Шандола

Галина Полынская

Посвящается моему сенбернару Барону.

Спасибо тебе, лохматая муза!

Глава первая: Ирвин и Пилат

«Ночь выдалась на редкость гнусной. Лил дождь, свистел ветер, трещали деревья. В кустах ухало что-то злобное, наверное, птица. Бледно-желтый глаз Луны таращился из разрывов жутких туч, а холодные капли дождя стекали мне за шиворот с завидным усердием и постоянством. Моя дорога лежала через клатбище… кладбище…»

«Клат» или «клад»? – юноша задумался, оторвался от листа бумаги и посмотрел на лежавшую рядом собаку.

– Пилат, как ты думаешь, «клатбище» или «кладбище»? Как правильно написать?

Пес смачно зевнул, демонстрируя крепкие белые зубы, и всем своим видом показал, что ему глубоко почесаться на все попытки хозяина написать рассказ.

– Эх, ты, – вздохнул юноша, – ничего ты не понимаешь в искусстве. Это должен получиться очень неплохой ужастик… я так думаю… ну, я надеюсь, что неплохой.

Пес чихнул, перевернулся на спину и принялся кататься по траве, пиная юношу длинными лапами.

– Перестань, Пилат! Ты же меня всего испачкал!

Пес угомонился. Он смотрел на своего хозяина лукавыми коричневыми глазами, казалось, собака улыбается.

– Пойдем, искупаемся, что ли?

Пес сразу же демонстративно повернулся к озеру спиной.

– Ну, как хочешь.

Юноша сбросил одежду, разбежался и прыгнул в прозрачную воду, а Пилат тут же развалился на брошенной рубашке, наблюдая за хозяином.

Солнце неторопливо скрывалось за деревьями, тени удлинялись, подползая к воде. Вскоре появились надоедливые мошки, которых Пилат ненавидел настолько, насколько было способно его беззлобное собачье сердце.

Доплыв до середины озера, юноша повернул к берегу. Солнце почти скрылось за ярко-зелеными кронами, вода поменяла свой цвет и стала синей. Юноша вышел на берег, слегка обсохнув, натянул светлые широкие штаны и полотняную рубашку, испорченную Пилатом. Его мокрые волосы потемнели и казались рыжими. Улегшись на траву, он снова взялся за бумагу. Пилат положил голову ему на плечо и блаженно зажмурился.

– Итак, Пилат, на чем я остановился? Ах, да, на кладбище… Может, как-то иначе сказать? Например «могильники»? Моя дорога лежала через могильники… Нет, что-то не то. «Захоронения»? Еще хуже… Моя дорога лежала через плохое место, вот! Значит так, – он взял карандаш и устроился поудобнее: «Моя дорога лежала через плохое место, и я невольно ускорил шаг. Вокруг была страшная грязь, и мои ноги постоянно разъезжались в разные стороны. Я весь промок и ужасно замерз. За каждым могильным холмом мне мерещились обезумевшие от голода монстры а, возможно они там действительно были…» Ну, как, Пилат, страшно?

Пес щелкнул зубами и принялся самозабвенно чесаться. Юноша отодвинулся чуть в сторону и продолжил: «Казалось, этому пути нет ни конца, ни края. Я все шел и шел, а дождь все лил и лил и я все больше и больше задумывался над тем, зачем меня вообще понесло именно сюда?»

– Ирвин! – послышался отдаленный крик. – Ирви-и-ин!

– Я здесь!

Из зарослей змеевихи вышла симпатичная бронзоволосая девушка в длинном зеленом платье.

– Наконец-то я вас нашла. Привет, Пилат, ты чего не здороваешься?

Пес лениво повозил хвостом по траве, решив, что этого вполне достаточно.

– Что-то случилось, Тайрис?

– Тебя зовет Мудрый.

– Зачем?

Девушка пожала плечами и погладила Пилата. Пес снисходительно стерпел.

– И давно он меня ищет? – Ирвин поднялся на ноги.

– Нет, не очень, он сразу же сказал, что ты, наверняка, валяешься на озере вместе со своей дворнягой… Ой, извини, пожалуйста.

– Ничего, – улыбнулся юноша и взъерошил пальцами подсохшие волосы. – Он не сказал, зачем я ему нужен?

– Нет. Он сегодня опять болен и у него очень скверное настроение, поэтому, лучше поспешить.

Юноша свернул бумажные листы в трубочку, сунул в карман и быстро пошел вперед, вместе с Тайрис пробираясь сквозь густые заросли кустарника, следом нехотя потрусил Пилат, досадуя, что его идиллия с хозяином была так бесцеремонно прервана.

Когда они пришли в селение, почти совсем стемнело. Одна за другой зажигались лиловые звезды, а воздух становился прохладней и свежее. Все селение освещалось многочисленными кострами, треугольные деревянные дома с острыми крышами и пестрой тканью, заменяющей двери, выглядели спокойно и мирно в теплых отблесках огня.

– Хочешь, я подожду тебя? – Тайрис заглянула в золотистые глаза юноши.

Ирвин кивнул.

– Пойдем, Пилат, подождем Ирвина в сторонке.

Собака моментально вросла в землю, исподлобья глядя на девушку, с места он сдвигаться не собирался.

– Ну, миленький, пойдем, не упрямься!

Но пес и не думал подчиняться.

– Пилат, перестань, – Ирвин потрепал его по лохматой голове, – иди, с Тайрис!

Пес продолжал стоять, как вкопанный.

– Ну, что мне с ним делать? – юноша вздохнул и грозно произнес: – Пилат, если ты сейчас же не пойдешь с Тайрис, на ужин можешь не рассчитывать!

Эти слова произвели на собаку магическое воздействие, он тут же потрусил вслед за девушкой. Отдернув пестро шитую ткань, Ирвин заглянул в дом.

– Давай, заходи! – раздался хриплый голос Мудрого.

Юноша вошел внутрь. В доме царил полумрак, на больших подушках, разбросанных по полу, полулежал Мудрый – бородатый дядька килограммов под сто двадцать, с редкими соломенными волосами и длинной клочковатой бородой.

– Садись, – Мудрый махнул рукой в сторону подушек лежавших у самого входа и громко икнул. В воздухе разнесся сильный винный запах. Юноша послушно уселся на подушки.

– Значит так… – Мудрый попытался собраться с мыслями. – Что я хотел тебе сказать… В общем… значит…

Ирвин терпеливо ждал, а Мудрый разглядывал его. «Ну, надо же, – думал он, – как этот змееныш быстро вырос! Ведь говорили же, уверяли, что невозможно появление золотоволосого, и вот, на тебе, пожалуйста!»

Доходящие до плеч кудри юноши, сверкали червонным золотом.

«М-да, – продолжал думать Мудрый, – надо с этим что-то срочно делать. Еще немного, еще чуть-чуть и меня отправят в Вечную Долину, а этот щенок проклятый…»

Ирвин тихонько кашлянул.

– Значит так, – Мудрый протер заплывшие глаза, мир стал гораздо ярче, четче, от чего еще сильнее заблестели волосы Ирвина, и настроение Мудрого испортилось окончательно. – Пришло твое время, сынок, – он попытался придать своему голосу всю нежность, на которую был способен. – Пора тебе отправляться в путь.

– Куда? – удивился юноша.

– Неужели ты не знаешь? – изобразил изумление Мудрый. – Скоро ты займешь мое место, станешь правителем Антары. Но чтобы стать настоящим правителем, тебе нужно идти в зачарованную страну Шaндолу. Только там ты сможешь научиться отделять зерна от плевел, черное от белого, злое от доброго, золотое от… – Мудрый скорбно вздохнул. – Короче говоря, тебе надо отправляться в Шaндолу, иначе ты всегда будешь никем и ничем, понятно?

– А когда? – растерялся юноша.

– Завтра утром и пойдешь. Если хочешь, можешь взять с собою свою псину, и тебе веселее и меньше блох в селенье.

– А как туда попасть?

– Куда?

– В Шандолу.

– Ну, этого я не помню, я туда давно ходил, очень давно, я тогда еще моложе был, чем ты… да, точно был… точно ходил…

– Как же я найду эту страну? Я никогда не бывал за границами селения и ничего не знаю…

– Это, сынок, твои заботы. Если ты не побываешь в Шандоле, то уйдешь в Вечную Долину вместо меня.

Ирвин сидел, опустив голову, он не видел, как улыбается Мудрый.

– Хорошо, завтра утром мы с Пилатом отправимся в путь.

– Вот и хорошо! – воскликнул Мудрый и снова икнул.

Глава вторая: В путь

Солнце золотило верхушки деревьев, над озером плыли клочья белесого тумана, на берегу сидели Ирвин, Тайрис и Пилат.

– Значит, ты уходишь сегодня? – девушка рассматривала далекие горные вершины, стараясь не заплакать.

– Да, – Юноша срывал травинки и отбрасывал их в сторону. Пилат, чувствуя подавленное настроение хозяина, сидел тихо и не бесился.

– Ты даже представления не имеешь, где находится эта Шандола?

– Ни малейшего.

– Так куда же ты пойдешь?

– Сначала прямо, а там видно будет. Ладно, солнце уже взошло, пора, пожалуй.

– Уже? – губы девушки дрогнули. – Так скоро?

– Чем быстрее мы уйдем, тем скорее вернемся обратно, верно, дружище? – Он потрепал Пилата за ухом и, поднявшись с травы, перебросил через плечо холщовую сумку-мешок. – До встречи, Тайрис, не грусти, мы туда и обратно.

Ирвин неловко обнял девушку, поцеловал в щеку и, не оглядываясь, пошел прочь, Пилат бросился за ним.

На границе селения Ирвин остановился, не решаясь сделать шаг вперед. Он не подозревал, что за деревьями неподалеку стоит Мудрый, наблюдает за ним и репетирует свою речь перед жителями селения: «…ведь как отговаривал, как упрашивал! Не послушал он меня, пошел искать эту призрачную страну, а ведь, может, и нет вовсе никакой Шандолы, пропадет, ох, пропадет». Мудрый пригладил желтую растрепанную бороду и пошел обратно в Антару, чувствуя необыкновенную легкость во всем теле, ему было прекрасно известно упрямство Ирвина: мальчик будет идти до тех пор, пока у него будут силы, а потом… Мудрый даже зажмурился от удовольствия.

Ирвин стоял на границе. Перед ним был лес, насквозь пронизанный тонкими стрелами солнечных лучей. Огромные, в пару обхватов сосны и совсем юные деревца замерли в безветренном воздухе.

– Ну что, Пилат, пойдем? – юноша поправил висящий на плече мешок.

Переступая через границу, Ирвина охватило странное чувство: одновременно ему было страшно, как перед прыжком в бездну и вместе с тем, он испытал какое-то щемящее удовольствие оттого, что сердце сжимается и бьется чаще. Земля, покрытая толстым слоем рыжей хвои и высохшими коричневыми листьями, тепло пружинила под ногами. Пилату же было все абсолютно безразлично, он весело трусил рядом с хозяином, с любопытством глядя по сторонам. Но к полудню, когда солнце подошло к зениту, его любопытство угасло. Так много без отдыха и перерыва он не ходил за всю свою жизнь. Изредка Пилат пытался возмущаться, но хозяин упорно шел вперед, не обращая внимания на протесты пса. В конце концов, Ирвин выдохся сам.

– Ну что, устроим привал?

Пес замертво рухнул на подстилку из хвои. Ирвин присел рядом, прислонился к шершавому стволу ели, стянул башмаки с гудящих от усталости ног и облегченно вздохнул. Немного погодя юноша достал из сумки бумагу и карандаш.

– Так, на чем я остановился?

Пес по-прежнему не подавал признаков жизни.

– Я остановился на том, что меня терзали сомнения относительно правильности пути. Значит так… «У меня не было другого выхода, и я должен был идти именно здесь. Дождь усиливался, и я решил переждать его где-нибудь. Мне не встретилось никакого подходящего места кроме старого полуразрушенного склепа. Внутри было темно, сыро и опасно…» Ну, как, Пилат, нравится?

Пес просунул морду под листы, в его шоколадных глазах читалось: «Хозяин, что такое, а? Пойдем домой, в самом деле!»

– Нет, Пилат, – юноша погладил собаку по вечно лохматой голове. – Домой мы не пойдем, мы должны отыскать Шандолу, если хочешь, можешь вернуться пока еще не поздно.

Пес положил голову к нему на колени, и скорбно вздохнул.

– Знаю, знаю, ты меня не бросишь, поэтому не вздыхай. Наверное, сегодня придется заночевать в лесу, ему конца и края не видно. Интересно, здесь водятся призраки? Вот было бы здорово увидеть хотя бы одного, было бы о чем написать.

Они пошли дальше. В лесу было прохладно – густые кроны деревьев едва пропускали солнце. Золотые лучи казались Ирвину то тонкой паутиной, то золотистыми стрелами, что казалось юноше необыкновенно красивым, Пилату же было решительно все равно, его волновали лишь острые колючки, впивавшиеся в лапы.

Без отдыха они шли до самого вечера. Когда стемнело, Ирвин стал подыскивать место для ночлега. Что-то более-менее подходящие найти было трудно – вокруг виднелись лишь гладкие сосны, да толстый хвойный ковер.

– Что ж, Пилат, будем спать прямо на земле, хорошо, что сейчас тепло.

Они расположились у большой развесистой сосны, поужинали хлебом, сыром и улеглись спать. Ирвин положил себе под голову мешок, Пилат развалился рядом и сразу же захрапел. Делал он это так громко, что даже несмотря на сильную усталость, Ирвину не сразу удалось заснуть.

Глава третья: Сроут

Ирвин проснулся оттого, что кто-то пинает его в бок. Открыв глаза, он увидел, что крепко спящий Пилат молотит лапами, видимо от кого-то удирая во сне. Ирвин поднялся, протер глаза, вытащил из волос хвоинки. Утро было тихим и свежим, оно только-только сворачивалось прозрачными росами на зеленых листьях редких низкорослых кустарников.

– Давай, просыпайся, Пилат, хватит дрыхнуть.

Пес приоткрыл один глаз, перевернулся на другой бок и захрапел еще громче.

– Ну, как знаешь, можешь спать, а я пока позавтракаю.

Ирвин принялся развязывать мешок, а Пилат мгновенно принял вертикальное положение. Юноша отломил два куска хлеба, немного сыра, вытащил печеные овощи и разделил это между собой и собакой. На удивленной морде пса ясно читалось: «Как и это все?!!»

– Нужно экономить, неизвестно когда и где мы сможем пополнить запасы. Воды у нас тоже мало, так что, когда будешь пить, постарайся не расплескивать ее по всей округе, как ты обычно делаешь.

Пес оскорбленно хрустел овощами. Позавтракав, они отправились дальше.

Ближе к полудню показалась большая поляна, поросшая высокой темно-зеленой травой.

– Здесь сделаем привал, – сказал Ирвин, а Пилат вдруг весь вытянулся, насторожился и стал тщательно принюхиваться.

– Что ты обнаружил? – улыбнулся юноша. Пес пару раз тявкнул и подбежал к неприметной ямке. Подойдя следом, Ирвин удивленно воскликнул:

– Ой!

Дно ямки выстилала свежая травка, на этой мягкой подстилке спал некто пушистый ярко-розового цвета.

– Ты только посмотри, Пилат! Какая замечательная зверушка!

Ирвин присел на корточки, разглядывая зверька, а Пилат сосредоточенно принялся его обнюхивать. А зверек вдруг открыл огромные глаза небесно-голубого цвета и неожиданно произнес:

– А вот за «зверушку» можно и по физиономии получить.

– О… извините… – опешил Ирвин. – Вы умеете говорить?

– Я еще и петь умею, ну и что? – незнакомец потянулся и сел.

Он был чем-то похож на небольшого медвежонка, голубые глаза занимали главное место на симпатичной мордочке, и в них светился проницательный ум. Вот только из-за густой ярко-розовой шерсти незнакомец казался игрушечным.

– Ты, вообще, кто? – незнакомец с интересом разглядывая юношу.

– Я Ирвин из Антары.

– А что за охламон с тобой?

– Это мой пес, его зовут Пилат, он добрый и не кусается.

– Здоровый какой, на нем кататься можно.

Из травы незнакомец извлек небольшой мешочек, развязал его, вытащил ножичек, волосатый корень и принялся деловито его чистить. На пушистых лапках незнакомца оказались довольно длинные загнутые когти, очень крепкие на вид.

– А вы, извините, кто? – спросил Ирвин.

– Я сроут.

– Это имя такое?

– Нет, у нас нет имен, просто сроут и все, – спокойно и благородно. – Он очистил корень и, отрезав кусочек, стал задумчиво жевать. – Хочешь?

– Нет, спасибо.

– Как знаешь. Вы куда-то идете, или просто так гуляете?

– Идем, – юноша присел на травку, рядом тут же развалился Пилат, обрадованный привалом, – ищем зачарованную страну Шандолу. Вы случайно не знаете, где она может быть?

– Понятия не имею, даже никогда не слышал о ней. Вы что ж, идете наугад?

– Получается, так.

– Забавно, – доев корень, сроут достал из сумочки еще один.

– А вы куда идете?

– Своих ищу.

– Вы потерялись?

– Нет, меня ураган унес.

– ???

– Мы собирались устроить маленький праздник и приготовить специальное блюдо, для которого нужны вот такие корни, и я отправился их собирать. Тут, среди бела дня и ясного неба, налетел какой-то глупый смерч, подхватил меня, понес и вот – результат. Теперь даже не знаю, где нахожусь.

– Вы почти в двух днях пути от Антары.

– Это мне совершенно ни о чем не говорит.

– Хотите пойти с нами? Мы будем искать Шандолу, а вы своих.

– Вполне возможно.

Закончив трапезу, сроут убрал ножик в сумочку и выбрался из ямки. В полный рост он был гораздо больше, чем казался.

– Вы такой красивый, – улыбнулся Ирвин, разглядывая сверкающего на солнышке сроута, – такой розовый.

– Мы бываем еще и желтыми, но розовый, естественно, лучше. Слушай, а почему твой приятель все время молчит?

– Он вообще редко лает.

– А что, кроме лаянья он больше ничего не умеет?

– Ну, еще лапу подает.

– Блестяще. Я не в этом смысле, я спрашиваю, почему он ничего не говорит?

– Это же собака, они не умеют говорить.

– Глупости, все умеют, – сроут аккуратно стряхнул с себя травинки. – Хочешь, я его научу?

Юноша недоверчиво улыбнулся.

– Напрасно сомневаешься. Так хочешь или нет?

– Но это же невозможно.

Сроут вздохнул и снова полез в свой мешочек. Он извлек маленький узелок, развязал его, достал кусочек сахара и протянул юноше.

– На, дай ему сам, а то вдруг цапнет.

– А что это?

– Не бойся, не отравлю.

Сроут убрал узелок обратно в мешочек, а Ирвин протянул сахарок Пилату. Пес с подозрением его обнюхал и слизнул с ладони.

– И что теперь будет?

– Увидишь. У тебя случайно попить ничего нету?

– Есть.

Ирвин достал плетеную флягу и протянул ее сроуту.

– Замечательно! После этих корешков все время пить хочется, но зато они очень вкусные и питательные, даром, что выглядят гадко.

– Послушайте, но ведь не может быть, чтобы из-за какого-то кусочка сахара собака заговорила. Это невозможно.

– Опять ты за своё? Нельзя быть таким нудным, девушки любить не станут. Возьми, – он протянул юноше флягу. – Интересно, ну где же я нахожусь и как мне попасть домой?

– Мы постараемся вам помочь…

– Ага, помощник! Кто бы нам помог! – Голос у Пилата оказался высоким и ломким.

Раскрыв рот Ирвин уставился на свою собаку. Пес сидел, склонив голову набок, и поглядывая то на юношу, то на сроута.

– Пилат… – прошептал Ирвин, – а еще что-нибудь скажи?

– Не волнуйся, я сейчас все скажу всё, что я о тебе думаю!

– Потрясающе! Поверить не могу! Ты умеешь говорить! Сроут, что вы ему дали? Что это было?

– Все тебе надо знать, это секрет.

– Мой пес может говорить! Как я рад!

– А уж как я рад! Теперь я все могу тебе высказать! – заявил Пилат. – Помнишь, помнишь, как ты меня отмутузил за то, что я съел какую-то подозрительную смесь непонятно из чего?

– Это был мой ужин, – возмутился Ирвин. – Из-за тебя мне пришлось лечь спать голодным.

– Какой-то бурды пожалел для друга! – не слушал его пес. – А вот это еще: «Эх ты, Пилат, ничего ты не пронимаешь в искусстве!» Ты в костях и мясе ничего не понимаешь, я тебя хоть раз упрекнул за это? А день рождения? Ты помнишь мой день рождения? Что ты мне подарил? Ошейник!

– Но я всегда думал, что это нравится собакам, что ошейник – знак отличия пса, имеющего хозяина от дворняги…

– Знак отличия! А ты сам его носить пробовал? Попробуй, узнаешь! А вот еще, ты помнишь, как…

– Сроут! – взмолился юноша. – Вы не могли бы сделать так, чтобы он опять замолчал?

Сроут покачал головой:

– Нет, не могу, теперь уже всё, процесс необратим.

– Если бы я только знал, что он такой зануда! Он всегда был очень милым псом! Какой кошмар!

– Что поделать, может он выговорится и станет лучше?

– Сомневаюсь, – тяжело вздохнул Ирвин.

– Если ты сию секунду не дашь мне еще сыра, я не выговорюсь никогда! – Пригрозил пес.

– Он еще и шантажист, – ужаснулся Ирвин, развязывая мешок и вынимая кусок сыра.

– По-моему, довольно симпатичный пес, – пожал плечами сроут, – пока ему в новинку этот дар, немного попривыкнет и успокоится.

Юноша с сомнением покачал головой, глядя как Пилат блаженно дожевывает сыр.

– Ну что, вы идете с нами дальше? – Ирвин повернулся к сроуту.

– Почему бы и нет? Все веселее, – сроут перебросил через плечо матерчатую лямку своей сумочки.

– Хочешь, я понесу? – Пилат преданно заглянул в глаза сроуту.

– Предатель… – грустно вздохнул Ирвин.

– Глупости, – Пилат лизнул щеку юноши шершавым языком. – Ты же знаешь, как я тебя люблю и ни на кого никогда не променяю, пусть даже этот кто-то будет хоть трижды розовым.

– Действительно нудный пес, – вздохнул сроут, – а сумка у меня не тяжелая, я и сам могу понести.

– Ладно, пойдемте, – Ирвин поднял из травы свой мешок. – Вы, сроут, на двух лапах ходите?

– У меня ноги, а не лапы и лицо, а не морда, и не зверушка я вовсе!

– Простите, я не хотел вас обидеть, – огорчился юноша.

– Ладно, я не обидчивый, – махнул рукой сроут. – Но я злопамятный, учти!

– Кажется, не только вы один тут злопамятный, – Ирвин погладил Пилата.

Дальше они отправились втроем, и вскоре углубились в прохладную сень леса.

Глава четвертая: Сроуту придумывают имя

Вечерело. Сроут вместе со своим мешком ехал на спине у Пилата и дремал.

– Давайте устраиваться на ночлег, – от усталости Ирвин не чувствовал собственных ног.

– Я уж думал, что ты об этом никогда не вспомнишь! – простонал Пилат. – Сроут, слезай!

– А? Что? – спросонок, он недоуменно хлопал длинными ресницами.

– Слезай, говорю, приехали!

Кряхтя, сроут слез с собачьей спины.

– Ох, как у меня все болит. Как будто меня волочили по камням.

– Смотрите, он еще и жалуется! – возмутился пес. – Ехал со всеми удобствами, а я тут надрывался, как лошадь ездовая!

– Ладно, не ворчи, ценю твои усилия.

– Премного благодарен!

Для ночлега выбрали небольшую лужайку, со всех сторон окруженную пышным кустарником и вековыми соснами.

– А не развести ли нам костер? – сроут потянулся разминаясь.

– У нас нечем. – Пилат оттаскивал в сторону лежавшие на земле ветки, расчищая поляну.

– Вижу, ребята, вы совершенно не приспособлены к жизни. Давай, Пилат, неси все эти палки сюда.

Сроут ловко выкопал ножиком небольшую ямку и принялся складывать туда мелкие щепки и веточки, затем вытащил из своей сумочки небольшой черный цилиндрик, чем-то клацнул и вспыхнул огонек.

– Здорово! – восхитился Ирвин. – А что это такое?

– Наше недавнее изобретение, называется «зажигалка».

Через пару минут в ямке вовсю пылал огонь.

– Давайте ужинать, ужинать давайте, – вертелся под ногами Пилат.

– Не густо у нас с провизией, – юноша огорченно рассматривал содержимое своего мешка, – осталось немного хлеба, немного сыра, немного овощей и совсем чуть-чуть копченого мяса.

– Надо экономить, – сказал сроут, – этому лесу конца не видно. Пойдемте, поищем что-нибудь съедобное.

– Предупреждаю сразу, – встал в позу Пилат, – сроутские корешки я есть не буду!

– Во-первых, тебе никто и не предлагает, во-вторых, когда как следует, проголодаешься, съешь все что угодно, – заверил сроут. – Пойдем, Ирвин.

– А я?

– А ты охраняй вещи.

– От кого, от комаров?

– Ну, если хочешь, пойдем с нами.

– Нет, я уж лучше здесь полежу.

Пилат развалился, поглядывая на мешок с провизией.

– Вот вздорная собака, – покачал головой сроут, – никогда не знает, чего хочет. Не забывай подкладывать ветки в огонь, чудило.

Они отправились в чащу. Юноша старался идти помедленнее, чтобы маленький сроут не отстал и не запыхался. Сроут же внимательно смотрел по сторонам и довольно быстро наковырял с десяток всяких разных корешков и земляных орешков.

– Где-то здесь есть грибы, – определил сроут по каким-то ему одному известным признакам, – где-то здесь… где-то здесь… Ага! Вот они!

Он метнулся к ближайшему дереву и разворошил хвою, под нею действительно оказалось целое семейство больших оранжевых грибов.

– Вы уверены, что их можно есть?

– Есть можно абсолютно все грибы, но некоторые только один раз, – сроут сорвал гриб и понюхал, – эти съедобные, собирай.

Ирвин снял рубашку и принялся складывать на нее трофеи.

– Ну, все, можно идти, а то твой пес слопает всю еду вместе с моими корешками.

Когда они вернулись на поляну, почти совсем стемнело. Пилат так добросовестно подкладывал в огонь ветки, что вместо небольшого костра пылал небольшой пожар. Его немного загасили, чтобы не спалить весь лес, сроут нарезал тоненьких прутиков, нанизал на них грибы и начал жарить.

– Он что, хочет нас отравить? – прошептал Пилат на ухо юноше.

– Он уверен, что они съедобные.

– Готово! – возвестил сроут. – Прошу всех к столу!

На больших лопухах он живописно разложил дары леса – грибы, орехи, корни. Глядя на этот ужин, Пилат тяжело вздыхал. Провизию Ирвина сроут нарезал тончайшими ломтиками и сообщил, что это десерт, который будет распределяться строго по чуть-чуть.

– Приятного аппетита, – сроут взял прутик с грибами, подул и принялся за еду. Ирвин с Пилатом молча наблюдали за ним.

– Чего не едите? Решили подождать, умру я или нет?

Ирвин мужественно взял прутик и откусил кусочек.

– Вкусно, – удивленно сообщил он, – действительно вкусно.

– Ты не шутишь? – Пилат тщательно обнюхал свою порцию.

– Нет, попробуй.

Пес слизнул с лопуха самый крошечный гриб и стал медленно жевать.

– О, ужас! – вдруг воскликнул он.

– Что такое?

– Я забыл помолиться перед едой!

– Прекрати, Пилат, я уверен, сроут прекрасно разбирается в грибах.

– Верно, – кивнул сроут, – эти выглядят точь-в-точь, как съедобные. Шутка.

Поужинав, они расположились у костра. Ирвин лежал на спине, разглядывал далекие звезды и думал о своем рассказе, но в голову все равно не приходило никаких новых идей.

– Сроут, ты спишь?

– Сплю.

– А может, все-таки, не спишь?

– Может, и не сплю. Чего тебе?

– Ничего, что я на «ты»?

– Давно пора, чай не чужие. Что ты хотел?

– Расскажи про свой народ, а?

– А чего рассказывать, сроуты мы и есть сроуты. Мы спокойные, очень умные, миролюбивые, если нас не трогать, конечно. У нас есть небольшой городок, называется Бушрон, мы вегетарианцы, занимаемся земледелием…

– Может, хватит болтать? – раздался возмущенный голос Пилата. – Я не могу уснуть!

– Когда ты, Пилат, храпишь, не может уснуть вся Антара. Неужели тебе не интересно узнать про народ сроута?

– А утром это нельзя сделать, да?

– Ну почему ты такой нудный? Разговаривать у костра так здорово!

– Да уж! – проворчал пес, поворачиваясь к огню спиной.

– Значит так, – продолжил сроут, – мы еще изобретаем массу всяких полезных вещей, мы ведь не просто умные, мы гениальные. У нас есть главный сроут, очень достойный во всех отношениях, правда он желтый, но это его ничуть не портит.

– А почему у вас нет имен?

– Мы думали об этом, но потом этот проект как-то сошел на нет. Решили, что «сроут» само по себе звучит гордо. А… если правду сказать, то все придумывали себе такие глупые имена, что мы решили не мучаться.

– А тебе хотелось бы иметь имя?

– Конечно.

– Так давай придумаем что-нибудь! У тебя есть какая-нибудь идея?

– Да, мне нравится одно имя, – Сроут устроился поудобнее, и мечтательно произнес: – Валентин…

Пилат громко хрюкнул и повернулся к костру.

– Ты все еще не спишь?

– Уснешь тут с вами. Откуда ты взял такое имя? Сам придумал?

– Нет, где-то слышал, только не помню где. По-моему, очень красиво.

– А, по-моему, слишком длинно и бестолково, – Пилат устроился поудобнее. – Имя должно быть кратким и содержательным, например – Дюк.

– Еще мне собачьей клички не хватало.

– Альфа тебе не нравится? – предложил Ирвин.

– Ничего хорошего, какое-то женское имя.

– Ну, тогда… – юноша задумался. – Тогда… Эразм?

– На маразм похоже, нет, не нравится.

– Экзимус? – предложил Пилат.

– Не выговоришь, да и неприлично как-то.

– Бобби, Коллет, Гудвин, – начал перечислять юноша, – Мокка, Фантус…

– Как, как? – оживился сроут. – Фантус? В этом что-то есть! По-моему мило, как ты думаешь, Пилат?

– Можно что-нибудь получше придумать, например – Лакмус, нравится?

– Не очень, если честно.

– А Ифорт? – не сдавался пес.

– Фантус мне нравится больше.

– Ну и ладно, если хочешь, будь Фантусом. – обиделся Пилат. – Глупее имени не слышал!

– Да ладно тебе, главное чтобы сроуту нравилось. Ну, что, может, спать будем?

– Ага, конечно! – проворчал Пилат. – Перебили мне весь сон! Я теперь до утра не засну!

Через пять минут он уже храпел так, что с елок сыпалась хвоя.

– Спокойной ночи, Фантус, – сказал Ирвин.

– Хорошая шутка, – вздохнул сроут, думая, чем же заткнуть уши.

Глава пятая: Когда закончился лес

Проснулся Ирвин оттого, что ему очень жарко. Открыв глаза, юноша обнаружил, что под одним боком у него пригрелся сладко сопящий сроут, а под другим свернулся калачиком похрапывающий Пилат. Осторожно, чтобы их не разбудить, Ирвин поднялся и размял затекшие ноги. Костер давно погас, остывшие угли подернулись пушистым сизым пеплом. Золотистая тишина утреннего леса была свежей и прозрачной. Ирвин, глубоко вдохнул чистый хвойный воздух и достал из мешка бумажную трубочку и карандаш. Присев неподалеку, он прислонился спиной к шершавому стволу ели и стал писать.

Час спустя, проснулся сроут. Он блаженно потянулся, зевнул и произнес:

– Доброе утро, Ирвин.

– Доброе утро, как спалось?

– Нормально, только замерз ужасно, как бы не простудиться, – он с грустью оглядел свою измятую шерсть и принялся вытаскивать из нее маленькие веточки и хвоинки. – Я выгляжу как бродяга, какая грусть, какая печаль. Надо бы где-нибудь искупаться и чем-нибудь причесаться… А что это ты там пишешь, Ирвин?

– Рассказ. Все никак не могу закончить.

– Рассказ? А про что?

– Вообще-то это ужастик.

– Дашь почитать?

– Дам когда закончу. Фантус, а можно я в своем рассказе какого-нибудь монстра «сроутом» назову?

– Монстра, говоришь? – он задумался. – Пожалуй, можно, только изобрази его пострашнее, позлораднее. Кстати, не пора ли будить Пилата? Что-то он разоспался.

Сроут подошел к спящей собаке и потрепал за ухом.

– Пилатыч, вставай, солнце давно взошло. Эй, просыпайся!

– Не так, – улыбнулся юноша, – вот как надо: Пилат, иди завтракать!

– Иду… – пробормотал он сквозь сон. – Уже иду… Я уже пришел…

Пес с подвыванием зевнул и потянулся.

– Ну и горазд же ты дрыхнуть, – сроут принялся разводил костер.

– А где обещанный завтрак? – поинтересовался Пилат.

– У нас осталось немного сырых грибов, – ответил Фантус, – сейчас пожарим.

– А может, обойдемся чем-нибудь другим? – предложил пес. – Например, копченым мясом?

– Грибы, – отрезал сроут, нанизывая на прутики крупные оранжевые шляпки.

Позавтракав, они отправились дальше. Через полчаса Пилат остановился и сказал сроуту:

– Залезай! Ты так медленно идешь, что кажется, будто стоишь на месте!

– Мы, сроуты, вообще никуда и никогда не торопимся, – с достоинством заявил Фантус, забираясь на спину Пилата.

– Ты там потише когтями орудуй! – завопил пес. – Больно все-таки!

– Ой, извини, это я случайно. Можно я тебя за уши возьму?

– Зачем?

– Иначе я могу упасть.

– Ладно, только не царапайся.

Дело пошло гораздо быстрее и, ближе к полудню, они наконец-то вышли из леса к большой удивительно красивой долине, окруженной далекими горами. Ярко цвели дикие кустарники и низкорослые деревца, откуда-то доносился мелодичный плеск воды, в высокой свежей траве прятались спелые ягоды и белые цветы.

– Это? – спросил сроут.

– Что?

– Это твоя Гондола?

– Шандола, – Ирвин посмотрел по сторонам, – не знаю, вроде не похоже, хотя я понятия не имею, как она должна выглядеть.

– Ничего, выясним. Я слышу, где-то журчит вода, я мысленно уже купаюсь.

Журчащей водой оказался небольшой водопад, льющийся из трещины в скале.

– Холодный, – уверенно сказал Пилат, не подходя к воде близко, – а я вовсе не такой уж и грязный, смею вас заверить.

– Без всяких возражений, – строго произнес Ирвин. – Выкупаться тебе придется обязательно!

А сроут уже плескался, жмурясь от удовольствия. Ирвин разделся и вошел в воду, втаскивая за собой упирающегося пса. Пилат орал, плевался, ругался, а юноша усердно полоскал его в водопаде, но, стоило Ирвину лишь на мгновение ослабить хватку, как пес тут же вырвался, и выскочил на берег. Продолжая ругаться, он принялся отряхиваться, разбрасывая тучи брызг.

– Я просто вне себя! – возмущался Пилат. – Это же просто насилие над личностью!

– Зато посмотри, какой красивой и чистой личностью ты стал, – улыбнулся Ирвин, выбираясь из воды.

– Вот именно, – поддержал сроут, чинно плавая кругами, – теперь хоть видно что ты трехцветный – коричневый, рыжий и немного белый.

– А раньше что ты думал? – проворчал пес.

– Что ты черный с зеленым, – сроут причалил к берегу и улегся сохнуть на травку.

– Ты все преувеличиваешь! Клевета сплошная!

Вскоре Ирвин решил искупаться еще, а Фантус и пес грелись на солнышке, наблюдая за ним.

– Худющий какой, – сказал сроут, – прямо беда совсем. Сколько ему лет?

– Щенок еще, – Пилат критически осматривал себя. Высыхая, он становился все пушистее и пушистее.

– Скажи-ка, зачем вы топаете в эту страну?

– Так приказал Мудрый. Ирвин будущий правитель Антары, он должен многому научиться в этой стране, иначе он не сможет быть правителем.

– Это Мудрый так сказал?

– Да.

– Тогда все ясно, – вздохнул сроут, – яснее ясного, он просто избавился от мальчишки, отослав его непонятно куда, неизвестно зачем. И как только родители отпустили его одного? То есть, только с тобой?

– Родителей у него нет, он рожден солнцем.

– Как интересно, – удивился Фантус, – никогда не слышал о таком оригинальном способе размножения. Значит, он появился на свет только при участии одного единственного солнца?

– Ну, наверное, еще и неба, я точно не уверен.

– Это уже лучше, а волосы у него сами по себе золотые или крашеные?

– Конечно сами по себе! – возмутился Пилат. – Еще чего не хватало! Ты, вон, от природы розовый или нет?

– Конечно от природы! Как ты мог обо мне такое подумать!

– О чем спорите? – спросил Ирвин, выходя на берег.

– Да так, ни о чем. Как бы ты не простудился, – пес с беспокойством смотрел на своего хозяина, – вон, посинел весь.

– Сейчас согреюсь, – Ирвин лег в траву. Он действительно был таким худым, что казался почти прозрачным.

– М-да, – сроут задумчиво смотрел на мальчика. – Пойду-ка я, пожалуй, с вами, поищу эту страну, будь она неладна, а уж потом вернусь к себе.

– Чего это ты вдруг? – Пилат приподнял голову и, прищурившись, посмотрел на сроута.

– Страшно вас оставлять, случиться с вами что-нибудь, меня же совесть замучит. У всех сроутов есть совесть, значит и у меня должна быть.

– А почему это с нами что-нибудь должно случиться? – недовольно проворчал пес. – Думаешь, я сам не в состоянии позаботиться об Ирвине?

– Если не хотите, я могу не идти. Больно надо!

– Ну что ты, Фантус, – Ирвин убрал травинку, запутавшуюся в шелковистой шерсти сроута. – Мы будем очень рады, если ты присоединишься к нам. По пути мы будем всех расспрашивать о твоем Бушроне и обязательно выясним где он. Когда отыщем Шандолу, пойдем к тебе в гости.

– Идея хороша. Вы славные ребята. Кто-то славный больше, кто-то, – он покосился на Пилата, – славный меньше, но все равно вы мне нравитесь оба.

– Как здесь чудесно и замечательно, – Пилат развалился на траве кверху пузом, раскинув лапы в разные стороны. – Ну почему это не Шандола? Такая красота и вон, какая-то птаха над нами кружит…

Сроут посмотрел вверх и прищурился.

– Кого-то мне эта птаха напоминает… – медленно произнес он.

– Сейчас спуститься ниже и посмотрим, – Ирвин перевернулся на спину, глядя в высокое голубое небо. Птица действительно опускалась вниз, описывая большие ровные круги.

– А вот теперь я вижу кто это. Это Сизор-людоед, – сообщил Фантус.

– Извини, не понял? – Пилат перестал кататься по траве и посмотрел на сроута.

– Сизор-людоед, – спокойно повторил он. – Давайте улепетывать, пока не поздно!

– Куда? – запаниковал Пилат. – Куда бежать?!

– Туда!

Подхватив одежду, мешки, они бросились к ближайшим скалам. Пилат тащил в зубах сумку Фантуса, а Ирвин нес на руках самого, непосредственно руководящего побегом сроута.

– Вон туда! – кричал он. – Видите, там расщелина!

Они протиснулись внутрь и оказались в небольшом гроте.

– Уф! – в сердцах выдохнул Пилат. – Вот ведь, а!

– Главное, успели вовремя смыться.

– Да уж, – Ирвин огляделся по сторонам. – Симпатичный склеп, я хотел сказать гроб…

– Грот, – подсказал Фантус, – здесь сухо, спокойно, посидим немного здесь, заодно и отдохнем, как следует.

На земле лежала пара больших плоских камней. Ирвин и сроут присели, Пилат улегся рядом.

– Слушай, а кто такой этот Сизор-людоед? – спросил юноша Фантуса.

– Ну, это такая большая мерзкая штуковина с крыльями, зубами и…

– Обидно, между прочим, – неожиданно прозвучал чей-то хрипловатый голос.

Друзья резво подпрыгнули, озираясь по сторонам. У грота оказалось два входа, с противоположной стороны внутрь заглядывала здоровенная драконья голова на длинной чешуйчатой шее. У головы были грустные зеленые глаза и острый роговой гребень, похожий на небольшую корону. Увидев это явление, Ирвин, Пилат и сроут одновременно бросились на выход и застряли там.

– Ма-а-аа-ма-а-а! – заорал Пилат нечеловеческим голосом. – Уби-и-ва-ают!

– Ну что вы, совсем нет, – голова внезапно оказалась прямо перед ними, и друзья бросились обратно в грот.

– Быстрее! – крикнул Фантус. – Выходим через туда!

Они кинулись к другому выходу, но в нем опять показалась драконья голова.

– Ну, куда же вы? – печально произнесла она. – Если можно, будьте так любезны, если вас не затруднит, не могли бы вы хоть немного постоять на одном месте? Я не успеваю бегать туда и обратно.

Троица тяжело дышала, с ужасом глядя на голову.

– Сейчас нас будут есть! – простонал Пилат, закатывая глаза. – Вот сейчас! Сейчас! Прямо сейчас!

– Ну что вы, – вздохнула голова, – я не собираюсь никого есть, как вы могли подумать.

– А-а-а… разве вы не Сизор-людоед? – заикаясь, спросил пес.

Голова тяжело вздохнула.

– Вынужден признать, в этом вы правы. Именно я и есть это неприятное создание, но что поделать? Я же в этом не виноват, не так ли?

– Тогда вы очень странный людоед, – заметил сроут, – я таких еще не встречал.

– А что поделать? – снова вздохнула голова. – В семье, как говориться, не без урода. Я натура тонкая, люблю прекрасное и уверен, что миром правят любовь и дружба.

– Потрясающе! – развел руками Фантус.

– А как вас зовут? – спросил Ирвин.

– Морро-Фойлин, пишется через тире, а вас?

– Я Ирвин из Антары, это мой пес Пилат, а это сроут Фантус из Бушрона.

– Очень, очень приятно познакомиться. Может, вы все же выйдете оттуда? Если честно, у меня сильно затекла шея, а это немного неприятное ощущение.

– А вдруг он нас специально выманивает? – зашептал Пилат сроуту. – А потом возьмет и сожрет!

Морро-Фойлин услышал это, грустно посмотрел на собаку и сказал:

– Я, безусловно, понимаю, мой вид вызывает негативные эмоции, но смею заверить – ваши подозрения совершенно беспочвенны.

– Я вам верю, – Ирвин вышел из грота.

За ним неуверенно двинулись сроут и пес. Морро-Фойлин оказался огромным драконом с изумрудно-зеленой чешуей и черными перепончатыми крыльями. У него было два длинных хвоста с острыми роговыми шипами и четыре мощных лапы с желтыми когтями.

– М-да, – запрокинув голову, сроут задумчиво разглядывал дракона, – однако, какой вы огромный.

– Что поделать, это у нас семейное. Позвольте поинтересоваться, куда вы направляетесь?

– Я домой, – сказал Фантус, – а они ищут зачарованную страну Шандолу, не слыхали про такую?

Дракон глубоко задумался, а потом покачал головой:

– Нет, что-то не припомню. Вы не перепутали название?

– Именно – Шандола.

Дракон снова погрузился в размышления.

– Нет, я не слышал о такой стране, но, кажется, знаю, у кого можно спросить.

– У кого? – оживился Пилат.

– За Болотом живет один всеведущий чародей, вот он наверняка знает. Если хотите, я могу вас подвезти.

– Вы бы нам очень помогли, – обрадовался Ирвин.

– Садитесь, пожалуйста, – Морро-Фойлин грузно лег на землю, подставляя чешуйчатую спину.

– Мне кажется, на Пилате ездить гораздо безопаснее, – заметил сроут.

– Ах, ну да, конечно! – воскликнул пес. – Давайте все сядем на меня и поедем! Вот только, боюсь, Морро-Фойлину будет немного тесновато!

– Не ворчи, Пилат, давай я помогу тебе забраться, – юноша посадил на спину дракона Фантуса, подтолкнул пса и забрался сам.

– Держитесь покрепче, – посоветовал Морро-Фойлин, – сейчас я буду брать разбег.

– Что это означает? – забеспокоился Пилат.

– Кажется, я догадываюсь… – сроут вцепился в крупную, жесткую чешую и намертво прирос к спине дракона.

Поднявшись на ноги, Морро-Фойлин тяжело побежал, старясь развить скорость побольше, казалось, от его топота сотрясается вся долина. Наконец дракон оторвался от земли и, громко хлопая крыльями, взмыл в прозрачное небо.

Глава шестая: Болото

– Я больше не могу! – вопил Пилат. – Я боюсь высоты! Меня сейчас стошнит!

– Потерпи еще немного! – Ирвин старался перекричать ветер. – Кажется, он идет на посадку!

И, правда, описывая большие круги, дракон постепенно снижался. Коснувшись лапами земли, он пробежал, снижая скорость и, наконец, остановился.

– О, я умираю! Умираю! – Пилат свалился на землю и застыл без движения.

– Что с вами? – забеспокоился Морро-Фойлин.

– Ничего страшного, просто его немного укачало, – Ирвин помог спуститься невозмутимому сроуту.

– Ничего себе «немного»! – пес приподнял голову. – Да я при смерти!

– Перестань, Пилат, это невежливо. Мы вам очень благодарны, – сказал Ирвин. – Вы могли бы немного подробнее рассказать про этого чародея?

– Он живет отшельником и у него довольно тяжелый характер, но в целом он замечательной души человек. Его зовут Табурет.

– Как, как?

– Табурет, красивое имя, правда? Вам следует пройти через эту рощицу, сразу же за нею будет Болото, за Болотом он и живет.

– А вы не могли бы перевезти нас через Болото? – спросил сроут.

– К сожалению, нет, – вздохнул дракон, – я бы с большим удовольствием сделал это для вас, но… увы.

– Почему?

– Мы были очень дружны, почти не расставались, если Табурету куда-нибудь было нужно, я его возил, вечерами мы беседовали, и нам никогда не было скучно вместе, а потом… – дракон вздохнул еще тяжелее, – потом произошел один неприятный инцидент, в результате которого у нас возникли разногласия… в общем, мы поссорились.

Видя, что Морро-Фойлин окончательно расстроился, Ирвин поспешно произнес:

– Ничего страшного, мы доберемся сами. Еще раз огромное спасибо, вы нам очень помогли.

– Ну что вы, – смутился дракон, – мне было очень приятно оказать вам эту небольшую услугу. Надеюсь, еще увидимся.

– Обязательно!

Попрощавшись, троица направилась в рощу, а Морро-Фойлин, разбежавшись, полетел обратно.

– Никогда еще не встречал такого воспитанного и образованного дракона, – сказал сроут. Они, не торопясь, шли по узкой тропинке, петляющей средь молодых, ярко-зеленых деревьев. – Морро-Фойлин произвел на меня прекраснейшее впечатление, такой приятный собеседник…

– А может, надо было и его взять в долю? – проворчал Пилат.

– Какой же ты бываешь несносный, – вздохнул Фантус.

– Конечно, где уж мне сравниться с высокообразованным драконом! С драконом-людоедом!

– Да он просто ревнует, – улыбнулся Ирвин.

Роща закончилась, и они вышли на берег Болота, затянутого темно-зеленой ряской.

– Интересно, как же мы по нему пойдем? – сроут огляделся. – Обязательно провалимся!

По-над трясиной стелился густой желтоватый туман.

– Надо что-нибудь придумать, – сказал Ирвин. – Может оно не такое уж и топкое?

– На это не надо особо надеяться, от любого болота надо ожидать гадостей.

– Здесь кочки есть, – Пилат кивнул на небольшие островки, поросшие мхом.

– Кочки в любой момент могут закончиться… но у нас нет выбора, – вздохнул сроут. – Надо обзавестись палками подлиннее.

Отыскав подходящие ветки, они осторожно пошли вперед, перепрыгивая с кочки на кочку. Маленький легкий сроут тщательно проверял палкой дорогу, следом шел Ирвин и страшно нервничающий Пилат. На болоте царила тишина, чем дальше шли друзья, тем сильнее сгущался туман.

– Интересно, – произнес сроут после долгого молчания, – как это Табурет выбирался отсюда на белый свет?

– На Морро-Фойлине летал, – напомнил Ирвин, перепрыгивая на очередную кочку.

– Тогда он совсем не плохо устроился, – Фантус остановился. – Ничего не видно!

Он помахал в воздухе палкой, разгоняя туман.

– О, кажется там, впереди целый островок, – сроут легко прыгнул вперед. – Давайте, ребята, здесь почти уже суша!

За ним последовал Ирвин, прыгнул Пилат, и островок вдруг целиком ушел под воду.

– Мама! – крикнул пес, проваливаясь по грудь.

– Только не дергайся, – предупредил сроут. – Главное не двигаться, иначе мгновенно затянет.

– Ты что, предлагаешь растягивать удовольствие? – пес в ужасе озирался по сторонам, в поисках спасения.

– Давайте покричим, – предложил Ирвин, – может нас кто-нибудь услышит?

– Да, верно, по воде звуки далеко слышны.

– Покричать? Это я мигом! – Пилат набрал в легкие побольше воздуха и завопил, как резаный: – Спа-а-а-а-аси-и-ите-е-е! Помоо-о-оги-и-и-ите! То-о-ону-у!

Слегка оглохшие Ирвин со сроутом долго прислушивались к раскатистому эху…

– Неужели нас никто не услышит? – прошептал пес. – Неужто мы вот так вот и погибнем?

– М-да, глуховатая местность, – вздохнул сроут, – угораздило же нас…

– Смотрите! – воскликнул Ирвин. – Кажется, там кто-то есть!

– Где? Где? – завертел головой Пилат.

– Вон там!

По болоту двигалась какая-то фигура.

– Мы здесь! – заорал Пилат. – Сюда!

Из тумана вынырнул высокий худой господин. На нем был длинный балахон коричневого цвета, а на ногах ботинки на плоской серебристой подошве. На голове незнакомца красовался синий колпак, из-под которого в разные стороны торчали черные волосы. Он сурово посмотрел на незадачливых путешественников и так же сурово спросил:

– Тонете?

– Тонем, – кивнул сроут, и добавил: – Очень неприятно.

– Угу, – буркнул незнакомец и исчез в тумане.

– Куда это он? – заволновался Пилат. – Он что, просто приходил полюбопытствовать?

Через пару минут незнакомец вернулся, в руке он держал тонкую длинную трубочку желтого цвета. Он дунул в нее, и по Болоту засеребрилась узкая тропинка. Так же молча, незнакомец вытащил из трясины всех по очереди, и помог забраться на тропинку.

– Большое спасибо, – Ирвин вытянул из воды свой мешок.

– Не за что, – проворчал он. – Куда идете?

– К Табурету.

– Так я и думал. Вот по этой дорожке все время прямо, никуда не сворачивая.

Незнакомец повернулся спиной и собрался, было, уходить.

– Подождите! – крикнул ему вслед юноша. – А вы кто?

– Управляющий Болотом.

Скользя по воде серебристыми подошвами, суровый незнакомец быстро скрылся в тумане.

– Занятно, – вздохнул сроут. – Что ж, теперь можно идти спокойно, эта дорожка вроде бы прочная… Подумать только, я снова грязный!

Сроут с грустью смотрел на себя, он был наполовину розовый, наполовину зеленовато-бурый.

– Пойдемте, пойдемте, – торопился Пилат, – скорей бы выбраться отсюда.

Они пошли по серебристой дорожке, отряхиваясь от тины и прилипших водорослей. Вскоре болото закончилось, друзья выбрались на твердую землю. Прямо перед ними высился большой холм с полукруглым входом. У входа лежал симпатичный плетеный коврик.

– Должно быть здесь, – сроут подошел к холму и крикнул: – Извините! А уважаемый Табурет дома?

– Нет! – донеслось из темных недр.

– А кто-нибудь, вообще есть?

– Никого нет!

– Интересно, – сроут откашлялся. – Вы извините, но нам очень нужен Табурет, у нас к нему важное дело! Мы пришли издалека, едва не утонули в болоте…

– Заходите! – перебил голос. – И вытирайте ноги!

Внутри холма оказалось просторно, на стенах красовались разноцветные плетеные циновки, а на полу лежал целый ковер. В дальнем углу ярко пылал очаг, над огнем висел котел, в нем что-то кипело, рядом стоял маленький старичок и деревянной ложкой помешивал варево. Вдоволь насмотревшись на спину старичка, сроут решительно кашлянул.

– Проходите, – буркнул старичок, не поворачивая головы. – Вы по делу или за советом?

– Скорее всего, по делу. А вы – Табурет?

– Да.

Старичок отложил ложку, и соизволил обернуться. На нем был почти такой же балахон, как на управляющем Болотом, но без колпака на голове. У Табурета оказались длинные седые волосы, собранные на затылке в хвостик и седая борода. Из-под кустистых бровей цепко смотрели колючие настороженные глаза.

– Кто вы такие и что у вас за дело?

– Я Ирвин из Антары, это мой пес Пилат и наш друг сроут Фантус.

– Из Бушрона?

– О, вы знаете Бушрон? – обрадовался сроут.

– Конечно, знаю.

– А вы можете сказать, когда я до него доберусь?

– Не скоро, может быть и никогда.

– Почему?

– Потому что ты идешь не в ту сторону.

– Правда? – огорчился сроут. – А куда надо?

– Надо идти обратно, по солнцу, где-то дней шесть пути будет.

– Какая неприятность… ну, ничего, все равно я обещал помочь своим друзьям разыскать их призрачную страну.

– Какую еще страну?

– Шандолу, – сказал Ирвин. – Мы ищем зачарованную страну Шандолу.

– Зачем?

– Нас послал Мудрый. Он сказал, что только там я смогу многому научиться и что без этого мне не стать правителем Антары.

Табурет задумчиво смотрел на юношу, накручивая прядь бороды на указательный палец.

– А с чего ваш Мудрый взял, что эта страна вообще существует?

– Он говорит, что сам там был, – пожал плечами Ирвин.

– Враки! – уверено отрезал старичок. – Шандола – миф!

– Значит, мы зря тащимся в такую даль? – огорчился Пилат. – Такой страны нет?

– Может, не нет, а может и есть, – старичок принялся накручивать на палец еще одну прядь.

– Нельзя ли попонятнее? – попросил сроут. – Поточнее, если можно. Такая страна существует или нет?

– Многие считают, что она всего лишь легенда, но я верю в нее.

– Так вы верите, или точно знаете? – настаивал Фантус.

– Ничего нельзя сказать наверняка, – Табурет взял ложку, зачерпнул немного варева из котла, попробовал и, скривившись, выплюнул. – Все же думаю, что она есть.

– А, может, вы знаете, где она? – сроут недоверчиво смотрел на старика.

– Конечно, знаю! Она там, где восходит солнце!

– Довольно расплывчатые координаты, нельзя ли поконкретнее?

– Поконкретнее вам никто не скажет. Если Шандола и существует, то она может находиться только там, где восходит солнце, там, где рождается утро и свет.

Пилат вздохнул и посмотрел на Ирвина. Юноша стоял, опустив голову.

– Все понятно, – ухмыльнулся сроут, – получается, нам надо идти на восход солнца до тех пор, пока мы не споткнемся о линию горизонта, а там и Шандола недалеко.

– Напрасно иронизируете, молодой человек, – сварливо произнес Табурет. – Я пожил побольше вашего и многое знаю! Шандола находится там и только там!

– Ну, хорошо, – вздохнул Ирвин. – Все же это лучше, чем вообще ничего. Мы пойдем на восход солнца… может, вы и правы.

– Я точно прав! Я всегда прав!

– Спасибо, что потратили на нас свое время, мы очень признательны за помощь, – сказал Ирвин, выходя из холма. – Кстати, один ваш большой друг ужасно переживает из-за ссоры с вами…

– Где он? – подпрыгнул Табурет. – Хотя мне абсолютно безразлично, что там с этим глупым драконом!

– Он в долине с водопадом, – улыбнулся юноша, – грустит и ждет, когда вы его позовете, сам прийти не решается.

– Правда? Он грустит? Он думает обо мне? Это точно?

– Вы бы видели его глаза.

– Эх, опять придется обращаться к этому несносному Управляющему Болотом, просить, чтобы сделал дорожку! Ну что поделаешь, ради Морро я на все готов, надеюсь, он когда-нибудь это оценит!

Глава седьмая: На восход солнца

Проснувшись к обеду, Мудрый тяжело поднялся, напился воды, вернулся обратно на подушки, но больше заснуть не смог. Мудрый ворочался с боку на бок, думая об Ирвине. Наконец ему это надоело.

– Лайя! – крикнул он.

Полог поднялся, и в дом заглянула молодая женщина.

– Ты не видала, где Зеркало Мира?

Женщина кивнула и показала на кучу разного барахла, сваленного в углу.

– Ага, – Мудрый, кряхтя, поднялся и принялся рыться в вещах.

Откопав Зеркало, он вытащил его наружу и протер рукавом. Зеркало было большим, тусклым, в простой деревянной раме. Усевшись обратно на подушки, Мудрый уставился в Зеркало, бормоча заклинания. Стекло потемнело, потом стало прозрачным, показались покрытые низкорослым кустарником скалы, деревца и быстрая горная речка. Там купался Ирвин, рядом с ним плавало что-то розовое. На берегу сидела эта ненавистная, вечно голодная псина и как всегда что-то жевала. Вид у псины был такой самодовольный, что в душе Мудрого закипело бешенство.

– Ах, так, – прошептал он, – ну, ладно…

Он отложил Зеркало, взял бумагу, карандаш и принялся писать: «Разыскиваются особо опасные государственные преступники, совершившие злодейские убийства. Могут оказать сопротивление. Приметы негодяев…»

Вскоре указ был готов. Рассчитав по карте место нахождения «преступников», Мудрый пометил крестиками те города, куда в скором времени устремятся почтовые птицы…

Выбравшись на берег, Ирвин с Фантусом уселись на траву рядом с выстиранной одеждой, там же развалился Пилат. Время от времени он отмахивался от приставучих мошек и лениво посматривал по сторонам.

– И куда мы теперь пойдем? – поинтересовался пес.

– На восход солнца, куда же еще, – сроут аккуратно расчесывал коготками свою мокрую, потемневшую шерсть. – Надо же, идем наугад, по рекомендации какого-то наполовину выжившего из ума старика…

– А, по-моему, он нормальный, – возразил Ирвин, – немного чудаковатый, но с кем не бывает.

Одежда быстро высохла под полуденным солнцем, Ирвин оделся, и друзья отправились дальше по петляющей меж скал дорожке. Вскоре каменные стены расступились, и показался небольшой, окруженный густым лесом городок. Дома с плоскими крышами утопали в цветущих деревьях, пышном кустарнике – городок выглядел очень благополучно.

– Может это? – с надеждой сказал сроут. – Шандола?

– Не знаю. Пойдемте, спросим у кого-нибудь.

Они стали спускаться в долину, приютившую городок. Сроут снова ехал на спине у Пилата и выглядел очень довольным жизнью.

В городке оказалось немноголюдно, редкие прохожие с интересом рассматривали чужаков, кивали и улыбаясь.

– Извините, пожалуйста, – обратился Ирвин к мужчине, проезжавшему мимо в повозке. – Вы не подскажете, где здесь можно найти еду и воду?

– Залезайте в повозку, я вас подвезу.

– Спасибо.

В повозке лежало душистое мягкое сено, на нем тут же разлегся Пилат.

– Откуда будете? – поинтересовался мужчина. На нем была простая светлая одежда, а на голове широкополая шляпа, размерами с небольшой зонт.

– Мы из Антары, он из Бушрона.

– У, такая даль! Куда направляетесь?

– Ищем зачарованную страну Шандолу, может, слышали о такой?

– Нет, не слышал, а зачем она вам?

– Это долгая история, – вмешался сроут. – Вы лучше скажите, можно здесь где-нибудь переночевать?

– Останавливайтесь у меня, жена с сыном гостят у родных в Гарде, так что я один, места всем хватит, да и мне веселее.

– Прекрасно! Мы согласны! – обрадовался Пилат.

– Ух, ты, в первый раз вижу говорящую собаку, – рассмеялся мужчина. – Кстати, меня зовут Бойро, а вас?

Друзья представились. Вскоре кляча, запряженная в повозку, остановилась у небольшой лавки с заманчивой надписью «Еда для всех».

– Видите, сама знает, где надо остановиться. Она у меня умная! – довольно усмехнулся Бойро.

Спустившись с повозки, все вместе вошли в лавку. Внутри было прохладно и пахло чем-то очень вкусным.

– Берите все что нужно, – сказал Бойро, – лавка моя, не стесняйтесь, угощайтесь.

– Нам везет на замечательные знакомства, – заметил сроут, оглядываясь по сторонам. – Ну что ж, приступим, пожалуй…

– Ребята, только не увлекайтесь, – шепнул им юноша, – надо иметь совесть.

– Да, да, конечно… – рассеянно произнес Пилат, преданно глядя на большой копченый окорок, висевший на стене. – Пожалуй, я возьму этот кусочек…

Тем временем соут уже деловито рылся в коробках и бочках, попутно вытаскивая из-под прилавка пустые мешки побольше.

Пока Пилат с Фантусом грабили лавку, Ирвин разговаривал с Бойро. Юноша выяснил, что городок называется Волски и что неподалеку находится город побольше, под названием Дервилль.

– Давайте-ка, юноша, выйдем на свежий воздух, – сказал Бойро, – надо покормить мою старушку.

Ирвин помог ему вынести мешок, наполненный бледно-зелеными зернами. Бойро высыпал их в стоявшее на земле корыто и лошадь принялась флегматично похрустывать.

– Вы можете оставаться у меня сколько хотите, – продолжил Бойро, – гости в нашем городке большая редкость. Жена с сыном вам обрадуются, мой сорванец чуть-чуть постарше тебя, вы наверняка подружитесь.

– Большое спасибо, но, к сожалению, мы торопимся. С удовольствием останемся переночевать, а завтра утром отправимся дальше.

– На обратном пути навестите меня?

– Конечно, – улыбнулся юноша.

Послышался какой-то шум, Ирвин обернулся. В дверях лавки возился Пилат. Он тянул зубами огромный мешок, из которого торчала всякая снедь, глаза собаки фанатично блестели. Заметив, как смутился Ирвин, Бойро засмеялся:

– Ничего страшного, в дороге запасы не помешают.

Пилат наконец-то выволок свой мешок и в дверном проеме показался пыхтящий сроут с таким же точно. Ирвин с Бойро погрузили все на повозку, и кляча лениво пошлепала по тенистым улочкам городка.

– Вот, здесь я и живу, – Бойро махнул рукой в сторону белого домика с зеленой соломенной крышей. – Заходите, располагайтесь.

Ирвин спрыгнул с повозки, а Пилат с Фантусом остались сидеть на своих узлах.

– Ну, что же вы? – спросил Бойро. – А, может, хотите чтобы я перенес все это в дом? – догадался он.

Пес со сроутом согласно закивали. Лишь после того как всю провизию перетащили в домик, они успокоились и расслабились.

– Как у вас здесь мило, – сроут уселся за стол у окна. На столе красовалась вышитая скатерть и ваза с цветами.

– Да, но у нас здесь очень тихо, так тихо, что становится скучно.

Бойро расставил на столе деревянные тарелки и кружки.

– Сейчас поужинаете и ложитесь отдыхать.

– О, как я люблю такие слова! – простонал Пилат. – Они слаще всякой музыки!

Глава восьмая: Преступники

– Ох, как хорошо, – сроут с наслаждением потянулся. – Какое счастье выспаться на кровати, а не на земле.

Фантус грелся под боком Ирвина, а на половике рядом на весь дом храпел Пилат. Солнечные лучи пробивались в щели занавесок, со двора доносился заливистый птичий щебет.

– Пора вставать, – юноша, прищурившись, посмотрел на облитое солнцем окно. – Надо поблагодарить гостеприимного хозяина и идти дальше.

– Ой, как не хочется, – зевнул сроут и, свесившись с кровати, пощекотал Пилату нос. Пес чихнул, но не проснулся.

Стараясь не наступить ему на хвост, Ирвин с Фантусом застелили кровать, и пошли на кухню. На столе их поджидал завтрак, Бойро видно не было.

– Должно быть ушел по делам, – сроут гремел ковшом, пытаясь зачерпнуть воды из большой деревянной бочки. Воды было немного и маленький сроут никак не мог дотянуться.

– Подожди, сейчас помогу. – Ирвин зачерпнул полный ковш, они вышли во двор и стали умываться. Через пару минут из дома выполз безостановочно зевающий Пилат.

– О, Пилатыч, ты сам проснулся? – удивился Фантус. – Иди умываться.

– Благодарю покорно, – пес сел на траву и почесал за ухом. – А Бойро где?

– Не знаем, надо подождать его, не можем же мы уйти не поблагодарив и не попрощавшись. – Ирвин выплеснул остатки воды на клумбу.

– Хорошо, – согласился пес, – идемте пока позавтракаем, я видел, там стол накрыт.

– Пилат, а ты когда-нибудь сытым бываешь? – поинтересовался сроут.

– Бываю, но очень редко, это довольно странное ощущение.

Они вернулись в дом и, еще немного подождав Бойро, принялись за еду.

Когда хозяин вернулся, они уже мыли посуду, вернее мыл Ирвин, а сроут с Пилатом давали ценные советы.

– Доброе утро, – улыбнулся Ирвин.

– Доброе, – Бойро хмуро взглянул на юношу.

– Что-то случилось?

– Может быть, – Бойро сел за стол, пристально разглядывая друзей. – Ну-ка, давайте, ребята, рассказывайте, что вы натворили и куда идете на самом деле?

– Что-то мы не совсем понимаем, – насторожился сроут. – Можете объяснить?

– Могу. Только что у главного колокола было прочитано сообщение, в котором говорится о беглых преступниках, между прочим бежавших из Антары: юноша по имени Ирвин, с золотыми волосами и пес неопределенной породы, одно ухо коричневое, другое рыжее. Вам это ничего не поминает?

Юноша изумленно уставился на Бойро, а сроут расхохотался.

– Ай да, Мудрый, ай молодец! Вот ведь придумал!

– Думаешь, это он? – Ирвин поставил на деревянную полку вымытые тарелки.

– А кто же еще? Я же сразу сказал, что он задумал от тебя избавиться.

– Может, вы мне все-таки объясните, в чем дело? – простоватое лицо Бойро было сосредоточенным. – Я честный гражданин и не делаю протягивать руку помощи преступникам.

– Да вы посмотрите на этого мальчишку! – возмутился сроут. – Он же еще ребенок, какой из него преступник? На него дунешь и он тут же рассыплется!

Бойро молча смотрел в пол.

– Ладно, расскажем ему все по порядку, – сроут уселся на скамью рядом с хозяином дома.

Хорошо.

И Ирвин поведал все с самого начала, с того момента, когда Мудрый позвал его к себе. Во время его монолога, Бойро смотрел в бесхитростные золотистые глаза мальчика. Беспородный пес и деловой розовый зверек неизвестного происхождения, тоже никак не походили на кровожадных убийц… Когда Ирвин закончил свое повествование, Бойро покачал головой:

– М-да, попали вы в ситуацию. Ваш Мудрый обвинил вас во всех преступлениях, которые только можно придумать, теперь вы вряд ли сможете спокойно искать свою призрачную страну, за вами будут гоняться.

– И что же нам делать? – сроут смотрел на Бойро своими огромными голубыми глазищами.

– Мальчику надо перекрасить волосы, они слишком бросаются в глаза, да и пса, наверное, тоже придется покрасить. Про сроута в сообщении ничего сказано не было.

– Конечно, мы встретились позже, и Мудрый не знает, что я иду с ними.

– А чем вы нас собираетесь красить? – поинтересовался Пилат.

– Пойду, схожу к одному приятелю, он все время что-то химичит, у него наверняка найдется какая-нибудь краска, которую потом можно будет смыть.

– Как жаль, что мы ничем не сможем вас отблагодарить, – вздохнул юноша.

– Расскажете потом про свою Шандолу, – улыбнулся Бойро, и вышел из дома.

– Интересно, он действительно за краской или куда-нибудь еще? – Пилат взобрался на скамью и подозрительным взором проводил удалявшуюся фигуру.

– Скоро узнаем, – сроут спрыгнул на пол и принялся ходить из угла в угол. – Теперь-то вы понимаете, какой негодяй ваш Мудрый?

– Я всегда об этом знал, – рыкнул Пилат, – жаль, раньше не умел разговаривать, ох как жаль!

– Может, оно и к лучшему, – сроут задумчиво смотрел на мешки с продуктами. – На себе мы это все не унесем.

– Тогда унесем в себе, я могу съесть сколько угодно!

– В этом, Пилат, никто и не сомневается.

– Бойро возвращается, – сообщил Ирвин, отходя от окна.

– Один?

– Один и в руках у него какая-то баночка.

– Значит, не перевелись еще порядочные люди, – облегченно вздохнул Фантус.

– Все в порядке, – сказал Бойро, входя в дом, – он дал мне краску и даже не спросил, зачем она мне понадобилась. Ее надо развести в воде, потом нанести на волосы и не смывать.

Бойро зачерпнул воды из бочки и вылил в ковш краску. Вода сразу же сделалась густой и черной. Куском мягкой губки он аккуратно намазал волосы мальчика, Пилата решили красить во дворе. Пес на удивление не скандалил, а спокойно, терпеливо ожидал пока Бойро с Ирвином превратят его из трехцветного в однотонного.

– Вот теперь мне точно не придется купаться! – радостно изрек он, когда покраска была завершена.

– Ах, вот почему ты вел себя так мирно, – улыбнулся юноша.

Его волосы высохли, теперь они были черными, как сажа.

– Немного странное зрелище, – Бойро задумчиво смотрел на загорелое лицо мальчика с золотистыми глазами. – Но зато теперь этот маленький пожар на твоей голове не виден и на тебя не обратят внимания. Ваш друг Фантус тоже слишком заметный… все равно про него ничего сказано не было, красить его не обязательно. Я дам вам большую сумку, в ней вы сможете носить Фантуса, когда будете в городе, не стоит вам привлекать к себе лишнее внимание.

– Теперь его, понимаешь ли, в сумке носить! – проворчал Пилат. – Может сразу повезти его на носилках, под балдахином?

– Пилат, не начинай, – попросил Ирвин. – Бойро прав, я сам буду носить Фантуса, он не тяжелый.

– Это только так кажется, а у меня после него чуть спина не отвалилась!

– Если хотите, можете и меня покрасить, – миролюбиво предложил сроут.

– Если мы будем ходить все, как один черные, это привлечет еще больше внимания.

– Значит, я буду ездить в сумке и дело с концом.

На солнышке Пилат быстро обсох и все вернулись в дом.

– Я отвезу вас в Дервилль, – сказал Бойро, – там живет мой тесть, он позаботится о вас.

– Вы знаете, у нас уже закончился запас благодарностей, – сроут рассматривал желтую сумку, в которой ему предстояло ездить.

– Перестаньте, – отмахнулся Бойро, – рад помочь.

Вскоре мешки погрузили в повозку, напоили клячу, как оказалось, ее звали Фелениция, и поехали по тенистым улочкам к границе города. Бойро снова водрузил себе на голову большую широкополую шляпу, она давала обширную тень и в этой тени, на мягком сене сразу же развалился Пилат, блаженно пожевывая маленькие колбаски, которые выуживал из ближайшего мешка. Ирвин дремал, свернувшись калачиком, а сроут сидел рядом с Бойро и вникал в тонкости управления клячей.

Ближе к вечеру показался Дервилль. Город оказался большим, с высокими домами и просторными дорогами. Дом тестя Бойро стоял на самой окраине. Остановив Феленицию, Бойро спрыгнул с телеги и помог слезть сроуту. Ирвин с Пилатом крепко спали, их решили не будить.

Вокруг дома высился светлый деревянный забор, за ним виднелся пышный сад. Бойро постучал в ворота. Ответа не последовало.

– Вагур! Открой, это я, Бойро! – он постучал громче.

Через несколько минут двери чуть-чуть приоткрылись и выглянули настороженные карие глаза.

– Здравствуй, Агасса, а Вагур дома?

– Нет его, уехал.

– Куда?

– По делам.

– А вернется когда?

– Дней через десять.

Ворота захлопнулись.

– Вот ведьма! – покачал головой Бойро. – Как некстати он уехал, что же теперь делать? Она ни за что в дом не впустит.

– А мы и сами не пойдем, – гордо заявил сроут.

Они вернулись к повозке.

– Да, неприятно, конечно, – вздохнул сроут и Пилат тут же проснулся.

– Что такое?

– Вагур уехал, дома только его жена, а она никогда не была гостеприимной, – пояснил Бойро.

– Ну что ж, – зевнул проснувшийся Ирвин, – ничего страшного, переночуем здесь, под деревьями, погода хорошая.

– Жаль, что я больше ничего не могу для вас сделать.

– Ну что вы, вы и так нам очень помогли.

Бойро выгрузил из телеги сено, багаж путешественников, сложил все это в тени деревьев, попрощался и поехал обратно.

– Ну что ж, совсем неплохо, – сроут соорудил из сена уютное гнездо и принялся копаться в мешках. – Поужинаем?

– Конечно! – с готовностью согласился Пилат.

– Не понимаю, зачем ты набрал столько скоропортящихся продуктов? – недоумевал Фантус, копаясь в мешках. – Все же пропадет.

– Не волнуйся, не успеет, – заверил пес.

Они поужинали и улеглись на душистое сено считать появляющиеся звезды.

– Нет, все-таки странно, что Мудрый так поступил, – сказал Ирвин, – я же не сделал ему ничего плохого…

– Ребенок, – вздохнул сроут. – Как же ты не понимаешь, вашего подлого Мудрого, скорее всего, отправят на свалку в недалеком будущем, а пока тебя нет, его шансы покоптить небо значительно возрастают.

– Значит, нет никакой Шандолы? – разочарованно протянул Пилат. – Мудрый просто от нас избавился, а мы, как дурные Фелениции, шлепаем неизвестно куда?

– Табурет уверен, что она существует.

– Не могу сказать, что для меня его мнение авторитетно.

– Другого мнения у нас нет, и вряд ли будет.

– Может, вернемся?

– Куда, Пилат? – юноша приподнялся, глядя на собаку. – Куда и как, если Мудрый объявил нас преступниками? Мы идем на восход солнца, больше нам ничего не остается.

Глава девятая: Самсунг великий

– Только что они были здесь! Вон, смотрите, сено, на нем они спали, видите? Оно еще примято!

– Уважаемая Агасса, вы уверены, что это были именно они? – стражники равнодушно посмотрели на кучу смятого сена.

– Конечно, уверена! Чего же вы ждете? Наверняка их еще можно догнать!

– У мальчика волосы золотые?

– Черные!

– Собака рыже-коричнево-белая?

– Нет, тоже черная!

– Ну а что же вы нам тогда голову морочите? – вежливо поинтересовался старший.

– Но все же сходится: и мальчик, и собака!

– Мальчиков и собак на свете хоть пруд пруди, а нам нужен конкретный мальчик и конкретная собака, мы не можем собирать всех подряд.

– Да, но с ними был еще какой-то очень подозрительный розовый тип!

– Мы не можем хватать и бросать в тюрьму всех типов только потому, что они подозрительные или розовые.

Старший стражник начинал терять терпение. Кого бы он с удовольствием засадил в кутузку, так это уважаемую Агассу, которая умудрялась быть главной занозой во всем городе.

– А я говорю, это были они! Дервилль мог прославиться, мы бы поймали особо опасных преступников!

– Надеюсь, уважаемая Агасса, что весь отряд города не начнет бегать за всеми мальчиками и собаками только потому, что они показались вам подозрительными.

– Вы еще припомните меня, припомните!

– Да уж, вас, к сожалению, трудно забыть!

– Что вы хотите этим сказать?!

Но старший, вместе со своим отрядом, уже удалялся прочь, оставляя Агассу негодовать в одиночестве.

А «особо опасные преступники», тем временем, были уже на другом конце города. Один мешок, перевязанный пополам, висел на спине у Пилата, другой нес Ирвин. На его плече висела еще и объемная желтая сумка.

– Может ему там душно? – беспокоился пес. – Что-то он больно тихо сидит, может, и вовсе задохся?

Ирвин расстегнул сумку и спросил:

– Фантус, как ты там?

– Как в сумке! – недовольно сообщил сроут. – Как унизительно!

– Тебе не душно?

– Душно, трясет, и я постоянно бьюсь о твой бок!

– Ты заметил, что он постоянно жалуется? – возмутился Пилат. – Он все время устраивается лучше всех и все время не доволен!

– Кое у кого характер еще мерзопакостнее! – донеслось из сумки. – Так что нечего!

– Ребята, перестаньте, – сказал Ирвин, – вы оба не подарки и это известный факт.

Безо всяких недоразумений, друзья вышли на окраину. Кругом цвели сады, зеленели луга, а в придорожной траве кто-то громко и радостно стрекотал.

– Как красиво! – вырвалось у Ирвина.

– Правда? Где? – сроут высунулся из сумки.

– Прячься! – прошипел Пилат. – Там кто-то едет!

На встречу по проселочной дороге двигалось шестеро конных всадников. Сроут мгновенно замер в сумке и перестал подавать признаки жизни, а Ирвин машинально коснулся своих крашеных волос. Всадники приближались, это оказались вооруженные люди в одинаковой одежде.

– У-у-у-у-у… – глубокомысленно заметил Пилат.

– Стойте! – повелительно крикнул один из них.

Ирвин с Пилатом замерли. Юноша чувствовал противную дрожь в коленях, а пес так усиленно размахивал хвостом, демонстрируя дружелюбие, что с него серой пылью сыпалась краска.

– Кто вы и откуда? – спросил всадник.

– Я – Фантус, он – Сроут из города Всехвас! – бодро отрапортовал Пилат, прежде чем Ирвин успел что-либо сказать.

– Ты смотри! – захохотал всадник. – Говорящая собака! Вот это номер!

– Это у нас семейное, – заулыбался пес. – Хозяин у меня немой, вот я на него и работаю, речевым аппаратом, так сказать.

– А куда же вы идете?

– В Бандуру, за счастьем.

– Что это еще за местность такая?

– Да есть такой городок, где всем подряд счастье раздают, бесплатно и без очереди, вот и мы идем, может, повезет?

– Фантазеры! – снова засмеялся всадник. – Будьте осторожны, где-то в этих окрестностях бродят опасные преступники, как нагуляетесь, сразу домой бегите.

– А что за преступники? – очень правдоподобно насторожился пес.

– Убийцы, очень опасные, сейчас все только тем и занимаются, что ищут их. Кстати говоря, это тоже мальчик и тоже собака, только у мальчика волосы золотые, а псина не умеет говорить. Будьте осторожны, как бы и вам не попало.

– Вот спасибо, – поблагодарил Пилат, – теперь мы будем на чеку.

– Удачи вам, – усмехнулся всадник, и отряд двинулся дальше.

Когда они скрылись из вида, сроут осторожно высунул голову из сумки.

– Вот уж не знал, что мой пес такой враль, – покачал головой Ирвин.

– Это было замечательно, – от души похвалил Фантус. – Прекрасный экспромт, ты умнеешь прямо на глазах.

– Да, но перепугался я тоже порядочно, – признался пес. – В следующий раз в сумку залезу я.

– Ты сюда не поместишься, – успокоил сроут и, посмотрев по сторонам, вдохновенно произнес: – Эх, хорошо-то как!

Город остался далеко позади, вокруг зеленели сады и поля, крыши редких домишек прятались среди густых цветущих крон деревьев, а высоко, в чистом синем небе парили черные точки птиц…

– Жрать хочу! – сообщил Пилат.

– Любезный, ну что за манеры? – сроут ехал, наполовину высунувшись из сумки и очаровывался красотою пейзажей. – Подбирай выражения, не «жрать», а «есть».

– Есть я хотел три часа назад, а сейчас хочу именно жрать! Я называю вещи своими именами!

– Хорошо, – кивнул Ирвин, – скоро устроим привал, только найдем подходящее местечко.

Через полчаса бесплодных поисков Пилат начал угрожать.

– Всё, всё, вон, смотри, какой замечательный тенистый сад, – юноша кивнул на великолепные деревья, чьи ветви были отягощены крупными спелыми плодами. Меж деревьев вились аккуратные тропинки, посыпанные крупным белым песком, а около каждого дерева, разбрызгивая мелкие прозрачные брызги, крутился маленький фонтанчик.

– По-моему, мы влезли в чью-то частную собственность, – сказал сроут, глядя по сторонам.

– Ничего страшного, мы перекусим немного, а потом все за собой уберем.

– И ты тоже, Пилат, будешь убирать, я тебе напомню, если что, – сказал юноша.

Деревья расступились, друзья вышли на небольшую зеленую лужайку с аккуратно подстриженной травой. На лужайке красовался резной столик и скамейки, а неподалеку рассыпал прохладные брызги фонтан побольше.

– Да, мы явно влезли кому-то в дом, – сказал Фантус.

– Нет ни ограды, ни заборов, – возразил Пилат, – в случае чего, скажем, что не знали.

Ирвин достал из мешков еду и разложил на столике.

– Давайте скорее поедим и пойдем отсюда, пока и впрямь не попали в историю.

Друзья с аппетитом принялись трапезничать.

– Нет, вше-таки шдорово идем, – прошепелявил Пилат, тщательно пережевывая окорок. – Жамечательные нам попадаются люди!

– Не сглазь, – сроут хрустел орешками, – когда все время так хорошо, значит, скоро обязательно станет плохо.

– А ну, руки вверх, негодяи! – внезапно раздался чей-то зычный окрик.

– Предсказатель ты сроутский! Ужинать мы будем тобой! – пообещал Пилат, едва не подавившись окороком от неожиданности.

– Не смей произносить мое название как ругательство! Я этого не потерплю!

– Сидеть и не двигаться! – вновь приказал голос. – Открываю огонь без предупреждения!

– Извините, мы не хотели ничего плохого, – Ирвин огляделся по сторонам, не понимая, откуда доносится голос.

– Мы просто путешественники, – добавил юноша, – шли мимо и решили немного отдохнуть в вашем саду.

– Враки! – отозвался неизвестный. – Вы диверсанты, шпионы, заговорщики! Жулики, мошенники!

– Ну, почему мы производим такое странное впечатление? – обиделся сроут. – Мы писатели, ученые, философы! Будущие властелины городов и деревень!

– Ага! – обрадовался голос. – Так я и знал, что вы диверсанты-лазутчики! Против меня шпионы гнусные!

– Кажется, я сказал что-то не то… – пробормотал сроут.

– Простите, что потревожили вас! – крикнул Ирвин. – Мы сейчас же уйдем!

– Так я вас и отпустил живьем! – злорадно усмехнулся голос. – Как бы не так!

– Ну, это уже свинство, – оскорбился Пилат. – Мы просто немного перекусили на его лужайке, даже намусорить не успели, а эта зараза уже в драку!

– А ну повтори, как ты меня назвал?! – завопил голос. – Я тебе сейчас покажу, кто тут зараза!

– По крайней мере, я никого не оскорбляю и убивать не собираюсь безо всяких на то оснований, – Пилат встал в позу, скаля зубы. Он усердно вертел головой по сторонам, стараясь отыскать источник звука.

– У меня этих оснований предостаточно! – заявил голос. – Так что не двигайтесь, иначе открою огонь!

– Псих, – сказал сроут и продолжил прерванный обед. – Если нам нельзя уйти, продолжим, хотя бы, есть.

– Верно, – согласился Пилат.

Некоторое время они молча жевали в тишине.

– Ну… и что же вы здесь делаете? – нерешительно произнес голос.

– Кушаем!

– И… все?

– Да!

– А кто вы такие?

– О-о-о-о! – простонал сроут. – Вы уже сказали все, что о нас думаете, зачем же объяснения?

– Ну ладно, раз так… – пробормотал голос. – Ешьте и уходите!

– А может, и вы с нами перекусите? – предложил Ирвин.

– Я не ем что попало!

– Ладно тебе со своей вежливостью, – отмахнулся Пилат. – Ты же видишь, что это хам редкостный, ты к нему со всей душой, а он к тебе со всей…

– Ну ладно, – сказал голос, – сейчас приду!

– О, мы удостоились невероятной чести.

– Тише, вдруг он опять рассердится.

Откуда-то из-за деревьев на поляну вышел обладатель грозного голоса. В одной руке он держал громкоговоритель, в другой лопату. Опершись на нее, он сурово посмотрел на диверсантов. Незнакомец оказался довольно высокого роста, на нем красовались синие штаны с вытянутыми коленками, что-то отдаленно напоминающее рубашку, а на голове, лихо сдвинутая набок, размещалась соломенная шляпа с красной ленточкой.

– Добрый день, – сказал Ирвин, – еще раз извините за вторжение.

– Вы правда не шпионы? – уточнил он.

– Клянемся! – хором ответили Пилат и сроут.

– Учтите, если вы говорите неправду, то свой обман вы сможете искупить только кровью!

– Простите за бестактный вопрос, – сказал Фантус, – но не будете ли вы так любезны сказать у кого в гостях мы находимся?

– Презренные, неужели вы меня не знаете? – он расправил плечи и еще более величественно оперся на лопату. – Я – Самсунг великий! Повелитель здешних мест!

– А, ну извините, мы ведь идем издалека, до наших мест ваша слава еще не докатилась.

– Скоро докатится, – заверил сроута Самсунг великий.

Он подошел к столу и, не выпуская из рук лопаты с громкоговорителем, уселся на скамейку.

– Вы повелитель Дервилля? – поинтересовался Ирвин.

– Еще чего! – он презрительно скривился. – При одной только мысли об этой дыре, у меня начинается изжога! Я повелитель великого города Мурлона! Это тут, недалеко.

– А здесь вы значит живете?

– Еще чего! Это мой загородный дом, здесь я отдыхаю от заговоров, которые постоянно устраивают против меня! Здесь я занимаюсь своим любимым делом – садом, я люблю это даже больше, чем управлять государством!

– Вполне разумно, – согласился сроут.

– Вы еще не представились, – вспомнил Самсунг. – Кто вы и откуда?

Сроут вздохнул и посмотрел на Пилата.

– Говорить буду я, – сказал Ирвин, – причем правду.

– А, ну-ну… – кивнул пес и закрыл глаза.

– Все будет в порядке, – юноша тряхнул черными волосами.

Под аккомпанемент скорбных вздохов Фантуса и Пилата, он рассказал все с самого начала. Когда он закончил, Самсунг великий покачал головой и сказал:

– Да-а-а-а, ну и дела. Я, конечно, помог бы вам, но у меня очень много важных дел, которые отнимают все мое свободное время. Одно чрезвычайно важное дело может закончиться кровопролитными войнами, голодом, мором, эпидемиями…

– Извините, а что это за дело? – не выдержал Пилат.

– Надо передвинуть Дервилль на триста метров вправо.

– Зачем?

– Как это зачем? – удивился Самсунг. – Надо и все!

– А, ну тогда конечно…

– Нет, но все же, – не унимался Пилат, – для какой надобности нужно перетаскивать целый город на какие-то триста метров?

– Ну, как ты не понимаешь, Пилат, – сказал сроут, улыбаясь Самсунгу и незаметно наступая собаке на лапу, – это очень важно, без этого просто никак нельзя.

– Вот именно, – кивнул Самсунг. – Вы подождите, я сейчас приду.

Он куда-то ушел, оставив на лавочке громкоговоритель и лопату.

– Ты что, Пилат! – зашипел сроут, как только Самсунг великий скрылся из поля зрения. – Разве не понял, что мы попали в дом к психу? Надо со всем соглашаться, вдруг он буйный или опасный!

– Ну, я же не знал, что псих, – оправдывался пес, – мне просто было любопытно…

– Все, собираемся и бежим отсюда, – сроут быстренько покидал обратно в мешок недоеденный обед.

– Как, даже не попрощаемся?

– Ирвин, если хочешь, можешь оставаться и прощаться, а лично я не желаю получить лопатой по голове.

– А вдруг он нормальный, вдруг и вправду какой-нибудь правитель?

– В сумасшедшем доме он правитель! – сроут завязал мешок и спрыгнул с лавки. – Пойдемте быстрее, пока он не вернулся.

– А вот и я!

– Ну вот…

Самсунг великий нес большой графин с напитком и блюдо с фруктами.

– Угощайтесь, все из моего сада, – с гордостью сообщил он. – Все сам вырастил!

– Большое спасибо, – сроут вздохнул и сел обратно на лавочку, стараясь держаться подальше от радушного хозяина.

– Вы здесь один живете? – Ирвин очистил крупный оранжевый плод.

– Здесь один, а в Мурлоне со слугами, министрами, визирями и другими шпионами и заговорщиками. Кстати, я еще не встречал никого, кто бы так же, как и я верил в существование Шандолы. По этому поводу я сейчас принесу бокалы, и мы выпьем этого замечательного напитка, он тоже моего приготовления.

Самсунг снова ушел.

– Ну вот, – покачал головой сроут, – почему-то в существование этой замечательной страны верим только мы, дед Табурет, да псих Самсунг.

– Еще Мудрый, – напомнил Ирвин.

– Если бы ваш подлый Мудрый верил в нее, он послал бы вас куда-нибудь в другое несуществующее место, например, в страну Танцующих Котов или Говорящих Собак.

– Вот собак я бы попросил не трогать, – проворчал Пилат.

Вскоре вернулся Самсунг с бокалами. Он наполнил их темно-вишневым напитком и сказал:

– Давайте выпьем этот фруктовый бальзам за светлую мечту Шандолу, за тех, кто верит в нее, а тот, кто верит, рано или поздно свою мечту отыщет.

– Это сок, да? – уточнил сроут. – Прекрасно. Давайте выпьем за Шандолу.

Когда бокалы опустели, Самсунг сказал:

– Дело в том, что везде разыскивается мальчик с золотыми волосами и собака…

– Да, мы знаем, – Ирвин провел пальцами по волосам, и на них остались серые следы. – Мы с Пилатом просто перекрасились, вот и все.

– Гениально придумано! Может, вы останетесь погостить у меня немного? Не каждый день ко мне заходят верящие в Шандолу.

– Огромное спасибо, – сказал Фантус, – но мы все же пойдем, мечту надо приближать и чем скорее, тем лучше.

– Это верно, но если что, заходите, всегда буду рад.

– Непременно, – они поблагодарили Самсунга великого, и отправились дальше. Впереди был город Мурлон.

Глава десятая: Дождь

Сроут задумчиво понюхал воздух и произнес:

– Кажется, будет дождь.

– Ерунда, – Пилат жизнерадостно трусил впереди. – Не будет никакого дождя!

– С чего ты взял?

– А вон, посмотри, видишь, птички высоко летают? Когда они так летают, значит, ничего не будет, это надежная примета.

– Ну хорошо, пусть будет по-твоему.

Когда они подошли к воротам города, хлынул сильнейший ливень.

– Птички, говоришь? – Фантус старался перекричать шум льющейся воды. – Дураки твои птички, а ты… ты…

– Тише вы, – сказал Ирвин. – Надо скорее найти укрытие.

– Вон там какой-то навес! – Сроут показал на крытую беседку в центре небольшой площади. Друзья побежали быстрее и вскоре влетели внутрь.

– Фу ты, свинство какое! – фыркал, отряхиваясь Фантус.

– Да уж, – Ирвин посмотрел на Пилата, с него в три ручья стекала краска. С его собственных волос она уже смылась.

– Красиво здесь, – сроут разглядывал каменную беседку.

Стены беседки снаружи и внутри сверкали искусными мозаиками, а в центре находилось нечто вроде причудливого фонтана с невысоким бортиком. На этом бортике и расположился сроут.

– Да, неплохо, – Пилат начал отряхиваться и во все стороны полетели черные брызги.

– Всю беседку загадил, паразит! – возмутился Фантус.

– Ты предлагаешь мне это делать под дождем?

– А вообще не трястись нельзя?

– Нельзя, это нам по нашей собачьей природе положено.

– А, ну если положено, тогда ладно.

– Что же нам теперь делать? – Ирвин провел рукой по мокрым волосам. – Теперь нас легко узнать.

– Ничего страшного, переждем дождь и быстренько рванем из города, все будет в порядке.

– В порядке, да? Это ты по каким приметам вычислил? – поинтересовался Фантус. – По птичкам или по рыбкам?

– Собачье сердце наделено даром предчувствия! – гордо сказал Пилат. – У нас оно развито даже сильнее, чем у наших близких родственников волков!

– Ага, слышали бы это волки, – хмыкнул сроут.

– Сделаю вид, что ты ничего не говорил, – огрызнулся пес и добавил: – Как насчет того, чтобы немного перекусить?

– Ну ты даешь! – искренне изумился Фантус. – Сколько можно лопать?

– Я же не имел в виду поесть плотно, а так, немного подкрепиться.

Сроут беспомощно развел руками и посмотрел на юношу. Ирвин кивнул и пододвинул мешок Пилату.

– Стой! – воскликнул Фантус. – Подожди, я сам ему выдам паек, его нельзя подпускать ко всему мешку сразу!

Сроут вытащил жалкие остатки окорока, критически осмотрел их со всех сторон и со вздохом протянул Пилату.

– Вот жадоба, – проворчал пес, – сам мяса не ест и другим не дает!

Сроут ничего не ответил, он плюхнулся в фонтан и поплыл кругами, довольно жмурясь.

– Ребята, там какие-то люди, – сказал Ирвин. – Они смотрят на нас.

– Пускай смотрят, – сроут вылез из воды и разлегся на бортике.

– Что-то мне это не нравится, – сказал Пилат, – может, пойдем отсюда?

К группе людей присоединилось еще несколько человек.

– Действительно, – присмотрелся Фантус. – Это и мне перестает нравиться.

– Может, все-таки подождем, когда закончится дождь? – сказал Ирвин. – По-моему он вот-вот перестанет.

– А по-моему, он еще сильнее льет, – сроут слез с бортика. – Пойдемте отсюда, что-то уж больно пристально они нас разглядывают.

– Верно, – согласился Ирвин. – Полезай в сумку.

Они быстренько собрались, поглядывая в сторону толпы.

– Только не бегите, идите медленно, как ни в чем не бывало, – предупредил сроут и Ирвин с Пилатом вышли из беседки под проливной дождь.

– Держите их! – раздался возглас из толпы. – Держите богохульников!

Все разом бросились к друзьям.

– Бежим! – и пес рванул вперед.

Легконогий Ирвин помчался вперед, но ему мешала сумка со сроутом, а Пилату мешал мешок с провизией, его бы он не бросил даже под страхом смертной казни. Толпа постепенно настигала их. В конце концов, запутавшись в домах и улицах, юноша и пес вынуждены были остановиться.

– Не бойся, хозяин! – крикнул Пилат. – Я буду биться до последней капли крови!

– Выпустите меня отсюда! – сроут каким-то образом умудрился закрыться в сумке и теперь никак не мог выбраться наружу.

– Не бойся, Фантус, я и тебя спасу!

– Да выпустите же меня, черт побери!

Пес встал в боевую стойку и зарычал, скаля крепкие белые клыки.

– А ну не подходить! – прорычал он, обступившим их со всех сторон людям. – Разорву на клочки на тряпочки! Сейчас я вам покажу, на что способен Пилат из Антары!

– Из Антары? Значит это бандиты из Антары, те самые! – послышались возгласы. – Ну да, точно, у мальчишки золотые волосы и эта псина… Все сходится! Вот так удача! Богохульники еще и бандиты! Хватайте их!

– Не подходить, всех поубиваю! – орал Пилат.

– Это какое-то недоразумение! – старался перекричать собаку Ирвин.

– Выпустите меня отсюда! – барахтался в сумке сроут.

Откуда-то вылетела сетка и упала на Пилата, другая накрыла Ирвина. Их сбили с ног и поволокли по улице.

– Мы ничего не сделали! – Ирвин пытался выбраться из сетки, но лишь сильнее запутывался. Пилат уже напоминал плотный кокон, его почти не было видно под слоем грязи, но зато прекрасно было слышно: собака выдавала такие ругательства, что юноша не мог не удивляться, даже не смотря на свое бедственное положение.

– Мы ничего не сделали! – еще раз крикнул Ирвин.

– Сделали, сделали! – сопел кто-то рядом.

– Что? В чем мы виноваты?

– Вы осквернили священное место! Там отдыхал бог Му!

– Какой еще Му?! – завопил пес из своего кокона. – На кой нам черт какой-то Му?!

– Осквернители! Богохульники! В тюрьму их, в тюрьму!

Толпа потащила сетки к невысокому серому строению и поволокла пленников вниз, по лестнице, в подвал.

– Ай! Ай! Ай! – отсчитывал ступеньки Пилат.

Послышался скрежет открывающихся дверей, юноша с собакой полетели вниз, и ударились о каменный пол.

– Посидите здесь, пока не решим, что с вами делать! – двери захлопнулись, загремели засовы и воцарилась тишина.

Ценою невероятных усилий, Ирвину удалось выбраться из сетки и выпутать Пилата. Общими усилиями они открыли сломавшийся замок сумки и выпустили помятого сроута.

– Если бы не эта сетка, я бы задал им жару, – пес, как следует, отряхнулся, и грязь полетела в разные стороны.

– Безусловно! Разумеется!

– Я не понимаю твоего сарказма, Фантус! – ощетинился пес. – Ты что, сомневаешься в моих силах и возможностях?

– Ни в коем случае! Как можно!

– Ребята, перестаньте ссориться, – разнял их Ирвин, – надо подумать, что делать дальше. Знать бы, чем все это закончится…

– Кажется, я могу предположить, – Фантус тщательно ощупывал себя, проверяя, все ли цело. – Эти дикари свяжутся с Антарой и ваш Мудрый, счастливо улыбаясь, настрочит ответ: «Казнить немедленно преступников!»

– Ты так думаешь? – уныло спросил Пилат.

– Я в этом не сомневаюсь, – печально вздохнул сроут. – Вроде нигде ничего не сломано…

– Скоро это уже не будет иметь никакого значения!

– Пилат, давай без трагического закатывания глаз. – Ирвин присел на деревянный пенек, стоявший у стены. – Надо подумать, как отсюда выбраться.

– Мне почему-то кажется, что это будет не совсем легко, – сроут огляделся.

Пустой каменный подвал с крошечным окошком под самым потолком и железной дверью, оставлял мало надежды на побег.

– Может, сделаем подкоп?

– Каким образом? – пес поцарапал лапой каменные плиты пола. – Здесь все наглухо.

– Ну, неужели мы вот так будем сидеть и ждать, пока эти дуралеи казнят нас ни за что ни про что? – сроут раздраженно ходил из угла в угол. – Прямо в Глове не укладывается такое безобразие!

– Они так не считают, – вздохнул пес. – Они уверены, что мы элодеи и, как это… богохульники.

– Кстати, а с чего они это взяли? – Ирвин поднял голову, отвлекаясь от изучения пола.

– Насколько я понял, какой-то осел изволил там отдохнуть и поэтому это место священно, а мы туда по незнанию залезли.

– Так ведь по незнанию же!

– Извини, Фантус, пока меня тащили в этой сетке, я не успел им этого объяснить!

– Зато во время успел сказать, что ты из Антары! Молодец, с тобой не пропадешь!

– Хватит, ребята, прошу вас.

За окошечком быстро темнело, и вскоре первые звезды подмигнули узникам. Одежда Ирвина высохла, затвердела коркой, но все же он согрелся и перестал дрожать.

– Ну что ж, – вздохнул Фантус, – будем устраиваться на покой? Не помешает малость отдохнуть, все равно ничего не изменится, если будем бодрствовать до утра.

– Верно, – зевнул Пилат.

– Я могу лечь тебе под голову, – великодушно предложил Ирвину сроут.

– А я под бок, все теплее будет.

Они устроились в самом сухом углу и быстро уснули. А в это время в Антаре Мудрый снова вытащил свое Зеркало Мира.

– Отлично! – улыбнулся он, глядя на Ирвина и пса. – Значит таки попались… а это что за розовая пакость под головой мальчишки? Нечто похожее плавало в ручье… Ну да ладно, это неважно. Скоро все уже будет неважно…

В городе Мурлоне, в маленьком подвале спали трое друзей и им снилась Шандола, только каждый видел ее по-своему…

Глава одиннадцатая: Свет в окне

– Где это мы? – пес зевнул и спросонок недоуменно посмотрел по сторонам.

– В тюрьме, мой юный друг, – сроут осторожно выбрался из-под головы мальчика.

Ирвин сел, потянулся, все тело ныло и болело, а холод каменного пола, казалось, заморозил изнутри. Подвал заливал тусклый утренний свет, и в нем помятые грязные путешественники выглядели плачевно.

– Ах да, я и забыл, – Пилат уныло почесался, – как все мерзко…

– О таких вещах следует помнить всегда. – Фантус пробежался по подвалу, разминаясь.

– Насколько я понял, завтракать нечем, – Пилат ворошил сваленные на полу мокрые сети, в поисках мешка с провизией, но его там, разумеется, не было.

– Пилат, ну как ты можешь все время думать только о еде? – удивился сроут. – Нам, можно сказать, уже недолго осталось, пора бы вспомнить, чего хорошего или плохого мы сделали за свою жизнь, а тебе лишь бы утробу набить.

– Еда меня всегда успокаивала, – проворчал пес, – и на голодный желудок я не умею думать о душе.

Сроут вздохнул и отвернулся.

От скуки они промучались до полудня. Солнце заглядывало через крошечное окошко, пуская желтых зайцев на серые каменные стены, а узники жестоко страдали от ничегонеделанья.

– Теперь мне даже хочется, чтобы меня казнили, хоть какое-то развлечение! – уныло пробормотал Пилат. – Боже, как жрать хочется! Они что, решили уморить нас голодом?

– Мне даже есть не так хочется, как пить, – вздохнул Ирвин.

– А мне хочется и то и другое, – сроут слонялся из угла в угол, стараясь хоть чем-то себя развлечь.

– Интересно, а сроуты вкусные? – Пилат с интересом поглядывал на Фантуса.

– Мы ядовитые, – ехидно усмехнулся он. – Так что не надейся.

– Совсем, совсем?

– Ага, три дня поноса и смерть.

Ирвин подтащил единственный в подвале низенький пенек к окну, взобрался на него и постарался выглянуть наружу.

– Фантус, иди сюда.

Ирвин взял сроута на руки и поднял повыше. Фантус зацепился когтями за камни, подтянулся и выглянул в окно.

– Ну что там? – нетерпеливо спросил пес.

– Вокруг никого нет, а прямо под окном стоит стражник, – сообщил он. – Ирвин, ну-ка подтолкни меня еще немного, хочу плюнуть ему на голову.

– Не стоит, – юноша опустил его на пол, – незачем осложнять наше положение.

Ирвин сел на пенек и задумался. Пес со сроутом ходили из угла в угол, по очереди вздыхая. Вскоре за дверью послышалась какая-то возня, загремели засовы, двери приоткрылись и в подвал заглянула чья-то голова в остроконечной шапке.

– На закате вас казнят! – радостно сказала голова.

– А еду нам принесут, в конце концов?! – завопил Пилат.

– А зачем? – Голова исчезла и дверь закрылась.

– Действительно, зачем? – пробормотал сроут. – Весело, весело…

– Нет, неужели все это правда и я не сплю? – возмущался Пилат. – Неужели все так нелепо и закончится?

– Жаль, что я не пошел к себе домой, – вздохнул сроут, – жаль…

– Что уж теперь говорить, зато нам было весело втроем… Нет, нет, я не хочу умирать! Я еще так молод!

– Прекрати истерику, Пилат, может еще не всё потеряно…

– Не всё?! Ты слышал, Фантус? Мой хозяин редкостный оптимист!

– Да, действительно, перестань вопить, чему быть, того не миновать.

Демонстративно повернувшись ко всем спиной, Пилат улегся на высохшие сети, и продолжил горевать молча.

– Интересно, существует все же эта Шандола или нет? Хотя бы знать, что не напрасно положили жизни на ее поиски.

– Не знаю, Фантус, не знаю, – Ирвин прилег на сети рядом с Пилатом, – сердце мне подсказывает, что она есть.

– Скоро это уже не будет иметь никакого значения! – буркнул пес.

Солнечные дорожки на полу постепенно становились короче и бледнее – наступал вечер.

– Нет, это ужасно! – Пилат вскочил на ноги и снова принялся метаться по подвалу. – Как жаль, что некого выдать и тем самым заслужить помилование!

– Пилат, ты еще и предатель? – ужаснулся Ирвин.

– Еще какой! Но на этот раз мне явно не повезло! Предавать некого, военных секретов я не знаю… о, горе, мне горе!

Он упал на пол и закрыл лапами глаза. За дверьми снова послышалась какая-то возня, и сердце Ирвина забилось часто-часто… Сроут гипнотизировал дверь своими огромными голубыми глазищами, словно заранее хотел узнать, что же там происходит.

– Нет! Нет! – простонал Пилат. – Не хочу умирать, жизнь так прекрасна!

– А ну, пропустите! Негодяи, хамы, плебеи! – послышался чей-то знакомый голос. – Разойдитесь, предатели, шпионы, мошенники!

– Самсунг великий… – прошептал пес. Он сорвался с места и забарабанил лапами по двери. – Самсунчик, миленький, спаси нас!

Двери распахнулись и, расталкивая стражу, в подвал ворвался Самсунг.

– Друзья мои! – воскликнул он. – Я так сожалею о случившемся!

На этот раз на Самсунге была роскошная одежда, вся сплошь расшитая золотом и драгоценностями, а вместо нелепой шляпы на голове красовался обруч с крупными зелеными камнями. Черные волосы Самсунга безупречными волнами рассыпались по плечам, и ничто в этом величественном господине не напоминало нелепого огородника с лопатой и громкоговорителем.

– Я все свои слова беру обратно… – пробормотал Фантус.

– Что эти мерзавцы с вами сделали! – воскликнул Самсунг улицезрев жалких пленников. – Ну, ничего, они мне за все ответят! Так обращаться с теми, кто верит в Шандолу! Так же как и я!

– Как мы рады вас видеть, – улыбнулся Ирвин. – Нас собирались казнить на закате.

– Да, да, я знаю, когда мне сказали, что пойманы важные преступники, я не сразу догадался, что это вы, но когда сообщили, что из Антары, сразу же бросился сюда. Пойдемте, пойдемте скорее из этого ужасного подвала!

– Да, да, да, – заторопился Пилат, – что-то мы тут засиделись.

Они вышли на улицу, у тюремных дверей толпился народ.

– Слушайте, вы! – крикнул Самсунг. – Вы посмели дурно обращаться с моими друзьями, и что я теперь с вами со всеми сделаю, даже сам пока не знаю! Но не беспокойтесь, я обязательно придумаю что-нибудь особенное!

– Помилуйте, Самсунг великий! – загудели люди. – Мы же не знали…

– Зато будете знать в следующий раз! Пойдемте, друзья мои.

– Ха! – важно сказал Пилат и, высоко подняв голову, пошагал за Самсунгом.

Дворец Самсунга оказался большим, белым и роскошным. Перво-наперво, друзья были тщательно вымыты и насухо вытерты. Не подлежащая реставрации одежда Ирвина была отправлена на помойку, а взамен ему выдали новые сапоги, штаны и рубашку.

– Самсунг великий просит вас пожаловать к ужину, – сказал слуга, когда друзья заканчивали приводить себя в порядок.

– Сейчас идем, – сроут рассматривал себя со всех сторон в большом зеркале, и отражение ему очень нравилось. – Поторопитесь, ребята, не хорошо заставлять ждать нашего старого приятеля.

Он сделал ударение на словах «старый приятель» и при своем маленьком росте умудрился посмотреть на слугу свысока.

Их проводили в великолепный просторный зал, где был накрыт стол, во главе которого восседал Самсунг. Рядом с большим столом накрыли маленький столик для Пилата.

– Присаживайтесь, друзья мои, угощайтесь.

– Огромное спасибо, – сроут залез на кресло, Ирвин присел рядом.

– Еще раз повторяю, мне ужасно жаль, что все так получилось.

– Да уж, впечатлений было предостаточно.

– Все виновные понесут наказание, это я вам гарантирую.

– Пожалуйста, не наказывайте их, они же действовали из лучших побуждений, – попросил Ирвин.

– Мальчик, у тебя доброе сердце, – Самсунг великий посмотрел на юношу.

Его сильно отросшие волосы золотым сиянием сыпались на плечи, бросая отблески на загорелое лицо.

– Ты весь такой солнечный, – улыбнулся Самсунг. – Разве ты можешь быть злодеем? Я даже с закрытыми глазами вижу, что ты отличный парень.

– И собака у него… чаф, чаф… тоже отличная…. чаф, чаф, чаф, чаф… – Пилат уничтожал угощение с удивительной скоростью, слуги только успевали подкладывать новые порции.

– Разумеется, – улыбнулся Самсунг. – Ужинайте, друзья мои, а разговаривать будем потом.

Сроут с Ирвином набросились на еду, а Самсунг что-то попивал из высокого тонкого бокала, наблюдая за ними.

Когда Ирвин почувствовал, что больше не может съесть ни куска, а сроут, превратившись в большой розовый шар, блаженно откинулся на спинку кресла, Самсунг решил, что теперь настало время для бесед. Пилат развалился под столом, с любовью рассматривая свое тугое, как барабан пузо.

– Вы не могли бы нам объяснить, из-за чего ваш народ напал на нас? – поинтересовался юноша. – И почему они называли нас богохульниками?

– А, это все из-за той несчастной беседки, – махнул рукой Самсунг. – Считается, что бог Му – родитель и основатель нашего города, появился именно на том месте, присел на камень и сказал: «Именно здесь я сделаю великий город!»

– А на самом деле было по-другому?

– Да, немного. Сохранились древние бумаги, в них все подробно описано очевидцем – Первым Старейшиной. Тогда еще вместо города стояла пара хижин, на месте беседки действительно лежал большой плоский камень и на нем действительно сидел бог Му со своими приближенными. Он хмуро смотрел по сторонам, качал головой и говорил с досадой: «Ну, почему всех богов распределяют в нормальные места, а меня постоянно запихивают во всякие дрянные дыры?» Тут его заприметил Старейшина. Он выскочил из своей хижины, подбежал поближе и завозникал: мол, что тут за чужеземцы расселись, как у себя дома? На что Му ответил: «Отойди лучше отсюда по-хорошему, мурло! Не видишь – я бог!»

– Теперь понятно, почему ваш город так называется…

– Правда, надо отдать должное богу Му, он действительно сделал прекрасный город, хотя ему и вовсе этого очень не хотелось.

– Интересная история… – сроут не удержался и зевнул.

– У, да вижу, что вы совсем устали. Сейчас прикажу приготовить вам комнаты.

– А можно нас всех в одну? – проснулся под столом Пилат. – Мы уже привыкли быть вместе, нам так спокойнее.

– Как хотите, я сделаю все, что в моих силах, дабы вы унесли в своих сердцах только хорошие впечатления.

– Все неприятности забыты, – улыбнулся Ирвин. – Уверяю вас!

Глава двенадцатая: И снова в путь

– Ах, как жизнь прекрасна и удивительна, – Пилат потянулся на перине, лежавшей на полу. – Ну, чем вам не Шандола? Может, останемся? Думаю, Самсунчик не станет возражать.

– Даже не думай об этом, – Ирвин поднялся с кровати, приглаживая волосы, – сейчас позавтракаем и пойдем дальше.

– Я себя чувствую просто на удивление хорошо, – возвестил сроут. Спрыгнув с кровати, он приседал, делая гимнастику.

– Ничего, скоро пойдем дальше и ты почувствуешь себя значительно хуже, – пес снова лениво потянулся, зевая и щелкая зубами. – Ну, все, я готов, можно идти завтракать.

В двери постучали.

Да, да!

Самсунг великий просит вас к завтраку, – сообщил слуга.

– Сейчас будем. Ну что же вы, ребята, – заторопился Пилат, – пойдемте, раз ждут!

Завтрак накрыли в том же зале, разодетый в пух и прах Самсунг уже восседал за столом.

– Доброе утро, друзья мои, – улыбнулся он. – Как отдохнули?

– Шикарно, – ответил сроут, – просто шикарно.

– Теперь будете искать Шандолу с новыми силами. Прошу вас, завтракайте.

Друзей не надо было долго упрашивать. Пока они бодро поглощали угощения, Самсунг задумчиво смотрел на своих гостей. Потом неожиданно заявил:

– Пожалуй, я дам вам коня, так ваш путь будет легче и короче.

– Ну конечно, – недовольно проворчал Пилат, – Ирвин со сроутом будут ехать, как приличные, а я буду, как дурак, бежать рядом?

– Пилат, прекрати! – одернул пса юноша.

– Да, действительно, о собаке я не подумал… Проблем не будет, я дам вам повозку.

– О, сколько еды мы сможем в нее загрузить!

– Пилат, прекрати сейчас же!

– Вы возьмете все, что вам требуется, главное чтобы вы поскорее отыскали зачарованную страну. Я всегда мечтал разузнать хоть что-нибудь о ней.

– Мы обязательно расскажем вам все что узнаем, если не загнемся где-нибудь по дороге, разумеется. – Пилат развалился на полу, добрыми глазами посматривая на недоеденные яства на столе.

– А что за города лежат дальше? – спросил Ирвин.

– Следующий за Мурлоном – Казус.

– А там кто правит?

– Ой! – лицо у Самсунга сделалось таким, будто он проглотил что-то несъедобное. – Там правит моя ужасная племянница, совершенно неуправляемая особа! Ее бедные родители отправились в лучшие миры еще в ее детстве, что, впрочем, и неудивительно. Никто не смог дать ей толкового, подобающего приличной девушке воспитания. Мы не общаемся… Но ради вас я напишу ей письмо, передадите. А может, останетесь погостить?

– Большое спасибо, – поспешно ответил Ирвин, заметив, что Пилат собирается соглашаться, – но мы должны идти дальше.

– Ну, хорошо, сейчас же прикажу приготовить вам коня и загрузить повозку.

Через пару часов все было готово. В сопровождении Самсунга, друзья вышли из дворца. На улице их ожидал превосходный вороной единорог, запряженный в большую новую повозку.

– Единорог… – прошептал потрясенный Фантус.

– Да, его зовут Поинтбулл. Он один из последних единорогов в этих краях, моя гордость. Полл очень умен, умеет летать. Видите эти плотно прилегающие к его телу кожистые крылья? Они способны поднять и его, и всадника к самому небу. Этот конь будет вам отличным другом и помощником.

– Даже и не знаю, как вас отблагодарить за бесценный подарок, – сказал Ирвин. – Чем мы заслужили его?

– Вы отличные ребята, – отмахнулся Самсунг, – и нуждаетесь в помощи, а если я могу помочь, то почему бы не сделать этого? Шандола всегда была моей мечтой, только я не смог отправиться на ее поиски…

– Спасибо, Самсунг, – сроут пожал ему руку. – Если найдем Шандолу, первым делом заглянем к вам.

– Буду ждать. Да, кстати, кто-нибудь из вас умеет управлять повозкой?

– Я могу, – сказал Фантус, – меня учил Бойро, ничего сложного.

– Вот и хорошо.

Ирвин с Пилатом забрались в повозку, а сроут сел впереди и взял поводья.

– Ну, счастливого пути, – Самсунг великий протянул Ирвину письмо. – Желаю удачи.

– До свидания, Самсунг великий.

– До свидания, друзья мои!

Правитель Мурлона стоял и смотрел вслед друзьям до тех пор, пока повозка не скрылась из вида.

Единорог оказался удивительно послушным и сроут без труда им управлял. Поинтбулл легко скакал по дороге, его вороная грива развевалась на ветру, а под блестящей шкурой перекатывались тугие мышцы.

– Какая красивая у нас коняка, – с гордостью заметил Пилат и принялся рыться в мешках. – У, сколько здесь всего! Какие чудные продукты, наверняка с королевского стола! А вот, смотри, Ирвин, здесь есть кое-что и для тебя, – он достал соломенную шляпу с красной ленточкой. – Если одеть ее на голову, твоих волос не будет видно.

– Здорово и красить не надо.

– О, там шляпа есть, да? – Фантус обернулся. – Дайте-ка мне, а то голову напекает.

– Она тебе будет велика.

– Ничего, главное, чтобы не было солнечного удара.

Ирвин водрузил соломенную шляпу на голову Фантуса, немного сдвинув ее на затылок. Шляпа удобно разместилась на плечах сроута, и он весь оказался в тени.

– О, как хорошо! Как прохладно и чудесно!

– И опять он устроился с наибольшим комфортом, – сварливо заметил пес.

– Ирвин, твоя собака страдает комплексом неполноценности, ты его случайно в детстве не бил?

– Нет, что ты, как можно. Правда, он был ужасно скандальным щенком и часто заслуживал хорошей взбучки, но я ему все прощал.

– Совершенно напрасно, вот что из него теперь выросло, – сроут поправил шляпу и принялся насвистывать простенький мотивчик.

Город остался позади. Аккуратными лоскутками зеленели поля и огороды, время от времени мимо проезжали другие повозки, но их возницы и пассажиры обращали внимание только на единорога, восхищаясь им. До золотых волос мальчика никому не было никакого дела.

Лежа на дне повозки, Ирвин рассматривая высокое безоблачное небо, в ногах у него храпел Пилат, отдавший должное угощениям с королевского стола, а в Антаре Мудрый доставал Зеркало Мира, чтобы полюбоваться на расправу над государственными преступниками. Живые и невредимые, преступники ехали в повозке и выглядели очень довольными жизнью, а в повозку был запряжен великолепный единорог, которым правила какая-то соломенная шляпа. Мудрый просто не поверил своим глазам.

– Этого не может быть… – прошептал он. – Как они смогли выбраться, как? С этим срочно надо что-то делать, срочно…

А Поинтбулл вез своих новых друзей на восход солнца.

– Жаль, что мой рассказ пропал вместе с мешком, – вздохнул Ирвин, – так я и не дописал свой ужастик.

– Что-то я не могу представить тебя, пишущего ужастик, – заметил сроут, – тебе надо писать о любви, цветах и птицах, кстати, ты уже был влюблен?

– Не знаю, – пожал плечами Ирвин, – наверное, не был…

– В Антаре в него одна девушка втрескалась по уши, – доложил Пилат, – она всегда на него так смотрела, будто проглотить хотела. Любовь, одним словом.

– Что ты мелешь? – возмутился юноша. – Мы с Тайрис были просто друзьями!

– Ну, может, ты и дружил, а она нет. Думаешь, чего она ко мне постоянно подлизывалась? Из-за большой любви к животным? Как бы не так! Путь к сердцу хозяина лежит через его собаку, это даже я знаю.

– Пилат, я не позволю тебе говорить всякие гадости про Тайрис! Она замечательная девушка!

– Замечательная, никто и не спорит, вот только жениться на ней мы не будем.

– А тебе никто и не предлагает, – засмеялся сроут. – И вообще это не твое дело.

– Как это не мое? – от возмущения Пилат поднялся и сел. – Еще как мое! Мне с ней под одной крышей жить, ни кому-нибудь другому!

– Нет, не твое, – настаивал сроут, – это Ирвину решать с кем ему жить под одной крышей и вообще, ему рано об этом говорить, он еще маленький.

– Маленький, как же! Время знаешь, как летит? Не успеешь оглянуться, а он уже женат и жена по дому ходит, бродит и все запрещает!

– Конечно, понятно, что тебе не хочется ни с кем делить хозяина, что в тебе говорит обыкновенная ревность: ты думаешь, что Ирвин будет тебя меньше любить, меньше станет уделять тебе внимания, но это все глупости. Предрассудки эгоистичного пса.

– Вы посмотрите, какой психолог нашелся!

– О боже, – вздохнул Ирвин. – Сейчас же прекратите этот дурацкий спор! Вы говорите обо мне так, будто меня здесь нет! Успокойтесь, не собираюсь я жениться ни сейчас, ни через десять лет!

– А, все вы так говорите, – махнул рукой сроут.

Мысли о женитьбе хозяина так сильно расстроили Пилата, что он сразу же полез в мешки с продуктами, чтобы хоть как-то утешиться.

Глава тринадцатая: Лес с привидениями

К полуночи проселочная дорога привела друзей к высокому сосновому лесу. В бледном лунном свете матово поблескивали гладкие вековые стволы сосен и елей. Царила полнейшая тишина без единой птичьей трели.

– Ну что, привалимся? – зевнул Пилат.

– Ты хотел сказать – сделаем привал? – сроут остановил единорога.

– Да, пора бы подумать о ночлеге, – Ирвин спрыгнул с повозки. – Надо покормить Полла. Пилат, посмотри, Самсунг должен был положить что-нибудь для него.

– Да, там есть какая-то крупа, но из нее мы вполне могли бы себе сварить недурственную кашку.

– У меня слов нет, – развел руками сроут. – Ради собственного бездонного желудка эта эгоистичная псина готова уморить голодом кого угодно!

– Лошади должны травой питаться, – настаивал Пилат, вставая между Фантусом и мешком.

– Поинтбулл не лошадь, а единорог! Отойди, а то я за себя не отвечаю!

– Не ссорьтесь, ребята, – сказал Ирвин, – а тебе, Пилат, действительно надо совесть иметь, Самсунг положил это для Полла.

– Ну, как знаете, когда припечет, ваш любимый конь будет мирно пастись, пожевывая травку, вы будете мучаться от голода! Ну или тоже траву пожуете! Хотя какие проблемы, некоторые здесь вегетарианцы!

– Я его побью сейчас, побью!

Но Ирвин драки не допустил. Единорога распрягли и накормили. Друзья развели костер, поужинали и улеглись в густую мягкую траву рассматривать звезды. Тишину нарушало лишь спокойное дыхание единорога, да треск веток в костре.

– Какая красота! – вдохновенно произнес Фантус. Он лежал на спине и бросал в огонь прутики и травинки. – Какая тишина! Какая потрясающая благословенная тишина!

В животе у Пилата громко заурчало.

– Ну вот, взял и все испортил. Нет в тебе ничего прекрасного.

– Как это – нет? Да во мне все прекрасно.

– Я не о внешности, – вздохнул сроут, – я о внутренности.

– С внутренностями у меня тоже полный порядок, всем бы такие внутренности, просто у меня еда иногда громко переваривается, но это со всеми бывает, так что нечего придираться.

– Не обижайся, Пилат, – Ирвин перевернулся на спину и погладил собаку. – Я тебя очень люблю, и сроут тебя тоже любит…

– Неправда! – закапризничал пес. – Он меня ненавидит, все время ко мне цепляется и мучает! Он на меня давит морально!

– Вот уж глупости, – фыркнул Фантус. – Пускай ты абсолютно склочный пес, но я все равно к тебе очень привязался.

– Правда? Ты не шутишь?

– Нет, не шучу, мне будет не хватать тебя и Ирвина, я буду страшно скучать.

– А ты оставайся с нами.

– Не могу, я обязательно должен вернуться домой.

– Почему?

– Мы, сроуты, не можем жить поодиночке, мы начинаем тосковать и болеть.

– Не беспокойся, уж с нами ты точно не соскучишься, – заверил пес. – Оставайся, мы тоже к тебе привыкли.

– Посмотрим, поглядим.

Они поговорили еще немного и, подложив в костер веток, стали засыпать под мирное фырканье единорога. В это время в Антаре, Мудрый смотрел в Зеркало Мира и плевался от ярости.

– Ну что же, – пробормотал он, – они где-то умудрились разжиться единорогом и наверняка не знают, какое это ценное приобретение, а я знаю, знаю! И еще кое-кто тоже знает… Лайя! – позвал он дочь. – Передай, пусть разыщут Горга – ловца единорогов и тут же приведут его ко мне, есть для него отличный трофей!

Наступало утро, солнце бережно ласкало вершины деревьев, щекоча нос Пилата тонкими лучиками. Пес чихнул, проснулся и посмотрел по сторонам. Ирвин спал в обнимку со сроутом, они были такими милыми и безмятежными, что Пилат даже растрогался. Он лизнул в щеку сначала паренька, потом Фантуса.

– Ты чего пристаешь? – сроут приоткрыл один глаз.

– Это я от переизбытка чувств, вы такие чудные, когда спите.

– Ты тоже чудный. Когда спишь.

– Всем доброе утро, – потянулся Ирвин, – как спалось?

– Отлично, – сроут зевнул. – Кстати, а где наш единорог?

– Да, действительно, где Поинтбулл? – заволновался Ирвин.

Единорога действительно нигде не было видно. Друзья вскочили на ноги и бросились на поиски.

– Поинтбулл! – эхом разносились крики. – Полл! Где ты?!

Накричавшись до хрипоты, они ни с чем вернулись к повозке.

– Куда же он мог подеваться? – Ирвин растерянно смотрел по сторонам. – Не мог же он вот так, просто взять и уйти? Я слышал, единороги очень преданные существа, он не мог нас бросить…

– А может, он на Пилата обиделся за то, что он ему каких-то несчастных зерен пожалел? – предположил Фантус. – Обиделся и ушел.

– Да, я понимаю, я вечный корень всех зол и всех несчастий! Но все-таки не надо на меня всех собак вешать, не надо! Я, конечно, скупердяй, но для Полла мне ничего не жалко! Я что, не понимаю, как он нам нужен? Не самому же мне в повозку впрягаться!

– Какая замечательная мысль, – сердито проворчал сроут, – вот тебя-то мы и запряжем.

– Смотрите, там кто-то есть, – кивнул Ирвин в сторону леса.

Из-за деревьев показалась какая-то фигура в белом и, покачиваясь, направилась к друзьям.

– Бедный, – вздохнул Пилат, глядя на приближающуюся фигуру, – голодный, наверное.

– С чего ты взял?

– Он шатается, еле-еле копыта переставляет.

– Почему ты решил, что у него копыта?

– Ну не лапы же! Ирвин, чего он ко мне пристал?

– А ведь у него ног нет, – удивился юноша. – Да, действительно нет.

Торс незнакомца плавно переходил в размытый туман.

– Странный какой-то дядечка, – насторожился Фантус, – может, он нашего Полла видел? Подплывет поближе, спросим…

– Не могу я ждать! – Пилат помчался навстречу незнакомцу. – Эй, любезный! Мы потеряли нашего единорога, он вам случайно не попадался?

Вместо ответа, странный господин широко расставил в стороны туманные руки и прогудел с завыванием:

– У-у-у-у-у!

– Вы чего это? – оторопел пес.

– Как это чего? – в свою очередь удивился незнакомец. – Пугаю, разумеется.

– Зачем?

– Работа у меня такая.

– А кем работаете? – поинтересовался сроут.

– Привидением.

– И хорошо платят?

– Пилат, это не твое дело, – Ирвин отбросил со лба золотую прядь. – Будьте любезны, скажите, вы случайно нигде не видели вороного единорога?

– Я не знаю, но можно пойти и спросить у наших, они по всему лесу бродят, может чего и видели. Надо к Призрачному Холму идти.

– А это далеко?

– Нет, совсем рядом. Кстати, извините, а вы собака?

– Разве не видно? – обиделся Пилат.

– Я просто еще не видел говорящих собак, из вас получился бы превосходный призрак или оборотень.

– Серьезно? – обрадовался пес. – Я могу это расценивать как приглашение на работу?

– Да, конечно. У нас в последнее время сильная нехватка кадров, многие призраки переквалифицировались в домовых. Там, говорят, и крыша над головой и хозяин о своем домовом заботится, почитает его, а если еще и кошка есть, так с ней всегда о жизни поговорить можно. В лесу работать не хотят, говорят, будущего никакого и того гляди в неприятности попадешь. А сейчас, как назло, сезон охоты начинается, охотников здесь как комаров будет, самое время работать, а народа не хватает.

– Охотников, говорите, пугать? – мечтательным взором Пилат смотрел куда-то вдаль.

– Пилат, не забывай, что ты не призрак, а обыкновенная дворняга беззлобной наружности, – усмехнулся сроут.

– Это не страшно, – заверил призрак, – у нас иногда подрабатывают живые. Собаке прекрасно подойдет комплект для оборотня.

– А что туда входит? – заинтересовался пес.

– Накладные самоклеющиеся клыки и когти, красная подсветка для глаз, синтетическая волчья шкура, очень легкая и удобная, между прочим, и еще акустический усилитель и ухрипитель рычания.

– Ухрипитель?

– Это такое приспособление, чтобы сделать рычание низким и хриплым.

– Боже мой, как мне все это нравится! – застонал пес, закатывая глаза.

– Даже не мечтай, – предупредил сроут.

– А вдруг такого шанса больше никогда не представится? Вы только представьте, я в костюме оборотня с ухрипителем на полную мощность, подкрадываюсь к костру, вокруг огня трясутся запуганные коллегами охотники… и я со страшным рычанием прыгаю в освещенный пламенем круг! И тут…

– Получаю палкой по балде от одного из охотников, – закончил Фантус. – Мы отвлеклись от первоначальной задачи – надо отыскать Поинтбулла. Вы еще помните, что у нас единорог пропал?

– Идемте, идемте, – заторопился призрак, – Холм здесь недалеко.

Они направились в лесную чащу. Здешний бурелом очень отличался от солнечного леса Антары: с узловатых ветвей свешивались целые гирлянды мхов, поваленные стволы напоминали спящих чудовищ, царила зловещая тишина.

– Однако впечатляет, – заметил Фантус. – Вы здесь все сами украшали или так было?

– Почти все сами, – вздохнул призрак. – Каждый месяц устраиваем воскресники. Мхи постоянно падают, приходится развешивать новые, умельцы вытачивают пни и коряги так, чтобы они были похожи на троллей и монстров, тропинки путаем, затаптываем, в общем, дел невпроворот.

– Да, нелегко вам, – сроут с уважением посмотрел на призрака. – Кстати, мы так и не познакомились, как вас зовут?

– Куприян, можно просто Куп, а вас?

Друзья представились. Они шли вслед за призраком, Куп вел их одному ему известными тропками, огибая все ловушки, коими был напичкан лес.

– Ну что, решили? – спросил Куприян Пилата. – Идете к нам работать?

– Я бы с удовольствием, – вздохнул пес, – только хозяина не могу оставить.

– А из хозяина получился бы потрясающий дух леса. Костюм ему справим, а золотой плащ у нас уже есть. Можно было бы сделать целое шоу! – размечтался Куп. – Пес в роли оборотня… а Фантус просто типичный повелитель троллей, у вас такая колоритная внешность.

– Спасибо, – расцвел сроут.

– Наш лес стал бы самым популярным в округе, – вдохновенно продолжал Куп, – А если мы еще и вашего единорога найдем… – призрак даже зажмурился от удовольствия, представляя эту картину.

– Очень заманчиво, – Пилат посмотрел на Ирвина. – Может, останемся? Прославимся, станем известными актерами, то есть, я хотел сказать призраками.

– Вы будете легендой, – подтвердил Куп.

– Нет, это не возможно, – покачал головой Ирвин, – нам обязательно надо найти Шандолу.

– Вот упрямец! Мы и без Шандолы уже давным-давно могли бы устроиться по высшему разряду!

– Как ты не понимаешь, Пилат, я должен ее найти, должен!

– Шандола… Шандола… – задумался Куп, – где-то я уже слышал такое название…

– Правда? – оживился сроут. – А не помните, где именно?

– Кажется, от кого-то из наших…. Вот мы и на месте.

Они вышли на большую поляну, в центре высился поросший кустарником холм. Вокруг него валялось множество незаконченных пней и коряг, в кучи были свалены мхи и какие-то зеленые ветки, а чуть в сторонке находился художественно выполненный бурелом.

А где народ? – сроут посмотрел по сторонам.

Должно быть, завтракают, пойдемте.

Они обогнули холм и вышли на зеленую лужайку с длинными деревянными столами и скамейками. За столами сидело с полсотни призраков, четверо носили от стола к столу небольшие котелки, разливая остро пахнущий суп. Увидев Куприяна с гостями, призраки оторвались от своих тарелок и заинтересованно уставились на гостей.

– Здравствуйте, товарищи, – помахал рукой Куп. – Смотрите, кого я к нам привел.

– Новенькие? – спросил призрак с головой оленя. – Будут у нас работать?

– Пока уговариваю, вдруг получится. Они потеряли своего единорога, никто не видел?

– Вороной? – пискнул крошечный эльф с дрожащими прозрачными крылышками.

– Да! – обрадовался Ирвин.

– Значит он ваш… – эльф грустно вздохнул, – а мы-то уж думали, он ничей. Мы с ним подружились, мы полюбили его….

– Где он? – перебили сроут и пес. – С ним все в порядке? Он цел? Жив? Здоров?

– Конечно все с ним в порядке. Вы не подумайте, что мы его увели или украли, мы встретили его в небе, когда он летал.

– Куда летал? Зачем?

– Каждое утро на рассвете единороги летают, впитывая в себя солнечный свет, без этого им нельзя, вот и ваш летал. Мы с ним играли, – печально ответил эльф, – он такой милый…

– Да, он нам тоже нравится, – согласился сроут, – а где он сейчас?

– Наверное, на озере, русалки собирались его искупать.

– Каков, а! – покачал головой Пилат. – Мы тут носимся сломя голову, ищем его, а он, значит, с русалками развлекается!

– Вы не беспокойтесь, его скоро приведут.

– Перекусите с нами? – предложил призрак с крыльями летучей мыши, добрыми красными глазами и слегка выпирающими клыками. – У нас сегодня отличный травяной суп.

Фантус с Ирвином переглянулись.

– Спасибо за гостеприимство… – начал Ирвин.

– Мы с удовольствием принимаем предложение, – закончил Пилат и добавил: – Есть хочется безумно!

– Присаживайтесь, – призраки подвинулись, освобождая места для гостей.

Им принесли чистые тарелки, ложки и Ирвину со сроутом ничего не оставалось, как присесть за стол. Пес уселся на землю рядом, и перед ним поставили тарелку с дымящимся травяным супом.

– Ну что ж, – сроут мужественно взялся за ложку, – приятного всем аппетита.

– Спасибо! Спасибо! – загалдели призраки. – И вам того же!

Сроут тяжело вздохнул, зачерпнул зеленовато-коричневый суп и быстро проглотил. Ирвин и Пилат внимательно наблюдали за ним, готовясь в любой момент оказать первую помощь.

– Вкусно, – немного удивленно сообщил Фантус и бодро принялся за еду.

Ирвин и пес последовали его примеру, решив, что сроуту можно доверять в таком вопросе.

Когда тарелки опустели, из-за деревьев показались шестеро звонко смеющихся речных русалок. Они были бледно-зелеными и почти прозрачными, а их голубоватые волосы развевались как утренний туман.

– Привет, девчонки, – помахал им Куп. – А где единорог? Разве он не с вами?

– Был с нами, мы его искупали, хотели привести сюда, но он, попрощался и ушел.

– Куда?

– Не знаем, наверное, к хозяину.

– Так вот же они, его хозяева, здесь сидят, его ждут!

– Значит, мы разминулись, – расстроился Ирвин, – надо поскорее вернуться к повозке, пока Полл не отправился искать нас.

– Сейчас мы быстренько доставим вас на место, – сказал призрак кентавр.

– Да, вас проводим, заодно и прогуляемся, – кивнул Куп, – все какое-то развлечение.

Ирвин сел на спину кентавра, сроута взял на руки призрак с крыльями и зубами, а Пилата подхватили ведьмы с огненными развевающимися волосами. Призраки поднялись в воздух и шумной компанией полетели над лесом.

– Ну что, вы остаетесь с нами? – Куприян подлетел к Ирвину. – Коллектив у нас сами видите, дружный, доброжелательный, сама работа интересная, творческая, оставайтесь.

– Спасибо, но мы не можем, нам надо найти Шандолу.

– Зачем она вам? – поинтересовался кентавр.

– Я будущий правитель Антары и только в Шандоле смогу набраться мудрости для того, чтобы стать хорошим правителем.

– А, ну тогда конечно…

– Вы случайно ничего не слышали об этой стране? – спросил Фантус. Он с комфортом расположился в объятиях красноглазого призрака и перебирал, рассматривая, медальоны на длинных цепочках, висевшие у него на шее.

– Немного слышали.

– Правда? – оживился Пилат. – Ну, наконец-то! А что именно слышали?

– Это загадочная страна и находится она где-то на восходе солнца…

– Ага! – воскликнул Ирвин. – Значит, Табурет был прав!

– Это место окружено тайнами, – продолжал призрак с головой оленя. – Одни говорят, что там находится разгадка мира, другие, что там гораздо больше загадок, чем разгадок, ну, а третьи утверждают, что Шандолы и вовсе нет.

– Третьих мы во внимание не будем принимать, – твердо сказал Фантус. – Мы уже столько натерпелись из-за этой страны, что теперь она просто не имеет права не существовать.

– Так, – сказал Куприян, глядя вниз – кажется, подлетаем, где-то здесь должна быть ваша повозка. Да, верно, вон и…

– Нашу коняку уводят! – завопил Пилат.

Он так заколотил в воздухе лапами, что ведьмы едва его не выронили. Вокруг повозки крутилось четверо конных всадников, двое набросили на шею Поинтбулла веревки, а остальные, спешившись, рылись в повозке. Единорог хрипел, вставал на дыбы, стараясь освободиться, но всадники ловко уворачивались от копыт, выжидая, пока единорог устанет.

– Эге-гей, ребята! – захохотал Куп. – А ну, держи вора!

С воем, уханьем и гиканьем, вереница призраков устремилась вниз, к поляне.

– Ой, смотрите! – обернулся всадник, державший Полла. – Что это?

– Ужас… – прошептал другой. Он стоял у повозки, прижимая к груди один из мешков, а прямо на него летела щелкающая зубами псина в объятиях женщин с горящими глазами.

А ну, положь где взял! – рявкнула псина человеческим голосом и, размахнувшись, врезала лапой по уху всадника. Тот быстро бросил мешок обратно в повозку и бросился бежать.

Всадники, все еще продолжавшие держать Поинтбулла, с ужасом смотрели на летящего к ним огромного вампира с каким-то потусторонним существом на руках, существо зловеще гремело медальонами, висящими на шее вампира.

– Сейчас закусаю! – крикнул жуткий розовый призрак, вращая кошмарными голубыми глазищами. – Отпусти лошадку, тунеядец!

Один всадник получил по голове копытом кентавра, послушно выпустил из рук веревку и свалился со своего коня, Полл вырвался и самостоятельно врезал второму. Оставшийся браконьер изо всех сил улепетывал к лесу, догоняя своего приятеля, а вокруг от души веселились призраки.

– Давайте лошадей заберем, – предложил призрак с головой оленя. – Надоело уже воду на себе таскать, в самом-то деле.

– Давай, – согласился Куп.

Пара призраков увели перепуганных коней в лес. Как только ноги Ирвина коснулись земли, он бросился к единорогу.

– Дружок, – юноша обнял блестящую сильную шею, – уак мы за тебя испугались!

Единорог фыркал но, в отличие своих хозяев, выглядел совершенно спокойным.

– Ребята, спасибо, – с чувством произнес сроут, – без вас мы бы потеряли Полла.

– Это вам спасибо, – загалдели призраки, – мы уже сто лет так не развлекались.

– Когда эти негодяи очнутся, их надо будет обязательно допросить, – сказал Пилат. – Узнаем, кто они и откуда.

– Давайте отвезем их в лес, – предложил Фантус.

Несостоявшихся похитителей уложили в повозку, и вся компания отправилась обратно в чащобу.

Глава четырнадцатая: Казус

Вместе с друзьями, призраки вернулись к Холму. Общими усилиями похитителей вытащили из повозки и положили на траву. Они по-прежнему не подавали признаков жизни.

– Уж не врезали ли они, так сказать, дуба? – переживал Пилат, которому не терпелось допросить злоумышленников.

– Очухаются, – заверил кентавр, – не переживай.

– Знаете что, – Куп задумчиво смотрел на бесчувственные тела, – я подарю вам одну вещицу, при помощи которой вы сможете нас вызвать, если вдруг понадобится помощь.

– Вот здорово! – завосторгался Пилат.

– К сожалению, вы сможете вызвать нас только один раз.

– Обещаем не беспокоить понапрасну, – улыбнулся Ирвин.

– Какое может быть беспокойство? Мы так славно развлеклись, что у многих практически прошли депрессии, мы ведь так от скуки маялись, слов нет. Сейчас я принесу вещицу.

Куприян скрылся в недрах холма и вскоре вернулся с небольшим медальоном на белой цепочке. В середине медальона сиял плоский камень голубого цвета.

– Вам надо нажать на этот камень и произнести слово «Кармалл» – это у нас пароль такой. Благодаря этому мы сможем узнать, где вы находитесь, и придем на помощь.

– Спасибо, Куп, – Ирвин надел медальон на шею.

– Эй, смотрите, эти крысы пришли таки в себя, – сообщил Пилат.

Всадники с трудом поднимались, глядя по сторонам мутными глазами.

– Давайте, давайте, голубчики, – подбадривал их пес, – сейчас мы вас допросим, и вы нам все расскажете, как миленькие! Расскажете?

– Да, да, расскажем, – перепугались охотники, – все расскажем!

– Давайте скорее, – ужасная говорящая собака чинно уселась напротив и приступила к допросу. – Кто вы, откуда и почему собирались похитить чужого единорога?

– Нас нанял ловец единорогов Горг. Великий Мудрый из Антары рассказал ему о вашем многоуважаемом единороге, и нам приказали его забрать, а вас убить.

– Откуда он знает про единорога? – изумился сроут.

– У него есть Зеркало Мира, – вздохнул Ирвин, – значит, он все еще не разбил его.

– Получается, он все видит и держит под контролем, – задумался Фантус, – это плохо…

– Простите, а, может, вы нас отпустите? – нерешительно вмешался один из охотников. – Мы-то в чем виноваты? Нам что сказали, то мы и делали…

– Давайте, убирайтесь, – отмахнулся сроут, – но запомните и всем остальным передайте, что Ирвин – повелитель призраков, открутит голову всякому, кто посмеет тронуть его друзей!

Обрадованные свободой, охотники бросились в чащу.

– Надо ехать, – сказал юноша.

– Мы проведем вас через лес, – зашумели призраки.

– А на повозке проедем?

Да, здесь есть тайная дорога. А нам в повозку можно сесть?

Конечно.

Напоив Поинтбулла, друзья отправились в путь. Не поместившиеся в повозке призраки, полетели следом шумною толпой. Куприян со сроутом сидели в обнимку и вместе правили Поллом. Ехали очень весело, призраки распевали куплеты, и особенно друзьям понравилась песня «Ночь тиха, спи маленький вампир». Мелодия и слова оказались простыми и со второго раза друзья уже довольно складно подпевали.

Неутомимый единорог целый день вез всю компанию через лес, а когда стало смеркаться, Куприян принялся подыскивать подходящее для ночлега место.

– Мы думали, к вечеру оставим лес далеко позади, – удивлялся Пилат, – вы не сказали, что он такой огромный.

– Для нас он не очень большой, мы же летаем.

Для ночлега выбрали просторную поляну. Сроут развел костер и вместе с Ирвином занялся приготовлением ужина.

– Все готово, – вскоре возвестил сроут, – просим к столу.

– Как мне надоело есть эту отвратную вегетарианскую пищу! Ее даже «пищей» назвать преступление против нравственности! – ворчал Пилат, копаясь в мешках. На дне он отыскал связку копченой рыбы. – Ну вот, это уже совсем другое дело, – обрадовался пес. – Теперь все в порядке!

Ужинали неторопливо и за разговорами не заметили, как наступила ночь. В безветренной темноте гасли рыжие искры костра, а озверевшие комары пытались искусать даже призраков. Вдруг тишину нарушил протяжный вой…

– Мама! – прошептал Пилат, подвигаясь поближе к Ирвину. – Кажется, здесь есть привидения!

– У-у-у-у-у! – раздалось совсем рядом, и из темноты вынырнули покачивающиеся фигуры с большими горящими глазами.

– Попались, несчастные, – прогудела одна фигура. – Теперь вы не уйдете живыми из нашего леса!

– А ну, идите отсюда, халтурщики, – возмутился Куприян.

– И вообще это наш лес! – загалдели остальные призраки. – Наша территория и нечего здесь шляться! У самих работы нет!

– Ох, извините, нам показалось, что это охотники, – снимая с глаз светящиеся очки, привидения подошли к костру. Это оказалась троица худых бледных подростков.

– Откуда вы, детишки? – поинтересовались огненные ведьмы.

– Мы идем из Казуса.

– Да? Как мило! Наши друзья как раз туда направляются, присаживайтесь к огоньку, сейчас мы вас накормим.

Призраки потеснились, освобождая места новоприбывшим.

– А почему вы ушли оттуда? Чем в Казусе плохо? – поинтересовался кентавр.

– Мы были там домовыми, – вздохнул один бледный юноша, – жили в хороших домах, о нас прекрасно заботились, но потом Казус стал воевать с барклаями, и наши жилища разрушили. В других домах и без нас полно жителей, каждый старается избавиться от конкурента как может, вот нам и пришлось уйти.

– Значит в Казусе война, – Куп задумчиво смотрел на огонь, – неприятно…

– А кто такие барклаи? – спросил Ирвин.

– Довольно подловатый народец, все норовят захапать себе что-нибудь чужое. Они небольшого роста, но очень сильные и крепкие, обычно отращивают длинные волосы и, по-моему, никогда их не моют.

– Бе-е-е-е-е! – скривился сроут. – Вот гадость!

– В Казусе мы долго не задержимся, – сказал Ирвин, – нам надо повидать племянницу Самсунга великого, передать ей письмо и ехать дальше.

– Вы хотите сказать, что собираетесь навестить Амиель? – ужаснулся юноша.

– А кто это?

– Племянница Самсунга, правительница Казуса.

– Мы просто не знали, как ее зовут. Да, именно к ней мы и направляемся.

Все три призрака, как один, уставились на Ирвина и шепотом спросили:

– Зачем? Зачем ты это делаешь?

– Что? – не понял он.

– Зачем ты идешь на встречу собственной смерти? Ты еще так молод, у тебя еще все впереди, ты обязательно встретишь свою судьбу и свою любовь. Поверь нам, Амиель не настолько красива, как говорят. А какой у нее характер! Лучше сразу удавиться, поверь нам.

– Подождите, ребята, – перебил Фантус, – кто-то кого-то явно не понял. Мы просто хотим передать ей письмо от дяди, только и всего.

– Значит, вы не собираетесь завоевывать ее сердце и любовь?

– Вот еще! – хмыкнул Пилат. – Очень надо! Обычно нас завоевывают, чтобы вы знали!

– А вы, наверное, пытались, ее завоевать, да? – поинтересовался призрак с головой оленя.

– Пытались, – вздохнули юноши, – и вот – результат…

– Она вас убила? – ужаснулся Пилат.

– Нет, мы сложили головы на турнире, сражаясь за ее сердце.

– Боже, как глупо, – вздохнул сроут. – Впрочем, каждый видит смысл жизни по-своему. Ирвин, наверное, смог бы положить свою жизнь на поиски Шандолы, Пилат на мешок колбасы, а что до меня, так я свою любимую жизнь вообще ни на что не променяю.

Смысл жизни выясняли еще очень долго, после компания все-таки решила немного вздремнуть. Юношей из Казуса призраки решили взять к себе в общество и позаботиться о них в дальнейшем. Подбросив в огонь побольше веток, компания расположилась вокруг костра и вскоре поляна огласилась громогласным храпом Пилата.

– Да, кажется, я погорячился с усилителем и ухрипителем, – ворочался с боку на бок Куприян. – У твоей собаки, Ирвин, все с этим в порядке.

Но, все же, утомленные долгой дорогой, друзья вскоре заснули, невзирая на рулады Пилата. Где-то в темноте пофыркивал единорог, а большие лиловые звезды с удивлением рассматривали теплую компанию призраков и живых. «Надо же, – перешептывались звезды, – а мы-то думали, что они между собой не ладят…» А живые крепко спали, и им снился хоровод призраков, а призраки видели во снах пестрый хоровод живых…

Ирвин проснулся первым. Утро еще только-только занималось. Поинтбулла видно не было, он летал, впитывая в себя солнечные лучи. Потянувшись, размявшись, юноша решил прогуляться по лесу, он любил такое тихое, насквозь пронизанное тонкими лучами утреннее время. В лесу царила патриархальная тишина, нарушаемая лишь редкими птичьими возгласами. Погруженный в размышления, Ирвин уходил все дальше и дальше в чащу, и вскоре перед ним открылась поляна с прозрачным голубым озерцом посередине.

– Вот удача, – улыбнулся Ирвин.

Он сбросил одежду и прыгнул в прохладную воду. Ирвин нырял и плавал, наслаждаясь ласкающими прикосновениями чистой воды и время для него текло незаметно. Он и подозревать не мог, что сроут с Пилатом уже ударились в панику и организовывали поисково-спасательную группу.

Вдоволь наплескавшись, Ирвин обсох, оделся и пошел обратно.

– Вот он! – завопил Пилат, как только юноша возник из-за деревьев. – Где ты был?

– Купался, – Ирвин растерянно смотрел на взволнованные лица. – А что?

– Он еще спрашивает! – закатил глаза Пилат. – Тут кругом шастают немытые барнаулы…

– Барклаи, – поправил Куприян.

– Не важно, так вот, они тут кругом шастают, а ты купаться вздумал! А если бы тебя в плен взяли или хуже того…

– Ладно тебе, Пилат, все же в порядке, я никого не встретил.

– Тебе повезло, просто повезло!

– Вот и хорошо, давайте потихоньку собираться и ехать дальше.

Вскоре поляна опустела.

К полудню лес наконец-то закончился. Сроут остановил Полла на опушке и посмотрел вдаль на простиравшиеся впереди поля с редкими домишками.

– Это пригороды Казуса, – сообщил Куп. – Дальше мы не можем идти, ведь призраки должны быть таинственными, а не разъезжать на повозке среди бела дня.

– Это верно, – кивнул сроут, – жаль, что надо прощаться, мы будем скучать. Я такой привязчивый, просто ужас.

– Мы тоже будем скучать, вы у нас первые живые друзья! – загалдели призраки. – Будете в наших краях, непременно заходите!

– Обязательно!

Простившись, друзья поехали дальше, а призраки, полетели обратно к Призрачному Холму.

– Ах, хорошо-то как, – сообщил развалившийся в ногах Ирвина Пилат.

Сроут правил Поллом, время от времени, поправляя съезжающую на глаза шляпу. Повозка неслась по просторной проселочной дороге, по обе стороны мелькали густые зеленые кроны деревьев, дома встречались все чаще. Вскоре начались деревеньки, а потом и большие селения.

– Хорошие пригороды, – одобрил пес, – богатые. Чую, в этом Казусе мы сможем неплохо поживиться.

– Ты говоришь как третьесортный разбойник с небольшой дороги, – фыркнул сроут. – Надо быть скромнее! Незнакомые люди вовсе не обязаны нас постоянно кормить, да еще и с собой давать.

– Но ведь кормят и дают, – возразил Пилат. – Причем добровольно дают и с удовольствием.

– Вот это-то и очень странно… – вздохнул Фантус.

Пилат радостно смотрел по сторонам, очевидно, мысленно он уже составлял список продовольственных заказов.

– Пора тебе, Ирвин, надеть шляпу, – напомнил сроут, – твоя солнечная грива слишком ярко полыхает.

– Верно.

Юноша спрятал волосы под соломенную шляпу, а Фантус критически осмотрел Пилата.

– Мда-а-а, – сказал он, – впрочем, тебе, я думаю, не о чем волноваться, ты настолько грязный, что и не разобрать какого ты цвета.

– Вот видишь, какая от этого большая польза, – обрадовался пес.

Вскоре они подъехали к воротам города Казуса. Они были заперты.

– Наверное, надо постучать, – предположил Пилат.

Ирвин спрыгнул с повозки и пару раз стукнул кулаком по тяжелым деревянным воротам, но звука не получилось.

– Что-то слабовато, – покритиковал пес.

– А ты сам давай, – посоветовал сроут, – пойди, постучи, только желательно головой, вот увидишь, грохот разнесется на весь Казус.

Не успели сроут с псом поссориться, как Поинтбулл подошел к воротам и пару раз стукнул тяжелым копытом. Ворота приоткрылись и на друзей уставились настороженные глаза хмурого стражника.

– Здравствуйте, – Ирвин выглянул из-за единорога. – Вы не могли бы нас пропустить?

– С какой стати?

– Мы едем на восход солнца, и наш путь лежит именно через ваш город.

– Ну и что?

– А то, – из-под копыт Поинтбулла высунулся сроут, – нам надо проехать и все тут!

– Объезжайте, – отрезал стражник и собрался закрывать ворота, но Полл своевременно поставил свое копыто в проем.

– Уберите свою зверюгу! – мрачно произнес стражник. – А то я ни за что не отвечаю!

– Мы за себя уже давно не отвечаем, – вздохнул сроут. – Но пропустить нас все-таки придется, у нас нет времени и желания делать такой огромный крюк, тем более нам нужна эта… как ее… – Фантус задумался, вспоминая имя племянницы Самсунга. – Ну, эта… как же… Ну, вы же должны ее знать!

– Не понимаю.

– У нас письмо к вашей правительнице от ее дяди, – сказал Ирвин. – От Самсунга великого.

– Покажите!

– А может вам еще и прочитать? – ехидно вставил свою реплику Пилат и стражник уставился на говорящую собаку.

Пока он хлопал глазами, Ирвин достал конверт и протянул стражнику.

– Ну что, убедились, что мы по делу, а не просто так? – важно спросил сроут. – Теперь мы можем проехать?

– У нас военное положение, – нехотя сообщил стражник, – никого не положено пропускать, может, вы в своей телеге шпионов везете?

– Ну так проверьте, – нетерпеливо переминался с ноги на ногу Пилат, ему не терпелось поскорее добраться до кладовых города.

Немного подумав, стражник все же пропустил их внутрь, предварительно осмотрев содержимое мешков в повозке.

– Проезжайте! – махнул он рукой.

– А куда? Где ваша правительница живет?

– Держитесь главной улицы, там увидите замок.

Забравшись в повозку, друзья поехали по пустынной главной улице. Не виднелось ни души, все окна домов были плотно закрыты и занавешены. Кругом царила тревожная тишина, лишь гулкий стук копыт единорога гулким эхом разносился по улице.

– Красивый город, – одобрил сроут, – жаль, конечно, что у них тут такие неприятности.

Кое-где попадались сожженные или разрушенные дома, кроме этого, да полного отсутствия прохожих, больше ничего не говорило о войне. Вскоре показались башни замка.

– Кажется, приехали, – Пилат вытянул шею, разглядывая желто-коричневое сооружение.

Каменный замок был огорожен водяным рвом с одним единственным мостиком, повсюду виднелись стражники.

– Да, здесь мы застрянем надолго, – удрученно пробормотал сроут, – эти нас так просто не пропустят…

– Не наговаривай, прорвемся, – вид у Пилата был очень боевой, уши развевались по ветру, в глазах сиял блеск грядущих подвигов. Ирвин надвинул шляпу на лоб, и тяжело вздохнул.

– В конце концов, если что, – вслух рассуждал Фантус, – у нас есть письмо Самсунга, есть медальон с призраками…

– Еще есть копыта Поинтбулла, – добавил Пилат, – еще есть мои зубы и твои когти.

– На меня особо не рассчитывай, меня сразу же затопчут, невзирая на когти, да и тебя тоже, несмотря на зубы.

– Ты, сроут, все-таки пессимист.

– Я реалист, – он остановил Полла у моста. – Ну-с, поглядим, что этот город нам готовит.

Глава пятнадцатая: Амиель

– Стой! Кто идет?

– Единорог.

– Я бы попросил не умничать! – грозно рявкнул стражник. – Я и так вижу что единорог!

– Все правильно, единорог идет, а мы едем, – сроут безмятежно смотрел на стража. Тот немного помолчал и нахмурился еще больше.

– Кто вы такие?

– Мы послы от Самсунга великого, везем письмо его племяннице.

– Покажите!

– Пожалуйста, – Ирвин протянул стражу конверт.

Он взял его, вскочил на коня и поскакал через мост в замок.

– Ну что ж, – вздохнул Пилат, – вот и нет письма…

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем стражник появился в воротах и помахал рукой, приглашая внутрь. Копыта Поинтбулла гулко загрохотали по деревянному мосту. Они въехали во двор замка. За каменной стеной оказался маленький город со своей кипящей жизнью. Полла перепоручили конюхам, а друзей проводили в главное здание. Они долго шли по плохо освещенным коридорам, пока не остановились перед высокой дубовой дверью с резным орнаментом. Стражник толкнул ее и кивнул, мол, проходите.

– Благодарим покорнейше, – Пилат просочился в образовавшуюся щель.

За ним протиснулись сроут и Ирвин. В большом зале ярко пылал каменный очаг, на стенах горели факелы, в центре стоял длинный стол со множеством деревянных кресел.

– Никого нет, – констатировал Пилат.

В зале было душновато, и Ирвин снял шляпу.

– По-моему кто-то у окна стоит, – присмотрелся Фантус, – вроде мужчина какой-то.

– Пусть стоит, нам-то что за дело. Присядем?

– Я в телеге насиделся, лучше постою, – сказал Ирвин.

– Не нравится мне здесь… – озирался сроут.

– Почему?

– Как-то мрачно, неуютно, люди все ходят кислые, квелые, тоска сплошная.

– У них же война, какой повод для веселья?

– Поэтому надо поскорее убираться отсюда, мы к этому не имеем никакого отношения, и нечего на нас нагонять депрессию.

– Сейчас подождем эту истеричку и сразу же в путь, – пообещал пес, – мне здесь тоже не нравится…

– Это ты кого назвал истеричкой? – зазвучал вдруг гневный голос.

«Мужчина» отошел от окна. Им оказалась прелестная черноволосая девушка, одетая в мужской костюм. У нее были длинные иссиня-черные волосы, блестящие в свете факелов, на загорелом лице горели синие глаза. У девушки была такая же гордая осанка, как и у Самсунга великого.

– О, Пилат, ты как всегда вляпался! – засмеялся сроут. – Здравствуйте, уважаемая, простите за хамство эту невоспитанную псину, сами понимаете, воспитание дворовое…

Фантус замолчал, видя, что девушка его совершенно не слушает, а во все глаза смотрит на Ирвина. Амиель была выше его на полголовы и, в отличие от спокойного, задумчивого юноши, она являлась воплощением движения, жизни и внутренней силы. Рассмотрев Ирвина, девушка вдруг покраснела, отчего стала еще прекраснее.

– Кхе-кхе! – недовольно откашлялся Пилат, не в силах наблюдать эту, по его мнению, отвратительную сцену.

Девушка перевела взгляд на сроута с собакой.

– Мы, собственно говоря, от вашего дяди, – Пилат обращался к девушке, а смотрел на Ирвина. В душе у него все возмущалось. – Мы заскочили на минутку передать письмо и сразу же в путь, у нас, понимаете ли, дел невпроворот.

– Да, я прочитала письмо, – девушка снова стала недоступной и очень похожей на Самсунга. – Значит, дядя нашел себе единомышленников, которые тоже верят в эти бредни о зачарованной стране?

– Нам остается только оскорбленно удалиться, – гордо заявил сроут. – Передавайте привет дяде.

– Стойте! – Амиель нахмурилась, закусив губу. – Дядя попросил вам помочь, говорите, что вам нужно?

– С вашего позволения мы бы взяли немного пресной воды, – сказал Ирвин, – и любой провизии, если это не в тягость. У вас здесь сложное положение, наверняка трудности с продовольствием.

– Трудности пока небольшие, – девушка устало махнула рукой, – но скоро будет хуже…

– А почему вы не сообщите дяде о том, что здесь твориться? – спросил сроут.

– Мой дядя самодур, не знающий, чем заняться от скуки! – резко ответила она. – Ему никогда не было никакого дела до чужих неприятностей! Он никогда ни во что не вмешивается, тем более в войны!

– А нам он показался довольно милым и душевным… не сразу, конечно.

– Он живет в своем придуманном мире, окруженный грезами и фантазиями, ему нужны только его призраки и больше ничего!

Фантус пожал плечами и решил разговора не продолжать.

– Сейчас я прикажу накрыть ужин, вы можете остаться до утра. По ночам за стенами города полно барклаев, вы наверняка попадетесь им. Кстати, вы так и не назвали ваших имен.

Друзья представились. Амиель кивнула и быстро вышла из залы.

– Отвратительная особа, – сразу же начал Пилат, – нахалка невоспитанная!

– Уж ты бы о воспитании помолчал, – хмыкнул Фантус.

– А ты видел, как она на Ирвина уставилась? Как на привидение!

– Не ерунди. Она девушка, он – юноша, все вполне естественно. Ирвин красивый молодой человек, в него вполне можно влюбиться с первого взгляда.

– Нет, ну я решительно отказываюсь тебя понимать! – возмущался пес. – Отказываюсь!

– Перестаньте, пожалуйста, – сказал юноша, – вы опять говорите обо мне так, словно меня здесь нет.

Двери отворились и в залу вошли слуги с подносами. На подносах теснились блюда с дымящимися угощениями, и мысли Пилата немедленно изменили свое течение. Друзья присели за стол, ожидая Амиель. Она явилась тогда, когда терпение Пилата было уже на исходе. На девушке красовалось длинное шелковое платье, ниспадающее темно-красными волнами, она была так красива, что Пилат на мгновение забыл о голоде. Амиель присела напротив Ирвина, избегая смотреть на юношу. Пилат первым взял себя в лапы:

– Приятного аппетита! – желчно отрезал он и принялся за еду.

Ужин проходил в молчании, не считая незначительных фраз, которыми перебрасывались сроут и Пилат.

– И вы уверены, что эта страна существует? – спросила Амиель, когда подошло время десерта.

– Нам остается только верить, – ответил Ирвин. – Мы должны найти Шандолу, иначе я никогда не смогу вернуться в Антару.

– Мне кажется, что ты и так туда не вернешься, – вмешался сроут. – Мудрый тебе все равно житья не даст.

– Я не хочу об этом говорить.

– Ладно, – Амиель устало прикрыла глаза, – сейчас вас проводят в покои для гостей.

– А можно нас всех в один?

– Что в один? – она недоуменно посмотрела на собаку.

– В один покой, мы привыкли все вместе.

– Пожалуйста, – она встала из-за стола. – Доброй ночи.

Она ушла, а друзей проводили в «покой» – просторную комнату с большой кроватью под пологом. Ирвин присел в стоявшее у стены кресло с витыми ножками и опустил голову.

– Ты чего, хозяин? – Пилат заглянул ему в глаза.

– Бедная Амиель, как мне ее жаль.

– Она не бедная! – немедля ощетинился пес. – Она богатая! Вон, какой домина!

Ирвин молча махнул рукой и, сняв одежду, забрался под одеяло. Сроут, тщательно расчесав когтями свою шерсть, устроился рядом, а Пилат, как всегда развалился на ковре.

– Всем спокойной ночи, – Ирвин задул свечу, – хороших снов.

– И тебе того же, – зевнули сроут и пес.

Уставшие за день, друзья сразу же крепко уснули. Ирвину приснилась Антара и бегающий меж хижин Мудрый, за которым гнался Куприян. На лету призрак размахивал лопатой и громкоговорителем Самсунга великого…

…Чей-то голос неумолимо вырывал из объятий сна.

– Вставайте скорее! – требовал голос. – Просыпайтесь! Просыпайтесь же!

– А? Что? – спросонок сроут ничего не мог сообразить.

У кровати стояла Амиель и трясла Ирвина за плечо. Юноша открыл глаза и недоуменно посмотрел на нее.

– Что случилось?

– Надо бежать! И разбудите, в конце концов, свою сторожевую собаку!

Пилат храпел, не обращая внимания на то, что девушка уже пару раз весьма ощутимо прошлась по его хвосту. Ирвин быстро оделся и слегка пнул Пилата в бок. Пес немедленно вскочил на ноги, изображая полную боевую готовность.

– Скорее! Скорее! – торопила Амиель. На ней снова был мужской костюм.

– Что произошло?

– Меня предали, весь замок кишит барклаями! Город горит, все погибло!

– А…

– Потом, потом, нельзя терять время! Еще можно уйти через подземный ход!

Они выскользнули в коридор и помчались за Амиель. Отовсюду слышался шум, крики и звон бьющихся стекол. Ирвин нес на руках сроута, не обращая внимания на когти, которыми от волнения вцепился в него Фантус, впереди сломя голову, не разбирая дороги, несся Пилат.

– Сюда, – Амиель заворнула за угол.

С разбега они едва не врезались в целый отряд барклаев. Маленькие, коренастые с гривами спутанных волос, они смахивали на троллей переростков.

– О, нет! – Амиель пыталась вырваться из десятка схвативших ее рук.

Тормозя всеми четырьмя лапами, Пилат проехал по полу и влетел в самую гущу барклаев. Несмотря на свой маленький рост, барклаи оказались очень сильными, и Ирвин не смог вырваться, как не старался.

– В башню их! – раздался чей-то мелодичный голос.

Амиель обернулась. В нескольких шагах стоял высокий женоподобный мужчина в длинных черных одеждах. Тонкие губы на холеном изнеженном лице кривились в ядовитой ухмылке.

– Лапрус! – задохнулась от гнева Амиель. – Так это ты меня предал, извращенец несчастный?

На щеках Лапруса выступили красные пятна.

– В башню! – закричал он. – В башню всех! Пусть подыхают там от голода! Медленно и мучительно!

– Нет! – забился в истерике Пилат. – Только не это!

Друзей поволокли куда-то по коридорам, а потом вверх по бесконечной лестнице. Барклаи затащили их в самую высокую башню замка, швырнули в небольшое тесное помещеньице и захлопнули двери.

– Удиви… потряса… порази… – от переполнявшего его негодования Пилат не в силах был договаривать слова до конца. Ирвин осторожно отлепил от себя намертво приросшего Фантуса и поставил на пол.

– А-а-а-а! – завопил вдруг пес, тыча лапой куда-то в угол. – Смотрите! Смотрите! А-а-а-а!

На охапке истлевшего сена лежало штук пять черепов и множество белых костей.

– Мы видим, – хмуро сказал сроут, – и незачем так орать. Успокойся.

– Поверить не могу! Поверить не могу! – повторяла Амиель. Она металась из угла в угол. – Этот гад! Да как он мог! Он жил здесь из милости! Только потому, что он знал моих родителей, я терпела здесь его мерзкую рожу!

– Тише, тише, – Ирвин взял ее за руку, – успокойся, пожалуйста. Надо подумать, как выбраться отсюда.

– Кажется, тюрьмы стали нашим хобби, – удрученно заметил сроут. – Мы загремели в кутузку уже во второй раз за сезон.

– Да уж, сменили подвал на башню, – ходил кругами Пилат. – И что самое противное – опять ни за что ни про что!

– Хватит причитать, давайте подумаем, что тут можно предпринять, – сказал Ирвин.

– Отсюда никак не выбраться, – Амиель подошла к единственному окну с толстой решеткой. – Это башня смерти, отсюда еще никто не выходил живьем.

– Значит, нам надо оказаться первыми, – ободряюще улыбнулся Ирвин. – Мы обязательно должны что-нибудь придумать.

– Времени у нас полно, – усмехнулся Фантус. – Я-то, конечно, с удовольствием буду думать, вот только эти черепушки меня постоянно с мысли сбивают.

– А меня они наоборот наводят на мысли! На определенные мысли! – застонал Пилат. – Нет, ну почему в последнее время судьба так над нами издевается? Что мы ей плохого сделали?

– Не знаю, – Ирвин тоже выглянул в окно, за ним виднелась плотная завеса облаков.

– У нас же есть призраки! – осенило сроута. – Как мы могли забыть? У нас есть целая компания отличных летающих ребят! Ты медальон не потерял?

– Нет, – Ирвин вытащил его из-под рубашки. – Надо надавить на камень и сказать слово… слово…

– Ты забыл его? – ужаснулся пес.

– Кажется, да… – юноша задумался.

Сроут закрыл глаза, чтобы не видеть черепов и тоже погрузился в размышления.

– «Карман»! – выпалил он. – Точно «Карман»! Жми на камень!

– Я жму, но ничего не происходит.

Они немного подождали.

– Значит не «Карман», – Фантус задумался.

– Может «Комар»? – предположил Пилат. – Или что-то в этом роде…

– Давайте перебирать все слова на «к», похожие по звучанию.

Этим они занимались около трех часов.

– Я не могу больше, – девушка махнула рукой. – Вы уверены, что именно на «к», а не на какую-нибудь другую букву?

– Я теперь уже ни в чем не уверен, – вздохнул Ирвин. – Теперь мне кажется, что это слово может начинаться на все что угодно…

– Ой! – воскликнула внезапно Амиель. – Смотрите, что это?

За оконной решеткой маячила сосредоточенная лошадиная морда.

– Поинтбулл! – друзья бросились к окну.

– Значит это не мираж? – Амиель вскочила на ноги.

– Нет, это наш любимый конь!

– Но как лошадь смогла взобраться на такую огромную высоту? – недоумевала девушка.

– Это единорог, у него есть крылья! Полл, миленький, вытащи нас отсюда!

Поинтбулл на мгновение скрылся из вида, а затем в окне возникли его копыта с тяжелыми железным подковами.

– Отойдите, – скомандовал Ирвин, и все бросились врассыпную. С ужасающим грохотом единорог принялся выбивать решетку.

– Сейчас сюда сбежится весь замок… – прошептал Фантус.

– Не сбежится, – успокоила Амиель, – башня очень высоко, никто не услышит.

Высадив решетку, Полл просунул внутрь голову с длинным золотистым рогом. Оценив ситуацию, он убрал голову обратно и за окном показалась его спина.

– Я так понимаю, надо вылезать в окно и садиться… туда… – медленно произнес сроут.

– Да и желательно не загреметь вниз, – Пилат зажмурился и простонал: – Я боюсь, боюсь высоты!

– А чего ты боишься больше: высоты или голодной смерти?

– И то и другое крайне противно!

– Придется рискнуть, – Ирвин подошел к окну и выглянул наружу. – Это наш единственный выход. Фантус, давай я тебя посажу.

Ирвин взял сроута на руки, перегнулся через каменный подоконник и осторожно пристроил Фантуса на спину единорогу. Дул сильный ветер, в разрывах черных туч мерцали тусклые бледно-желтые звезды. Кожистые крылья Поинтбулла мерно поднимались и опускались, казалось, единорог неподвижно висит в воздухе.

– Давай, Амиель, – крикнул сроут, – он большой и удобный, как диван! Давай, перебирайся!

Девушка молча взобралась на подоконник и стараясь не смотреть вниз, осторожно перелезла на спину Полла и Фантус сразу же почувствовал себя гораздо увереннее, следом перебрался Ирвин.

– Давай, Пилат! Ну что же ты?

В окне виднелась его голова и передние лапы, в глазах у собаки застыл ужас.

– Скорее! – Ирвин протянул ему руки. – Я помогу тебе!

– Ирвин, – сказал сроут, – ты уронишь его. Пилат здоровый и тяжелый, со своими четырьмя лапами он никак не удержится на Полле.

– Что ты предлагаешь? Бросить его здесь?

– Мы можем сейчас слетать за призраками, потом вернуться и забрать его.

– Лапрус обязательно придет посмотреть на нас, позлорадствовать, – сказала Амиель. – Увидев, что все сбежали, от злости, он обязательно прибьет собаку.

– Я его в любом случае не оставлю, – твердо сказал Ирвин. – Пилат, давай скорее!

– Нет! Нет! – пес отрицательно мотал головой. – Я упаду и разобьюсь! Насмерть! На маленькие кусочки!

Поинтбулл вдруг взмахнул крыльями и стал плавно отдаляться от окна.

– Стой, Полл! Мы не можем оставить Пилата!

В пустом оконном проеме торчала несчастная песья морда с развевающимися по ветру ушами. Развернувшись, Полл подлетел к Пилату, схватил его зубами за шиворот и выволок на свет божий.

– А-а-а-а! – завопил пес и заколотил лапами по воздуху.

– Виси спокойно, глупый! – закричал сроут. – Он же уронит тебя!

Собака послушно повисла, болтаясь, как тряпка в мощных челюстях единорога.

– Пилат, тебе не больно? – Ирвин старался перекричать свистящий ветер.

– Не очень! Терпимо!

Держась друг за друга, пассажиры пригибались к спине Полла, чтобы их не хлестала длинная, развевающаяся на ветру грива. Где-то далеко, под ними, горел город Казус.

«Кажется, в нашем полку прибыло. Теперь у нас есть девушка, будет кому еду готовить», – подумал Фантус, отплевываясь от гривы Поинтбулла.

Глава шестнадцатая: Оставайся с нами!

Когда Казус остался далеко позади, Полл приземлился посреди свежескошенного поля. Очутившись на земле, Пилат неуверенно покачнулся на дрожащих и подгибающихся лапах и рухнул в короткие колючие стебли. В ушах у него все еще свистел ветер, в носу застряли облака. Ирвин спрыгнул со спины Полла и помог спуститься Амиель и сроуту.

– Ты спас нам жизнь, Полл, – юноша обнял его за шею. – Спасибо тебе, дружище.

– Видишь, какой ценнейший подарок сделал нам твой дядя? – сказал сроут Амиель. – Так, ну а что теперь? Где мы?

– Не знаю, – пожал плечами Ирвин. – Смотрите, какой-то лесок, пойдемте туда.

Это оказалась лесополоса, предохраняющая посевы от ветров. Расчистив от веток небольшую полянку, друзья присели на теплую сухую землю с редкими кустиками трав.

– Ну что ж, – сказал Фантус, – давайте решать, что делать дальше. С нами все понятно: утром посмотрим, откуда поднимается светило и двинем туда, а вот Амиель…

Девушка сидела, опустив голову, длинные черные волосы закрывали ее лицо.

– Мы можем отвезти тебя в Мурлон к дяде, – предложил Ирвин.

– С дядей нельзя ужиться под одной крыше. Я не смогу подчиняться его прихотям и с утра до ночи выслушивать его бесконечные бредовые фантазии. Я всегда быда сама по себе и ни от кого не зависела.

– Что же тогда делать? – сказал Пилат. – Куда нам тебя девать?

– Если вам не терпится поскорее от меня избавиться, я могу уйти прямо сейчас! – огрызнулась девушка.

– Ну и куда же ты пойдешь?

– Не знаю… куда-нибудь, – уже менее решительно произнесла она.

– Хочешь присоединиться к нам? – предложил Ирвин. – Пускай даже ты и не веришь в Шандолу…

Пилат открыл, было, рот, но сроут предусмотрительно наступил ему на лапу. Амиель подняла голову и посмотрела на юношу. Золотистое лицо Ирвина, обрамленное сияющими волосами было совсем рядом… Сроут с псом затаили дыхание.

– Ну, я не знаю… – неуверенно произнесла она.

– Пусть наша дорога не такая уж легкая, – продолжил юноша, – но по пути мы встречаем множество интересных и необычных людей и… даже не совсем людей. Нам не бывает скучно.

– Да уж, это верно… – начал Пилат, но сроут опять наступил ему на лапу, на этот раз сильнее.

– Пойдем с нами, Амиель, – сказал Ирвин, – и вот увидишь, мы обязательно отыщем Шандолу.

– В конце концов, у меня не такой уж большой выбор, – невесело усмехнулась она.

– Ну вот, – проворчал Пилат, – теперь прокормиться будет еще сложнее! И вообще, изначально мы с Ирвином шли вдвоем! Вдвоем! Ладно, сроута еще можно перенести… И знаешь что, розовый, прекрати наступать мне на лапы!

– Пилат, замолчи, если ты не хочешь, чтобы мы поссорились, – перебил его юноша. – Амиель идет с нами и точка, так что попытайся вести себя как джентльмен, а не как обычно!

– Ну и ладно, – буркнул пес, поворачиваясь ко всем спиной.

– Он хороший, – сказал Фантус, – только ревнивый до жути, ты с ним обязательно подружишься.

Амиель неопределенно пожала плечами.

– Давайте поспим немного, – предложил сроут, – скоро утро, надо силы подкопить.

– Не уверен, что смогу заснуть, – покачал головой Ирвин.

– Заснешь, ведь толком мы и не успели отдохнуть с этими дурацкими бармалеями…

– Барклаями.

– Да какая разница, – зевнул Фантус.

Они постарались устроиться как можно удобнее на голой земле и вскоре действительно уснули. Пилат же долго ворочался с боку на бок, строя самые разные мрачные предположения относительно Амиель. Он всеми четырьмя лапами был против того, чтобы брать ее с собой. В конце концов, истерзавшись окончательно, он задремал, и до самого утра его мучили кошмары: Ирвин гнал его прочь и кричал: «Ты мне больше не нужен! Убирайся прочь! Теперь я люблю только Амиель!»

Проснулись друзья после восхода солнца. При ярком свете все, за исключением Полла, имели довольно помятый вид – сказывались ночные приключения.

– Ну вот, нет у нас больше повозки, опять мы идем пешкодралом, – вздохнул сроут. – Отъездились с комфортом.

– Ничего страшного, может в следующем городе удастся раздобыть что-нибудь подходящее. Амиель, какой город впереди?

– Здесь поблизости нет никакого города, за этими полянами начинается Долина Блуждающих Огней, а что там за нею я не знаю.

– Какое красивое название у этой долины, что она из себя представляет?

– Не знаю, я там не была ни разу.

– Вот видишь, теперь представится случай побывать.

– Эта Долина находится строго на восходе? – уточнил сроут.

– Да, – Амиель посмотрела на маленького серьезного, розового Фантуса и улыбнулась. Улыбка осветила ее лицо и оно перестало выглядеть уставшим и несчастным.

– Как хорошо, что мой внешний вид вызывает у людей такие положительные эмоции, – улыбнулся в ответ сроут.

– В путь, друзья. – Ирвин подозвал Полла.

Он помог Амиель забраться к нему на спину и передал ей на руки Фантуса.

– Значит, я буду бежать на своих четырех? Я правильно понял? – хмуро уточнил Пилат.

– Если хочешь, Полл снова может понести тебя за шиворот как в прошлый раз.

Пес непроизвольно содрогнулся.

– Нет уж, лучше я сам, только пусть он топает помедленнее.

Они снова отправились на восход солнца. Единорог легко скакал по мягкой вспаханной земле, чуть позади несся Пилат. Быстро миновали одно поле, затем другое и показалась цепь зеленых холмов, залитых ярким солнечным светом.

– За этими холмами и должна быть Долина, – сказала Амиель. Она крепко держалась за пояс Ирвина. Поинтбулл казался ей огромным и страшно скользким, и каждую минуту она боялась свалиться ему под копыта.

– Курс на холмы! – провозгласил Фантус, примятый между Ирвином и Амиель. – Вперед! Так держать!

Глава семнадцатая: Долина блуждающих огней

Меж холмов петляла узкая, неизвестно кем и когда протоптанная тропинка. Полл скакал по ней, иногда забывая о Пилате, и тогда пес напоминал о себе протестующими воплями. Полл замедлял бег, и тогда Пилату удавалось его догнать.

Когда холмы остались позади, взорам открылась прекрасная зеленая долина. Окрыленный ее красотой, Полл мчался слегка отрывался от земли. В долине цепочкой искрились маленькие озерца, у одного из них Ирвин остановил единорога.

– Настоящая Шандола! – восторгался сроут, слезая с Полла. – Вода! Как много чистой свежей воды!

– Ненавижу! – послышался полузадушенный хрип Пилата. – Не… на… ви… ж-жу-у-у!

Пес плелся, еле-еле переставляя лапы, его бока тяжело вздымались и опадали, а язык, в буквальном смысле слова висел на плече.

– Бедный Пилат, – Ирвин спрыгнул на траву и подбежал к своей собаке. – Полл так увлекся, что совсем о тебе забыл.

– Воды! – пес рухнул на траву и застыл без движения. – И еще еды! – добавил он. – Скорее, а то умру!

– Воды сколько угодно, – сроут зачерпнул из озера и плеснул на Пилата. – А вот с едой проблемы.

Намокший пес немедля вскочил, фыркая и отплевываясь.

– Сейчас будем купаться, – сказал сроут и выразительно посмотрел на Амиель.

– А мы с Поллом пойдем пока, посмотрим, что здесь и как, – быстро сказала она. – Как закончите, крикните нам.

– Я тоже могу пойти с вами, – свеликодушничал Пилат.

– Ну, уж нет, – твердо сказал Ирвин, – немного освежиться тебе не помешает. И без возражений!

Пес тяжело вздохнул, провожая взглядом Амиель и Полла. Сроут, тем временем, уже плескался в чистой прохладной воде, жмурясь от удовольствия.

– Ну что хорошего в том, что ты намокаешь, и тебе становится холодно? – ворчал Пилат, медленно залезая в озеро. – Бр-р-р-р!

– Ничего ты не понимаешь. Вот мы, сроуты, в отличие от вас, собак, очень чистоплотные. И заметь, мы никогда и ничем не воняем! Хотя где тебе заметить за собственной вонью.

– Я бы попросил подбирать выражения, – пес хмуро барахтался рядом с Ирвином. – Ну, все? Я могу вылезать?

– Если ты хочешь.

– Конечно, хочу!

Пилат выскочил на берег и принялся отряхиваться.

– Что-то мы здесь расплавались, – сказал сроут, – а Амиель с Поллом бродят там как неприкаянные. Пора бы и честь знать, сейчас их очередь освежиться.

– Не нравится мне эта Амиель, не нравится, – ворчал Пилат. – Помните, что про нее мальчишки-призраки говорили?

– Но мы-то не собираемся завоевывать ее сердце, – возразил сроут, – и Ирвин не собирается, правда, Ирвин?

Они оба уставились на юношу.

– Не собираюсь, – успокоил он, – и отстаньте от меня, ладно? Надо позвать Амиель. Пилат, давай, кричи, у тебя самый громкий голос.

– Да уж, вопить ты умеешь профессионально! – усмехнулся сроут.

– Ну и ладно, – буркнул он и заорал страшным голосом на всю долину: – Ами-е-е-е-е-л-л-л-ь-ь-ь! Мы уже все-е-о-о-о!

Почти сразу же послышался стук копыт Полла, на его спине сидела перепуганная Амиель.

– Что случилось? – воскликнула девушка, останавливая единорога. – На вас напали, да?

– Да нет, – безмятежно ответил Фантус, – это просто Пилат позвал тебя купаться.

– Значит у вас все в порядке? – она спрыгнула на землю.

– В полнейшем. Мы пойдем, осмотрим окрестности, может, здесь растут какие-нибудь фрукты, овощи, а Полл пускай с тобой останется на всякий случай.

– Ладно, – Амиель чувствовала себя немного оглушенной, в ее ушах все еще звучал вопль Пилата.

Когда троица скрылась из вида, она сбросила с себя насквозь пропыленную одежду и прыгнула в воду, а Полл принялся неторопливо пощипывать листья с кустарников, росших на берегу.

А Ирвин, пес и сроут изучали окрестные ландшафты.

– Невыносимая красота, – восторгался Пилат. – Вы только посмотрите по сторонам! Как душевно! Жутко хорошо!

– Неужели в тебе проснулось чувство прекрасного? – удивился сроут. – За все то время, что я тебя знаю, ты впервые говоришь не только о еде.

– Да, кстати о еде, – оживился пес. – Не пора ли всерьез подумать над этим вопросом?

– Вот сейчас и подумаем, – Ирвин кивнул в сторону небольшого островка деревьев. – Возможно, там растут какие-нибудь фрукты.

– Странно как-то расположены эти деревья, – задумчиво произнес сроут.

– Почему?

– А вы присмотритесь повнимательнее. Дикие деревья так не растут. Эти высажены кругами, видите, большой круг, меньше, еще меньше…

– Действительно странно…

– Может, повернем обратно? – предложил Пилат, с опаской поглядывая на деревца. – Или все-таки пойдем, посмотрим?

– Ты что думаешь, Фантус?

– Не знаю, Ирвин, не знаю, – он пристально смотрел вдаль. – Все это подозрительно, с чего вдруг в дикой долине рукотворный оазис?

– А с чего ты взял, что она дикая? Может здесь кто-нибудь живет.

Они подошли к оазису поближе. Деревья оказались абсолютно одинаковыми – ствол к стволу, ветка к ветке.

– Н-да… – запрокинув голову, Ирвин разглядывал листья.

Едва они ступили под аккуратную ровную тень деревьев, как земля под их ногами дрогнула и друзья полетели куда-то вниз, а на поверхности, вместо деревьев осталось лишь ровное место с редкими кустиками травы.

– Апс! – пес приземлился на ворох мокрых листьев почти одновременно со своим хозяином.

– Уй! – сроут упал на голову Пилату и, скатившись, шлепнулся в листья.

– Ты мне весь ум отшиб, розовый толстяк! – завопил пес.

– Там отшибать нечего, – Фантус поднялся на ноги и с отвращением стряхнул с шерсти листья. – Противно-то как… листья… мокрые… бе-е-е!

– Где это мы? – Ирвин огляделся. Они находились в небольшом подземелье, ото всюду торчали корни деревьев, что-то тихо капало в темноте…

– В неприятностях, где же еще, – проворчал Фантус, запрокидывая голову и разглядывая опрокинутые кроны деревьев. С них срывались редкие листочки и, кружась в сыром воздухе, падали вниз. – Вечно мы куда-нибудь да влипнем, не можем по-культурному.

– Давайте посмотрим, может, есть какой-нибудь выход наверх, – сказал юноша.

Друзья обследовали подземелье, но ничего похожего не отыскали – место нового заточения напоминало отчаянно глубокую яму.

– Восторг, да и только, – вздохнул сроут, – какое-то стихийное невезение.

– Амиель нас искать будет, – Ирвин рассматривал висящие вниз кронами деревья, пытаясь понять, как же действует ловушка. – Станет волноваться…

– Ах, Амиель! – вспылил Пилат. – Его беспокоят ее волнения! А то, что мы тут сгнием, как эти листья, никого не колышет!

– Тише, Пилат, – юноша погладил собаку по лохматой голове. – Ребята, призраки говорили, что будут знать, где мы находимся, если мы их вызовем. Они смогут нас и отсюда вытащить.

– Мы слово забыли, – буркнул Пилат, – у нас склероз коллективный.

– Будем вспоминать, – развел руками сроут, – выхода нет.

Они присели на ворох листвы и задумались. Внезапно в темноте подземелья возникло едва заметное желтоватое свечение. Свечение дрожало, становясь ярче, и вдруг рассыпалось множеством огоньков.

– Что это еще за новости? – насторожился сроут, а Пилат сразу же пододвинулся к хозяину поближе. Огоньки бесшумно парили в воздухе, а потом начали складываться в строчки:

Кто раскроет тайну слова,

Тот увидит солнце снова.

– Чего? – удивился Ирвин. – Эй, кто здесь? Есть тут кто-нибудь?

– Что за игры такие? – сроут вскочил на ноги, но к огонькам подойти не рискнул. Они же сложились в новые строчки:

В первом слове грусть и боль,

Счастье, радость тоже в слове.

Подскажу тебе немного —

Оно медленно течет.

Фантус с Пилатом оторопело таращились на висящие в воздухе светящиеся буквы, а Ирвин потер ладонью лоб, немного подумал, и сказал:

Это слеза. Ну, или слезы, как хотите.

Первый – правильный ответ.

Вот тебе второе слово:

Ты наступишь на меня,

Ну а я над головою.

– Это небесное отражение в луже, – ответил юноша.

Снова правильно. Теперь

Разгадай еще загадку:

Он никто, он не родной,

Рядом он с тобой случайно,

Но отдашь свою ты жизнь

За него без размышленья.

Ирвин посмотрел на замерших напряженными изваяниями Фантуса и Пилата.

Это – друг, – сказал Ирвин.

И на этот раз ты прав.

Разгадай другое слово…

Ирвин вдруг почувствовал, как сильно начинает кружиться голова. Подземелье стало расплываться перед глазами… Юноша пошатнулся и едва не упал.

– Ирвин, что с тобой? – забеспокоился сроут.

– Не знаю, – он тряхнул головой, пытаясь отогнать наваждение. – Что-то мне нехорошо…

– И мне! – простонал Пилат. – В голове мутно! И тошни-и-ит!

Фантус прислушался к своим ощущениям и насторожился. Ему тоже становилось не по себе.

– Кажется, нам зубы заговаривают этими неграмотными стишками, – процедил он, – надо самим выбираться, пока не поздно. Ирвин, вспоминай пароль привидений!

Юноша медленно опустился на кучу листьев и склонил голову, его глаза остекленели, взгляд сделался бессмысленным.

– Что же делать? – перепугался сроут. – Пилатыч! Помогай! Думай! Вспоминай!

Глаза собаки заволакивала мутная пелена. В воздухе возникла надпись:

Если слово не узнать,

Не увидеть больше солнца!

– Хорошо, – сказал сроут. – Давайте! Я угадаю! Что там за слово? Друзья, держитесь, я все угадаю!

Загрязнен колодец твой,

Отравили гор источник,

И одно лишь острие

Очищать способно воду.

Фантус молча смотрел на строчки, мысли путались. Сроут знал, что если ошибется, ни он, ни его друзья не выберутся отсюда.

Полл… – едва шевельнулись губы Ирвина, – Полл…

– Ах, да! – воскликнул Фантус. – Единорог! Его рог способен очищать воду! Огоньки засуетились, выстаиваясь в новую фразу.

– Хм-м-м, все это может продолжаться до бесконечности, – сроут посмотрел на неподвижного Ирвина и на пса, безвольно раскинувшего лапы.

– Эх… прости, Пилатыч, – Фантус размахнулся и наподдал когтями в собачий бок. Пилат моментально очнулся и взвыл, подлетая в воздух.

– Вспоминай слово! – завопил Фантус прямо ему в морду. – Смотри, что с Ирвином! Нас заколдовывают!

– Кто? Как? – пес в недоумении почесался.

– Откуда я знаю? Надо выбираться отсюда!

– Слово… слово… – забормотал пес, – «Комар», «Карман», «Кардан»…

– Ну?

– Не сбивай с мысли! К….к… кар.. кар… может, «Кармалл»?

– Да! – от ликующего вопля Фантуса огоньки дрогнули и разлетелись. – Правильно!

Сроут бросился к Ирвину, извлек из-под рубашки юноши медальон, надавил на камень и крикнул:

– Кармалл! Прием! Как слышно? Прием! Спаси-и-и-и-те-е-е!

Глава восемнадцатая: Ах! Ах! Ах!

Амиель с Поллом обыскали всю долину вдоль и поперек, но новые друзья будто сквозь землю провалились.

– Куда же они могли подеваться, Полл? – в сотый раз спрашивала девушка у единорога. – Они что, бросили нас?

Амиель была близка к отчаянию, мысленно она уже связала свои ближайшие дни с Ирвином, его склочным псом и маленьким важным сроутом, а теперь они так неожиданно исчезли.

– Полл, надо подняться в воздух и полетать над долиной!

Расправив кожистые крылья, единорог оторвался от земли. Держалась за его жесткую гриву, Амиель внимательно всматривалась в безмятежные красоты Долины Блуждающих Огней, в надежде увидать пропавшую троицу. Мелькнуло знакомое озерцо, и девушке показалось, что в его окрестностях что-то не так… Ах, ну да, конечно, рядом с озером шелестел небольшой лесок… так где же он теперь?

– Полл, летим-ка туда!

Единорог чинно развернулся и, словно хорошо управляемый летучий корабль, взял курс на исчезнувший лесок.

– Поинтбулл! – послышались вдруг чьи-то радостные возгласы. Амиель обернулась и едва не свалилась от страха со спины Полла: навстречу неслась шумная вереница призраков.

– Скорее, Полл! – взвизгнула она. – Летим отсюда скорее!

Но Поинтбулл и не думал спасаться бегством, напротив, он приветствовал призраков дружелюбным фырканьем, будто старых знакомых. Призраки окружили единорога, и свирепо уставились на Амиель.

– Вы, девушка, по какому праву на нашей коняке разлетались, как на своей собственной? – строго спросил кентавр.

– Это н-не ваша коняка, – заикаясь, возразила она.

– Но и не ваша тоже, – съехидничал призрак с крыльями и вампирскими клыками. – Нам доподлинно известно, чей это конь. Признавайтесь, украли единорога, да?

– Я никогда ничего ни у кого не крала! – гнев мгновенно окрасил щеки Амиель. – Да будет вам известно, что я Амиель – правительница Казуса, а не воровка!

– Ну да, конечно, – фыркнула ведьма с огненными волосами. – Мы все про эту Амиель знаем, это еще та штучка! Она злобная, упрямая и эгоистичная девчонка! У нее нет, и не может быть ничего общего с Поллом и его хозяевами!

– Ах, так? – задохнулась девушка. – Да будет вам известно, что я и есть Амиель и я иду в Шандолу вместе с Ирвином, Пилатом и Фантусом!

Призраки замолчали, озадаченно разглядывая ее.

– Ну и что уставились? – прошипела оскорбленная до глубины души Амиель. – Летите куда летели, и не мешайте нам!

– Простите, а чем вы занимаетесь? В чем мы вам помешали? – пискнул крошечный эльф.

– Мы с Поллом ищем Ирвина остальных, они куда-то пропали.

– Мы, вообще-то тоже их ищем, совсем недавно мы получили от них сигнал о помощи и вот – летим выручать.

– А откуда был сигнал? – заволновалась Амиель. – Мы с Поллом обыскали всю долину!

– Исходя из наших научных наблюдений, сигнал исходил откуда-то из-под земли.

– Из-под земли?

– Да и это нас тоже очень удивило. Вы говорите – все осмотрели? А странного ничего не заметили?

– На этом месте был лесок, а теперь его там нет, просто голая земля.

– Очень интересно, давайте посмотрим.

И единорог, в окружении призраков, пошел на снижение.

Тем временем, Фантус с Пилатом постепенно падали духом. Сроут старался не обращать внимания на мелькающие огоньки, Пилат, пошатываясь, бродил кругами и тряс головой, разгоняя сгущающиеся перед глазами сумерки, а Ирвин лежал на листьях, свернувшись калачиком. Глаза его были открыты, но ничего не видели.

– Сроут, ты можешь отпустить мои грехи? – слабым голосом попросил пес.

– Я? – удивился Фантус.

– Больше некому, – Пилат рухнул на землю. – Какое счастье, что мой бедный хозяин никогда не узнает, какой недостойный пес у него был.

– Прекрати, Пилатыч, ты замечательный пес, – расстроился сроут, – вредный немного, прожорливый, нудный, грязный, порой совсем невыносимый, а в остальном, ты очень хороший. Очень чудесный, честное слово.

– Ты специально меня перед смертью утешаешь. Как быстро пролетела моя жизнь!

– Тихо! – насторожился сроут. – Слышишь?

– Что? – Пилат прекратил стенания и поднял голову.

– Ты прислушайся…

Пес затаил дыхание. В темноте шумели, волновались перевернутые кроны деревьев, посыпалась листва…

– Там что-то происходит, – прошептал Фантус, глядя вверх. Вдруг кроны дрогнули и поплыли в сторону. Блеснула полоска света.

Открывается… Яма открывается! – возликовал Пилат. – Ура! Ирвин, очнись!

Они со сроутом принялись тормошить юношу, но тот оставался неподвижным.

– Ирви-и-и-ин! – донесся сверху знакомый голос.

– Куприян!! – возопил Пилат. – Мы здесь! Вытащите нас отсюда!

С десяток призраков полетели вниз, в образовавшийся просвет

– Ах! Ах! Ах! – только и мог произнести счастливый Пилат. Он высоко подпрыгивал от переизбытка чувств, время от времени, наступая на Фантуса. Призраки спустились и закружили по подземелью.

– У нас тут с Ирвином… чего-то не того происходит, – Фантус кивнул на неподвижного юношу. – Что делать?

Сейчас на свет вынесем, там разберемся, – сказал призрак-кентавр.

Подхватив друзей, они полетели к сияющей солнечной полоске. Как только Ирвина уложили в траву, к нему подбежала Амиель.

– Что с ним? – она упала на колени рядом с юношей. – Он живой? Чего молчите?

– Живой, не беспокойся, – сказала огневолосая ведьма, – но его глаза залиты огнями подземных магов, а душа блуждает по лабиринтам загадок. Они не отпускают Ирвина, хотят оставить его в своем царстве.

– Ага! Ну сейчас! – хмыкнул пес. – Так мы его этим огонькам и отдали!

– А может еще надо что-нибудь угадать? – выступил вперед сроут. – Пусть только намекнут, я все угадаю, лишь бы Ирвин к нам вернулся!

– Сейчас мы сами попробуем.

Ведьмы окружили юношу и принялись тихонько напевать свои заклинания, затем легонько дунули и с лица Ирвина осыпались золотые искры. Они бесшумно гасли в высокой зеленой траве, а взгляд юноши постепенно прояснялся. Вскоре он смог подняться на ноги, с недоумением глядя по сторонам.

– Доброе утро, прекрасный принц, – усмехнулся Куприян, – как самочувствие?

– Нормально… Что случилось? Кажется, мы были в какой-то яме…

– К счастью, теперь нас там уже нет, – Пилат лизнул Ирвина в щеку, – я вспомнил заветное слово, ребята прилетели и нас спасли. Здорово, правда? Я такой умный! У меня такая память, если уж чего запомнил то все, навсегда! Да, Фантус, да? Ну, скажи же! Ну, скажи, чего ты молчишь?

– Да! Да! Боже ж мой! Да! Отстань от меня только!

– Спасибо за помощь, – Ирвин выглядел смущенным, – как же быстро мы влипли…

– Ну, с кем не бывает, – развел руками Куприян, улыбаясь, – хорошо нам не далеко лететь пришлось, быстро добрались. Жаль, друзья, но теперь мы не сможем больше вам помочь, призраки имеют право приходить на выручку живым только один раз.

– Мы постараемся избегать неприятностей, – пообещал сроут. – Спасибо вам еще раз от всех нас.

Попрощавшись, один за другим призраки взмыли в воздух и исчезли за легкими белыми облаками. А друзья отправились дальше, на восход солнца.

Небо наливалось багровым закатом, солнце, как огромная золотая монета медленно катилось куда-то за горизонт, должно быть, отправляясь на отдых в зачарованную страну Шандолу.

Глава девятнадцатая: Деревня – фантом

Собрал последние остатки сил, Пилат сделал рывок, обогнал Полла и затормозил пред мордой единорога.

– Все! – завопил он не своим голосом. – Я! Не! Могу! Больше!

– Привал, – сказал Ирвин.

Над головами путешественников зажигались первые звезды, темнела какая-то деревенька. Спрыгнув на траву, Ирвин помог спуститься Амиель и сроуту, а Пилат ничком рухнул в траву, и тяжело задышал, высунув язык.

– Где мы? – сроут посмотрел по сторонам. – Куда нас занесло на этот раз?

– Понятия не имею, – пожала плечами Амиель, – я никогда не бывала в этих краях.

– Идемте промышлять еду, – поднял голову Пилат, – я уже так давно ничего не ел, что забыл уже вкус нормальной пищи!

– О, Пилат, наконец-то я тебя узнаю, – усмехнулся сроут. – Значит, ты в порядке, ты не пострадал.

– Да, если не считать твоего стотонного падения на мой высоко интеллектуальный мозг в огоньковой долине!

– Я не вешу сто тонн, уверяю тебя.

– Да, прости, я ошибся, ты весишь все сто пятьдесят!

– Ребята, прекратите, – рассмеялись Ирвин с Амиель.

А наблюдавший эту картину Мудрый, просто не знал, какие ему еще придумать ругательства.

– Кажется, это не страна эта зачарованная, – бормотал он, – эти мерзавцы зачарованные!

Мудрый пристально рассматривал Амиель и непонятного розового зверька, не понимая, откуда они могли взяться.

– Ну, уж нет! – поддавшись чувствам, он хотел, было ударить кулаком по Зеркалу Мира, но вовремя одумался. Вместо этого он врезал по стене и взвыл от боли. Это озлобило Мудрого окончательно.

– Не допуш-ш-шу-у-у-у! – с шипением он выпустил из ноздрей воздух. – Горга ко мне! Позовите Горга!

Мудрый промучался в ожидании целую вечность, пока наконец явился вечно и всюду опаздывающий Горг – ловец единорогов.

– В чем дело? – заорал Мудрый, едва ловец переступил через порог. – Почему ты не пошел сам, а послал каких-то глупцов?!

– Я был уверен, что они и сами справятся… – пожал плечами Горг.

Горг – высокий, худой, как щепка, с бесцветными глазами, настороженно поглядывал из-под тщательно причесанных бровей. Горг с Мудрым испытывали взаимное отвращение друг к другу, но скрывали это.

– Значит так, – откашлялся Мудрый, глядя на брови Горга, – эта лошадь будет твоей, но только убей всех остальных, слышишь? Убей! Обставь это как несчастный случай, пусть винят в этом погодные условия, обстоятельства, дикарей, кого угодно, только не меня! Я не имею к этому никакого отношения, понял?

– Понял, понял, все будет сделано, теперь я сам, лично всем займусь.

– Замечательно, – буркнул Мудрый и отвернулся, давая понять, что разговор окончен.

Ловец единорогов ушел, а Мудрый снова с ненавистью уставился в Зеркало Мира. Ирвин с друзьями, не торопясь, шли к деревеньке.

– Я от голода уже еле лапы переставляю, – безостановочно жаловался Пилат. – Сил моих больше нет никаких!

– Все хотят есть, но все молчат, – сказал сроут, – все терпят и никто не канючит.

– А мне, может, легче становится, когда я канючу!

В деревеньку вошли уже затемно. Вокруг царила тишина, не виднелось ни души.

– Как-то здесь очень уж тихо, – Фантус с подозрением осматривал округу. – Как будто нет никого.

– Не может быть, – Ирвин подошел к дому, стоявшему немного на отшибе и заглянул в окно. – Хозяева! Есть тут кто-нибудь?

– Кажется, здесь и вправду никого нет, – сказала Амиель. – Мне это не нравится.

– Давайте посмотрим в других домах.

Они заглядывали в окна, иногда в двери, но везде была одна и та же картина: жилые, аккуратно прибранные комнаты, чистые скатерти и занавески, расставленная по полкам посуда и ни единой живой души.

– Да-а-а-а, – задумчиво сказал сроут, после осмотра очередного дома. – Такое ощущение, что хозяева только-только куда-то вышли.

На столе стояли тарелки, лежал нарезанный хлеб, прикрытый матерчатой салфеткой, рядом стоял небольшой горшочек с маслом. При виде этого у Пилата потекли слюнки.

– Ты хочешь сказать, что мы прямо сейчас займемся грабежом и мародерством? – угадал Фантус ход его мыслей.

Мы только немного перекусим и все, – возразил пес, влетая в дом.

Через секунду он уже рылся везде, где только можно, отыскивая вкусненькое. В большой, еще теплой печи, Пилат обнаружил чугунок с печеной картошкой и очень этому обрадовался. Друзья еще немного подождали хозяев и все-таки решили поесть.

– Штранно это вше, – шепелявил Пилат с набитой пастью, – куда они вше подевались?

– Может у них какое-то собрание? – предположила Амиель.

– А знаете, что неестественно в этой деревне? – сроут ловко очищал картофелину когтями.

– Что?

– Вы слышите, какая тишина?

– Ну и что?

– А то, если жители и ушли на какое-нибудь собрание, то всякие домашние животные должны были остаться дома, им-то на собрание не надо, а здесь никого нет, совсем никого.

– Фантус прав, – сказал Ирвин, – деревни без животных и птиц не бывает.

– Давайте-ка сложим остатки ужина в узелок и пойдем отсюда, – засобирался Пилат, дожевывая на ходу.

– Я очень устала, – сказала Амиель. – Если здесь никого нет, то почему бы нам немного не отдохнуть?

– Нет, нет, пойдемте дальше, – без особой уверенности в голосе произнес сроут. Он бросал взгляды на виднеющуюся в соседней комнате большую кровать с горкой белых подушек.

– По-моему, ничего страшного, если мы немного отдохнем, а когда хозяева вернутся, извинимся и все объясним, не выгонят же они нас на улицу среди ночи.

– Вот-вот, – поддержал Амиель Пилат, – если что, скажем, присматривали за имуществом, чтобы никто ничего не спер…

– Кому спирать, если здесь нет никого?

– Тем более, – зевнул пес, – давайте всхрапнем немного, после еды оно в самый раз будет.

Глаза у Амиель слипались, она едва удерживалась, чтобы не заснуть прямо за столом.

– И Поинтбуллу тоже нужен отдых, – пробормотала она.

– Ну ладно, – сдался Ирвин, – будем отдыхать.

В доме оказалось две кровати, а у окна стоял еще и маленький топчан – его занял сроут. Амиель без сил упала на кровать и мгновенно уснула, а Ирвин вышел и присел на крыльцо. Была тихая теплая ночь, но тишина, царившая вокруг, оглушала – не было слышно даже привычного стрекота сверчков в траве. Юноша смотрел на звезды и не знал, что в это время, на небольшом сером драконе, из Антары, летит Горг – ловец единорогов…

Ирвин долго просидел на крыльце, стараясь разгадать эту непонятную тишину. Теперь он уже и не сомневался, что в деревне действительно нет ни единой живой души.

– Ирвин…

Он и не слышал, как подошла Амиель.

– Ты почему не спишь?

– Не знаю. Проснулась, а тебя нет, мне почему-то не по себе стало, – девушка присела на крыльцо рядом, поеживаясь от ночной прохлады. – Кажется, здесь действительно никого нет, да?

– Похоже на то.

В темноте волосы Ирвина сверкали, переливались живым золотом, и Амиель невольно залюбовалась такой необыкновенной картиной.

– Тебе холодно? – спросил Ирвин.

– Так… немного…

Он обнял ее за плечи и Амиель, положив голову на плечо Ирвину, тихо вздохнула.

– Хорошо, что мы встретились, – шепнула она, – правда?

– Конечно, – он улыбнулся, задумчиво перебирая пальцами непослушную гриву ее черных волос.

– Ты… можешь… поцеловать… меня?

– Эх, что-то мне не спиться! – загремел чем-то в сенях Пилат. – А где все? Куда все подева…

Увидев на крыльце парочку, он остолбенел, затем удивление переросло в ужас, а затем в негодование. На цыпочках он убрался с крыльца и помчался будить сроута.

– Фантус, проснись! – тормошил он крепко спящего сроута. – Проснись немедленно!

– А? Что? Кто напал? Куда бежать?

– Никуда бежать не надо! Случилось страшное!

– Что? Что случилось? – спросонок Фантус хлопал широко открытыми голубыми глазищами.

– Там… там… там Ирвин с Амиель целуются! – выпалил он ужасную новость.

– Ну и что?

– Как это что? – заголосил пес. – Ты что, ничего не понимаешь?

– Я все прекрасно понимаю, но чего ты в панику ударился?

– Нет, я положительно живу среди врагов! – пес принялся метаться из угла в угол. – Меня все ненавидят!

– Перестань молоть чушь и ложись спать, – сроут зевнул. – Это же очень хорошо, что ребята нашли друг друга.

– Нашли? – в голосе Пилата прозвучал неподдельный ужас. – Эта Амиель… она… она… Во-первых, его старше, во-вторых, чуть ли ни на полголовы выше, в-третьих… в-четвертых…

– В-пятых, в-шестых, – снова зевнул Фантус. – Какая разница – выше, ниже, старше, младше, главное, чтобы у них все было хорошо. Ляжешь ты спать, в конце концов, чудило неугомонное?

– Тебе легко говорить!

– Тише ты, они возвращаются.

Пилат рухнул на половик и притворился спящим, а сроут натянул одеяло на голову и засопел.

– Надеюсь, мы никого не разбудили… – послышался шепот Амиель.

– Вроде нет.

– Ты, наверное, презираешь меня теперь, да?

– Глупости, я даже не могу описать, что сейчас чувствую, – Ирвин снова поцеловал ее. – Спокойной ночи.

– Спокойной ночи… – голос Амиель прозвучал так счастливо, что Пилат не выдержал и заворочался.

– Давай скорее ложиться, – быстро сказал юноша, – не дай бог, Пилат проснется, до утра житья не даст.

Вскоре воцарилась тишина, но как не пытался Пилат, он так и не заснул. Пожалуй, первый раз в жизни.

Глава двадцатая: Ссора

Они проснулись на восходе солнца. Сроут ворочался и так и сяк, но лучи все равно били ему прямо в глаза, еще ему было жестко и что-то постоянно кололо во все бока… Недовольный, рассерженный Фантус открыл глаза и с изумлением обнаружил, что лежит не на топчане, а на земле. Он приподнял голову, думая, что все еще продолжает спать, и увидел, что рядом мирно посапывают остальные. Фантус встал и отряхнулся. Вокруг распахнулось чистое поле и не виднелось ни малейшего следа деревни.

– Вот это да… – пробормотал сроут.

– А? Что такое? – тут же проснулся лишь к утру задремавший пес.

– Смотри, деревня-то исчезла!

– Верно… – пес недоуменно посмотрел по сторонам. – Ирвин, просыпайся!

– А? – юноша приподнял голову. – Почему мы на улице?

– Потому что деревня пропала!

– Куда пропала? – щурилась Амиель, отбрасывая со лба волосы.

– Мы-то откуда знаем, – огрызнулся пес. – Давайте скорее уходить отсюда, надоели уже сюрпризы.

Ирвин поднялся на ноги и подозвал мирно пасшегося неподалеку Полла.

А в это время, ловец единорогов Горг, изо всех сил подгонял своего уставшего дракона:

– Давай скорее, ты, глупая кляча! Телепаешься еле-еле! – покрикивал он в серое лохматое ухо.

Стиснув зубы, дракон терпел такие оскорбления из последних сил. Он уже подумывал над тем, чтобы сбросить опостылевшего пассажира где-нибудь над болотом, но драконья порядочность и чувство долга брали свое.

Горг знал, куда лежит путь мальчишки и его компании, но надеялся их опередить и первым прибыть в Город Каменных Вождей. Единственное, что беспокоило Горга, так это его привычка везде и всюду опаздывать, он боялся, что это снова может все испортить.

День разгорался. Поинтбулл нес Ирвина, Амиель и сроута на восход солнца, Пилат почти смирился со своей незавидной участью и покорно трусил за единорогом. Вокруг простиралась сплошная выжженная степь без единого дерева и лоскутка тени, а сроут являлся единственным обладателем головного убора. Завязанная рваной ленточкой под подбородком шляпа хорошо держалась и не сваливалась от ветра, остальные же были близки к солнечному удару. К полудню Амиель не выдержала:

– Ирвин, надо бы немного отдохнуть, я не могу больше! Пилат, наверняка, тоже еле дышит.

Юноша остановил единорога и спрыгнул на землю. Вскоре приволокся пес и рухнул в тень Поинтбулла.

– У нас нет ни еды ни воды, – сообщил сроут, теребя рваную ленточку. – Хуже всего, что нет воды.

– А этой степи ни конца, ни края не видно, – Ирвин посмотрел по сторонам. Повсюду – одна и та же безжизненная картина.

– Мы все умрем! – воскликнул Пилат. – Теперь уже однозначно!

– Прекрати сейчас же, – возмутился Фантус. – Нельзя же быть таким неженкой! Подумаешь, полдня не поел и уже катастрофа! Так нельзя, нельзя, дружок.

Они легли на жухлую траву, стараясь уместиться в тени Полла. Над головою простиралось синее-синее небо без единого облачка, а где-то в травяных пучках верещали какие-то букахи…

– Ну, где же эта Шандола, чтоб ее, а? – вздохнул сроут после долгого молчания. – Представляете, исколесив полмира, вернуться несолоно хлебавши? Более гнусной ситуации представить не могу.

– А я и не хочу, – проворчал Пилат. – Я даже думать боюсь об этом!

– Это верно, – сроут вздохнул и перевернулся на другой бок. – Лучше не думать.

– Как мне хочется обратно, в Антару, – мечтательно продолжил пес. – Какая нас там замечательная девушка ждет…

– Какая девушка? – приподняла голову Амиель. – Что еще за девушка?

– Как? Разве Ирвин тебе ничего о ней не рассказывал? – пес изобразил огромное изумление. – У него же там невеста, Тайрис зовут.

– Ах, невеста! – Амиель вскочила на ноги. Ее лицо вспыхнуло, в глазах заметались синие молнии. – Значит невеста? Замечательно!

В мгновение ока она вскочила на спину Поинтбуллу и поскакала прочь.

– Амиель! – крикнул Ирвин. – Стой, подожди!

Но единорог быстро уносил ее прочь.

– Что ты наделал, глупый пес! – казалось, еще немного и сроут бросится на Пилата с кулаками. – Как ты мог? Как же ты мог?!

– Пилат, зачем? – Ирвин печально посмотрел на свою собаку.

– Ну, я же пошутил, – принялся оправдываться пес. – Я же не знал, что все так получится. Сейчас она немного остынет и вернется обратно, вот увидите, вернется.

– Если она и вернется, – перевел дух Фантус, – то ты сразу же извинишься и скажешь, что все наврал из-за своей глупой ревности, понял? Нет, я спрашиваю – понял?!

– Понял, – буркнул пес, отворачиваясь в сторону.

Ирвин тяжело вздохнул и сел на землю. От того, что хозяин не кричал и не ругался, Пилат почувствовал себя еще сквернее…

Солнце палило нещадно. Через полчаса напряженного молчания, Фантус вздохнул:

– Она не вернется.

– Почему? – Ирвин поднял голову.

– Она же племянница Самсунга великого, а вы вспомните, что это за тип. Вспыльчивый, упрямый. Амиель не вернется, ко всему вдобавок, мы потеряли еще и Полла. А все из-за тебя, пес блохастый! Из-за твоей глупой, ничем не обоснованной ревности! Из-за твоего склочного, мерзопакостного характера!

– Ну убейте меня теперь, убейте! – огрызнулся Пилат. – Может я кровью смогу искупить свою вину?

– Нужно идти дальше, – сказал Ирвин. – В любом случае, если Амиель захочет вернуться, она быстро нас догонит.

– Идемте, – сроут рывком завязал ленточку под подбородком покрепче, сердито посматривая на Пилата, и они отправились дальше по высушенной степи.

– Если хочешь, Фантус, можешь сесть мне на спину, – предложил пес, глядя в сторону.

– Ладно уж, – буркнул сроут, и Пилат едва сдержал вздох облегчения – его предложение к перемирию не было отвергнуто.

– Как в старые добрые времена, – усмехнулся Фантус, беря Пилата за уши. – Вперед, мой резвый скакун!

С остановками, с передышками, они упорно продвигались вперед, на восход. День постепенно шел на убыль. От палящего зноя потрескались и запеклись губы, от пыли волосы Ирвина потускнели и утратили свой удивительный блеск, теперь они выглядели просто желтыми. Пилат тяжело дышал, высунув язык, но пес мужественно шел вперед, вез на себе сроута и, против обыкновения, не жаловался.

Ближе к вечеру друзья заметили темную полоску вдалеке.

– Какая-то растительность… – Фантус внимательно всматривался вдаль. – Ну да, точно! Похоже – деревья!

С неизвестно откуда взявшимися силами, они устремились к спасительной полоске. Сделав по пути всего два привала, друзья добрались до места еще засветло. Деревья действительно оказались деревьями, но какими-то странными, необычными…

– Неужели пальмы? – изумился сроут. – Смотрите, точно пальмы! Самые настоящие, родные пальмы!

– Ты имеешь в виду эти разлапистые елки? – спросил Пилат. – И почему это они тебе родные?

– У нас в Бушроне точно такие же были! Может, ошибся Табурет, и я пришел к себе домой? Вот будет здорово!

Они углубились сень, наслаждаясь долгожданной прохладой.

– Будьте осторожны, – предупредил сроут, – если это нормальный тропический лес, то здесь должно быть полным полно всякого рода гадов, тварей и прочих подлючих сущностей.

– Выкрутимся, не привыкать, – бодро ответил Пилат.

В тени он почувствовал себя гораздо лучше и увереннее. Вокруг на все голоса вопили птицы, к их какофонии добавлялся еще и разнообразный стрекот всяких членистоногих и мокрохвостых.

– Где-то здесь водоем, – сообщил сроут. Он по-прежнему ехал на спине Пилата, обозревая окрестности. – Я чувствую воду, она должна быть вон там… Там! Немного левее!

Ведомые Фантусом, друзья свернули с тропинки, и сразу же наткнулись на темно-зеленое озеро.

– Какое блаженство, – сроут спрыгнул на траву и принялся развязывать шляпную ленточку. – Я уже мысленно купаюсь! Я уже мысленно… Стоп! – окликнул он собиравшегося прыгнуть в воду Ирвина. – Не двигайся!

– А что такое?

– Вон, видишь?

– Что такое? – подбежал пес. – В чем дело?

– Видишь? Вон там?

– Что? Зеленое бревно?

– Сам ты бревно! Присмотрись, Пилатик, повнимательнее! Это зеленая плавучая гадина!

– Да? – заинтересовался пес. – Сейчас она подгребет поближе, и я рассмотрю получше.

– Вот уж не стоит. Ирвин, одевайся, и пойдемте отсюда, может, по пути найдем что-нибудь получше.

– Хорошо, что ты во время заметил, что это не бревно, – сказал юноша, глядя на воду.

«Бревно» медленно подплывало к берегу, глядя на путешественников ласковыми глазами.

– Он выглядит довольно симпатичным, – сказал юноша, – может он добрый?

– Не станем проверять, пойдемте, пока оно не вылезло на берег.

Друзья быстро пошли прочь, жалея, что так и не искупались, а Палат страдал из-за того, что так и не напился – озеро было большим, и пес был уверен, что ему бы хватило…

Вскоре джунгли расступились, и перед друзьями возник залитый последними закатными лучами красивый каменный город с искусно расписанными полукруглыми куполами и башнями.

– Вот здорово, – восхитился Фантус. – Красота, однако!

– Пойдемте, пойдемте скорее, – заторопился Пилат. – Просто подарок судьбы, если это не мираж, конечно.

– Надеюсь, этот город не исчезнет с рассветом, – усмехнулся Ирвин, и они направились к залитым закатом башням и куполам.

Глава двадцать первая: Город Каменных Вождей

На небе появлялись первые серебристые звезды. Друзья внимательно присматривались к окружающему пейзажу и успокоились, увидев первых кур и коз.

– Значит, этот город есть на самом деле, – сказал сроут. – Замечательно!

Он слез со спины Пилата и шел на своих двоих. Дороги города были вымощены крупными гладкими плитами, высокие каменные дома смахивали на крепости, а небольшие домишки с аккуратными крышами выглядели очень мирными и благополучными.

– Что будем делать? – спросил Пилат. – Постучимся в первый попавшийся дом и попросим еды?

– Если честно, мне как-то неловко, – вздохнул Ирвин. – Давайте немного осмотримся, надеюсь, сюда еще не докатилась слава о нас, как о государственных преступниках.

– Ах, я и забыл, что мы преступники, – нахмурился сроут. – Надо быть осторожнее.

Они вертели головами, глядя по сторонам, но не замечали, как вслед за ними бесшумно следуют трое полуголых воинов с копьями наперевес.

Головами друзья вертели до тех пор, пока не натолкнулись на троих таких же воинов, но уже стоявших перед ними на дороге.

– Здравствуйте, – Фантус вежливо приподнял шляпу, – мы путешественники. Не подскажите, где у вас тут гостиница?

Войны молча смотрели на них блестящими черными глазами. Кроме узких штанов из светлой кожи и разноцветных ожерелий на шеях, на них больше ничего не было.

– Ну, что, так и будем молчать? – недовольно пробурчал пес.

И тут Ирвин невольно вздрогнул – нечто ощутимо укололо его в спину. Юноша обернулся и увидел, что копья окружают со всех сторон. Жестами воины приказали следовать вперед.

– Ой, что-то мне это все не нравится… – тяжело вздохнул Фантус.

Друзья медленно побрели по улице. Отовсюду за шествием наблюдали жители города, они переговаривались между собой на непонятном языке и как-то странно качали головами. Предчувствуя недоброе, сроут мрачнел с каждой минутой, притих даже Пилат. Понурив голову, пес молча плелся вслед за Ирвином, украдкой посматривая по сторонам.

Друзей привели к прекрасному дворцовому ансамблю, где помимо главного здания виднелось еще с десяток храмов.

– Непохоже на тюрьму, – осторожно заметил Пилат. – Может это у них гостеприимство такое странное?

Они поднялись по бледно-голубым ступеням и вошли внутрь дворца. В огромном светлом зале шелестели фонтаны и важно прогуливались птицы с длинными расписными хвостами.

– Вау! – восхищенно сказал пес. – Нас явно пригласили в гости!

Войны перепоручили путешественников людям в длинных белых одеждах, их головы были гладко выбриты, а лица непроницаемы. Эти люди отвели друзей в купальню, тщательно вымыли и насухо вытерли. Потрясенный всем происходящим, Пилат даже не возражал, а только тихонько чихал, когда вода попадала в нос.

Затем друзей препроводили в небольшую комнату, где помимо брошенных на пол подушек был только низенький столик, уставленный блюдами с едой. Друзья, не задумываясь, бросились отдавать должное угощению.

Наевшись, как следует, они улеглись на подушки, переваривать вкуснятину.

– Как будто сон! – блаженно зевнул пес. – Вот это жизнь!

– Все очень и очень подозрительно, – Фантус поднялся с подушек и принялся осматривать комнату, хотя осматривать было особенно нечего, кроме стен и двери. Сроут толкнул ее, но дверь оказалась заперта.

– Нас закрыли, – усмехнулся Фантус. – Всех поздравляю!

– И чтобы это значило? – забеспокоился пес.

– Скоро узнаем, – сроут взял с блюда малиновый фрукт и задумчиво его надкусил.

Вскоре за дверью послышалась какая-то возня, она приоткрылась, и на пороге возникли все те же лысые люди в белых одеждах.

– Товарищи, – откашлялся Фантус, – спасибо вам, конечно, за все, но мы хотим узнать, почему нас заперли? На каком основании?

Визитеры знаками дали понять, что надо следовать за ними. Ирвин пожал плечами и посмотрел на сроута с Пилатом. Те с мрачным видом наблюдали за удаляющимися спинами.

– Пойдемте, – сказал Фантус, – лучше не искать лишних неприятностей.

Друзей привели в роскошный зал с многочисленными коврами, посреди зала высился трон, на нем сидел важный тип в богатой одежде и в каком-то странном белом головном уборе. Рядом с ним, на скамеечке, примостился человек, его лицо показалось Ирвину знакомым… Человек с важным типом переглянулись, и человек кивнул. После чего тип что-то сказал своим лысым подданным и они вывели друзей из зала.

– Над нашими головами сгущаются тучи, – мрачно предрек Пилат.

– Интересно, а что тот, в белом чепчике про нас сказал? – вслух размышлял сроут.

– А тот, на скамейке, он тебе не показался знакомым, Ирвин? – замедлил шаг пес.

– Показался. Я пытаюсь вспомнить, где же я его видел…

– В Антаре, – подсказал пес, – мы видели его в Антаре.

Их долго вели по длинным запутанным коридорам, а затем оставили в небольшой пустой комнатке.

– М-да, – огляделся Пилат, – здесь даже еды нет.

В этой комнате они просидели всю ночь, не сомкнув от волнения глаз.

Рано утром пришли две пожилые женщины и принесли длинные цветочные ожерелья. Они молча нацепили их на шеи Ирвину, Пилату, Фантусу и поманили их за собой. Все сильнее нервничая от этих таинственных манипуляций, друзья последовали за женщинами. Их вывели из дворца, вокруг волновались толпы народа, люди глазели на троицу в ожерельях. Когда друзей вывели на главную улицу, люди вдруг принялись кричать, осыпая их семенами. Пилат перепугался окончательно и зашептал на ухо сроуту:

– Чего они от нас хотят, а? Как ты думаешь?

– Понятия не имею. – Фантус и сам пребывал в растерянности.

– Я вспомнил человека, который сидел там, рядом с главным, – задумчиво произнес Ирвин. – Это Горг – ловец единорогов.

Сроут ахнул и еще раз помянул добрым словом Мудрого, которого он упорно продолжал винить во всех бедах на земле.

– Смотрите! – воскликнул Пилат. – Смотрите туда!

По соседней улице везли две клетки, в одной находился Поинтбулл со спутанными ногами, в другой сидела Амиель.

– Амиель! – закричал Ирвин, бросаясь через толпу, но его тут же схватили и вернули обратно.

К женщинам присоединились воины и люди в белых балахонах. Они окружили друзей плотным кольцом, исключая всякую возможность побега. Клетки с Поллом и Амиель скрылись из вида. Сроут с Пилатом с ужасом смотрели по сторонам, а Ирвин ничего не видел, перед его глазами мелькало перепуганное лицо Амиель.

Друзей подвели к разукрашенному орнаментом храму, сунули в руки Ирвину и сроуту по большому кувшину, втолкнули внутрь и захлопнули двери.

– Где мы? – спросил Пилат, и эхо полетело к высоким сводам.

Друзья стояли на пороге просторного, богато убранного помещения, у дальней стены полукругом стояло пять каменных кресел, на них восседали здоровенные каменные скульптуры.

– Подумать только! – кипятился сроут. – Что все это значит? Откройте, откройте, мерзавцы! Откройте! – он забарабанил в двери руками и ногами.

– А ну, тихо! – внезапно раздался чей-то скрипучий голос.

Друзья обернулись и с изумлением обнаружили, что эту фразу произнесла одна из статуй.

– П-простите, что вы-ы-ы сказали? – заикаясь, прошептал сроут.

– Я сказал – тихо! Не ори, не на базаре! – статуй поднялся с кресла и потянулся. Остальные тоже задвигались, кто зевнул, кто почесал затылок…

– Батюшки, да что же это твориться! – застонал Пилат. – Я не хочу в это верить! Кошмар! Кошмар!

– Извините, что мы не поздоровались, – откашлялся Ирвин, – но нам сначала показалось, что вы… как сказать… ну, немного каменные…

– А мы и есть каменные, – проворчал Первый, заканчивая свою гимнастику. – Мы Каменные Вожди.

– Что такое, а? Опять прислали не поймешь что! – возмутился Второй Вождь. – Я же сказал, хочу жареной дичи! Повторяю: ди-чи! А это что, спрашивается?

– Верно, – подхватил Третий. – И с каких это пор нам стали присылать живых, да еще и собаку, когда я заказывал свинину?

– Они, верно, забыли, что мы не людоеды, – отмахнулся Четвертый. – Кстати говоря, сроуты вообще ядовитые. Зачем нам все это прислали? Пирожков с грибами я, наверное, никогда не дождусь!

– Нет, это совершенно никуда не годится, – поддакнул Пятый. – Совсем уважать перестали! Надо срочно что-то придумать!

Раскрыв рты, друзья слушали эти разговоры, прижимая к груди кувшины.

– Что это там у вас? – проворчал Первый, оборачиваясь к застывшим друзьям.

– Ку… ку… ку… – у сроута никак не получалось выговорить все слово целиком.

– Ну-ка, дайте сюда, – взяв кувшины, Вождь понюхал содержимое каменным носом и расплылся в довольной каменной улыбке. – Это вино!

– Правда? – оживились остальные. – Ну, хоть за это спасибо!

Передавая кувшины из рук в руки, они быстро осушили их.

– И это все? – снова возмутился Второй. – Они хотят сказать, что этим они от нас отделались?

– И что, завтрака не будет? – грустно поинтересовался Третий.

– Ну, не будешь же ты есть худосочного мальчишку или псину! – Брезгливо скривился Четвертый. – Или сроута, они же…

– Ядовитые! – закончил Фантус.

Вожди уставились на него тяжелыми каменными взглядами.

– Я это так… молчу… – пролепетал сроут.

– Что будем с ними делать? – почесал каменный затылок Первый. – Куда их девать?

– Давайте отдадим обратно, – предложил Второй, – заодно и выскажем, что мы про этот народец думаем.

– Нет, – возразил Первый, – так нельзя, скажут, что мы совершенно заелись, тем более, главный уже неоднократно намекал, что мы могли бы не протирать здесь свои каменные штаны, а решать сельскохозяйственные проблемы.

– Ну, тогда давайте принесем их в жертву богам, – предложил Пятый, – а там уже не наше дело.

– О, давайте! – обрадовался Первый скорому решению проблемы.

Вожди расселись в кресла, напустили на себя важный, недосягаемый вид и одновременно хлопнули в ладони. Ничего не произошло. Они хлопнули еще раз. Тот же результат.

– Ну и где эти дурацкие жрецы?.. – проворчал Первый.

Словно услышав его слова, «дурацкие жрецы» в белых балахонах влетели в распахнувшиеся двери.

– Боги говорили с нами! – прогремел Первый. – Они пожелали жертву: двух животных и человека! Подарите их богам и засуха закончится!

Низко кланяясь, жрецы вытолкали несостоявшийся обед из храма и потащили к главной площади, прямиком к жертвенным столбам.

Глава двадцать вторая: Жертва богам

– Я протестую! – голосил, потерявший ожерелье Пилат. – Я протестую! Варвары!

– Я не животное! – возмущался сроут. – Вожди все врут! Ни с какими богами они не говорили! Пьяницы каменные!

– Отпустите, что вы делаете?! – пытался вырваться Ирвин.

Невзирая ни на какие протесты, друзей приволокли на площадь и привязали к столбам. Народ расступился, образовав большой круг, и толпа принялась петь, покачиваясь из стороны в сторону. На шею Пилату вновь водрузили цветочное ожерелье и, как он ни мотал головой, сбросить его не получилось. Народ принялся за следующую песню, пританцовывая на припевах.

– Катастрофа! – бился в путах сроут. – Нельзя так обращаться с личностью!

В толпе началось какое-то движение и вскоре к последнему свободному столбу выволокли Амиель.

– Амиель! – одновременно закричали жертвы. – Спаси нас!

– Дорогие мои! – по щекам девушки потекли слезы. – Простите меня! Простите! Я никак не могу вам помочь! Я не хотела, чтобы все так безобразно получилось!

– Это ты меня прости! – зарыдал Пилат. – Это я во всем виноват! Я ведь все тебе наврал! Наврал из ревности! Сроут сказал, что я очень ревнивый из-за каких-то там комплексов неполноценности, а еще…

– Что ты сказал? – Амиель перестала обращать внимание на привязывающих ее к столбу людей и посмотрела на собаку. – Наврал? Значит, у Ирвина нет никакой невесты?

– Нет! – надрывно всхлипнул Пилат. – Они просто друзья!

– Ах ты, гадкий пес! Я так тебя люблю!

– Амиель, как они тебя схватили? – крикнул Ирвин. – Как это произошло?

– Я сделала небольшой круг и уже возвращалась обратно, когда с неба спикировал человек на сером драконе! Он бросил какой-то желтый порошок мне в лицо, и очнулась я уже в клетке!

– Это Горг – ловец единорогов, наверняка его Мудрый послал, – вздохнул сроут. – Он так мечтал избавиться от Ирвина и вот теперь, пожалуйста – жертвоприношение в варварском городе, что может быть лучше…

– Нет! Нет! – Амиель попыталась освободиться. – Не будет этого! Я что-нибудь придумаю сейчас!

– Не надо, – сказал Ирвин, – так веревки впиваются еще сильнее. Я очень тебя люблю, Амиель, я всегда буду тебя любить…

– Уже не долго осталось любить! – зарыдал Пилат. – Ну почему, почему нас опять убивают?!

– Ой, глядите, Поинтбулла увозят! – воскликнул сроут.

Горг – ловец единорогов, правил большой повозкой, на которой стояла клетка с Поллом, рядом тяжело летел пыльный серый дракон. Увидев, что бывшие владельцы единорога смотрят на него, Горг улыбнулся и помахал им ручкой. Это доконало гордого Фантуса, он принялся вопить нечеловеческим голосом и биться в путах, пытаясь освободиться и немедленно отомстить.

Тем временем толпа запела следующую песню и принялась водить хороводы вокруг пленников. В центр круга вылезли жрецы с длинными ножами в руках. Приплясывая, они подходили к замершим от страха жертвам.

– Сейчас нас порежут… – прошептал сроут, – на лоскуты…

Вдруг послышался сильнейший раскат грома и стремительно сгустившиеся тучи обрушили на землю потоки дождя. Люди упали на колени и стали благодарить богов за долгожданный дождь.

– Ну, все?! Довольны?! – крикнул Пилат. – Теперь отпустите нас!

Но жрецы с похвальной настойчивостью решили довести дело до конца.

– Э! Вы чего? – заволновался сроут. – Дождь-то уже идет! Может, хватит ножичками махать?!

– Не-е-ет! – закричала Амиель, когда первый жрец занес над нею кинжал.

И тут в толпе вновь началось оживление, но только теперь оно больше напоминало панику. Жрецы обернулись и увидали, что весь народ смотрит в небо и показывает пальцами куда-то в тучи. Ирвин прищурился, всматриваясь. В небе аккуратным клинышком летели какие-то птички.

– Сизоры-людоеды… – прошептал сроут. – Это они…

Птички стремительно снижались, быстро увеличиваясь в размерах. Певцы с танцорами завопили и бросился врассыпную.

– Морро! Морро! – хором закричали друзья. – Моро!

К ним присоединилась Амиель, повторяя это слово, как заклинание, хотя понятия не имела, что происходит, и кто такой Морро. Драконы обрушились на бегущую в панике толпу, а один из них летел прямиком к пленникам.

– Морро! Морро-Фойлин! – теперь уже от счастья рыдал Пилат. – Милый, милый ты наш!

– Друзья мои, – дракон шумно приземлился, разбрасывая комья грязи. – Что с вами случилось?

– Нас, видишь ли, в жертву приносят, – пояснил сроут.

– Понятно. А можно спросить, кто эта прекрасная леди? – дракон кивнул на Амиель, она же не знала, кого бояться больше – жрецов или огромного людоеда, чьи сородичи наводили шорох в городе.

– Это Амиель, она наша подруга, мы все вместе идем в Шандолу.

– Разрешите представиться, – Морро склонил голову, увенчанную гребнем, – сизор, просто сизор без приставки «людоед», Морро-Фойлин, пишется через черточку.

– Очень п-приятно, – пробормотала девушка. – Я Амиель, бывшая правительница Казуса.

– Счастлив познакомиться.

– Морро, ты развяжешь нас, в конце концов, или нет?! – возмутился Пилат.

– О, да, конечно, конечно, – опомнился дракон.

Острым желтым когтем он легко разорвал путы.

– Я так рад вас видеть снова, друзья мои!

– А уж как мы-то рады, словами передать не возможно!

– Погоди, Пилат, – сказал Ирвин. – Морро, можешь еще раз нам помочь? Там увозят нашего единорога. Дядя Амиель, Самсунг-великий, подарил нам потрясающего единорога, и вот нашлись желающие его у нас отнять…

– Я всё понял, – Морро грузно плюхнулся на землю, – присаживайтесь, пожалуйста, сейчас догоним и назад отнимем.

Друзья поспешно разместились на чешуйчатой спине дракона.

– Амиель, – сказал умудренный опытом Пилат, – сейчас он будет брать разбег, так что держись покрепче.

Девушка кивнула, но схватилась почему-то за Ирвина.

– Уважаемые, к взлету готовы?

– Да!

И Морро-Фойлин тяжело побежал по площади, наступая на все и всех подряд, затем оторвался от земли и взмыл в небо, громко хлопая крыльями…

А Горг преспокойно ехал через степь в Антару, что-то напевая себе под нос. Серый дракон, сопровождавший Горга, первым заметил Моро-Фойлина. Перепугавшись, он хотел было предупредить Горга, но злорадно усмехнулся и делать этого не стал, наоборот, заслонил хозяину весь обзор сзади. Погруженный в свои думы, Горг ничего не видел и не слышал до тех пор, пока на крышу клетки не опустились громадные когтистые лапы и клетка медленно поплыла вверх.

– Э! – очнувшись, удивленно воскликнул Горг. – Куда?! Кто такой?! Ну-ка, стой!

Он выхватил спрятанное в повозке оружие и прицелился в Морро-Фойлина. Серый дракончик снова коварно усмехнулся и толкнул Горга в спину. Ловец полетел на землю, повозка остановилась. Пока испуганный конь хрипел и косился на огромного сизора-людоеда, дракон поставил клетку на траву, разломал, не особо церемонясь, и выпустил единорога. После Морро грузно плюхнулся на пузо, чтобы друзья смогли спрыгнуть на траву. Они бросились обнимать Поинтбулла, единорог же радостно приплясывал, глядя на своих больших и маленьких хозяев.

Набравшись храбрости, серый дракончик подлетел к Морро и, откашлявшись, произнес:

– Уважаемый сизор-людоед, примите мои заверения в искренней дружбе.

– Принимаю, но если можно, сизор, просто сизор, без людоеда. Рад познакомиться. Знаете, ваш хозяин непорядочный человек.

– О, да, – вздохнул дракончик, – он мне всю жизнь отравляет. Я так рад, что представилась возможность ему отплатить. Спасибо вам, большое спасибо!

– Ну, что вы, – смутился Морро, – рад был оказать вам эту небольшую услугу. И еще, я был бы очень вам благодарен, если б вы аккуратно, чтобы не помять, взяли его за шиворот и унесли куда-нибудь подальше, дабы ваш хозяин не мешал моим друзьям достигать намеченной высокой цели.

– С огромным удовольствием, – раскланялся серый дракончик, – надеюсь, мы еще свидимся.

– Я тоже.

Серый дракончик схватил Горга за шиворот и поднялся в воздух. Злополучный ловец единорогов безвольно болтался в сильных лапах.

– Потеряйте где-нибудь этого урода! – от всей души посоветовала Амиель.

– Без проблем! – крикнул в ответ дракончик, набирая высоту. – До свидания, коллега!

– Всего хорошего! – помахал крылом Морро-Фойлин. – Залетайте в гости!

Когда серый дракончик вместе со своей ношей скрылся из вида, Морро сказал:

– Ну, что же, друзья мои, давайте я перевезу вас через этот неприятный город.

– Большое спасибо, – улыбнулся Ирвин, – но как же твои? Ты отстанешь от стаи.

– Нет, после обеда коллектив будет отдыхать в городе, я успею вернуться. Кстати, хотел вас поблагодарить…

– За что? – удивился сроут.

– За то, что помирили нас с Табуретом, мы с тех пор больше ни разу не ссорились, – из зеленых глаз сизора исчезла грусть, теперь они искрились как прозрачные драгоценные камни. – Спасибо вам.

– Пустяки, – усмехнулся Фантус. – Вот ты нам действительно здорово помог!

– Значит теперь мы квиты, а то я боялся, что буду перед вами в вечном долгу. Присаживайтесь, сейчас полетим.

– Если можно, то я на Полле, – сказала Амиель, – мне на нем привычнее, да и вам не так будет тяжело.

– Как пожелает прекрасная леди.

Ирвин распряг лошадь Горга и отпустил в степь, а повозка и обломки клетки остались единственными свидетелями неудачной операции ловца единорогов.

Морро и Поинтбулл взмыли в небо и полетели обратно к городу Каменных Вождей.

Глава двадцать третья: Капитан Дрот

Дождь закончился, небо прояснилось, мир вокруг стал солнечным и жизнерадостным, как прежде. Город Каменных Вождей остался далеко позади, внизу проплывали зеленые леса. Морро-Фойлин старательно обходил воздушные ямы, чтобы его пассажиров не растрясло и не укачало, а летящий рядом единорог с Амиель на спине, наслаждался полетом, впитывая долгожданные солнечные лучи.

– Но-о-очь тиха-а-а! Спи-и-и ма-аленький вапи-и-ир! – распевал сроут, вспоминая любимую песню призраков. – Ну, что же вы? Подпевайте!

Друзья запели а, не знавший слов дракон, старательно насвистывал мелодию, и песня была исполнена должным образом.

Вскоре пышный лесной ковер закончился, и засеребрилась безбрежная водная гладь. Описывая круги, сизор пошел на снижение.

– Вот так да! – присвистнул Фантус. – Столько воды в наши планы не входило!

Заскрипели камни под лапами дракона, Морро приземлился на берег океана, следом опустился Полл.

– К сожалению, друзья мои, я не смогу перенести вас через всю эту воду, – печально качнул головой дракон. – Да и единорог не осилит столь дальнего перелета. Вам нужно искать переправу.

– Ага… – Пилат задумчиво оглядел пустынный дикий берег. – Сейчас и найдем…

– Спасибо тебе, Морро, – сказал Ирвин, – ты не волнуйся за нас, возвращайся, дальше мы уже сами.

– Ну что вы, не стоит благодарностей, такие, право, пустяки. Я расстроен, что не могу довезти вас до прекрасной цели, но рад, что сумел оказаться хоть немного полезен.

– Вы удивительное чудо, – Амиель обняла дракона за шею и, дотянувшись, чмокнула.

Морро ужасно смутился, и сроуту показалось, что он даже покраснел.

– Большой привет Табурету, – улыбнулся Ирвин и помахал рукой.

– Непременно. Всего вам наилучшего, друзья мои! – махнув перепончатым крылом в ответ, он побежал вдоль кромки воды, беря разбег.

Друзья смотрели ему вслед до тех пор, пока Морро не исчез в небе.

– Замечательный дракон, – вздохнул сроут, – я буду очень скучать…

– Каких у вас только друзей нет, – усмехнулась Амиель, – просто невероятно.

– И видишь, как они пригождаются… пригодяются… – Пилат задумался над правильной формулировкой, – пригаживаются… короче, видишь, как нужны друзья?

– Это точно. Теперь давайте думать, как нам переправиться на другой берег, если он вообще существует.

– У всего должен быть берег, – авторитетно заметил Фантус.

Они пошли вдоль кромки воды, разглядывая цветные камешки и причудливые ракушки.

– Может, искупаемся? – предложил сроут.

– Ну зачем тебя постоянно посещают такие ужасные мысли? – возмутился пес. – Давайте лучше поищем, чем тут можно подкрепиться!

– В лес углубляться не стоит, – сказал Ирвин, – неизвестно кто там живет. Поищем что-нибудь здесь.

Обогнув пару деревьев, росших почти у самой воды, друзья обнаружили на берегу небольшой деревянный домик, причал и несколько лодок, стоящих на песке в ряд.

– О! – обрадовался Пилат. – Вы только посмотрите! Сегодня нам определенно везет! Идемте, идемте же, там должны быть люди!

Друзья ускорили шаг. У дома они увидали низенькую скамеечку у крыльца, где сидел кряжистый дед в большой соломенной шляпе, во рту он держил большую черную трубку.

– Здравствуйте, – вежливо улыбнулась Амиель. – Мы вам не помешаем?

Дед внимательно осмотрел гостей яркими голубыми глазами и одобрительно кивнул:

– Здорово. Не помешаете. Откуда будете?

– О, издалека… – вздохнул сроут.

– А куда путь держите?

– В Шандолу, – ответил Ирвин.

– Добро, добро, – кивнул старик.

– Вы случайно не знаете, где она может быть? – без особой надежды спросил Пилат. – А то мы уже полмира исколесили, и все без толку.

– Отчего же не знаю, знаю. На том берегу и будет.

– Что? – потрясенно прошептал Фантус. – Что вы сказали?..

– За этим океаном ваша Шандола.

– Ой, наконец-то! – завопил пес и бросился в воду. – Ура-а-а-а!

– Куда ты, Пилат? Уж не собираешься ли ты переплыть океан?

– Я сейчас на все способен, на все! – тем не менее, он выбрался на берег и отряхнулся. – Мне сейчас все горы по колено… – он подумал и выкрутился: – и море по плечо, вот!

– Вы даже не представляете, какую потрясающую новость вы нам сейчас сообщили! – пританцовывал сроут. – Мы так долго искали эту страну, что уже совсем отчаялись!

– А вы уверены, что там именно Шандола, а не что-нибудь другое? – захотела уточнить Амиель.

– Уверен, – кивнул старик, – Шандола, она и есть, чего тут путать.

– Мы у Вас лодочку напрокат возьмем, ладно? – сахарно пропел Пилат, преданно заглядывая деду в глаза.

– Нет, на лодке вы не переплывете, – покачал он головой, – надо корабль ждать. К завтрему должен быть один.

– А нас возьмут?

– Возьмут, я договорюсь. Когда-то я там капитаном был, а теперь у меня свое дело, да и стар я уже.

– И какое же у вас дело? – поинтересовался Пилат, оглядывая пустынный берег.

– Туристическое агентство «Капитан Дрот», прогулки на лодках по океану.

– И хорошо идут дела? – Фантус тоже посмотрел на дикий берег.

– Неплохо. Когда корабли тонут, народу хоть отбавляй. Здесь опасные рифы, – старик кивнул на полоску воды, чуть потемнее остальной, – не все капитаны о них знают, а я, как-никак, всю жизнь тут проплавал, так что дела идут.

– Понятно… А можно мы у вас переночуем?

– Конечно, все веселее.

– А когда должен придти корабль? – спросил Ирвин.

– К утру, если не потонет. Есть небось хотите?

– О! – закатил глаза Пилат. – Еще как хотим!

– Идемте в дом, – старик, кряхтя, поднялся со скамейки.

– Извините, а вас зовут… – начала Амиель.

– Капитан Дрот.

– Очень приятно.

Друзья по очереди представились и пошли вслед за капитаном в дом. Внутри было довольно просто, но удобно. Лоскутная занавеска отделяла кухню от комнаты, посреди которой стоял деревянный стол и скамейки.

– Рассаживайтесь, – кивнул старик и скрылся за занавеской.

– Вам помочь? – предложила Амиель.

– Можно и помочь.

Амиель направилась вслед за ним.

– Хорошо тут у него, – заметил сроут, оглядывая интерьер, – добротно, никакие шторма не страшны.

– Ага… – рассеянно ответил Ирвин. Его мысли были далеко.

– Ты думаешь о Шандоле?

– Да. Сейчас, когда цель так близка, я готов как Пилат отправиться вплавь, через океан.

– Совсем немного осталось, завтра утром сядем на корабль и…

– Кушать подано, – Амиель внесла большое деревянное блюдо с кусками жареной рыбы и овощей.

Капитан Дрот принес кувшин с напитком для гостей и вином для себя. Потом на стол был подан хлеб и чистые тарелки. Не заставив себя долго упрашивать, друзья с аппетитом набросились на угощение. Ирвину показалось, что он в жизни ничего вкуснее не ел, а сроут хрустел овощами и выглядел очень довольным и жизнью, и собою.

– Ну, что же, ребята, – сказал Фантус, поднимая бокал с напитком, – давайте выпьем за наше счастливое и удачное путешествие. К сожалению, оно подходит к концу, но уверен, что и в Шандоле будет много всего интересного, и мы не заскучаем, главное: мы практически отыскали эту зачарованную страну!

Все выпили до дна и в этот момент, в Антаре, у Зеркала Мира, Мудрого хватил апоплексический удар.

– Места у меня, сами видите, немного, – сказал Дрот, попыхивая трубкой, – так что девушку положим на кровать, а остальным постелю на полу.

– А вы?

– Я через ночь обход делаю, корабли с туристами смотрю, вот сегодня, как раз и иду.

После ужина все кроме Пилата отправились купаться, а пес развалился на песке и принялся кувыркаться, брыкаясь длинными ногами. Солнце заходило, океанская гладь окрашивалась чудесной палитрой заката. Выкупавшись, Ирвин с Амиель улеглись на песок, рассматривая небо, а сроут с псом отправились по очень важному делу – собирать ракушки.

– Та правду сказал тогда, у столба в городе Каменных Вождей? – тихо произнесла девушка, не поднимая взгляда.

– Да, конечно, – Ирвин отбросил со лба мокрую прядь. – Я люблю тебя и хочу, чтобы мы всегда были вместе.

– Правда?.. – На губах Амиель вспыхнула, но тут же погасла улыбка. – Все равно ничего не получится.

– Почему?

– Я старше тебя.

– Ну и что? Какая разница?

– Меня твой пес не любит, он мне жизни не даст!

– Он замечательный и очень тебя любит, со временем увидишь, – улыбнулся юноша. – Да и тот урок не прошел для него даром, Фантус чуть не съел Пилата, когда ты уехала от нас. Пилат очень раскаивался, поверь мне, все будет хорошо.

– Надеюсь, – вздохнула Амиель, рассматривая качающиеся на волнах солнечные блики. – Завтра мы увидим Шандолу… Интересно, какая она?

– Не знаю, но думаю, такая же прекрасная, как и ты.

– Знал бы ты, как я люблю тебя, Ирвин, – улыбнулась девушка.

Когда стемнело, явились сроут и Пилат с целой охапкой морских раковин. Не найдя им никакого дельного применения, все ракушки они великодушно подарили Ирвину и Амиель.

Вскоре над океаном зажглись большие чистые звезды. Сообщив всем, что он самая настоящая сторожевая собака, Пилат улегся на крыльце всех сторожить, а друзья расположились в доме.

– Всем спокойной ночи, – сказал Дрот. Он оделся, зажег большой фонарь и собрался идти на обход.

– Спасибо, – сквозь сон пробормотала Амиель, – вы самый лучший…

Ирвин и сроут уже крепко спали. Выйдя на крыльцо, капитан закрыл за собой двери, и прислушался. Он не сразу понял, что за звуки такие странные разносятся… потом понял, что это храпит настоящая сторожевая собака.

Глава двадцать четвертая: Океан

– Ребятки, просыпайтесь!

Ирвин открыл глаза. Лоскутная занавеска была поднята, на кухне капитан Дрот жарил яичницу на огромной сковороде и ему изо всех сил помогал Пилат.

– Давайте, ребята, просыпайтесь, – сказал Дрот. – Корабль на подходе!

– Доброе утро, – Амиель спрыгнула с кровати. – Мне всю ночь снилось как нас спасает Морро-Фойлин!

– А мне снилась яичница, – Пилат вертелся под ногами Дрота, заглядывая ему в глаза. – Мы с капитаном уже с утра пораньше яиц набрали, сейчас вот жарим из них вкусную красоту!

– Где набрали? – удивился Ирвин. – Разве здесь есть куры?

– Нет, но здесь есть черепахи, – ответил Дрот. – Умывайтесь и за стол, времени нет.

– Слушаемся, капитан!

Позавтракав, друзья вышли из дома. К берегу чинно подходил здоровенный корабль под синими парусами.

– Ночь тиха-а-а-а! – заголосил Пилат и принялся скакать у воды, выкидывая невообразимые коленца, к нему тут же присоединился Фантус. Капитан и Амиель с Ирвином от души повеселились, глядя на этот танец. Тем временем корабль подошел к причалу. На палубе стояли пестро одетые люди, они махали руками, приветствуя капитана Дрота, а он лишь попыхивал своей трубкой и улыбался.

– Приветствую тебя, капитан Дрот! – на берег сошел высокий загорелый мужчина в красивой богатой одежде.

– Приветствую тебя, капитан Жилль, – одобрительно кивнул Дрот.

Берег быстро заполнился народом. Громкоголосые и шумные, они смеялись и отпускали шутки, смысл которых был не совсем понятен друзьям. Капитаны пожали друг другу руки, и Дрот подозвал Ирвина и остальных.

– Жилль, возьмешь пассажиров на борт? Славные ребята, в Шандолу идут.

– Отчего не взять, место есть.

– Спасибо, спасибо, капитан Жиль! – Воскликнул Пилат.

– Ух, ты, говорящая собака! – рассмеялся Жилль, и Пилата тут же окружили матросы.

Польщенный таким вниманием пес, не только принялся болтать без умолку, но и спел песню про маленького вампира, чем окончательно покорил экипаж.

– Ты надолго сюда, Жилль? – спросил Дрот, набивая трубку новой порцией табака. – Нет, только пополню запасы пресной воды, провизии и снова в путь. Много работы, некогда прохлаждаться. Я оставлю у тебя часть груза? Заберу на обратном пути.

– Конечно, оставляй.

Корабль стали разгружать, Ирвин, Пилат и сроут изо всех сил старались помочь кто чем: Ирвин носил небольшие мешки и коробки, сроут катался на сундуках, которые таскали матросы, а Пилат бегал с мостика на корабль и обратно. Потом на борт перенесли бочонки с пресной водой и корзины со снедью. Получив за это шкатулку со звонкими монетами, Дрот довольно попыхивал своей трубкой, наблюдая за погрузкой.

К полудню корабль был готов к отплытию.

– Спасибо вам, капитан Дрот, – наперебой благодарили друзья. – Огромное спасибо, мы обязательно привезем вам подарок из Шандолы!

– Да ладно вам, – отмахнулся старик, – себя берегите, океан суров.

– Ребята, давайте на борт! – крикнул капитан Жилль.

Друзья поспешили на корабль.

– Отдать концы! – скомандовал капитан.

Вскоре корабль отчалил. Друзья махали капитану Дроту до тех пор, пока он не превратился в едва заметную точку. Ветер надувал паруса и судно, разбрасывая крупные прозрачные брызги, легко понеслось по волнам.

– Хорошее должно получится плавание.

Друзья обернулись на голос, к ним подходил капитан Жилль.

– Говорят, что женщина на борту к беде, – улыбнулся он, – но на этот раз уверен – все обойдется.

– Я вам обещаю, – улыбнулась в ответ Амиель. – Беды не принесу.

– Твоя невеста? – спросил капитан Ирвина.

– Да, – кивнул юноша и обнял ее за плечи.

– Береги ее, красавица она у тебя. А вот с одеждой надо что-нибудь придумать, ваше платье, того и гляди, расползется по всем швам. Кукс! – окликнул он проходящего мимо кривоногого джентльмена. – Посмотри-ка, во что можно одеть наших гостей.

– Слушаюсь, капитан! Сейчас погляжу!

– Идите с ним, ребятки, он что-нибудь придумает. Кукс у нас заведует хозяйством.

Амиель и Ирвин ушли с Куксом, а сроут и пес остались с капитаном.

– Скажите, а как называется Ваш корабль? – поинтересовался Фантус.

– «Соленый Волк».

– Очень красивое название, – одобрил пес.

– А когда мы будем в Шандоле? – продолжал интересоваться сроут.

– Дня через два-три, если с погодой и с ветром повезет.

– Когда-когда? – вытянулась морда Пилата. – Почему так долго?

– Чего ж ты, братец, хотел? Так быстро не бывает, это океан, а не лужа.

Вскоре вернулись Ирвин с Амиель, одетые в мужские костюмы: сапоги, штаны, белые рубашки и камзолы.

– Ой, как вам идет! – одобрил сроут. – Красивая какая одежда! Капитан Жиль, мы вас не сильно введем в расходы?

– Нет-нет, это мой подарок!

Корабль стремительно летел по безбрежному океану, на упругих спинах волн покачивались флегматичные толстые птицы, мелькали крупные серебристые рыбы. Иногда они выпрыгивали высоко в воздух и, описав дугу, снова ныряли в воду. Каждое такое событие друзья приветствовали восторженными криками на потеху капитану и матросам.

Увлеченные морскими диковинами, друзья и не заметили, как пролетел день и наступил вечер.

– Пойдемте-ка ужинать, морские волчата!

Жилль отвел их в большое помещение со странным названием «камбуз», там, за столом уже сидела вся команда. Завидев друзей, они восторженно загудели и принялись выбирать гостям лучшие куски.

– Ой, спасибо, спасибо, спасибо! – бросился трапезничать Пилат.

– Ну что вы, не стоиь так беспокоиться, – Фантус присел за стол. – Вы уж извините, но наш четвероногий друг очень прожорливый.

– Ничего, всех накормим!

После ужина капитан проводил уставших и переполненных впечатлениями друзей в каюты. Ирвина и Амиель он поселил вместе, а сроута с псом по соседству.

– Спите спокойно, – пожелал капитан, уходя, – завтра ранний подъем, если хотите успеть на завтрак.

– Слушаемся, капитан, – улыбнулся Ирвин.

– Боже мой, как замечательно, – вытянулась на кровати Амиель, когда за Жиллем закрылась дверь. – Нам сопутствует удивительная удача.

– Это точно, – Ирвин сбросил камзол и тоже присел на полку-кровать. – Кажется, что не спал тысячу лет.

– Угу… – пробормотала Амиель, моментально засыпая.

На океан опустилась теплая бархатная ночь. Друзья крепко спали, покачиваясь в своих кроватях, как в люльках. Ирвину снился сон, будто он летит среди облаков и вдруг, откуда-то из-за туч, вылетает помесь Мудрого и Морро-Фойлина, и это чудовище истошно кричит: «Ись!.. Ись!.. Ись!..» Ирвин вздрогнул и проснулся. Но крик продолжался наяву: это вопил Пилат.

– Проснись, Ирвин, проснись!

– Что такое?

– Что-то случилось? – открыла глаза и приподнялась Амиель. – В чем дело?

– Ребята, мы плывем на пиратском корабле! – выпалил пес. – Они пираты, самые настоящие пираты!

– Что ты городишь? – удивился Ирвин. – Какие они пираты? Они же милейшие люди.

– Они пираты! – упорствовал пес, переступая с лапы на лапу и то и дело нервно оглядываясь по сторонам. – Я проснулся, чтобы воды попить, поднялся на палубу, а там этот капитан Жилль говорит кому-то из разбойников: «Кажется, рыбка идет прямо к нам в сети!»

– Может, они просто порыбачить собирались? – зевнула, поправляя волосы Амиель.

– Нет, мимо шел корабль и Жилль сказал: «Собирай команду, готовь пушки, будем брать!»

– Ты уверен? – немного растерялся Ирвин.

– Пойдите сами посмотрите, если не верите!

– А Фантус где?

– Собирается забаррикадироваться в каюте и не выходить до самой Шандолы!

– Пойдемте наверх, – Амиель быстро оделась, – надо все выяснить.

Зайдя в соседнюю каюту и захватив с собой перепуганного сроута, друзья поднялись на палубу. Там было полно народа, вся команда была вооружена, а на мачте бодро развевался черный флаг с белым черепом и скрещенными костями. Изменив курс, судно летело прямиком на большой тяжелый парусник.

– Вперед! – воскликнул капитан Жиль, он указывал саблей на незнакомый корабль и довольно улыбался. – Сейчас мы с ним разберемся!

– Мне плохо… – прошептал Фантус, – воды…

Глава двадцать пятая: Пираты

Из столбняка друзей вывел грохот выстрелившей пушки. Пиратский парусник «Соленый Волк» подходил к незнакомому кораблю с левого борта.

– Взять на абордаж! – скомандовал капитан, и матросы ловко зацепили корабль длинными железными крючьями. На борту незнакомого судна метались полуодетые перепуганные люди.

– Что вы делаете? – воскликнула Амиель. – Прекратите сейчас же!

Капитан Жилль обернулся, увидел пассажиров и нахмурился.

– А ну-ка, в каюты, ребятки! Это наша работа!

– Но вы же не будете убивать этих людей? – Ирвин подошел и встал рядом с капитаном, глядя ему в глаза.

– Нет, мы просто собираемся их немножко грабить, – усмехнулся Жилль, – но, если они будут сопротивляться, кое-кому придется поплавать в водичке.

– Какой ужас! Какой ужас! – безостановочно твердил Фантус, а Пилату, наоборот, начинало нравиться это мероприятие.

– А можно и я тоже? – подбежал он к капитану. – Можно и я с вами?

– Пилат! – ахнул Ирвин. – Да как ты можешь?!

– Эй, ребята! – крикнул Жилль. – Возьмите с собой соленого пса! Он тоже хочет поразвлечься!

– Да! Да! – запрыгал Пилат. – И повязку мне, если можно! По-вя-зоч-ку!

Какой-то матрос перевязал левый глаз Пилата черной ленточкой и пес сразу же приобрел лихой вид.

– Вперед! – заголосил он. – На абордаж!

– Стой, Пилат! Вернись сейчас же! Немедленно вернись!

Но пес, ничего не слыша и никого не видя, мчался на корабль вслед за пиратами.

– Поверить не могу! Поверить не могу! – повторял Ирвин, а капитан хохотал от души.

Незнакомый корабль сдался без боя, пираты перетащили на борт «Соленого Волка» все самое ценное и отплыли восвояси.

– Нр-р-равится мне все это! Нр-р-равится! – Пилат волок по палубе туго набитый мешок, в глазах собаки сияла бездна восторга. – Ух, хор-р-рошо!

– Ну-ка, что там у тебя за трофей? – усмехнулся капитан, поднимая мешок.

Развязав бечевку, он вытащил жменю драгоценных камней и крупного белого жемчуга.

– Пилат! – ахнула Амиель. – Ворюга!

– Видали? – раздулся от гордости пес. – Какой я молодец!

– Весь трофей на палубу! – скомандовал капитан. – Полный вперед!

Развернувшись, пиратский корабль помчался в прежнем направлении. Матросы свалили все награбленное в одну большую кучу, капитан выставил у трофеев караул, а остальных отправил отдыхать. Друзья вернулись в свои каюты, но заснуть смогли только под утро.

С рассветом их разбудил Жилль:

– Завтракать, ребята!

– Идем, уже идем.

Они оделись и поднялись наверх. Пилат со сроутом уже сидели за столом и оживленно делились своими впечатлениями о ночном мероприятии.

– Представляете, – сказал сроут, увидев Ирвина и Амиель, – оказывается, у Пилата был самый ценный трофей!

– Да, – усмехнулся Жилль, – ваш пес принес единственное, что по-настоящему представляет ценность, а все остальное можно выбросить за борт.

Пилат снова загордился собой и попытался пристроить черную ленточку обратно на левый глаз.

– Вам полагается награда, – сообщил капитан, – четверть мешка ваши.

– Пусть это будет платой за наш проезд на вашем корабле, – ответил Ирвин, и пираты довольно заулыбались.

После завтрака друзья поднялись на палубу. День был тихим и солнечным. Ирвин и Амиель смотрели на океан, подставив лица мелким соленым брызгам, а Пилат со сроутом отправились общаться с командой.

– Наверное, это дико, но мне здесь очень нравится, – усмехнулась Амиель. – Честное слово нравится!

– Мне тоже, – кивнул Ирвин. – Действительно здорово…

– Леди!

Амиель обернулась.

– Это вам!

Бородатый пират протягивал девушке черную широкополую шляпу с белым черепом и скрещенными костями на тулье.

– Спасибо! Какая прелесть!

– Парень, а это тебе, – к ним подошел капитан Жилль и протянул юноше загнутую саблю с золотой рукоятью. – Держи на память обо мне и моем корабле!

– Благодарю, – Ирвин взял саблю, и солнце бликами заиграло на остром клинке. – Надо же, какая красота.

– Добро пожаловать в команду!

– Спасибо, капитан!

«Соленый Волк» продолжал свой бег по упругим волнам, Шандола становилась все ближе.

– Куда, интересно, подевались Фантус с Пилатом? – Амиель сдвинула шляпу на затылок. – Поищем их?

– Пойдем, – Ирвин прикрепил саблю себе на пояс и посмотрел по сторонам. – Гдн они могут быть?

– Ваши приятели на корме, – бросил проходивший мимо матрос.

Еще издали Ирвин и Амиель услышали звуки ритмичной музыки и громкие хлопки. Подойдя ближе, ребята увидели плотный круг радостных пиратов, дружно хлопающих в ладони. Матросы играли на видавших виды музыкальных инструментах, а в центре танцевал Фантус, Пилат же подыгрывал на ему на большом звенящем бубне, ударяя по нему лапой.

– Потрясающе! – расхохоталась Амиель. – И как, интересно, называется этот танец?

– Чечетка! – ответил совсем молоденький пират. – Правда, здорово?

– Правда, – Ирвин с улыбкой наблюдал за счастливыми артистами.

Закончив танец, сроут долго раскланивался, приподнимая свою соломенную шляпу.

– Музыку! Музыку давайте! – потребовали матросы.

Музыканты заиграли, пара пиратов выбежала в круг и попробовали повторить танец Фантуса. Пилат снова принялся выстукивать на бубне веселый ритм – на корме пиратского корабля началось веселье.

– У тебя потрясающие друзья, Ирвин, – сказала Амиель. – Завидую безмерно.

– Они и твои друзья тоже, – юноша обнял ее за плечи и поцеловал. – Я люблю тебя.

Девушка поправила черную шляпу с белым черепом на тулье и обняла Ирвина.

Пиратский парусник «Соленый Волк» мчался на восход солнца.

Глава двадцать шестая: Шторм

«Когда же вернется Ирвин? – думала Тайрис, стоя около небольшого могильного холма и столбика с лаконичной надписью „Мудрый“. – Нашел ли он свою зачарованную страну? Интересно, где он сейчас?»

Если бы Тайрис посмотрела в Зеркало Мира, она бы увидела Ирвина, стоящего на носу корабля, рядом с капитаном. Рядом как всегда вертелся неугомонный Пилат, а сроут с Амиель чинно прогуливались по палубе.

– Похоже, надвигается шторм, – капитан Жилль пристально вглядывался в чистые, безмятежные горизонты.

– Серьезно? – удивился Ирвин. – Но на небе нет ни облака.

Помимо камзола, явно украденного с какого-то богатого корабля, на юноше красовалась еще и малиновая шляпа с пышным пером, черные скрипящие сапоги и бархатные штаны, а висящая на боку сабля, придавала Ирвину сходство с принцем-пиратом.

– А ты посмотри, – капитан кивнул на небольшое облачко, едва заметное в голубом просторе. – Это идет буря.

– Капитан, – подошел Кукс, – в трюме конь беспокоится.

– Может его выпустить на палубу? – сказал Ирвин. – Ему там наверняка тесно и душно.

– Ладно, – кивнул капитан, – только ты присматривай за ним, чтобы не мешал команде.

– Да, конечно.

Ирвин с Куксом ушли, а капитан продолжил внимательное изучение крошечного облачка. Слонявшийся поблизости Пилат слышал весь разговор и сразу же бросился разыскивать Фантуса и Амиель. Они прогуливались по корме, о чем-то оживленно беседуя с тремя матросами.

– Ребята! – подлетел пес. – Ужасные новости!

– И что на этот раз? – недовольно прервал дискуссию сроут. – Тебя укусила огромная морская блоха?

– Сейчас вам будет не до шуток! Капитан Жилль сказал, что идет страшенная буря, шторм, ураган и цунами! И Полл в трюме беспокоится!!!

– Не похоже, что будет шторм, – Амиель пожала плечами, глядя на спокойную водную гладь и безмятежное небо. – Неужели правда может случиться буря?

– Может, – кивнул матрос. – Скорее всего, так и будет.

– С чего вы это взяли? – заволновался сроут. – По каким приметам вычислили?

– Я двадцать лет знаком с океаном, сынок, – усмехнулся матрос. – Его трудно изучить и понять, океан надо чувствовать и тогда кое-что здесь, – он приложил руку к сердцу, – начинает тебя предупреждать и подсказывать, где рифы, где мели и когда начнется шторм. Когда приближается буря, воздух становится другого вкуса и цвета, ветер иначе дует и небо меняется. Словами этого не объяснить, это надо чувствовать…

Амиель слушала пирата раскрыв рот, а мысли практичного Фантуса и перепуганного Пилата работали в нужном направлении, и им было не до романтики.

– Мы сейчас придем, – сказал сроут и оттащил пса в сторону. – Слушай, если грядет шторм, надо к нему как следует подготовиться и быть во всеоружии.

– Думаешь, с нами может что-то случиться? Ты так думаешь, да? Так думаешь?

– Надо просто быть готовыми и все. Я видел, там лодки есть…

– Что ты хочешь этим сказать?! – запаниковал Пилат.

– Не перебивай, в конце концов! В лодку надо перенести пару бочонков с водой, пару мешков с едой и так далее. Если корабль потонет, мы, может быть, спасемся… может быть, – сроут задумчиво посмотрел на горизонт, – мда-а-а… Только грузиться будем незаметно, чтобы никто ничего не заподозрил, а то мало ли, вдруг гроза обойдет стороной, нас засмеют. Ты все понял? И перестань чесаться!

– Не могу, это на нервной почве.

– Ты все понял или мне еще раз повторить?

– Понял я, понял, – скис пес, – а я то уж размечтался, что доберемся без всяких происшествий.

– Мы? Разве мы не можем без приключений? Пойдем, присмотрим все необходимое.

Прогулочным шагом они направились в сторону камбуза.

– Эй! – окликнула парочку Амиель. – Вы куда?

– Да так, прогуляемся немного, поищем уединенное местечко…

– Зачем?

– Пилата тошнит.

– А, понятно.

Ближе к полудню небо затянуло свинцово-серыми тучами, поднялся сильный ветер, хлынул дождь и воды принялись швырять корабль с волны на волну.

– Убрать паруса! – командовал капитан Жилль, стараясь перекричать рев надвигающейся стихии.

Фантус из последних сил сохранял спокойствие, глядя на огромные волны, норовившие проглотить корабль целиком. «Соленый Волк» трещал так, словно каждую минуту собирался развалиться на куски, отчего Пилат стремительно впадал в панику, грозившую перерасти в истерику.

– Рубить мачты! – скомандовал капитан.

С трудом удерживаясь на ногах на сильно качающейся палубе, Ирвин подошел к Жиллю.

– Плохи дела, да?

– Плохи, малыш! Очень плохи! Если буря не стихнет, нас просто переломит пополам, как сухую щепку!

– Неужели ничего нельзя сделать?

– А что тут сделаешь? Иди, присматривай за своими друзьями, чтобы их не смыло за борт!

Огромные волны то и дело врывались на палубу, раскачивая корабль, не переворачивался он лишь благодаря чуду.

– Все лишнее за борт! – скомандовал капитан. – Скорее, черт вас подери!

Ирвин бросился искать своих друзей. Они сидели в камбузе, туда же умудрились затолкать еще и Полла.

– Ну, что? – бросился к юноше пес. – Погода улучшается, правда?

– Нет, шторм становится сильнее. Капитан говорит, что нас может переломить…

И вдруг, словно в подтверждение его слов, раздался сильный треск.

– Не-е-е-ет! – завопил Пилат. – Только не это!

– Так, давайте скорее в лодку, – заторопился сроут, – у нас все готово.

– Мы не можем вот так взять и сбежать в ответ на гостеприимство! – возмутилась Амиель.

– Если хочешь, можешь оставаться, а я не желаю погибать в самом расцвете лет и сил! Ирвин, хватай Полла и пошли скорее! – выпалил Пилат.

Они поднялись на палубу. Там царил полнейший хаос.

– Течь в трюме! – раздавались крики матросов. – Пробоина левого борта!

– Надо помочь! – крикнул Ирвин и бросился на поиски Жилля.

– Вот так они все и утонули из-за большого сердца маленького мальчика, – проворчал Пилат.

Фантус пытался тащить Поинтбулла в нужном направлении, но единорог упирался и оглядывался в поисках Ирвина.

Юноша разыскал капитана и, закрывая лицо от беспрерывно бьющих струй дождя, прокричал:

– У вас течь и пробоина! Надо что-то делать!

– Я знаю, – капитан был на удивление спокоен. – Вот что, малыш, я обещал Дроту позаботиться о вас, но единственное, что могу сейчас сделать, так это посадить в лодку и отдать на произвол судьбе. Шансы спастись у вас есть, накиньте на шею вашему крылатому коню веревку и он вывезет вас из бури, как из ямы. Ты понял меня, сынок?

– Нет, капитан, мы вас не оставим.

– В лодку, Ирвин! – сердито сказал Жилль. – Это приказ!

– Слушаюсь, капитан, – юноша печально смотрел на Жилля.

Снова послышался сильный треск, корабль затрясло и Жилль, быстро обняв Ирвина, подтолкнул его к лодке, где уже сидели Амиель, Фантус и Пилат.

– Ирвин! – махали они руками. – Сюда! Скорее!

Жилль быстро сделал для Полла упряжь, а матросы, как могли осторожно спустили лодку на беснующуюся воду.

– Капитан Жилль! – крикнул Ирвин уже из лодки. – Идемте с нами!

– Капитан уходит с корабля последним!.. – донес ветер его слова.

Друзья смотрели, как капитан твердо стоит на страшно качающейся палубе до тех пор, пока корабль не отнесло далеко в сторону и он не скрылся из вида.

– Они же не погибнут? Не погибнут, нет? – плакала Амиель, прижимая к груди насквозь промокшего сроута.

Пилат с Ирвином крепко держали концы веревки, склонив голову, словно один на один сражаясь с ураганом, Поинтбулл летел над волнами сквозь бурю. Лодку то и дело захлестывала вода, тогда Амиель с Фантусом вычерпывали ее большими серебряными тарелками, припасенными сроутом. Не обращая внимания на сверкающие молнии и сильный дождь, Поинтбулл тащил лодку сквозь ураган, будто знал, что жизни его маленьких друзей зависят теперь только от него.

Глава двадцать седьмая: Граница

Шторм бушевал всю ночь и стих только к утру. К этому времени Пилат успел прочитать с полсотни молитв собственного сочинения и отпустил грехи всем, включая Полла.

Буря прекратилась так же неожиданно, как и началась, небо прояснилось, волны присмирели. Ураган превратился в легкий ветерок, а потом и вовсе исчез. Утреннее солнце быстро высушило одежду потерпевших кораблекрушение, затвердев коркой, ткань покрылась белыми разводами. Измученные мореплаватели лежали на дне лодки и не могли поверить в свое спасение. Шея Полла была стерта в кровь веревкой, он плыл рядом с лодкой, давая отдых своим крыльям.

– Пии-и-ить! – прошептал Пилат. – Пи-и-ить!

– Встань и попей, – проворчал сроут, с досадой разглядывая, во что превратилась его любимая розовая шерсть.

– Мне плохо! – капризно сообщил пес. – Неужели мне никто воды не подаст?

– Всем плохо, – Фантус принялся копаться в добре, «взятом взаймы» с пиратского корабля. Чего там только не было! Два ружья, ковер, серебряная салатница, узел с одеждой, мешок с едой, два бочонка с водой, позолоченный подсвечник…

– Как вы могли ограбить наших пиратов, которые были так добры к нам! – возмущалась Амиель, перебирая это добро. – Ведь это же самый настоящий разбой!

– Нам принадлежало четверть мешка с драгоценностями, – отбивался пес. – Я безвозмездно отдал им свой трофей! Неужели они пожалели бы для нас этого барахла?

– Не пожалели бы, но зачем нам все это? – Амиель потрясла салатницей и подсвечником. – Это что, необходимые во время шторма предметы, да?

– А на что вы собираетесь жить в Шандоле? – поинтересовался сроут. – Продадим, и на первое время нам хватит.

– Вот именно, – поддакнул пес. – Я там припрятал кое-чего еще, так что нам и на второе время тоже хватит…

Амиель махнула рукой и бросила тяжелую утварь в гору трофеев. Слегка покачиваясь, лодка быстро скользила по волнам – ее подталкивал плывущий единорог.

– Полл так уверенно плывет, – сказал Пилат, напившись воды. – Такое ощущение, что ему известен верный курс.

– Нам на него молиться надо, – вздохнул сроут, – если бы не он, мы бы сейчас вовсю наслаждались подводными пейзажами.

– Интересно, как там капитан Жилль? – тихо сказала Амиель. – Может, ему все-таки удалось спастись?

– Будем надеяться, – Ирвин сбросил одеревеневший камзол и остался в одной рубашке, – потом обязательно спросим у капитана Дрота.

Ирвин отстегнул от пояса подаренную Жиллем саблю и провел рукой по горящему на солнце клинку.

– Я навсегда сохраню этот подарок, он будет мне напоминать о капитане и его команде.

– У меня тоже кое-что есть, – Амиель отчистила с черной шляпы белые соляные разводы и надела на голову. На тулье белели уже дорогие ее сердцу череп и кости.

Солнце припекало все сильнее и сильнее, и сроут снова принялся копаться в тюках. Он достал длинный тонкий халат, пестро расшитый разноцветными нитками и отрез муслиновой ткани. Ткань он намотал себе на голову и получилось нечто вроде чалмы-тюрбана, а халат подвернул, да подколол так, чтобы он не волочился и не мешал ходить. Увидев Фантуса в этом потрясающем наряде, Пилат принялся бесконечно жаловаться, что перегрелся и его вот-вот хватит солнечный удар. В конец концов терпение сроута лопнуло. Порывшись в недрах всевозможного добра, он отыскал расшитую драгоценными камнями и отороченную серебристым мехом шапку. Водрузив ее на голову Пилату, Фантус перевязал ее косынкой под подбородком у собаки, чтобы шапка не сваливалась. Пилат хотел получить еще и халат, но общими усилиями его убедили, что в такой одежде ему будет душно и неудобно.

Солнце поднималось к зениту, жара усиливалась. Пообедав, друзья начали строить предположения относительно дальности их пути и количества пресной воды в бочонках. Отдохнув, Поинтбулл снова взлетел в воздух, поднимая тучи брызг, теперь веревка была обмотана несколькими слоями ткани и больше не резала шею. Лодка быстро помчалась по волнам и пассажиров наконец-то начало обдувать прохладным ветерком.

– Ой, смотрите! – воскликнула Амиель, показывая куда-то в небо.

– Что? Что такое?

– Смотрите, птица!

– Ну и что?

– Это означает, что скоро будет берег!

– Правда? – Пилат с любовью посмотрел на чинно парящую жирную чайку. – А давайте ее подстрелим, давно я свежей дичи не ел.

– Ну, уж нет, – твердо сказала Амиель, – эта птица – вестница нашего спасения и окончания пути.

– Это дичь, – возразил пес. – Прекрасная, свежая дичь.

– Прекратите вы оба, – перебил их сроут, – и посмотрите туда. Там кое-что поинтереснее глупой чайки.

– Верно… – растерянно произнесла Амиель. – Что это такое?

Пес вытянул шею, чтобы разглядеть получше, а Ирвин прищурил глаза. Впереди волны бились и плескались о странную бледно-желтую ослепительно сверкающую на солнце преграду. Она казалась прозрачной водяной пленкой, уходящей в небо. Загадочная граница тянулась насколько хватало взгляда, Полл летел прямо на нее.

– Ой, как забавно, – пробормотал сроут, поправляя свой тюрбан. – Это еще что такое?

– Может граница Шандолы? – предположил Ирвин.

– И мы сейчас в нее врежемся! Стой, Полл! – закричал Пилат. – Стой!

Но, единорог, словно не слыша протестующих воплей собаки, летел прямо на границу. Послышался мелодичный звон, как будто одновременно зазвенело с полсотни колокольчиков. Единорог пролетел через пленку, как сквозь воду и перетащил за собой лодку с затаившими дыхание путешественниками. Пленка и в самом деле оказалась водой, льющейся откуда-то с неба, а звон колокольчиков не стихал до тех пор, пока лодка не пересекла границу.

– И что этот трезвон означает? – все сильнее волновался Пилат.

– А то, что сейчас сюда явятся пограничники с копьями наперевес и нас всех опять отправят в какую-нибудь тюрьму, – зловеще предсказал Фантус.

– Перестань, пожалуйста, – Амиель достала из тюка мало-мальски пригодный мужской кафтан и надела поверх рубашки.

Ирвин последовал ее примеру, а сроут проверил, не размотался ли тюрбан. Поправив Пилату съехавшую на бок шапку, Фантус остался доволен внешним видом друзей.

– Я буду вперед смотрящим, – сообщил пес, перебираясь на нос лодки. – Хочу первым увидеть берег.

– Будь осторожен, – предупредил сроут, – не получи между прочим по лбу копытами Полла.

– Не беспокойся, старпом, я бывалый морской волк!

– Уж не хочешь ли ты сказать, что ты – капитан нашего корабля? – возмутился сроут.

– Завидно, да? Тоже, небось, хочется?

– Не стоит ссориться, ребята, – Ирвин обнял Амиель, – пусть на нашем корабле будет два капитана.

Глава двадцать восьмая: Шандола

– Вы только посмотрите! Что это такое? – Пилат показывал лапой на непонятное чудовище, плывущее мимо них.

– Это похоже на корабль… – неуверенно произнес Ирвин.

Огромная железная конструкция, поднимая сильные волны, быстро проплывала мимо них.

– Какой же это корабль? – удивился сроут. – Где у него паруса? Как он может плыть без парусов и ветра? Может это город или остров?

– Корабль, я тебе говорю! Это, наверняка, волшебный корабль!

– Верно, – кивнула Амиель, – если он плывет из зачарованной страны, значит, он может плавать и без парусов.

– Ну, я не знаю, – пожал плечами Фантус и снова устремил свой взор вдаль.

По дороге повстречалось еще несколько больших кораблей самого разного вида и размера. Теперь друзья уже не сомневались, что скоро попадут в необыкновенный мир. Казалось, Поинтбуллу кто-то прибавил сил, лодка летела так, словно у нее было с десяток парусов и очень много личного, собственного ветра.

– Земля! – закричал Пилат и едва не свалился за борт. – Земля! Вижу землю!

– Ура-а-а! – сроут начал приплясывать от переизбытка чувств. – Запевай нашу, походную!

– Но-очь тиха-а-а! – завопил пес. – Спии-и-и маленький ва-ампи-и-ир!

– Вперед! – хохотал Ирвин, размахивая саблей. – На абордаж!

Вскоре стали различимы множество волшебных кораблей, стоявших у берегов зачарованной страны. Раскрыв рты, друзья разглядывали удивительную картину, представшую перед ними. Огромные корабли замерли у небывалых каменных причалов, какие-то высоченные железные цапли перекладывали с места на место большие железные ящики, а гул, грохот и лязг показались путешественникам оглушительными. Растерялись все кроме Поинтбулла, он летел вдоль берега, ловко лавируя меж кораблей.

Наконец шумное место осталось позади, у причалов болтались суденышки поменьше, и Полл быстро нашел свободное место. Его копыта гулко загрохотали о каменную набережную, единорог сбросил с шеи веревку и тихонько фыркнул, словно сказал: «Путешествие окончено». Еще пару минут друзья нерешительно сидели в лодке, потом собрали, увязали в тюки свое имущество и выбрались на берег.

– Ну что, ребята, с приездом? – бодро произнес сроут. – Честно признаться, не ожидал, что Шандола такая огромная, такая… такая…

– Странная, – подсказала Амиель. – Смотрите, к нам бегут какие-то люди.

– Дайте мне ружье, – засуетился Фантус. – Я буду отстреливаться до последнего!

С соседних кораблей спешили матросы, торопилось множество других странно одетых людей. Путешественников быстро окружили плотным кольцом. Полл нервно переминался с ноги на ногу, Амиель, сроут и Пилат испуганно смотрели по сторонам, уверенные, что возиться с ними долго не станут, в тюрьму тащить не будут, а, скорее всего, утопят прямо здесь, у берега. В свою очередь, жители Шандолы таращились во все глаза на путешественников и показывали пальцами на Ирвина.

– Чего они от нас хотят? – крикнула Амиель. – Ирвин, что им надо?

– Я не знаю…

– Золотые волосы! Золотые волосы! – слышалось отовсюду.

– Ирвин, – подергал его за рукав Фантус, – им нужны твои волосы. Будем отрезать?

– Пропустите! Пропустите! – проталкивался некто через толпу. – Пропустите же, черт побери!

Народ расступился и к путешественникам прорвался невысокий упитанный господин в странной темной одежде. Он посмотрел на Ирвина и спросил, отдуваясь:

– Как тебя зовут, мальчик?

– Ирвин.

– Откуда ты?

– Из Антары, а что происходит?

Не ответив, господин вытащил из кармана небольшой черный приборчик, быстро надавил пальцем маленькие кнопочки и закричал:

– Господин президент! Да, я уже здесь! Да, у мальчика золотые волосы! Да, господин президент, очень много золотых волос! Говорит – Ирвин, из Антары! Лет пятнадцать на вид! Да, да, конечно, сию минуту доставлю, только он не один! С ним еще какие-то чучела неизвестного происхождения! Слушаюсь, доставлю вместе с чучелами! Да, господин президент, да!

Закончив кричать на ни в чем не повинный аппаратик, господин спрятал его в карман и повернулся к друзьям.

– Пойдемте со мной, пойдемте! – он вытер пот со лба белоснежным платком. – Пойдемте скорее!

– Куда, в тюрьму? – спросил сроут.

Господин в изумлении уставился на него, словно внезапно заговорил один из столбиков на причале. Маленький розовый сроут в пестром халате и чалме, сердито смотрел на господина.

– Пойдемте скорее, – повторил он. – Скорее, пока сюда не сбежался весь порт!

Ирвин с Амиель молча подняли тюки и, проталкиваясь через толпу, пошли вслед за господином. За ними двинулись сроут и Пилат, который так вертел головой во все стороны, что едва не потерял отороченную мехом шапку.

Господин привел компанию к сверкающей черной штуке, раскрыл дверь и пропыхтел:

– Садитесь скорее!

Ирвин заглянул внутрь и покачал головой:

– Полл туда не влезет, а мы его не бросим.

– О, Боже! – простонал господин. – Садитесь скорее, ничего с вашей лошадью не случиться, ее тоже доставят в резиденцию! Садитесь, ну же!

– Хорошо, только Полл полетит рядом, – не соглашался Ирвин.

– Не может он лететь рядом, не может! На дорогах остановится движение и, чего доброго случатся аварии! Обещаю, его привезут, я клянусь!

– Мы вам не верим, – Амиель сдвинула шляпу на затылок.

– Ну, не могу же я посадить его на крышу лимузина! – возмутился господин.

Но странная компания неподвижно стояла рядом с единорогом и с места сдвигаться не собиралась.

– Ну, хорошо, – сдался он и снова вытащил свой аппаратик. – Алло! Президентские гаражи? Немедленно пришлите в порт трейлер! У нас тут лошадь! Надо перевести! – Убрав аппаратик, он вздохнул, и снова вытер пот. – Ну что, довольны?

– Чем? – не понял Ирвин.

– Сейчас прибудет машина, и ваша лошадь поедет с нами.

– А откуда вы это узнали? – поинтересовался Пилат.

Господин посмотрел квадратными глазами на говорящую собаку.

– Я позвонил по телефону и узнал.

– Что-что?

– Пилат, не задавай лишних вопросов, – одернула его Амиель, хотя ее саму переполняли сотни вопросительных знаков.

Вскоре приехала большущая коробка на колесах, и одетые в одинаковую одежду люди попытались затолкать в нее Полла. Единорог упирался и смотрел на Ирвина.

– Ступай, Полл, – сказал юноша, – все в порядке.

Единорог сразу же подчинился.

– Садитесь же, в конце концов! – поторапливал господин.

Амиель с Ирвином осторожно присели на светло-бежевые мягкие сидения, втаскивая за собой имущество, следом забрались сроут и Пилат. Внутри непонятной конструкции оказалось просторно, прохладно и пахло чем-то вкусным. Господин уселся вместе с ними, захлопнул дверь и конструкция вдруг… поехала!

– Батюшки! – путаясь в полах халата, сроут пробрался к окну и выглянул наружу. – А лошади где?

– Что, у вас еще есть лошади?! – ужаснулся господин. – Мы не всех взяли?!

– Да нет, я про ваших лошадей спрашиваю! Где они?

– Нет у меня никаких лошадей!

– А как же тогда эта повозка едет? – ехидно усмехнулся пес. – Парусов у нее тоже, вроде нет! Вы нам голову не морочьте!

– Вы что, никогда не видели машину? – господин в изумлении уставился на пассажиров, догадавшись, наконец, в чем дело.

– Мы все видели, – заверил гордый сроут, снова припадая к окну.

Они ехали по большой просторной дороге, не вымощенной камнями, как все нормальные дороги, покрытой какой-то твердой серой землей. По-над дорогой высились огромные домищи из стекла и еще чего-то непонятного.

– Потрясающе! – прошептала Амиель. – Это и есть Шандола?

– Это порт, – пояснил господин. – Административный центр дальше.

– Значит это еще не Шандола?

– Да нет же, Шандола, но только портовые районы.

– Понятно, – кивнула Амиель, ничего не понимая.

Мимо пролетало множество повозок без лошадей, все они шумели и воняли. Дома становились больше и выше.

– Сколько всего! – не переставал изумляться Пилат. – Какое все яркое! Ой, глядите, а это что за картинки?

– Это рекламные щиты, – объяснил господин.

– А для чего они?

– На них написано, что надо покупать и почему.

– Зачем? Разве никто не знает?

– Значит надо, Пилат, может, кто-то забыл. – Поучительно сказал сроут, видя, что господин начинает медленно закипать от бесконечных вопросов.

Вскоре повозка подъехала к огромному белому дому с колоннами. Ворота открылись, и повозка заторопилась по просторной дороге, окруженной красивыми одинаковыми деревьями.

– Выходите, – сказал господин, открывая дверь.

Друзья выбрались наружу и посмотрели по сторонам. Следом въезжала коробка с Поллом, увидев ее, Ирвин успокоился, потому что не очень доверял этому постоянно кричащему на аппаратик типу.

– Пойдемте со мной, – господин быстро поднялся по ступеням, не обращая внимания на неподвижно замерших стражников.

Вытащив из повозки свои тюки, друзья поспешили за ним.

– Интересно, они живые или тоже каменные? – затормозил Пилат около одного из стражников. – Эй, дядя, вы живой?

– Вроде да, – присмотрелся Фантус, – кажется, дышит.

– Не отставайте! – прикрикнул господин.

Зайдя внутрь здания, сроут не удержался и восхищенно присвистнул:

– Это даже покруче, чем дворец у Каменных Вождей!

– Сюда, за мной! – поторапливал господин.

Он привел их в красивую светлую комнату, сказал, что надо сидеть, ждать и куда-то ушел.

– Ну, что же, – сказал пес, – давайте пока перекусим, я от всех этих волнений проголодался, просто жуть!

– Давайте, – кивнула Амиель.

На белый, отделанный позолотой стол Ирвин разложил остатки корабельной провизии.

– У, ребята, сейчас мы с вами самый настоящий пир закатим! – радовался Пилат.

Тем временем, за высокими дверями, оббитыми солидной темной кожей, происходил следующий разговор:

– Они уже здесь, господин президент.

– Правда? – переспросил взволнованный мужской голос. – Я сейчас же иду! А кто там еще с мальчиком?

– Вы знаете, очень странная и сомнительная компания. Одетая в мужской карнавальный костюм девица в шляпе с пиратской эмблемой, говорящая собака-дворняга у которой на голове, зачем-то, старинная русская шапка Мономаха и розовый, опять же говорящий зверек неизвестной породы, одетый в турецкий халат и чалму. Мальчик тоже одет непонятно во что и на поясе у него антикварная сабля. Но это еще не все, с ними, ко всему вдобавок, огромный вороной конь с рогом и крыльями, которого, кажется, они зовут Полем. Вся компания очень странная, пока мы ехали, они все пытались выяснить, где в лимузин впрягают лошадь.

– Мне не терпится их увидеть! – снова произнес взволнованный голос. – Пожалуйста, попроси Эстер поторопиться!

– Хорошо, сейчас иду.

Трапеза друзей была в самом разгаре. Проголодавшиеся сроут и пес уминали за обе щеки просолившиеся яства, пахнущие океаном. Ирвин и Амиель сидели в креслах, маленький Фантус расположился на столе, а Пилат гурманил прямо на ковре.

– Если нас здесь заперли, – сказал сроут с набитым ртом, – то это не так уж и плохо. Надеюсь, здесь нас ни в какую жертву приносить не станут.

– Здесь можно неплохо устроиться, – кивнул Пилат, – просторно, чисто, стол такой здоровый, если на него настелить одежды, можно преспокойно спать.

– Ага, – согласился сроут и насторожился. – Кажется, сюда кто-то идет…

Двери отворились и на пороге появилась группа людей: уже знакомый им суетливый господин, стройная изящная женщина в длинном голубом платье и высокий красивый мужчина с… золотыми волосами.

Глава двадцать девятая: Байрон Расколь

– Здравствуйте, – вежливо произнес сроут, откладывая недоеденный бутерброд, а Пилат быстренько смел под стол все, что успел намусорить.

– Вот они, – сказал господин.

– Я вижу, Бенджамен, – тихо произнес высокий мужчина.

Он несколько секунд разглядывал Ирвина, потом подошел к нему. Юноша встал с кресла, глядя на мужчину ясными золотистыми глазами.

– Здравствуйте, – Ирвин улыбнулся, – простите, мы здесь немного насорили, но мы сейчас все уберем…

Казалось, мужчина его не слышит.

– Откуда ты, малыш? – спросил он.

– Из Антары.

– А кто твои родители?

– Солнце и небо, – твердо сказал Пилат, подходя к Ирвину и усаживаясь рядом. – Ирвин – будущий правитель Антары.

Мужчина удивленно посмотрел на говорящую собаку и улыбнулся.

– Подойди, Эстер, – сказал он, – посмотри на него.

– А в чем, собственно, дело? – ощетинилась Амиель. Она встала рядом с Пилатом, неодобрительно поглядывая на красивую женщину с фиалковыми глазами.

– Дело в том, что этот мальчик… как ты сказал, тебя зовут?

– Ирвин.

– Так вот, по всей видимости, Ирвин наш сын, которого похитили еще младенцем. Правда, мы не имеем понятия, каким образом он мог оказаться в этой Антаре, но… он, похоже, действительно наш сын.

– Да ну? – изумился сроут. Он слез со стола и посмотрел на аккуратно подстриженные золотые волосы мужчины. – А что, все может быть, вы вон, даже похожи!

– Это он, Ромни, – прошептала женщина. – Я узнала бы его, даже если бы он был взрослым мужчиной! Дай-ка я обниму тебя, Байрон!

Она бросилась к Ирвину, а он смущенно отстранился.

– Осторожнее, мадам, – пробормотал он, – вы можете испачкать свое платье…

– О чем ты говоришь, какое платье! – она прижала Ирвина к себе и юношу захлестнула волна ее духов.

– Отпусти его, Эстер, – сказал мужчина, – дай-ка я посмотрю, как следует на своего сына! Боже, какой ты взрослый, даже не вериться!

– Значит, вы его родители? – обрела дар речи Амиель. – С ума сойти можно.

– Извините, я не представился, мое имя Роман Расколь, я президент единого государства Шандола, это моя жена Эстер Расколь, а с Бенджаменом вы уже знакомы, он мой личный секретарь.

– А Ирвин, значит, Байрон Расколь? – недовольно поинтересовалась Амиель.

– Да.

– Их надо немедленно вымыть и переодеть, – подал голос Бенджамен, – недопустимо, чтобы кто-нибудь увидал их в таком виде. Собаку и эту зверушку надо вымыть антиблошиным шампунем, а то не дай Бог…

– Сроут не зверушка! – гневно отрезал Ирвин. – У него руки, а не лапы и лицо, а не морда! Не зверушка он вовсе!

– А я себя никаким пунем мыть не позволю! – зарычал Пилат. – Еще чего не хватало!

– Оставь нас, Бенджамен, – сердито сказал Роман Расколь. – Мы сами решим, что нам надо.

Оскорбленно поджав губы, он вышел, закрыв за собой двери.

– Извините моего секретаря. Как вы сказали? Сроут?

– Да!

– Простите, это имя? – поинтересовалась Эстер.

– Нет, меня зовут Фантус!

– Очень приятно с вами познакомиться, господин Фантус. Не сердитесь, прошу вас.

– Ладно, – снизошел сроут, – что с него взять, с этой вашей секретарши, необразованный тип. А насчет того, чтобы искупаться, мысль дельная.

– Пожалуйста, если нетрудно, – сказал Ирвин, – позаботьтесь о Поинтбулле, он голоден и устал.

– О ком? – спросила Эстер.

– Вы имеете в виду вашего коня? – догадался Роман. – Я правильно понял?

– Да, совершенно верно.

– Не беспокойтесь, с ним все будет в порядке. Идемте скорее.

Но Пилат со сроутом не тронулись с места, они смотрели на свои баулы. Проследив их взгляды, президент улыбнулся:

– Не волнуйтесь, все будет в целости и сохранности, на меня работают исключительно честные люди.

– Да? – усомнился Фантус. – Вы смотрите, предупреждаю, я помню все до последнего лоскутка!

– Все будет цело, обещаю.

Решив, что на слово президенту все-таки можно верить, сроут и пес пошли вслед за остальными. И закружился вокруг друзей вихрь персонала. Волна слуг увлекла Амиель в одну сторону, Ирвина в другую, а сроута с Пилатом отнесло приливом к большой квадратной комнате с бассейном. Там их долго отмывали во вкусно пахнущей пене, которая постоянно лезла Пилату в нос, отчего он чихал и плевался. Сроут мылся медленно, чинно, не забывая приглядывать за своим халатом и шапкой Пилата. Затем их насухо вытерли и расчесали.

– Ну вот, теперь совсем другое дело, – Фантус довольно разглядывал свою сверкающую розовую шерсть. – И ты, Пилат, почти породистым стал.

– А кто его знает, может и я какой-нибудь редкой и ценной породы? – с вызовом ответил пес. – Вон, Ирвин оказался сыном президента Шандолы, может и я тоже сын каких-нибудь именитых родителей? Может, и меня в детстве похитили?

Фантус с сомнением оглядел его и покачал головой:

– Если у тебя и есть какая-нибудь порода, то уж чересчур редкая.

Потом их проводили в красивые комнаты под названием «апартаменты». Когда же слуги наконец-то оставили их в покое, сроут и пес принялись изучать обстановку. Вскоре они выяснили, что в апартаментах, помимо двух комнат неизвестного назначения, имеются две спальни, две маленькие комнатки с совсем крошечными бассейнами, комната в которой было много пустых шкафов, с какими-то деревянными рогатинами, и кругом ковры и кресла, кресла и ковры…

– Аж страшно, – поделился своими соображениями Пилат. – Того гляди, где-нибудь насвинячу или что-нибудь сломаю.

– А ты не свинячь и не ломай, – Фантус со всех сторон рассматривал большой черный ящик с непрозрачным стеклом вместо одной стенки. – Интересно, что это? Как ты думаешь?

– Понятия не имею. – Пес заглянул под кровать, под кресла, под стол…

– Ты чего ищешь?

– Да так, просто смотрю. Батюшки, как тут чисто, аж противно! – он подошел к окну, поставил передние лапы на подоконник, выглянул наружу и ужаснулся. – Высоко-то как! Страх один! Иди, глянь!

– Я тебе на слово верю, – Фантус уселся в кресло за стол и принялся изучать стоявшие на столе предметы. – Смотри, это похоже на аппаратик, на который нервный секретарь кричал.

– Да? Покажи-ка, – заинтересовался пес. – Правда похож, давай и мы покричим, а?

– Что именно?

– А что-нибудь!

– Давай, – Фантус взял аппаратик, осмотрел его со всех сторон и крикнул, что есть силы: – Эге-ге-гей!

И вдруг из аппаратика раздался женский голос:

– Секретарь президента слушает.

От испуга и неожиданности, сроут едва не выронил аппаратик.

– Секретарь президента слушает, – повторил голос. – Говорите.

– А чего говорить? – осторожно поинтересовался Пилат, разглядывая диковинную штуку.

– Что вы хотели?

– Извините, – оправился от потрясения Фантус, – а как вы туда залезли?

– Куда? – не понял голос.

– В аппаратик.

– В какой?

– В тот, который я держу в руках.

– А, кажется, поняла, кто на проводе! – развеселился голос. – Это вы сегодня к президенту приехали?

– Ну, да, – немного расслабился сроут, – только мы не на проводе, а в кресле. А вы кто?

– Секретарь.

– А вот и неправда, – сказал Пилат, – секретаря мы знаем, это такой потный мужик на морду лица противный.

Голос в аппаратике издал какие-то булькающие звуки, а потом спросил:

– Вы хотите чего-нибудь?

– Например?

– Ну, вам надо что-то или вы просто так звоните?

– Ничем мы не звоним, – поспешил заверить Пилат, – у нас даже колокола нет, но если можно, мы хотели бы перекусить чего-нибудь.

– Что конкретно?

– А что есть? – оживился пес.

– А что вы хотите?

– Пилат, только не наглей, – предупредил сроут, – неизвестно, как у них тут обстоят дела с продовольствием.

– Хорошо, хорошо, я понял. Так вот, – Пилат облизнулся и задумался, – я не против бы съесть немного мяса, немного рыбы, немного дичи, ну, если можно, еще немного мяса!

– А я ем овощи, – сообщил сроут.

– Вы вегетарианец? – веселился голос.

– Именно! – важно ответил Фантус.

– Хорошо, сейчас вам все принесут.

Голос умолк, а Пилат расстроился и принялся выговаривать сроуту:

– Вот видишь, никаких проблем нет. Надо было попросить еды побольше, оставили бы про запас!

– Ничего, еще успеем.

Вскоре двери отворились и в комнату вкатилась большая тележка, следом шли двое серьезных молодых людей в красивой черно-белой одежде и у каждого на руке болталась белоснежная тряпочка. Сроут оробел и слез с кресла.

– Мы ничего не делали, честно слово, – поспешно сказал Пилат. – Ничего не трогали и ни с кем не говорили.

Серьезные молодые люди понимающе кивнули и принялись расставлять на столе всякие блюда и поднимать крышки. У Пилата тут же потекли слюнки – в воздухе разлился самый восхитительный аромат, который когда-либо щекотал его ноздри.

– Это все нам? – прошептал он, не веря своим глазам. – Вы ничего не перепутали?

– Мясо, рыба, дичь и еще раз мясо? И овощи?

Сроут и пес одновременно закивали головами.

– Значит вам. Приятного аппетита.

Парни поклонились и вышли. Подождав еще немного, Фантус с Пилатом бросились к столу. Теперь они уже не сомневались, что Шандола лучшая в мире страна.

Глава тридцатая: Административный центр

Идя вслед за слугами, Амиель чувствовала себя неловко в непривычной одежде, ноги то и дело подворачивались на высоких каблуках, наряд казался страшно тесным и неудобным. Амиель начинала сердиться.

– Пожалуйста.

Перед девушкой распахнулись двери, и Амиель очутилась в роскошном зале, залитым огнями, такими яркими, что казалось, нужно тысячи факелов, чтобы получить столько света. Амиель невольно зажмурилась, а когда открыла глаза, увидела, что посреди зала стоит длинный-длинный стол с множеством кресел, а за столом сидит президент, его жена, секретарь и… она не сразу узнала Ирвина. Его волосы теперь были подстрижены так же, как и у Романа, на юноше был серый костюм, белая рубашка и что-то на шее.

– Амиель! – Ирвин поспешно поднялся из-за стола.

Он тоже не сразу узнал ее в бледно-голубом пиджаке, короткой юбке и туфлях на каблуках. Ее черные волосы были тщательно расчесаны и собраны в хвост на затылке.

– Амиель, – юноша подошел к ней, – какая ты красивая…

– Ты тоже ничего, но совсем не похож на себя! – девушка переминалась с ноги на ногу и сердито смотрела по сторонам.

– Дети, за стол, – позвала Эстер.

На ней было роскошное платье и сверкающее колье на шее. Амиель молча села рядом с Ирвином.

– А где Фантус и Пилат? – спросила Амиель у Ирвина, избегая смотреть на его родителей.

– Сейчас придут, – юноша ободряюще улыбнулся ей, но девушка видела, что он тоже нервничает.

– Что же вы не едите? – спросил Роман.

– Мы подождем своих друзей, – ответила Амиель, – мы всегда едим вместе!

– Хорошо, тогда мы тоже их подождем. – Роман отложил вилку. Повисла тишина.

– Ну что ж, может, вы пока расскажете о своих приключениях? – сказала Эстер.

– Ровным счетом ничего интересного, – Амиель смотрела на двери, подперев кулаком подбородок.

– Напрасно вы так думаете, – президент задумчиво взглянул на раскрасневшееся лицо красивой синеглазой девушки. – Мы хотим знать о вас все, ведь мы не видели нашего сына почти пятнадцать лет.

– Сначала лучше вы… – Ирвин запнулся и выдавил: – Отец… расскажите нам про Шандолу. Мы так долго ее искали, а теперь даже не знаем, что именно нашли. Мы ее совсем по-другому представляли.

– Как? – улыбнулась Эстер.

– С дворцами, цветами и феями! – выпалила Амиель. – Нам сказали, что это зачарованная страна!

– Ах, вот оно что. – Роман выпил немного вина и посмотрел на супругу. – Я думаю, вы не разочаруетесь. Шандола это….

Тут двери отворились, и на пороге появился высокий чинный господин, он сообщил:

– К сожалению, сэр Фантус и Пилат не могут сейчас придти.

– Почему? – испугалась Амиель. – Что с ними?

– Собака объелась и теперь ей плохо, – невозмутимо ответил господин, – с сэром Фантусом все в порядке, но пес его не отпускает, говорит, что в последний час его жизни, он должен быть рядом.

– Понятно, – улыбнулся Ирвин, – значит, наши друзья уже умудрились пообедать, можно их не ждать.

– Вы хотели рассказать нам про Шандолу, – напомнила Амиель.

– С удовольствием. Как вы думаете, где вы жили все это время?

– Я в Антаре.

– А я в Казусе.

– А как вообще называется все то, где находятся ваши города?

– Я никогда не задумывался, – неуверенно сказал юноша, – наверно это называется «мир».

– Очень близко, – кивнул Роман. – Весь этот мир, ваши города и Шандола находятся на планете Земля. После Всемирной Войны цивилизация была практически уничтожена и началась эра Параллельных Миров. Шандола – Административный Центр и ядро контроля этих миров. Вот, смотрите, – Роман поставил перед собой бокал, – это Шандола, а это, – вокруг бокала он «ромашкой» разложил ножи и вилки, – это параллельные миры, которые контролирую я, президент Шандолы. И ты, Байрон и ты, Амиель, и все ваши друзья жили в одном из таких миров, под названием «Дубрава». Миров очень много и все они совершенно разные. Если хотите, мы можем прямо сейчас пойти в Информационный Зал, и я вам все покажу.

Амиель с Ирвином кивнули. Оставив обед нетронутым, они пошли за Романом и Эстер, следом устремился дожевывающий на ходу Бенджамен.

Информационный Зал оказался раза в три больше обеденного, кругом на стенах висели разноцветные картинки, на которых все время что-то двигалось.

– Это экраны, – сказал Роман, – благодаря им я могу заглянуть в любой уголок Земли и увидеть, как там идут дела. Я долго искал тебя, Байрон, в последние годы совсем отчаялся…

– Значит, мы можем посмотреть, что там случилось с капитаном Жиллем и его кораблем! – воскликнула девушка. – Пожалуйста, нам очень важно узнать, живы ли они!

– Конечно, – Роман Расколь подошел к большому столу, сплошь утыканному разноцветными кнопками.

Вскоре на одном из экранов появился океан. Ирвин и Амиель жадно вглядывались в изображение, а потом одновременно крикнули:

– «Соленый Волк»!

Сильно потрепанный корабль, с кое-как прилаженными парусами, чинно бороздил океанские просторы. На капитанском мостике стоял капитан Жилль и отдавал какие-то команды.

– Капитан Жилль! А вон и Кукс, смотри, Ирвин, Кукс! Эй, Кукс, ты нас слышишь?

– К сожалению, нет, – сказала Эстер, – но зато теперь вы точно знаете, что с вашими знакомыми все в порядке.

– Я знала, что все обойдется, – счастливо улыбнулась Амиель.

В кармане Романа что-то запищало, он достал маленький черный аппаратик и сказал:

– Слушаю.

– Господин президент, – раздался голос из аппаратика, – там собаку, наконец-то, откачали, теперь он и розовый медвежонок скандалят, требуют, чтобы им немедленно предоставили Ирвина и Амиель. Что делать?

– Мы сейчас возвращаемся в гостиный зал, проводите их туда же, – Роман убрал аппаратик в карман. – Ну что, пойдемте?

Они вернулись в зал со столом и вскоре туда пожаловали Фантус с Пилатом. Несколько секунд они стояли, молча разглядывая Ирвина с Амиель.

– Не узнаете? – улыбнулся юноша.

– Нет, – честно признался пес. – Я тебя узнал только по запаху, да и Амиель тоже.

– Ну, если тебя даже Пилат не узнал, что уж обо мне говорить, – развел руками сроут. – Вы ребята совершенно на себя непохожи и я даже не знаю, плохо это или хорошо.

– Что мы сейчас тебе расскажем… – начал Ирвин, но его тут же перебила Амиель:

– Мы видели капитана Жилля! Корабль цел и все живы!

– Как? – удивился сроут. – И он тоже здесь?

– Нет, мы его видели по Зеркалу Мира!

– Здорово. Какие еще новости? Лично у нас ничего нового, кроме того, что Пилат обожрался до полусмерти.

– Я же просил тебя не говорить никому! – окрысился пес.

– Да ладно, мы и так уже обо всем знаем, – улыбнулся Ирвин. – Садитесь за стол, мы сейчас расскажем вам массу всего интересного.

Юноша осторожно поправил тряпичную колбасу на шее и несколько раз повторил про себя это длинное и красивое название: «Галс-тук, галс-тук…»

Глава тридцать первая: Возмутители спокойствия

– Госпожа Эстер! – взбешенная горничная заглянула в покои супруги президента.

– Что случилось? – сидя у туалетного столика, она расчесывала волосы.

– Эта юная, с позволения сказать, леди, просто неуправляема! – выпалила горничная. – Она требует, чтобы ее поместили в одни апартаменты с вашим сыном! Ни стыда, ни совести!

– Мария, ну неужели ничего нельзя придумать? – устало поморщилась Эстер. – Неужто меня надо беспокоить по любому поводу?

– Мы ничего не можем поделать, – развела руками горничная, – она стоит в коридоре в одной ночной рубашке, держит над головой бесценную вазу династии Мин и угрожает ее разбить! Ее уговаривали все, включая официантов, но она ничего не хочет слушать! Эта девушка настоящая дикарка!

Эстер вновь поморщилась и потерла виски.

– Мария, меня интересует только то, что касается моего сына, если ему хочется, чтобы девушка жила в его покоях – пожалуйста, если нет, делайте что хотите, только успокойте ее.

– Так что, пойти спросить у сэра Байрона?

– Именно!

В это время «сэра Байрона» переодевало трое слуг, а он, страшно смущенный, уверял, что прекрасно может сделать это самостоятельно.

– Теперь вы никогда ничего не будете делать сами, – сказал пожилой камердинер.

– Никогда и ничего? – ужаснулся Ирвин. – Почему?

– Потому что вы сын президента.

Двери приоткрылись, и заглянула Мария.

– Сэр Байрон, там мисс Амиель творит беспорядки и говорит, что хочет быть с вами в одних покоях, что делать?

– Позовите ее скорее, – юноша поспешно натянул длинную ночную рубашку, расшитую кружевами.

С недовольной гримасой Мария отправилась за Амиель. Убедившись, что сэру Байрону больше ничего не нужно, слуги убрались из его покоев, бесшумно прикрыв за собой двери, но они вскоре снова распахнулись и ворвалась Амиель.

– Ирвин! – бросилась она к нему на шею. – Почему для того чтобы тебя увидеть, мне надо бить их дурацкие вазы?! Почему они не впускают меня, почему?!

– Я не знаю, – вздохнул юноша, гладя ее по волосам, – у них здесь такие законы, такие порядки…

– Дурацкие законы! Глупые порядки! – Глаза Амиель метали синие молнии. – Я здесь ничего не понимаю! Здесь все чужое, странное и страшное!

– Мне тоже нелегко, порой я чувствую себя совсем скверно… Но, со временем мы все узнаем, ко всему привыкнем…

– Ты так думаешь?

– А разве есть другие варианты? Давай-ка лучше спать, у меня голова идет кругом, кажется, весь день в поле работал.

Они забрались в необъятную кровать, в обнимку устроились среди многочисленных подушек, Амиель положила голову на плечо Ирвину и вдруг заплакала.

– Ты что?

– Я не знаю… – всхлипнула она, – просто сегодня… ты показался мне таким чужим… я… я… даже испугалась…

– Амиель, я изменился только внешне, но я никогда не изменюсь по отношению к тебе, никогда, слышишь? Я всегда буду любить тебя.

– Правда? Ты обещаешь?

– Обещаю, – он поцеловал ее, и вскоре они уже крепко спали.

А этажом ниже в своих апартаментах, вовсю бодрствовали Фантус с Пилатом.

– Ты вроде передумал идти в свой Бушрон, не так ли? – язвил пес, валяясь на кровати.

– Конечно, что же я, совсем глупый, что ли? – сроут рылся в ящиках стола, извлекая на свет массу полезных вещей.

– Да, но помниться, ты говорил, что вы, сроуты, не можете жить друг без друга, болеете, тоскуете…

– Ну, с тоской я что-нибудь придумаю, – Фантус задумчиво пощелкал «дыроколом», стараясь понять его предназначение. – Места здесь полно, уверен, никто не станет возражать, если приедет моя семья и парочка друзей.

– А, значит, ты хочешь на дармовщинку пристроить всех своих родственников?

– Ты видел, сколько перед домом земли, на которой ничего, кроме травы не растет? Они будут выращивать там овощи, и никто не посмеет назвать их дармоедами.

– Неплохо придумано. – Пилат слез с кровати. – Покажи-ка, чего ты там нашел?

Стол был завален чистой бумагой, множеством разноцветных палочек и всякими разными приборчиками.

– Здесь столько всего, но я совершенно не понимаю, что зачем… Так, что здесь в коробочке?

– Эх, чем бы заняться? – Пилат осмотрелся по сторонам. – Спать не хочется… А это, интересно, что?

В тумбочке, на которой стоял ящик с одной непрозрачной стенкой, находился ящичек поменьше, очень красивый, весь в кнопках.

– Только не трогай ничего, – предупредил сроут, – а то мало ли.

– Я просто смотрю. Иди сюда, посмотрим вместе.

Фантус слез с кресла и подошел к тумбочке. Сверху на ящичке лежал какой-то плоский аппаратик, тоже с кнопками. Сроут взял его и осмотрел со всех сторон.

– Может в него тоже надо кричать? – предположил пес.

– Не знаю… – сроут случайно надавил на одну из кнопок, и в ящичке вдруг что-то загрохотало.

Отшвырнув аппаратик, Фантус бросился в одну сторону, а Пилат в другую. Вскоре грохот закончился и зазвучала приятная мелодия.

– Кажется, это музыка… – послышался из-под кровати неуверенный голос Пилата.

– По-моему, тоже, – сроут вылез из ванной и подошел к таинственному ящичку.

Несколько минут они молча стояли и слушали, потом все-таки пришли к единому мнению, что это действительно безопасно. Мелодия закончилась и зазвучала следующая, веселая и ритмичная.

– А давай танцевать! – развеселился Фантус.

– Давай! Кстати, ты обещал научить меня танцевать чечетку!

– Вот сейчас и научу. Смотри, значит так…

Когда перевалило за полночь, Пилат уже довольно сносно отбивал ритм и больше не путался в своих четырех лапах, а сроут разобрался с кнопками на маленьком аппаратике и выяснил, что следует нажимать для того, чтобы включить, выключить и сделать музыку погромче. А полуодетый Бенджамен колотил в двери покоев президента.

– Что такое, Бен? – Роман Расколь зажег свет. – Что случилось?

– Я не знаю, что они там делают, эти ненормальные, но мое терпение лопнуло! – задыхался он, багровый от гнева. – Вы поселили этих двух зверей прямо надо мной!

– А в чем, собственно, дело?

– Всю ночь у них на полную катушку орет диско и, кажется, они там крушат мебель и ломают стены!

– Хорошо, сейчас посмотрим, в чем там дело, – Роман набросил халат и, на ходу завязывая пояс, пошел за не умолкающим ни на секунду секретарем:

– Вы думаете, я один не сплю? Все крыло не спит! А завтра, между прочим, в семь утра конференция! Вы бы только знали, какой там жуткий тарарам! Там просто самый настоящий Апокалипсис!

– Бен, – прервал его президент, – а ты сам не мог бы пойти и выяснить что к чему? Тебе непременно надо было и меня разбудить?

– Чтобы они потом на меня нажаловались? Ну, уж нет! Это приятели вашего сына, а мне не нужны неприятности! Вот, слышите, слышите? Даже сюда доносится!

И действительно, по всем коридорам разносились звуки зажигательного самбо. Президент открыл дверь апартаментов сроута и пса в тот момент, когда Фантус отплясывал на письменном столе, а Пилат прыгал на кровати, надеясь все-таки долететь, в конце концов, до потолка.

– Видите?! Видите?! – старался перекричать музыку Бенджамен. – Видите, что творится?!

Друзья заметили гостей лишь тогда, когда президент выключил магнитофон.

– Ой! – Фантус спрыгнул со стола. – Мы сейчас все приберем…

– Вижу, вы неплохо осваиваете технику, – сказал президент, – значит, вам не составит труда разобраться и с этой штукой, – он кивнул на нечто красивое, висящее на стене. – Это называется «часы»…

Через полчаса его неторопливого объяснения, сроут и пес уяснили для себя много нового и в частности то, что сейчас полтретьего ночи и все приличные люди давно спят, потому что завтра всем рано вставать на работу. Клятвенно заверив Романа, что больше ничего подобного не повториться, сроут принялся поспешно разбирать измятую Пилатом кровать, повторяя, что они немедленно ложатся спать. Пожелав им спокойной ночи, президент закрыл за собой двери.

– И вы уверены, что они будут вести себя прилично? – Бенджамен едва поспевал за быстро идущим Романом.

– Откуда же мне знать.

– По-моему, вы слишком мягко с ними поступили, их надо было наказать, чтобы в другой раз неповадно было!

Роман резко остановился и секретарь едва не налетел на него.

– Что ты говоришь, Бен? Они же, как дети. Для них все в новинку, этот мир – новшество, незнакомая Вселенная. Их ни в коем случае нельзя наказывать, им просто надо объяснять, понимаешь, объяснять!

– Неужели их нельзя убрать отсюда? – казалось, что еще немного и Бенджамен заплачет. – В конце концов, их можно поселить на конюшне, им там с лошадью веселее будет…

– Они друзья моего сына! – резко произнес президент. – Уясни это для себя раз и навсегда. Если мой мальчик их любит, если они ему нужны, то пускай танцуют хоть сутки напролет по всей резиденции.

Роман быстро пошел по коридору дальше, а Бен сердито смотрел ему в след до тех пор, пока президент не скрылся из вида.

Глава тридцать вторая: Доклад Бенджамена

Каждый день, проведенный в доме президента Шандолы, был полон новых открытий. Над образованием Ирвина трудились вежливые учителя, они терпеливо пытались вдолбить юноше азы алгебры, географии, астрономии, литературы и истории. Юноша покорно старался вникнуть в этот шквал информации, а для Амиель уроки закончились на первом же занятии по этикету. Девушка надела супницу на голову почтенной преподавательнице и сказала, что в гробу она видала все их хорошие манеры, а так же вышивание крестиком и гладью.

– Я не буду заниматься с нею! – визжала матрона в апартаментах супруги президента. – Она пригрозила, что спустит меня с лестницы, если я еще раз покажусь ей на глаза! Да кто она такая, в самом деле? Этой девчонке надсмотрщик нужен, а не педагог!

– Я заплачу вам, Люсинда, – Эстер потерла пальцами виски, в последнее время у нее участились приступы мигрени. – Пожалуйста, успокойтесь.

Когда разгневанная Люсинда ушла, Эстер выпила сразу три таблетки, в надежде на то, что приступ, если не пройдет, так хоть немного ослабнет…

…А в это время Бенджамен сидел в кабинете президента и докладывал Роману:

– Эти двое, я имею в виду сроута и пса, просто чума настоящая, вы не представляете! Собака взяла в моду часами трепаться по телефону с секретарями и прочим персоналом и каким-то образом умудряется делать это сразу по всем каналам внутренней связи. Часами приходится ждать возможности заказать себе обед или ужин, а вы знаете, какой у меня напряженный график работы. Кстати говоря, ест пес вообще без перерыва, поражаюсь, куда в него это все влезает и как он до сих пор жив? Еще он увлекся телевидением и видео. Если вас заинтересует, куда уходят вот эти астрономические суммы, – Бен вынул из папки листок бумаги, и протянул Роману, – я отвечу: на аудио и видео кассеты. Кажется, скоро пес соберет полную коллекцию всех видео, кино и телепрограмм Шандолы, ему уже немного осталось.

Так, дальше. Мне кажется, что и эта собака, и сроут никогда не спят, потому что телевизор и магнитофон орут у них круглосуточно, и я уже за два шага до нервного срыва. Вы знаете, я никак не могу понять, почему весь персонал от них в таком диком восторге? Но я обязательно выясню, кто научил Фантуса пользоваться фотоаппаратом, и этот человек может считать себя уволенным и высланным из Шандолы. Теперь сроут бесконечно фотографирует всё и всех. В одной из ванных, той самой, облицованной бесценным золотистым мрамором, он оборудовал целую лабораторию и целыми днями проявляет и печатает, проявляет и печатает! Кстати, у него получаются очень качественные фотографии, особенно хорошо выходят секретные лаборатории и макеты новых военных разработок. Не могу понять, каким образом его туда пропускают, да еще и с фотоаппаратом?! Хочу напомнить, что лорд Мэрэлин уже два года копает под ваше кресло и наверняка будет вне себя от восторга, если к нему в руки попадет хотя бы одна фотография. Вы бы видели, в каких позах фотографируются ваши официантки и секретарши! У сроута снялся абсолютно весь ваш персонал, включая охрану и секретных агентов – это я лично проверил.

Еще он перекопал половину газона перед парадным входом и посадил там редиску, картошку и, кажется, еще капусту. Кто дал ему лопату и почему никто не воспрепятствовал, это я сейчас выясняю. Кстати, за эту траву, которую на самолетах доставляли из параллельного мира Гарас, мы отвалили кучу денег. Послезавтра у нас торжественный прием в честь вашего сына и мне даже страшно себе представить, какое начнется оживление, когда высокопоставленные гости увидят весь этот огород. На следующий день об этом будет трубить вся Шандола и лучше заранее обдумать, какое заявление сделать в прессу. Лично у меня нет никаких идей. Вы же знаете, как на руку клану Мэрэлинов любая шумиха вокруг вашего имени, а тут уж есть о чем посудачить. – Бенджамен перевел дух и продолжил. – Еще я узнал, что один из конюхов, по фамилии Батлер, учит Фантуса водить машину. Чем это закончится, надеюсь, вы представляете. Да и еще, он, я имею в виду Фантуса, собирается перевезти сюда всех своих многочисленных родственников и последствия этой акции, наверное, тоже ясны, хотя чего уж волноваться, газонов у нас полно и к столу всегда будет свежая редиска.

Что касается этой девушки Амиель, так это вообще отдельный разговор. Она просыпается с восходом солнца и идет кататься на своем чудовищном единороге и почему-то тоже преимущественно по газонам, а копыта у коня дай Боже! Этот единорог у них тоже с приветом, ему обязательно надо летать каждое утро и что-то там в себя впитывать. Если вы проснетесь пораньше и посмотрите вот из этого окна, то увидите увлекательнейшее зрелище: каждое утро у ворот собирается толпа, съезжаются машины и народ поджидает, когда же девица выведет лошадь, усядется на нее и полетит. Что тут начинается нетрудно догадаться. Все хлопают, кричат, фотографируют, машины гудят, в общем, всеобщие радость и веселье.

Единорог, как и впрочем все остальные из этой замечательной компании, тоже очень общительный и сообразительный, и персонал, опять же, отлично с ним ладит. Я сам видел, как шеф-повар летал на нем на рынок за продуктами, а потом долго всем рассказывал, как это быстро, удобно и не надо часами торчать в дорожных пробках. Кстати говоря, ваш шофер, час назад, полетел на нем за новым освежителем для вашего лимузина, должно быть уже вернулся, потому что за ним в очереди уже человек десять – всем за чем-нибудь нужно. Я, конечно, не знаю, может нам устроить аттракцион – катание на президентском единороге? По крайней мере, будет зарабатывать собаке на видеокассеты. Да и еще кое-что об Амиель. Одним из оригинальных увлечений юной девушки является стрельба из пневматической винтовки. Не удивлюсь, если скоро она перейдет на боевые автоматы. Ни один из педагогов не может и близко к ней подойти, так что вопрос о ее образовании остается открытым, а, скорее всего, закрытым. Единственные авторитеты для нее – ваш сын и сроут с собакой, но сэр Байрон слишком занят для того, чтобы заниматься ее укрощением, поэтому девица делает все, что ей вздумается, а на ум ей, порой, приходят удивительные идеи.

Сроут с собакой тоже очень изобретательные и я никак не могу понять, почему они никогда не устают и все время что-нибудь да делают! Я просто мучаюсь над вопросом: когда они спят и спят ли вообще?! Кстати, сегодня я видел, как этот вездесущий сроут отправился на кухню. Наверное, опять будет делиться своими кулинарными рецептами, так что, если вам к обеду подадут корешки в кляре или запеченные желуди, не удивляйтесь. Я уже имел счастье отведать одно из его фирменных блюд, это был травяной суп, любимое кушанье каких-то привидений. Если хотите, могу принести, у меня его полная супница. Не удивлюсь, если в один прекрасный день он перетравит всю резиденцию.

К слову сказать, Фантус обожает танцы, и теперь половина вашего персонала учится танцевать чечетку, вместо того, чтобы заниматься своими прямыми обязанностями.

Еще они очень заботятся о том, чтобы они сами, ну, а за одно и вы, господин президент, ни в чем не нуждались и не дай Бог, не умерли от голода. Если сроут занимается земледелием на вашем газоне, то собака думает и о других продуктах. На теннисном корте они строят вольеры и собираются разводить кроликов и кур. Собака уже наводила справки, где можно приобрести пару коров и козочек. Не сомневаюсь, дела у них быстро пойдут в гору и продовольственный кризис Шандоле не грозит.

На моем столе сейчас лежит с полтонны не разобранной корреспонденции и непрочитанных документов, потому что я целыми днями вынужден решать, в какое более-менее мирное русло направить их кипучую деятельность и нескончаемый энтузиазм, больше я ни о чем думать просто не в силах. Мне даже по ночам снится, что еще такого гениального они могут наворотить, но уже в государственном масштабе и каждый раз, господин президент, я просыпаюсь в холодном поту. Пока у меня все, но не сомневайтесь, ближе к вечеру я принесу вам еще массу всяких потрясающих новостей.

Когда Бенджамен ушел, Роман Расколь долго задумчиво смотрел в окно, а потом вышел из кабинета и отправился на поиски Ирвина.

Глава тридцать третья: Поездка в парк

Шел урок истории. Ирвин напряженно пытался вникнуть в бесконечные революции, войны и государственные перевороты, о которых ему монотонно сообщал мистер Фредерик.

– Сэр Байрон, что обязательно должно быть у любой революции?

– Причины и повод.

– Объясните разницу между причиной и поводом.

Ирвин тяжело вздохнул. Тут двери открылись, и в классную комнату вошел Роман.

– Извините, что прерываю, – сказал он, – не могли бы вы ненадолго оставить нас с сыном наедине?

– Конечно, господин президент, – Фредерик поспешно вышел, а Роман сел напротив Ирвина.

– Нам нужно поговорить, сынок.

Ирвин молча кивнул. Президент смотрел на сына и думал о том, что за эти несколько недель Ирвин сильно осунулся, его глаза угасли и перестали быть живыми и блестящими. Еще больше похудевший, бледный, он казался неестественно тихим и совершенно подавленным. Роман почувствовал, как его сердце сжимается, а из головы вылетает все то, с чем он пришел.

– Они же совершенно тебя замучили! – стукнул он кулаком по столу. – Все, сегодня больше никаких уроков не будет. Иди, собирайся, прихватывай своих друзей, и отправляйтесь в парк кататься на аттракционах и есть мороженое. Ты видел когда-нибудь карусели?

– Нет, – взгляд мальчика немного оживился.

– Тогда вперед! Одеваться!

– Я мигом!

А в это время сроут показывал Амиель свои фотографии.

– Вот, смотри, это Пилат, Гарри и пылесос. Ты знаешь Гарри? Он убирает тут, у нас, а это Пилат и хрустальная ваза, которую мы чуть не грохнули, а это Пилат и телевизор, правда, хорошо смотрятся? Здорово телевизор получился, да? Только у Пилата немного глуповатая морда вышла, но это, скорее всего, неправильно свет падал. А вот, смотри, это Пилат и лазерная пушка с оптическим прицелом. Вот если бы такую капитану Жиллю, он стал бы самым преуспевающим пиратом на всем побережье. А вот Пилат и Генри с Гансом, они секретные агенты, смотри какие шляпы, просто блеск! Генри обещал мне подарить такую. А вот Бенджамен в подштанниках, правда, хорошо получился? А он так кричал, ногами топал, просто жуть! А вот я и макет новой подводной лодки, посмотри, какой я фотогеничный, правда?

– Правда, – вздохнула Амиель.

– Чего вздыхаешь?

– Сфотографируй, пожалуйста, и Ирвина тоже, а то я уже и не помню, как он выглядит.

– Вы что, поссорились?

– Нет, просто он все время так занят, что я и забыла, когда видела его в последний раз.

– Но вы же живете в одних покоях, – удивился Фантус. – Неужели они такие большие, что вы никак не встретитесь?

– Он приходит, когда я уже сплю и уходит, когда я еще сплю. – Амиель снова вздохнула.

Двери распахнулись, и в комнату вбежал Ирвин.

– А вот и он! – обрадовался сроут. – Только что о тебе говорили!

– Привет, ребята! А где Пилат?

– Не знаю, – пожал плечами Фантус, – только что здесь крутился. Слушай, ты скверно выглядишь, что они там с тобой делают?

– Учат, – вздохнул Ирвин.

Юноша был облачен в строгий черный костюм и белую рубашку, еще больше подчеркивавшую его бледный вид.

– Идемте, поищем Пилата, у меня не так много времени.

Пилата отыскали на конюшне. Он давал ценные указания, где лучше разместить стерео– и видеосистемы, чтобы Поинтбуллу не было скучно.

– Ирвин! – обрадовался пес, увидев своего хозяина.

– Пилатик, миленький, – он обнял собаку. – Как я соскучился!

Полл приветственно пофыркивал, казалось, он улыбается. Юноша обнял его сильную шею и долго стоял неподвижно. От единорога пахло солнцем, сеном, и глаза Ирвина вдруг закололи слезы…

– Сэр Байрон, лимузин ждет, – напомнил министр, всюду сопровождавший мальчика.

Попрощавшись с Поллом, Ирвин поспешил к машине, около нее уже стояли сроут и Амиель. На девушке было короткое платье лимонного цвета, на шее Фантуса болтался неизменный фотоаппарат, с коим он не расставался ни на минуту.

По дороге в парк, сроут и пес подробно рассказывали Ирвину обо всех своих достижениях, и Ирвин постепенно начинал догадываться, зачем именно к нему в класс приходил Роман Расколь… Амиель от души смеялась над их рассказами, а юноше было совсем не до веселья, – перед глазами стояло вечно злое лицо Бенджамена. Раньше Ирвин не задумывался, каким же образом его друзья коротают время в резиденции, ведь в отличие от него, они были ничем не заняты, а теперь видел, что скучать им не приходилось…

К тому моменту, когда президентский лимузин прибыл, вся территория уже была оцеплена и очищена от посетителей. Увидев совершенно пустой парк, Ирвин удивленно спросил:

– А где все?

– Кто? – вежливо склонился к нему министр.

– Люди! Неужели мы здесь единственные посетители? Кроме нас в парки больше никто не ходит?

– Разумеется, ходят, но так как вы сын президента, кроме вас здесь больше никого не будет.

– А он что, какой-то заразный, что ли? Рядом с ним нельзя находиться? – возмутилась Амиель.

– Сэр Байрон – сын президента, – повторил министр. – Мы обязаны обеспечивать его безопасность.

– Понятно, – вяло кивнул юноша. – Ну что, пойдемте, погуляем?

В сопровождении семи телохранителей и трех министров, они вышли на тенистую аллею, разглядывая большие разноцветные конструкции, называемые «каруселями».

– Желаете покататься?

Ирвин отрицательно покачал головой, Амиель тоже отказалась.

– А мы, пожалуй, прокатимся, – сказал Фантус, – вот на этом.

Он показал на огромное колесо с яркими кабинками. Их усадили, пристегнули ремнями безопасности, и колесо начало медленно вращаться, поднимая друзей все выше и выше.

– Вот здорово! – восторгался Пилат. – Ты только посмотри, какой вид открывается! Чего не фотографируешь?

– Я думаю… – Сроут смотрел на удаляющуюся фигуру Ирвина.

– О чем?

– О нашем мальчике. Скоро он совсем зачахнет. Ты только вспомни, каким он был и каким стал. От него только одна тень осталась, кажется, скоро он совсем разучится улыбаться и веселиться. Вспомни, какая жизнь, какой свет был в его глазах! Теперь там пусто…

– Думаешь, все так серьезно?

– Разве ты сам не видишь?

– Что же делать?

– Может поговорить с его отцом?

– И он нас послушается, да?

– Ну, попробовать стоит, – пожал плечами Фантус.

Кабинка поползла вниз.

Ирвин и Амиель сидели на скамейке и молчали. Рядом с ними, неподвижные, как статуи, застыли телохранители.

– Отец там что-то говорил насчет мороженого, – вздохнул Ирвин, когда вернулись сроут с Пилатом.

Их проводили в летнее кафе, такое же пустое, как и парк.

– Амиель, почему ты все время молчишь? – спросил Фантус, ковыряясь в вазочке с разноцветными шариками.

– Я не могу говорить, когда у меня над душой стоят эти павианы! – сердито отрезала девушка. – Они мне на нервы действуют!

– А я уже привык, – тихо сказал Ирвин.

– Как к такому можно привыкнуть? Это же издевательство самое натуральное!

После кафе они еще немного погуляли по парку, затем министры напомнили, что пора возвращаться обратно. По пути в резиденцию молчали все, даже сроут с Пилатом.

Глава тридцать четвертая: Прием в честь сэра Байрона

– Ну, как отдохнули, сынок?

– Спасибо, отец, хорошо, – сказал Ирвин и отвел глаза.

– Отлично, значит, теперь самое время подговориться к приему. Ты не забыл? Сегодня прием в твою честь.

– Не забыл.

– Вот и хорошо. Иди переодеваться.

Мальчик вышел из кабинета отца и медленно побрел по коридору.

– Байрон!

Он обернулся, вслед за ним шла Эстер.

– Да, мама?

– Золотце, мне нужно поговорить с тобой, – она завела его в библиотеку и закрыла двери. – Присаживайся, дорогой, у меня к тебе есть очень серьезный разговор… Даже не знаю, с чего начать… – Она вздохнула и продолжила: – Сегодня будет торжественный прием, ты, конечно же, знаешь?

Ирвин кивнул.

– Так вот, там будет вся элита Шандолы, и я боюсь, что они могут не совсем правильно воспринять твою собаку и сроута. Ты понимаешь, о чем я?

Ирвин молча смотрел в ее фиалковые глаза.

– Еще насчет этой девушки Амиель… Все в резиденции знают, что она ночует в твоей комнате, хотя это противоречит всем нормам морали. Ты можешь быть со мной откровенным и сказать… у тебя с ней было что-нибудь?

– Было. – Мрачно ответил юноша, и у Эстер перехватило дыхание.

– Что… именно?

– Я целовал ее.

– И… и… все?

– Не понимаю, что вы от меня хотите?

– О, Байрон, у меня просто камень с души свалился! – улыбнулась Эстер. – Значит, будущее Амиель можно считать устроенным!

– Что это означает? – насторожился Ирвин.

– Это означает, что ее можно будет выдать замуж за какого угодно лорда…

– Нет! – перебил юноша. – Она выйдет замуж только за меня! Я люблю Амиель, и она будет моей женой!

– Мальчик мой, – Эстер взяла его за руку, – эта девушка тебе не пара, она старше тебя, я уж не говорю о ее манерах и полном отсутствии какого-то ни было воспитания и образования…

– Она была правительницей Казуса!

– Могу себе представить, – улыбнулась Эстер. – Прекрасно тебя понимаю, она очень хороша собой, но пойми, внешность, это далеко не главное в жизни, хотя, впрочем, и немаловажно…

– Я люблю ее и она мой самый лучший друг!

– Вот и прекрасно! Никто не собирается вас разлучать, вы и дальше можете быть прекрасными друзьями, но ты никогда не сможешь жениться на ней, – в голосе Эстер зазвучали резкие нотки.

– Почему?

– Потому что еще в младенчестве ты был обручен с герцогиней Дианой Валуа и сегодня, на приеме, ты с нею познакомишься! А осенью, когда тебе исполнится шестнадцать, вы поженитесь!

– Нет, – прошептал Ирвин, – ни за что.

Он выбежал из библиотеки и помчался по коридорам, не разбирая дороги.

Амиель была в гостях у сроута с Пилатом. Фантус сидел за столом и подписывал фотографии, чтобы не забыть, где и когда они были сняты. Он был в наушниках и время от времени покачивался в такт музыке, а Пилат демонстрировал Амиель свой любимый фильм, постоянно комментируя:

– Вот, сейчас он упадет, а вот сейчас этот выстрелит в того и промажет! Правда, интересно? Смотри, вот сейчас этот скажет тому, что он козел, свинья и…

Двери распахнулись, на пороге появился Ирвин.

– Что-то случилось? – сразу же спросила Амиель, а Фантус снял наушники и со стуком положил их на стол.

– Случилось, – юноша сел в кресло, – я только что разговаривал с Эстер, она мне кое-то рассказала…

– Да? Пилат, выключи свой ящик!

Пес стукнул лапой по пульту дистанционного управления и телевизор умолк.

– Ну, так что там?

– Сначала она довольно деликатно сообщила, что на прием вам лучше не являться, потому что она стесняется показать вас элите Шандолы, но это еще не все, – Ирвин перевел дух. – Оказывается, в младенчестве я был обручен с какой-то девушкой, с ней сегодня мне предстоит познакомиться, а осенью на ней жениться!

– Что-что? – переспросила Амиель.

– Для меня это было огромным сюрпризом, – Ирвин опустил голову. – Я сказал, что ни на ком кроме тебя, жениться не собираюсь.

– Значит, нас на приеме не ждут, – медленно произнес сроут.

– Не очень-то и хотелось! – огрызнулся Пилат. – Я и сам бы не пошел! Больно надо!

– Друзья мои, прошу вас, не обижайтесь. Если вы не пойдете на прием, я тоже на него не пойду.

– Как так не пойдешь, если он устраивается в твою честь?

– Очень просто! Возьму и не пойду!

– Не беспокойся, мы придем, – с нехорошей улыбкой произнесла Амиель. – Посмотрим, что там за невеста еще выискалась!

Ближе к вечеру к президентскому дому потянулись вереницы лимузинов. Гости в дорогих вечерних нарядах важно поднимались по ступеням и проходили в ярко освещенный вестибюль.

В зале для торжественных приемов гостей встречал сам господин президент с супругой и сыном. Одетый в строгий костюм Ирвин, с деревянной улыбкой пожимал руки господам и целовал дамам. Его манеры были безупречны. Эстер украдкой наблюдала за ним и осталась довольна поведением сына. Взглядом она поискала друзей Ирвина и, не обнаружив их, успокоилась окончательно.

Вскоре сообщили о прибытии герцогов Валуа, и Ирвин едва удержался от тяжелого вздоха. В залу вошел низенький мужчина в смокинге, рядом с ним шли две женщины: одна повыше и постарше, другая пониже и помоложе – хорошенькая миниатюрная блондинка. На ней было пышное белое платье, в прическе венок из белых роз – выглядела девушка точь-в-точь, как невеста.

– Это она, Байрон, – шепнула ему Эстер. – Это леди Диана. Подойди же к ней!

Но Ирвин словно прирос к полу. Вслед за герцогами Валуа, в залу входили Амиель, сроут, Пилат, а вслед за ними чинно шел… Поинтбулл.

Глава тридцать пятая: Скандал

Герцоги Валуа резво отпрыгнули в сторону, пропуская странную компанию. На Амиель была мужская одежда с «Соленого волка» и пиратская шляпа с белым черепом и костями на тулье, Пилат нацепил свою шапку Мономаха, сроут, не найдя халата, ограничился чалмой из полосатого махрового полотенца, но зато на шее у него висел фотоаппарат. Компания невозмутимо прошествовала в залу, в гробовой тишине копыта Поинтбулла гулко стучали по мраморному полу. Остановившись в центре, Амиель сделала реверанс, и сказала:

– Привет всей честной компании!

Первой от потрясения оправилась Эстер.

– Ромни! – зашипела она, вцепляясь в рукав пиджака президента. – Ромни, сейчас же сделай что-нибудь! Ромни, ты меня слышишь?!

Но президент стоял и молча смотрел, как сроут всем предлагает запечатлеться на фоне единорога, уверяя, что фотографии будут готовы на следующий же день. А потом Роман Расколь начал смеяться. Он хохотал звучным густым баритоном, Эстер же была близка к обмороку. Взглядом она отыскала Ирвина, он тоже улыбался.

– Ну, нет! – прошептала Эстер и бросилась к сыну. – Сейчас же убери их отсюда, Байрон! Убери этот балаган немедленно!

– Это мои друзья, мама, – сказал он, продолжая улыбаться, – они имеют полное право быть там же где и я.

– Эй, а где музыка? – крикнул сроут. – Какая же вечеринка без музыки?

Музыканты нерешительно посмотрели на президента.

– Давайте, врежьте что-нибудь повеселее! – крикнул Пилат. – Например, чечетку!

Увидев, что сын президента кивает им, музыканты стали наигрывать популярный мотивчик. Амиель отвела Полла немного в сторону, а сроут с псом, выйдя на середину зала, принялись отплясывать танец собственного сочинения.

– Подержи-ка, – Амиель протянула уздечку единорога какому-то лорду с пышными бакенбардами. – Держи, говорю, чего уставился?

Тот с большим трудом вернул свою отвисшую челюсть на прежнее место и взял поводья, а девушка, не торопясь, направилась к герцогам Валуа.

– Эй, ты, – обратилась она к бледной, как полотно, Диане, – я слышала, ты собираешься выйти замуж за моего жениха? Вы только посмотрите, вырядилась, как невеста! – Амиель медленно обошла ее со всех сторон. – Так вот, крошка, оставь эти напрасные мечты! Бледные глупые овцы не нравятся ни Ирвину, ни его друзьям! Запомни это!

– Жорж! – прохрипела мама-Валуа. – Мы немедленно уходим!

– Катитесь, катитесь! – крикнула им вслед Амиель. – Идите, позагорайте на солнышке, может, станете симпатичнее!

Тем временем, сроут и пес закончили свой танец и решили спеть на два голоса. Пока Фантус объяснял музыкантам мотив песни, пес прошелся по угощению на столах.

– Минуточку внимания! – крикнул Фантус. – Сейчас мы вам споем песню про маленького вампира! Музыка и слова народные.

– Ромни, Ромни, да прекрати же это все немедленно! – срывающимся голосом прошептала Эстер.

Отсмеявшись, президент вытирал с глаз выступившие слезы, а к ним с ядовитой улыбкой направлялся лорд Мэрэлин.

– Поздравляю вас, господин президент, – пропел он. – Шандола еще не видала подобного приема! Интересно, чья это замечательная идея? Ваша, вашей супруги или вашего очаровательного сына? Да, кстати, зачем это у вас по всем газонам расстелены ковры?

– Чтобы птицы на траву не гадили! – ответил президент и снова засмеялся.

Эстер схватила с подноса проходящего мимо официанта бокал шампанского и залпом его выпила.

– Господа! – воскликнула она. – Этот карнавал был устроен в честь нашего сына! Некоторые шутки были не совсем удачными, но сейчас представление окончено, и я всех прошу к столу!

Но, гости, неуверенно улыбаясь, потихоньку продвигались к выходу.

– Давайте, давайте отсюда! – подбадривала их Амиель. – А то пришли тут на дармовщинку лопать!

Усевшись верхом на Поинтбулла, Фантус разъезжал по залу и у всех спрашивал:

– Ну, куда же вы? Останьтесь еще ненадолго! Ну, что же вы?

Когда зала опустела, Эстер разрыдалась:

– Я ненавижу их, Ромни! Ненавижу! Боже, как мы опозорены!

– Мама, успокойтесь, – Ирвин обнял ее за плечи, – они же просто пошутили.

– Пошутили?! – она посмотрела на него потемневшими от гнева глазами. – Ты что, ничего не понимаешь? Из-за твоих друзей-идиотов карьеру отца можно считать законченной! Кто, я спрашиваю, кто будет голосовать за него на предстоящих выборах, если теперь вся Шандола будет смеяться над нами?

– А может это наоборот прибавит мне популярности? – усмехнулся Роман.

– О чем ты говоришь?! Ромни, все кончено! Кон-че-но!

Эстер выбежала из зала. Друзья притихли.

– Извините нас, – сказала Амиель, – мы не знали, что так получится, честное слово не знали.

– Ну что же, если гостей больше не осталось… – вздохнул Роман, – возвращайте своего коня обратно в конюшню и милости прошу к столу. Будем разговаривать.

– Да, конечно.

Амиель быстро отвела Полла и вернулась. Друзья уже сидели за столом и пристально разглядывали тарелки с приборами.

– Ну, что же, – Роман налил себе вина, – рассказывайте, кому в голову пришла мысль пригласить на прием единорога?

– Мне! – Амиель смотрела ему в глаза, сдвинув на затылок пиратскую шляпу.

– А зачем?

– Затем, чтобы вы больше не мучили Ирвина и не выдавали его замуж за какую-то вареную курицу! Это была акция протеста!

– Не «выдавать замуж», а «женить», – поправил Роман. – Ты действительно так сильно любишь моего сына?

– Еще как!

– Понятно, – вздохнул президент и вдруг, улыбнувшись, добавил: – Хотел бы я, чтобы Эстер хоть раз выкинула что-нибудь подобное ради меня. М-да, ребята, все же заварили вы кашу… долго придется расхлебывать.

– А что, вас и в самом деле могут исключить из президентов? – Пилат внимательно рассматривал вазу с цветами. – У вас будут большие неприятности из-за нас, да?

– Ну, надеюсь, из президентов меня не исключат, но придется потрудиться, чтобы замять эту историю.

– Мы правда не думали, что все так обернется, – оправдывался сроут, – честно слово, мы просто хотели, чтобы эти все павианы не очень-то о себе воображали, а то, понимаете ли, вашей жене даже показать нас было стыдно!

– О чем ты говоришь? – нахмурился Роман, и Ирвин передал ему свой разговор с Эстер.

– Понятно… – нахмурился президент еще больше. – Тогда примите мои извинения за супругу, больше ничего подобного не повторится.

– Ну, что вы, – замахал руками Фантус. – это мы у вас должны просить прощение за то, что испортили весь вечер и вам теперь наверняка крепко влетит от всех этих надутых типов.

– Наверняка влетит, – усмехнулся Роман, – но, честно сказать, я уже давно так не смеялся. А какая глупая физиономия была у леди Эвелин, когда ты, Фантус, предложил ей сняться на карточку вместе с ее сыном. А ведь это был ее новый муж.

– Значит, вы на них не сердитесь? – спросил Ирвин. – Они же из самых лучших побуждений.

– Конечно, сержусь, разве не видно? – улыбнулся Роман. – Ладно, что случилось, то случилось, давайте перекусим, смотрите, сколько всего вкусного.

– Верно! – обрадовался Пилат. – И что самое главное, все теперь достанется нам и только нам!

– Эй, музыканты, чего притихли? – крикнул сроут. – Давайте музыку! Прием в честь сэра Байрона начинается!

Глава тридцать шестая: Ночной разговор

После скандального приема прошло больше двух месяцев. Историю замять не получилось, газеты долго пережевывали случившееся, но это не повредило президенту, а наоборот, удивительным образом увеличило его популярность, и теперь не было никаких сомнений, что он без труда победит на выборах. Сроут с Пилатом пообещали взять на себя разработку продовольственной программы, а Амиель собиралась заняться оборонной промышленностью. Роман Расколь пообещал обдумать и рассмотреть все предложения.

Бенджамен подал в отставку и уехал в санаторий лечить нервную систему. Эстер долго ни с кем, кроме сына не разговаривала, но потом, все же, начала постепенно общаться с мужем и со всеми остальными. Но она еще долго припоминала президенту о том, что в тот злополучный вечер, Роман, Ирвин, все его друзья и почти весь персонал резиденции долго веселились и разошлись далеко за полночь, причем президент непристойнейшим образом выплясывал в дуэте со сроутом.

Жизнь текла своим чередом. На всех приемах Амиель неизменно появлялась вместе с Ирвином но, тем не менее, она чувствовала, что они все больше и больше отдаляются друг от друга. Ирвин стал молчаливым и замкнутым, почти все время он проводил в своих покоях и однажды Пилат, к своему безграничному ужасу, услышал, как он плачет. Друзья немедленно собрали экстренный совет.

– Значит так, – сказал пес, – с нашим мальчиком происходит нечто совершенно скверное. Нам он ничего не говорит, но и так ясно, что дело – дрянь. Как вы думаете, что с ним?

– Они его уже совсем замучили! – возмутился сроут. – Он делает все, что они ему говорят, старается хоть как-то вписаться в эту жизнь, чтобы его родителям не было за него стыдно, но это не его жизнь! Не его!

– Ты думаешь, он именно поэтому страдает?

– Да, Амиель, да! Он делает то, что ему непонятно, несвойственно, а иногда и вовсе противно!

– А как нам быть?

– Думаю тебе, Амиель, надо спрятаться в его комнате, а когда он придет и опять замкнется сам с собой, выйти и поговорить с ним.

– Ладно, – кивнула девушка.

Она отправилась в комнату Ирвина и закрыла за собой двери.

Ирвин вернулся с очередной конференции поздней ночью, когда Амиель, сидя на стуле за портьерой, уж из последних сил боролась с дремотой. Слуги переодели юношу и удалились, оставив его одного. Несколько минут Ирвин бесцельно бродил по комнате, а потом поднял матрац кровати и вытащил саблю – подарок капитана Жилля. Свет ламп заиграл на остро отточенном клинке, Ирвин присел на кровать, положил саблю себе на колени и погладил позолоченную рукоять. Помимо его воли и желания, слезы одна за другой закапали на сверкающий металл.

– Ирвин.

Он вздрогнул и поднял голову.

– Амиель? Я не слышал, как ты вошла.

– А я и не входила, я с вечера здесь сижу за занавеской и жду тебя.

– Зачем?

– Затем, чтобы поговорить, – она присела на низенький пуфик, – Что происходит, Ирвин? Что с тобой?

Он пожал плечами и отвернулся.

– Только не надо говорить, что все в порядке, я знаю, что это не так. Скажи мне, что с тобой, ведь мы с тобой лучшие друзья, не так ли?

– Так, – тихо ответил он. – Я не знаю, что со мною, мне кажется, я медленно умираю. Я чувствую, что живу в клетке, в каком-то зоопарке. Эти люди, Амиель, эти люди! Если бы ты только могла себе представить, сколько в них ненависти, лжи, злобы и подлости! Сизоры-людоеды по сравнению с ними, просто безобидные чайки! Амиель, если бы нам по дороге все время встречался такой народ, мы бы умерли в самом начале пути! Здесь совершенно нет воздуха, нигде нет! Даже когда меня привозят на дачу, я все равно задыхаюсь. Вокруг меня постоянно люди, люди, люди! Они не дают мне делать то, что я хочу! Никогда! Порой мне совсем не хочется жить, ты понимаешь меня, Амиель?

– Да, понимаю, – девушка положила его саблю на кровать и взяла Ирвина за руки. – Но, что же нам делать? Теперь это твоя жизнь, твой дом…

– Это не моя жизнь и не мой дом! Мама Эстер все время пытается сделать из меня хоть какое-то подобие сына президента, и я вижу, что она все время наблюдает за каждым моим движением, прислушивается к каждому моему слову! Порой мне хочется встать с расправленными плечами, с безупречной осанкой и окаменеть навеки с умным выражением лица и с этой дурацкой улыбкой, которую от меня требуют! Отец, как может, пытается скрасить мое существование, но я так редко его вижу. Мне по ночам снится океан, леса и ветер… Я не могу, не хочу так больше жить, Амиель! Я шел в Шандолу, в свою мечту для того, чтобы научиться отделять зерна от плевел и, кажется, я кое-чему, все-таки научился. Но только не тому, как безошибочно определять причины и повод революций, и смысл всех этих бессмысленных безобразных войн! Я многое понял, понял, что хочу вернуться обратно в параллельный мир Дубрава.

– Погоди! – воскликнула Амиель. – Я сейчас позову Фантуса с Пилатом!

Она выбежала из спальни и вскоре вернулась вместе с ними.

– Повтори, что ты только что сказал! – потребовала девушка. – Повтори последнюю фразу!

– Я хочу вернуться обратно в свой мир, – устало произнес юноша.

– Ой, ну наконец-то! – радостно завопили сроут и пес. – Ура! Ура! Жизнь продолжается!

– И вы тоже хотите уйти? – удивился Ирвин.

– Ну, конечно!

– А я думал, вам здесь нравиться…

– Конечно, тут масса всего интересного, – кивнул сроут, – но я уверен, что без фотоаппаратов и телохранителей я, как-нибудь, проживу.

– А что касается меня, – подхватил Пилат, – то я просто спал и видел, когда же мы вернемся обратно в Антару. Чужое здесь все, что не говори! Беда совсем! Как начну вспоминать капитанов Дрота и Жилля, Морро-Фойлина, Куприяна и остальных, так прямо выть хочется! Так было интересно и здорово, а сейчас…

– Там мы были свободны, – кивнул сроут, – а здесь… Короче, ты и сам все знаешь.

– Да, – Ирвин улыбнулся. – Значит решено? Мы возвращаемся?

– Ага!

– А жалеть потом не будете?

– Никогда! Возвращаемся обратно! Домой!

Глава тридцать седьмая и последняя

– Значит, вы все решили окончательно и бесповоротно? – Роман печально смотрел на оживленные лица радостных, взволнованных друзей.

– Да, мы возвращаемся обратно, – сказал Ирвин. – Вы уж простите нас, отец…

– Я все понимаю, – грустно улыбнулся президент. – Могу я хотя бы узнать, куда именно вы направляетесь?

– Какое-то время мы могли бы пожить у моего дяди, – сказала Амиель. – Он всегда любил меня, а я была к нему совсем несправедлива. Уверена, если я извинюсь, он с удовольствием станет наслаждаться нашим обществом, тем более, он очень одинок. Еще хочу посмотреть, что же там осталось от Казуса, быть может, дядя поможет мне вернуть мой город и восстановить его.

– Надо будет непременно побывать в Антаре, – сказал Ирвин. – Еще мы обещали погостить у Бойро, он хотел познакомить нас со своим сыном и всей семьей.

– Да и еще обязательно должны навестить Морро-Фойлина и Табурета! – воскликнул Фантус. – Вот они обрадуются! Я Табурету свой фотоаппарат подарю, пусть Морро фотографирует!

– С голоду мы не помрем, – заверил Пилат, – будем с капитаном Жиллем пиратить. Он нас, наверняка, возьмет в свою команду и научит морскому делу, тем более, у некоторых из нас просто прирожденный талант! Или можно будет у призраков поработать, помните, Куприян нас очень звал в свою труппу. Со временем станем профессиональными привидениями. И готовят призраки очень вкусно, правда, правда.

– И вообще, мы очень любим путешествовать, – улыбнулся Ирвин, – и не успокоимся, пока не обойдем все параллельные миры вдоль и поперек, ведь везде столько много интересного, необычного. А сколько новых друзей у нас появится!

– Да, вижу, вы действительно приняли решение, – покачал головой Роман, – и вас уже не остановить. Ну, что же… Мне остается только надеяться, что время от времени вы все-таки будете заглядывать в Шандолу. Да, и не думайте, что я оставлю вас без присмотра, я постоянно буду за вами наблюдать и если что, помогу выпутаться из тех неприятностей, в которые вы, не дай Бог, попадете.

– Договорились!

– А теперь дайте, я обниму вас всех как следует!

Весь порт Шандолы был оцеплен – подъезжал президентский лимузин, следом двигался трейлер с Поинтбуллом. У причала покачивалась большая белоснежная яхта, под названием «Шандола». В одной из кают громоздилось множество чемоданов, сундуков и коробок, содержимое коих было подобрано лично президентом. Другая каюта была полностью оснащена всевозможной видео– и аудиоаппаратурой, с солидным запасом кассет для Пилата, к этой каюте примыкала фотомастерская со всем необходимым для Фантуса.

Эстер плакала, обнимая сына, а его друзья хором твердили, что пройдет совсем немного времени и они снова, все вместе, навестят Шандолу.

– Ну что же, отец, пожалуй, мы поедем, – Ирвин крепко обнял Романа Расколя. – Ты уж прости нас за все, пожалуйста.

– Подожди, не спеши, не хватает еще одного члена вашего экипажа, – загадочно усмехнулся президент.

– Кого? – удивилась Амиель.

– А вот кого, – Роман кивнул на подплывающий к берегу катер. В нем сидел капитан Дрот и попыхивал своей неизменной трубкой.

– Капитан Дрот! – прошептал изумленный сроут. – Но, как? Откуда?

– Я разыскал его и предложил стать капитаном яхты «Шандола», и Дрот не отказался.

Слова Романа утонули в восторженных воплях друзей, они бросились обнимать старого пирата.

– Принимайте яхту под свое командование, Дрот, – улыбался Роман. – Не забывайте приглядывать за этими сорванцами.

– Все будет в лучшем виде, господин президент, – усмехнулся Дрот.

– А это от меня, – сказала Эстер, – это тебе, Амиель, я сама вышивала.

И она протянула девушке самый настоящий черный пиратский флаг с белым черепом и скрещенными костями. Флаг тут же приладили к флагштоку, и он бодро забился на свежем ветру.

После долгого прощания, Ирвин с друзьями поднялись на палубу.

– Не забудьте! – кричала Эстер. – Свадьбу вы устраиваете здесь, у нас!

– Мы обещаем! – помахал рукой Ирвин. – Не успеете соскучиться, как мы уже вернемся!

– Счастливого вам пути, новых друзей и удивительных открытий, – улыбнулся Роман. – Пишите и присылайте фотографии!

– До свидания, отец! До свидания, мама! Мы вернемся, обязательно вернемся с новыми невероятными новостями и рассказами!

Яхта быстро отходила от берега, а Ирвин, Амиель, Фантус, Пилат и Поинтбулл всё стояли на палубе и смотрели, как Шандола исчезает там, где всегда восходит Солнце…

К О Н Е Ц