой, — проговорила кобыла, явно скучая в одиночестве. — Но вы выглядите немного напряжённым. Могу помочь, если хотите, — с этими словами она подняла руку, выставив ладонь вверх. И после этого утверждают о том, что стереотипы о «фуррях» лгут!

— Я женат, — соврал Сергей, буравя самку пристально, чтобы вызвать и у неё чувство равного дискомфорта.

— Глупая шутка, — голос кобылы, впрочем, не изменился. — Вы напряжены, и явно озабочены каким-то нехорошим делом. Я могу расслабить вас воздействием на ваш мозг, запечатав на время ненужную информацию и позволить насладиться поездкой.

— И снова прошу извинить, — Сергей попробовал отбиться корочками. — Воздействовать на сознание работников спецслужб при исполнении чревато пятью годами. Статья пятьсот пятая УК РФ.

— В таком случае больше не включайте телевизор, он воздействует гораздо сильнее, — вот теперь она, кажется, обиделась. — Я всего лишь хотела вам помочь. Обычные люди мало времени уделяют своему здоровью, особенно — психическому, а это чревато многочисленными проблемами. В том числе — и проблемами души.

— Согласен, психов слишком много, и многие — буйные… — задумался милиционер, но вовремя оборвал себя, не желая разглашать детали следствия. — Но право на свободу разума прописано в Конституции. Можно требовать от гражданина служить в армии, уважать родную страну, платить налоги, соблюдать законы — но голова это священное царство, куда можно вторгаться лишь медицинским специалистам… или священникам на исповеди.

— Головную боль снять может и врач, и лекарь, — заметила кобыла. — Вы уже могли понять, что я компетентна и не принесла бы вам вреда, лишь пользу. Но вы правы, поддерживать порядок в своей голове или нет — это дело каждого. Общее лишь во спасении души. Но и в этом превыше свобода воли — вырвав её у Бога, грех ей не пользоваться.

Сергей уставился на койку выше. Значит, всего лишь сектантка — всё объясняется просто.

— Жалко, что не все это понимают. Бывают представители религии, которые предпочитают приём пожертвований спасению душ. Вы так настойчиво представляете себя, что сейчас самое время назвать имя, — усмехнулся мужчина. Во-первых, хватит маскарада, а во-вторых — потом может пригодится, не верил он в случайные совпадения.

— Ариадна Илиева, — лошадь представилась строго, как учитель или тот же врач. Сочетание редкое — значит, наверняка из культурной семьи бедной, но не потерявшей честь интеллигенции, быть может даже с родословной и родовой памятью от царских времён, когда в Большом Театре пели Аиду, а хирурги владели квартирами по восемь комнат. Что же, кому, как не им, вымаливать прощение за кровь Николая Страстотерпца и порицать оккультного атеиста Сталина. Он ведь мог, чего доброго, выслать культурных антро в колхоз… и не музыку преподавать, а коров доить.

— Удостоверения профессионального у меня нет, — продолжала Ариадна, — но в моих способностях сомневаться вам не стоило. Впрочем, может, вы и правы — сейчас лучше держать свои мысли при себе, а ваши чувства — это ваши чувства, и вам решать, избавляться ли их, терпеть ли.

— Избавляться точно не надо, — Сергей подложил под голову матрас, поднадоело уже глядеть в окно и на купе. Хотелось просто закрыть глаза и забыть, что с тобой говорит полулошадь, а не тётя с круглым пучком волос на голове. — У меня есть удостоверение, и с ним я не могу позволить себе такой роскоши. Надо помнить о деле, о миссии и обо всех уликах. Никогда не знаешь, какое событие, какое малейшее проишествие натолкнёт на правильную версию.

— Возможно, я смогу помочь? Вы едете в город Китеж, где всю неделю происходили странного рода убийства, совершённые с особой жестокостью и без видимой связи. И эти происшествия совершены в разных частях города, так что и не понять, действует ли один преступник или несколько. Вы хотите проверить список всех серьёзных магов города?

— Его уже дали в той же газете, откуда вы это вычитали, — Сергей ещё не добрался до серьёзного разбора подшивок «вольных журналистов», да и вряд ли они могли нарыть что-то серьёзнее, чем милиция из первых рук и лап. — Если говорить об этом деле, меня беспокоит другое. Ни одной улики. Даже у Реджинальда Кинкейджа, фальшивого Шерлока из английской комедии, была одна, с которой он и взял след. Я далеко не Шерлок, а в моём репертуаре и того меньше зацепок. Горестно осознавать, что магический прогресс работает больше на преступность, чем на спецслужбы.

— Любое место преступления лучше рассматривать вживую, а не по фотоснимкам или газетным записям. Впрочем, вы знаете свою работу. Иначе бы вы не работали следователем, не так ли?

Такое впечатление, что эта особа знает о деле больше, чем мог знать Сергей. Подозрительно, а значит — любопытно.

— Допустим. А вы какими судьбами в Китеж? Неужели попытаетесь оказать помощь родственникам пострадавших, заблокировав им воспоминания и сильные эмоциональные реакции?

— Частично. Моральная поддержка потерявшим близких — важная сторона моей основной задачи. Но меня, как и вас, заботит, чтобы таких смертей больше не произошло. Хоть у меня и нет "официальных документов".

А вот без них встревать в такие серьёзные вопросы как-то… не к месту и не по чину. Подозрительно. Нужно выяснить, кому стали так любопытны государственные дела:

— И это ваша инициатива или вы на кого-то работаете? Неофициально.

— Работаю? Скорее, служу, как и все мы, — она взглянула в окно. — Но, так как вам со мной не слишком комфортно, мы можем закончить этот разговор.

— А он только начал становиться приятным мне, — пересел Сергей в более активную позу. Ещё бы, Ариадна почувствовала, что со своей наглостью и заигрыванием не с теми органами может напороться.

— Вы уже составляете список подозреваемых? — Кобылица приняла самый непринуждённый вид. Что это было — проверяла его? Подогревала интерес к разговору? — Если что, меня можете смело вычёркивать. Моё дело — не смерть, а спасение.

— И в чём же заключается спасение? — Разумеется, она не скажет следователю, что в отбирании квартир и массовых самоубийствах, чем многие секты и славились. Но через догмы возможно косвенно определить, какая именно организация тут замешана.

— В недопущении новых смертей. Чем быстрее убийца будет пойман, тем быстрее прекратятся эти нападения. Может, мне оставить свой адрес для связи с вами? Вдруг у меня появятся сведения, неизвестные вам?

— Да, буду очень рад, — ответ был искренним — впервые за долгое время. Всё же сейчас Сергею было не до сектантов, которых ещё попробуй подведи под статью с теми же свободами разума и совести, а вот убийцу поймать — необходимо, и тут все средства хороши. Даже с уголовниками сейчас временное перемирие — мафию поднявшийся хаос тоже не радовал. По сведениям анонимного источника, жители Китежа перепугались настолько, что даже сократили потребление наркотиков на четверть.

— В таком случае и я буду рада сотрудничеству, — кивнула кобыла. — Пока среди убитых нет ни одного ребёнка, но вдруг убийца перейдёт и на детей? Из города бросятся прочь на всём, что движется.

— Вы преувеличиваете. Китеж не деревня в двадцать дворов. Город в двести тысяч жителей нельзя просто заставить исчезнуть даже изуверскими показательными убийствами. Там есть институт метапсихологии, ИМП, а значит, множество магов, которые способны как защититься от опасности, так и напасть на след злодея. В городе и разные производства действуют — никто не бросит наработанную базу и заводы в одночасье.

Ариадна продолжила разводить панику:

— Страх — великая сила. Сейчас из города уже начался отток жителей, а что будет дальше? Кто станет следующей жертвой — никто же не в безопасности! Вот вам разве не страшно ехать в такое место?

— А вам? — На глупые вопросы нужно отвечать, как еврей-Соломон, мудро — встречным вопросом.

— Мне — нет, — мотнула головой Ариадна. — Во всяком случае, я знаю, зачем еду.

— И мне не страшно. Быть может, убийца — лишь выдумка журналистов, а на самом деле мы имеем дело с неизвестной ранее аномалией. Не зря ведь Сталин постановил возвести ИМП именно в Китеже, а не в Москве. Если верить летописям, однажды этот город вообще просто взял и исчез, чтобы не достаться Золотой Орде. Тем не менее, свою работу я выполню до конца. Если убийца есть — я обязан найти улики, что приведут меня к нему. Если его нет — мне необходимо доказать его отсутствие, чтобы заявлять об этом с полной уверенностью.

— Блуждающая аномалия была бы логическим объяснением того, что убийства никак не систематизированы. Но такие вещи тоже не берутся из ниоткуда. Тем более в городе с институтом, исследующим редкую магию - может, это их эксперимент, вышедший из-под контроля. А исчезновение города могло и не происходить — просто поставили отводящую глаза завесу.

— Вряд ли мне выйдет застать убийство в процессе совершения, наблюдение могло бы многое объяснить. Пока буду надеяться, что свидетельские показания окажутся достаточно точными, — Сергей мотнул головой, пытаясь выцепить название полустанка на промелькнувшей табличке. Не успел. — А у вас какая версия происходящего? В божьей ли это воле?

— Когда-то бытовало мнение, что дьявол совращает людей на плохие поступки, — задумалась кобыла. — Зачем? Люди и сами неплохо справляются. К сожалению, мы все — дети Бога, а родитель может лишь наставлять детей, но не решать за них, как им жить.

— Даже бог соблюдает свободу совести. Одно из немногих его достоинств — наряду с тем, что он разрешает нам существовать, — чтобы не скатываться в религиозную полемику, милиционер сменил тему. — Вы случайно не знаете, где можно в Китеже недорого остановиться? Мне выдали командировочные, но служебную квартиру зажали.

— Я и сама снимаю номер в гостинице, пополам с блохами и пьяными жильцами… — пожала плечами Ариадна. — Впрочем, всё зависит от цены. Если у вас есть доступ к интернету, дайте объявление с той суммой, которую готовы заплатить, и мы ещё не доедем до города, как вам предложат пару вариантов.

— В самом деле, что это я… — пробормотав это, Сергей вытащил телефон. Держа его перед собой, без вспышки сфотографировал попутчицу. Дождавшись приемлемого интернета, отослал фотографию Пенатам, попросив нарыть на эту даму всё, что найдут, а заодно и подыскать жильё своему оперативному агенту, раз уж в официальном отделе его зажали.

— Кстати, адрес мой — улица Сокольника, дом три, корпус два, первый этаж и вторая квартира, хостел, — улыбнулась кобыла, и Сергей задался, не заметила ли она, что он делал снимок. — Телефонами обменяемся?

— У меня служебный, поэтому если захотите набрать мне — смело звоните 02 и спрашивайте лейтенанта Коростелева. Ваш можете сообщить, при желании. Я оформлю вас как консультанта, если потребуется ваша помощь — но хотелось бы заранее знать, в какой области вы можете помочь.

— Семитская эзотерика, пранаяма и раджа-йога, общение с духами, исцеление и временное оживление покойных с целью допроса, но только в самом крайнем случае и при условии, что с момента убийства прошло не более часа. Кроме того, я неплохо разбираюсь в криминалистике, пусть и на любительском уровне.

— Где же вы этому учились? — Внушительный список походил на специалитет в военном вузе, а таких знатоков правительство, банки и преступные сети расхватывали быстро.

— В Греции, где же ещё, — кажется, пожимание плечами было привычным движением для Ариадны. — Проходила обучение на протяжении пяти лет в Аристокловском институте, стажировалась в Индии и вернулась в Россию.

— «Не соль тебе возить на реку Ганг, а добывать её в пещерах», — процитировал Сергей «Сокровища Валькирий», читая про себя ответ от «Пенат»:

«Ни в базе, ни в архиве камер. Ариадна Илиева отсутствует в доступных нам списках. Подали запрос иностранцам. Рекомендую арестовать для выяснения личности. Три варианта жилья на почте».

Значит, скорее всего имя вымышленное… И кобыла действительно связана с какими-то теневыми, возможно даже транснациональными структурами сомнительной морали. Но в одном Сергей был уверен — её религиозной мафии убийства в Китеже тоже не в радость. Быть может, на самом деле они — лишь верхушка айсберга каких-то масонских разборок?

— А почему уехали из России? — непринуждённо спросил он.

— В других странах к нам лучше отношение, — без обиняков ответила копытная. — Здесь даже в маршрутках сиденья делают такие, что хвостатым не сесть, а во многих учебных заведениях не очень-то внимательно относятся к анатомии учащихся.

— Социализм в нашей стране ещё не до конца развалился, и в отличии от европейской демократии, это жертва меньшинством ради большинства, а не большинством ради меньшинства, — Сергей поморщился, убирая телефон в карман. — Фурри, трансгендеры, феминистки… Не тем они занимаются. Говорят о свободе, а сами лишь хотят сменить вектор тирании. В обществе полная свобода вообще не достижима. По-настоящему свободен, наверное, один лишь бог — он ни от кого не зависит и даже собственные заповеди не соблюдает. Столько народа убил в Ветхом Завете…

— Если крикнет рать святая — «Брось ты Русь, живи в раю», я скажу — «Не надо рая, дайте Родину мою»… — почти пропела в ответ кобыла. — Я и сама так думала — не про свободу, а про жертву — поэтому и вернулась. Можно и пожертвовать собственным удобством ради чего-то большего. Через евангелиста Матфея мы знаем слова Христа: «Если бы у кого было сто овец, и одна из них заблудилась, то не оставит ли он девяносто девять в горах и не пойдет ли искать заблудившуюся?» У этой сотой овцы уже есть проблемы, и их надо решать. Иначе можно потерять всех по одной. В вашей милиции всё точно так же: вы не приставляете городового к каждому гражданину и берётесь за дело лишь тогда, когда злодеяние уже произошло.

— Дело временное, — усмехнулся Сергей, — прогрессу и промышленности осталось совсем немного до момента, когда можно будет всем чипировать мозги.

— И нарушить собственную конституцию, — Ариадна удивилась резкой смене темы и настроения собеседника.

— Раз нас создали по образу и подобию бога — значит, мы тоже можем нарушать свои заповеди ради собственной выгоды. Закон не совесть, да и совесть можно отменить, если захочется.

По соседней ветке помчался громыхающий состав, перестук колёс оборвал диалог. А после возвращаться к нему уже не хотелось.

Глава Гамалиэль - Грёзы о прошлом

На открытках все города разные, но если ты ступаешь по привокзальной площади — все города одинаковы. Сразу на выходе с перронов, крутя в пальцах ключи, качаются заводными болванчиками водители, клича, как экзотические птицы, повторяя одно и то же слово «такси». Поток людей проходит мимо них, на пыльный плац автовокзала, по которому совершают почётный круг городские и пригородные автобусы. На краю площади выстроились в ряд маршрутки, забивающие в себя старух с баулами и азиатов в чёрных куртках, и отъезжающие в ряд за первой уехавшей машиной, словно вагоны за поездом. Горизонт, близкий и различимый, как нос близорукому, пестрит поблекшими вывесками рынка и черепичными крышами магазинов.

Видел один русский город — видел их все. Колорит жителей превращается в одну сплошную массу, в которой не разобрать, что здесь идёт человек, а здесь — воняющий шерстью антро. Толпа расширяется, всасывает в себя новых членов, заглатывает и не отпускает до самого выхода. Новая знакомая Сергея и он сам просто растворились в этом потоке, словно чьей-то волей разлетевшись по разные стороны света, хотя и находились на расстоянии двух-трёх спешащих по своим делам тел друг от друга. Толпа не делает различий между дачником и рабочим, между нищим и пока ещё способным оплатить ипотеку да просроченный хлеб — это просто месиво спин и голов, дёргающаяся от душного перрона к выходу, к свободе.

Хмыкнув, Сергей нацепил фуражку на голову. Сейчас не холодно и не палит солнце, зато вокруг стало свободнее — добропорядочные граждане с лёгким испугом обходили лейтенанта, не желая лишний раз попадаться на глаза закону.

— Теперь за дело, — навигатор на телефоне показал, что полицейский участок в городе находится на другом его конце, ближе к реке и административной части. Можно было вызвать себе милицейскую машину, но зачем лишний раз занимать служебный транспорт — техники всегда не хватает на серьёзные дела. Пока лучше и быстрее, хоть и дороже, воспользоваться услугами такси. Водители — люди общительные, о происшествиях в городе им хорошо известно. Конечно, цена слухам и сплетням невелика, но попусту терять время Сергей не собирался. Услуги бомбил у дверей вокзала Сергей отверг — эти рассчитывают на приезжих, цена в три-четыре раза выше. Лейтенант оглядел ряды легковушек недалеко от маршруток, напротив ряда бабушек, продававших куличи и искусственные цветы. Годится — машины ухожены, но не новые, фирма городская, с номером по бортам. Самое то и для поездки, и для разговора.

При виде фуражки сразу несколько водителей поспешили предложить свои услуги. Обычно всё происходит наоборот. Сергей выбрал коротко стриженного и гладко выбритого деда с обветренным лицом и сухими руками. Одет бедно, в потёртую рубашку и простые штаны, зато смотрит уверенно, безо всякой сонности. Должен многое видеть, многое заметить и многое помнить.

— Здравствуйте, — прежде всего Сергей пожал ему руку. — Подбросите до администрации?

— Сто пятьдесят, — мгновенно отозвался тот. Уважение к мундиру не простиралось дальше разумных пределов. Впрочем, Сергей ожидал цену выше, потому без возражений полез в машину. В Москве за такую сумму можно доехать только до булочной. Всё равно собирался оставить чаевые за информацию.

Хлопнули двери одна за другой. Тихо работала магнитола, шепча популярную и безвестную Сергею мелодию. Он не стал просить сделать громче или ещё тише — фон не отвлекал. Водитель завёл Оку с одного поворота ключа и вырулил с автовокзала. От машины веяло безудержной ностальгией по советскому детству, и даже не хотелось ворчать на то, что стёклышки и пластмассовые поверхности слегка покрыты слоем пыли и испачканы странными разводами. Закрыв окно поцарапанным рычажком, Сергей откинулся на бархатистом кресле, пристёгиваясь. Водитель даже не думал прикасаться к своему ремню, наглость — второе счастье. Будем считать, что ему выписали штраф на сумму чаевых.

— Вас по главной дороге везти? — Вывел таксист машину на шоссе, постояв немного в маршруточной очереди. — Там вчера вечером взорвалась машина. Сам взрыв я не видел, но проезжал сбоку, остов до сих пор не эвакуировали.

— По главной, — подтвердил Сергей. — Снаряд в воронку не бьёт. Другие, кроме жертвы взрыва, не пострадали?

— Да вроде нет, но хрен знает, сколько там в машине сидело. Соскребли по массе на одного, — водитель осторожно встроился в общий поток. По скорости можно было судить, что затор из-за аварии получился значительным — тянулись вдоль высоток со скоростью побитой черепахи. Сергей молча кивал рассказу водителя, смотря в окно и рассматривая местные пейзажи. — Мёртвых не жалко, живых жаль, им ещё с этим жить и брать кредит за землю на кладбище.

— Семьи действительно жаль… — механически ответил Сергей, потирая подбородок. — О причинах пока ничего не известно? — спросил он, хотя вряд ли водитель мог высказать на этот счёт что-то, кроме своего личного мнения.

— Вам должно быть виднее, — коротко бросил взгляд на попутчика водитель, и снова начал внимательно следить за четырёхполосной дорогой, что стала постепенно выпрямляться. — Но при нём, — махнул он левой рукой на памятник Сталину, что на несколько секунд показался в просвете площади, — такого бы не произошло.

— Занятный монумент… — задумался милиционер вслух, — Хрущёв велел такие сносить в своё время.

— Боролся этот Хрущёв с мёртвым, да и ему проиграл… — продолжил дед, явно намекая на вечное и бесконечное величие памятника умершей и разложившейся страны. — После Сталина у нас институт ничего не хуже московских ни по архитектуре, ни по качеству. Все заводы при нём же построили. А Хрущёв что нам дал, кроме Королёва?

— Боюсь, при нынешней проблеме даже отец народов бессилен бы был, — осторожно стал прокладывать себе дорожку Сергей. — В газетах столько версий об убийствах в Китеже выложили… Седьмой труп за неделю, если этот не восьмым оказался.

-…Сталин, да даже Хрущёв, умели организовать народ. Товарищи боялись нажираться и беспредел творить… Сейчас это всё чуть ли не в открытую делают. Служил я мехводом в Советской Армии — с умением своим легко вошёл потом в совхоз трактористом. Стаханил по четыреста трудодней в год, но всю семью кормил и одевал. А с развалом совхоз закрыли, еле подался в таксисты, и то — уже не хватает. Образование, медицина теперь платные стали, считай… Кто кормить город будет, спрашивается? Совхоз в руинах много лет стоял, а сейчас там то ли бомжи, то ли сатанисты живут, подходить страшно даже без убийств.

Сергей взял на заметочку последнюю фразу. Как он и рассчитывал, цена таким сведениям невелика, но хоть что-то для начала…

Тем временем поток машин заметно снизил скорость — впереди показалась петля из автомобилей, объезжавших место аварии. Сергей напрягся: пугал тот факт, что эвакуаторы до сих пор не забрали обгорелый остов с шоссе. Но, с другой стороны, это облегчит осмотр места преступления.

— Не ссадите меня здесь? Долг зовёт, — лейтенант положил в бардачок две купюры. Водитель тут же притормозил как раз на краю заградительной ленты и Сергей покинул машину. Неясность с неубранным препятствием прояснилась — перед остовом припарковалась чёрная «Тойота» с эмблемой магического мониторинга на дверцах. Две буквы М одна над другой — простая и перевёрнутая — напоминали руну «ингуз» на боку или зубастые челюсти. «Инквизиция», как прозвали эту службу маги, недовольные кто повышением налогов на колдовские лицензии, кто обязательной проверкой любого магического исследования на безопасность для общества. Инспектор в чёрной, чересчур обтягивающей для серьёзной работы униформе была из «хищных». Худощавая рыжая волчица с хвостом пепельно-русых волос медленно ходила вокруг машины, держа в лапе «рамку» ещё советской, аналоговой конструкции. Деревянная рукоятка и изогнутая толстая проволока, похожая на кипятильник, должна была реагировать на малейшее изменение в биополе, а дипломированному специалисту уже разбираться, чем оно вызвано — заклинанием ли, аномалией, присутствием бесплотного духа или одушевлённого существа. При появлении Сергея индикатор резко дёрнулся в его сторону, и волчица недобро сощурилась на человека:

— Прошу отойти и не вносить погрешности в замеры. Я ничего не лапаю, и ты осмотришь все нетронутые улики уже через двадцать минут.

— Почему не исследовали вчера? — Сергей принял суровый вид. У милиции с «инквизицией» конфликты часто случались, профессиональная неприязнь — Магконтроль слишком часто превышал полномочия и пытался расследовать дела вместо консультаций.

— Потому что меня только сегодня вызвали из Волгограда, — бросила самка. — Не мешай, пожалуйста.

— Это Рисана Йариховна, первоклассный психометролог, — к Сергею подошла ещё одна дама — из родных органов, судя по сержантским погонам на выглаженной и накрахмаленной офисной рубашке, застёгнутой на все пуговицы. Из рыжей шевелюры светлокожей девушки выдавались белые волчьи уши, а через дыру в брюках просовывался такой же волчий хвост мочалкой. Полукровка — причём относит себя скорее к антро, чем к людям, что было видно по кожаному ошейнику с серебряной пряжкой. — А вы, должно быть, Сергей Олегович из Москвы?

Лейтенант несколько секунд медлил с ответом, перебарывая желание спросить, кто у барышни был зоофилом — папа или мама. Компания соратников подбиралась прелестная, вот тебе и поработал в одиночку.

— Он самый, не будем тратить время на фанфары и ковровую дорожку. Пострадавший гражданин всё равно эту музыку не услышит.

Вежливо, но неуместно хихикнув, девушка поправила очки и представилась сама, попутно отводя следователя подальше от волчицы с окончательно сбившейся рамкой — «вцепившись» в Сергея, она так и не сбивалась даже после перезагрузки, вызывая недовольное рычание у Рисаны.

— А меня зовут Александра Трофимовна. Повезло, что вы сразу подъехали сюда, это я должна была вас встретить в участке.

— Что же тут такого необычного, что вы решили машину не убирать? — сразу перешёл к делу Сергей.

— Это первое нападение, произошедшее в автотранспорте. Такого ещё не было — если раньше удары были направлены непосредственно на жертв, то на этот раз смерть наступила по причине взрыва автомобиля. Сначала решили, что это происшествие вообще не имеет отношение к убийствам. У дока вся машина была обвешана талисманами и иконами… А ещё сумочки с травами: гри-гри, защитный амулет в религии Вуду. Возможно, что он навёл и иную магическую защиту, и теперь мы пытаемся понять, когда и зачем он это сделал.

На самом деле защитой машины водители пренебрегали редко — даже у ярого сторонника социализма в такси крепились над радиолой предписанные Росгосстрахом стандартные три иконы, а с зеркала свисала, качаясь, зелёная ёлочка старого ГОСТа. Но защиту выше этого уровня выставляли лишь параноики, не надеявшиеся на собственную осторожность, лишь на полную сверхъестественную защиту, да так, что можно и не обращать ни на что внимания. По статистике, такие становились жертвами аварий чаще всего, несмотря даже на всё небесное и языческое покровительство.

— Почему тогда рамка не двигалась до того, как я подошёл? — Издали смотрел Сергей на обугленный и подплавленный остов. — Её бы тогда во все стороны крутило от обилия артефактов.

— Наверное, сломана, старая же, — Александра тоже наблюдала, как Рисана откладывает рамку и достаёт электроды кирлиановского фотоаппарата. Это устройство позволяло совершать снимки невидимого биополя или, в простонародии, «ауры». — На новую почти нет специалистов, и тех отбирают, в основном, в команды по проверке объектов перед визитом важных лиц. Или же амулеты некачественные. А возможно, они потратили всю энергию, пытаясь отразить нападение, и тогда мы имеем дело с могущественным магом или толпой посредственных, — девушка улыбнулась краешком рта.

— А что насчёт сатанистов? — Вдруг вспомнил Сергей. — Общительный водитель рассказал мне по пути о некоторых секретах вашего города.

— Тот ещё секрет, — полукровка раздражённо дёрнула хвостом. — В каждом городе есть ребятня, которая пытается вызвать дьявола, разбирающегося в контрольных по математике для седьмого класса.

— В каждом, но у вас всё куда серьёзнее, — приподняв чемодан, указал им Сергей на «пожарище» железного коня. — Приходится прорабатывать все версии.

— О сатанистах лучше спросите Рисану. Она сама пентаграмму Тьмы носит, — перешла Александра на стеснительный шёпот. — Если же спрашивать моего мнения, то неоязычники опаснее сатанистов. Они… бескомпромисные. Даже мэру угрожали, якобы все убийства — кара Перуна на содомитов или нечто в этом роде.

— Вот ещё этого не хватало… — Сергей прибавил пункт к личному списку. — Но, глядя на ваш хвост, их понять можно.

Уложив чемодан прямо на асфальт, лейтенант изъял из бокового кармана распечатку с данными по делу — конкретно его интересовал погибший доктор и его автомобиль. С фотографии на Сергея смотрел человек средних лет, с короткой, но пышной бородой, одетый в строгий костюм. Почти профессор Преображенский в молодости. Жгода Дмитрий Михайлович, гнойный хирург, тридцать девять лет, рост сто пятьдесят два сантиметра, масса девяносто девять килограмм… Грузный был мужчина, коренастый, прямо гном из фантастики Толкина. Как всегда, никакой схожести доктора с прошлыми жертвами не наблюдалось. Погиб не очень далеко от места работы — Первой (и единственной) Китежской больницы, а жил у чёрта на рогах — улица Текстильщиков, дом два. На карте улица располагалась где-то на северной окраине города, за лесопарком.

— Хотя бы тело в морг увезли? — Решил удостовериться следователь.

— Разумеется, морг в той же больнице, — Александра на что-то обиделась. — Моя мама и отвозила, можете сразу к ней там обращаться.

— Чего там увозить было… — кажется, рыжая прекрасно слышала их разговор. Перейдя к тому, что некогда было передней частью машины, волчица наклонилась, разглядывая остатки лобового стекла. — Его соскребали по всей машине. Здесь от него больше ауры осталось, чем в том пепле, уверена. Судя по цвету остатков биополя, момент смерти бедолага не почувствовал, но машину вёл в удручённом состоянии духа.

— Жена жалеет о ссоре накануне, винит себя, — подтвердил Сергей, вычитывая строчку данных. Волчица мотнула носом:

— Это не сглаз, тут ничего наведённого и никаких вкраплений. Если в машине и были гремлины, которые её и сломали, то лярвы этих духов подчистую вымело взрывом.

— Супруга не маг, — вставила Александра. — Так что версия семейной ссоры не подходит. Следов взрывчатых веществ тоже не обнаружили. Из-за чего рванула машина — непонятно.

— Но амулеты что-то погасило, — волчица осторожно подцепила когтями и вытащила через дыру почерневшую, но совершенно целую иконку. — Всю энергию рассеяло вмиг. Возможно, тут вышел минус-на-минус — из-за амулетов взорвалась машина, а амулеты не смогли предотвратить взрыв, но рассеяли остаточную магию.

— Сильнее обгорело у бака. Логично, — Сергей наконец отважился приблизиться к машине, да Рисана и не возражала теперь. — Надо перебрать остов, потому что в теории можно было подпалить от одной искры при помощи небольшого пироэлектрического устройства, подлитого с бензином.

— А фильтры? — магмониторщица с сомнением наклонила голову.

— Может, всё-таки не наш клиент? — спросила Александра. — Прошлые жертвы погибали на месте и были убиты прямым заклинанием, не опосредовательно. А доктор погиб по причине несчастного случая…

— На почтальона во второй день тоже дерево упало, но вы правильно сделали, что связали случай с остальными, — Сергей перелистнул несколько страниц. — Спил ровный, как от лазера, но без прижжённых краёв. И несколько свидетелей, кто никого подле дерева в момент его падения не видел — кроме погибшего.

— У тебя есть в хорошем качестве? — Заглянув Сергею через плечо, Рисана показала заточённым когтем на фотографии с камер дорожного видеонаблюдения, где была показана машина за момент до взрыва и в момент сразу после.

— Попрошу базу их прислать для вас. Заодно встретимся немного позже по поводу других служебных вопросов…

— Ты где остановился? — быстро спросила волчица. — Мне командировочные выдали, а вот квартиру нет, думаю теперь в отель ехать…

— Какие у нас варианты… — человек достал телефон, проверяя почту с предложениями, что собрали «Пенаты». В идеале стоило бы остановиться с волчицей в разных квартирах, не хотелось мохнатых ушей по соседству. Но все три адреса были насквозь профурряченны: вшивый хостел, куда, вероятно, и заселилась «Ариадна», дача, которую сдавала старая лисица, что пользовалась там лишь огородом и одной комнатой… И, надо же — комната по адресу погибшей студентки. Что же, самое то, чтобы продолжить расследование. Кроме того, после произошедшего на комнату была весьма низкая цена.

— А может, не будем поддаваться на провокацию, и просто поговорим с сожительницами погибшей? — Рисана почесала ухо рукой. — Снимать дом на двоих было бы дешевле.

— Далековато, и к тому же, все нападения происходили в городе. Нам нужно оставаться в гуще событий и по возможности приехать на место преступления раньше, чем через сутки.

Сергей не знал, могут ли волчицы надувать губы, но и без этого вид у Рисаны сразу стал очень обиженным.

— Тогда я вызываю эвакуатор, — стоявшая в стороне волкоухая девушка достала и свой телефон из брюк картонного цвета, — отвезём перебрать бак, хотя я не верю, что мы найдём взрыватель. Вы ведь сами доедете по нужному адресу?

Рисана кивнула, отходя к своему джипу, махнув хвостом. Сергей только сейчас обратил внимание на то, что для волчицы хвост слишком длинный. Больше похож на драконий — пышная кисточка и толстое основание. Рисана тоже была полукровкой?

— Садись, — бросила она через плечо Сергею. — Подвезу тебя до участка или дома, если сразу решишь договариваться. Хотя даже странно, что так мало мест — похоже, страх настолько сильная штука, что даже о выгодах сдачи квартиры забывают.

— Поедем к студенткам, совместим нужное с необходимым, — снова Сергей забрался на сидение сбоку водителя, но на этот раз с обивкой из искусственной кожи, а не из диванного ворса. — А икон нет, — высказал мужчина мысли вслух.

— Зато есть подушки безопасности и ремни, — волчица (или полуволчица… антро, короче) щёлкнула зубами, круто выворачивая на нужную полосу. — Я пристегнулась, и тебе тоже следует. На Бога надейся — ТБ соблюдай.

— Как вас не штрафуют без икон? — С некоторым удивлением Сергей пристегнулся. Обычно бывает наоборот — водители воспринимают пристёгивание как выражение недоверия к своему мастерству.

— Да сдались они тебе! — Рисана завела машину. — Ты же не хватаешь всех прохожих на сутки, потому что они вышли до магазина без паспорта. У нас страна пока что светская, а защита на машине стоит.

— Было бы странно, если бы не стояла… Но, как понял, не явная? — Милиционер мельком глянул на завал в багажнике и на задних сидениях: ящики с инструментами, старые потёртые книги — справочники, наверное.

— Правильно думаешь. Гособоронка. Как в боевиках — пулю, конечно, дверца такая не сдержит, а вот боевое заклятие отзеркалит. Если повезёт.

Через миг раздался вой сирены — кажется, кто-то не гнушится пользоваться служебными привилегиями в личных целях!

— Я на задании, а ты как хочешь, — словно прочитав его мысли, высказалась самка. Полосу расчистили не сразу, не то что перед «Скорой» или пожаркой: кому охота на магконтроль нарваться? Невладение колдовством не освобождает от налогов «в гильдию». Рисана едва заметно скалилась, поднимая уши, но глаза сияли довольством. Наверное, выдали ей личный транспорт не так давно, и она пока ещё наслаждалась привилегиями, не воспринимая их как данность.

Тем временем Сергей, радуясь хорошей подвеске, вчитывался в информацию о погибшей студентке ИМПа. Песчано-коричневая безгривая рысь с большими, немного детскими глазами. Луч Ирина Ольгердовна, девятнадцать, второкурсница бакалавриата по специальности «геомантия и аномальные зоны»… ого — была задержана за пьянство в общественном месте.

— Раз мы уже на ты, можно вашу фамилию узнать? — Тем временем, не отрываясь от бумаги, спрашивал Сергей у Рисаны.

— А ты поверишь? — Она усмехнулась, сворачивая в спальный хрущёвский район. Сергей уже даже не знал, чего ожидать:

— Доверяй, но проверяй.

— Нингаль.

Этого ещё не хватало… Сначала греко-индийская попутчица, теперь ещё и Великая Госпожа за рулём. Похоже на начало низкосортного порнофильма или современного музыкального клипа, что, впрочем, одно и то же. Прояснятся и странность в её внешнем виде: фамилия, похоже, досталась от родителя-дракона, спасибо, что хоть крылья она не унаследовала.

— Прокашляйся, — посоветовала самка, что привыкла к подобной реакции сильнее, чем к чёрному бумеру с мигалкой, который она радостно парковала на тротуар у подъезда. — Тебе ещё с бедными девушками диалог вести. И допрос, и торговлю.

Каким бы ни был совет идиотским, Сергей ему последовал на всякий случай.

— Ты тоже выключи гирлянду, они от испуга и так на ушах стоят, наверное.

— Твоя воля, — заткнула Рисана сирену, заглушила двигатель. — Но это нам же в плюс — не будут цену завышать.

Нужная квартира располагалась в крайнем подъезде, и балкон с неё выходил не во двор, а на улицу. Поскольку все такие панельки строились по одному типовому проекту, это должна была быть трёхкомнатка с раздельным санузлом и микроскопической кухней.

На двери в подъезд, уклеенной объявлениями, половина которых была не отпечатана, а написана ручкой, стоял простенький домофон, покрашенный под серо-зернистое железо. Рисану он не остановил — она набрала стандартный циферный код, что забивался в такие устройства на заводе, и вошла под протяжный писк. Ясно, как чужаки и разносчики реклам в почтовые ящики постоянно пробираются даже в запертые подъезды. Лифта внутри не было — лестничные пролёты и так были узкими и тёмными. Подле электрощитка стояли детская коляска и велосипед «Аист» зелёного цвета — почти такого же, что и облупившаяся краска на стенах подъезда, только стены ещё и покрывали граффити чёрным маркером. Сергей едва мог различить в них уродливо искажённые буквы, а вот попутчица зачитывала наиболее цензурные образцы современной наскальной живописи:

— Бурзум… Акаб… Рамштайн… Джексон инносент…

— Ты так демона не вызовешь? — Сергей всё пытался найти нужный номер квартиры, но поднимался всё выше… Кажется, придётся восходить аж до пятого этажа.

— Без гроула и перкуссии подобные мантры не действуют, — по чересчур серьёзному тону волчицы её невольный напарник понял, что она шутит. — Вот это нескромность!

Восклицание относилось ко двери на последней площадке, той, что подле лестницы на чердак. Вся металлическая поверхность была изрисована масштабным и недурным рисунком автомобильными красками — гривастый дракон стоял на вершине утёса и самозабвенно играл на электрогитаре, задрав пасть к облакам.

— А где он розетку взял?! — Рисана нагнулась, чтобы рассмотреть подробнее, куда отходил на картине провод, но не нашла его вообще. — Он бы ещё в открытый космос улетел, там акустика лучше…

— По сравнению с прошлой настенной живописью это образец современного искусства, — заметил Сергей. Дракон получился весьма похожим на реального, приятно, что у кого-то в доме есть талант. Любители граффити такой рисунок даже тронуть не посмели.

— Животные на деревья ссут, а драконы двери царапают — думают, что этим показывают самомнение, а не ломают мебель, — Рисана нажала на кнопку звонка у крашеной двери. Даже странно, что он издал обычное дребезжание, а не современный рок. — Фуражку сними, они и так милицию не любят, это, к сожалению, модно.

— По-моему здесь фуражка — как твой охранный амулет. Но ладно, приму к сведению.

В конце концов, к чему местных беспокоить? Им и так уже хватило, наверняка визиты милиции и магконтроля после нападения происходили постоянно.

Дверь и правда открыли драконы — даже два… Нет, полтора. Только не чешуйчатые, как дверной страж, а мохнатые. Одна чистокровная — коричневая с чёрным и белым, непривычно высокая, другая — вёрткая серая волчица с пернатыми крыльями.

— Вам кого? — последняя вежливо осведомилась.

Сергей поморщился. Сам он не пил — ну, во всяком случае, не злоупотреблял — а потому очень хорошо распознал запах перегара, исходивший от самки. Вот тебе и соседи — под стать почившей подруге.

— Мы по объявлению, комнату снимать, — Рисана ответила честно и безобидно. Волчица тут же потеряла серьёзность и хихикнула в лапу, но драконесса воззрела на неё с высока и строго, отходя с прохода:

— Милости прошу к пока что чужому шалашу. Но, надеюсь, сочтёмся, и скоро он станет нашим.

— Радушный приём, — улыбнулся Сергей, взяв Рисану за плечо. — На минутку.

Он отошёл от весёлых дамочек, уже принявшихся обсуждать новых соседей, уводя волчицу за собой. — Вряд ли я выживу в этом алкодроме. Сниму-ка я частный дом, а ты, если тебя ничто не напрягает, оставайся в комнате здесь.

— Моя печень не слабее твоей! К тому же, вдвоём снимать одно жильё будет дешевле — не важно, какое, — Рисана не понимала резонов Сергея, но он был настойчив:

— Не мне спать в одной комнате с Нингалью, а коврик у двери для тебя слишком жёсткий, бока отлежишь. К тому же, я не люблю музыку по ночам, — кивнул человек на серую, что, отбежав в гостиную, забралась на подоконник, подхватывая гитару.

— Привереда, — Рисана уступила, пожав плечами, и отвела руку Сергея хвостом, входя в квартиру.

— Добрый день, милые девушки. Можем ли мы поговорить с хозяйкой?

— Можете говорить со мной, — пьянчужка потрезвее, драконица, старалась держаться, но её затуманенный тупой взгляд с расширившимися зрачками выдавал, каких усилий ей стоило чётко разговаривать. — Я дочь хозяйки, и-и-и вы можете всё обсудить со мной.

Уже почти не обращая внимания на гостей, серая, пустив слезу и скалясь в грустной улыбке, повернулась к окну и начала играть — по нотам, не по аккордам. Когти часто скользили по нейлону с тонким скрипом и дребезжала пятая струна, но в остальном мелодия выходила умелая и чувственная, не соответствуя ни всклокоченному виду самки, ни перегару из пасти — муштру в музыкалке нельзя пропить. Гости почтительно прислушивались — и Сергей, кажется, разобрался в звучащей музыке. Всё сошлось один к одному: и лёгкая грусть на мордашке, и потемневшее небо, заволоченное тучами. Возможно, для этой парочки погибшая студентка была чем-то большим, чем просто соседкой. Из распахнутой настежь форточки прохладный ветерок нёс запах сырой земли, и яркая картина блестящих на солнце высоток, величественного шпиля института и милых пятиэтажок обретала лёгкий кладбищенский аромат — торжественный и стремительный, но тяжёлый, как памятник, благодаря мелодии без слов.

— Вам, наверное, комнату показать? — Вырвала драконесса Сергея из задумчивости.

— Непременно, — Рисана пошла вслед за крылатой в самую маленькую комнату квартирки. Синие обои с геометрическими узорами были прикрыты где полками с книгами, где приклеенными скотчем постерами сериалов или компьютерных игр. Среди этой братии странно смотрелась одна крупная репродукция советского плаката: радостный космонавт-блондин в ярко-алом скафандре размашисто указывал в небо.

ДО САМОЙ ДАЛЁКОЙ ПЛАНЕТЫ

НЕ ТАК УЖ, ДРУЗЬЯ, ДАЛЕКО!

— Извините за беспорядок… — прижимая уши, пернатая начала торопливо сгребать со стола у окна кучу тетрадок и спутанных проводов. — Да, тут недавно жили…

— Оставь всё, не убирай, — произнесла рыжая сочувственно. — Мне стол не нужен, а для вас это память.

— Почему вы решили… Ты… — драконесса сглотнула.

— Квартиру оплачивать надо, нет возможности оставлять комнату-музей, и подруги просто так не пропадают — даже если бы Ирину отчислили, она бы собрала с собой в дорогу хотя бы телефон и зарядку, — вопреки своим же рекомендациям, Рисана уже не скрывала то, что она не просто клиент. — Торговаться не буду. Триста рублей в день, как в объявлении вы указали, меня устроит — оплачу за неделю вперёд. Вряд ли я здесь задержусь дольше.

— Отлично… А… Может, компанию составите…

— Рисана, — представилась волчица. — Помянуть можно, а вот скатываться в алкоголизм — не стоит. Если что, могу вывести алкоголь, у меня есть необходимое оборудование.

— Я уж лучше предпочту похмелье, — заморгала самка в ответ и перевела взгляд на Сергея. — А вы?

В обычной ситуации человек бы предложил налить покойнице стакан, накрыть хлебом и уйти, но он чувствовал, что в нынешнем состоянии печальные самки не удержатся от разграбления могил, поэтому тоже отрицательно покачал головой.

— Я Варя, — серая волчица прекратила играть, слезла с подоконника на ковёр. — А её зовут Илдора. Вы правы, вряд ли кто-то сможет нам заменить Иру, так что… Сто тысяч рэ, — и «поправилась», неправильно поняв сердитый короткий рык драконессы. — В день, разумеется.

— Так подорожало за сутки с момента подачи объявления? — усмехнулась Рисана.

— Доллар вырос, нефть упала, налоги подняли, — пожала плечами и крыльями Варя. — Инфляция.

— Вы столько не пропьёте, — Рисана пожалела, что проявила жадость к этим жадным дурам. — Пятьсот рублей в сутки и с меня «антипохмелин».

— У нас свой есть, — доставшись выходками подруги, Илдора решительно подошла к ней и решительно хлопнула её ладонью по темени, другой лапой отбиваясь от защитных протестов. Варя сдержала рвотный позыв, но потом выпрямилась, стоя уже куда твёрже:

— Тысяча в день и сойдёт. В память об Ирине — она именно столько и выдавала.

— Неплохо она зарабатывала… — Сергей ещё раз проверил записи о рыси. Докуда он не дочитал? Вот: «Постоянные подозрительные мелкие платежи с иностранных счетов — от десяти до пятидесяти пяти долларов». — Интересно, кем?

— Писателем и поэтом, — Илдора выбрала одну из тетрадок и подала Сергею. — При том стипендию получала.

Варя снова хихикнула. Даже будучи вытрезвленной драконьей целительной магией.

— Договорились, — кивнула волчица и повернулась к Сергею. — Время к двум. Поработать ещё шофёром? Тебе нужно в участок, да и место подыскать…

— Место уже нашёл, продвинутая бабушка неплохо владеет интернетом, — отмахнулся тот. — В участок доберусь и на общественном.

— Тогда принеси… Нет, впрочем, лучше я сама спущусь к машине. От тебя мои приборы глючат.

Тем временем чисто из любопытства Сергей пролистал тетрадь Ирины. Почерк угловатый, сильно вытянутый по вертикали, буквы почти печатные и ровные. Первые пять страниц были заполнены стихами. Обычная женская мелодрама — родись Ирина Луч на столетие раньше, и её бы заучивали в школах наряду с другими сопливыми поэтами Серебряного века. На шестой странице поэзия резко сменилась прозой — причём на английском языке.

— Погоди, — Сергей остановил Рисану, — ты читала надписи на стенах — а что тут написано?

— А, это другая тетрадь, с конспектами пар, — Илдора резко и безаппеляционно вырвала тетрадь и убрала её глубже в стопку, но Рисана успела выхватить взглядом пару предложений. И прошептала Сергею, отводя его в коридор:

— Порнуха. Ты пока смени тему, а я за деньгами.

— Надеюсь, ничем крепче спирта не закидываетесь? — Сергей решил, что пора достать фуражку, спросил добродушным тоном. Варя отпарировала:

— Можем стулом врезать, если вынудите. А в целом — для творческих личностей кофе крепче водки.

— Постоять за себя умеете… Почему же тогда подругу не уберегли? Как это вообще произошло — вы были свидетелями?

— Да мы и не поняли ничего… — призналась крылатая волчица. — Просто услышали вдруг крик… И всё.

Она заметно вздрогнула, но Сергей уже понял: или не может, или не хочет вспоминать произошедшее.

— Были ли какие предпосылки? Может, её кто проклянул на улице? Или с кем-то поссорилась?

— Ничего такого…

Вернулась Рисана. В одной руке деньги — отдала их Илдоре:

— Ты дракон, точно не видела никакой энергии подозрительной? — В другой лапе — чемоданчик с камерой Кирлиана. Его она раскрыла на кровати покойницы, вытащила из него аппарат, похожий на маленький кардиограф, только с большим сенсорным экраном.

— Я… Да как бы сказать… — драконесса никак не могла отвести взгляда от прибора. Кажется, она начала подозревать свою соседку, а то и вовсе разгадала её настоящую личность. — Кое-что я вправду заметила.

Сергей напрягся. И что же, неразговорчивая ты наша?

— Молодец! — Прошептала гневно Варя, с ногами забираясь на табуретку. — А мне не сказала. Ладно ещё участковому…

— А он и не догадался спросить, — Сергей вздохнул. — Не отвлекайтесь, больше не прерываю вас. Что вы видели, Илдора?

— Я это даже не видела, а почувствовала, — девушка зябко повела плечами. — Было такое ощущение, что в нашей комнате словно кто-то чужой объявился. Знаете, как призрак будто… Я и не обратила внимания, подумала, что показалось, а потом… Потом всё и произошло. Но ведь приведения никого не могут убить!

— Значит, это не было привидение, — логично заметила Рисана, закрепив электроды на кровати и производя снимок. Экран показал цветную кляксу, а Илдора отвернулась, зажмурившись как от яркого света. — Тела здесь нет, и смерть произошла относительно давно, поэтому можно только об общих чертах говорить. Ни Ирины, ни других призраков здесь нет, как ты сама видишь.

— Ну так может просто показалось… Я… Я просто всю ночь провела… Не дома…

Рисана решительно взглянула на сожительницу, которая совсем стушевалась от допроса.

— Значит, всё-таки что-то употребляла?

— Всего лишь коктейли! Несколько… Там сидел такой милый дракончик, он постоянно меня угощал!

— Провела не дома, а увидела когда? — Сергей вытащил из кармана ручку, чтобы сделать пометку рядом с зафиксированным временем смерти — 5:36.

— Я вернулась в пять утра… В шесть стала ложиться и как раз перед сном, где-то через полчаса…

Волчица поспешно подошла к человеку и тронула его за локоть — самочка и так выглядела на грани истерики, пока стоило завязать с допросом. Но Сергей знал решение лучше:

— Поймите, вы не виноваты. Зато у вас есть возможность отомстить убийце тем, что нам помогаете. Я благодарю вас за то, что вы держитесь.

— Да уж, держимся, — вздохнула Варя. — И когда только милиция остановит эти убийства! И ведь даже не понятно, кто может стать следующим!

— Пока я здесь, с вами гарантировано ничего не произойдёт, — ободрила их Рисана. — Во всяком случае, если только вы сами не доведёте себя до могилы алкогольным отравлением. Может, проветрим здесь и устроите мне экскурсию по городу?

— У нас свои экскурсии, — сложил Сергей листки обратно в чемодан. — Нам нужно ещё в морг заехать, хорошо бы и остальные места осмотреть.

— Заезжай, я позже там появлюсь. Ты плохо влияешь на мои приборы, — Рисана тоже собрала фотоаппарат в кейс. — Кроме того, всё равно нам стоит получше узнать этот город.

— Ладно, — согласился Сергей и повернулся к девушкам. — Что лучше — такси вызывать или на автобусе доехать?

— Сорок пятый ходит, как раз до городской больницы.

— Прелестно. Благодарю вас! В случае чего, вы знаете, куда звонить.

Сергей поспешно направился к выходу из квартиры — то ли надоело общество, то ли спешил к делу приступить. Рисана вытащила из кейса рамку — та по-прежнему неотрывно следила за человеком.

— А ведь алиби ни о чём не говорит… — произнесла Рисана совсем тихо, — если убивали духи.

Глава Ход - Славный вечер

Через мрачные, тяжёлые облака пробилось солнышко — его лучи сияли в небесах, а на зданиях блестели окна. От красоты города, асфальтно-окурочных улиц и огрызков природы во дворах Рисану не отвлекал даже голод — она так и не завтракала, начав расследование сразу по приезду. Приятельницы посвежели: то и дело обращали внимание Рисаны на какую-нибудь приметную вещь, начиная от памятников деятелям культуры и искусства, и заканчивая треснувшим дорожным покрытием или рекламным щитом с рисунком, смятой в гармошку машины, сопровождённой надписью «Позаботился о себе — позаботься о близких». Рисана постаралась отбросить подальше неприятную ассоциацию со сгоревшим остовом.

— У вас очень дружная компания была. Ирина стихи писала, Варя музыкант, а ты, Илдора — рисуешь?

— В частности. Но картинку мы все вместе рисовали. Жильцы были не против, даже местные «художники», — по тону было понятно, кого она имеет в виду. — картину не тронули.

— Рисую как умею, — Варя щёлкнула зубами. — А вообще, творческие личности притягиваются.

— И это правильно — уважение друг к другу, — Рисана втянула воздух и учуяла свежеиспечёные пирожки с мясом. — Ирина вам вносила общак, я тоже внесла — вы не против меня покормить?

— Если ты готова питаться за пятьсот рублей в день… Почему бы и нет? — Варя, знакомая с планировкой района, повела Рисану к уличной палатке «Куры-Гриль Горячая выпечка».

— Это ещё роскошь по праздникам, — еле заметно облизнулась Илдора.

— Живём один раз, — бросила Рисана. — Не с моей работой следить за фигурой, всё само исчезает.

— Магконтроль — серьёзная организация, — Варя припомнила машину у подъезда. — Но ты не похожа на скучную даму-следователя из криминальных хроник на каналах НТВ или ТВ-3. Ты ведь из-за убийств здесь?

— Конкретно здесь за вами я иду из-за курицы, — улыбнулась волчица. — Так что позабудем о работе и пообедаем.

— Но я позволю один нескромный вопрос, пока Ил заказывает, — Варя заняла скамейку у низкой ограды, приглашая и новую соседку. — Сколько вы зарабатываете? И как к вам легко попасть? Просто я учусь на маголингвиста, не уверена, что выйдет устроиться по специальности. Никому сейчас не нужны ни рунные маги, ни составители устных заклинаний

— Во-первых, если ты на маголингвиста учишься, то местечко тебя подготовят, не сомневайся. Сейчас контроль за видами не такой, как в семидесятых-восьмидесятых. Во-вторых, зарплата — это не такое дело, за которым в магконтроль идут. Моя вся на еду уходит и благотворительность, — Рисана кивнула на Илдору, подходившую с пирожками в салфетках. — И это я одна живу, без семьи. Зато видели мою служебную машину? Я даже за бензин не плачу! Главное — не прокакать её, весь ремонт за мой счёт.

— Ну, всё-таки сколько? — не отставала Варя. Оно и понятно, интерес интересом, но деньги тоже играют важную роль. Вздохнув, Рисана наклонилась к уху самочки и прошептала ей сумму.

— А ты щедрая, раз всё на благотворительность идёт… — заметила та в ответ.

— Радуйся, благотворительность — это мы, — раздала драконесса ароматную пищу и села не на скамейку, а на газон. — Мы и так прогуливаем, Рисана, может, выйдет чем-то тебе помочь? Я всё же дракон, могу видеть энергию даже без этих приборов.

— Толку от тебя немного, уж прости, — Рисана сложила лапки в замок перед собой и положила на них мордочку. — В толпе даже опытный дракон слишком растеряется от чужих аур. Если хотите поступить в Мониторинг или другую интересную компанию, а не в магазин мерчендайзерами, прогуливайте пореже. Только кажется, что лекции мимо ушей проходят, в ответственный или опасный момент вы их сами вспомните и верно примените.

— А теперь давайте применим наши клыки и когти к этой курочке!

Давно Рисана не проглатывала ничего в один жевок, не запивая чаем или кофе, но после довольно сытного пирожка — пусть там и было лука больше, чем фарша — даже особенно пить не хотелось, столько выделилось слюны. Девушки тоже приступили к обеду с большим оживлением. Пожалуй, фигуре всё-таки был нанесён непоправимый урон, но Рисана об этом не переживала, а её соседки отдали должное щедрости волчицы, с её разрешения повторив заказ. Сама рыжая уже не хотела есть — от нерегулярного питания желудок стянулся и не вмещал много еды. Зато студентки, решив гулять по полной, даже купили минералки в ларьке, где дешевле, чем в «гриле». С ними, похоже, проживание обещает стать затратным, но хоть весёлым. И уж пить Рисана им больше не даст — драконья магия магией, но нечего алкоголем себе мозги забивать. Даже ею нельзя восстановить отмершие нейроны мозга, столь необходимые студентам, да и не только им!

Пока девушки доедали, Рисана размышляла, стоило ли отправляться в морг сейчас. Наверное, нет, надо дать Сергею время потыкаться носом до вечера. Лишь бы он там не «навонял» своей энергетикой и не сбил осмотр. Кстати об этом…

— Нескромный вопрос за нескромный вопрос. Илдора, какая аура у моего напарника?

— Это ещё и неправильный вопрос, — Илдора явно была озадаченна, — ты какую градацию имеешь ввиду? Цвет, интенсивность?

— И то, и другое, и третье, — нетерпеливо побарабанила когтями по кованому подлокотнику волчица. — Вас же учили составлять энергетические портреты? Охарактеризуй мне его.

— По аурозрению я только расовый факультатив посещала, так-то я занимаюсь архитипическим программированием. Пора уже над темой дипломной задуматься… — Илдора скромно описала свою востребованную специальность — архетипами могли повелевать лишь сильные или талантливые маги, и такие точно не идут зарабатывать раздачей реклам — скорее, в крупные корпорации или в администраторы.

— С дипломной я попробую тебе помочь, если наше расследование будет успешно. Но об этом позже. И всё же?

— Сергей не маг, это я могу точно тебе сказать — не выработаны каналы выхода энергии из ауры. Но при этом в его ауре очень много энергии — такого очень сложно добиться без намеренного поглощения силы. По форме его аура — яйцо, стоящее на остром конце, потому что он больше сосредоточен на разуме, чем на телесном. А вот цвет… Раньше я не видела таких цветов, тем более такого сочетания — чёрный и белый равномерно и без смешения, при этом он не двоедушный… Просто очень силён основной столб энергии. Может, он пришелец?

— Как ты знаешь, для управления архетипами наличие магических дарований и не требуется, — Рисана откинулась на скамейку. — Как думаешь, справился бы Сергей с этой задачей?

— Скорее всего да. Вообще, я сначала подумала, что он тоже с тобой из магконтроля. А кем он работает? Раз причастен к происходящему, то… В милиции, да?

— Пусть вас это не смущает. Он командирован из Москвы, — Рисана внимательно смотрела за реакцией девушек, но была разочарована. Не то, чтобы она их подозревала… Вообще, стереотипы к драконам-душепожирателям умерли в девятнадцатом веке, но мало ли что.

— Тогда я за вас спокойна, он уж должен справиться с нужным алгоритмом, который бы привёл преступника прямо к вам в лапы, — вращала в пальцах Илдора опустошённую бутылку, небольшую в её ладони.

— Хотя момент и чересчур ответственный, может, это поручить тебе? — Варя же сразу избавилась от мусора, отправив его в потёртую покосившуюся урну около скамейки, но чистую и без единой соринки рядом.

— Точное попадание, — прокомментировала волчица. — Но неужели в городе не было сильных магов, которые могли бы отследить преступника? А служба безопасности? Убийства уже неделю длятся, и кроме ваших слов нет никаких зацепок.

— Для нас нет, но вы же и с другими должны поговорить?.. — Илдора тоже задумчиво откинула бутылку. Промазала — пришлось поднять хвостом и перетащить аккуратнее. — Собрать улики, что-то общее выявить, понять мотив — не мне же вас учить.

— Сергей и должен этим заниматься. Моя официальная задача — замерять энергию и снимать ауры. Но когда я задала рамке искать убийцу, она никуда не показывала, будто его не существует, до тех пор, пока не появился Сергей…

— Его аура вносит помехи в работу приборов, — заметила драконесса. — Такое иногда случается. Тебе нужно откалибровать их так, чтобы они пропускали присутствие Сергея, не обращали на него внимание.

— Я это и сделала — то же самое. Возможно, это связано с какими-то архетипами, прикреплёнными к нему.

— Наверное — тем более, если он сам параллельно ищет убийцу, они должны быть одним целым в этот момент.

— Кто его знает… — волчица взглянула на небо. Вот и тучки нахлынули, как бы девушек по дороге не замочило. — Пожалуй, на сегодня поездку в морг я отменю. От дня осталось — колибрин клюв, возможно, сегодня произойдёт ещё убийство. Чем раньше окажусь на месте преступления — тем лучше. Подумаешь, как определить его точку программами? Сергей сейчас наверняка занимается чем-то более важным — убийцей, например, раз на него среагировало.

— А что мы знаем об убийствах?..

— Попробуй найти того, кого ты чувствовала перед смертью Ирины.

Варя взглянула на неё с вопросом в глазах.

— Ты ведь пока не будешь… Рассказывать? Иначе нас затаскают по запросам, а то и убийство спихнут. Сама же знаешь…

— Не буду. Я сама нарушаю субординацию, затевая это, — вздохнула Рисана. — Но истина сейчас важнее.

— Тогда пора возвращаться домой… — Илдора встала и перепрыгнула через оградку. — Там… Место смерти Ирины. Через него можно будет связаться со всеми остальными.

— Всё необходимое для усиление сигнала есть у меня в машине, — волчица на секунду задумалась. — У вас же наверняка есть группа города в какой-нибудь соцсети? На магию надейся, техникой не плошай.

— Есть, а для чего?.. — Варя встала, расправляя затёкшие крылья. Предположила сама Илдора, вопросительно глядя на Рисану.

— Надо определить места предыдущих убийств, чтобы выключить их из вариантов. Дело в том, что архетипы находятся вне времени. Там уже всё произошедшее и происходившее. А отвлекаться на старые жертвы нельзя.

— Почему милиция так не делает… — покачала Варя головой.

— А есть ли там специалисты? — Илдора сама оправдала следователей. — Такие много денег получать хотят…

— Кроме того, если вдруг произойдёт очередное убийство, о нём сразу же напишут, — добавила волчица. — Если от наших врагов не смогли защитить даже талисманы, мы можем и магией их не найти. Используем все варианты…

Завернув по пути в супермаркет и накупив домой три пиццы — что уж диетить, если пузо растёт? — вся троица отправилась домой. Девушки, кажется, зажглись энтузиазмом; а может, им просто было интересно поиграть в следователей, Рисане как-то всё равно на их мотивацию. В городе наверняка есть и более талантливые маги, чем юная драконесса. Но ведь новичкам везёт?

По мере того, как солнце скрывалось за дальними домами, ветер свежел, мохнатые распушались, пытаясь сохранить тепло, а люди застёгивали куртки. На дорогах появилось больше машин, но всё равно не до пробок, как в крупных городах. Даже воздух почти не портился выхлопами — с востока, от леса, одувало свежестью и прошлогодней листвой.

Приближаясь к дому, Рисана как-то тоскливо подумала, что, возможно, этим вечером оборвётся ещё чья-то жизнь. И вся милиция города, все средства противодействия не смогут этого пресечь. Всё, что они могут — постараться сделать так, чтобы сегодняшняя смерть стала последней.

— А у милиции… Свои ключи, что ли? — Когда Варя подошла к парадной, взгляд наткнулся на домофон. — И у почтальонов?

— Нет, просто во многие первые подъезды можно войти, набрав «3к6006», — продемонстрировала Рисана фокус. — Ключи нам не выдают, насчёт Сергея ничего не скажу.

— Домофон, что ли, поменять… — Илдора задумчиво предложила, восходя по лестнице, но Варя оборвала:

— Похрен.

Дверь в квартиру оказалась незапертой — ну и безалаберность! Рисана одарила подружек совсем не ласковым взглядом и пустила драконессу вперёд — пусть смотрит по чужой ауре. К счастью, никто чужой за время их отсутствия в квартире не побывал.

— Я пойду помою микроволновку! — сразу же ретировалась Варя. — А то у нас там ещё остатки прошлой пиццы… Засохли.

— Пицца и ритуалы… Совсем чокнулась, — Илдора хмуро вошла в комнату Ирины. — Сейчас люди мрут, а ты в магазины тащишь и готовишь. Из-за тебя, может, мы опоздали.

Рисану драконесса в комнату впустила, а негодующую и клокочущую Варварию Илдора всё же отослала на кухню. Сев на то место и в той же позе, в который находился почти выветрившийся фантом гибели, заснятый Рисаной, Илдора застыла.

— Готовь карту города, покажи её мне, — вопреки просьбе, крылатая закрыла глаза. Но Рисана всё равно исполнила веленное. Экранчик телефона был маловат, но она надеялась на её сообразительность.

— Архетип этого убийства очень чёткий, — Илдора не размыкала век. — Но… Он единичный. Ни в прошлом, ни в будущем этот дух больше не убивал никого.

— Дух?

Это было не хорошо. Совсем не хорошо. Рисана уже поняла, что они имеют дело с магом, однако, они знают много способов убить кого-либо на расстоянии. Призрак-убийца принёс бы гораздо меньше проблем, чем чужая энергетика, превращённая в орудие убийства.

— Дух-архетип, запертый… К нему нельзя обратиться, не зная пароля, — Илдора печально открыла глаза. — Подбирать их я не умею.

— Архетипом можно убить… — Рисана помогла ослабевшей программистке подняться, пусть даже та была в два раза тяжелее её. — Тогда понятно, почему не было энергетических следов, а рамка реагировала на Сергея, если только он и в правду сам умеет обращаться с архетипами. Надо будет его подробнее расспросить, он и сам мне хотел задать какие-то вопросы, но убежал.

— Наверное, он надолго застрянет в морге… — драконесса приложила тыльную сторону лапы к глазам. — Плохо, что мы не сможем отследить духа. В городе навряд ли найдётся много настолько способных магов, но не может же милиция проверять каждую квартиру!

Глава Нецах - Великое открытие

В отличии от остальной, недавно отремонтированной больницы, отлакированной пластиковыми панелями и блестевшей хромовыми перилами, китежский морг встречал своих посетителей обвалившейся бурой плиткой и до сих пор не стаявшим грязным льдом. Наверное, сюда ни разу не захаживала комиссия, да и жаловаться на неопрятность клиенты не могли. На металлической двери закреплёна кнопка звонка, что прозвучал стандартно — дважды «дин-дин-дон». Почти сразу после — серия коротких писков и лязг отпирающегося замка.

В прихожей — по-простому, безо всяких новомодных ресепшенов, за столом из ДСП сидела седая длинноволосая женщина, практически лишённая морщин. Лицо её очень походило на лицо Александры — точно, она же упоминала, что в морге работает её мать — но глаза серо-зелёные, а не голубые, и ушей с хвостом нет. Значит, зоофилкой была у дочки мама.

Она не удивилась неожиданному гостю и к его удостоверению отнеслась с профессиональным безразличием. Поднявшись с места, она повела следователя к холодильникам, хотя в помещении стояла такая температура, что легко можно было бы обойтись и без них. Гораздо холоднее, чем снаружи.

Задвижки на ящиках были большие, открывала их патологоанатом размашисто, с будоражащим и механически-жестоким лязгом. С тихим скрипом выкатывала лотки, быстро вжухала молнией на чёрных мешках.

Второй по «старости» труп был одним из самых сохранившихся — и это несмотря на то, что у небритого «джигита» был разорван весь живот, обрывки кишок опали, воняя даже из морозилки. Из бедняги словно Чужой родился.

— Кошку на всякий случай мы тоже сохранили, — голос старухи походил на голос дочери, только надорваный и тихий. Медэкспект извлекла из мусорного пакета, что лежал в ногах у трупа, грязное чёрное тельце. — Умерла от стресса через час или два после происшествия. Милиция сказала, что её пытались ещё живую выкрасть какие-то безумные школьники, но им не дали и уши оттянули.

— Правильно, — Сергей коснулся пальцами левой руки своих щёк. — А остальные пострадавшие?

— С ним осторожно обращайтесь, — второй мешок старуха вскрывала помедленнее и не до конца. Влажно блеснула вязкая кашица. — Сосна была двадцать метров в высоту и метр в диаметре. Правда, скрипачка, которая телепортировалась в воздух и упала с высоты в сто метров, сохранилась хуже, её даже не всю собрали, как и доктора.

— Я уже на такое насмотрелся, — хмыкнул Сергей. — Что по магической части?

— Ничего. Когда к нам доставляли, все возможные магические показатели уже приходили в норму, даже не понятно, что с ними произошло. Одно могу сказать наверняка — я работаю уже достаточно долго, но такого не видела. Тем не менее, я могу вам с вероятностью в восемьдесят процентов предсказать следующую жертву.

— Удивите, — на самом деле, Сергей уже был удивлён. Так спокойно говорить о том, о чём что даже он, как следователь, не имеет понятия?..

— Вижу, вы мне не верите. Но вам не бабка надвое говорит, — упаковав трупы обратно, старая женщина повела Сергея в комнату архива, в углу которой размещался компьютер — с дешёвым экраном, зато с двумя системными блоками. — Эти, казалось бы, бессвязные убийства имеют один почерк — выглядят как заклинания мага, лишённого энергетики вообще. Это не давало мне покоя, и я решила провести собственный эксперимент, пользуясь тем, что работники морга тоже имеют доступ к базам данных по населению — для того, чтобы менять статус «жив-мёртв». Но просматривать можно и остальные параметры…

— И что же вы выяснили? — заинтересовался Сергей.

— Как вы знаете, жертвы абсолютно не связаны. Возраст, пол, социальное положение — ничего не имеет значения. Единственное, пока не трогали несовершеннолетних, но это не признак.

— География также не имела значения, — заметил следователь. — Убийства не связаны ни местом, ни временем. Так что же вы нашли?

— В морге тихо и скучно, поэтому я лазала по интернету и нашла информацию об «эволюционных алгоритмах», — сев за терминал, она сняла его с режима ожидания. Мышка щёлкала глухо, звуков загрузки не было, да и операционкой стоял не взломаный Виндоус, как везде принято, а изначально бесплатный Линукс. — Их назвали так, потому что первоначально с их помощью биологи моделировали процессы естественного отбора и развития организмов. Но вскоре их начали применять ко всему чему угодно — например, в микропроцессорной технике. Вложив в программу схемы микросхем разных поколений, одну за другой, от первых к совершенным, инженеры получили от программы схему чипа нового поколения. Ещё более совершенного, созданного не человеческим гением, а машинным просчётом.

— Но убийства это не эволюция… — озадаченно сел Сергей на табурет в уголке, у полок с толстенными скоросшивателями. — Мы не получаем в итоге всё более гениальные убийства, да и маньяк этот не руководствуется логикой и прогрессом в своих тёмных делах.

— Принцип программирования, однако, остаётся тем же. Мы вводим в нейроматрицу последовательно данные обо всех убитых и просим её предсказать следующий вариант. Смотрите, — подозвала Сергея пересесть ближе к экрану. Неожиданно подкованная вне своей области патологоанатом открыла чёрное незамысловатое окошко программы и, сверяясь со списком из базы, ввела один за другим идентификационные номера первых пяти жертв. На две минуты компьютер завис, но потом вознаградил за терпение, выдав три других номера. Женщина выделила средний, вбила его в поиск — и экран показал данные базы по Ирине Луч. — Одна из трёх — всего лишь тридцать три процента. Но добавим теперь и Ирину в последовательность, обучим программу лучше, — исполнив данное действие, дав подумать компьютеру ещё, получила уже два номера. Первый обозначал доктора Жгобу.

— Весьма интересно… Вы не против, если я запишу вашу идею? Возможно, милиции пригодится применение такого же алгоритма, — улыбнулся Сергей.

— Конечно же, записывайте, — согласилась женщина. — Хотя вряд ли он пригодится… Гораздо надёжнее обратиться к гадалкам.

— Пока что ни одна гадалка не дала предостережение несчастным жертвам. Теперь, как я понял, вы можете отследить новую жертву?

— Именно так, — кивнула женщина.

— Как вас зовут? Невидимый фронт будет вас помнить, — Сергей поинтересовался, ожидая, пока программа переварит ещё один введённый в неё номер — а, точнее, все параметры, которыми обладал убитый — от пола до привычек.

— Кандидат нейрохирургии и информатики Веждина, — скопировала бабушка выплюнутый номер и снова вбила его в базу. — А наиболее вероятную жертву — волхв Врагабой, в миру Кирилл Ясеньский. Убийство должно произойти через час на заброшенном совхозе «Светлоярово», вы ещё успеете туда добежать.

— Неоязычники? — Сергей почувствовал, как одна версия рассыпается в прах. — Вот только этого ещё не хватало… Где находится совхоз и как туда побыстрее добраться? Навигатор не всегда показывает идеальную дорогу.

— Срезать путь вам навряд ли удастся, но в городе пробки сейчас небольшие, вы и по главным улицам доберётесь быстро…

— Благодарю вас, — кивнул следователь и с большой поспешностью направился к двери. Итак, жертва номер восемь и час, отделяющий возможное преступление от свершившегося факта. Надо бы заскочить за магконтролем, но…

На ходу вытащив из кармана телефон, Сергей ткнул в иконку местоположения. Карта города его не обрадовала, как и загруженность дорог — до неоязычников без служебного транспорта он вовремя не доберётся. Недолго думая, Сергей набрал команду экстренного вызова: не важно, есть ли в городе пробки или нет, но на «Скорой» он подъедет к нужному месту быстрее. Представляясь и описывая адрес, по которому требуется бригада реаниматоров, Сергей подбегал к гаражам, и под конец добавил, чтобы и его подбросили.

По счастью, медики даже на корочку не взглянули. Впрыгнув в машину, зажав между собой и водителем отвратно воняющую и линявую сербернарку-медсестру, Сергей закрыл дверь без хлопка — машина чужая, да ещё и казённая — и не успел больше ничего сделать, потому что водитель выжал первую космическую. Кажется, в прошлом этот сухопарый человек лет пятидесяти был участником уличных гонок, а может просто ответственно подходил к своей работе. Под вой сирены машина рванулась по улицам. Уже через пять минут закачало на колдобинах — выехали из города. Через десять — снизили скорость ещё сильнее и остановились.

— Выйди, помоги, — попросил Сергея водитель. Оказалось — помочь пришлось не донести пострадавшего или отбить нападение, а выбить проезд у четырёх рослых детин с низкими лбами и мощными подбородкаии, что отважно перегородили просёлочную дорогу. Те сначала заартачились, ни в какую не желая пропускать машину. Уже по одному этому стало понятно: либо опоздали, либо методика патологоанатома не такая уж и верная. Во всяком случае, по части быстродействия.

Корочка подействовала волшебным ключиком — парни сообразили, что ещё немного пререканий, и вся городская милиция откроет глаза на их сборы. Потому расступились перед Сергеем и медиками, решив заменить грубую силу на игру в несознанку. Один отошёл чуть подальше в лесок, бубня в телефон нечто встревоженно. Встречу организовывают… Ничего, прорвутся и через неё. Главное — не показать себя полным дураком, если Кирилла Ясеневского сейчас нет на этой тусовке реконструкторов…

«Заброшенный» совхоз никак не производил впечатление руин — ангар и жилой корпус без изяществ, но отремонтированный, небольшое поле засеяно, в загонах обеспокоенно крутили головами лошади и коровы, наблюдая за суетящимися людьми в льняных узорчатых рубахах и холщовых штанах — зато в кедах и современных кожаных ботинках.

Врачи немало удивились, что тела им не предъявили, но Сергей хорошо понимал, что приехали они не зря. Общая нервозность чувствовалась не только в хмурых и беспокойных взглядах, она словно тяжёлой тучей повисла в воздухе. Люди и антро опасливо сторонились и Сергея, и санитаров, попытавшись разбежаться. Навстречу вышел только один человек — с едва видной щетиной, зато обильной шевелюрой, в золотистом сатиновом плаще поверх белой длиннополой туники. Большие подозрения у Сергея вызвали как меч в деревянных ножнах — не понять, настоящий реконструкторский или болванка для ролевика — и резной посох, сочетающий в увесистом навершии православный крест, руну альгиз и трёхлепестковую свастику.

«Холодное оружие, оскорбление чувств верующих, пропаганда нацизма, шарлатанство… сейчас ещё расширим список» — кисло подумал Сергей. На неоязычников правоохранительные органы обычно внимания не обращали, но некоторые мало что понимающие граждане часто фанатично поддерживали их, а при попытке доказать то, что вся выдуманная ими альтернативная история — сказки для вноса денег — пятнали милицию клеймом пособников израильских драконов, МИ-6 и серых человечков с астрального плана звезды Сириус.

— Объясню сразу, — Сергей заговорил первым, чтобы не переходить в оборонительную позицию. — Если вы будете укрывать труп или, тем более, ещё живого пострадавшего — это пособничество убийце. А учитывая ваши угрозы правящим лицам, о которых я наслышан — террористический акт. Если ты ещё хочешь пожить на свободе и получать десятину со своих батраков — не глупи.

— Дело громкое, — бесстрашно усмехнулся сектант. — Даже если ты засадишь всю нашу общину — останутся другие. А трупов у нас нет, здесь все живые. Что за милицейский беспредел тут творится?

— Говоришь, трупов нет? Что же твои молодцы так на нас смотрят? — усмехнулся Сергей. — Могу я поговорить с Кириллом Ясеньским?

— Нет, — язычник тоже держался совершенно спокойно. — Он вознёсся в Пречистую Сваргу. А это не смерть.

— Сюда! — Выкрикнула медсестра-собака, торопясь к Сергею. — Там горелым пахнет.

— Честь имею, — дотронулся Сергей до фуражки, уже разворачиваясь и бегом спеша за антро. Нюх её не подвёл, а вот один из крепко сложенных парней всё же оказался гораздо сильнее — загородил проход, зажав вскрикнувшую медсестру между собой и дверным косяком. Сергей с ним не церемонился — ткнул в лицо кулаком, и вроде бы не сильно, да только парень так вверх ногами и скувыркнулся. Санитаров посильнее останавливать уже не стали.

Теперь горелое чувствовал и Сергей. Жуткая вонь палёных волос и обугленной кожи. В подсобке, рядом с мусорным баком, обросший, как бомж, рыжий мужик спешно пилил конечности скукоженной чёрной мумии. Повреждённая плоть пропилилась быстро, а вот кость не поддавалась зубьям, рассчитанным на дерево — тем более при спешной работе.

— Мы поможем? — предложил Сергей, вытаскивая телефон из кармана. Вот и тело нашли, хорошо, но характер у этих парней взрывной, пора вызывать подкрепление. — Алло, полковник Нингаль? — громко спросил он у немного удивлённой его звонком Рисаны. — Бери-ка ребят и давайте с мигалками к совхозу. И нашу магтехничку не забудь.

Правая рука крепко держала пистолет. На такой дистанции «мясник» не допрыгнул бы до Сергея быстрее, чем он бы выстрелил — и бородач хорошо это понимал, бросил пилу.

— Он уже мёртвый был… Проверьте на экспертизе…

Глава Гебура - Жестокая расправа

Владимирский собор — ровесник китежского кремля — сохранился немного лучше совместными стараниями историков-реставраторов и благочиния. Даже сейчас, после произошедшего в нём святотатства, в уникальный древний храм с пологой пирамидальной кровлей вместо куполов собиралось много прихожан и туристов — Страстная Среда. Только настроение их теперь было не напыщенным, благочинным или степенным, а взбудораженным. Вместо прежде посещаемых святынь многие собирались подле креста у кануна, на котором видны были пять дыр от огромных гвоздей, коими был прибит к нему убиенный пономарь.

Среди толпы прихожан не нашлось никого, кто бы обратил внимание на не виденную раньше гостью. С виду она ничем не отличалась от тех крещёных атеистов, что входят в храм, торопливо ставят свечку, крестятся и убегают, словно у них есть куда более важные дела. Единственным отличием от подобных торопыг было то, что светло-серая кобылица никуда не торопилась, терпеливо двигаясь в очереди, ползущей к кресту.

— Сатанисты, ей-Богу сатанисты, — причитала одна бабка другой, человек кошке с ушами, топорщимися под платком.

— Сам Сатана… — шептала она в ответ с шипением. — Так богохульно и стремительно!

— Не может быть Сатана в церкви Христовой… — перекрестилась бабушка.

— Васильевна на той службе была и рассказала мне у подъезда, как всё было. Только бедняга подавал просфоры, и пропал со своего места, тут же к кресту его пригвоздило, и помер от гвоздя в сердце!

— Верно, никакой маг перемещать так не может… Либо на Небеса забрали, либо в Ад утащили.

— Ни того, ни другого он не удостоился, — хоть кобылица и произнесла это тихим голосом, она сразу удостоилась внимания почти всех собравшихся. — В церкви хоть и служил, а в Отца нашего небесного не верил. Место без него покажется пусто, но на самом деле окажется лишь чище.

— Да ты-то его откуда знала? — возмутилась старушка. — Я тебя и в церкви раньше-то не видела.

Кобыла смерила её долгим взглядом.

— В Бога ты тоже не веришь, лишь смерти боишься. Знай, перед Господом нужно сердце открывать, а сделки заключают только с сатаной. Иди и помирись с сыном, тогда и врать перед собой будет незачем.

На лице бабки красовалось недоумение и шок. Всё ей сказали, чего просто не могли знать. Сразу видно стало, нечистые силы, и будто тьма таилась в её глубоких глаза. Так всё виделось под порывом ужаса и эмоций. Она и хотела было возразить, но слов не находила. А кобылица продолжала.

— …А вы думаете только о светлом месте в раю и только потому стараетесь добро творить, «верить».

Ариадна не стала выслушивать ответ, потеснила обоих, выходя вперёд, к батюшке, что надзирал за порядком поклонения неожиданно появившейся святыне и порою благословлял подходивших к нему прихожанок и туристов — часто одни от других отличались лишь физической формой и ладностью одежды.

— Что бы ты выбрал, отче — уберечь чью-нибудь душу от мук или обрести новую святыню в свой храм? — Этот вопрос вывел священника из механического благообразия.

Он посмотрел на копытную, как будто увидев в ней что-то, что отличало её от других, затем медленно поднял руку и перекрестился, отвечая взволнованно, но уверенно:

— Конечно же первое, если это в моих силах и угодно Богу.

Так или иначе, он был готов ко всему, что скажет казавшаяся для всех святой юродивой кобылица, как и прихожане, внимательно слушавшие и подходившие всё ближе.

— Зло, хотя и исходит от недобрых людей и духов, не может коснуться того, кто сам его в себе не имеет. Потому и Бог не умер, и воскресали те, кто верил или за кого верили. Кто честен перед собой и Отцом — тот пусть не боится демонов. Кто бесчестен, от того зло не отведётся. Словами святого Серафима, «Спасись сам — и вокруг тебя спасутся тысячи». От Бога свечой не откупишься. «Всесожжения не благоволиши. Жертва Богу дух сокрушен», как пел царь Давид. Замаливать грехи нужно благими делами, по примеру мытаря Левия, ставшего апостолом Матфеем. А не деньгами, как убийцы-крестоносцы. Скоро мало у тебя останется прихожан, если убийцу не поймают. Но защищаться от него я вас научу сегодня. Всех призовут в свой срок, но до срока вам необходимо многое исправить. Если нет в вас смелости, уповайте на Бога, носите крест и начертите круг мелом и солью, как велел экзорцист Фома Брут, и демоны вас не коснутся.

— Не верьте колдовству и суевериям! — Воскликнул священник после того, как прошептал что-то убежавшему служке. — Язычники отпадают от Церкви и лишаются Христовой защиты, что даётся вам только через Тело Его! Дом освящается молитвами священников, а не ведьмиными кругами!

— В таком случае помогите всем и оберегите от напасти тёмных сил. — взгляд кобылицы становится тёплым и сострадательным, при каждом слове глаза её мигали. А ладони она складывает между собой. — Для того вы и избраны перед паствой представлять Христа.

Священник ничего на это не ответил — понял, что при всём своём непонятном рвении сам авторитет Церви юродивая не оспаривала. Часть народа оттянулась от креста, наблюдая за новой, говорящей достопримечательностью — но серая белогривая лошадь тоже умолкла, направляясь к выходу, подальше от заинтересованных бабок, решивших обрести в её образе святую. Взбудоражив приход, она вернулась в толпу и словно пропала в ней — а может быть, так и было. Милиционеры, что следили за подозрительной антро, окончательно потеряли след — до самого прихода темноты.

Именно в этот момент Ариадна возвращалась в общежитие. Долгий день, заполненный заботами, подходил к концу; солнце садилось, небо посерело вечерней пеленой, воздух становился прохладнее. Четырёхэтажка из белого шлакоблока с пластиковыми окнами — новый муравейник — общежитие двадцать первого века. Современный доходный дом, только потолки в два раза ниже, стены во много раз уже. Но Ариадна не стремилась к комфорту и предпочла бы вовсе не спать и не есть, если бы её тело позволяло такую роскошь.

Она без проблем добралась до заплёванного семечковой шелухой подъезда и поднялась на ступеньки. Молодой человек, куривший «лёгкие» сигареты, проводил её заинтересованным взглядом, но кобылица не обращала на него никакого внимания. Большие ноздри только наморщились от лишнего и ненужного дыма. Тонкою рукою нажала на кнопку домофона — открыли быстро, узнав постоялицу. Так же стремительно Ариадна юркнула внутрь, вновь поздоровалась с дородной помпушой с вылизанной причёской под восьмидесятые — владелицей места. Не заглянув на кухню, противясь рождавшемуся голоду, кобыла сразу ушла в ванну отмывать навалявшуюся после постоянной дневной ходьбы пыль в шлейфах.

Ванная, вопреки представлениям обывателей, была вполне добротной — немного сыровато, но трубы новые и ванная тоже, на полу всего одна треснутая плитка, раковина и зеркало целые. Культура… «На земле хорошо, там коммунальные услуги, там есть планетарий, можно посмотреть звезды в сопровождении антирелигиозной лекции» — как писали Ильф и Петров.

Вспомнила Ариадна, что не закрыла дверь на защёлку, только после возмущённо-испуганного ойкания в коридоре. Странно, чего испугались, ведь кобыла ещё не разделась. Но всё равно голова и уши опустились от смущения.

— Прошу прощения, я не надолго, — помня, что санузлы были и на других этажах, Ариадна всё же позволила себе немного эгоизма, чтобы больше не мучить окружающих непрезентабельным видом.

Закрыв дверь, она дотронулась до своей одежды… И та растворилась в энергию, которая растеклась по её ладони. Удобно, конечно, и лишние вещи не мешают, но всё же это была единственная фальшивка в её образе. Всё остальное — от грязи на копытах до урчащего живота — самое настоящее. Ариадна опасливо оглядела скользкую ванную — не самое то для копыт. Держась за бортики, кобыла осторожно села на холодный чугун, не рискуя стоять, и повернула крестовые вентили. Тёплая вода омыла усталые ноги, распаривая до натруженных мышц. Избавление от страданий — всё равно что удовольствие. И удивительно, что такие простые вещи могут быть так приятны — дом… Тёплая ванная…Мелочи, но всё же приятно!

Вылезать из ванны, особенно влажной, было труднее, чем залезать в неё — в основном из-за скользивших копыт, но и от расставания с уютом тоже. Тщательно вытерев шкуру, хвост и гриву, Ариадна вернула на себя одежду — ту же самую, но обновлённую, без грязи и запаха. Выйдя в коридор, не обнаружила там никого — наверное, в самом деле уже воспользовались раковиной на другом этаже.

Пройдя на кухню к холодильнику, кобыла открыла его и изучила содержимое. Чёткого разделения среди жильцов не было, хозяйские продукты держались не здесь, а всё остальное было общим и сметалось в зависимости от пожеланий жильцов. Но тошнотворный запах исходил не от пищи… Сравнивать было не с чем, но неестественность и неприятность смрада возвещали об опасности. Лёгкое кружение головы и тошнота подтвердили, что, надышавшись, можно было легко отравиться.

Прислонив ладонь к носу и поморщившись, кобылица попыталась определить источник запаха. Он обнаружился быстрее, чем она ожидала — и исходил от плиты, все вентили которой были повёрнуты, и даже духовка распахнута. Ариадна бы бросилась их закрывать, но тут чувство куда более знакомое и в то же время намного неприятнее пробежало по её телу от копыт до кончиков ушей. На мгновение Ариадна застыла, захваченная моральным выбором — спасти ли спящих постояльцев или погнаться за тёмным духом. Надо было просто самой оградить кругом дом, прежде чем в него входить…

Тем временем дух снова двинулся — на этаж выше, в другую кухню, потом вылетел из здания. Кобылица приняла решение и бросилась вдогонку. В один миг её тело изменилось — она превратилась в рослую лошадь, которая со скоростью белой молнии пролетела по этажу и прыгнула в столь удачно распахнутое окно, на подоконнике которого ещё догорала сигарета. К сожалению, даже если жильцы и проснулись от топота, помочь им это уже не могло — внезапно за крупом Ариадны сверкнуло пламя и через миг весь дом содрогнулся, пока его этажи один за другим разлетались на куски.

На заднем плане жарило и рушилось, гремело и сверкало, ревели огонь и люди. Сердце Ариадны разрывалось от того, что она стала свидетельницей стольких смертей и страданий, но нужно было бежать изо всех сил за чёрной тенью, видимой лишь духовному зрению — нельзя допустить новые жертвы бесчестного дьявола. Пусть она и находилась в образе кобылы, но мчалась за духом, как голодный пёс, настигая его с каждой секундой. Легко пробежав через заросли, в которых пыталась скрыться сущность в надежде задержать мчавшееся за ней тело, Ариадна вдруг ощутила под копытами пустоту, а через миг — грязь, по которой заскользила куда-то в темноту. Заржав от неожиданности, Ариадна попыталась затормозить, падая на бок, но призрак вернулся и цепко схватил за ногу, будто не был нематериален, и потащил дальше. Ариадна попыталась отбиться, самой схватить или ударить демона, но вдруг появились ещё несколько, хватая за конечности и толкая вперёд, скидывая Ариадну с оврага в речную воду.

Теперь объяснилось, почему ничто не смогло помешать взрыву — духов было несколько, и они пустили газ по всему дому… Но было ли это массовым убийством, или же духи имели одну, конкретную цель? Во всяком случае, всё указывало на второй вариант — опасаясь попасть под удары копыт, духи потащили Ариадну в реку, и вода уже сомкнулась над её головой.

Еле различимое заросшее дно было светлее тёмного неба за светлыми бликами на волнах. В прохладной воде вновь разплелись и разметались грива и шлейфы, но весеннюю прохладу нельзя было сравнить с тёплой ванной. Когтистые руки не впивались в плоть — им было достаточно аккуратно и крепко держать свою жертву. Некоторые даже не сжимали сильно, скорее водили кончиками когтей по живому телу, гладили, искушая побыстрее вдохнуть и стать трупом. Но Ариадна не должна была уйти в темноту за бесами! Она боролась, крутилась, дёргала всеми ногами, пытаясь подвсплыть, однако была не в силах перебороть призрачные конечности. Те продолжали свой пыточный танец, выплясывая когтями по груди и животу кобылки, ворошась под шерстью, проникая в самую глубину копытц. Гладили спину и бёдра, водили когтями по подбородку и надутым щекам, щекотали шею, мелко тыкались по животу… Ариадна никогда прежде не испытывала ничего подобного — и мучительного, и приятного, и смешного, и страшного. С мордашки на мгновение пропало спокойно-умиротворённое выражение, когда через широкие ноздри и улыбнувшуюся пастьку вышли сверкающие, прозрачные и чистые пузырьки жаркого выдоха. Кобылица забурлила возмущённо, пытаясь поджать ноги и защититься от когтей, но руки не отступали. Приятные прикосновения не хуже любого пыточного инструмента вынуждали кобылицу крутиться посреди реки, сжимая зубки в пустой надежде удержать воздух, который всё равно находил пути, чтобы улететь в тёмную воду. Копыта лишь дрожали, не способные ударить в ответ — ноги сковывали нечестивые прикосновения, пальцы потирались о стройные пясти, обводили лодыжки и бабки. И теряя силы в бесполезном бултыхании, Ариадна содрогалась всем телом, кружась и медленно погибая в воде, растворяясь в ней, и чувствуя, что уже не в силах сдерживать рвущееся желание вскрикнуть, застонать, просто открыть рот и впустить воду в свои лёгкие. Потеряв веру в собственные силы, она обратилась к Создателю, прогнав свой разум в молитву, и отдала себя Светлой воле.

Глава Хесед - Неожиданная помощь

После весёлого вечера Рисана чувствовала себя дамским пальто. Сто лет провалявшимся в шкафу, а затем пущенным на самоубийственную стирку в целях тотальной деструктуризации. Она едва успела вяло предложить Илдоре завтра проводить её в институт, затем посетила душ и, не дожидаясь, пока обсохнет шерсть, лишь вытерев её полотенцем, повалилась на кровать. Компания безалаберных самок начинала плохо влиять, лишая дисциплины. Живя в рабочем общежитии и даже с семьёй, Рисана такого себе не позволяла.

— Может, энергетика? — Сжалилась Варя, предложив наиболее сильный метод пробуждения из имеющихся. — В кофе нет столько кофеина, сколько здесь.

— Не трать, сама потом будешь клянчить, — Илдора разбудила Рисану попроще, влив в неё немного энергии из своей ауры. Это было куда более живительным, хотя и весьма чреватым методом. Рисана дёрнулась: всё, докатилась…

— В профессиональных кругах магтехнологов за это выписывают штраф, — немного злобно прохрипела она. — Не вздумай так поступать для бодрости, энергию нужно хранить для более рационального применения. Спасибо.

— Ран у тебя нет, и, я надеюсь, за сегодня не появится. Да и всё равно я врачевать пока не слишком умею.

— Как её зовут? — Рисана подняла сумку с аппаратом, но передумала и оставила её в комнате, надеясь, что срочных трупов сегодня не будет. — Вашего преподавателя по программированию.

— Ты вроде спрашивала вчера?.. — Варя сама недоумённо покрутила головой, отпирая дверь. — Лилит. Да, без фамилии и отчества. Если со студентами говорить, то «трахучий чорт» или «задница сотоны». Но только шёпотом, и не вздумай это нигде писать! Она ведьма и экстрасенс.

— Не спрашивала, я бы такое запомнила…

Пока девушки собирались, Рисана приводила в порядок свалявшуюся за ночь шерсть, но полностью восстановить серьёзный вид не вышло, Рисана предпочла лучше поспеть за студентками, чтобы не плутать в Институте. Хорошо, что она не приняла ничего спиртного — вышло подбросить их на машине, наверстав упущенное время.

На этот раз ехали без сирен, но водители всё равно пропускали машину, а в институте грешным делом подумали, что нагрянула нежданная проверка, и распахнули ворота. Хочешь — въезжай, хочешь — бомбу проноси… На проходной, наоборот, долго задерживали, не удовлетворившись даже корочкой — «все комиссии необходимо заявлять за месяц», «нам не звонили». Пока Рисану не пропускали толстые будничные охранники и уже почти сдались под её напорами и цитатами из нормативных актов, как подоспела охрана рангом крупнее — даже с оружием. Эти оказались более сговорчивыми, хотя и навряд ли более сообразительными: просто подчинялись удостоверению. Маг-контролёр из Волгограда прибыл не просто так, и препятствовать его деятельности не следовало: доходчивое объяснение, ещё две минуты на оформление пропуска, и… Здравствуй, школа…

— Я готов сопроводить вас куда нужно, — один человек из отряда так и не покинул Рисану и, видимо, не собирался — наверное, Институт имел и закрытые лаборатории, куда боялся пускать Магконтроль. В иное время Рисана поиграла бы с охранником в горячо-холодно чисто из спортивного интереса, но этим она займётся после текущего расследования.

— Проведите меня, пожалуйста, к Лилит.

— Непременно, идёмте, — кивнул силовик задумчиво. — Почему-то я не удивлён, она доигралась со своими пентаграммами.

— Пентаграммы сейчас везде, от детсадовских сортиров до башен Кремля, — заметила Рисана.

Переждав толпу учеников, перебиравшихся в основной корпус — единственную в городе монументальную сталинскую многоэтажку — проводник повёл Рисану к двухэтажному зданию, выкрашенному в ослепительно-белый цвет. Относительная свежесть краски в совокупности с дореволюционной кладкой говорила либо о том, что за ней хорошо следят, либо — что всего лишь замазывают дыры.

Коридоры в здании были высоченными, но узкими, высотой в сами лекционные залы. Чтобы не пугать детей, охранник лишь показал Рисане на нужный вход, куда всё ещё подходили опоздавшие, и устроился у окна, скрестив руки и опираясь на стену. Как ни странно, волчица довольно просто вошла на занятие — после всех заморочек удивительное дело! Поскольку прерывать пару было невежливо, да и лишних слухов Рисана не хотела — они, конечно, появятся, но позже и будут слабее — то волчица просто устроилась на одном из свободных мест и сделала вид, будто так и надо.

За кафедрой настраивала проектор довольно молодо выглядевшая женщина — хорошо вымытые чёрные длинные волосы глянцево блестели в свете ртутных ламп до тех пор, как те не погасли — зато зажёгся проектор, высветивший в воздухе перед доской объёмные буквы темы. Аж в зевоту бросило от воспоминаний о собственном образовании, разве обучали на простом проекторе, а не голографическом. Рисана криво ухмыльнулась, всё равно никто на неё внимания не обращал. Вселенная — великая шутница, но сегодня она явно перегнула. Что же, ладно. Тему переписывать волчица не стала — если Лилит и вправду достойна работы в университете, то она уже знает, кто перед ней сидит, и лишний раз беспокоить не будет. Ученики тоже не все подряд открывали тетрадки. Кто-то — видимо из тех, кто заявился на лекцию к Лилит в первый раз за обучение — поражённо глядел на «современные технологии в образовательном процессе», кто-то включал телефон на коленях и листал ленту соцсети.

— Покажешь, что на прошлом занятии было? — Вежливо коснулся плеча Рисаны очкастый паренёк рядом выше.

— А я сама не ходила, — честно ответила ему Рисана, допричёсываясь когтями.

Лилит начала ту самую тему, по которой Рисана сначала умудрилась схлопотать «неуд», а затем ещё чуть было не завалила экзамен: повезло вынырнуть на дополнительных вопросах, хотя преподаватель, явно видовой нетерпимец, гонял волчицу и в хвост, и в гриву. Заглавие «Платонический резонанс, часть 2» на голограмме распалось и быстро сменилось несколькими сферами с различными картинками в них, что медленно кружили над устало бредущими по полу безликими человечками. В отличии от них, образы в шариках пестрели красками — удалой идальго на тощей кобыле; священник в парадной ризе и с крестом, на котором было больше рубинов, чем золота; то ли бомж, то ли зомби, гниющий заживо; лев, обгладывающий чью-то копытную ногу…

— Господину Афанасьеву, пропустившему прошлое занятие, я продаю за штраф в десять баллов ответ на волнующий его вопрос: мы проходили то, как разумные существа создают архетипы повторонием схожих мыслеобразов. Они входят в резонанс друг с другом и начинают существовать самостоятельно в так называемом мире идей. Мы полностью разобрали теорию Платона о мыслительном процессе как «вспоминании» душой своего пребывания в «идеальном мире» и опровергли её через монадизм Канта, а так же начали проходить, как архетипы меняют мысли людей и антро обратным резонансом и посыланием своих мыслей назад в их головы.

— Дьявол… — пробубнил очкарик за спиной Рисаны, когда Лилит вышла из-за кафедры. В самом деле… Она была представителем редкого вида полукровок — сатиров. Черношёрстые ноги, длинный хлёсткий хвост и копыта с золотыми подковами делали её похожей на чёрта.

— Ещё минус сто баллов за расизм и оскорбление старшего по научному званию. Стрелочка назад не поворачивается и пронзит твои кишки на зачёте, — дополнила Лилит мем о феминистах и фурри. За громовой смех аудитории баллы не снимали. — Напомню для тех, кто не знал — поскольку бально-рейтинговую систему несколько лет назад отменили, теперь на моих занятиях сто баллов необходимо набрать для допуска к зачёту по билетам. Разумеется, плюс сто баллов, а не минус сто. За посещаемость я не ставлю оценок, но если не работать на семинарах, баллы можно получить лишь за рабский и унизительный труд. Но довольно о вас, безмозглые обезъяны, приступим к вашему совершенствованию через большую и чистую науку.

Тем временем сферы с картинками завибрировали, посылая еле заметные волны во все стороны, и стали тянуть к бедным, ничего не подозревающим человечкам щупальца.

— Да, положительная обратная связь, как говорят физики. В определённый момент архетипы уже столь сильны, что не формируются реальностью, а, наоборот, сами творят реальность, и не «мыслятся» разумными, а думают за них. Можно ли тогда утверждать, что мы обладаем свободой воли, когда на любого из нас влияет воспитание, культура, образы из мифов и легенд, стереотипы?.. Скажем, многие из вас считают, что просто сидеть на лекции и примелькаться мне своим лицом даст вам преимущество перед теми вашими товарищами, что ещё не проснулись этим дивным утром. Даже если вы не слушаете меня, а собираете на экране гаджета пять цветных камней в ряд, как господин Кузнецов. Как ни странно, вы будете правы — мои слова хотя бы будут воздействовать на ваше подсознание. Но если бы вы слушали меня осознанно, будучи даже далёкими от темы двоечниками, как многоуважаемая Нингаль, вы бы вспомнили на блиц-опросе через пару и на экзамене намного больше и точнее. Так же и осознанно живущий человек, понимающий, что он делает, не станет случайной жертвой архетипов — напротив, сможет управлять ими сам.

Голографический человечек, до головы которого дотронулась Лилит, подсветился красным, остановившись и задумавшись. Алые линии заструились от него и к картинкам со щупальцами, заставив их замереть.

— На следующем курсе те из вас, кого не отчислят, уже будут изучать, как именно можно перебороть архетипы, чувствовать их, вкладывать в них свои программы и заставлять самые могущественные подсознания в ноосфере работать на вас. Вкратце, чтобы госпожа-активистка Порфирова не выбирала между мною и столовой на перерыве, замечу, что архетипами можно управлять из-за наличия у осознанного, «пробуждённого» разума воли к действию, которая у неосознанных, «спящих» по Гурджиеву существ заменена полуавтоматическими социальными инстинктами. Человек или антро может «заставить» архетип себя слушаться, если будет абсолютно уверен в своём успехе, если сумеет почувствовать необходимый архетип и если нет помех от других программистов. Но прежде, чем заниматься программированием, вы должны быть абсолютно уверены, что архетипы вас не обманывают, не внушают, что вы уже обрели над ними власть, на деле лишь подкупая вас первыми успехами, да и то лишь тогда, когда ваши интересы совпадают с их целями. Часто приводят в пример архетипы религий, которые готовы раскошелиться своей неимоверной энергией и фокусом мыслей миллионов верующих сознаний лишь в том случае, когда вы соблюдаете религиозный кодекс и ваша воля согласована с «волей Божьей». Если простой буддистский йог вдруг решит воскресить кого-то недавно умершего, восстановив жизнеспособность трупа, у йога ничего не выйдет — архетип буддизма хотя и способен на подобное по своей мощи, но направлен на полный вывод разумных из телесного существования и не станет действовать вопреки себе. Проблема в том, что этот йог не станет даже пытаться возвращать кого-то «в сансару». Умелый программист, в теории, способен заставить буддистский архетип воскресить кого-то… Но умный программист предпочтёт заставить это сделать архетип христианства или медицины. К буддистскому архетипу он вернётся, если воскресить понадобится кого-то умершего не только что, а века назад — то есть, вернуть нужное сознание в другом теле. Повторюсь — сначала вам требуется овладеть собой, уже потом пытаться разевать роток на архетипы. Дмитрий Петелькин зря рассчитывает приманить к себе деньги и женщин программированием, пока сам одержим архетипами блуда и расточительства…

Воистину, дисциплину эта стерва поддерживала. Стоило кому-то слишком отвлечься от материала, как лектор сдавала все потаённые недостатки виноватого на безжалостную потеху аудитории. Но, смеясь, студенты продолжали бояться своих огрехов, ведь тогда всезнающий препод-пророк и по ним пройдётся. Рисана могла лишь гадать, что происходило на зачётах и экзаменах, и мысленно просить Лилит не отвечать на этот вопрос устно — всё же мешать уроку волчица не желала. А обучающиеся и сами знали, на какую специальность учатся.

До конца пары Лилит больше ни словом не обмолвилась по поводу Рисаны, даже не взглянула на неё, но навряд ли сама полукровка выбросила инспектора маг-контроля из головы. Рисана же автоматически вслушивалась в текст лекции, не думая о предстоящем деле — только вместо того, чтобы напрягать себя и в результате преподнести для Лилит все свои мысли на блюдечке, волчица полностью погрузилась в воспоминания о собственных днях в институте. В результате если преподавательница и ткнулась пару раз в личное пространство Рисаны, то ничего толком и не узнала. Звонок на полуслове оборвал Лилит, когда та рассказывала о связи архетипов в ноосфере и в областях мозга разумного.

— Оставлю это вам на домашнее задание. Тому, кто прочтёт статью Алистера Кроули на эту тему, на следующее занятие я добавлю пять баллов, помимо десяти баллов за проверочную, где будут вопросы по этой публикации. Приятного аппетита в перерыв, не смею вас задерживать перед тем, ради чего многие из вас интитут и посещают.

Студенты попрощались последним нервным заливом смеха и грохотом откидывающихся скамеек. Рисана, чтобы не мешать студентам, решительно перепрыгнула через длинную парту, подходя к «демону».

— Приятно познакомиться… И, видимо, мне нет нужды рассказывать, с какой целью я к тебе?

— Не преувеличивай мои способности, Рисана Нигаль, — Лилит приложила руку к сердцу, приветствуя её по обычаю Тёмных. — Твара марна.

«Плоть истлевает». Не преувеличивать, когда ей ведомо даже такое? Впрочем, о принадлежности к Тёмным можно было заключить уже из фамилии…

— Ар векна, — ответила Рисана, по велению Лилит проходя за кафедру. «Тьма вечна».

Голограмма преобразилась — с учительской стороны зала она показывала не лекционный материал. Все ученики были выделены квадратной рамочкой, подле которой были написаны светящимися буквами их имена, номера телефонов, а у некоторых был показан экран их телефона с исполняемой на нём программой.

— Чтобы пророчествовать, не всегда нужно обращаться к таким махинам, как архетипы, — тихо произнесла сатирка на ухо волчице. — Порою проще сделать это хитрее, обыкновенной технологией.

— Но не менее эффектно, — ответила та. — Лекция мне понравилась, но от вопросов не избавила. Что тебе известно о происходящих в городе убийствах?

— То, что из-за них погибла одна из наших студенток, — недовольно нахмурилась полукровка. — Если угодно, могу проводить в коридор, там до сих пор горы цветов наложены.

— Я не подозреваю тебя, если ты вдруг об этом подумала, — покачала головой волчица. — Убийства, скорее всего, происходили с использованием архетипов. Мне нужна твоя помощь как эксперта.

— Представительнице магического контроля?

Самка пожала плечами.

— Всего лишь двоечнице, как ты заметила, — Тёмные никогда не обращались на «вы» к единственному собеседнику. Уважение надо проявлять делами, а не словами. — Две головы — лучше, чем одна.

— Тебе повезло, что следующий у меня аспирант по расписанию. В кабинете всё и обсудим, — выключив проектор и дождавшись, когда последний капуша покинет лекторий, Лилит вышла вместе с Рисаной, заперла аудиторию преподавательской карточкой. — Седьмой этаж главного корпуса, немного пройдёмся.

Десять минут молчания позволили Рисане вблизи осмотреть Лилит. Не похоже было, что она жила на преподавательскую зарплату: звеняще клацали позолоченные подковы, чёрная рубашка сшита по меркам и сидела превосходно, на груди золотыми нитками — быть может, действительно золотыми — вышита руна на праязыке с именем и титулом Лилит-теоретика. Не высокое положение в иерархии, но сама Рисана вовсе была вне чинов. Наверняка преподавание — скорее хобби Лилит, нежели основная работа, зато хобби, позволяющее быть рядом с перспективной молодёжью и распределять её «как надо» после курса обучения.

— Позволь нескромный вопрос. Давно занимаешься преподавательской деятельностью? — поинтересовалась волчица.

— Уже лет десять, — ответила копытная. — А вот чтобы нас маг-контроль посещал — впервые встречаю. Обычно все проверки проходят вне стен университета.

— Я не местная и не знаю историю города, но, наверное, в нём не каждый год происходят такие ужасные преступления. Нет ли у тебя каких идей о том, кто может быть причастен к ним? Может быть, даже среди твоих учеников были чрезвычайно… талантливые личности?

— Я «воландемортов» не упускаю, — Лилит замедлилась на широкой парадной лестнице, осторожно хватаясь за перила. — Жалко лишь, всех достойных быстро у меня забирают, а в ученицы нагрузили полную… Впрочем, скоро увидишь. Нет, убийства вряд ли совершал кто-то местный. Он просто дал архетипам приказ убивать — они убивают тех, кто им попадётся. Тем не менее, сделано это не наобум, и кем-то очень хорошо разбирающимся в вопросе. Архетипы современных религий, профессий, черт характера, мест… Всё это лежит на поверхности и легкодоступно. Но добраться до архетипа таламуса или третьего желудочка мозга — всех тех, что сопровождали разумных с самого их появления, даже до осознанных мыслей — или всё ещё не погибших архетипов древних религий и стран… Это сложнее, ведь их почти нельзя почувствовать, соотнести с чем-то знакомым.

— А… «запаролить»? — Вспомнила Рисана термин, высказанный Илдорой.

— Лучше запретить кому-то другому пользоваться архетипом, вести постоянный его контроль частью своей воли. Большинство архетипов и так имеют пароль, зачастую такой же простой, как пин твоего телефона. Христианский крест, например — это визуальный пароль к своему архетипу. А у архетипов древних, которые сейчас использовались для убийств, визуальные ключи очень сложные. Они могут напоминать витиеватую, но бессмысленную руну, неправильную кляксу, где важен каждый развод, или моток свалявшихся ниток. Без этих визуальных ключей, без «имён» архетипов, иногда даже без ключевых запахов их сложно нащупать — почти невозможно в случае тех, которые тебя волнуют.

Дверь кабинета Лилит ничем не отличалась от других простых деревянных дверей в коридоре. Не имелось даже именной таблички. Зато за типовыми створками находились ещё одни — железные и незапертые.

— Пришла и опять за собой не закрыла… — проворчала сатирка, резко распахивая внутреннюю дверь.

— Здравствуй… — сбоку от учительского стола, на табуретке, сидела ещё одна сатириха — совсем молодая, с белой шерстью на ногах, светлой кожей и короткими соломенными волосами. Несмотря на общие очертания, на суккуба она никак не походила, скорее на доброго мультяшного персонажа, наполовину превращённого в человека.

— Добрый день, — ответила на приветствие Рисана.

— Это Наама, моя ученица, — представила белую чёрная сатирка. — Сейчас посмотрим, что можно сделать с нашей проблемой. Я заинтересовалась этой темой уже после второго убийства. Всегда мечтала попробовать себя в роли Дена Брауна, а здесь такой материал…

— И нашла что-нибудь? — поинтересовалась Рисана.

— Как сказать… Сейчас мы вместе перелопачиваем все возможные материалы. В первую очередь нужно выяснить, какие именно архетипы использовались. А самое важное — для чего. Впрочем, здесь у меня есть несколько версий.

— Поделишься? — спросила самка. — У меня пока что никаких особых версий нет.

— У меня есть, я как раз из библиотеки, — Наама развязывала шнурки папки.

— Надеюсь, на этот раз не из институтской… — Лилит, обойдя вытянувшуюся по струнке ученицу, села со вздохом в старое преподавательское кресло. Интересно, ей поручили Нааму исключительно по расовому признаку, или у сатиров своя диаспора, если они готовы брать под крыло даже тех, кого не стали бы принимать по доброй воле?

— Нет, я съездила в книгохранилище, — тихо произнесла ученица, взмахнув от волнения похожим на конский хвостом. Рисана пристроилась на свободном кресле через стол от самок, дожидаясь, пока сатириха разберётся с папкой. Наконец справившись со шнурками, она протянула листы наставнице.

— Вот примерно как это выглядит, — Лилит показала скан Нингали, попутно давая знак Нааме, что гостье можно доверять даже секреты подобного уровня. Рисана приняла в лапы чёрно-белую копию со старинной английской рукописи — в те времена даже рукописные тексты пером выводили так же тщательно, как на современных гарнитурах.

— Что это за «Симплициус Симплициссимус»? — Рисана недоумённо рассматривала гравюру львиной головы с пятью лапами, выходящими из неё на манер свастики или пентаграммы, на дракона с тремя уродливыми головами — человечьей, волчьей и жабьей — верхом на верблюде, на множество узоров, напоминавших электрические схемы, в двойных кругах.

— Это они и есть, пароли к малоизвестным, но могущественным архетипам. Гоэтия? — Переспросила Лилит у Наамы.

— Она, — кивнула довольная аспирантка. — Вынести, конечно, не разрешили, но сканов я добилась. По крайней мере три убийства на совести духов из этого сборника, составленного Соломоном по одной версии и Мазерсом по другой.

— У архетипов нет совести, Наама, — устало поправила Лилит. — В данном случае они лишь исполнители воли программиста.

— Но кто программист? — задумалась Рисана, принимая следующий листок. — Мы до сих пор не знаем о нём ничего. Нам даже не удаётся установить связи между убийствами… До недавнего времени.

— Что-что? — переспросила чёрная. Волчица не стала медлить с ответом:

— Убийства происходили по заданному алгоритму, нам даже удалось предсказать новую жертву — к сожалению, прогноз запоздал на пару часов. Меня больше беспокоит не тот факт, что убийца ещё на свободе — дело в том, что его «посланников» не может отразить даже серьёзная магическая защита.

— Они действуют в другой плоскости, — Наама попыталась сама объяснить, заодно проявить себя перед старшей. — Крепостные стены не защитят от бомб, сброшенных с самолёта. Может, попробовать вызвать одного из точно использованных гоэтических духов и прямо спросить, кто и для чего его использовал? — С надеждой посмотрела она на Лилит.

— Вызывать запрограммированного на убийство духа — не лучшая идея, уж точно не здесь, где так много потенциальных жертв, — быстро сказала Рисана. — Лучше бы отправиться на место последнего преступления, но у вас занятия.

— Занятия у меня, а Наама вместо лодырничества может попробовать, — вернула ей Лилит распечатки. — Госпожа Рисана наша, но всем остальным, в том числе милиции и магконтролю, ничего не разглашай и не показывай. Ты приглашённый эксперт по архетипам, если будут приставать — процитируй им что-нибудь заумное из трудов Шубина-Абрамова и пожалуйся, что пора за работу.

Глава Бина - Спиритический допрос

— Программа Веждиной дала сбой, — Сергей стоял у оплавленных битых развалин дома три корпуса два. — Не в семь вечера, а в одиннадцать предыдущего дня, и не один труп, а почти сотня.

— Точно нам очень трудно установить, — курировавший Ариадну и ставший свидетелем подрыва сержант Вадим Лыков нервно курил, несмотря на запрет спасателей, пытавшихся безуспешно найти хоть одного выжившего. — Это гостиница, причём очень дешёвая, без своего сайта или базы данных. Но одну личность нам в результате удалось установить.

Милиционер отвёл Коростелева в сторону, к реаниматорам, которым сегодня досталась лишь роль водителей катафалки. На носилках, грязных от воды, глины и водорослей, лежала злосчастная Ариадна — голая и насквозь мокрая.

— И как вышло, что взорвался дом, и в результате антро утонула? — Нагнулся Сергей к телу. От него пахло только речной сыростью, но не разложением. — И вообще, смерть свежая…

— Кто его знает? Может, обезумела от такого-то… — Вадим с сожалением взглянул на молодое тело. — Интересно, что дальше будет? Город взорвётся?

— Тут уже взрывом планетарного масштаба попахивает, — Сергей осторожно коснулся раздутого живота кобылицы. — Маг-контроль вызвали? Слабовато верится, что дом сложился от неосторожного обращения с газовыми плитами.

— Скоро прибудет, как раз волгоградская агентка на связь вышла, — презрение, мелькнувшее в словах сержанта, подчёркивало, что и он не чужд противостоянию ведомств. — Как думаешь, могла ли она, — он кивнул на тело. — Устроить этот взрыв как свой прощальный фейерверк? Я видел, что она прямо перед ним выскочила из окна второго этажа, причём на четвереньках… Но тогда не до того было, пожарных вызывал.

— Это мы можем узнать наверняка, только если завтра никто не умрёт. Но если это действительно дело её рук, то ясен сектантский мотив. Осталось только выяснить, безумствовала ли она одна или по указу организации, что всё ещё может представлять опасность… — Сергей вздохнул. — Но пока нельзя утверждать, что китежский Джек-потрошитель это она. Возможно, она лишь жертва, а погибшие в доме — лишь побочные для маньяка. Раньше ведь убийства по одному совершались… Раньше… когда ещё программа работала… Как думаешь, почему раньше она так точно предсказывала смерти, и вдруг перестала? Попроси выпросить ордер на арест Веждиной, нужно понять, а не причастна ли она сама. А то, быть может, она избирала жертвы по указу своего компьютера, или и не было никакой программы, и она сама выбирала, кого убивать.

— Здравая мысль, если только она уже не садится на поезд… — проговорил сержант и поспешил выполнить поручение, тем более, что и вой машины маг-контроля уже заглушил остальные звуки. Рисана чересчур спешила — подскакивающая машина вылетела прямо к «Скорой» и замерла метрах в двух от её борта.

— Тело не трогать, отошли все! — взъерошенная волчица могла бы своим видом напугать и чёрта. — Ни к чему не прикасаться, у нас первое целое тело за, блядь, целую неделю!

— Я только нюхал, — Сергей примирительно поднял руки.

— И как? Обратил внимание? — Спросила прискакавшая за Рисаной молодая сатирка в футболке на два размера больше нужного.

— Серёг, отойди в сторону! — боевой настрой Рисаны ничуть не пошёл на убыль. — Ты мне все приборы испоганишь, мог бы и сам вспомнить! Какого чёрта я узнаю такие новости последней?

— Сначала скорая, потом мы, потом магконтроль… что не так? — Сергей отступил, пожимая плечами. — А вы кто, барышня без ботинок?

— Наама, консультант по архетипам, — та не была настроена на диалог с Сергеем.

— А не слишком ли молоды для консультанта? — Сергей посмотрел на Рисану. — Ты бы её до трупа раньше себя не допускала, мало ли что.

— Не поняла… — протянула сатирка, и вправду непонимающе взглянув на Сергея. — Вы что, думаете, что я…

— Не отвлекайся, он — моя забота, — бросила ей волчица, и отошла к Сергею. Он ожидал яростного разноса, но вопрос оказался тривиальным:

— Как давно она умерла? Не похоже, что ночью, как в новостях про взрыв говорили. По запаху — меньше часа назад.

— Если бы ты не разогнала всех врачей, было бы кому ответить на этот вопрос! — Сергей недовольно наблюдал, как без всякого слова поперёк от Рисаны Наама взяла тело за руку. Стояла так минуту, будто щупала пульс, а потом зашептала:

— Тебе говорю: встань и иди.

Ариадна вдруг откашлянула воду, заставив всех вздрогнуть от страха и неожиданности.

— Кажись, кобыла-то не обычная! — ошеломлённо проговорила Рисана. — То ли из Светлых, то ли чересчур чувствительная. Так или иначе, — она посмотрела на врачей. — Загружайте, только осторожно! Я с вами поеду, и дайте мне какого-нибудь парня потолковее из милиции!

— Не нужно, — хрипло протестовала Ариадна, соскочив с носилок, — я должна завершить своё дело. Из-за моего нерадения и так погибли слишком многие. Я знаю, кто их убил.

Сергей поспешно двинулся обратно — неужто нашлась наконец уцелевшая свидетельница? Рисана поспешно склонилась над носилками, возбужденно задрав хвост.

— Кто?

— Демон. Бесплотная сущность, чёрная… с цепкими руками, — вздрогнула кобыла от озноба, ей быстро подали плед.

— Это? — Наама выудила из своей брошенной на землю сумки листок.

— Похожа, — протянула кобыла. Понятное дело, после несостоявшейся смерти она плохо что-то сравнивала.

— Но не точно, — заметил Сергей. — Как вышло, что ты оказалась единственной уцелевшей. И кто ты такая?

— Она была мертва, — прояснила Наама. — Её удалось воскресить лишь благодаря исключительной сохранности тела и безотрывной связи с религиозными архетипами. На самом деле она сама себя воскресила, я только завершила начатый ею процесс.

— Воскрешать только Бог может, — заспорила с нею другая копытная.

— А убивать могут все, — Сергей кивнул врачам, дожидавшимся возможности увезти пострадавшую. — После обследования у нас состоится долгий разговор, Ариадна.

— Ваше право, — Ариадна противодействовать милиции не смела.

— Так ты ее знаешь? — сощурилась Рисана. Только что занятая лишь работой, она насторожилась, лишь услышав, как Сергей назвал кобылу по имени.

Наама, тем временем, начала чертить на земле веткой символ указанного духа:

— Будьте осторожны, вам сначала предстоит допрос иного рода.

— Ты хочешь его вызвать? — Ариадна сорвала с себя плед, как фокусница, стоя уже в одежде. — Не боишься, что он учинит ещё более масштабные разрушения? Хотя бы встали в круг, а духа бы вызвали в треугольник, если уж проводить обряды по Соломону.

— Он уже ослаб, да и вызову я его всего лишь для допроса, — блондинка одарила кобылу каким-то нездоровым взглядом. — Что Светлому тяжело, то Тёмному в радость.

— Светлому? — Рисана оценивающе взглянула на рваные шорты кобылицы и скривилась. — Максимум ночнику…

— Вы пока что главная подозреваемая и не вам нам давать советы, — Сергей пожалел, что не носил с собою наручники, но вспомнил, что можно их попросить у сержанта — и не простые, а против магов.

— Не блокируй её, она может мне помочь, — словно предугадала его мысли сатирка. — Лучше приготовьтесь встречать нашего гостя.

— Если это демон, то справимся просто, — сказав так, Рисана подбежала к своей машине и залезла в багажник. Не прошло и пары секунд, как она уже спешила обратно, держа под мышкой внушительную бутыль. — Старинное средство, но ещё действенное.

— Тогда надо не на землю призывать, а внутрь, ты же не сможешь его потом поймать, бесплотного… — приняла в руки Наама предложенный сосуд. — Надо же! Не видела таких даже у моего куратора. Даже место для печати на крышке.

— То школа, а то работа. Привыкай, ещё и не такое получишь… Кстати, насчёт защиты — мы не слишком спешим? Может, я хоть что-нибудь попробую…

Ариадна показательно вздохнула, Наама посмотрела на неё пару секунд, но потом обернулась снова к Рисане:

— А что ты умеешь?

— В качестве следственного эксперимента можно проверить, действительно ли методы Ариадны ограждают от демонов, — вдруг сдался Сергей, — но единственным методом защиты использовать их я не рискну. Даже учитывая, что моя домовладелица его применяла. Может, этот метод только упростит задачу духу, а не наоборот.

— Просвети нас насчёт этого метода, — попросила Рисана. — Дай угадаю — что-то вроде «возьмитесь за руки и молитесь Зевсу»?

— Круг мелом и святой водой, — Ариадна повторила уже известный Сергею рецепт. — В отличии от большинства прихожан, вы умеете писать Тетраграмматон, имя Бога на арамейском, его буквы нужно разместить крестообразно по часовой стрелке изнутри круга. А бутылку поставить в начерченный треугольник, и печать поместить в сосуд заранее, нарисовав на бумаге. Иначе дух вырвется.

— Ты хорошо осведомлена, как действовать, — скривилась Рисана. — Ещё проверим, откуда столько узнала.

— Я предлагаю отойти подальше отсюда, — прервал её Сергей. — Нечего круги чертить перед носом пожарных. Выйдем к реке вон за те кусты, только хоть верёвку на шею подозреваемой накинуть стоит.

От проскользнувшей в этом предложении видовой нетерпимости фыркнула не только сама Ариадна, но и Рисана.

— Ставить на себя защиту — проявление неуважения к духу… Но учитывая, что он натворил, не считаю лишними меры предосторожности и воспитательные меры. Мел есть, воду освятить нетрудно, — Наама отправилась к реке, подняв свою сумку.

— А вот наручники нам пригодятся, только обычные, — Рисана кивнула Сергею. — Я принесу, а ты пока останься со свидетельницей. Дёрнется — значит, подозреваемая, прострели ей тогда копыта.

— Наручники для наиболее волевых программистов бесполезны. Но не все мы настолько волевые… Не я, во всяком случае, — стала подготавливать сатириха место для ритуала.

— Чтобы снять, тоже нужно время. Кроме того, никто не огреет тебя во время ритуала. Когда говорят о магах, многие забывают, что у них не только магия, но ещё и кулаки имеются, — заметила Рисана. — Ну-с, попрошу вас.

Наама перерисовала печать без охранного круга с распечатки на бумажку и всунула её в бутыль, надёжно закрепила её и написала на крышке нужные охранные символы. Ариадне сержант завёл руки за спину и защёлкнул ей браслеты. Кобыла продолжала сохранять удивительное спокойствие, только грустно опускала уши и наблюдала. Сергей смог, наконец, увидеть и рассмотреть её глаза — не лошадиные, с вертикальным зрачком. Змея подколодная… При взгляде в эти очи ни у кого бы не осталось сомнений, что в теле кобылицы скрывается отнюдь не добрая сущность. Вполне возможно, что сейчас следователи ставят себя под удар убийцы, которого наручники сдерживают не более, чем паутина. И о чём думала Рисана, соглашаясь проводить ритуал вместе с нею?

— Может, всё же лучше без геометрических фигур? — Обеспокоенно спросил лейтенант у Наамы, уже приготовившей материал. — И тем более без «тетратулола».

— Бутылка должна сдерживать духов сама по себе, — Рисана задумчиво махнула хвостом, — сработает надёжнее кустарных методов. Их можно проверить уже после основного допроса.

— Как желаешь, — пожал плечами Сергей. — Я раньше с духами особых дел не имел, разве только на Хэллоуин.

— Главное, оставайся в круге, — ободряюще улыбнулась Рисана. — А остальное предоставь нам. Твоё единственное дело — чтобы подозреваемая к границе не подходила, а то с неё станется нам какую-нибудь подлянку устроить.

Сергей достал бы пистолет, но побоялся, что маг или архетип разорвет его прямо в руке. Потом подумал, что взрыв боезапаса, пока пистолет в кобуре на поясе, ничем не лучше, и всё же вытащил оружие, снял предохранитель, но пока направлял дуло в землю.

— Все в круг, — повелела Наама, создав неровную, но довольно большую окружность на прибрежной земле. — Из него нельзя призвать духа, и сам дух в него не войдёт.

Позади громыхнула, обваливаясь, одна из ещё стоявших стен дома, заставив всю четвёрку вздрогнуть. Сергей взял Ариадну под локоть и, несмотря на то, что та не упиралась, довольно жёстко толкнул её в круг, Рисана тоже поспешила занять место там же, а вот Наама осталась снаружи. Вперив взгляд в бутылку, широко расставив ноги, Наама подняла руки вверх:

— Именем своим неименуемым призываю тебя, Люцифуг Рофокаль!

Бутылка заметно дрогнула, приподняв донышко, внутри заклубился дым, который образовывал темный силуэт. Ариадна заметно вздрогнула, Рисана, напротив, спокойно кивнула Нааме, одобряя работу. Клякса билась в сосуде, но он лишь немного шатался и подрагивал от этого, отчего даже наблюдавшие за ритуалом немаги поняли, что призыв сработал.

— Отвечай мне, Нааме-ревнителю, и всем здесь стоящим так, чтобы мы все слышали тебя и понимали, и сообщай лишь правду без утаивания. Кто вызывал тебя до меня?

Бутылка завибрировала, задребезжала, обретая отвратительное, вгоняющее в ужас людей и поднимающее шерсть на антро подобие голоса, словно кто-то водил смычком по бокалу:

— Это мне сообщать запрещено. Ни имя, ни образ, ни звук, ни запах.

— Мерзкий голосок, мог бы и нормально говорить, — поморщилась Рисана. — Раз сообщать запрещено, то ты нам на него укажешь.

— Покажи мне на того, кто вызвал тебя до меня, — Наама осмелилась и вышла из круга к бутылке, темнота в которой сгустилась ещё сильнее, превращаясь в чернильное подобие пальца, направленного на собравшихся в круге.

Сергей схватил Ариадну за гриву, пихнув её вперёд. По-видимому, схватил слишком крепко — кобылица дёрнулась, вскрикнув, и едва не упав Её копыта скользнули по земле.

Палец в бутыли, что взяла Наама, дёрнулся, но показал не на Ариадну, а на Сергея и Рисану.

— Кажется, он солидарен с моей рамкой, — фыркнула Рисана.

— Меня можно отпускать? — Кобыла поднялась, косясь на свою ссадину на коленке.

— Нельзя, — отрезал Сергей. — Ты могла и взломать этого духа. Я был в точно таком же круге прошлой ночью, когда совершилось убийство, значит, не мог им управлять.

— Круг всегда можно разомкнуть, — нахмурилась Рисана. — Но ведь ты прибыл в этот город недавно?

— Это так, он ехал со мной в поезде, — быстро сказала Ариадна. — И дух тоже напал на меня!

— На всех бедных жителей дома, откуда ты убежала, единственная не пострадав, — свёл Сергей руки. — Назвать следователя убийцей — хороший способ сбежать и при этом свернуть расследование.

— Ни к чему оправдываться, если невиновен, — парировала Ариадна. Змеиные щёлки её глаз ещё больше сузились. — Но теперь я знаю, кто ты. По твоей вине погибло столько безвинных, и за свои злодеяния ты получишь наказание, достойное твоим поступкам.

— Но ты в результате выжила, значит, могла подстроить покушение на себя, — Сергей попросил не шалить, подняв пистолет. — Наама, повели духу сказать, кто есть Ариадна Илиева, чьих документов нет в архивах ни одной страны, где она побывала, и откуда она знает верное средство против нападений таких, как он.

— В этом нет нужды, тем более, что меня он не знает. Иначе бы не стал связываться, — белая кобылица надменно смотрела в дуло пистолета. — Ты смог временно одолеть меня при помощи духов, гоэт, но правосудие свершится.

— Если тебя удалось так просто воскресить, значит, ты не умирала, — присоединилась Наама к подозрениям остальных. — Поэтому я бы не сняла с тебя наручники, но на милиционера тоже бы их одела.

— Я послана сюда с единственной целью — остановить убийства, принести мир. Я не справилась, но мне позволили вернуться для того, чтобы завершить начатое, — Ариадна не двигалась с места. — Если вам нужны доказательства — откройте бутылку, и велите духу вернуться к тому, кто его послал.

— Ну уж нет, я так рисковать не стану, — произнесла Рисана. — Тебя я не знаю, а с Сергеем целый день проездила.

— Он и так указывает, — Наама приподняла сосуд с до сих пор проявленным пальцем.

— Ты уверенна, что этот палец смотрит в мою, а не в твою сторону? Призвала сейчас, — Сергей прищурился, — могла призвать и раньше, — и выстрелил в бутылку.

Ариадна, похоже, ожидала выстрела в себя, потому прижала уши и зажмурилась. Рисана тоже прошляпила момент выстрела — она, похоже, больше верила Сергею. А вот Наама успела вскрикнуть, но человек уже отступил за границу круга. Чёрный дым рванулся к сатирихе, обдул её и пронёсся с ней, откинул её к реке и развеялся, но вместо него возникла цепь, крепко и почти туго сковавшая шею Наамы, с бетонным камнем на другом конце, что быстро утянул беднягу на дно.

Ариадна даже подпрыгнула, рванувшись к реке, но глупый сержант всё ещё держал её за наручники.

— Дай мне её спасти! Убийца — тот, кто натравил на неё и меня демонов!

— Сатирку надо представить суду, а не убивать! — Он всё же начал понимать что-то, отпустил антро.

Рисана даже не раздумывала, а бросилась к реке, собираясь прыгнуть в неё на спасение программистки, ещё не зная, как плохо дело.

— Не сметь её отпускать! — Коростелев приказал сержанту, бросаясь вслед за Рисаной, пытаясь поймать её за хвост — последний довод для безумиц. Но от драконов в Нингали было больше, чем видно с первого взгляда — она стремительно прыгнула в речку.

Резкие, дёрганые движения были свидетельством того, что бороться Нааме становилось всё сложнее. Грудь её давила жаркая тяжесть, угрожавшая перейти в по-настоящему адское пекло. Надув щёки, сатирка изо всех сил потянула груз вверх — ей удалось его приподнять, но и это усилие пошло прахом, потому что всплыть она так и не смогла. Тщетная борьба выматывала быстро, но безвольное отчаяние и безнадёжные судороги не были лучше, не спасали… Волевая девушка, «демоница», способная повелевать архетипами, без кислорода, на короткой цепи становилась лишь бессильной и беспомощной жертвой, слабым и непорочным ребёнком. Испуганная и лишённая воли девочка выше пояса и тонущая кобылка ниже. Страх сковывал её лучше всякой цепи — она не могла больше сопротивляться, просто опустилась на колени возле цепи и задрожала мелкой дрожью, забывая о всех попытках выбраться.

В этот момент прямо перед ней появилась Рисана. Волчица нырнула прямо в одежде, раздувшейся пузырём, и, быстро взгребая лапами, подплыла к тонущей девочке. Она вцепилась в спасительницу, не осознавая, что этим может потопить и её, с жадной надеждой смотрела на волчицу. Рисана лишь мельком взглянула на цепь, прежде чем ткнуться мордой в губы Наамы и вдуть ей собственный воздух в лёгкие. Не свежий, как на поверхности, душный, но новый. Сделать это было трудно, учитывая разницу в анатомии — часть воздуха всё равно запузырилась к поверхности, но по счастью, малая часть. Рисана в свою очередь подплыла к цепи, взглянула на неё и начала подниматься — за новый порцией.

Дыша только душным воздухом, который ей доставляла Рисана через переднюю часть пасти, вытягивая трубочкой губы, Наама впадала в гипнотическое состояние. Поцелуи стали восприниматься ей не только спасительными, но и нежными. Лапы Рисаны держали за шею и щёки, чтобы не моталась голова сатирки, но она воспринимала их как чувственные объятия, и в очередной нырок Рисаны погладила её по талии и тазу.

Случайные прикосновения заставили сатириху возбуждённо взмахнуть хвостиком, несмотря на давление воды. Рисана словно почувствовала это, приобнимая девушку и притягивая её к своей пушистой грудке — но на самом деле она вовсе не собиралась облегчать последние минуты жизни сатирихи. Нахмурившись и вытянув другую переднюю в сторону цепи, Рисана оскалила морду в по-настоящему жутком оскале. Наама пискнула испуганно — она не понимала сейчас, что Рисана спасает её, а не губит, что она не хищница, поймавшая добычу. Волчица подёргала цепь, поцарапала когтями по ошейнику, попыталась расшатать скобу на блоке — это ни к чему не привело, только выматывало и заставляло страдать от духоты так же, как пострадавшую от духа. По-волчьи хорошо ощущая страх несчастной жертвы, она поспешно потёрлась мордашкой о щёку Наамы, после чего опустилась к самому бетону, зависнув почти так же, как и сатириха — вверх задними лапами. Тело Рисаны начинало дрожать, но она не собиралась бросать девчонку. А сатирка снова резко задёргалась, жмурясь и выпуская отработанный сразу двумя самками воздух. Копытные ножки и когтистые лапки дёргались рядом, на миг соприкоснулись напряжённые животы. Рисана выпустила и свои последние остатки воздуха через зубы, дёргая за цепь обеими передними. В подводном царстве они обе были беспомощны. Цепь духа не поддалась бы, даже если бы её звенья пыталась разжать не немощная самка, а чемпион по сгибанию кочерги. Рисана злобно взрыкнула — у неё не было времени искать помощь!

Сопротивляясь бьющемуся в горле жару, она отплыла назад. Испуганная сатирка умоляюще посмотрела на неё, подумав, что Рисана её бросает — но нет, вместо этого волчица принялась взбурливать воду лапой, вычерчивая замысловатые фигуры. Дрожь, переходящая от лёгких к пальцам, ничуть ей в этом не помогала — первое повеление рассыпалось, но Рисана не сдавалась, из последних сил вычертив в воде вторую руну. Завязший в иле камень немного поддался и почти вытянулся из ила, но на этом чудеса закончились. Рисане пришлось торпедой всплывать, оставляя беднягу… Но не надолго. Наама ещё не успела потерять сознание перед новым дарящим воздух поцелуем, после которого Рисана прицепила к скобе камня трос, и стала поддерживать цепь, чтобы она не натягивала шею, пока травит машина. Волчица слегка подталкивала догадавшуюся отпустить цепь и гребущую Нааму, пока груз скользил между водорослей, каким-то чудом не застревая между них.

Трудности начались, когда груз приблизился к крутому берегу, но к этому моменту на помощь нырнула и Ариадна. Вдвоем им удалось, ценой ободранных коленок, вытащить сатирику из воды, после чего Рисана и сама повалилась рядом с судорожно кашлявшей девушкой, заходясь в клеканьи и булькании. Вода струйками стекала с её шерсти, из носа и выливалась изо рта.

Сержант подбегал с санитарами — сейчас для них началась настоящая работа. Быстро отстранив сгрудившихся «спасателей», они начали выбивать воду из лёгких Наамы, потом подали ей плед, тот же, которым укрывалась Рисана.

— А где Сергей? — Спросила Рисана, у которой ещё осталось немного рассудка.

— Сгорел, и дыму не было, — прокашлялась Ариадна, отжимая гриву. — Он сел в твою машину и уехал.

— Так кто… Ты такая? — Рисана так и не могла успокоиться, выпустить вопрос из головы.

— Уже никто, — буркнула кобыла. — Сергей, похоже, понял, что я прислана за ним…

— Кем прислана? — перебила её волчица, но кобыла словно не обращала внимания.

— …Вот и попытался меня убить. А может, он просто разозлился из-за того, что я помогла горожанам защититься от его духов.

— Ясно… — Рисана вздохнула. — Хорошо, что машина у меня служебная, в ней есть маячок. Лилит должна его отследить, она может… надеюсь.

— Так теперь ты мне доверяешь? — спросила Ариадна.

— Нет, но теперь у меня есть другой подозреваемый. Только каким образом Сергей совершал все убийства, находясь в Москве? О-о-ох… — волчица прилегла на траву. — Нет, об этом я подумаю позже.

— Наверное, просто вызывал из Москвы, поэтому убийства шли вслепую, — сказала наконец Наама. — Но зачем он это делал?..

— Ты об этом не думай, это уже моя забота, — Рисана поднялась на лапы, пошатнулась, но устояла. — Ариадна, выбирай. Или ты отвечаешь мне, откуда знаешь про Сергея, почему поехала в Китеж и какое тебе дело до убийств, и тогда я снимаю с тебя подозрения, или же ты продолжаешь молчать и поедешь сейчас в местную милицию. Хватит с меня неприятных сюрпризов.

— Поеду. Всё равно я не смогла защитить жителей этого дома, хотя могла бы, и заслуживаю за это наказание, — кобылица была упряма и непреклонна. — Можете допрашивать меня как угодно, лишнего я и под пытками не скажу.

— Вот ведь тупая кобыла… — буркнула Рисана. — Тогда поедешь. Мне надо переодеться, и тебе… Одеться. Потом решу, что с тобой делать.

Она устало посмотрела на милицейские автомобили. Затем сложила лапы на груди и поплелась к ним, на прощание кивнув Нааме, которую уже вкатывали в «Скорую».

— На ком тогда теперь это дело, если Сергей подозреваемый? — Спрашивала Ариадна по пути. — Ты не можешь им заниматься без милицейского чина.

— Ты на мои вопросы не отвечаешь, а я на твои не стану, — огрызнулась Рисана. — А могла бы ответить! Тем более с глазу на глаз, если всё совсем секретно.

— Ты не те вопросы задаёшь, на эти способна ответить даже Лилит. Сейчас тебе важнее найти Сергея, который наверняка догадывается о маячке и не станет долго кататься на твоей машине.

— В том-то и дело, что его ловить нам смысла нет.

— Если ты его не поймаешь, он может продолжить убивать через духов. Ты сама это знаешь.

— Его ловить я буду параллельно с официальным расследованием, — Рисана подняла лапу, показывая спешившему навстречу сержанту, что все в порядке. — Но после того, как наведаюсь в местный отдел магконтроля.

— Рапорт о пропаже машины не обязателен, её найдут если не сегодня, то завтра, — Ариадна продолжила предрекать, ещё сильнее выбешивая Рисану. — Я предполагаю, что следующей жертвой можешь стать ты — если Сергей продолжит искать гибели окружающих.

— Я не за рапортом еду, а за оборудованием, потому что моё в машине осталось! Нет, я тебя сейчас и вправду сдам… — Рисана выдохнула, успокаиваясь, и улыбнулась через силу подошедшему милицейскому.

— Мне нужно, чтобы вы нас подвезли, — она сунула лапу в карман и достала из кармана удостоверение, которое, благодаря пластиковой обложке, ничуть не пострадало. — И объявили в розыск вашего московского специалиста.

Сержант взял телефон, чтобы позвонить начальству, но в этот момент устройство зазвонило само. Женский голос протараторил несколько фраз и бросил трубку после угукания милиционера.

— Рисана Нингаль, Сергей Коростелев сейчас в участке с вашей машиной. И вызывает вас к себе как подозреваемую — у вас в багажнике нашли улики.

Глава Хокма - По закону и по совести

— А я сразу подумал — почему в вашей машине нет икон… И откуда такие удобные бутылки для вызова духа, — Сергей показательно выставил ладони к старинной книге, изъятой с заднего сидения. — Неужели оригиналы рукописей столетней давности выдают каждому оперативнику магконтроля?

Рисана спокойно ухмылялась в ответ. Главный специалист маг-контроля города Китеж, Николай Соленов, серый волк возрастом помладше волгоградского следователя, тоже показал зубы.

— По заявлению моей коллеги это вы преступник, товарищ Коростелев, — прокартавил волк. Интерерсно, а как он рычит? Надо бы довести его до истерики и проверить. — Есть множество свидетелей, которые видели, как вы садитесь в машину, так что у вас была возможность в любой момент подложить книгу. Как вы объясните свой поступок — выстрел в бутылку, содержащую демона, благодаря чему последний вырвался и атаковал гражданское лицо?

— Вы же не стали бы сами показывать мне все свои справочники, из целой груды которых я её и выудил. Признаю, грязный приём, но он того стоил, — ни один из расследователей не отступался, не терзался совестью и чувствовал себя правым.

— Да, выпустив наружу демона, — закатила глаза Рисана. — Я имею достаточно доказательств, чтобы арестовать вас, Коростелев, но я думаю, что вы используете свой последний шанс и потребуете экспертизы на следы связи с архетипами?

— Которую я могу провести прямо сейчас, — контролёр из Китежа сложил лапы на груди. — Как поступил с Рисаной, и удивительно — её способностей не хватит на вызов и контроль архетипов, не говоря уже о том, чтобы менять их, как перчатки, тогда как в вас я ясно вижу предрасположенность к данному виду магической деятельности.

— Проверяйте, — Сергей согласился легко, — если в волка в агентской шкуре я ещё могу поверить, то в сговор всего Магконтроля против Китежа… Попахивает теорией заговора. В оправдание Рисаны могу лишь заметить, что информацию о данных духах, оказывается, не так трудно достать, если ей обладала даже Наама.

— Достать нетрудно, использовать труднее, — специалист поднялся с места, оба лейтенанта, стоявшие в дверях, взяли Сергея и Рисану на прицел — в случае, если один из них и вправду преступник, сбежать никому не удастся.

— Доказать, что кто-то не умеет что-то делать, проще, чем доказать умение. Положим — я не только имею потенциальную возможность вызывать и управлять архетипами, но и реальную. Почему я не могу сейчас валять дурачка, пыжиться и тужиться, но так и не вызвать никого?

— Вы не в том положении, чтобы шутить, — Солёнов ответил Сергею, настраивая аппарат, похожий на кинокамеру. — А для прохождения экспертизы от вас ничего не требуется, кроме согласия — без него мы не сможем законно вторгаться в ваше сознание.

— Что мне ещё остаётся. Смотрите. Мне скрывать нечего.

Рисане до смерти хотелось приблизиться к объективу и самой взглянуть на Сергея, но она не осмеливалась. Её собрат уже склонился над аппаратом, однако он и сам принял меры предосторожности — даже невооружённым глазом можно было разглядеть две бледно-золотые сущности, появившиеся возле него, пока Николай изучал человека. А через минуту прозвучали слова, которые Рисана совсем не ожидала услышать.

— Дом, расколовшийся сам в себе, не устоит. Вас кто-то подставил, вас обоих. Никто из вас к вызову архетипов непричастен.

— За все мои подозрения прошу извинить, — Сергей облегчённо выдохнул и подал рыжей руку, — наша служба и опасна, и трудна.

— И по результатам как будто не видна, — мрачно перефразировала Рисана, неохотно, но принимая рукопожатие. На душе полегчало, как ни странно. — Ариадна и Наама ведь тоже не подходили к машине у реки, если только книгу мне не подложили раньше. Кстати, что это?

Попросив у сослуживца перчатки, Рисана перелистнула несколько страниц гримуара. Ей кажется, или Наама получила распечатки с именно этого экземпляра? Совпадали не только авторский текст и рисунки, но и пометки предыдущих владельцев, касающиеся астрологических соответствий.

— Если книгу решили подложить, — заключила Рисана, — за ней далеко не ходили.

— Я начинаю понимать средневековых инквизиторов, которые просто сжигали подобную литературу, как Гоголь сжигал всякие запретные колдовские книги, — грустно усмехнулся Сергей. — Позволило бы избежать многих проблем в будущем.

— Вы не видели на месте взрыва ни одного дракона? — поинтересовался Николай, тоже оставшийся в кабинете. — Они могут прятать вещи в карманное измерение, то есть — расщеплять на энергию и сливать с энергией собственного тела. У меня нет ни времени, ни желания сейчас вступать в разговоры с начальством этого отделения и ворошить всю картотеку сотрудников, а уж в пожарное отделение ехать…

Рисана незадачливо почесала макушку:

— Вот уж на кого бы я не подумала… Подруга Ирины Луч. Она тоже, в теории, могла совершать убийства — учится на программиста. И доступ что к книгохранилищу, что к моей машине, у неё был.

— А к машине каким образом?.. Ладно, не отвечай, — Сергей покачал головой. — Можно карту Китежа, пожалуйста?

Рисана извлекла бумажную дорожную карту из бардачка — редкость в век навигаторов. Сергей, поводив взглядом по незнакомым улицам, нашёл, наконец, реку и взорванный дом.

— Нет, по такой не разобрать никаких нормальных примет. Откройте спутниковые снимки на компьютере. Я хочу попробовать понять, в какую сторону на самом деле показывал палец киллера.

— Ты так и не ответил, зачем стрелял в бутылку, — спросила Рисана.

— Потому что я всерьёз подозревал Ариадну и Нааму, и надеялся, что дух, вырвавшись, на кого-то из них и укажет. Почему подозревал? У одной изменились глаза, из обычных превратившись в змееподобные, — Сергей вздрогнул. — Как у одержимого. Другая сумела вызвать этого духа — значит, могла вызвать и остальных.

— Ариадна? — Николай усмехнулся. — Это не простая кобыла, и кажется, она вас поставила в тупик? Мы её проверили, но Рисана потом сама тебе расскажет, кем или чем она является.

— А Наама, я надеюсь, уже вне твоих подозрений, она на самом деле чуть не погибла, — добавила Рисана. — На самом деле, духов вполне могла вызвать и её учитель, Лилит, и к ней нам в любом случае нужно заехать.

— Заедем… — кивнул Сергей, проведя линию по карте. Она пересекалась с северо-восточной частью города, где и жила Илдора. — И к её студентке тоже.

Все же Рисана каким-то образом смогла уговорить свое руководство не вмешиваться в ситуацию. Устроившись на месте водителя и нетерпеливо дожидавшийся напарницу, Сергей решил, что та успела сдружиться со своими сожительницами, вот и выступает против того, чтобы к Илдоре являлся весь магконтроль Китежа. Ну, её дело…

— Я должна извиниться, наверное? — спросила Ариадна, сидевшая на заднем сидении. — Я и вправду была уверена, что гоэт — вы.

— Извинения приняты, тоже прошу прощения за то, что надевали на вас наручники. Обвинения с вас сняты, — Сергею самому не верилось, что это так! — Но из машины попрошу выйти. Мы не имеем права вас брать на задание.

— А я бы взяла, — залезла в свой автомобиль Рисана. — Как консультанта.

— Прошлый твой консультант лежит в больнице, — погрозил ей Сергей пальцем, а потом обернулся решительно к антро-лошади. — Честное слово, я не могу ещё и за вас отвечать, особенно учитывая, что по моей вине вы тоже чуть не погибли. Я бы после произошедшего сам с собой в разведку не пошёл.

— Поэтому придётся за вами присмотреть, — Ариадна с места не сдвинулась.

— Выезжай уже, моя машина, — Рисана хлопнула по приборной доске ладонью. — Кого хочу, того и пускаю на борт.

— Расселась как Великая Госпожа, — Сергей вылез наружу, но, обойдя джип, перешёл к противоположной двери. — Ты и рули тогда, Нингаль.

Та согласилась с охотой и с весёлым воем мигалок быстро довезла всю компанию до дома студенток:

— Можем подниматься, они в квартире.

— Уверена? Вдруг гуляют, — Сергей, воспринимая студентов уже совсем по-иному, сразу взял пистолет. — Сейчас как раз ранний вечер.

— Что гадать, и убери пушку, это мой дом, а ты мой друг, — Рисана одёрнула человека.

— У тебя тут всё твоё… — Сергей со вздохом вылез из машины.

— Они здесь, — произнесла кобыла, выходя вслед за ним. Лейтенант резко повернулся к ней.

— Нет, нет и ещё раз нет. Ангелы, присланные высшими силами, сидят в машине и смотрят, как работают силы земные. Тебя однажды уже едва не убили.

— Мне это не страшно — я всё равно исчезну, когда выполню задание, — Ариадна не послушалась. Рисана тем временем привычно набирала «универсальный ключ» на электронном замке, но на этот раз он не сработал.

— А мне казалось, ты его провалила? — Сергей мягко отпихнул Рисану с дороги и потянул дверь на себя. Та легко распахнулась. — Обычная проблема, если у тебя хреновая управляющая компания. — Пояснил человек при этом.

Дверь в квартиру поддалась не менее легко, у Рисаны был свой ключ, простой. По счастью, девки действительно были дома.

— И что мы отмечали? Досрочно сдали сессию? — поинтересовалась Рисана, у которой отлегло от сердца.

Нет, она была с ними в одной квартире, и заметила бы, если что-то пошло не так, и о своей подруге они переживали искренне… Но всё же маленькое зёрнышко сомнения оставалось, и теперь оно рассыпалось в прах, потому что вызвать и контролировать духов в таком состоянии было просто невозможно. И судя по количеству бутылок, а также упаковок «Ролтона» и банок из-под маринованных помидоров и огурцов — девчонки начали веселиться задолго до того, как Рисана и Сергей начали взаимно подозревать друг друга.

— Ты чего, сестра? — Приподнялась с пола Варвара, опираясь о глухо простонавшую гитару. — Пятница…

— Четверг, — кашлянул Сергей.

Илдора проверила по часам на телефоне.

— Точно. Ё, завтра у Дьявола проверочная…

Ариадна поморщилась и вытянула руки к девушкам. Илдора поперхнулась, затем схватилась лапами за горло и зашлась в такой рвоте, что Сергей грешным делом навёл на Ариадну ствол. Впрочем, та уже поймала в ладонь чёрный камушек и продемонстрировала его Сергею.

— Мои методы куда эффективнее богохульной драконьей магии, — произнесла она, раздавливая камень в пальцах и вытягивая руку уже в сторону волчицы.

— А вообще, хорошее прикрытие… Вызвать демона — уже потом напиться, — раздумывал между тем Сергей, но Рисана щёлкнула зубами:

— Так можно надраться, только если целыми днями без продыха.

— Вот именно, поэтому лучше прогуляю завтра, — Илодора побрела к ванной.

— Умойся холодной водой, — крикнула ей вслед Рисана, раздавливая второй шарик. Варвала со слезами на глазах посмотрела на пришельцев.

— Вы мне дадите побухать спокойно?! То одна праной выгоняет...

— Вы подозреваемые, и я не шучу, — Сергей помог Варе ментально протрезветь, играя роль злого полицейского. — Мы вас не повезли недееспособных в участок лишь потому, что опасаемся разбрасываться непроверенными обвинениями.

— В чём подозреваете? — заморгала Варя. От алкоголя её тело отошло, а вот мозги всё ещё были затуманены. — Мы за всё честно заплатили, даже чеки есть!

— Вы подозреваетесь в… — начал было Сергей, но Рисана буквально заткнула его своим взглядом. Зато до Варвары наконец дошло.

— Что?! Вы… Вы думаете, что мы… — она вскочила с места, пошатнулась, едва не упав на пол. — Ах ты, паскуда! — в сердцах крикнула она на Рисану. — Мы к тебе со всей душой, а ты… Ты!

Она взвыла и всё-таки упала на пол.

— Мы с Сергеем тоже подозреваемые, если вам будет легче, — Рисана фыркнула. — Даже мозголомку проходить пришлось.

— Фу… Я бы не решилась, даже если бы убила, — Варя поморщилась. — Мои тараканы мне дороже…

— Не волнуйся, они не расползутся, разве только станут чуть агрессивнее, — Сергей всё же убрал пистолет. — Итак, можешь рассказать, где ты была сегодня ночью?

— Спала, — нахмурилась Варвара. — И эти двое, — она сделала лапой жест, захватив и Рисану, и ванную, откуда раздавались стоны Илдоры. — Могут это подтвердить.

— Дух здесь был, но без мага, — Ариадна заявила, войдя в спальню Рисаны. — Наверное, он тогда нас просто обманул.

— Или показал средний палец, — Сергей потер лоб.

— Уже поздно, — Илдора вышла из ванной, виновато пряча за спиной ведро. — Вы переночуете у нас? Нам нужно… Прибраться…

— И проветрить, — Рисана внимательно посмотрела на драконицу. — Мне надо проверить твоё карманное.

— Для обыска без ордера нужно согласие, которое я вам могу не дать, или вы мне не доверяете? — Насторожилась Илдора. — Какое основание?

— Просто убедиться. Пожалуйста, — попросила Рисана. — Если бы я в тебе сомневалась, то уже увозила бы в управление маг-контроля. Но если тебе нечего скрывать, то незачем и бояться.

— Ей есть, что скрывать, — тихо произнесла Ариадна.

Илдора наморщилась, словно её морду приплюснули. Проявила в вытянутой руке оружие, подобное которому Сергей раньше видел только в музеях — обоюдоострый меч.

— Драконы своих детей без оружия одних не пускают.

— И явно не спешат его оформить, — нахмурился Сергей. Рисана тоже явно была не в восторге.

— У меня был знакомый дракон, учились вместе с третьего курса. Это оружие содержит в себе душу, не так ли?

— Да. Поэтому оформление бы мне не помогло. Что теперь, расстрел на месте?

— Пятнадцать-двадцать лет за убийство и укрывательство улик. Могу помочь с оформлением академического отпуска, — Сергей протянул руку, чтобы конфисковать меч.

— Не отдам, — покачала головой Илдора. — Это семейная ценность.

— Значит, всей семейкой и поедете давать показания. А душу необходимо вернуть пострадавшим, — Рисана приняла строгий вид. — Будь хорошей девочкой и протяни лапы.

— Н-нет… — Варвара в очумении опустилась на пол. — Вы же не имеете права… По Кодексу Крылатых драконы имеют право на ношение оружия с вкраплениями души, если оно произведено до отмены крепостного права…

— По Молоту Ведьм Илдору нужно сжечь на площади. Мы живём в Российской Федерации и придерживаемся её законов, а не постановлений Ватикана или драконьих Слётов — Сергей был непримирим, даже учитывая, что занимался другим делом.

— Девочки учатся всё же на маг-направлениях, так что нам их не запугать, законы они знают, — улыбнулась Рисана и показала всем собравшимся небольшой предмет, похожий на непрозрачную зажигалку. — Но этого и не требуется больше. Я просканировала твоё карманное, Илдора — и я рада, что могу вычеркнуть тебя из списка подозреваемых.

— Соглашусь… Учитывая взрыв в доме, срок за духов может исчисляться веками. На такой срок академические не выписывают. Вашу шпагу, сударыня, — снова протянул Сергей руку, в другой держа пистолет. — Мне и так неприятно это делать, представьте, каково мне будет, если придётся выстрелить.

— Это не в твоей юрисдикции, сержант, — голос Рисаны стал холоден. — Тебя прислали расследовать убийство, а несанкционированными душами будет заниматься маг-контроль. Оружие будет отдано на экспертизу, которую проведёт комиссия, учитывая мои рекомендации. А твоё прикосновение может лишь навредить, Сергей, учитывая, что даже сейчас я с трудом смогла выполнить диагностику её карманного из-за твоего присутствия.

— Хорошо. Бери меч ты, — упорный мент отступил, но ствол не убирал. — А я вызову пару ребят для задержания с поличным. Два понятых у нас есть, обыск прошёл законно, — быстро он посмотрел на Ариадну и вздыбившую шерсть Варю. — Знаю, легко свалить все проблемы на взяточников-милиционеров, но честные милиционеры хуже.

— Мы заняты не тем делом, — бросила Ариадна. Меч в лапе драконницы вспыхнул, одновременно выплёскивая золотой сгусток души. — Ночь близится, и кто-то ещё может умереть.

— Души в оружии больше нет, — удивление в голове Рисаны быстро сменилось настойчивостью — Поэтому нет и состава преступления.

— Пособничество в сокрытии преступления, — холодно отрезал Сергей.

— Преступление по части магконтроля, — Рисана хмурилась все больше. — И хватит препираться. Душу высвободили, а по клинку видно, что выковали его в хрен знает каком веке. Не уподобляйся тем баранам с мандатами, которые подводят кухонный нож как разновидность холодного оружия, требующего немедленного оформления.

— Кухонный нож не имеет гарды и его лезвие короче пятнадцати сантиметров, поэтому он классифицируется как орудие, а не оружие, — поправил её Сергей. — Если милиция перестанет ловить преступников — какой в ней прок?

— У нас сейчас есть преступник, который навел нас на место прошлого преступления, а сам может уже покидать город. Мы тратим время на мелочи, учитывая, что драконий Слёт в любом случае встанет на её сторону, — Рисана взглянула на поникшую Илдору. — Мы с тобой можем закрыть глаза на ошибку традиций, но реальное преступление сейчас происходит не здесь. Чтобы к моему приезду все было чисто, а вы — трезвые, в качестве наказания я проведу для вас разъяснительную лекцию.

— Без споров с тобою всё бы уже решилось, — Сергей твёрдо решил подать жалобу на Рисану в более спокойный момент, а протокол обыска Илдоры всё же составить и отправить не по Магконтрольной, а милицейской части. Там, возможно, и Ариадну наконец-то посадят за пособничество в сокрытии. — В любом случае, едем по другим подозреваемым. Кто следующая? Веждина? Лилит?

— Лилит была со мной, она не могла подложить мне книгу, — покачала головой Рисана. — Мы снова в тупике.

— Как раз наоборот — раз была, больше шансов.

Глава Кетер - Делу венец

— Я не при чём, честно, — Александра Трифоновна Веждина, дочь нейропаталогоанатома Веждиной, даже подняла руки, встретив расследователей в своём кабинете. — До вашего заявления я и знать не знала, что даже моя мать под подозрением. И если я волновалась с утра, куда она пропала после смены, после этой новости я волнуюсь ещё больше.

— Позволь и тебя просканировать на связь с архетипами, — Рисана попробовала быть столь же напористой, как Сергей с Илдорой. — Просто, кроме студентов и лейтенанта Коростелева, рядом с моей машиной находилась лишь ты — а, значит, могла книжку подложить.

— Вам не кажется смешным, что все подозреваемые — из тех, кто расследует дело? Восточный экспресс, а не громадный город! — Александра попыталась рычать, но инстинкты подвела человеческая гортань, не слишком приспособленная для утробных фуррячих звуков.

— Если благодаря Магконтролю мы имеем столь совершенную аппаратуру, грех ей не пользоваться, — Сергей убрал в карман телефон — при помощи текстового сообщения вызывал через Пенаты не столь давно знакомого Солёнова. «Потом отгуляет», как говорил Василевс из былинного мультика. — Надо подать вышестоящим идею использовать эти новейшие разработки на всех служащих, чтобы не искать Иуд, как сегодня.

— Делайте что хотите, — опустила глаза и уши полуволк. — И на сколько меня задержут на рабочем месте вопреки неприкосновенности? Может, и прокуратуру подождём, чтобы настоящий колдун точно успел новое нападение через духов совершить?

— Можно ограничиться тестом на менее прецизионной аппаратуре, — Рисана положила на стол свой чемоданчик. — Можно не проводить глубокое сканирование застарелых архетипов…

— Добро, — Сергей и сам уже подустал от целого дня, полного споров, ожидания анализов, обысков… даже выстрелить пришлось!

— Положи руку на электрод, — подала Рисана Александре металлическую пластину кирлиановского фотоаппарата. — Разряд неощутимый, ты точно не умрёшь.

Нервно махая хвостом, Александра прошла процедуру фотографирования ауры. Рисана секптически рассматривала снимок, показала его Сергею.

— Что-то есть? — Он, мало чего понимая, вперил свой взгляд в цветное пятно.

— Чего-то нет, — безо всякой вежливости рыжая волчица сорвала с Александры уши. Сразу оба и без крови. Они крепились на спрятанном в длинных волосах обруче с электродом вроде энцефалографа. Белый хвост вдруг обвис, как тряпка, потеряв всю жизнь. Или, скорее, очень искусное её подобие.

— Доброго вечера, Веждина-мать и Веждина-дочь, — Рисана отошла к Сергею, отбросив уши в сторону. — Итак, будем ли дальше препираться, когда уже всё ясно? То-то я подумала, что для патологоанатома странное хобби — высчитывать траекторию архетипов и их будущие жертвы.

У лейтенанта дёрнулась скула, но нацеленный пистолет в его руке не дрожал:

— На что только люди не готовы пойти ради сокрытия улик… Даже стать вонючими зверями.

Александре пришлось поднять руки.

— Слишком поспешные выводы! Что же, по вашему, людям нельзя носить уши и хвост, если им хочется? Некоторые даже пол меняют!

— Плохая попытка оправдаться — поступок глупый сам по себе, — рявкнул Сергей. — В камеру шагом марш, и только попробуй кого-то вызвать — дежурные пристрелят в качестве самообороны! Рисана, мы ещё нуждаемся в услугах Солёнова?

— Да. Ради дополнительных доказательств. Всё же электронные уши сами по себе — не улика…

— Тогда по какому основанию вы меня задерживаете? — Оборвала Рисану Александра.

— По подозрению в убийстве, — ответил Сергей.

— Вот времена пошли, — усмехнулась девушка. — Хватаете уже кого не попадя, вот ведь что значит — план горит.

— Зачем ты подбросила мне книгу? — бесцеремонно вмешалась Рисана. — Надеясь, что пока милиция и магконтроль будут грызться, ты успеешь завершить свои дела? Сколько тебе ещё нужно жертв, сто, двести? — голос её начинал звенеть.

Александра молчала довольно долго, так, что Сергей уже начал подталкивать её дулом в нужном направлении. Но предательница продолжила стоять:

— У меня был заказчик. Я и до этого совершала подобные преступления, но впервые их потребовали делать со всей очевидностью, не подстраивая под несчастные случаи.

— И потому ты выбирала даже студенток, которые толком и жить не начали?! — кажется, окажись у Рисаны оружие, Веждина уже лежала бы на полу с простреленной головой. — Кто был твой заказчик, и что ему нужно? К чему такие жестокие убийства?!

— Наш сервис подразумевает анонимность как клиента, так и исполнителя, — Александра обречённо обернулось к вошедшему волку со своим сканером архетипов на тележке. — Связь происходит через динамический сервер — вирус, который переписывает себя с одного компьютера на другой, кочуя по сети. Весь канал шифруется, если связь осуществляется голосовая — голос изменяется, но не наложением фильтров, а считыванием самих слов, как при голосовом поиске, и синтетической генерацией этого же текста другим тембром. Вряд ли вам удастся прикрыть эту лавочку — вирус до сих пор избегает всех охранных программ, самообновляясь при помощи обучающейся нейронной сети. Возможно, сейчас он даже развился до такой степени, что существует в нескольких местах сразу.

— Нет ничего невозможного, тем более, что у нас уже есть контактёр, — ухмыльнулся волк. Следом за ним вошли несколько полицейских и Ариадна, державшаяся необычайно уверенно. Она прошла мимо волка, мимо Сергея, подошла к Александре и ткнула её в лоб двумя пальцами.

— Сядь.

Александра к ней обернулась, сощурившись как на озорного детсадовца.

— Думаешь, если мне удавалось контролировать куда более зубастых духов, чем ты, то сможешь на меня как-то влиять? — Она всё же села, но лишь под давлением Сергея, что взвёл курок. — Тебе уже не достать меня, меня ждёт самый гуманный суд в мире. Хотя мне так и не удалось выбить оплату за каждого из погибших в отеле, ведь тогда заказ я приняла лишь на тебя, у меня достаточно денег, чтобы моё имя даже не появилось в газетах, а суд оправдал меня. Как бы не со встречным иском на вас.

— Для меня это уже не имеет значения, — спокойно ответила ангелица, подходя к Сергею и передавая ему бледно-жёлтый сгусток. Волк осторожно принял его в ладони. — Мой путь уже близок к завершению, а тебе не уйти от Божьего суда. И он будет куда строже, и деньги тебе уже не помогут.

— Я лишь такой же инструмент, как мои духи. Божий суд должен свершаться над заказчиком, а не надо мной — если только заказчик этот не сам Сатана. Кстати, поздравляю вас с праздником — Чистый Четверг, — вдруг сменила тему Александра, когда Никита начал проводить над ней тест. — Иисуса тоже взяли стражи сегодня, но с ним всё кончилось хорошо.

— Иисус исцелял людей, а ты их губила, — резюмировал Солёнов со вздохом. Архетипы действительно осели на подозреваемой. — Поэтому с тобой всё кончится плохо.

— Любая магия оставляет следы, — отчеканила Рисана. — Если наш убийца подстраивает себя под Иисуса, то найти его будет гораздо легче. И я кажется знаю, кто нам сможет в этом помочь.

Кивнув ей, Ариадна подошла к Сергею.

— В одном она права. Заказчик может уйти от мирского суда. Потому когда мы его найдём — наручники можешь не доставать. Я сама с ним покончу.

— Поступлю по совести, а не по закону, — Сергей с облегчением поставил на предохранитель оружие. — Тем более что ты всё равно перестанешь существовать сразу после. Но на этот раз, честно, я тебя с собой не возьму.

Глава Айн Соф - Пересоздание мира

Под ночь затарабанил дождь — почти что осенний из-за отсутствия листвы и света. Вечерние пробки сначала сильнее скучились — но всё равно не до состояния Москвы — а потом, ранней ночью, рассосались. Поэтому у Рисаны должно хватить совести довести Сергея до снятого домика, хотя лекторша жила куда ближе ко своим студенткам, чем к дачному сектору. Только не в старой пятиэтажке, а в новостройке. «Везде алюминий и алюминий, и все промежутки окон одеты огромными зеркалами», как во сне Веры Павловны. Футуристическое здание в окружении себе подобных плохо вписывалось в общую структуру города, хотя жить в нём, наверное, было необычайно комфортно. И жители могли плевать с высоты на городскую суету.

— Это сколько же сейчас учителя получают, раз могут себе квартирку здесь позволить? — хмыкнул Сергей.

— Мне так кажется, не за сессии она столько заработала. Тем более что она сама хакер, — Рисана подъехала ко шлагбауму, что вёл к парковкам жилого комплекса, и собралась было мочить лапу, чтобы позвонить по домофону хозяйке, но шлагбаум поднялся сразу, будто номер машины Рисаны уже числился среди номеров жильцов. — Значит, нас пригласили… — она закрыла стекло обратно и срулила во двор.

— Следят, — кивнул Сергей. — Как думаешь, у Тёмных на охране боевых духов не найдётся? В последнее время я мало доверяю защитным талисманам.

— Я всё же кое-что могу, но не думаю, что мне понадобится демонстрировать боевую магию. Лилит пусть и Тёмная, но она за своих учеников наверняка любому шею свернёт. Идём.

У каждого из детективов был свой зонтик — практически одинаковые, оба чёрные с хромированой ручкой. По натянутой перепонке капли барабанили сильнее, чем по крыше машины. Не успели расследователи сильно промокнуть от бокового ветра, мочившего края одежды, особенно брюк, как вошли в подъезд. Был в нём и лифт, и даже пустующее место вахтёра у входа, освещённое настольной лампой.

— Нам снова на самый верх, — оценив свои силы, Рисана нажала кнопку вызова подъёмника. Лифт оказался просторным, чистым и красивым — алый пол, алый потолок, красные стены, и большое зеркало. Рисана быстро опустила очи, не смотря в отражение проскользнула в кабину и нажала кнопку. Лифт, даже не дёрнувшись, плавно заскользил вверх. Сергей, наоборот, вперил взгляд в зеркало, пытаясь понять, что так испугало соратницу. Зеркало даже не грязное… Впрочем, всегда удивляло и вызывало непонимание, зачем ставить зеркала в лифтах. Борьба с клаустрофобией за счёт иллюзорного расширения пространства? Но ведь даже подсознательно люди вряд ли столь глупы… Об антро Сергей судить не брался.

Лифт мелодично звякнул, останавливаясь. Рисана первой покинула кабину, оглядевшись на широкой лестничной клетке, оценила и позолоченные перила, и внушительную железную дверь, гостеприимно распахнутую настежь. Сергей поморщился:

— Надо было с собой наряд брать. Ловить домушников и в штабеля складывать, — дополнил он после возмущённого взгляда Рисаны и зашёл в квартиру, не вытирая ноги о коврик. Всё равно вся влага уже сошла с кожаных ботинок.

Квартира у Лилит даже по меркам этого дома была буржуйской. Двухъярусная, со стеклянным потолком и фойе на оба этажа, со внутренним балконом. Но, в отличии от пентхаузов богатеев и дизайнерских студий, здесь не было странной мебели и артхаузных украшений, хотя над лестницей было вывешено несколько картин. Под стеклянной крышей на роскошном диване и лежала хозяйка, отдыхавшая в окружении самых разнообразных цветов и листьев. Растениями комната была уставлена сверх всякой меры, что не могло не радовать Рисану.

— Прости за беспокойство, но нам нужна помощь профессионала, — без обиняков сказала она.

— Так вам и не удалось поймать убийцу?.. — Лилит с разочарованием пригубила вино из бокала.

— Удалось, — Сергей отстоял честь милиции, — но нам нужно вычислить заказчика как минимум. Как максимум — удалить динамический сервер киллеров. Рисана вас рекомендовала как хорошего программиста Надеюсь, с Наамой сейчас всё в порядке? — Вспомнил он о пострадавшей аспирантке и спросил с сочувствием.

— В больнице, но жизни ничего не угрожает, — Рисана подошла к огромным листьям, тронула их лапой. — Так что всё в порядке. Поможешь?

— Отчего и не помочь… — Лилит поболтала напитком в бокале, но больше не притронулась. Не оставляя его — рядом с диваном не было столика — она включила перед собой голограмму. Экранов, видимо, сатирка не признавала. Прежде чем расспрашивать о подробностях, Тёмная не забыла наконец закрыть дверь на площадку — с распахнутой настеж створкой было совсем неуютно и опасно. — Кто именно был убийцей? Нужна какая-нибудь отправная точка.

— Александра Трифоновна Веждина, но попробуйте лучше начать с компьютера её «матери» в морге, — Сергей особенно выделил «мать», чтобы было понятно, что всё не так просто. — У меня есть большое подозрение, что та программа, которую она показывала мне, и есть тот самый список заказанных жертв… Хотя Ариадны, как она утверждала, там не было.

— Компьютер в морге?.. — Лилит подняла бровь, водя перед собою пальцами свободной руки. — Оригинально… Не помнишь, в какой папке была та программа?

— А чёрт его знает…

Лилит вздрогнула, но ничего не сказала. Работала она споро, и, как видно, не без удовольствия. Задавая едкие вопросы, она заставляла голограмму искривляться, меняя форму и превращаться то в хорошо узнаваемую схему морга, то в компьютер, за которым когда-то сидел самый опасный маг Китежа…

— Эта программа настоящая, так сказать, — наконец вынесла она вердикт. — Не тот вирус, о котором она упоминала. Наверное, Александре действительно стала самой любопытна причина этих убийств. Ей не хватало знаний, она не могла понять систему, только смоделировать её.

— Она убивала из любопытства? Пыталась создать систему, которая позволит архетипами выкашивать кого угодно?! — возмутилась Рисана. — А может, она и есть убийца, и только пускает нас по ложному следу? Кто знает, что произошло после «ареста Христа», но до «распятия»?

— Система есть, но мне кажется, что не она её придумала, — Лилит оттолкнула от себя иллюзорный экран, увеличив его, начав «домашнюю лекцию». — И лишь в последний момент догадалась, в чём её суть. Жертвы умирали вовсе не случайными способами. Каждый день на их заклание отправляли определённого гоэтического духа, связанного с одной из десяти Сефир Древа Жизни — каббалистических измерений-архетипов. Кое-каких я узнала, других вычислила по характерному способу умерщвления. Первое убийство произошло из-за упавшего дерева. Это Малкут — Сефира земли, заодно и символ всего древа. Потом — Гамалиэль, Сефира луны и мира грёз — её представляла кошка. Доктора Жгобу убили взрывом бензина в «железном тельце» — автомобиле — для активации Сефиры Солнца, Тиферет…

— И для чего это нужно? — Прервал Сергей слишком далеко оторвавшуюся от насущного дела программистку.

— Гоэт хочет получить власть над всем Древом и стать Богом, — смело предположила Тёмная. — Зачем — это уже я не знаю.

— Многого хочет, но дело дрянь, раз к нам сверху ангелов спускают, — задумался Сергей. — И возможно ли определить, кому именно пришла в голову такая замечательная идея?

— Подожди, — оборвала его Рисана. — А как же Ариадна и Наама? На них напали не по программе — на вторую внезапно, а на первую накинулось множество духов!

— Ариадна вписалась — в Бину, Сефиру знания. Это было единственное осознанное убийство, когда заказчик знал, кого надо убивать и за что. Осталась последняя Сефира — Кетер, Сефира Бога. Теперь Гоэт должен напасть на кого-то, кто и олицетворяет цель ритуала. Скорее всего, после этого он убьёт себя сам, чтобы переродиться в новом качестве. И совершится убийство в день чёрной магии и богооубийства — Страстную Пятницу, завтра.

— Тогда, может, нам и не стоит его останавливать? — неожиданно для всех предложила Рисана.

— То есть? — удивился Сергей.

— Мы уже поймали Веждину, которая направляла духов. Значит, ему придётся действовать самому. И тогда мы сможем отследить архетип и найти этого недоделанного бога.

— Или доделанного, — возразил Сергей. — Тогда он уже завершит ритуал.

— И поймёт, что ничего у него не вышло. Магический контроль за все годы своего существования не раз сталкивался с подобными безумцами, но пока что ни одного нового бога у нас не появилось.

— Следующее убийство будет последним, допускать его не стоит… — вздохнула сатириха, допивая вино. — Поэтому я могу предложить вам единственное решение — попробовать одолеть гоэта раньше его же оружием. Найти его при помощи собственных архетипов и проверить, чья воля сильнее — моя или его.

— Никто из нас не умеет пользоваться архетипами, да и насчёт воли я не уверена… Ариадна могла бы попытаться, но она уже проиграла физическую битву. Кроме того, — волчица повернулась к Сергею. — Без подкрепления этим заниматься нельзя. С такого мага станется здание вверх тормашками перевернуть.

— С вашего разрешения архетип могу вызвать я, — предложила Лилит, вставая с дивана и выключая компьютер. — Под вашим неусыпным контролем.

— И чем тебе поможет наш контроль, я тебя и не подозревала… — улыбнулась Рисана. Сергей наоборот, нахмурился.

— Не слишком ли опрометчиво мы поступаем?

— Учитывая, что пока ещё никого вроде не убили, то у нас неплохие шансы спасти сегодняшнюю жертву, — задумчиво произнесла волчица. — Даже если наш враг узнал об аресте Веждины, то ему ещё нужно подготовить ритуал уничтожения…

— Мне тоже. Особенно учитывая, что мы не знаем личность заказчика, — Лилит поднялась по лестнице к книжным полкам, начав просматривать фолианты один за другим. — Я могу предположить, какого следующего духа вызовет убийца… Но теперь ему незачем скрываться, и он вполне может решить принести жертву сам, своими ручками.

— Пятница ещё не наступила, — взглянула Рисана, посмотрев на часы. На самом деле, осталось не так много времени. — Ему нужна одна или две жертвы?

— Так полагаю, что одна жертва и он сам. Но не гарантия, что наш мир переживёт это — в буквальном смысле.

— Если бы не пережил — прислали бы легион, а не одну Ариадну. Боги не делятся властью, — Рисана кивнула сатирке. — Начинай.

— Ариадну? — Лилит сошла с этажа ко шкафу с магическими инструментами. — Надеюсь, она уже на правильном пути. А я начну, — зажгла она две свечи — чёрную и красную. Сергей и Рисана ничем не могли ей помочь. Специалист маг-контроля лишь присела на пол, положив лапы на колени и ожидая, пока Лилит завершит приготовления к ритуалу.

— Самаэль, Шемал, Саклас, Чаваёт.

После вызова не возникло никакого видимого проявления, как днём у реки, но во всей комнате начало ощущаться чьё-то недоброе присутствие, давящее со всех сторон. Освещение от чёрной и красной свечи стало будто темнее.

— Техом эль техом коре ле-коль цинореха, — запела Лилит на иврите, — коль машбереха ве-галеха алай авару…

Сергей снова выпал из своего сознания, как тогда, в поезде, и еле вернулся обратно. Другим было хуже. Лилит остолбенело смотрела на человека, её губы едва-едва двигались. Рисана, шерсть которой встала дыбом, поднималась с пола, но слишком медленно, чтобы успеть предотвратить неизбежное. Человек выстрелил, не целясь — не было нужды. Пуля отбросила Лилит на спину, прекратив сглаживание реальности.

— Ты меня не зря подозревала, — усмехнулся Сергей, переводя ствол на Рисану. Та замерла, зарычав — только из-за её медлительности рык звучал не рыком, а частой последовательностью хрипов. — Я еле сдерживал себя эти дни, терпя столько недолюдей вокруг. Вы мне просто мерзки, я не хочу вас видеть. Бог ошибся, сделав вас, вонючих, грязных животных, и разум вам дал по ошибке. Но теперь моё время, и я эту ошибку исправлю.

Рисана внезапно закашлялась — хрипло и всё слабее по мере того, как висевшая у неё на шее пентограмма всё сильнее вонзалась ей в глотку, разрывая кожу и прорезая трахею. Сергей ушёл раньше, прострелив себе голову.

* * *

Правильно говорил Лев Николаевич: счастье — это когда ничего не болит. Лейтенант полиции Сергей Коростелев шёл на работу утром и сам не знал, почему у него такое хорошее настроение. Просто… Ему ничего не мешало, можно было спокойно дышать. Раннее утро, приятное щебетание воробьёв в пока ещё весенне-прозрачных кустах. Другие люди идут на работу хмурные — но они просто не выспались. Может, всего-то и не достаёт человеку для счастья — лишнего часа сна?

И вдруг — жуткий шум, треск отбойного молотка. Запах пыли, развороченная земля с песком. Несколько азиатов в грязных оранжевых комбенизонах разворачивали почву, дорываясь до подземных труб, и противно орали на своём наречии.

Сергея сразу прошибло неприятное чувство в груди. Кулаки сжались.

Как бы хотелось избавить себя и вселенную от всего лишнего, всего, что мешает наслаждаться жизнью…

Отвлекаясь на рабочих, Сергей не заметил, как сзади к нему подошла фигура в немодном мешковатом плаще. Он обернулся, лишь расслышав неестественное для улицы Москвы клацание копыт

— Итак, ты добился своего. Вот он, твой мир без омерзения разумных зверей, — рука, лёгшая на плечо Сергея, не позволила ему обернуться. — Но человек — существо, которое всегда найдёт причины для споров. Расизм остался и здесь — только теперь между народами, а не между видами.

Рука оставила Сергея. Теперь он обернулся — то, что первоначально он принял за стук копыт, было лишь стуком каблуков светловолосой девушки, идущей прочь от него.