Год 705 AC, третья декада сентября

Ки приводил в восторг яркий Фестиваль Равноденствия, празднуемый по всему Мидлендсу в конце сентября и в конце марта. А особенно, как он проходил в Метаморе. В эти дни койот-морф вспоминал любимый праздник его родины - День Прибытия. День чествования Фезора Тига, героя, уведшего свой народ от великого зла в новые земли, в те, которые Ки когда-то считал своим домом. В этот день вспоминали ушедших в мир иной, и дарили подарки близким. И вот сейчас, идя по коридорам Цитадели, Ки думал о подарке, купленном на ярмарке. Фигурка летящей птицы, вырезанная, вернее выгрызенная из дерева. Пусть скромно, но это было всё, что он мог себе позволить. Впрочем, тот, кому он предназначался, будет рад и такому...

Ки обычно срезал путь, используя магический ключ - маленький кулон в форме ключа, а может и действительно ключ, который койот-морф носил на шее. Но вот сейчас... Недавно Ки обнаружил, что за ним следят. Или может не за ним... но стоило ему использовать силу ключа, как поблизости, ну просто совершенно случайно оказывалась Жрица. И Ки испугался. Он не смог заставить себя подойти к волчице и спросить прямо... при одной мысли у него поднимался мех на загривке, а хвост прятался куда-то между ног. Койот в нем боялся высокого, сильного зверя в ней и никакие самоуговоры не помогали.

И вот Ки использовал ключ все реже и реже, предпочитая истаптывать несчетные мили по бесконечным коридорам и лестницам Цитадели. Нет, иногда он все еще брал в лапу блестящую бронзу кулона и произносил заветный стих - если адресат находился аж на той стороне донжона, или при срочной доставке, а то и просто, под настроение... но не сегодня.

Туда, куда он направлялся сегодня, ни в коем случае нельзя было привести ни Жрицу, ни кого-либо еще. Никак, совсем. А потому - ноги, коридоры, пыль... И старая лестница, чьи истертые, потрескавшиеся каменные ступени хранили лишь его следы.

Но вот последняя ступенька осталась позади и койот коснулся ногами истертых каменных плит площадки. Здесь коридор раздваивался - влево вела закрытая дверь, там был один из входов в подвалы Цитадели. Вправо же... арка, ведшая направо, казалось, мерцает. Она была и в то же время, на ее месте был непреодолимый гранитный монолит. Ки точно знал - эта арка существует лишь для него. Кто бы другой ни пришел сюда, он увидит лишь серый камень, освещаемый светом факела. Койот-морф же видит проход, ведущий вниз, в мир туннелей и проходов, расположившийся под несокрушимыми гранитными бастионами, под толщей камня, земли, песка. К самому магическому сердцу Цитадели.

В конце концов, извилистый, загроможденный валунами коридор привел его к огромной пещере, большую часть которой заняла недвижно застывшая озерная гладь. Лишь в самом центре озера из-под воды мощной колонной вырывался сталагмит, и казалось, сама пещера склоняется ему на встречу, стремясь коснуться длиннейшим соском сталактита. Там, где они встречались, меж каменным верхом и низом пульсировало сияние - живое и теплое, ритмично испускавшее  мягкий, радующий глаз и душу свет.

- Кайа! - закричал койот-морф, встав над озером, - это я, Ки! Вновь пришло осеннее равноденствие, моя леди!

И дрогнула, доселе недвижная гладь озера, мелкая рябь прошла по ее поверхности, еще раз, сильнее, сильнее...

- Ки-и-и... - вздохнула, казалось сама гладь воды, само озеро. - Здравствуй Ки... Еще один год прошел? Так быстро...

- Да, моя леди, еще один год прошел. И я снова принес тебе подарок.

Достав маленькую фигурку, койот опустился на одно колено и погрузил лапу с игрушкой в воду. Рябь, пробежавшая по поверхности подземного озера, заставила фигурку плясать и переворачиваться, так, что на единый миг Ки показалось - не волны касаются шершавой поверхности дерева, но женские руки...

- Спасибо, мой рыцарь, мой любимый, - вздохнула гладь воды, а может быть и само озеро... - Ты напомнил мне о прошедшем и невозвратимом, о тех временах, когда я еще была человеком... Спасибо. А теперь сядь поудобнее и расскажи обо всем, что произошло в Цитадели и мире за этот год. Я же послушаю...

- О той сущности, что ты именуешь Жрицей... – волна плеснула и зашуршала о каменистый берег. - Говорить о ней «желает» глупо. Ей нет нужды желать, ибо она ведает. Она воистину... жрица. И нет в ее сути места желаниям... или стремлениям... она вершит и этого довольно.

- Как бы то ни было, она следит за мной, и я ее боюсь, - покачал головой Ки.

Волна ласково пощекотала лапу койоту и вновь вздохнула, опав на камень.

- Праздник, что здесь именуют «осенним Фестивалем», а у нас дома «Днем прибытия»... разве не так? Оставь ключ ей. Пусть будет... подарок. Результат тебя удивит.

- Меня?!

Едва заметная рябь вновь охватила застывшую поверхность озера - то ли женский смех, то ли неощутимый ветерок пробежал под сводами пещеры:

- Тебе пора идти, любовь моя. Увидимся опять, через год.

И вновь неподвижна гладь озера под каменными сводами, лишь огненное сердце, навеки запертое меж двух камней, мерцает в такт биению пульса...

Покинув заброшенную лестницу и пройдя несколько коридоров и поворотов, Ки снял с шеи ключ и, приблизив к ближайшей стене, пробормотал: «Путь открой мне поскорей, чтоб в Муле быть мне побыстрей». Стена послушно пошла волнами, раздвинулась и на той стороне показалась высокая дубовая дверь. Койот стремглав бросился туда и как будто в спешке обронил ключ.

Входя в главный зал таверны, Ки грустно повесил уши и усы, а войдя - торопливо обыскал все карманы, вытряхнул торбу со свитками и даже кошелек. Один из завсегдатаев тут же поинтересовался - что это такое он ищет? Потом кто-то из посетителей предложил расстроенному койоту кружку пива - чтобы поднять настроение, но настроение почему-то не поднималось, а после третей кружки и вообще стало хуже некуда... Так что вскоре уже Ки, спотыкаясь и запинаясь о то и дело подворачивающиеся стенки и углы, отправился спать.

«Мне снится сон...»

Сказал сам себе койот-морф, идя по пустынному коридору. Он вроде же шел домой? Или уже пришел? И вроде как лег... Или нет? Морды горгулий, торчавших по пояс из левой стены, мрачно и грозно скалились на койота. А тот продолжал шагать мимо. Одна морда - с обломанным клыком. Вторая - с заплывшим глазом. Третья - с прижатым левым ухом. Четвертая ехидно скривилась, а пятая держит на языке, глубоко в пасти ключ на цепочке...

Ключ! Его ключ!

Метнувшись ближе, и уже протянув лапу, Ки вдруг засомневался. А вдруг не его? А вдруг не ключ... И вообще, может ему все это снится? Или нет? А если ключ его, то как он здесь оказался? И где это - «здесь»? Где он? В Цитадели? Или уже нет?

Ему вдруг показалось, что каменная горгулья едва заметно вздохнула. И вроде как глаза ее раньше смотрели вперед, а теперь закатились куда-то вверх... Или все-таки показалось?

Койот медленно, все еще сомневаясь, положил лапу на каменный язык, подцепил когтями блестящую в свете факелов цепочку... но тут пасть с ясно слышным скрежетом сжалась. А остальные горгульи с грохотом повернули к заскулившему койоту морды и хором проревели:

- Тебе дано, ты и владей!

Взвизгнувший койот схватился за культю откушенной лапы...

Откушенной?

Кем откушенной?!

Удивительно реалистичный сон исчезал, развеивался как дым, как мираж, четкими оставались только фраза, которую проревели горгульи, да боль пониже локтя. Ки, мигом ранее подскочивший с кровати, замер возле светильника. Выкрутил язычок фитиля. Разгоревшееся пламя осветило закатанный рукав ночной рубашки, следы каменных зубов, на желто-пятнистой шкуре. Да уж, зубки... Переведя взгляд на сжатый кулак, Ки заставил себя расслабить когтистые пальцы.

На ладони лежал маленький кулон - блестящий бронзовый ключ на цепочке.

Перевод - Mard-Chora

Предварительная редактура - Mard-Chora

Литературная правка - Дремлющий.