Время миновало за полночь, отзвонили городские часы вдали - и Муншедоу понял, что совершенно не хочет спать.

Мало какие жеребята хотят спать именно тогда, когда их укладывают родители. На этот случай у Муна под матрасом были припрятаны книжка и пара-тройка световых кристаллов: обычно нескольких страниц ему хватало, чтобы погрузиться в царство снов. Однако ж сегодня то ли история попалась слишком захватывающей, то ли съеденное тайком пирожное оказалось лишним, но жеребёнок чувствовал себя как никогда бодрым.

Откинув одеяло с головы, он уставился в усыпанный мерцающими звёздами потолок и попробовал их сосчитать. Кончилось всё тем, что в глазах зарябило, и вместо привычных созвездий ему стали мерещиться неприличные слова - наподобие тех, какие видел на стенах школьного туалета. Тихонько ржанув от досады, Мун перевернулся на бок, на другой, на живот, попытался обнять крыльями подушку и поглубже зарыться в неё, но без толку.

Вздохнув, жеребёнок уселся на краю кровати, свесив ноги и кончик хвоста, поболтал ими, оглядываясь по сторонам. Он хорошо видел в темноте, чтобы разглядеть и сундук с игрушками, и книжный шкаф, но ни того, ни другого ему сейчас не хотелось. Пришла мысль, что завтра он как назло будет сонным, хотя ведь уже пообещал друзьям прогуляться вместе.

Хочешь, не хочешь, а придётся как-то заснуть.

После коротких раздумий Мун решил всё-таки обратиться к матери. Конечно, она непременно отругает его и будет ворчать потом, но не прогонит. А если повезёт, может и с папой поговорит немного.

Встав, Мун осторожно выглянул в пустынный коридор и двинулся к родительской спальне. По дворцовым меркам, та находилась совсем рядом, но сейчас, в полумраке и тишине ночи путь до неё казался неблизким. Вскоре Мун понял, что крадётся и дрожит, непрерывно озираясь; пускай знал, что никаких страшилищ нет в темноте, да и стражники ходят поблизости, однако высокие сводчатые потолки и изредка гудевший под ними ветер, горевшие через одну лампы пугали его до жути. Как будто весь дворец превращался в одну большую ловушку, заманивающую одиноких путников.

Последние шаги до нужных дверей жеребёнок буквально проскакал, едва не попискивая от ужаса. Только влетев в покои родителей и заперев створки, он облегчённо выдохнул - и заодно приготовился поджать уши от нагоняя.

- Мам, - прошептал, поворачиваясь к кровати. - Я...

Его родители крепко спали: очертившее их фигуры одеяло мерно поднималось и опускалось в такт дыханию. Секунды Мун пристально всматривался, не веря своему везению, а затем осторожно зажёг слабый огонёк на кончике рога. Ковёр заглушил шаги, позволив жеребёнку незамеченным пройти до самой кровати. У него мелькнула идея не будить родителей и попробовать залезть между ними - и почти сразу её пришлось отмести. Он уже не был маленьким, чтобы с успехом повторить такой трюк.

- Мам, - снова позвал он, дотронувшись копытцем до ближней фигуры. - Мама...

Посапывание прервалось, сменившись тихими причмокиваниями и возней. Одеяло шевельнулось, и над подушкой разлилось синее сияние.

- Муни? - раздался чуть хриплый голос матери. - Ты чего тут?

- Не спится, - вдруг смутившись, жеребёнок потупился. - Можно я, ну... с вами полежу?

Послышался вздох, и в слабом свете приподнялась всклокоченная голова с другой подушки.

- А? Чего вы делаете?

- Сын спрашивает, может ли с нами полежать, - говоря это, кобыла тем временем отодвинулась, чтобы дать место Муну. - Пустишь?

- До восхода он твой сын, решай ты, - с тихим фырканьем жеребец лёг обратно - и тоже чуть сдвинулся. Стараясь не взвизгнуть от восторга, жеребёнок забрался на кровать и змейкой протиснулся меж двух больших тёплых тел. Тяжёлое отцовское копыто обняло его, а к голове прикоснулась морда матери, гася искорку на роге.

- Ты испугался чего-то? - спросила ласково, расправив крыло и накрыв им сына.

- Нет, просто заснуть не мо... - не договорив, Мун широко зевнул. Хоть он и вырос, но всё равно здесь и сейчас чувствовал себя в полной безопасности - даже если мир исчезнет, то объятия родителей никуда не денутся.

- Весь в мать, - хмыкнул отец. - Еле отучил её слоняться по дворцу ночами.

- Поговори у меня! - материнские крыло дрогнуло.

- Скажешь, что не так всё?

- Раньше у меня ночью дел тоже было полно, знаешь ли.

- Единственным делом ночью должна быть постель - ну и всё, что в ней происходит.

- Тише ты! - шикнула мать, плотнее прижав крыло к голове Муна, хотя он по-прежнему прекрасно всё слышал и недоумевал, почему родители стали что-то обсуждать. - Не при нём!

- Да ему уж скоро своих кобылок заводить, пусть учится.

- Ага, как же!

- А что в постели происходит? - спросил Мун, решив не молчать, раз уж заговорили о нём. Но по странности мама с папой разом замолчали, вдобавок грудь отца заколыхалась с непонятными сдавленными звуками. Затем раздался голос матери:

- Спят, конечно, что ещё...

- Вот не ври ты, - жеребец наклонился и ткнулся широкой мордой возле уха Муна. - Понимаешь, иногда в постели решают, заводить ли жеребёнка. А если один уже есть, то о братике или сестричке для него говорят.

- А... - протянул Мун, припоминая, что друзья рассказывали ему в школе. Правда, у них выходило путано, и он толком ничего не понял из объяснений, лишь несколько слов остались в памяти. - Так вы ... - старательно, стараясь не ошибиться, он повторил одно из тех слов.

Мигом повисла тишина; жеребёнок забеспокоился, что сказал нечто неправильное, когда мама аккуратно поддела копытом его мордочку и приподняла, заставив взглянуть на неё.

- Ты откуда услышал это? - спросила строго, как если бы Мун получил на уроке плохую оценку. Он тут же испуганно завозился и прижал уши, не понимая, что сделал неправильно.

- В... в школе, - сказал с дрожью. Уже через секунду отец снова покрепче обнял его копытом и подтолкнул обратно под одеяло.

- Ладно тебе, завтра разберёмся.

- Зайду-ка я завтра в школу и поговорю с директором, - сказала мама не предвещающим ничего хорошего тоном, отчего Мун задрожал ещё сильнее. Что же он сделал не так? Не надо было говорить это слово?

- Успокойся ты, сына только напугала, - голос отца прозвучал твёрдо. Кобыла фыркнула, повозилась, но всё-таки не стала продолжать. - Лучше бы спросила, как у него дела в школе.

- Хорошо! - торопливо выпалил Мун, боясь сделать хуже. - Мы с друзьями завтра погулять хотели.

- Опять ты в своём жилете пойдёшь?

- Ну да...

- Мун... когда же ты стесняться перестанешь?

- Я не стесняюсь! Просто... ну... мне так с ребятами проще.

Послышался вздох - непонятно чей. Затем мама сказала уже обычным голосом:

- Ладно, давайте спать. И правда, разберёмся утром.

- Спокойной ночи, - пискнул жеребёнок, когда родители придвинулись, мягко зажав его между собой. Снова стало тепло и уютно, и случившийся только что разговор показался всего лишь дрёмой.

- Спи, звёздочка ты наша.

Родители поцеловали его в макушку - и не успели ещё отодвинуться, как Мун уже крепко спал.

***

- Ух ты, видал?! - Граун Грейд пихнул в бок с такой силой, что Мун от неожиданности выронил книгу из телекинеза. - Не, я серьёзно, чё они тут делают?!

- По делам, наверное, - поморщившись, тёмно-серый с синей гривой жеребёнок поднял оброненную книгу. - Не нашего ума это.

Он аккуратно перекинул сумку через спину, стараясь не слишком сильно прижать спрятанные под одеждой крылья, и повернулся к приятелю, буквально сверлившего глазами дверь в кабинет директора. Нахмурился и ухватил магией его хвост, попытавшись протащить по школьному коридору.

- Слушай, пойдём, остальные нас заждались!

- Ага, - нехотя отвернувшись, земной пони зацокал вслед за единорожиком, по пути оборачиваясь назад.

***

Выдержка директрисы была железной. Но сейчас даже её не хватало, когда напротив сидели принцесса Луна и король Сомбра. Хотя последний всего лишь посматривал по сторонам, останавливаясь взглядом на книжных полках, однако ночная аликорница старалась за двоих.

- Мисс, - она взирала сурово и свысока. - Я бы хотела поговорить о необходимости уроков словесности в вашем заведении.